— Приехали, адепты, — голос Олега Васильевича вырвал Сашу из дремы. Она поморщилась, чувствуя, как от неудобной позы затекла шея, и вылезла из машины.
На это практическое задание их отправили втроем: ее, Аню и Азамата. Лучшего варианта, видимо, не нашлось, хотя Коля просился третьим вместо армянина, но тщетно. Их куратором оказался молодой на вид лысый оперативник, больше всего похожий разом на «братка» из нулевых, и на опера из того же времени. И ездил он на дряхлом уазике. Если учесть, куда именно они забрались, то уазик был, объективно, прекрасным выбором.
Саша вытащила рюкзак и накинула на плечи. Мало ли куда идти придется. Сейчас они вчетвером стояли в ночной темноте на конечной остановке местного автобусного маршрута. Асфальтированная дорога здесь заканчивалась, как и следы цивилизации. Впрочем, все равно едва ли был какой-то смысл ехать дальше в лес за этот и так не самый населённый хутор. Саша не удивилась бы, если бы узнала, что автобусы сюда уже много лет как не ходят — слишком маленькой и полузаброшенной выглядела деревня, в которую они прибыли. Хотя откуда-то дальше по грунтовке доносилась веселая музыка, скорее уместная в каком-то баре, чем в сельском поселении, что вызывало еще больше вопросов. Всего полтора с лишним часа от города, а такой медвежий угол. Даже нормально работающие фонари в округе можно было посчитать по пальцам.
— Итак, зачем мы здесь? — оперативник обвел всех троих взглядом.
— За практикой, очевидно, — буркнула Саша. Шея все еще болела, и это место ей было не по душе. Совершенно. Непонятно только почему.
— Конкретнее? Кто-то из вас прочитал дело, пока мы ехали?
— Здесь местные видели странное животное, — нехотя, словно делая товарищам-неучам одолжение, ответил Азамат. — Точнее — не местные, а отдыхающие на турбазе.
— Спасибо. Коротко и емко. Хоть кто-то озадачился целью нашей поездки. Итак, адепты, идем и слушаем меня, — с этими словами оперативник поправил собственный рюкзак и, сверившись с чем-то в телефоне, зашагал по грунтовой дороге на выход из поселка, почти сразу свернув на какую-то небольшую тропинку. — Орден получает дела, в которых нужно разобраться, тремя разными способами — предсказания, переадресация и самотек. С первым, думаю, понятно — несколько штатных предсказателей есть во всех отделениях Ордена. С переадресацией тоже все просто — это дела, которые попадают к нам от полиции, медицинских работников, МЧС или военных. Во всех этих структурах на верхах есть посвященные, которые знают, что всякую чертовщину лучше сплавить нам. И наконец, последний вариант — самотек. У нас есть пара карманных желтых изданий. Большинство обращений туда — та еще ерунда, но некоторые подлежат проверке. И сейчас мы будем работать по одному из них. У местного районного отделения Ордена мало людей и много проблем, так что работаем мы, городские. Официальная легенда — начинающие туристы, приехавшие отдохнуть от суеты большого города, если кто спросит. Уяснили?
— Вполне. А что мы, собственно, делать должны? — Саша с любопытством вертела головой.
Кажется, она была на фестивале где-то недалеко отсюда. Наверное. Леса начинавшиеся у подножий кавказского хребта казались ей какими-то неимоверно древними и похожими друг на друга, словно бы бывшими некогда единым большим лесом, существовавшим испокон веков и хранившим силу поколений.
— Проверить поступившую информацию, и если дело по нашему профилю, то разобраться с ситуацией, — чуть пожимает плечами оперативник.
— Странное животное на туристической базе? Медведя что ли искать будем? — Анна с задумчивостью оглядела последние деревенские домики.
Дорога вела в лес, и музыка доносилась откуда-то спереди, из-за густой заросли деревьев.
— Может, и медведя. Очевидцы, трое побывавших здесь туристов, рассказали, что это какое-то странное светящееся создание, страшное и полностью подконтрольное кому-то на базе. Они все в разное время сбежали отсюда, бросив все пожитки и деньги. В полицию обращаться не стали, не то из стеснения, не то из опасения, что им никто не поверит. И если один или два раза еще может быть случайностью, то три, как говорят наши друзья-криминалисты, уже серия.
— Звучит как какая-то ерунда, — шепнула идущая рядом Аня на ухо Саше, и это не укрылось от внимания оперативника.
— Возможно. Но из ерунды, дамы, складываются поистине масштабные события. Напомнить вам положения Закона, по которым люди не должны вовлекаться в мир Затронутых?
— Нет, спасибо, — пробормотала Саша, несколько пристыженная.
— Вот и славно. Итак, адепты. Сейчас заселяемся на базу, жить будем как и все, в палатках, внимания не привлекаем, и ищем здесь Затронутых. Если речь идет о звере — то, скорее всего, кто-то из оборотней решил заработать. Но нужно проверить и другие варианты, возможно дело и в чем-то другом. Сканировать, надеюсь, ауры все умеют? Вот и прекрасно, — заключил под нестройный хор согласий оперативник, — С базы не уходить без моего разрешения, не разделяться в парах. Работаем так — Азамат со мной, девушки — вдвоем. На Изнанку не заходить без меня. Вообще. Ищите не только Затронутых, но и любые артефакты, любую магию вообще, или что-то необычное на ваш вкус — это может помочь, даже если и будет казаться ерундой.
— Так сейчас там половина спит народу, а половина на дискотеке где-то на базе отдыха неподалеку, наверное, веселится, — фыркнула Аня.
Из-за каких-то дел куратора отправились они в путь на закате, и теперь только свет мобильных телефонов разгонял темноту
— Ну и к лучшему. Так, держите это, — Олег Васильевич достал из кармана три кулона на тонких цепочках и протянул их адептам. — Если что узнаете или не так пойдет — используйте сигналки. Надеюсь, принцип активации ясен?
— Да, — все трое были единодушны.
— Вот и прекрасно. Не терять — иначе не зачту практику. И прочитайте хотя завтра с утра файл дела, что ли, как освоитесь. Мы скоро будем на месте, постарайтесь вести себя адекватно.
Спустя буквально десяток минут хода оперативник свернул на еще одну узкую тропинку и направился к полутемным воротам, отделяющим кусок леса. К ним с другой стороны вела разбитая донельзя грунтовка, но судя по глубоким ямам — тут и уазик мог бы не пройти.
— Кто-нибудь брал с собой средство от насекомых? — Саша пристукнула уже третьего кровопийцу на подлетах.
— Нет, — несколько удрученно отозвалась Аня
— Значит, надо искать этого странного ручного медведя поскорее, пока нас не сожрали совсем не ручные комары, — резюмировала Саша с тяжелым вздохом.
Разместились они быстро, не прошло и десятка минут после почти бесшумного открытия неожиданно автоматизированных ворот, ведущих внутрь. Вся турбаза представляла собой огороженную поляну в лесу, на которой стояло два наспех сколоченных домика администрации, место для палаток с одного края и место для гулянок — с другой. Сейчас тут было совсем немного неспящих туристов, и музыка, несмотря на мощные колонки, молчала. Зато с соседней базы доносились звуки «дискотеки нулевых», немало раздражавших и так напряженную Аню.
— Уверена, никаких документов на землю нет. Просто пришли, огородили, и теперь деньги берут, — поморщилась она.
— Ну хотя бы есть душ с туалетом, — флегматично пожала плечами Саша, осматривая выделенное им место в импровизированном кемпинге.
— Лучше б фонарики налобные были — ставить палатку в потемках с телефоном в руке паршивое развлечение.
— Можем лечь спать под открытым небом, тепло ведь.
— И веселить мужчин и кормить комаров? Нет уж. К тому же — мы тут не одни, — Аня показала на еще четыре палатки на удалении друг от друга. — Нечего позориться.
Саша тяжело вздохнула. Ставить палатки без света она умела, но не любила.
— Может, осмотримся для начала?
— И потом ставить палатку уставшими? Не уж. Не дури, Саш. Или ты не справишься?
— Вот еще.
— Ну тогда вперед.
Саше осталось только тихо выругаться. Спорить с Аней, которая что-то решила — себе дороже.
— Ладно, я пока прогуляюсь по базе и поищу Затронутых. И осмотримся, и спать где будет.
— Разделение труда в действии.
— А то ж, — усмехнулась Аня. — Не скучай.
— Соскучишься тут, — пробормотала Саша, наощупь вставляя дугу в предназначенный ей паз.
Палатку она, обливаясь потом и отгоняя от себя мошкару, собирала минут пятнадцать, не меньше. Затащила внутрь рюкзак и отправилась искать Аню. Ну или неприятности — несмотря на вроде бы обычные ощущения от Отражения вокруг, что-то все-таки ей в этом месте категорически не нравилось.
Не то чтобы за время, прошедшее с начала октября, когда она с остальными новостановленными адептами Ордена вошла впервые в кабинет для занятий, Саша научилась чему-то значительному, по крайней мере, по собственным меркам. Было много теории, как магической, так и внезапно — самой обычной, из целого комплекса разных наук. Много занятий на развитие энергетической системы, непонятных и похожих на какие-то восточные медитации. Из практики всего понемногу, от исцеления до простейших щитов, да и то лишь на самом примитивном уровне. Но все ведущие занятия преподаватели и все книги говорили об одном — себе и своим предчувствиям стоило доверять.
А ее предчувствия уверяли, что здесь надо разобраться побыстрее, и побыстрее из этого места убраться. А для этого стоило хотя бы бегло осмотреть территорию собственными глазами.
Саша неплохо видела в темноте даже без всяких фонариков, и телефон доставать не стала. Пока, несмотря на затянутое облаками небо, ориентироваться в окружающем мире она могла вполне пристойно. Да и в одном из дальних административных домиков горел свет, освещавший большую часть поляны. Но все же, когда около колонки с водой рядом с чьей-то палаткой из кустов резко вылезло что-то яркое, она едва не заорала от ужаса. «Что-то» же заорало. Детским голосом.
— Я тебя напугала? — Саша взяла себя в руки первой. Она присмотрелась. «Что-то» на проверку оказалось девочкой лет семи на вид в разноцветном парео и с покрашенными в яркие цвета косичками. — Извини, я не хотела.
— Я от неожиданности, — тряхнула головой девочка. — Слышала что кто-то ходит, подумала — вдруг Барсик нашелся?
— Барсик? — ей просто не могло так повезти.
— Ага, кот мой. Рыжий, большущий и умный. Все команды знал. Подумала — может кто нашел и принес.
Вряд ли сбежавшие туристы испугались бы кота.
— Если я увижу, то обязательно поймаю его и отдам тебе, — улыбнулась Саша
— Не поймаете, — погрустнела девочка. — Барсик в отцовом ошейнике был. Он только ко мне шел, только меня понимал. Вот только, — она понизила голос до шепота, — чудовище его съело…
— Чудовище?
— Да, самое натуральное. Глаза огромные, шкура темная, рычит…
— Мария, не пугай гостей, — женщина средних лет шла от домика администрации, подсвечивая себе путь мощным фонариком. — Нет никаких монстров, у тебя просто хорошая фантазия.
— Но Барсика же кто-то съел! А кто, если не чудовище?
— Твой кот сбежал в лес, доченька. Простите ее.
— Ничего страшного, — Саша качает головой и мельком кидает углубленное сканирование вокруг.
И замирает, всматриваясь и прислушиваясь к ответу. Ни мать, ни дочь Затронутыми не были. Но странное, словно бы смазанное, присутствие Отражения вокруг них было ощутимо. Раньше такого Саша не ощущала никогда от людей.
— Пойдем, Мария. Простите еще раз. Удачного отдыха. Вы ведь только приехали и поставили палатку в кемпинге?
— Верно.
— Меня Елена зовут, если что понадобиться или захотите узнать, где тут лучший клев и лучшие достопримечательности в окрестностях, то все расскажу и покажу.
— Наверное, лучше при свете дня.
— Безусловно, — женщина потянула за собой ребенка, оставив очень, очень задумчивую Сашу около колонки с водой.
Что-то она нашла. Только что?
— Это артефакт, — Аня слушала подругу, сидя в палатке и подсвечивая себе телефоном какую-то пухлую записную книжку, которую листала. — Я такое видела уже. У нас… В общем, я видела такое. Так на людей может артефакт подействовать. Ты говоришь, они не Затронутые?
— Совершенно точно, — Саша после разговора с девочкой не поленилась, сходила к административным вагончикам поближе и все там осмотрела.
— Конечно, замаскироваться могли. Мы-то не слишком опытные. Но разве что если это маги или колдуны, вампирам или оборотням такое не под силу. Какой-то артефакт на оборот, что бы человеку зверем стать? Но я такого не слышала никогда.
— А все эти «прыгнуть через воткнутый топор»?
— Это проклятие ликантропии, оно по-другому ощущается. Мерзкая, кстати, вещь, прилепляется и к Затронутому, и к человеку, и делает его псевдо-оборотнем, потом проблем не оберешься. И снимать тяжело. Но артефакт…
— Может, утром с девочкой поговорим еще раз, Ань? Что сейчас гадать? Или Олегу Васильевичу расскажем.
— А что рассказывать? Что ты пообщалась с местными, и эти местные подозрительные? Да ну — он и сам заметит. Но поговорить с девочкой стоит. Она первая про чудовище речь завела. Да и если обычный лесной зверь сожрал ее кота, то тогда странно это все.
— Странно?
— Ну сама посуди, Саш. Какой хищник будет пугать людей — и задерет кота? Волки — тут нет их, одни шакалы, но они к людям не сунутся, трусливые больно. Медведь? А кот ему зачем тогда? Разве что домашний пес какой, натренированный.
— Мало ли что пьяным почудилось. И к тому же… ты книги читаешь?
— Бывает, — Аня морщится. — К чему ты клонишь?
— Да есть одна книга. Там человек выдрессировал крупную псину, мазал ее фосфором чтобы напугать одного джентльмена.
— Интересная теория. Прирученное животное. Если это и правда артефакт… Думаешь, он связан со зверем?
— Не знаю, — Саша покачала головой. — Но рассказать надо сейчас. Нечего время терять.
— Эй, Саш, не гони коней. Мы ничего с тобой пока не видели. Ни артефакт, ни зверя. Может тебе и показалось что — я вон вообще ничего не почувствовала, признаюсь. Но у тебя такие вещи лучше получаются. Завтра расскажем, сейчас спят там все поди, — Аня указала головой на палатку мужчин, где уже не горел свет. — Утро вечера мудренее. Да — нам нужно вести себя как туристы, а не как следователи-новички, читающие много книг, помнишь?
— Ладно, — Саша поморщилась. — Твоя правда. Завтра тогда поговорим.
Но разговора не удалось. Утро Саша банально проспала, а Аня без нее ни о чем сообщать не стала. И выбравшись из палатки, Саша обнаружила, что, наскоро перекусив, мужчины отправились куда-то «изучать окрестности», а девушкам Олег Васильевич поручил остаться на базе и присмотреть за происходящим.
Аня, чуть подумав и поковырявшись в наскоро сваренной на общем костре каше, предложила отправиться на самостоятельную «разведку», не то из стремления произвести впечатление на оперативника-куратора, не то просто не желая сидеть на базе.
— А зачем, Ань? — Саша с недоумением уставилась на подругу.
— Ну сама посуди — если есть зверь, то будет и логово. Найдем — и дело с концом.
— Но нас Олег Васильевич здесь оставил.
— Ага, чтобы Азамат все раскрыл под его чутким руководством и получил зачет, а нас опять опустили на его фоне. Ты что, не знаешь, что Хачатряну будущее оперативника пророчат? Его папаша-то руководит оперотделом в Ордене. Вот и натаскивают. А на нас плевать. Сидите на месте и скучайте.
— Да ну, — поморщилась Саша. Подругу иногда заносило. — Просто кто-то должен следить за тем, как здесь дела обстоят. Да и это искажение ауры…
— Пф. Скучно, как в могиле. Ничего здесь не измениться. Пустая трата времени. Посмотрела я на этих мать с дочкой — ничего не вижу. Или не дано, или привиделось тебе вчера.
— Да нет же, — что-то подсказывала Саше, что стоит остаться. — Что-то есть. Ты ведь сама уверена, что артефакт это, с ними связанный.
— И? Уверенности моей мало. Надо логово найти. Артефакт если где и есть, то не здесь — я бы его точно почувствовала. А без него это все — ощущения да предчувствия. Как у гадалки, знаешь. Нам доказательства нужны. И их надо найти, если хотим Азамата уделать с его папашей.
— Слушай, Ань. Я понимаю твое рвение, но хочу остаться здесь. Куратор дал задание и я остаюсь. Хочешь — иди, я тебя прикрою, без проблем. Но пока я — пас. Возможно, это — проверка и мой реальный шанс избавиться от браслетов.
— Или проверка того, будем ли мы как дуры сидеть здесь или сделаем что-то стоящее.
После короткого колебания Саша только покачала головой.
Одна из вещей, которую повторял Серафим почти каждый раз, когда они встречались на «дополнительных занятиях», как сама Саша окрестила пространные разговоры, и не только разговоры, о магии и жизни, было «доверяй предчувствиям».
— Что ты такая упрямая стала? Я не видела в тебе этой покорности авторитетом весь год учебный, и за это ты мне и нравишься. А теперь что?
— Не в покорности дело. Предчувствие.
Теперь Аня качает головой.
— А у меня нет никого предчувствия. Но если ты хочешь, чтобы я с тобой осталась…
— Не нужно, — обременять кого-то Саше точно не хотелось. — Поступай как знаешь, я прикрою тебя, если понадобится.
— Да нет, я тут посижу с тобой.
— Как хочешь.
Правда, хватает Аню примерно на час — она проходит по территории базы два широких круга и возвращается к Саше, сидящей около палатки.
— Слушай, я так не могу. Хочу что-то делать. У нас бы… В общем, я не привыкла сидеть сложа руки.
— Иди, Ань.
— Ладно, я только вокруг пройдусь по-быстрому и вернусь.
— Иди. Я тебя не сдам.
— Спасибо, Саш! Я скоро.
Саша кивает. Аня явно воодушевляется, пристегивая к поясу нож и заправляя в потайной карман какой-то простенький атакующий амулет. И, помахав на прощание, отправляется куда-то к выходу с базы.
Саша сама еще с полчаса рассматривает окружающее Отражение, на котором не происходит ничего, пытаясь понять, что ей не дает покоя. А потом взгляд останавливается на дочери хозяйки этого места, все в том же ярком парео. И в голове зреет идея.
Оглянувшись по сторонам, Саша направилась к девочке, игравшей в зарослях около колонки, прихватив с собой яблоко. Что-то подсказывало ей, что искать нужно было в этом направлении, а не где-то в окрестностях. И это «что-то» становилось настолько сильным, что проигнорировать его не удавалось.
— Здравствуй, — она подходит ближе к девочке и присаживается на корточки, не желая нависать. — Извини, что напугала тебя вчера.
— Здравствуйте, — девочка выглянула из-за стены густой растительности и продолжила несмело: — мне мама не разрешает говорить с незнакомцами. Вчера случайно получилось.
— Меня Саша зовут. Тебя Мария, так? — девочка кивнула, не сводя с нее заинтересованного взгляда. — Вот мы и знакомы, верно? Хочешь яблоко?
— А давайте. Вы красивая. И яблоко красивое.
Саша улыбнулась.
— Только вы грустная, — откусывая большой кусок изрекает девочка. — Это из-за чудовища? Вы его видели?
— Да нет. А покажешь?
— Не могу, — по-детски растерянно пожала плечами девочка. — Дядя Толя сказал, что оно приходит, когда хочет. И за кем хочет. Вон дяде Толе не нравился мой кот никогда… И он был рад, когда оно за бедным Барсиком пришло. И ошейник съело, а ошейник мне папа подарил, меня Барсик всегда слушался, шел куда я скажу, мурчал когда захочу. А теперь — ребенок немного комично развел руками, — ни ошейника, ни Барсика. Только чудовище и осталось.
— Мне жаль, что ты потеряла кота.
— Мне его папа подарил. Как и ошейник. А потом папа уехал на Север — и все. Только кот остался, — с грустью в голосе сказала девочка.
— Я постараюсь найти ошейник и кота, если смогу. И отдам тебе. А не подскажешь, этот дядя Толя — он как выглядит?
— Большой, здоровый и страшный. Да вон он, к нам идет.
По спине пробежал холодок, но Саша развернулась, натянуто улыбаясь. К ним и правда приближался здоровенный и страшный бугай. На его фоне оперативник Олег Васильевич был образцом благородства и элегантности. Здоровенный мужчина, лысый, как коленка, с явно сломанным ухом и носом, с татуировками на руках. Выглядел он так, что мог бы пугать детей своим видом. И не был Затронутым, но словно бы был измазан по уши чем-то черным и липким, вроде мазута, в Отражении, замаран в нем куда сильнее, чем девочка и ее мать. Как точно это ощущалось, Саша не могла бы описать. Но она чувствовала, что все именно так.
— Мария, я тебе сколько раз говорил — не приставай к отдыхающим! — выпалил бугай. — Иди к себе. Надеюсь, она вас не разозлила?
— Нет, дядя Толя, мы говорили про чудовище, что Барсика съело.
— Нет никакого чудовища. Не выдумывай.
— Извините. Мы просто поговорили, — чуть улыбнулась Саша.
Бугай оглядел ее с головы до ног.
— Нечего тут разнюхивать, журналистка. Нечего.
— Я не журналистка.
— Вы все так говорите. Вот я и заявляю — нет тут ничего интересно. Катитесь по своим делам и не приставайте ни к кому здесь. Никакого чудовища нет. Валите отсюда, и не надо под туристку косить — мозгов нету для этого. Чтобы я здесь больше вас не видел, — с этими словами бугай развернулся и почти бегом устремился прочь.
Волнение и злость мужчины были ощутимы даже для Саши, не закончившей еще магического обучения.
Так что последние его слова она предпочла проигнорировать. Вот только… Как заставить говорить этого Анатолия? Бугай, отступивший было к административным постройкам, теперь буквально сверлил ее взглядом. Такой проклясть и без способностей Затронутого может.
Надо найти остальных. Она чуть покачала головой, отодвигаю идея использовать артефакт для экстренной связи. Пока ничего срочного. Саша потянулась за телефоном и поняла, что сеть здесь ни черта не ловила. Она выругалась про себя и отправилась на поиски места, где будет хоть какой-нибудь сигнал. Ну или Аню или Олега Васильевича с Азаматом — в зависимости от того, кто раньше найдется. В теории как с помощью Отражения найти кого бы то ни было Саша знала, но на практике еще не доводилось пробовать. И сейчас, пожалуй, не самое хорошее время для такой пробы.
Саша вышла с базы через калитку, ведущую в лес — туда и отправились все остальные. Но куда бы они не пошли, видно вокруг базы никого не было. Вообще никого, ни в реальности, ни в Отражении. Несколько тропинок разбегалось в разные стороны, и Саша после короткого колебания выбрала левую из них. Просто что бы начать хоть с чего-то. Она перешла вброд небольшую речушку, совсем скоро вынырнувшую из леса, и взяла курс на ближайший покрытый лесом холм, в надежде, что с него хоть что-то будет видно, а в идеале — и сеть будет ловить.
Саша почти закончила не самый быстрый подъем, когда сзади послышался треск веток. Кто-то приближался, ломая сушняк с силой, достойной лучшего применения. Она обернулась, вглядываясь в ряд оставшихся за спиной кустов. Никого и ничего не было видно.
— Эй, кто там?
Ответа не было. Никакого. Хотя приближаться кто-то продолжал, сокращая дистанцию.
— Азамат?
По спине пробежал холодок неприятного предчувствия. И — страха. Что-то темное ломилось через кусты, вовсе не похожее на человека.
Саша коснулась Изнанки разумом, пытаясь понять, кто же это — и обомлела. Она увидела существо, и ноги приросли к земле. Сквозь кусты продирался медведь. Самый настоящий медведь, которого от Саши не отдели привычно-прочные стены клетки в зоопарке. Зверь, шедший на четырех лапах, не сильно уступал в росте ей, стоявшей на двух. По его морде и шерсти тянулись длинные полосы Отражения, словно бы обволакивавшие существо.
Фосфор — мелькнула ненужная, неуместная догадка. Хотя и не слишком далекая от истины.
Массивную шею зверя обрамлял тонкий, почти игрушечный, ошейник. Вот только на Изнанке этот ошейник жил своей собственной жизнью, и тянущиеся от него полосы с одной стороны впивались прямо в голову зверю, а с другой — уходили куда-то в сторону и вниз, теряясь за рекой.
Зверь шел прямо на Сашу.
— Эй, — она выставила перед собой руки. — Я тебе не враг.
Медведь взревел, выдираясь из кустов. Он явно не был настроен на мир с двуногим, набирая скорость для атаки.
Саша лихорадочно перебирала в уме, все, что приходило в голову. С ее умениями напасть на эту тушу было смерти подобно. Телекинез такого зверя не возьмет, а пока она будет его усыплять — превратиться в отбивную. Кинетический щит от такого веса и скорости бесполезен.
Зверь взревел еще пуще и, миновав кусты, еще больше ускорился.
Бежать — куда? На дереве не спрячешься…
Медведь приближался.
На Изнанку без меня не заходить.
Даже опытные маги не уходят в Отражение без напарника.
Саша оглянусь на приближающегося медведя.
Выбора не было.
Она сделала Шаг. В первый раз без куратора, наставника или хотя бы без напарника, способного вытащить, если что-то пойдет не так.
И тут же поняла, что унесло ее слишком глубоко. Это было не привычное Отражение первого Шага. Мир слишком сильно изменился. Краски не исказились, а стерлись, вокруг теперь высился лес, словно бы весь состоящий из вековых дубов без единого листка, а речка превратилась в узкое ущелье, заполненное туманом.
Медведь был и тут. Бронированный, с шипами на шкуре, с озлобленной мордой и светящимися красными глазами, он медленно двигался, словно бы попал в кисель. Но двигался, приближаясь. Впрочем, Изнанка, несмотря на все отличия, все же была в некотором роде слоем реальности, и некоторые животные могли существовать и в ней каким-то только им доступным образом. Хотя то, почему медведь здесь не только превратился здесь в чудовище, но и явно видел ее и собирался атаковать, оставалось вопросом. На который определённо не нужен был ответ прямо сейчас.
Хорошо хоть теперь она могла убежать от потерявшего в скорости зверя, и дальше думать было некогда. Саша рванула обратно, вниз по склону, к реке-ущелью. Здесь, на Изнанке, она видела цепь-поводок, которая с помощью ошейника связывала медведя и хозяина, таившегося где-то неподалеку, судя по всему — в реальном мире. Кожаная полоса на шее медведя стала дымчато-стальной, вросшей в шкуру зверя, и стащить голыми руками нечего было и думать.
Оставалось надеяться, что разорвать связь с другого конца будет проще. Ну или отобрать хотя бы артефакт у владельца чудовища выйдет. И верить, что успеет она это сделать до того, как Изнанка, уже сейчас давящая на разум, сожрет сознание целиком.
Саша рванулась по холму что было сил, стараясь не провалиться дальше. Она и как вырваться-то отсюда слабо понимала, а уйти глубже… Шансов вообще не будет.
Ноги несли ее вниз, а сзади существо медленно, но неотвратимо ломало деревья, несясь по ее следу.
Цвета вокруг поблекли, исчезли. Спустя всего десяток вдохов и выдохов Саше начало казаться, что цветов вообще нет и не было никогда, что вся яркость мира — одна иллюзия. Она чудом не скатилась вниз кубарем, запнувшись о какой-то здоровый корень, и едва не упала в то самое ущелье с неизвестно чем, потеряв контроль над своим телом. На миг весь мир расплылся, и Саша словно бы расплылась вместе с ним, только огромным усилием разума возвращаясь себя себе. Конец «поводка» был близок, но мир выцветал и выцветал, словно бы затмевая собой память о реальности. Отражение обволакивало ее со всех сторон, вцепившись в разум и явно желая оставить здесь навсегда.
Саша мотнула головой, осматриваясь, и, наконец, нашла цель за огромным, прямо-таки исполинским дубом. Здесь, на Изнанке, виден только был силуэт человека, размытый на такой Глубине. А вот конец цепи-артефакта в его руке светился, словно живой. Но перерезать его с помощью магии не было сил. Саша остановилась, чувствуя нехорошую тяжесть во всем теле. Изнанка засасывала ее, словно болото. Она попробовала сделать Шаг — ничего. Еще раз — ничего. Мир выцвел, и все знания, все понимание о иной, цветной и живой реальности, стремительно исчезали из ее рассудка.
Она не выберется. Никогда. Останется здесь. Навсегда, в этом месте…
Воспоминание пришло само собой.
Как всплывать со дна моря — достаточно только на секунду расслабиться, понять, где находится верх…
Тогда, сразу после Становления, она в первый раз вернулась с Изнанки. Отражение в итоге отпустило, а ведь она так же с трудом тогда искала путь в далекую реальность.
Саша вздохнула, прикрывая глаза, стараясь отрешиться от мира вокруг. Реальность была. Саша о ней помнила. Саша ей принадлежала. Она к реальности вернется — надо было только понять, куда именно возвращаться. Где было то дно, от которого нужно оттолкнуться, и где та поверхность, к которой нужно было плыть.
Тело само подскажет, как туда устремиться.
Тогда у нее получилось. Получиться и сейчас. Надо просто сделать Шаг.
И Саша Шагает, расслабляясь на секунду, засекая направление и отталкиваясь, позволяя подхватить себя силам, господствующим в этом месте. Подхватить и нести наверх, из серой глубины к свету и цветам.
Мир резко бьет по глазам и ушам, когда вокруг вновь торжествуют реальность во всем великолепии солнечного света, жары, мошкары, зелени и журчания реки.
Бритоголовый бугай Анатолий с открытым ртом таращится на нее, появившуюся из ниоткуда, и Саша готова расцеловать этого реального человека. Но вместо этого она резким телекинетическим импульсом вырывает у него из рук розовый поводок-рулетку, в реальности не присоединенный ни к чему, а в Отражении — управляющий медведем. Она только что нарушила Закон. Но у этого человека в руках артефакт, и он им пользуется, так что…
Бугай, ощутив пропажу, приходит в себя. И с коротким криком ярости бросается на нее, желая отобрать потерянное. Саша теряет равновесие, и они вдвоем валятся прямо в холодную горную речку. Она отплевывается от попавшей в рот противной на вкус воды, отбиваясь от рук бугая, когда неизвестная сила буквально откидывает его в сторону. Саша поднимается на ноги, замечая, как Азамат жестко зафиксировал мужчину борцовским приемом в крайне неудобной позе, а из леса к ним бежит и куратор, и Аня, зачем-то размахивающая руками.
Несмотря на холодную воду, стекающую по волосам и насквозь промокшую одежду, Саша улыбается. Свое первое дело она, по крайней мере, не провалила.
— И что будет с этим Анатолием? — спрашивает она уже в машине по пути в город, продолжая жевать очередной сладкий батончик, хоть немного восстанавливающий энергию. Короткое пребывание на действительно большой глубине Изнанки выжрало из нее все силы, но любопытство высосать не успело. — Он хоть и человек, но ведь присвоил артефакт, и когда понял что к чему, то начал натравливать медведя на людей и грабить их.
— Он — человек, как ты уже заметила, — пожимает плечами Олег Васильевич, крутя руль. — Память подправят и ему, и семье, да отпустят с миром. А вот отца девочки, оставившего опасную игрушку, ждет лишение силы — если его найдут, конечно, на Севере или куда он там на деле отправился.
— Но ведь он просто отдал ей поводок на кота. Он даже не знал, что ее отчим провернет. Где этот Анатолий, кстати, взял медведя? — при допросе Саша не присутствовала, и теперь хотела разобраться в произошедшем.
— Он отдал работающий артефакт человеку, неспособному его контролировать. Хотел, не хотел… Это нарушение Закона, Неродова. И то, что Анатолий оказался нечист на руку и стал использовать найденный артефакт в своих целях, то, что он нелегально добыл спасенного у браконьеров медведя никак не меняет первопричину. Не было бы ошейника — не было бы ничего из этого.
— Ну он ведь не мог знать, что все так обернется.
— Непредсказуемость последствий, — негромко говорит Азамат с переднего сидения.
Саша фыркает — но спор заканчивает. Ее клонит в сон, но она слышит, как Аня рядом бормочет.
— В этом и есть Закон — лишить силы вообще всех и дело с концом. Никакой свободы. Не то что…
Но что именно — Саша не успевает разобрать, засыпая. Сон полон смутных видений и страха, полон тянущейся к ней бесцветной глубины Изнанки. И она не до конца уверена, только ли это воспоминания.