— Серьёзно?
Малышня закивала. Кто с вызовом, кто как-то виновато и неловко. На Кено в этот момент смотреть смешно было — таким потерянным выглядел, осознав всю глубину тлетворного влияния, что он оказал на неокрепшие умы будущих каритов.
— Только не говори мне, что это здесь в первый раз такое! — потребовал Шоуки, оборачиваясь к Шимари, старательно закрепляющему перекладины на последней паре столбов. Тот был самым старшим из здесь присутствующих — заслужил наказание, заснув на посту. Нет, ничего особо дурного в этом не было, пожурили бы и, может, поставили в караул во время праздничного пира, но рабочих рук в Копейном дворе категорически не хватало. Нет, двое парней за неделю справились бы с возведением полосы препятствий для традиционного соревнования, но тут поместье нагнала весть о разыгравшейся в столице трагедии. Шоуки не очень понял, чем так знаменит был попорченный пожаром храм и почему все так убивались по погибшему в огне монаху, но градус столичных торжеств решено было сильно снизить в знак уважения и скорби. А у наместника во дворце как раз была куча гостей, и часть из них — молодёж в основном, от греха подальше решено было сплавить с наследником в старое поместье, дабы там они могли всласть гульнуть и попраздновать, не поднимая на уши скорбящую столицу.
А это значило — что?
Что резко понадобились трибуны, площадка для показательных поединков, украшения и ещё больше еды и столов и всего на свете. Всё поместье на ушах стояло, спешно готовясь к празднику.
— Конечно не в первый, — чуть дёрнул уголком губ Шимари. — Пьянки тут не новость. Но вот дебош такого масштаба среди одарённых учеников случается раз в десятилетие.
Шоуки с проснувшейся досадой уставился на Кено — тот стоически молчал о том, что он с компанией творил той ночью. Нет, говорили всякое, но Шоуки сидел в Копейном дворе как в бочке, и отлично понимал, что пьяные выходки компании успели десять раз приукрасить и переврать. Вот послушать бы из первых рук… А Кено молчал. А ведь его безобразия кучку совсем уж детей вдохновили на то, чтобы распробовать рисовую бражку! И где только достали?
Чуть встряхнул головой. Ладно, не время предаваться размышлениям на тему чужих похождений.
— Идите на дальний склад, там с левой стороны загородка со стопками циновок. Берите те, что квадратные со стороной в рост, и несите сюда. И несите, по двое на штуку, чтобы по земле не волочь, — распорядился он, быстро прикинув, где толпа малышни не только не навредит делу, но и принесёт пользу.
Малышня уставилась на него со странным выражением мордашек, и один из них, нахмурившись, выпалил:
— Будет нами тут ещё слабак и бездарь распоряжаться!
Шоуки замер, с оторопью глядя на кучку малышни, гордо повздёргивавшей носы.
— Нам велели отрабатывать наказание, так отработаем, — вякнул другой. — Пусть тот кто за главного тут скажет, что делать. А не этот недотёпа, которого даже Шиши за пояс заткнёт!
Да уж. Отвык. Старшие как-то быстро уяснили что Шоуки тут второй после Имари по бытовой части. И если не хочешь разозлить наставника — слушай, что говорит его почти что заместитель и хвост не распускай. Однако ж эта детвора занималась в основном в саду при школе, появляясь в Копейном дворе раза два в неделю, и потому не была в курсе сложившихся порядков. И что с этим делать Шоуки совершенно не представлял! Наставника рядом не было, а среди мелкоты, судя по вышивке на поясах, было несколько детей благородного происхождения, ссорится с которыми не хотелось совершенно — не хватало, чтобы нажаловались ещё родителям на то, что их жалкий Шо Слабак посмел ругать и к грязной работе силком приставил. Или по ушам надавал. Но это тема для отдельного ночного кошмара.
— Арими. Честно сказать, я ожидал от тебя большего, — подкрался один из парней, что до того возились с разгрузкой телег — подвезли доски для будущих трибун. Имари обещал что собирать их помогут рабочие что подтянутся завтра после обеда. И то хорошо — Шоуки и так уже голову сломал как всё это успеет, когда по стенам ещё надо развешивать выданный ворох праздничных флажков и украшений.
Выступивший первым мальчишка как-то раздражённо дернулся, вызверившись на подошедшего.
— Что-то не так?!
А вышивка то у них на поясах очень похожая. Родственники наверно. Эх, выделить бы время и выучить вышивки младших благородных родов и вассальных семей…
— Не так, — согласился карит. — Шо поставили здесь заниматься двором, чтобы не отвлекать господина Имари и учеников всякими мелочами. Он заботится о том чтобы всегда была свежая вода, чтобы не было пыли и грязи, чтобы когда надо под рукой были циновки, тренажёры и оружие. Заботится о том чтобы мы становились сильнее, раз уж для самого это под вопросом. Чтобы клан становился сильнее. И ты изволишь проявлять пренебрежение к такому человеку? И даже не принимаешь в счёт тот факт, что Шо сейчас вроде как Распорядитель Копейного Двора и тебя направили к нему отбывать наказание?
Мальчишки сбледнули. Как-то разом. Шоуки растерянно сморгнул. Нет, ну технически функции он выполняет схожие, но статус вот совершенно не тот, да и должности такой нет и не предвидится ввиду малого охвата зоны ответственности… Никогда прежде даже не задумывался что его работу можно воспринимать в таком ключе. Не дайте Предки, старшие услышат, но для детишек это прозвучало весомым аргументом.
— Так чтопринесли извинения и за работу! — отрезал парень, да вернулся к доскам.
— Просим прощения… — нестройно пробормотала малышня, дружно поклонившись.
— Да-да, работайте… — слабо пробормотал Шоуки, окончательно потерявшись в происходящем. Кено фыркнул, и перехватив поудобнее связку бамбуковых жердей, потащил их дальше. Малышня разбежалась, шустро двинувшись к дальнему складу.
По плечу шлёпнула ладонь да так, что задумчиво замерший Шоуки вздрогнул крупно. Повернулся к усмехнувшемуся Шимари.
— Уж запомни, подтрунивать над тобой за то что ты слабак — святое дело, — сказал он. — Но принижать работу, которую ты делаешь — и делаешь хорошо — недостойно всякого уважающего себя карита. Так что выдохни наконец, и скажи что дальше делать — перекладины я закрепил.
— Ах, д-да, конечно, — Шоуки завертелся, оглядываясь. — Здесь, здесь, и здесь надо поверху жерди настелить, чтобы вес спокойно держали, сейчас верёвок принесу, жерди Кено таскает, нужно будет по концам немного обтесать…
Кое-как отошёл от потрясения, в работу вернулся. Только голова всё равно была лёгкая и пьяная какая-то.
***
— И это ты назвал каким-то там поместьем? Это натурально — город! — Алан привстал в стременах, и драматично обвёл ладонью открывающийся с перевала вид.
— Старым фамильным поместьем, — согласился спокойно Амарими, уже свыкшейся с мыслью о том, что неточности в переводе некоторых терминов, несовпадения традиций и прочие недопонимания неизбежны, и вызывают в оставленном на его попечение госте столь бурные эмоции. Каждый проклятый раз. — А как по вашему должно выглядеть старинное поместье?
Спросил вежливо и учтиво — в конце концов дорогой гость был старше его. Немного. Хотя это не главное — собственное положение позволяло ему свысока взирать на целую кучу благородных стариков (чего делать всё равно не следует — невежливо), не говоря уже о чуть более старшем госте. Но с кровью, что течёт в его жилах — не поспоришь. В их жилах.
Амарими обернулся, глянув на оставшуюся немного позади группу всадников. Брат развлекает разговорами северянку весьма необычного для этих земель (женщина — в штанах!!!) вида, и пяток её спутников. Девушка была красива, хотя, как и все северяне была бледна как труп и обладала лицом чересчур узким, и глазами водянисто-светлыми. Но разрез глаз и очаровательный аккуратный носик явно указывали, что она состоит в родстве с кланами Благословенных земель, и они придавали её облику изящную завораживающую притягательность.
Взгляд скользнул дальше, к веренице паланкинов и повозок. Снова кольнула неприятная мысль о том, что следовало брату посватать вот эту вот северянку, а не девицу из Оро. Невестка совершенно не пришлась по душе принцу — кроме красивой внешности и хорошей родословной, у неё, похоже, за душой ничего не было. По статусу — именно ей следовало развлекать гостью, и незнание ею имперского тут проблемой не было — Аманда отлично, почти без акцента говорила на благородном наречии Аятти.
Но уж как вышло — так вышло. Не ему лезть в дела старших.
— Ну, оно представляется чем-то небольшим, старинным а, потому старым, даже, скорее, устаревшим, не отвечающим по размеру современным нормам. Часто старые поместья больше похожи на крепости, с узкими высокими окнами и толстыми стенами, — пустился в объяснения Алан. Его собеседник задумчиво кивнул.
— У нас так же. Просто… Что мешает поместью разрастаться вширь? Если хотите, я покажу вам самые первые постройки на его территории. Не сомневаюсь, что они весьма точно подойдут под ваше описание.
— А и покажи, — согласился гость. — Честно сказать, меня весьма впечатляет ваш традиционный стиль. Жаль, что в наших землях нельзя устроить что-то подобное — со множеством садов и галерей.
— Это почему же? — удивился его молодой собеседник.
— Холодные зимы выморозят подобные строения в момент. Чтобы сохранить тепло комнаты должны жаться друг к другу, и устраиваться под одной крышей. И переходы между ними можно устраивать только внутри.
— У настоже бывают холодные зимы. В этих краях, бывает, даже снег идёт! — возразил Амарими. Его собеседник только расхохотался беззлобно.
— Наши зимы куда холоднее здешних. И холода держаться куда дольше. Если выдастся возможность — приезжай посмотреть на настоящую северную зиму. Готов поспорить, тебя впечатлит её смертоносная красота.
— Это официальное приглашение? — заинтересовался младший принц.
— Настолько официальное, насколько это возможно в моём положении. — подтвердил Алан, бросив быстрый взгляд в сторону старшей сестры и сопровождающих её вельмож.
— Благодарю вас искренне!
И верно с таким приглашением можно будет поездить по ушам отцу и старейшинам, и выбить таки прогулку в империю. А то сидеть ровно, то в неприступном столичном дворце, то в плотно охраняемой долине молодому одарённому за его неполных шеснадцать лет жизни совершенно, категорически — надоело!
***
Шоуки замотался настолько, что едва не пропустил в приготовлениях к предстоящему торжеству само торжество. Едва ни до поздней ночи он носился по двору, подбирая последние обрезки да обрывки, стебельки и листья. Последняя высокая корзина для мусора стремительно наполнялась. Нет, последствия стройки убрали ещё утром, потом таскали воду, сметали растащенную по двору глину, а где не получалось — буквально смывали её тряпками. Носились со скоростью неимоверной — время выходило. После полудня в Копейный двор ворвалась стайка служанок с корзинами цветов и рулонами тканей, с ножницами и нитками они, щебеча как весенние птахи принялись доводить двор до ума. В конце концов, самый большой в поместье, он должен был принять в себе большую часть торжественных событий предстоящего праздника. Скамьи укрывали плотной тканью, где попроще, где понаряднее — всё в строгом соответствии с тем куда будут рассаживать зрителей. Со вкусом расположились тут и там украшения из цветов — скромных зимних, ярких сухоцветов и искусно выполненных бумажных и тканевых. Девушки возились долго, придавая двору неповторимый лоск и чувство законченности. Чувство степенной торжественности, чувство праздника. Шоуки его совершенно не замечал больше сосредоточенный проверкой прочности сооружений и избавлением от остатков мусора. Разволновался, боясь что что-то упустил, или какое-то из распоряжений забыл, или где-то что-то не так понял. Даже то, что в несколько своих визитов за последние дни господин Распорядитель Высокого Двора Маомин остался доволен ходом подготовки и не высказал никаких нареканий, его не успокаивало. Вдруг они оба что-то незаметили и это, незамеченное, вылезет в самый неподходящий момент во время празднования?!
Кончилось тем, что Имари уже поздним вечером поймал его за шиворот, отволок в сторону и окунул в высокий резервуар, размером с небольшой декоративный прудик, из которого обычно ополаскивались кариты после занятий.
Шоуки с растерянностью понял, что туда уже успели запустить разноцветных карпов, и воткнули пару плетёных корзинок, в которых угнездились какие-то пышные водяные растения. И правда на прудик похоже стало. Маленький.
— Успокоился? — уточнил Имари.
— А… Мне кажется корзинки было бы неплохо замаскировать крупными камнями, и на дно посыпать мелкой гальки, — обтекая мокрой холодной водой залепетал Шоуки. — Так будет больше похоже на полноценный пруд.
Имари скривился, и окунул его ещё раз, немного придержав для профилактики.
— Успокоился! — пискнул парень, когда его снова допустили до воздуха.
— Вот и замечательно, — наставник отпустил его, и охлопал по плечам, приглаживая мокрый, сбившийся воротник. — Приведи себя в порядок, навести купальни, а потом выспись. Праздничные одежды тебе должны были выдать ещё на той неделе — успел примерить?
— А… Ну, кажется….
— Значит, если где ошиблись с размером, будешь терпеть и не вякать. — покачал головой мужчина. — Ступай. Об оставшемся я позабочусь.
Шоуки поклонился, и удрал мыться — очень бодро! Насквозь пропитанный холодной водой. Впрочем, купание пошло впрок, так бы он сам не вспомнил что в празднестве ему ещё и участвовать, вообще-то.
Имари только головой покачал, глядя вслед удаляющемуся мальчишке.
— Ты посмотри только насколько он старательный и подвижный.
— Нервный и суетливый. Увлекающийся до полной потери понятия о происходящем вокруг. Забывчивый, — хмыкнул Тамай, выступая из сгущающейся темноты под забором.
— Всё тебе не так, — вздохнул наставник каритов. — Ладно, пойдём. Покажу кое-что.
— О, а я уже решил было, что ты меня позвал сюда только ради того, чтобы полюбоваться на твоего замотанного служку, — в голосе Айри скользнуло ворчливое ехидство.
— Нет — нет, тут кое-что поинтереснее, — Имари направился к одному из небольших помещений, лепившихся к стене двора. Отпер хитро растопыренным ключом замок, распахнул двустворчатую дверь, являя свету первых звёзд широкий стол, единолично занимающий почти всё нутро сарайчика. Он был покрыт плотной красной тканью, и уже на нём выложены рядком почти две дюжины клинков. Все они немного отличались друг от друга — длинной, некоторые формой, пара — богатством отделки. Но большинство, похоже, вышли из-под руки одного и того же мастера. Лаконичные лакированные ножны, символ клана на пластине у устья ножен. Кисти на рукоятях.
Тут было на что посмотреть… Однако-же Тамай уставился на один из клинков, тот, что почти в конце ряда. Один из тех, что попроще. Ему не нужно было вынимать клинок из ножен и осматривать, чтобы понять, чем он отличается от прочих.
— Имари! Я же сказал что не возьму парня в ученики!
— Зато есливдруг — перековывать для него клинок не придётся, — заметит его собеседник ровно. — Икузнецу следовало набить руку в изготовлении подобного оружия. Распоряжение Наместника.
— Тс! — цыкнул зубом Тамай, разворачиваясь. — Немог в лицо сказать! От этих ваших постоянных намёков уже злость берёт.
— Что, даже не посмотришь? — несколько удивился Имари. Его друг обожал возиться с оружием. Обычно. Но от чего-то не сегодня.
— Времени у меня нет, — отмахнулся тот.
— Торопишься? Куда?
Но Жнец не ответил — ровным шагом направился к выходу со двора. Имари бы половину собственного арсенала отдал, чтобы узнать, куда Тамай непроизвольно бросил взгляд на последнем вопросе, но увы — пришлось задержаться, закрывая двери склада.