26079.fb2 Подменыши - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 17

Подменыши - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 17

Белка чувствовала, что пальцы ее деревенеют, и старалась говорить как можно убедительнее:

– Да потому что всякое дерево познается по плодам! Если хочешь хоть что-то понять в этой жизни, всегда смотри на плоды! Ты взгляни на наше искусство того периода и сравни с тем, что производилось на

Западе. Вспомни наши фильмы! “Тот самый Мюнхгаузен”, “Свой среди чужих…”, “Женя, Женечка и „катюша””, “Сталкер”, “Андрей Рублев”,

“Гостья из будущего”, да мало ли еще! Там же только добро и вера в людей! А музыка! Вспомни, ты сам говорил, что детские песни, написанные в советский период, – это песни людей, не познавших зла!

Не познавших зла! Задумайся, что это значит! Говорил?!

– Да, говорил, – согласился Эльф. Он уже начал понемногу привыкать к своему страху. – Но в любом случае это время ушло, задохнулось…

– Да, здесь это время ушло, – согласилась Серафима. – Я ведь тоже смотрю телевизор, все вижу и понимаю. Сейчас от России, похоже, осталось только выжженное поле, на котором в ближайшие годы ничего светлого не вырастет. Даже случайно не вырастет. Должно пройти время. Идеи коммунизма должны снова уйти в подполье, а может, даже и умереть, чтобы заново родиться. Люди должны снова по горло наесться капитализмом, чтобы попытаться из него вырваться.

– То есть ближайшие десятилетия – потеряны, поэтому мы ляжем на дно и замрем… – начал Эльф, но Белка тут же оборвала его:

– Йон сказал мне, что его отец собирается делать в Годо… нет, стоп, как его там… в Дого революцию. Социалистическую революцию. Йон сказал, что если мы хотим, он может взять нас с собой.

– Правда? – склонился к ним Сатир.

– Правда! – заверила Белка. – Во время последней нашей встречи сказал. Ты, Сатир, тогда еще в “коме” был.

Эльф повисел некоторое время молча. Глубоко вдохнул густого от весенней сырости ветра и попросил, задрав голову кверху:

– Вытащи меня, а то я сам что-то не могу.

– Мне кажется, из такого положения самостоятельно выбраться вообще невозможно, – заметил Сатир, вытаскивая Эльфа, старающегося не смотреть в темную пустоту под ногами.

– Вот еще! – фыркнула Белка, ловко перехватила руки, повернулась лицом к стене и, подтянувшись, перекинулась на крышу.

Сатир открыл новые бутылки и раздал друзьям. Эльф жадно отпил несколько глотков, сел подальше от края крыши и, обняв себя за плечи, попытался успокоиться. Время от времени он качал головой и что-то тихо шептал. Постепенно дыхание его выровнялось, дрожь отпустила, он погрузился в задумчивость. Взгляд устремился куда-то чуть выше сияющих московских полей. Лицо стало спокойным и красивым, словно у спящего младенца, которому снится что-то хорошее, на губах пригрелась светлая, немного усталая улыбка.

– У тебя что, вообще отсутствует страх высоты? – шепотом, чтобы не услышал Эльф, спросил у Белки Сатир.

– Да какое там! – улыбаясь, горячо зашептала в ответ она. – До сих пор пустота внутри, как в космосе. Такое ощущение, что я сейчас схлопнусь.

Она приложилась к бутылке, и Сатир услышал, как стеклянное горлышко выбило легкую дробь о Белкины зубы.

– Когда этот ваш Йон обещал появиться? – спросил Сатир.

– Сказал, когда все станет более или менее реальным, тогда и придет.

А ты хочешь ехать в Африку?

– Можно подумать, ты не хочешь!

– Я бы хоть сейчас ноги в руки и по рельсам в Дого, – сказала Белка, потряхивая кулачками от избытка ощущений. – Но только сначала надо

Тимофея как-то устроить. До этого я никуда не двинусь.

– Я, честно говоря, вижу только один выход.

– Ну?

– Суворовское училище.

– Ты охренел! С детства учить ребенка строем ходить!..

– Нет, – оборвал ее Сатир. – С детства учить ребенка воевать.

– Да все равно! Не хватало еще, чтобы он солдафоном стал.

– Если сильный, не станет.

– Это же машина по штамповке людей без собственного мнения! Для них высшая доблесть – беспрекословное подчинение. На кой черт ты ему такую судьбы впариваешь?

– Потому что для него это единственный шанс после того, как мы уедем. А что еще можно придумать? Отдать его в детдом? Я думаю, ты в курсе, какие сейчас детдома. Отпустить снова бомжевать на улицу?

Сколько он там проживет? Год, два, не больше. А в суворовском ему дадут образование – раз, научат обращаться с оружием – два, и, главное – там ему не дадут элементарно пропасть. Повторяю, это единственный шанс.

– Это не шанс.

– Хорошо, – раздраженно сказал Сатир, – что ты предлагаешь в таком случае? Не в Африку же его с собой брать.

– Это даже не обсуждается.

– Тогда что?

Белка задумалась. Прогулялась по краю крыши, запахнувшись в пончо, вернулась.

– Не знаю. Но неужели нет другого выхода?

– Я не вижу. И потом, ты зря так плохо думаешь об армии. У меня были знакомые среди военных. Знаешь, некоторые из них очень оригинальные и совсем непростые люди.

– Ладно, черт с тобой. Суворовское так суворовское.

Они посидели в молчании, потом Белка встрепенулась, словно вспомнив о чем-то, сверкнула глазами, тряхнула дикобразьими иглами волос.

– Ты хоть понимаешь, что нас ждет? – подалась она к Сатиру, схватив его за руку. – Революция! Настоящее дело! А потом там социализм будут строить! Детей-беспризорников в людей превращать станут! От грязи отмоют, научат книжки читать, за парты посадят, кормить будут.

Там больше никогда не будет ничьих детей!

Она засмеялась, в восторге хлебнула портвейна. Легко вскочила на парапет, потянулась, подняв руки к небу, будто хотела то ли взлететь, то ли достать что-то очень высокое, и засмеялась.

– Хорошо! – закричала она в пустоту. – Мне хорошо!

Звук ее голоса утонул в завываниях ветра, затерялся в огромных воздушных пространствах, нависающих над городом, но она продолжала кричать:

– Хорошо! Ура! Счастье! Для всех даром! И пусть никто не уйдет обиженный! – кричала Серафима. – Никто! Никогда! Не уйдет обиженный!