Он не ошибся в своих предположениях — катастрофа свершилась. Отныне посещать Копейный двор он будет только ради тренировок. Ну или по праздникам, когда там снова будут устраивать какие-нибудь соревнования.
От осознания этого так мерзко на душе становилось. Привык он уже к этой работе. Тяжёлой, не сказать, чтобы приятной… Но его за неё ведь сколько-то уважали! Во дворе был порядок ко всеобщему удовлетворению!
Что ж там будет теперь?
Тревожимый этими тоскливыми мыслями он снова упустил полагающуюся моменту торжественность. Да и прошлый опыт совершенно не способствовал делу. Господин Распорядитель Высокого Двора произнёс важно положенное, снимая с Шоуки часть клятв, юноша подавленно произнёс новые клятвы, принял из рук мужчины свой новый пояс, богато расшитый родовыми узорами.
И ко всем несчастьям сверху — своим слугой его желал видеть этот дотошный старший карит, с которым всегда так тяжело было работать по вечерам. Хорошо хоть появлялся редко. А теперь, вот…
— Как твоё имя? — спросит мужчина задумчиво, сбив парня с мысли.
— А? — невнятно выдохнул Шоуки, поднимая взгляд.
— Твоё домашнее имя. Не Шо же тебя называли в семье? В деревнях половина малышни — не Шо, так Ши, — фыркнул новый Господин, глядя как-то… Немного грустно, но и с долей насмешки в чуть прищуренных глазах.
— Шоуки. Меня так называли. Дома, — сообразил наконец, что от него хотят, ответил неловко.
— А написание? — уточнит мужчина задумчиво. Господин распорядитель замер у алтаря, делает вид, что воздаёт молитвы. Не особо старательно делает вид, прислушиваясь.
— Должно быть, ше-оу-ки, господин, — произнесёт, чуть замявшись. И сам не знал, как бы мать написала такое имя. Но был почти уверен, что вкладывала она в него именно этот смысл.
— "Упрямый росток сорной травы"? — Тамай Айри чуть вскинул бровь, склоняя голову на бок. — Ну да, в чём то оно тебе идёт. Но не слишком-то подходит личному слуге благородного карита.
— Совершенно не подходит! — поправил мужчину Маомин, повернувшись. — Но есть несколько созвучных вариантов. Если, скажем, заглянуть в большой круг…
— Не больно то жирно будет слуге давать имя из знаков старшего круга? — Тамай лукаво усмехнулся, глядя на то как опешил молодой карит, на то, как затем просветлело его лицо и заблестели глаза. Ну да, давненько кому-то полагалось нормальное имя вместо крестьянского обрубка. — Но да почему бы и нет? Если ты сможешь ему соответствовать…
— Я сделаю всё возможное, господин, — быстро и горячо пробормотал подросток.
— Вот и хорошо. Тогда… Шае-ки-этэ?
— Нет-нет, грубовато, тогда уж шое-киэ или шоа-киэ, — покачал головой Маомин.
— Чересчур напыщенно. Движения не будет в таком имени, — задумчиво произнёс Тамай. — Тогда уж шое-ки’тэ… О! Знаю. Шое-оу-кие-тэ.
— Да, — кивнул задумчиво господин Распорядитель. — Произносится почти так же. И читается вполне достойно.
— Лучшего и не придумать. Что ж, отныне имя твоё Шоуки, — и снова эта немного лукавая усмешка.
— "Древо белоцветной камелии, покоряющее обрывистый горный склон", — удовлетворённо кивнул Маомин. — Так и запишем.
Молодой карит покатал на языке новое имя. Шо-оуки. Шо́уки, а не так как прежде, Шоу-ки. Звучало немного необычно, и, он даже близко не представлял, как записывать теперь своё имя. Но выходило, что четырьмя знаками. Четырьмя! Один, конечно, “пустой”, но всё равно — четыре знака. Да два, как минимум из старшего круга. Имя долгое, как у благородного. И в то же время привычное.
Новый господин оказался очень добр, подобрав такое имя.
Может, даже чересчур добр, но подозрение не смогло пробиться через охватившую юношу радость.
***
Слоняющийся без дела Амарими аж споткнулся, когда сообразил, от чего взгляд цепляется непроизвольно за спешащего по своим делам слугу. Слуга как слуга. Одежда опрятна, вышитый поясок личного слуги, уверенная и целеустремлённая походка…
А вот волосы коротковаты. И лицо знакомое.
Замер на мгновение, глядя во все глаза на это чудо, и перемахнув через перила террасы, рванул к противоположной стороне двора.
— Шо-о-о!
От радостного вопля принца молодой карит вздрогнул и обернулся, едва не уронив свёрток, который нёс в руках. Даже поклонится приветственно не успел, когда его засыпали вопросами.
— Так тебя взяли в личные слуги! Кто? Ах да, узор… Ооо! Чем ты его соблазнил, а? Он тебя учит? Учит же?! Отец будет просто счастлив если так! И когда ты принёс клятву?! Почему мне никто не сказал…
Пока младший принц выдавал эту тираду, слуга успел взять себя в руки, и всё же поклониться глубоко, в пояс, сбив Амарими с настроя. Тот удивлённо хлопнул глазами. Вроде бы уже перешли на менее официальный стиль общения…
— Многоуважаемый господин, принц клана Сиасай, позволите ли вы недостойному слуге назвать его имя? — не разгибаясь выдал карит ровным тоном.
Амарими невольно улыбнулся, сообразив в чём дело, но тут же выровнял выражение лица и надлежащим, спокойным и серьёзным тоном произнёс:
— Перед лицом Предков да прозвучит имя достойного. Выпрямись. Назовись.
— Моё имя Шоуки. Шое-оу-кие-тэ. — Парень разогнулся, с трудом сдерживая гордое довольство. Не подходило оно к торжественности момента.
— Рад знакомству, Шоуки, — кивнул принц, и всё-таки не удержался от широкой улыбки. — Давно пора было… И всё же! Как ты оказался в услужении у Айри? Он тебя учит?!
— Нет, я просто слуга, — качнул головой Шоуки, несколько встревоженный всеми этими странными вопросами. — И не вполне понимаю к чему эти вопросы. Господин Айри сам выбрал меня среди прочих в личное услужение.
“Наверное, потому что его попросил об этом господин Имари. Ибо не порядок, когда серебряный карит прозябает на такой должности." — подумал Шоуки, чувствуя, что тоска и тревога за оставленный на идиота Копейный двор его всё ещё не отпускает.
— И как давно?
— Третий день.
— И он тебя учит?!
— Да не же!
Шоуки чуть нахмурил брови, с досадой уставившись на принца. Тот глядел на него с лицом хитрым и воодушевлённым одновременно.
— С чего вы вообще заладили про обучение? Я выполняю ту же роль, что и прочие личные слуги при Высоком Дворе! Принеси там, подай… Вот, из кузницы заказ забрал… — перехватил поудобнее не такой уж и лёгкий свёрток. Даром, что небольшой совсем.
— Ой ли… — непонятно засомневался принц. — В любом случае отрадно знать что Жнец взял себе слугу.
— Кто? — переспросил Шоуки осторожно.
— А… Ты что, не знаешь, какие титулы носит твой господин? — изумился принц.
— И какие же?! — напрягся молодой карит, чувствуя, что запахло жаренным. Ну что снова за подстава, он только начал обживаться в новой роли и осознавать как высоко поднялся по карьерной лестнице!
— Кхм!
Оба обернулись, глядя на стоящего в проходе и сложившего руки на груди Тамая Айри. Мужчина выглядел… недовольным.
— Здравствуйте, господин Айри. — вежливо поклонился принц, да смотрел прямо и спокойно, как ни в чём ни бывало.
— Прошу прощения, что задержал вашего слугу.
Шоуки же опустил взгляд — неловко получилось. Его посылали справиться насчёт заказа, а он стоит тут, лясы точит. Хуже того — о господине, коему клялся в верности, сплетничает. Не с кем попало, конечно, но всё же…
— И верно, я слышал что вы знакомы, — заметит Тамай. — С той самой охоты, так?
— Ваша правда, многоуважаемый! — важно кивнул Амарими. — Ваш нынешний слуга весьма помог нам тогда, внеся существенный вклад в победу над чудовищем. С вашей стороны было большой удачей взять в ученики столь талантливого карита!
Тамай бросил на принца раздражённый взгляд, увидел расплывающуюся на лице охальника улыбку и сдерживая раздражение, процедил:
— Я взял на службу слугу. Об обучении не может быть и речи пока не прояснится, способен ли он выполнять известные вам приёмы. Так отцу и передайте.
— Да… — горько вздохнул Амарими. — Как же жаль что у меня нет талантов необходимых для постижения вашей школы боевых искусств.
— Школы?! — опешил Тамай.
— Но учебник то вы написали!
Шоуки смотрел то на одного, то на другого, окончательно перестав понимать что происходит. Господин Айри не нашёлся что ответить, и сверлил теперь принца взглядом, а тот невозмутимо и вежливо улыбался в ответ.
— И вообще, разве так сложно проверить человека на необходимые навыки? Со мной вы управились меньше чем за час, — напомнил принц.
— Ну допустим, — вздохнул Тамай, потом постучал пальцем по свёртку в руках Шоуки. Завёрнутая в ткань шкатулка отозвалась деревом. — Ладно, самое простое — вот что внутри, ответь.
Шоуки собрался уже было сказать, но Амарими вылез вперёд.
— Пфф! Это заказ от кузнеца, что ещё там может быть кроме как новые лепестки для Хризантемы.
— Я не говорил ему о Хризантеме! — вздохнул Тамай, мучительно закатив глаза.
— Но там же ножи… — не понял Шоуки. Оба уставились на него. Парню стало совсем не по себе и он добавил. — Странные. Без рукоятей…
— Кузнец что, показывал тебе содержимое шкатулки? — удивился Тамай.
— Нет… — покачал головой Шоуки.
— Ты сам туда полез?!
— Нет! Клянусь! — ужаснулся самой мысли слуга.
— О! — задумчиво произнёс принц.
— Откуда тогда знаешь, что там ножи? — требовательно спросил Тамай.
— Так это же и так понятно, — Шоуки почувствовал себя страшно неуютно. — Такие же, как в том странном коробе у вашей постели. Трудно перепутать с чем-то другим.
— Ты и «короб» открывал? — вскинул бровь мужчина.
— Нет, как можно! Просто внимание обратил, когда пыль протирал, — Шоуки мучительно пытался сообразить что не так он сделал, но не преуспел совершенно.
— И верно, как бы ты замок открыл… — Тамай теперь смотрел так… задумчиво. Ещё и принц от чего-то… Подобрался весь, глаза горят.
— Так… — Тамай отстранился задумчиво. — Сколько у меня таких ножей при себе?
— Таких — ни одного. — Шоуки губу куснул. — Поменьше и без шипа острого три штуки. И ещё пять обычных, метательных.
— Дааа!!! — Амарими едва не подпрыгнул, видя, как вытянулось лицо у Тамая.
— П-простите… — пробормотал слуга, сообразив что сказал что-то не то. Сообразить бы, что именно…
— И давно ты металл… чувствуешь? — уточнил Тамай, беря себя в руки и бросая грозный взгляд на принца, чтобы присмирел.
— С тех пор как начал упражняться с духовной силой, — недоброе предчувствие только усилилось, заставив парня нервничать.
— А почему никому не сказал?
— А разве в этом есть что-то… особенное? Разве не все так… могут? — осторожно уточнил Шоуки, чувствуя, что находится на границе осознания чего-то… большого и немного страшного.
Тамай медленно выдохнул и закрыл лицо ладонью.
Принц хрюкнул, пытаясь сдержать совершенно недостойный приступ истерического хохота
***
Короб, выкрашенный в чёрное и красное, как обычно выкрашивают свои короба бродячие аптекари, пощёлкал и раскрылся, подобно… Нет, на цветок он походил мало, скорее на плод дикого огурца, раскрывшийся по швам и выставивший ряды плотно усаженных в ячейки семян. Разве что семена были стальные и ячейки из ткани, кожи, и тоненьких дощечек. И каждое лезвие не имело рукояти, вместо него торчал удлинённый шип, плавно переходящий в обоюдоострое лезвие. Если так посмотреть, они и правда походили на лепестки. И было их… много. Очень много.
Лепестки Чёрной Хризантемы. Лепестки оружия, уничтожавшего целые отряды мятежников, пиратов, топившее набеги восточников в крови, повинное, как говорят, в гибели многих аристократов, что шли против воли наместника.
В краях, откуда он был родом, этот… набор ножей называли Соцветием Тысячи Клинков, потому Шоуки и не понял сперва, услышав название этого… оружия.
Не менее страшен был и человек, владевший этим оружием. Жнец, Тень за спиной Наместника. Его… господин. Не верилось, глядя на этого человека, что он и есть тот самый… из страшных рассказов.
— Слабое наполнение сосуда это вовсе не то, что отличает тебя от прочих каритов. Да, они способны выбрасывать большое количество духовной энергии, благодаря чему могут поднимать и сдвигать невероятные тяжести, придавать ударам клинков неимоверную разрушительную мощь. В их руках духовная сила — всё равно что тяжёлая дубина, её достаточно сжать покрепче в руках. Но твой духовный сосуд производит то, что подобно швейной игле. Её надлежит держать ловкими чуткими пальцами, направлять точно и всегда знать, где она находится под слоями ткани чтобы не наколоть собственные пальцы. Отсюда и разница в оружии. Посмотри на эти два клинка. В чём их разница? — Тамай выдернул из короба два лепестка, и те повисли в воздухе перед взволнованным Шоуки.
Тот бросил на оба клинка короткий взгляд, присмотрелся к тому что выглядел более… пользованным. Царапины и сколы, следы многократной заточки и попыток заполировать недостатки, второй выглядел совсем новым. Впрочем, основные их различия были совсем не в этом.
— Тот, что старше — сталь с сердечником из небесного железа. Второй… Второй странный. Такой же, как мой клинок. И ваш.
— Верно. Первый сделан по классической технологии. Под руку любого карита. Его просто взять за средоточие баланса, куда и заключён кусочек благословенного металла, сжать, будто палку в пятерне и направлять. Конечно, ты можешь уцепить его за любую другую точку при желании, но это не так удобно ввиду твоих невеликих сил. А второй… Что скажешь о втором?
— Он подвижный… будто живой. Его можно… Можно держать как угодно. Его можно подхватить и за середину края, и за оба острия, и за середину, и ближе к оконечью…
— Ты это чувствуешь. Они — нет. Они будут брать такое лезвие за середину, и удивляться, от чего им тяжелее управлять и почему оно норовит выскочить из хватки. Это — игла, выкованная по особой технологии, известной издревле, но… не используемой от того что каритам неудобно работать с таким оружием. Оно лишает их преимущества крепкой хватки. Знаешь, что такое “крепкая хватка”?
— Нет, — Шоуки качнул головой.
— И не удивительно. Методики обучения в провинции сильно сдали за последние столетия. В кланах не считают важным и нужным давать набранным по деревням ученикам теорию, загружая их практическими упражнениями. Да и зачем объяснять, что подброшенное вверх упадёт, или что столб отбросит тень, когда взойдёт солнце? Это ведь очевидно. Однако-ж тут в дело вступают частности. Древние одарённые сравнивали процесс приложения духовной силы к предмету с броском одноглазой цапли. Той, что имеет лишь один глаз, смотрящий точно вперёд, на кончик клюва. Изображения таких ещё можно встретить на стенах храмов.
— Да, — оживился Шоуки. — В храме Предков в Тростниковой долине была фреска с трёхголовой цаплей, и у каждой головы был только один глаз.
— Эта была аллегория на одарённых, — кивнёт Тамай. — Цапля видит лягушку в воде, хватает её, и ничто не вырвет добычу из её клюва. Как только одарённый увидел и “взял” клинок силой своего духовного сосуда, он знает где и в каком положении находится его “добыча”. Именно это называют крепкой хваткой. О ней не рассказывают, поскольку считают что все так и так владеют ею. Но изредка… Так редко, что о таком даже в легендах упоминают вскользь, рождаются такие, как ты. Тебе не нужна крепкая хватка. У тебя есть то, что называют “пронзающим взором”. Стоит тебе сосредоточится и ты знаешь расположение любых металлических предметов вокруг себя, верно?
Шоуки кивнул осторожно. Потом уточнил, всё ещё не в силах принять этот неожиданно вскрывшийся факт:
— Другие одарённые и вправду так не могут?
— Не могут, — кивнул Тамай, — А те кто могут часто просто не знают что так можно и не пытаются развивать такую способность. Тебе повезло освоить её самостоятельно, даже не подозревая о её существовании. Осталось только определить как далеко и хорошо ты “видишь”.
С этими словами Тамай начал выдёргивать из короба одно лезвие за другим, те поднимались и зависали, медленно вращаясь в воздухе. Десяток, второй третий. Они вскоре начали походить на стайку рыбёшек с поблёскивающей на боках чешуёй, а потом колыхнулись в едином порыве и прыснули во все стороны. Шоуки слышал их глухие удары о землю, шорох ветвей и травы, звяканье о камни. Клинки разлетелись по всему двору, и пара, кажется, даже клюнула в деревянные конструкции господского дома и его пристроек.
— Не вертись. Закрой глаза. И по одному возвращай их на место.
Шоуки закусил губу и легко подхватил ближайший лепесток… Разве что с закрытыми глазами растерялся, не зная как воткнуть его обратно в короб. В кармашках-ножнах были какие-то метки вроде как проволочные, но он не рискнул опустить клинок туда ориентируясь только по ним. К счастью, Тамай ловко забрал у него клинок, протёр тряпицей и убрал на место. Так что можно было потянуть на себя второй. И третий, и четвёртый…
На втором десятке шоуки сдался — не чувствовал больше лепестков вокруг, сколько ни пытался сосредоточиться и “заглянуть” подальше. О чём и сообщил своему господину.
— Неплохо. Есть куда расти, есть с чем работать сейчас. А сколько из них ты сможешь удержать в воздухе одновременно? Поднимай по одному…
Шоуки вздохнул, уже ощущая фантомные боли в груди. Удерживать груду железа — последнее, чем бы он хотел заняться. Его слабый духовный сосуд плохо переносил такие нагрузки. Даже не верилось что его господин, похоже, обладающий такими же особенностями дара, смог легко управлять таким количеством клинков одновременно. Это и восхищало и пугало, особенно с учётом того, что его теперь будут учить делать так же.
— Так… ещё один сможешь? — задумчиво спросил господин, окинув взглядом куцую стайку из шести лепестков, вяло балакающуюся в воздухе над головой несколько побледневшего Шоуки.
Тот коротко мотнул головой. Нет чтобы гирьки тренировочные притащить? Чистое небесное железо держать куда легче…
— Могло быть и лучше, — чуть качнул головой Тамай, хлопнув себя по коленям и поднимаясь на ноги. — Ладно, держи так. Через пару часов вернусь, проверю.
— Ась?!