Его величество торопливо запер за спиной дверь кабинета. Встреча с представителями знатных семейств, как и ожидалось, проходила тяжело. С наиболее влиятельными, “колеблющимися”, ещё придётся торговаться отдельно, но главное — взаимопонимание достигнуто. А вот строящие из себя непонятно что крысы из мелких обедневших семеек проявили себя неожиданно настырными. Подозрительно настырными.
Ещё одна тема для разговора с братом. Но это — вечером. Сейчас надо было хоть немного прочистить мысли и поработать со сметами, проверяя цифры казначейства. Его всегда это успокаивало, а подданных держало в тонусе.
Странный звук привлёк его внимание, когда он был уже в паре шагов от стола — нож для бумаг подрагивал на сукне, тихо звякая об основание массивной чернильницы.
Правитель чуть нахмурился, протянул руку к столу, нащупывая в кармане амулет, который, впрочем, сигнализировал, что защита помещения не была нарушена. А потом со стороны фальшивой панели послушался условный стук.
Он на мгновение замер, покосился на подрагивающий нож, и шагнув к панели активировал защитный контур, прежде чем открыть её.
— Стой! — глаза его расширились.
— Помню-помню! — Алан усмехнулся, подняв открытые ладони и не двигаясь с места. Правитель внимательно оглядел его, быстро создав и скормив амулету ключ-деактиватор, и шагнул в сторону, давая пройти.
— Значит, всё-таки Посольство, — произнёс его величество Хенрик Второй мрачно, оглядев одежды сына и его грим, неуловимо изменяющий знакомое лицо.
— Поверь, у них были причины, — Алан прошёл в кабинет, и придвинув одно из кресел к отцовскому столу, сел в него. Поморщился, заметив всё ещё подрагивающий нож, и прихлопнул его ладонью. — Как раз о них я и хочу поговорить.
Его величество кивнул, закрыл потайной проход, и сел за стол под пристальным взглядом сына. Тот дождался пока правитель усядется, и как-то буднично сообщил:
— Во мне проснулся Дар.
Его величество замер. Посмотрел внимательно на сына. Медленно поднял руки и помассировал виски, откидываясь на спинку кресла.
— Как не вовремя… — пробормотал он. — Ты уверен?
— Более чем. — Алан отпустил нож, и тот снова начал мелко подрагивать. Постучал ногтем по сукну рядом с ним. — Сам посмотри. Я пока не могу контролировать это. Не достиг просвещения, как у них говорится, придётся немного поработать, чтобы обуздать силу. И заново учится колдовать.
Помолчали, глядя друг на друга.
— Тебе нельзя раскрываться сейчас, королевство не выдержит такой новости! Всё только начало налаживаться…
— Я придерживаюсь того же мнения. И к счастью, оно совпадает с мнением господ послов. Более того, они настаивали о необходимости скрыть этот факт, в том числе, и от вас, отец. Непрозрачно намекали на таинственные детские смерти в роду моей матери, и других родах — носителях крови сиятельной госпожи Миноко.
Посмотрел долго. Правитель встретил его взгляд. Глаз не отвёл, но к вящему ужасу Алана, медленно кивнул.
— Я не могу подтвердить… — произнёс наконец его величество медленно. — Никаких записей не сохранилось. Но как минимум две смерти случились очень уж уместно для короны, при очень… склонных к такому методу решения вопросов предках. Я понимаю тревогу Посольства на этот счёт. Но с другой стороны — где гарантии, что Наместник захочет расстаться с властью?
Алан взгляд отвёл. Вздохнул.
— И верно никаких. Но — у меня есть время. Время и верные люди. К трону меня не подпустят, пока я не “войду в силу”, а это может занять несколько лет. Те записи, что есть в посольстве говорят о минимум второй ступени просвещения, и они не полные. А до этого времени можно и не ставить население империи в известность. И договориться с Наместником.
— Готов стать куклой на троне?
— Может, до этого не дойдёт. Говорить о подобном рано в любом случае, — Алан пожал плечами. — Мне нужно отправиться на юг для разговора с Наместником.
— Или на смерть, — медленно выдохнув, заметил его величество.
— Всё ещё не доверяешь южанам? — снова прихлопнул ладонью продолжающий подрагивать нож. — Разве в знак доброй воли посольство не передало в дом на Перекрёстке мою добычу?
— Хм. Те козлища в овечьих шкурах — твоя добыча? — приподнял бровь.
— Я захватил их вместе с людьми клана Сиасай, и после допроса представители Посольства согласились передать их королевству в знак… изменения политики взаимоотношений.
В конце концов, Посольству, а значит, и Наместнику было всё равно, кто сидит на троне севера, до тех пор, пока все договорённости соблюдаются, дань взимается и пошлины удерживаются. В истории было аж несколько случаев, когда мятежники ничтоже сумняшеся, отправлялись в Посольство с дарами и заверениями что по смене династии взаимоотношения севера с югом не нарушатся и не изменятся ни на йоту.
Алан считал, что Империя предоставляет его королевству весьма хорошие условия взаимосуществования, и на некоторую холодность их политики можно закрыть глаза. Тем более что проявлялась она в очень специфических случаях раз в столетие.
И почему эти редкие случаи из прошлого так взвинчивают отца, тем более на фоне последних событий, он тоже отлично понимал.
— К тому же, — продолжил Алан, поймав скептический взгляд правителя. — С той троицей был южанин. Ему удалось сбежать, но косвенные доказательства однозначно связывают группу “кукольников” с бандой “осквернителей”, которых Наместник пытается отловить уже почти два десятилетия. А значит мы имеем некую организацию, что замешана в паре мятежей на юге, в контрабанде метеоритного железа, в подделке секретных военных разработок, в подготовке мятежа здесь, в фактическом убийстве нескольких сотен наших подданных ради превращения их в “кукол”, в подкупах и шантаже и леший знает чём ещё. Так что, кроме всего прочего, отправившись на юг я смогу пройтись по следам этих ублюдков в тех краях.
— Если тебе позволят, — поджал губы правитель.
— О, пусть попробуют мне не позволить. — Алан ухмыльнулся. К тому же, если Наместнику действительно будет претить возвращение богоизбранного правителя, он всеми руками будет за мои попытки распутать этот клубок. Так я буду и подальше от принятия каких-либо решений, и буду занят полезным для Империи делом, и может быть сверну себе шею. Аргумент?
— Так себе аргумент. Алан, не ребячься. Ты слишком молод, чтобы ввязываться в подобные интриги. Особенно учитывая открывшиеся… детали.
— Молод? И когда я по вашему повзрослею, дорогой батюшка? — будущий Император обессиленно уронил руки на столешницу. — Я младше Альрика всего-то на два года, и не уступал ему в обучении ни в чём кроме магического искусства. Ваш уважаемый брат высоко оценивает мои начинания. Я уже не ребёнок, отец. Я — справлюсь. Всё, что я слышал о Наместнике говорит о том, что мы найдём общий язык. И я сделаю всё, чтобы связанные с раскрытием моего статуса события не нанесли ущерба королевству.
— Ты не понимаешь, ситуация намного сложнее, чем тебе видится… — качнул головой Хенрик, и запнулся, поймав взгляд сына. Злой, раздражённый, в нём чувствовалась тщательно сдерживаемая холодная ярость. Алан злился совсем как его мать. Ярко, всем сердцем, но тщательно пряча свою злость от окружающих. И так же, как и её, его выдавали только глаза.
Уголёк, покрытый пеплом, раскалённый внутри докрасна.
— Всё я понимаю, отец. В течении двух, максимум трёх лет ты расправишься с большей частью мятежников, и прижмёшь к ногтю раскаявшихся и спасающих свои шкуры трусов. Рудники пополнятся рабочими, последних упрямцев загонят высоко в горные перевалы, морить голодом и холодом пока последние “поборники свободы и справедливости” не устанут страдать от своей решительности или не передохнут. Конфискованного хватит и на восстановление сопутствующих разрушений, и на то, чтобы наградить и поднять поближе к трону верных и отличившихся в боях людей. И к тому времени, как я раскроюсь, верные не скажут слова против, а прочие будут слишком ослаблены, чтобы предпринять что-то. Пара островов, как всегда, отколется, ты лишишь мятежников прав на ленные земли, пообещав передать их тому, кто сковырнёт бывших хозяев. Бравые мореходы быстренько разберутся с ближними своими и закатят шикарные пирушки на захваченных землях. Купеческие союзы в сотый раз потребуют пересмотра пошлин, ковен заведёт свою любимую шарманку про важность исследований и ничтожность квот, культ Солнечного Колеса головы не поднимет, потому что зная обо мне ты непременно позаботишься о том, чтобы его лидеров тихо убрали с доски. Отдельные рода потребуют гарантий, я даже могу огласить примерный список имён и того, что они могут потребовать, ссылаясь на Вестерскую хартию. Просто, несомненно, не будет, но раз уж ко всему, кроме неучтённых факторов и непрогнозируемых событий можно как следует подготовиться… Я убедил тебя? Ты мне — веришь?
Правитель удостоил его долгим, чуть затуманенным воспоминаниями взглядом.
— Ты так похож на матушку, Алан… Она тоже всегда считала, что раз вникла во всё, то и разберётся, и справится со всем — сама.
Алан сдулся. Глаза его похолодели, и отвёл взгляд, скрывая плеснувшую в нём тоску.
— Я разберусь. Вот увидишь.
Он поднялся, да направился к потайному ходу в подземелья. Остановился у него, дожидаясь, пока отец разблокирует проход и ослабит чары. Обернулся.
Его величество медлил.
— Отец! Всё Посольство будет здесь если я не вернусь вовремя.
Правитель неохотно поднялся. Всё же открыл тяжёлую потайную дверь.
— Будь осторожен. И не влезай ни в какие интриги. Возможно, мне удастся договориться…
— Сам разберусь, — резко отрезал Алан. — И помни — два-три года на подготовку у тебя есть.
Ступил было в проход, но обернулся, едва не забыв о важном.
— На Орс со мной. Передайте весточку его семье. Демьен очень переживает за свою матушку. Пусть ей скажут, например, об ответственном тайном задании. Я могу на вас рассчитывать?
— Всегда.
Алан постоял немного в проходе, когда потайная дверь закрылась, потом с силой впечатал кулак в стену, и запалив лампу, направился вглубь проходов. Пошатался немного по тайным проходам дворца, прикидывая, что делать дальше, навестил пару мест, в запале оставив зашифрованные послания…
Впрочем, когда он выбрался на поверхность в саду, то уже успел успокоиться, и преисполнится решимости.
Он докажет, что может нести такую ответственность, и такой титул.
Пробрался к стене, свистнул условленным образом, дождался ответа, и, с некоторым трудом забравшись на стену, на мгновение замер, и стоически держа лицо, спрыгнул вниз.
— Доброго дня, уважаемая! Надеюсь, я не заставил вас мёрзнуть слишком долго? — поинтересовался он с искренней улыбкой.
***
Воздух подрагивал, наполненный уже не звуком, а какой-то странной смесью мантр, вибраций эфира, и той его вариацией, что называли духовной энергией. Мелко подрагивали лампадки, выбивали по камню дробь, резонируя с протяжным “ом-м-м” небольшие металлические бруски разложенные перед алтарём.
Зародившееся минуты назад тёплое чувство в груди неторопливо перетекало на плечи, спускалось к локтям, позволяя наконец почувствовать ту смутную связь между двумя совершенно разными энергетическими структурами. Почувствовать её, наполнить звуком, смыслом, волей, уплотнить, привести в равновесие проходящие через неё потоки.
Было трудно объяснить привычными терминами происходящее, но это было и не нужно. Понимание того, что и как нужно делать, приходило само, тем отчётливее, чем дальше заходил процесс.
Просто с каждой минутой уходило внутреннее напряжение, растворялась слабая ноющая боль, ставшая привычной за последние дни. Сам воздух казался слаще и хоть насыщенность его эфиром оставалась удручающе малой, ощущение доступности силы, так знакомое любому магу практикующему в насыщенном поле, только нарастало.
Будто тысячи крохотных иголочек впивались в задубевшее тело, сигнализируя о притоке свежей, горячей крови.
Звук медленно затихал.
Притихли светильники и бруски железа, простого и метеоритного. Алан несколько минут ещё сидел, не думая ни о чём, просто наслаждаясь теплом заключённого в средоточии ауры источника, после чего выдохнул медленно, открывая глаза.
Потянулся, сцепив руки над головой, да до дрожи выгибая спину. Самочувствие было просто невероятным — казалось, ему под силу свернуть горы.
Улыбка сама просилась на лицо, а сделав пару пассов руками он убедился, что уже может худо-бедно контролировать подпитку заклинания от так называемого “духовного сосуда”. Самому ему был ближе термин “внутренний очаг” — концепция была известна в философских трудах по теории магии, и больше соответствовала тому, что он ощущал сейчас внутри себя.
А ещё хотелось поделиться долгожданным прогрессом и проверить, способен ли он управляться этим “даром” так, как это делают кариты?
Однако, стоило распахнуть дверцу, как улыбка сама собой сползла с лица.
Шоуки и Амарими жались к колонне у входа и удивительным образом напоминали нахохлившихся настороженных воробьёв. Ибо по другую сторону маленького столика с гнутыми ножками восседала госпожа Шиинна, попивая чай из изящной чашечки. Вид у неё был довольный, ленный самую малость, изящно-хищный, из-за чего девушка неуловимо походила на горную пуму.
— Доброго дня, уважаемая, — Алан вежливо склонил голову, и уселся на пороге, с узкого конца столика. Благо, чашку ему приготовили, и в чайнике ещё оставался чай. Вот его и налил…
— Доброго, — отозвалась девушка благосклонно. — Как ваши успехи?
— Процесс наконец сдвинулся с мёртвой точки. Более того, по ощущениям, был благополучно завершён. Но тут мне тяжело судить…
— Это чудесная новость! — улыбнулась девушка мягко и ласково. Парни вздрогнули и вжались в колонну под удивлённым взглядом будущего Императора. Вроде, им же не так сильно влетело за помощь в организации побега? — На самом деле, ваши успехи легко проверить — определитель в соседнем зале.
— Тогда, этим и займёмся? После чая.
— Непременно, — чуть склонила голову южная красавица. Опасная и немного пугающая.
Алан кивнул, и благодушно отпил ароматного чая. Девушка тонкими пальчиками взяла с тарелочки какую-то сладость. В тишине и покое выпили по чашечке чаю (парни всё ещё вели себя как пришибленные веником тараканы), и отправились в соседнее помещение. При виде госпожи телохранителя помощник жреца поклонился и попятился, выскальзывая из большого светлого зала через другой выход.
Позади приглушённо чихнул Шоуки. Алан обернулся, подмигнув смурным парням. Потом последовал за Шиинной к одному из постаментов у стены, на котором располагалось что-то вроде грубого каменного блюда толщиной в три пальца. Широкая боковина была покрыта узорами, а вогнутая середина отполирована и пестрела странными вставками, складывающимися в ломаный узор.
— Сейчас подобные артефакты называют определителями, — пояснила Шиинна, проведя кончиками пальцев по поверхности "блюда". — раньше им давали длинные поэтические названия — каждому индивидуальное. Потом их научились делать более… эффективно и массово, и мода на длинные имена отпала. Этот определитель носит имя “Зеркало, обручающее небеса и землю в поисках сокровенной истины”. Его привёз сюда ваш далёкий предок, император Амираши. Чтобы активировать его, нужно высвободить духовную энергию в него.
И она продемонстрировала. Положила ладонь на гладкую поверхность, и узоры засветились мягким золотистым светом. Ярким, и насыщенным. Он угасал ещё несколько ударов сердца, после того как она убрала руку. Отступила назад, да поманила пальцем парней. Те подошли, аккуратненько так, бочком.
Шоуки протянул руку первым. Коснулся. Узоры начали отливать серебром, но свет был таким… рассеянным, больше похожим на дымку, или туман.
— К сожалению, этот артефакт плохо определяет насыщенность сосуда, — задумчиво кивнула девушка. — Впрочем, до сих пор не удалось создать такой определитель, что мог бы привязать силу духовного сосуда к величинам измерения, точным и постоянным. Юный господин?
Амарими кивнул, и активировал “зеркало”. Свет был, конечно, не таким ярким как у девушки, но куда существеннее, чем у Шоуки. Тёмное золото с чуть зеленоватым отливом. Бронза.
Следующим руку протянул Алан. Коснулся холодной поверхности, уверенно потянулся к “очагу” внутри. Немного повозился, направляя тёплую волну в кончики пальцев.
Яркое рыжее сияние поползло по определителю, извиваясь по узорам.
— Медь? Уже? — Шиинна распахнула глаза восторженно и удивлённо. — Что и ожидалось от будущего Императора. Сразу — вторая ступень просвещения. И запас выглядит довольно большим.
— Это точно является подтверждением? — уточнил Алан деловито, отнимая пальцы от артефакта.
— На местных магов “зеркало” не реагирует даже в душных, проклятых местах, — кивнула она. — Около двухсот лет назад его вывозили в ковен, на исследования.
— И никаких результатов? — живо заинтересовался Алан.
— Совершенно — никаких. В библиотеке сохранился документ со сделанными ковеном выводами, — кивнула Шиинна.
— В таком случае, сходим в библиотеку? — оглянулся на закивавших каритов. — А вы — передадите госпоже весть о моих успехах?
— Передам, — заверила Шиинна улыбнувшись. Глаза её снова стали холодными и заблестели хищно. — Но сперва провожу вас.