Тамай явно находился в приподнятом настроении — насвистывал, неторопливо, одной рукой заворачивая в отрез ткани красивые, оклеенные ярким шёлком коробочки. Внутри были — шпилька для волос, богато украшенная, похоже, камнями, подвеска, и, наверно, судя по форме чеканной детали — зеркальце на ручке. Шоуки на мгновение замер в дверях, наблюдая эту картину со смешанными чувствами, затем закрыл за собой дверь, и уточнил:
— Вам помочь?
— Нет, спасибо. Я справлюсь, — качнул головой мужчина, и жестом подозвал ученика. — У меня для тебя тоже кое-что есть. Чудом раздобыл, можно сказать. Не сезон сейчас для одного из основных ингредиентов.
С этими словами он указал на один из свёртков рядом. Шоуки помедлил, а потом подошёл да сел на пол рядом с учителем. Тот подвинул ему сёрток, да продолжил собирать свои вещи и подарки в дорогу. Пояснил в процессе:
— Помнишь, я велел придержать тот жемчуг, что ты получил от Иши?
Шоуки кивнул, осторожно развернув грубую бумагу. Внутри оказалось шесть крошечных глиняных кувшинчиков в оплётке из травяных стеблей. Плотно закупоренные и залитые воском, каждый — на глоток, не больше.
— Это — растворитель. Очень… Агрессивная смесь, будь осторожен. Как только откупорил, немедленно кидай внутрь жемчужину. И как перестанет шипеть — можно спокойно пить. Это занимает минут десять, в среднем, но всё равно поднеси к уху прежде чем пить. По одной в день. И желательно — когда уже будете на корабле. Несколько часов после приёма раствора показана медитация любой формы направленной на расширение духовного сосуда. Ну и да, будет шатать и подташнивать, так что тем более — сидеть и медитировать.
— Так будет эффективнее? — уточнит Шоуки, немного подобрев. Этот подарок был получше и ножей, и тёплой, вышитой шерстяной накидки. В конце концов, чёрным благословенным жемчугом можно было неплохо поднять объём своего духовного сосуда. Ну, пока он слабый, на меди или бронзе, во всяком случае. И методы были всякие. Глотали, толкли в порошок, растворяли вот…
— Для нас — да. Во всяком случае, для меня этот способ был куда эффективнее прочих, — кивнул Тамай, убирая упакованные коробочки в свой мешок. — Ты должен хорошо подняться на этом, первые две жемчужины я в своё время принял толчёными, третью — рассасывал. Но растворённая таким способом дала больше, чем первые две вместе взятые. А ты сразу начнёшь с лучшего для нас способа. Так что, может даже на уровень бронзового сосуда по силе выйдешь со своих шести жемчужин. А потом… Обычно, их эффект сходит на нет после дюжины, для меня уже десятая не принесла улучшений, но вполне возможно, что это от того что я принимал их в разном виде в начале. Будем надеяться, что свою дюжину ты получишь.
— Когда добуду достаточно денег на их покупку, — вздохнёт Шоуки. Те шесть жемчужин, что ему подарил младший Иши стоили небольшое такое состояние. Крупные, круглые без изъянов и тяжёлые. Более того, он “видел” их, будто они были отлиты из железа, а не добыты из устриц среди рифов Утонувшего Острова.
— Всё будет! — заверил его учитель. — Не сразу, но… Я попробую добыть пару за время твоего отъезда.
Шоуки чуть сузил глаза, затем глянул на забинтованную руку мужчины и вздохнул. Не стоило, наверное, на него так злиться за то что вот так отправил на север. Не одного же. Там будут ответственные и умелые кариты и без него.
— Из меня телохранитель как из курёнка ястреб, — проворчал он всё же.
— О… — понятливо потянул Тамай. — Ты повстречался с Инари Саем.
— Как вы узнали? — чуть удивился. В конце концов, урок закончился всего ничего назад.
— Ну, во-первых, ты рано или поздно должен был с ним встретится, и тут уж скорее рано, чем поздно. Во вторых — убеждать других что они ничего не смыслят в том, что делают — его любимое занятие! — пояснил Тамай со странной ухмылкой. — Готовься. За оставшиеся до отъезда дни он потыкает тебя острым ножом во все твои больные места. Но — справедливо. Как бы не был старик вреден, в своём деле он чертовски хорош. Прислушивайся к его советам.
Шоуки кивнул. Прислушается, никуда не денется, но показалось вдруг, что на него навалилось сразу столько всего… Лучше уж полы в залах копейного двора драить до полуночи.
Там хоть думать не надо.
***
Как Шоуки и ожидал, Тамай с утра уехал — в поместье, отдыхать и поправлять здоровье. Ну, по крайней мере он так сам об этом говорил, но в притороченных к седлу сумках просматривалось порядочное количество тех милых, но иногда весьма дорогих безделушек, что обычно дарят девушкам. Часть — ещё с Западного побережья там лежала. Тяжело раненный активно бегал по лавкам в свободное от страданий время. Шоуки проводил его до ворот Высокого Двора, выслушал последние наставления касательно самостоятельных тренировок, и отправился к покоям принца, дожидаться, когда тот проснётся. Нет, Амарими вовсе не был засоней, просто кое-кто так торопился лечиться в тишине и спокойствии поместья Сиасай, что сорвался туда едва ли не с первыми лучами солнца.
Сел на приступочку у крытой террасы в небольшом садике. Вздохнул тихо, пытаясь прогнать мысли о том, что его спровадили куда подальше чтобы под ногами не мешался. Нет, вовсе нет. Это должно быть признаком высокого доверия, что его выбрали охранять принца в далёких проклятых землях, да?
Да ведь?
Нет, ну грешно вот так жаловаться перед Предками то! Матушка в садах Нефритовых Чертогов всяко горда, наблюдая за ним. Кем он был? Сыном бедной молодой вдовы, да никем по меркам Благословенных Земель. А теперь? Карит клана Наместника! Облачённый таким доверием, что ему поручают сопровождать принца ко двору короля северных земель!
И совершенно несоответствующий такому высокому доверию…
Шоуки даже обрадовался, когда принц наконец появился. Можно было хотя бы на него отвлечься. Разминка прямо здесь, во дворе, поддаться уговорам и поиграть немного новыми ножами, выписывая ими хитрые петли в воздухе. Привести себя в порядок, да отравится завтракать.
Правда вот, когда перед ними распахнули двери в обеденную залу, там были неожиданные перестановки. Вместо нормальных столов — один, длинный и высокий с ослепительно белой скатертью. К нему — высокие стулья с несуразно узкими спинками, да ещё без подлокотников.
И посуда. Круглые белые тарелки с узорчатым ободком, вложенные друг в друга, частокол разномастных вилок-ложек по обеим сторонам от них, дутые стеклянные чашки на ножках и без.
Три набора этой дурацкой посуды. И улыбающийся Инари Сай.
Принц сглотнул. Шоуки подурнело.
***
— Раз-два-три! Раз-два-три, па-аварот! — в такт словам господин Инари постукивал своей трубкой по столу, облокотившись на который сидел, скептически наблюдая за попытками принца… как это у них называется. А! Вести партию. — Пятки вместе-два-три!
Нет, у Амарими вполне себе получалось держаться важно и двигаться красиво, на неискушённый взгляд Шоуки, во всяком случае. Но правильно ставить ноги после поворота у него всё никак не выходило от чего-то. То ли дело его, гм, партнёрша. Несмотря на несуразную угловатость северного танца, госпожа посол словно плыла, плавно и грациозно повторяя необходимые движения.
Страшная женщина!
Выглядела она молодо и ухоженно, и скудные штрихи всех этих женских притираний и красок только подчёркивали свежесть и здоровый цвет её кожи. Возраст выдавали только маленькие гусиные лапки в уголках глаз да двое взрослых сыновей, мучающихся со служанками в попытках изобразить тот же танец.
Как понял Шоуки, госпожа Осами строила планы заодно подыскать отпрыскам жён из знатных северянок. Оба слушались её как великого Предка, и не смели слова поперёк мыкнуть, когда их приставили разучивать движение этого… как его, вальса. Вела себя госпожа Осами исключительно достойно, подчёркнуто вежливо, но была в каждом её движение такая безупречная властность, что даже Инари не посмел закурить в её присутствии. Так и стучал пустой трубкой.
При взгляде на неё невольно вспоминались истории про легендарных женщин прошлого. Про женщин-глав, возрождавших свои кланы из пепла, про Вдовствующую Императрицу и полководца… полководицу Инь-Инь. Обычно благородные женщины держались подальше от политики и военного дела, предпочитали вести хозяйство, заниматься изящными искусствами и философией…
Но когда решали заняться подобным, о их деяниях обычно слагали легенды. И от чего-то Шоуки думалось, что деятельность госпожи Осами в качестве посла тоже войдёт в историю.
— Ах, так не честно, все танцуют, а мы топчемся в стороне… Шоуки, составишь мне компанию?
— Нам не положено же… — пробормотал молодой карит, скосив глаза.
Голос её сочился мёдом, а глаза были подобны глазам кошки — холодные и цепкие. А ещё она была старше его на пять лет, да и в конце концов — коллегой и обученным телохранителем.
— Ну Шооо… Ты такой скучный, право слово. Что может угрожать нашим подопечным здесь и сейчас, м-м? — Шиинна повернулась к нему, едва не заставив нервно отшатнуться назад на полшага, поймала за руку и потянула в центр зала — Движения такие простые. Неужели ты не справишься?
В голосе девушки скользнуло что-то такое… томное, да настолько, что Шоуки почувствовал, что краснеет. Хотел ещё возразить, но было уже поздно, Шиинна его утащила к кружащимся парочкам, поймала другую его руку и уложила себе на поясницу. Парень почувствовал, как сердце пропустил удар, и ладони начали неудержимо потеть. Вынужден был сделать шаг, когда его почти потащили в сторону, и худо-бедно подстроился к ритму танца.
— Ах, правду сказал господин Инари, ты совсем поплыл, стоило оказаться вплотную к представительнице прекрасного пола, — с милейшей улыбкой произнесла она, неумолимо ведя эту партию. — Расскажи, откуда у тебя эта милая лента в волосах? Это выглядит так очаровательно наивно и сентиментально… Не бегай глазами, выпрями спину. Мы танцуем, не забывай! Ну так что?
— Я… Это подарок… — пробормотал, пытаясь совладать с собой. По телу бегали мурашки от бархатистого звучания её голоса.
— По случаю чего? Вижу, что не от возлюбленной, узоры тогда были бы другими… — она склонилась ближе к его лицу, ловя отчаянно бегающий взгляд.
— Н-на празднике… Соревнования…. — Шоуки начал запинаться — от чего-то такое замечание его задело, окончательно выбив из колеи.
— О, как мило. Первый подарок от девушки, так? Ты хоть имя то её знаешь?
Шоуки закусил губу, и охнул вдруг от пронзившей запястье боли. Вскинулся, едва не сбившись с шага, и поднял взгляд, споткнувшись им о холодные, хитрые глаза девушки.
— Соберись! — произнесла она ровно, перестав терзать своим ногтем болевую точку на запястье. — Ты совсем не приспособлен выдерживать на себе женские чары. Это может стать проблемой там, на севере.
— Но… Я всего лишь телохранитель… — произнёс ошарашенный происходящим молодой карит.
— Думаешь, это помешает интриганкам и просто вертихвосткам с королевского двора попытаться закадрить тебя не из корысти, так просто на спор да в поисках экзотики? — она приподняла тонкую бровь в выражении довлеющего скепсиса. — Ах, Шоуки, Шоуки… ну ничего, у нас будет достаточно времени, чтобы приучить тебя к женскому обаянию… И к слову, ты неплохо танцуешь для новичка.
В её голосе снова послышались воркующие нотки, и Шоуки понял что путешествие будет в разы паршивее и тяжелее, чем он думал.
***
Отсутствие Айри среди обширной делегации провожающих посольство не стало для него сюрпризом. Такой вариант он просчитывал, хотя и надеялся до последнего, что непутёвый выскочка проявит чуть больше благоразумия. Увы, надежды не оправдались, и Инари Сай сам ненавязчиво покинул площадь, едва обширный караван начал втягиваться в ворота. Подопечного он проводил, вещи обратно в поместье перевезут его слуги завтра, как и предполагалось, так что медлить не имело особого смысла. В конюшне он задержался ровно столько, сколько потребовалось для того, чтобы оседлать коня, и сразу же за воротами пришпорил животное, распугивая шатающихся у стен дворца зевак.
Как в старые добрые времена…
Миновать шумные улицы центральной части города удалось быстро, и в скоре молодой жеребец уже нёсся по дорогам благословенного края, выбивая копытами бодрый ритм.
Под него всегда думалось хорошо, и очередной раз вспомнив прошлое, Инари вынужден был признать, что в происходящем есть и его вина. Он проявил излишнюю мягкость в своё время. Не нужно было давать одному молодому дарованию время на раздумья, а сразу забрать в ученики, перегнуть через колено и как следует обработать розгами. А потом пройтись по двум поколениям клана Айри, и тоже наподдать им по первое число, за то что так испортили материал своими бесконечными нападками и вырастили из мальчишки бунтаря, одержимого жаждой личного могущества и силы.
Ах, какой великолепный шпион получился бы из парня. Он мог бы стать легендарным “человеком без лица”, проходящим чрез любые охранные периметры как вода сквозь песок. С такими талантами… Но нет, кто-то желал боевой славы и выложил все свои козыри в первом же крупном сражении, ославившись на все Благословенные Земли.
И хуже того, успел так же ославить своего ученика втянув в разборки на западном побережье. Мальчишка ещё походит на слепого щенка, делающего первые попытки ползти к тёплому материнскому брюху, а о том, что он обладает тем же способностями, что и учитель, знает уже каждая плешивая псина в столице.
Зимний Гром, да простят Предки тех, кто придумал эту кличку.
Досада по этому поводу была особенно сильна. Второй раз упустить такой чудесный материал…
Тем более, что этот учиться хотел, и несмотря на все нападки и поддевки проявлял завидное смирение и продолжал внимательно слушать наставления.
Инари притормозил у бамбуковой рощи, и не слезая с седла рубанул клинком по стволу молодого растения. Поймал, обрезал лишнее, взвесил в руке, убеждаясь, что верно угадал с размером и длинной, и заткнул за пояс.
А после — вновь пришпорил коня. Так что, на месте он был уже после полудня. Оставил скакуна конюшим, и не рискнув отходить далеко от ворот, укрылся в одном из помещений надвратной башни с позволения начальника караула.
Накидку и вышитый драгоценными нитями малый пояс пришлось снять, за ними, само собой, последовали клинок, ножи, шпильки для волос и амулеты с парой подвесок. Уже собираясь выходить Инари вздохнул, пожурил себя за несдержанность и нетерпение, и снял сапоги с подбитыми гвоздиками каблуками. Уже после этого отправился обходить заранее примеченные места, стараясь двигаться малолюдными проходами, да перемахивать стены в тихих местах.
Цель оказалась в третьем по счёту укромном уголке — медленно подойдя к крыльцу павильона он услышал тяжёлое дыхание и восторженные шёпоты, перемежающиеся тихими стонами. Сердце заныло, но Инари задавил поднимающуюся в нём холодную ярость и поднявшись на три ступени, отодвинул украшенные затейливой резьбой двери. Спокойно обозрел картину зашедшего так далеко разврата, и как только нетерпеливые любовники “отмерли” и закопошились в панике, шагнул внутрь.
— Ну здравствуй, зятёк… — произнёс он ровно.
И перехватил поудобнее бамбуковую палку.
***
Омрачало ситуацию ещё и то, что Маленькое Пятнышко выжил. Отделался опалённой гривой да парой подпалин на боках, но кроме этого был, жив, здоров, и злобен как никогда. В столицу-то они добирались в повозке, на правах раненых, а оба уцелевших коня шли вместе с заводными отряда, что отправился их сопровождать. Так что о том, что копытный кошмар жив и здоров Шоуки успел забыть напрочь. И теперь у него просто голова шла кругом — нужно было контролировать поведение этой мстительной твари, следить за поползновениями “коллеги”, поглядывать по сторонам, смотреть за принцем, и при этом пытаться достойно участвовать в беседе последнего с госпожой послом. Потому что ему тоже время от времени задавали вопросы, и на них нужно было отвечать!
Госпожа Осами Ита, понятное дело, ехала в крытой повозке, но много времени проводила в беседах с Амарими, распахнув узорные ставни и придвинувшись ближе к окну. Насколько успел понять Шоуки, младший принц был с ней хорошо знаком, и вообще питал немалый интерес к дипломатии, международным соглашениям и их истории. Ну, во всяком случае, в свободное от занятий всякой ерундой время.
Хотя если подумать, был тут и другой вариант объяснения — Амарими, в конце концов, был сыном Наместника, и конечно же начал получать образование куда в более раннем возрасте, чем Шоуки, куда более специфическое, чем доставалось простым каритам, и поэтому конечно же знал куда больше, чем Шоуки. И со стороны могло показаться что он обсуждает такие вещи с большим увлечением и глубоким знанием.
А у него может просто настроение хорошее, и говорят они о той ерунде, что в благородных вдалбливают так же, как в крестьян науку о глубине поклонов, а Шоуки тут возомнил что принц прямо просвещён шепчущими на уши Предками.
Пока он обдумывал эту мысль, краем глаза поймал движение слева и сзади, и торопливо направил скакуна вперёд и вбок, пристроившись по правую руку принца, на пол корпуса позади. Нет, спасибо. Не хватало ещё быть зажатым между повозкой и старшей коллегой, подкравшейся сзади. Девушка на правах телохранителя ехала на собственной лошади, а не в возке, да и одета была в более практичную, почти что выглядящую мужской, одежду. Никаких тебе летящих рукавчиков до земли, сложных подолов и бесконечных накидок. И расцветка более спокойная, почти без вышивки. Простая накидка, скромный неширокий пояс с вышитым пояском поверх, эти… ужасающе широкие штаны, что сложно было отличить от юбки, если наряженный в них не находился в движении, или не сидел в седле. Не сидела.
Шиинне такая одежда, впрочем, на удивление шла. И это странным образом заставляло Шоуки ещё активнее шарахаться от неё при любой возможности.
Наверно, это всё началось третьего дня, когда проснувшись, он обнаружил вдруг, что находится в объятиях обнажённой девушки, и под её заливистый смех стрелой вылетел из палатки в одном исподнем. Если она таким образам пыталась привить молодому кариту равнодушие к женским чарам, то просчиталась — теперь он даже от служанок в тех гостевых домах, где они через раз останавливались, старался держаться подальше и косился с тревогой.
Посольство было весьма большим — кроме госпожи посла и ей сыновей, и их телохранителей и слуг, ехало ещё несколько дипломатов, представитель торгового союза, их слуги и телохранители, отряд каритов клана Ита, несколько старших каритов клана Сиасай…
И целый отряд сопровождения, что должен был доставить посольство до порта, и потом вернуться в столицу. На взгляд Шоуки это было уже лишним, тут собралось столько умелых воинов, что посмей несчастные бандиты позарится на содержание во-он того возка с подарками Наместника королю севера, их ждал очень быстрый и неприятный конец. Из-за раздутого состава отряда, должно быть, и останавливались в гостевых домах, а не в городах, мимо которых проезжали. Понятное дело, что знать заселялась со всеми удобствами, тогда как охрана, по большей части, разбивала лагерь на территории или рядом с оградой.
И благодаря кое-кому Шоуки уже два дня избегал сна, медитируя под дверями принца.
Тот вот, кстати, покосился со смешками в глазах, заметив манёвр друга.
Госпожа посол вежливо улыбнулась, тоже решив не комментировать произошедшее. Шоуки давно подозревал, что всё это их забавляло, и не знал, обижаться теперь или нет.
Да и в любом случае, не до того было. Нужно было контролировать ситуацию, неугомонную телохранительницу, коня, принца, окружающее… Определённые медитации, посоветованные господином Саем помогали, но пока Шоуки не хватало практики.
Потому он не сразу заметил странные изменения в воздухе. Изменился сам его… привкус? Дующие в лицо потоки приносили с собой странный запах, уловить и осмыслить который удавалось не сразу.
Этот странный “привкус”, казалось, менял сам воздух. Даже ветер, не особенно сильный прежде, казался сейчас довлеющей массой, стеной, сквозь которую двигался отряд. Шоуки настороженно прислушивался к окружающему, быстро уловив странный, почти ритмичный шелест, но совершенно не понимал, что происходит, и происходит ли вообще что-то.
Дорога уже какое-то время шла вверх под небольшим уклоном, но тут они наконец достигли гребня, и Шоуки понял.
Ему в лицо дышало море.
На западном побережье он видел его из далека, синеватую полоску в дымке среди скал. Здесь, оно лежало у него под ногами, щекоча песчаный пляж мерными набегами волн. Они шли чуть под углом к берегу, в странном ритме, приподнимаясь из пучины, ускоряя бег, обзаводясь пенным гребнем и расплескавшись по песку уползая назад, на глубину, чтобы уступить место следующей шеренге захватчиков. Некоторые волны казались выше и сильнее, они забирались дальше вглубь песчаного пляжа, лизали сохнущие на солнце комки водорослей и ещё непонятно какой дряни, вынесенной на берег, должно быть, во время шторма.
Вода накатывалась и отступала с тихим шелестом, ветер дул, море дышало, и его бесконечная спина убегала куда-то к горизонту, сменяя цвет на насыщенно синий с серебренными блёстками, терялась в дымке, и переходила в почти безоблачное небо.
Открывавшийся простор кружил голову и сбивал с толку, но магию момента нарушило Маленькое Пятнышко, коварно попытавшееся куснуть наездника за ногу под видом попытки лизнуть чешущееся плечо. Шоуки всё же заметил движение сбруи и резко натянул поводья, заставив подлую тварь всхрапнуть и затоптаться на месте. Потом уже заметил что он немного обогнал принца, замершего в плену открывающегося с холма зрелища. Тот, впрочем, опомнился быстро и подстегнув коня пятками догнал немного ушедшую в перёд повозку госпожи. Шоуки последовал за ним, мрачно раздумывая — можно ли нечаянно утопить жеребца в этом самом море?