— Шо-оуки-и-и…
Прозвучало имя напевно и ласково, и от этого табун мурашек прокатился по спине неприятным холодком. Шоуки попытался отскочить, разворачиваясь к угрозе, но его сгребли за ворот и с немалой физической силой притиснули к стене. Хорошо пушистый воротник не дал треснуться затылком о камень.
— Доброго дня, уважаемая! — парень улыбнулся, хотя губы и подрагивали. Очень уж взгляд у девушки был многообещающий. — Чем этот недостойный карит может вам помочь?
А ведь как удачно получилось. Оба принца только-только утащили свитки с картами в сторону обеденной залы. Собрались досаждать госпоже и господину послу проработанными маршрутами предстоящего путешествия. Шоуки же решил не топтаться под дверями залы вместе с их охраной, и вышел во двор размять руки упражнениями с клинком.
Вот тут то его и подловили — не успел даже разогреться перед основным действом.
Но главное — она здесь, а значит его друзьям предстоит бой против равного количества противников.
Хотя, Шоуки и не понимал — от чего Алан не может просто приказать? В конце концов, он тут Император, пусть и будущий, или кто?
— Знаешь, мне нравится как быстро ты осваиваешься с особенностями своего Дара и насколько ловко находишь им применение в разнообразных ситуациях, — с улыбкой столь же ледяной, сколько и образцово-вежливой заявила она, продолжая крепко удерживать воротники его одежд и плаща тонкими пальчиками.
— Этот несчастный карит не достоин такой похвалы из ваших уст! — голосом чуть более сиплым, чем хотелось бы, ответил Шоуки, чувствуя, как печень его сжимается и льнёт к рёбрам.
— Ах, если бы только ты пускал этот свой талант, да в благое русло… — будто и не услышала его девушка, придвигаясь ближе, и наваливаясь на него своей… Своим торсом, укутанным в многослойные тёплые одежды. Шоуки глаз не отвёл, и даже почти не покраснел, проговаривая про себя медитативные мантры и глядя точно в переносицу девушки, между глаз, имитируя зрительный контракт. Вжаться в стену глубже уже не получилось бы при всём желании.
— Вы сами не раз говорили, что мне нужно больше практиковаться использовать эту сторону моего Дара.
Ответить получилось даже ровно и чинно, сохраняя мнимое спокойствие. Вот только снова — сипло, хоть ты тресни. Шиинна чуть сузила свои красивые, злые глаза, и вдруг втиснула колено между его ног и приподняла вверх, подпирая. Шоуки округлил глаза, потеряв самообладание и завозился, пытаясь вывернутся из её пальцев и стечь по стене.
Шиинна улыбнулась ещё шире, и накрыла его губы своими, в коварном и долгом поцелуе.
Когда она наконец отстранилась, молодой карит просто сполз по стеночке в снег, ошарашенно глядя на несколько успокоившуюся и лучащуюся самодовольством девушку.
— Но над самообладанием тебе всё же надо поработать, — заметила она задумчиво, одарила его уже более тёплой улыбкой, и развернувшись, направилась к воротам, ведущим со двора.
— Да, пожалуй… — согласился рассеянно Шоуки, досадуя на то, что сумел прицепить к её одеждам только три из приготовленных пяти булавочек-маяков взамен той, что она всё-таки, очевидно, наконец нашла.
Минуты три-четыре он ещё собирал мысли в кучку и приводил в порядок тело, проговаривая про себя медитативные мантры, а потом услышал хруст снега под подошвами и окинул наконец пространство своим “пристальным взором” после сбившей его заминки.
— В бордель вам надо, — хмыкнул остановившийся рядом Демьен. — Нет, я конечно понимаю, девка шикарная, хоть и злая, но реакции у вашего брата откровенно нездоровые.
— Да, да, а север погряз в разврате и праздности, — вздохнул Шоуки, завозившись, чтобы подняться и не запутаться в плаще и тёплой накидке. Северянин подал ему руку, и Шоуки принял помощь, чуть поморщившись. Поднялся, отряхнулся, да потёр плечо. Раны, конечно, заживали хорошо и были не столь дурны, как казалось наперво, но всё равно неприятно было, когда они о себе напоминали.
— Глядя на вас, я готов поверить в расхожие стереотипы.
— У меня, наверное, единственного из погодок не было времени бегать по ближайшим селениям и девок портить! — проворчал Шоуки немного раздражённо. — И кто-то этим нагло пользуется!
— Только не говорите, что вам не понравилось! — усмехнулся дворянин.
Шоуки закатил глаза, однако же порадовался — хоть повеселел немного Демьен, а то смотреть на него последние дни больно было. Совсем скис в навалившейся на него неизвестности, и отрыве от магии. Насколько понял Шоуки, в отличие от Алана, Демьен налегал на магию всерьёз и занимался ею углублённо. Даже что-то вроде печатей на руках вывел чтобы… Шоуки был не уверен, чтобы что именно, но судя по словам будущего Императора устремления и чаяния его друга были тесно с магией связаны.
— Ладно, неважно, — вздохнул он. Посмотрел на северянина, преисполнился благодарностью, за то что тот подошёл проверить, всё ли в порядке с одним глупым каритом после общения с… не важно, и предложил:
— Не хотите немного пофехтовать, размяться?
— Я не так уж и хорош в этом деле, — качнул головой дворянин с сомнением.
— А я не в форме, — Шоуки пошевелил перебинтованными пальцами. — Хочу убедиться, способен ли держать оружие, или стоит повременить.
На Орс подумал, да кивнул.
— Тогда надо найти вам меч…
***
— Ну наконец-то! — Алан на мгновение замер на пороге, и задвинув двери едва не бросился к брату, вцепившись в него. Как в детстве — в рукав, снизу вверх заглядывая в лицо. Само собой получилось.
— Я боялся ты не придёшь…
Альрик даже смутился на мгновение — давно не видел от брата таких проявлений, хм, возраста. Когда-то, кажется, всего пару лет назад младшенький вис на нём по три раза в день, жалуясь на нянек, старшую сестру, пажей, наставника по магическому искусству, и вообще несправедливость мира. Альрик даже запустил, по старой памяти, пальцы в шевелюру брата, погладив его по макушке.
Алана это отрезвило, он отшатнулся, насупившись и поправляя нервно полы накидки. А вот наследный принц тихонько рассмеялся, да окинул младшенького оценивающим взглядом, от которого Алан окончательно взял себя в руки.
— Значит, это правда?
— Правда — правда, — кивнул Алан, прищурившись, и сложив руки на груди. — Тебе тоже нужна демонстрация, или поверишь на слово?
— Чтобы поверить, мне достаточно было увидеть, как крепко вцепились в тебя южане, — покачал головой он. — Они не склонны к блефу таких масштабов, да и ты слишком умён, чтобы участвовать в подобной авантюре.
— Наконец-то хоть кто-то признаёт что у меня есть голова на плечах! — всплеснул руками Алан, да нервно прошёлся из стороны в сторону. Потом углядел чайный набор за низким столиком, и махнув брату, прошествовал к нему.
— Поругался с отцом? — сочувствующе спросил Альрик, садясь на подушечку напротив него. Неловко немного. В отличие от младшенького, наследник не успел выработать привычку к южной “мебели”.
— Не то чтобы… — Алан взялся за чайник. — Он убеждён, похоже, что я стану марионеткой в руках южан, и буду работать исключительно в их интересах. Я понимаю его тревогу, но, в самом деле, неужели нельзя было хотя бы для виду поддержать…
Он притих, разливая чай под внимательным взглядом брата.
— Он никак не может привыкнуть к мысли что ты вырос. Со мной, да и с Амандой было ровным счётом всё то же самое. И мы бегали к матери жаловаться, что отец не принимает нас всерьёз. — наследник усмехнулся грустно. — Такой уж он человек.
Алан подвинул брату чашку чая, тихонько вздохнув. Мать он помнил плохо, и это его тревожило и порождало чувство вины. Но вдаваться в подобные переживания было не время и не место.
— Я не собираюсь идти ни у кого на поводу. Не собираюсь ставить интересы юга выше… Выше интересов Империи, — произнёс Алан веско. — Я сделаю всё, чтобы возвращение эры Императоров прошло настолько безболезненно, насколько это возможно. И для юга, и для севера.
— Тогда с ним следовало бы повременить, — заметит Альрик беря чашку с чаем обеими руками.
— О чём и речь! — вздохнул Алан. — Я попробую потянуть хотя бы пару лет до того как “благая весть” станет достоянием общественности. На руку играет то, что в Посольстве решили сохранить это в тайне.
— Думаешь, подобное будет в интересах Наместника?
— Почти уверен в этом, — кивнёт. — Если исключить возможность того, что он решит меня устранить, ему невыгодна моя слабость. Это же южане! Правитель не должен быть слабым. Пока я не смогу собственноручно заткнуть за пояс хотя бы часть бунтарей, что неизбежно вылезут после такой новости, у меня нет смысла объявлять о себе.
— И верно. — согласится. — Императоры всегда правили югом твёрдой рукой. Да и здесь… резвились, стоило нарушить уговор. Как с ним планируешь, если у тебя всё получится?
— Ничего не менять как минимум десятилетие. У нас тут опять попытка переворота, в конце концов! Только чехарды с налогами и пошлинами тут не хватает!
Альрик кивнул. Спокойно и вдумчиво, чем порадовал брата дальше некуда.
— Я попробую подготовиться к таким… новостям. Вместе с дядюшкой — отец последние дни… не в духе.
— На вас вся надежда, — вздохнул Алан. — Да и, на него столько всего навалилось с этим бунтом.
— Заговором.
— И верно.
Помолчали, задумчиво сжимая в руках чашечки с остывшим чаем. О стольком хотелось поговорить, столькое выспросить… Но лучше всё же, говорить о вещах серьёзных.
— Мне удалось уломать госпожу Осами и её предшественника на более скорый план эвакуации. Более скорый, и менее, скажем так, громкий, чем они хотели. И Амарими заберу с собой, так что… Это не отменяет возможности провокации со стороны хладоморцев, но в случае чего мы хотя бы с этой стороны будем прикрыты. Да и корабль посла будет держаться ближе к побережью, во избежание…
— Громкий? Они что, хотели прислать за тобой вооружённый до зубов отряд?!
Алан развёл руками.
— Для этих людей я представляю огромную ценность. Именно потому не особо верю, что Наместник станет действовать мне во вред. Но подстраховаться с этим не помешает. Поможешь мне?
— Что я могу сделать?
Алан немного нервно усмехнулся.
— Я бы предпочёл, чтобы с этим мне помог отец, но не думаю, что он оценит важность этого ритуала. И что добровольно сюда явится. Мне нужно новое имя. Южное. При восхождении на престол мне всё равно дадут другое, но сейчас нужно получить “домашнее” или “детское” имя.
— Южане и их возня с именами… — Альрик вздохнул. Задумался. — И в чём смысл?
— Смотри, “домашнее” имя мне всё равно нужно, потому что именно его будут менять на Императорское. Но — разница в том, кто его даст. Мой родственник, или Наместник. В первом случае, перед “взором Предков” я останусь Коэном, во втором — меня как бы усыновит клан Сиасай.
— Да, это действительно важно… Как ты вообще о таком нюансе узнал, они — сказали? Потеряв такой рычаг влияния?
— В том то и дело, что наши послы молчат в тряпочку, и жрец со своими помощниками молчит. Амарими предупредил. — Алан невольно улыбнулся. — И ещё, раз уж зашла речь о тех, кому можно доверится. Забери Демьена, а? Приблизь к себе, проследи, чтобы из него не попытались выбить информацию раньше времени. Иначе мне придётся взять его с собой, а на югах, без магии, парень зачахнет. Я обо всём договорился, нужно только твоё согласие.
— Не проблема, — кивнул Альрик. — С именем то что и как?
— Ну смотри, идти можно хоть сейчас, свидетелей я обеспечу, где отловить жреца известно. Осталось только имя придумать.
— Хорошо, так и быть, самое сложное я возьму на себя! — усмехнулся наследный принц, заметив скользнувшую по лицу брата виноватую улыбочку.
***
Амарими рассеянно погладил пальцами то, что осталось от бабушкиного амулета. Пластинка продолжила расслаиваться и рассыпаться, потрёпанная просыпающимся Даром будущего Императора. Увы, украшение придётся выбросить, и как бы горько от этого не было, его успокаивала мысль о том, что оно послужило благой цели — помогло Алану держать в узде распирающую его духовную силу.
Он уже решил, что отнесёт амулет в храм Предков вечером, оставив память о своей прародительнице там, где ей самое место. Просто выкинуть железку в хлам, на переплавку, казалось неправильным.
Ещё часть амулетов и подвесок он сложил в полотняный мешочек с ремешком, чтобы вешать на шею под верхней одеждой. Так будет лучше — в предстоящем путешествии не стоит светить обилием украшений. В конце концов, ему нужно будет изображать простого карита!
Подумав ещё немного, он снял с пояса, и всё же положил в мешочек ещё одну подвеску — несколько кусочков нефрита, скреплённых металлической пластинкой с гравировкой, красиво перевитые красным и жёлтым шнурками с кистью. Пожелание удачи от брата и его супруги. Аминари сказал, что она помогла выбрать амулет, и сама вызвалась сделать красивую оплётку, и младший принц этому был несказанно рад! Амарими чудилось, что отношения брата с супругой последнее время не заладились, что было совсем дурно, учитывая, что у них скоро должен был появиться на свет ребёнок. Но, раз они вместе выбирали амулет, что должен был принести удачу в пути — значит, всё не так плохо?
Амарими хотелось на это надеяться.
Он продолжил отбирать вещи, что возьмёт с собой в дорогу, после обозрел получившуюся кучу, и безжалостно уполовинил её. А потом — ещё раз. Двигаться они будут налегке, тащить с собой тюки одежды не будет ни возможности, ни смысла. А оставленное здесь заберут слуги господина Тайко, когда он отправится на родину морем.
Ух, чего им стоило уговорить обоих послов именно на такой план, гм, эвакуации! Настойчивость и холодный расчёт, здравые аргументы и даже, немного, шантаж, но Алан добился своего!
Хотя и было в его речах несколько моментов, которые наводили на размышления. Алан настойчиво требовал, чтобы Амарими направился с ним, и несколько раз разговаривал с госпожой Осами и господином Инари наедине, что-то горячо обсуждая. Алана что-то тревожило, но он пока молчал об этом, раззадоривая любопытство младшего принца. Оставалось только смириться и ждать.
И собираться в дорогу. Завтра, уже завтра на рассвете они тайно покинут Посольство, чтобы присоединиться к сопровождающему гонцов отряду. Слиться с ним, затеряться, и отправится домой, на юг, вместе с кипой депеш, писем, и другой документации, что регулярно доставляют таким способом в столицу Благословенной Империи.
— Всё! — Амарими наконец удовлетворился результатом утрамбовывания вещей в мешок, и принялся складывать остальное обратно, в сундуки. Шоуки обернулся от окна, в стекле которого разглядывал своё отражение, и удовлетворённо кивнул. Первую попытку собрать вещи он раскритиковал в пух и прах, и дал пару ценных наставлений, потряхивая своим полупустым мешком для примера.
Надо сказать, когда в бинтах отпала необходимость, оказалось, что заработанный шрам, почти горизонтально прочерчивающий щёку под самой скулой и даже надрезавший ухо, заметно прибавил Шоуки возраста и важности. Так что мнение его казалось ещё более веским, чем прежде. Но всё равно было заметно, что он переживает по поводу испорченного лица.
— Можно идти, — кивнул Шоуки. — Он вернулся, и слуги уже принесли чай и закуски.
Амарими повеселел, и подхватив тёплый плащ, накинул его на плечи. У Алана был тяжёлый разговор с господами послами. О том, что тот получил новое имя, они были поставлены в известность уже по факту, и вряд ли были довольны таким поворотом событий.
— Ну?! — улыбнулся Амарими, влетев в комнату будущего Императора, и правда увидев на низком столике чайный набор и поднос с закусками.
— Представился! — усмехнулся Алан, жестом приглашая гостей присаживаться. — Это было довольно забавно. Но, кажется, уменьшило их сомнения в правильности принятого решения.
— Естественно, — кивнул Амарими, привычно взявшись за чайник и чашки. — Подчеркнул свою самостоятельность и серьёзность намерений. А, “сокол северных ветров”?
— Твой брат знает толк в именах юга, — Шоуки чуть усмехнулся, с лёгким поклоном принимая наполненную чайную чашку.
— Хм? — Алан, чуть склонил голову на бок. — Я чего-то не знаю?
— Он тебе не сказал? — удивился Амарими, отставляя чайник в сторону. — Это из одной старинной легенды — когда нестерпимый зной опустился на земли и источники ушли вглубь или пересохли, сокол северных ветров распростёр крылья над обоими континентами, пригнав полные дождя тучи на юг, и летнее тепло на север. Так объясняли когда-то смену времён года.
— Мнда, — Алан неловко поскрёб щёку пальцем. — Символично вышло. Может даже слишком.
— Ну всегда можно сказать, что имя пишется как “водоросль выброшенная на берег”, — прищурившись заметил Шоуки. Амарими прыснул, едва не расплескав чай, Алан фыркнул, но вроде не обиделся. Заметил только с усмешкой:
— Не ожидал что в тебе найдётся место злопамятности!
— Злопамятность? Нет, что вы, то что у мен хорошая память ещё не значит…
Шоуки замер вдруг, будто к чему то прислушиваясь, затем сложил пальцы в знак, требующий тишины, и спустя полминуты заговорил, намеренно повышая голос:
— И всё же я крайне опечален тем, что мне так и не довелось попробовать те странные варёные булочки, что вы с таким удовольствием обсуждаете! Я по-прежнему считаю этот рецепт крайне глупым, но загадка их вкуса, столь исключительного по вашим словам…
Двери распахнулись, и помещение затопило духовной силой, полной столь ярких и противоречивых чувств, что Амарими икнул, а Алан едва не выронил чайную чашку. Госпожа Шиинна прожгла молодого карита взглядом, в пару шагов подошла к столику, и ухватив Шоуки за ворот выволокла его прочь, легко, будто нашкодившего щенка.
Дверь захлопнулась за ними.
Амарими сложил руки на груди в молитвенном жесте.
— А?.. — невнятно выдохнул Алан, указывая на дверь.
— О великие Предки, взирающие на нас с высоты Нефритовых Чертогов! Проявите сострадание к непутёвому отроку своему! Позвольте нам увидеть его завтра живым, в здравом уме, и хотя бы не очень мятым! Заклинаю вас умалить ярость этой достойной женщины и притушить страсти обуревающие её душу! — проникновенно воззвал младший принц, не очень, впрочем, веря, что его друга пощадят…
Больше книг на сайте - Knigoed.net