- Положение в организации хорошо известно тебе. Охранка сковала наши действия. Мы испытываем нужду в документах, которые помогли бы товарищам жить легально. Нужны чистые бланки паспортов. Подготовка их - сложное дело. Сейчас мы организовали небольшую группу, которая занимается подделкой паспортов и печатанием прокламаций и листовок небольшого формата. Если у тебя есть желание, можешь поработать с этими товарищами.
Предложение Кати обрадовало Женю.
- С кем мне предстоит работать?
- В этой группе я, Бусинкин, Яновский, Пятницкий и еще два-три человека. Ты знаешь всех.
На следующий день Катя привела Женю в двухэтажный деревянный домик на Верхне-Кладбищенской улице.
Прошел месяц. Бакинской охранке стало известно о деятельности новой подпольной типографии, так как в руки жандармов периодически стали попадать революционные прокламации.
Однажды поздно ночью Женя стояла у распахнутого окна на втором этаже дома, где они работали на гектографе. Вдруг до ее слуха донесся звон шпор. Она бросилась в соседнюю комнату, где спали три товарища из их группы,
- Беда! У нашего дома жандармы!
- Складывайте отпечатанные прокламации в мешок! - приказал Яновский. Выбросим его из окна, которое выходит на задний двор. Кто-то из нас должен перехитрить жандармов и вынести из дома гектограф и паспорта. Попробуй ты, Женя!
В дверь постучали.
- Мешок к окну, живо! - торопил Яновский. - Женя, если ты избежишь ареста, постарайся под утро подобрать мешок и унести. Пусть кто-нибудь из товарищей рискнет пробраться сюда. Возможно, эти гады не останутся здесь до утра.
Жандармы продолжали барабанить в дверь.
Наконец им открыла женщина в одежде мусульманки, с грудным ребенком на руках.
- Есть наверху русские или грузины? - спросил жандармский офицер.
Мусульманка пожала плечами, замотала головой и прижала к груди ребенка.
Через минуту все, кто находился наверху, были арестованы. Жандармы обшарили комнаты, но обыск не принес ожидаемых результатов. Царские стражи были удивлены, что в доме не оказалось давно выслеживаемой революционерки Евгении Масловой.
Жандарм, стороживший входную дверь, доложил:
- Из дома вышла только мусульманка в чадре с грудным младенцем, та самая, ваше благородие! Она все бормотала и показывала на ребенка.
- Хитрая бестия, опять провела нас! - обозлился офицер. - Но эти-то не сбегут! Мы их заставим сказать, куда делась Маслова.
XIV
Начало весны 1903 года было ознаменовано в Баку небывалым подъемом рабочего движения. Терпению бакинского пролетариата пришел конец. На 2 марта была назначена демонстрация, которой предстояло выполнить роль репетиции предстоящей первомайской демонстрации. На заводах, фабриках и нефтепромыслах Баку шла подготовка к этому дню.
В конце февраля Женя пришла на канатную фабрику Алибекова повидаться с Мамедом и узнать, как проходит подготовка к намеченной на 2 марта демонстрации. Она подоспела к обеденному перерыву, когда рабочие отдыхали во дворе фабрики, разбившись на группы.
К ней подошел Мамед.
- Здравствуй, Женя-баджи, рады дорогой гостье. Ты, кажется, меня ищешь? Присядем, поговорим.
Они обменялись рукопожатиями. Мамед извлек из кармана горсть семечек, угостил Женю, затем представил ее своим товарищам.
- Не смотрите, что перед вами девушка, - сказал он. - Наша Женя не уступит в храбрости и находчивости самому отважному джигиту. У вас будет возможность убедиться в правдивости моих слов. А теперь, Женя, познакомься с нашим новым товарищем! - Мамед обернулся к молодому парню, который сидел на бревне и читал газету.
- Я вижу вас впервые, - сказала Женя протягивая руку.
- Вы не ошиблись. Я всего несколько дней, как в Баку.
- Петр приехал из Тифлиса, - пояснил Мамед. - Его фамилия Монтин. Он бывалый подпольщик.
- Рада познакомиться с вами. Мне известно о вашем приезде от Павла.
Монтин приветливо улыбнулся девушке.
- Вы знакомы с Павлом?
- Разумеется. Мы большие друзья. А когда вы успели познакомиться с ним?
- Позавчера. Павел очень понравился мне. Толковый человек.
Женя обратилась к Мамеду:
- Как идет подготовка к демонстрации? Не сорвется?
- Все отлично, - весело сказал Мамед. - Иначе и быть не может, ведь за дело взялся сам Монтин.
- Один в поле не воин, - усмехнулся Петр. - Пролетариат всегда верен своей традиции - не пасовать перед трудностями, отвечать на них еще большей активностью. Когда мы несколько месяцев назад в Тифлисе услышали об аресте в Баку товарища Ладо и других революционеров, мы не пали духом. Мы полагали, что бакинский пролетариат ответит на этот арест усилением борьбы против царизма. Приехав в
Баку, я убедился, что мы не ошиблись. Вот увидите, рабочие фабрики Алибекова все как один выйдут на демонстрацию.
Наступило 2 марта - день, к которому бакинский пролетариат готовился более четырех месяцев.
Утром жизнь в городе началась как обычно. Бакинская полиция и не подозревала, что сердца тысяч рабочих полны страстным желанием утвердить сегодня свои права и стремление жить иначе.
К Парапету постепенно сходились люди. У многих в руках были палки и тяжело отвисали карманы от камней. Мало-помалу в районе армянской церкви сделалось многолюдно.
Городовые и жандармы, чьи посты были расположены в этом районе, насторожились.
Накануне Павел, Василий и Айрапет договорились встретиться на улице, у типографии газеты "Баку".
Мамед и Аскер пришли на Парапет с опозданием, так как приехали в город прямо из деревни Саатлы, где находились по заданию Бакинского комитета. У обоих в руках были крепкие толстые сучья, срезанные в деревне с гранатовых кустов. К ним подошел городовой.
- Эй, оборванцы, убирайтесь прочь! Здесь вам не пастбище для баранов. Ишь вырядились в лохмотья, чумазые чабаны!
Друзья, не вступая в спор, молча перешли на другую сторону Парапета. Вскоре им встретились Павел и другие товарищи.
Петр Монтин торжествовал: из Черного города пришла большая группа рабочих, - труженики фабрики Алибекова объединились с рабочими предприятий братьев Нобель.
Завидев огромную массу рабочих, полицейские забили тревогу.