Слава не мог понять: то ли у него в глазах начало темнеть из-за усталости, то ли свет в шлюзовой камере начал потихоньку затухать.
Даша застонала. Она попытался встать, но безуспешно; руки тряслись от бессилия. Слава помог ей облокотится о стену.
— Полегчало? — спросил Слава, глядя на её бледное лицо.
Сделав тяжёлый вдох, она прохрипела:
— Лучше…
Чуть оклемавшись, она провела ладонью по металлическому полу с выштампованным узором похожим на вафлю, постучала костяшками по стене, и, услышав глухой отклик, удивлённо спросила:
— Где мы? Это что, какой-то подводный дом из документальных фильмов Жака Кусто?
Слава посмотрел на неё с недоумением, но вовремя вспомнил, что на протяжении всего погружения её глаза были закрыты.
— Ты не поверишь — это самолёт!
— О мамочки… — она окинула комнату взглядом. Закрыла глаза. Облокотившись затылком о стену, неожиданно начала хохотать, чем напугала Славу.
— Что смешного?
— Мы улетим отсюда! Мы возьмём и улетим отсюда! — она попыталась встать, но её руки предательски разъехались в стороны, заваливая тело обратно на пол. — Улетим из этого чёртового города! Из этой чёртовой дыры! И больше не будет никаких поисков бензина, никаких “волн”, никакой воды и этих башен! Пилота мне, срочно!
— Ты серьёзно? Тебе не хватает кислорода или наоборот? Голова кружится, продолжает тошнить?
— Скажи мне правду! Где мы?
— Я же сказал — мы в самолёте…
— И мы полетим?
Слава смотрел в её глаза и не мог понять: она шутит или на полном серьёзе задаёт такие вопросы.
— Сомневаюсь… — отрицательно мотнув головой, сказал Слава.
— Дай угадаю: чтобы он взлетел — нам нужен бензин?
— Да. А еще нам нужны крылья, кран, взлётная полоса, и полное отсутствие воды. Послушай, я пока сам не понимаю, как тут всё работает, но поверь — это самолёт. Он впечатался в дом, пару квартир превратил в одну большую студию, с корнем вырвал себе оба крыла, и, несмотря на все эти “мелочи”, остался герметичным. Спокойно себе стоит, как памятник на пьедестале.
После этих слов, Слава ощутил лёгкую вибрацию. Самолёт тряхнуло, словно они попали в зону турбулентности, затем еще раз. Вода в лунке заходила ходуном, выплёскиваясь волнами на пол. Славу удивило другое — с каждой секундой исходящий с потолка свет разгорался всё ярче и ярче. И вот, спустя секунд десять, он уже горел с такой силой, что на него невозможно было взглянуть не прищурившись.
Даша быстро пришла в себя. Испугавшись, она уставилась на Славу в надежде получить вразумительное объяснение происходящему, но по виду мужчины ей сразу стало всё ясно — он и сам не прочь узнать, что происходит.
— Мы что, взлетаем? — спросила она на полном серьёзе.
— Если бы… — приблизившись к краю лунки, Слава взялся за лестницу и наклонился к воде. Присмотрелся. С трудом, но можно было увидеть, как по дну, с высокой скоростью, перемещаются различные предметы. Вот на мгновенье стиральная машина черканула по асфальту, подняла столб пыли и унеслась дальше. За ней показалась короткая труба, с нанизанной дверью от автомобиля. Кусок рекламного щита. Банкомат. И, смятая в три погибели, тележка из магазина. Весь этот мусор плющило о стену дома, что-то закидывало в окна, затем течением протаскивало через всю квартиру, царапая стены, и выкидывало с другой стороны на улицу.
Могло показаться, что действительно самолёт движется, но нет — вода двигалась под самолётом.
— Течение! — заявил Слава, подойдя к Даше.
— Но там же Рыжий…
— Боюсь, человек не в силах справиться с таким потоком.
— Лодку с каяком могло унести?
— Могло… — Слава скептически почесал подбородок. Оглянувшись, уставился на панель с кнопками возле двери, ведущей внутрь самолёта.
— Что ты задумал? — возбуждённо спросила Даша, увидев, как Слава уверенно направился к двери.
— Что-что, спасаю нас! Бородатый сказал, что у него есть бензин, есть устройство для заправки баллонов. Мы заправим твой баллон. Если повезёт — передохнём. Может еще чего интересного найдём: я уверен — добра тут полно. Когда течение прекратиться, ну или хотя бы его силы не будет хватать чтобы перемещать машины по дну, мы покинем самолёт. Таков мой план.
— План хорош, но как ты откроешь дверь?
— Легко! — указательным пальцем Слава ввёл комбинацию цифр на панели: 4-2-4-…
— Восемь! — подсказала Даша.
— Верно, восемь, — он нажал последнюю цифру и отошёл от двери. Она не открылась. Вместо этого над панелью загорелась красная лампочка. Гул, доносившийся от куда-то изнутри самолёта, стал затихать. Свет начал тускнеть, а из проруби хлынула вода, заполняя шлюзовую камеру.
— Мать твою, ты что наделал?
— 4-2-4-8, - дважды повторил Слава, — я не мог ошибиться!
— Видимо другой пароль! Зачем ты полез…
— Не истери! Быстро надевай баллон!
Слава подхватил Дашу под руки. Помог ей подняться. Схватил баллон, уже успевший скрыться под водой, и быстро надел его на Дарью. Он уже подносил загубник к её губам, но она перехватила его ладонь и отстранила её в сторону. Уголки её губ затряслись. На покрасневшем лице было прекрасно видно, какие усилия прикладывает девушка чтобы сдержать свои эмоции внутри.
— Я боюсь… — её подбородок дрожал. — Я не хочу умирать… здесь!
— Не бойся! Всё будет хорошо!
Вода прибывала. Каких-то пятнадцать секунд, и она уже касалась колен.
— В баллоне воздуха хватит?
Слава знал — его не хватит, но он не мог сказать ей правду.
— Хватит, — и, чуть улыбнувшись, добавил: — Еще останется.
Она сильно обняла Славу, уткнулась носом в его шею и зарыдала.
Вода дошла до пояса. Слава ощущал, как содрогается Даша, но от чего именно — от страха или адреналина — он понять не мог, или не хотел. Сейчас думать нужно было о другом.
— Послушай, — Слава обнял её в ответ, с силой прижимая к себе, — когда вода наполнит комнату, ты закроешь глаза. Я возьму тебя за руку, и мы нырнём в лунку. Греби ногами что есть силы! Поняла?
— Поняла… но как ты без маски и без ласт…
— Я справлюсь. Потом я дам тебе знак — проведу ладонью по твоей щеке, вот так, — он нежно провёл своей ладонью по её румяной щеке, надеясь, что это хоть как-то её успокоит, — Затем начну расстёгивать твою жилетку, а ты в этот момент должна будешь сделать самый-самый глубокий вдох. Поняла?
— Поняла… — черты её лица ускользали в тусклом свете красной лампочки. Она включила фонарь, висевший на руке, и передала его Славе.
Под водой уже скрылись руки, плечи, шея. Даша ощутила прикосновение воды к своему подбородку. Задрала голову назад, встала на цыпочки. Слава поднёс загубник к её губам. Она послушно взяла его в рот, закрыла глаза и сильно-сильно зажмурилась.
Слава начал учащённо дышать. Задрал голову, чтобы вода не попала в рот. Женские ногти глубоко впились в его кожу, но адреналин и кислород, напитавший каждую клетку его организма, опьяняли так, что он не чествовал ни боли, ни страха.
Прижав к себе Дашу, Слава начал делать глубокий вдох и вдруг замер от удивления…
— Эй, вы что там делаете? — раздался голос Рыжего. — Вы что натворили? Как дети малые, оставить на пять минут без присмотра уже нельзя!
Спустя какое-то мгновение, вода полностью заполнила комнату. Открыв глаза, Слава увидел расплывчатый силуэт рыжего, подплывающего к двери. Посветил ему фонарём. Зависнув в горизонтальном положении, Рыжий ввёл на панели известную только ему комбинацию цифр и, спустя секунду, красный свет лампочки сменился зелёным.
Уровень воды начал опускаться. Раздался привычный гул. Заложило уши.
Капли срывались с потолка мелким градом и обрушивались на гидрокостюмы, издавая глухой стук. Ручьями по стенам стекала вода, утекала в лунку и, из-за крена самолёта, скапливалась в углу.
Слегла, совсем чуть-чуть, боясь испортить момент, Слава отстранил от себя Дашу. Она продолжала дышать через загубник. Глаза закрыты. Лицо по-прежнему выражало страх перед неизвестным.
В шутку он провёл ладонью по её щеке.
Улыбнувшись, Даша выплюнула загубник ему в грудь, затем открыла глаза и уставилась на него таким взглядом, что Славе стало не по себе.
— И на что ты рассчитывал? Что я сделаю вдох?
— Фу-у-у-у, — протянул Слава, увидев, как прозрачная, поблёскивающая в свете ламп слюна, тянется из её рта к загубнику, скатившегося на его руку.
— Вы куда оба собрались? — продолжая вводить цифры на панели, спросил Рыжий. — Воздуха в баллоне и на пол пути не хватило бы, угробить её решил?
Слава решил, что не стоит отвечать на такой провокационный вопрос, и просто перевёл разговор.
— Как ты выжил?
— А что случилось? Небольшое течение, ничего страшного. По сто раз на дню. Вода, как ветер, гуляет по районам, огибает дома, где-то сужается, образуя сильное течение. Может встретиться с другим таким течением и полностью об него погаситься, а может схлопнуться с ним, и тогда уже — жди беды. И всё же, теперь ты мне ответь, что вы собирались делать? Зачем?
— Мы подумали, что тебя унесло к русалкам, — сказала Даша. — Мы испугались за тебя!
— Ага, потом решили утопить самолёт и спокойной себе уплыть, — Рыжий издал ироничный смешок.
— Неправда! Ты сам видел — мы рисковали!
— Она права! — кинул Слава, — откуда мы могли знать, что с тобой случилось? Самолёт трясло, вода разливалась по полу. Мы хотели попасть внутрь, заправить баллоны, взять что-нибудь из припасов и попытаться всплыть, но твой код не подошёл.
— Конечно не подошёл — он тут другой, как раз от таких, как вы и сделан! Вы хоть понимаете, на сколько это был глупый и крайне безответственный поступок?
Услышав порицания в свой адрес, Даша сдвинула брови. Рукой отодвинула Славу в сторону, прижимая его к стене. Слава и не думал сопротивляться. Увидев её взгляд, готовый любого сожрать живьём, он поддался, успев лишь про себя пожелать Рыжему удачи. Женские шаги раздались тяжёлым эхом. Подойдя к наглецу, по вине которого им пришлось проделать весь этот путь, дважды побывать на грани жизни и смерти, потерять всё, ради чего они проделали столь долгий путь, она открыла рот, готовая высказать всё, что она о нём думает, но…
Рыжий нажал клавишу: над панелью с кнопками загорелась вторая зелёная лампочка. Дашины слова стёрлись свистом врывающегося воздуха в шлюзовую камеру из приоткрывшейся двери.
Рыжий обернулся к ребятам. Смутился, увидев девушку, стоящую возле него с открытым ртом, но решил не обращать на это внимание.
— Как говорится: прошу на борт! — командирским тоном сказал Рыжий, затем толкнул дверь и прошёл внутрь следующей комнаты. — Осторожно! Тут порог! Ну давайте, заходите, воздух тратим!
Слава подтолкнул Дашу в спину, и они вместе зашли вслед за Рыжим.
— Знаю-знаю, — начал Рыжий, закрывая за собой дверь, — вам не терпеться узнать, как всё это работает!
Оглянувшись, ребята увидели помещение, похожее на маленький дедушкин сарай, где тот варил самогон. Тусклый свет, постоянный гул, стены, увешанные различным хламом. Одно отличие — вместо гнилых досок, здесь всё было отделано дорогим материалом. Да и самогонный аппарат тут присутствовал. У стены стояли две металлические канистры (одна литров на десять, другая — тридцать) переплетённые сетью проводов, как металлических, так и пластиковых.
Даша так и спросила:
— Это самогонный аппарат?
Улыбнувшись, Рыжий помотал головой. Он был удивлён её наивности, и даже, в какой-то момент, пожалел, что не подыграл.
— Это “Элетрон-ВМ”. Слышали про гидролиз?
— Что-то из химии, — сумничала девушка, — получение кислорода?
— Верно! И вот этот, как ты выразилась “самогонный аппарат”, из воды добывает воздух, и даёт нам возможность дышать на глубине около тридцати метров. В этот бак, — рыжий положил ладонь на самый большой бак, — поступает вода из вне, доводится до кипения, тем самым разлагаясь на кислород и водород. По этим трубкам живительная смесь поступает на борт самолёта, а по этим водород уходит наружу. Ничего особенного, простецкая технология. Применялась где-только можно! Но вот именно этот аппарат устанавливался на МКС. Представляете себе! — он величественно развёл руки в стороны, на сколько позволяла ширина комнаты, и с каким-то безумием в глазах добавил: — На МКС! — а потом скромно произнёс: — И у меня.
— Но для его работы необходимо электричество, — заметил Слава, жадно бегая глазами по аппарату.
— Верно! И оно скоро закончится, а мы умрёт от удушья!
Даша дёрнулась куда-то в сторону, но Рыжий быстро положил ей руку на плечо и, улыбнувшись до ушей, сказал:
— Шучу-шучу!
— Ну и шуточки у тебя! — гневно кинула Дарья.
— Но, в каждой шутке есть доля правды, — он поймал её взгляд и прискорбно покачал головой. Затем уставился на Славу и добавил: — Поэтому нам и нужен Он.
Рыжий больше не улыбался. Видя безразличие в Славиных глазах, он продолжал качать головой, осознавая, что его существование зависит от этого человека.
— Продолжай, — Слава оторвался от изучения дорогостоящей аппаратуры, и был готов внимательно выслушать бородатого.
— Начнём с того, что вы находитесь на борту моего личного самолёта под названием “Бомбардир Глобал 10000”. Единственного в своём роде! Спроектированного и созданного с нуля под моим чутким руководством. Герметичный фюзеляж, позволяющий погружаться на глубину до двухсот метров. Шлюзовая камера, для выхода в воду. Система жизни обеспечения. И наконец — две гидротурбины, производства фирмы “Rolls-Royce”, питающие электричеством мою птичку. Конечно под водой самолёт не умеет плавать, но погружаться и всплывать — с лёгкостью! Ну, точнее он мог это делать. Сейчас, как вы сами видите — это невозможно. Но это пол беды. Подплывая, ты должен был заметить, что с одной стороны к самолёту прижался вагон от поезда. Присосался, как гигантский кальмар к кашалоту, — не оторвать! В нише, где располагаются задние шасси, — и находятся гидротурбины, по одной на каждой стороне. А эта груда ржавого металла, перевозившая толпы потных, не выспавшихся, вечно всем недовольных людей, заблокировала мне одну из турбин! — он повернулся спиной и двинулся к следующей двери.
Даша со Славой переглянулись. У каждого на лице можно было прочесть неподдельное чувство сомнения и отсутствие веры в происходящее. Они задавались вопросом: кто он такой? Спятивший сказочник, выдумывающий байки на ходу или действительно — бывший миллиардер, опустившийся до промысла мелкого бандита, а еще хуже — убийцы.
Рыжий продолжил:
— Я мог путешествовать куда угодно. Тыкал пальцем в карту — и мы вылетали. У нас с собой всегда было всё необходимое снаряжение: баллоны, маски, ласты, костюмы, заправщики. Мы приводнялись, затем погружались. Выходили и наслаждались тишиной океана. Исследовали дно. Иногда находили сокровища! Конечно мы были ограничены запасом горючего для двигателей самолёта, но зато нам не нужны были жадные гиды, разрешения на погружения, различные лицензии. Мы прилетали в аэропорт какого-нибудь экзотического острова, заправлялись, давали взятку, а дальше пропадали с радаров и делали всё, что нам угодно.
Назревший вопрос стрелой сорвался с Дашиных губ:
— Ты был богатым?
— О да! Я был очень богатым! Как ты думаешь, что это? — произнеся это, Рыжий уставился на грудь Даши.
Смутившись, она сложила руки на груди. Костюм облегал её тело, подчёркивая достоинства женской фигуры, и Даше это не нравилось.
— Куда ты пялишься? — резко спросила она, глядя на Рыжего исподлобья.
— На название своей фирмы, а ты что подумала?
Девушка медленно опустила глаза, спрыгнув с густой бороды на вздымающуюся мужскую грудь. Вслух она прочитала надпись: “ЗИЛ-строй”.
Услышав, как женский голос произносит название его фирмы, Рыжий растянулся в довольной улыбке, приподнял одну бровь и подмигнул.
— Ага, она самая. И слава богу, что этот дом, в котором мы застряли, строил не я! Иначе смяло бы самолёт, как консервную банку. Так вот, мы отвлеклись! Татьяна пообещала мне убрать этот чёртов вагон, если я приведу тебя.
— И каким образом? — скептически спросил Слава.
— Я точно не понял, во время разговора, она кивнула головой в сторону зелёного ящика, стоявшего в углу. По виду — армейский. Может взрывчатка, может газовый резак — нам было плевать. Мы согласились.
Рыжий открыл очередную дверь, зашёл внутрь и поманил ладонью ребят. Новая комната походила на склад. С обеих сторон стояли шкафы со складывающимися в гармошку дверями. Рыжий открыл один из них. Внутри, на вешалках, висели гидрокостюмы, на полках лежали маски, а на полу, вперемешку, валялись ласты. Прижавшись к стене, стояло несколько подводных ружей.
— Ты не против? — снимая с головы круглую маску, спросил Рыжий у Славы. — Я оставлю её себе?
— Забирай.
— Себе можете взять всё необходимое для всплытия. Мне не жалко.
Рыжий повернулся ко второму шкафчику. Складывая дверь, как на первом, сказал:
— Баллоны можете оставить здесь. Здесь у меня заправщик.
Внутри шкафа стоял портативный бензиновый компрессор. Аккуратно, словно вытаскивая маленького ребёнка из люльки, Рыжий выкатил его на центр комнаты. Открутил крышку с топливного бака. Наклонился к заливной горловине и втянул носом вырвавшиеся наружу пары бензина.
— Чувствуете? Это была моя главная ошибка! Вот скажите мне, как можно было пойти в магазин и на трезвую голову купить “Хондовский” бензиновый компрессор? На стенде стояла куча электрических: вытягивай провод, вставляй вилку в розетку и не думай ты про этот бензин! Но нет, нам же нужен был самый дорогой! Единственный плюс — он вечный. Во всяком случает, так мне сказал менеджер по продажам. И если он мне соврал, — рыжий вдруг вскочил, подошёл к шкафу, взял с полки маленькую белую книжечку (судя по всему инструкция с гарантией) и начал ею трясти, — я найду его и потребую возврат!
Положив её обратно, он наклонился и достал пятилитровую канистру, прятавшуюся в глубине шкафа.
— Здесь литра три, может четыре. На заправку двух баллонов уйдёт пол литра, но я возьму себе литр, мне еще возвращаться и всплывать по новой. Остальное отдам вам.
— Но как получилось, что самолёт врезался в дом? — было заметно, как Дашу переполняет любопытство. Она хотело задать еще сотни вопросов, узнать все подробности, понять, как тут всё устроено. Её возбуждённый взгляд скользил то по содержимому шкафчика, то по Славе, то цеплялся за компрессор.
Голубоватая струйка смочила заливную горловину топливного бочка, брызнув дорогущие капли бензина по полу. От увиденного расточительства, Дашу передёрнуло. Зажигалка! Она уже собиралась ударить себя по карманам, но вспомнила, что плащ остался в каяке. Этими каплями можно было заправить зажигалку… да и не только.
Наливая бензин, Рыжий переспросил:
— Как самолёт врезался в дом? О, это было весело. В тот день мы должны были покинуть город. Мне позвонили и сообщили, что надвигается что-то страшное, но не уточнили. Просто сказали: улетать из города как можно быстрее и дальше. На юг. Я часто вспоминаю тот день, и знаете что? Многие знали о надвигающейся катастрофе! Эти засранцы всё знали! Но, что они могли сделать? Посеять панику среди жителей? Ну не суть, что сделано, то сделано. В тот день начался сильный ливень. Поливало не то чтобы из ведра, заливало как из пожарного рукава! Мы еле-еле добрались до аэропорта, я думал машину смоет с трассы, но нам повезло — немцы умеют делать стоящие аппараты. Подъезжая, уже были видны самолёты, улетающие на юг. Один за одним они взлетали и испарялись в чёрном небе. Покидали тонущий корабль как крысы! Я конечно не исключение, но крысой себя не считаю. Мы быстро погрузились в самолёт, выехали на взлётную полосу, набрали нужную скорость, но вдруг капитан заявил, что он не может взлететь! Засверкали молнии. Внутри стало светло, словно включили прожектора. Приборы показывали какую-то ахинею, но я орал во всю глотку, чтобы он взлетал! Он послушался, самолёт начал взлетать, но что-то начало бить по фюзеляжу. Глухие шлепки. Я посмотрел в иллюминатор, а там, кроме густого тумана, ничего… только голубые вспышки на мгновенье окрашивали белое одеяло, окутавшее нас со всех сторон. И птицы. Это оказались птицы. Как в фильмах ужаса! Представляете себе… — округлившимся глазами, Рыжий смотрел на ребят, продолжая наливать бензин. — Они бились о корпус самолёта, врезались в стёкла, залетали в двигатели. Пилоты выгнали меня из кабины, захлопнули дверь. Испугавшись, я пристегнулся, а дальше начался аттракцион. При первом ударе о крышу дома, нас тряхануло так, что я подумал, душа моя вылетела из тела и отправилась куда-то далеко, на заслуженный отдых, но следующий удар вернул её назад. Затем еще удар, и еще. Потеряв управление, пилоты попытались посадить птичку, но куда? Везде жилые дома, детские площадки, парковки. Приборы врали, туман скрывал действительность. Затем последовал последний удар, благодаря которому мы тут и собрались. Отстегнувшись, мы попытались выбраться. Дверь в кабину пилотов заклинило, это мы только потом узнали, что от кабины мало чего осталось и попасть в неё, даже с наружи, — невозможно. Собрались выходить через боковые, но они тоже не открывались. Оставался только шлюз. Я уже собирался открыть дверь в камеру, как вдруг самолёт затрясло, сильно затрясло. Мы повалились на пол. Началась паника. Орали все. Так страшно мне еще никогда не было, — рыжий улыбнулся. Закончив наливать, закрутил вентиль на канистре, и протянул её Славе. Из шкафа вытянул гибкую пластиковую трубку и надел её на трубу выхлопа компрессора. Рёв мотора наполнил комнату. Заправив баллоны, бородатый продолжил: — Оказалось, это была “волна”! Окружавшие нас дома сработали как волнорезы, защитив нас от сильного удара.
В комнате, потихоньку, начал затухать свет.
— Вот! — Рыжий резко задрал голову и указал пальцем на потолок, — Видите, что происходит! Не хватает напряжения. Пойдём дальше, покажу.
Оставив на полу баллоны и канистру, они прошли в следующую комнату, радикально отличающуюся от других. Это было жилое помещение. В высоту почти два метра, в ширину два с половиной. На полу стелился дорогой ковёр, местами протёртый до дыр. Стены были отделаны настоящими дубовыми панелями, а их объёмистый узор подчеркивал свет, проникающий внутрь самолёта через десять иллюминаторов. Остальные иллюминаторы, уходящие к носу самолёта, были закрыты створками (через них свет не поступал внутрь из-за бетонных плит, грудой наваленных на самолёт). Сиденья отсутствовали, на их месте, по правой стороне, лежали три пружинных матраца с одеялами и подушками, а по левой стороне, вдоль стены, тянулся ряд разноцветных машинных аккумуляторов, связанных между собой сетью проводов. В каждом углу можно было увидеть большой горшок с неизвестным растением. Было уютно, но пахло человечеством.
Рыжий указал на аккумуляторы.
— Их напряжения хватает чтобы был свет и воздух, но не более чем на час. За пару дней до “волны” частота и сила течений увеличивается. Практически каждые десять минут в раструб турбины бьёт сильный поток, вырабатывая необходимое мне электричество. А вот когда “волна” пройдёт, течение, хотя бы раз в час, будет для меня подарком, — хмыкнув, он призадумался. — Возможно, проживая здесь в одиночку, этого и хватит, но я не хочу рисковать. Просыпаться по ночам и хвататься дрожащими потными руками за баллон — нет! Две турбины — это жизнь, одна — выживание.
— Живи в башне, — сухо сказала Даша.
— Нет! Чем там лучше?
Спорить или что-то доказывать у девушки не было никакого желания. Нет так нет.
— Вот так и живем, — выйдя на центр комнаты, сказал Рыжий, — располагайтесь! Чувствуйте себя как дома! Кушать хотите? У меня там мини-кухня… по правде — всего лишь холодильник. Пустяк конечно, ничего особенного…
— Ого! — воскликнула Даша. — Ничего особенного?! Он действительно работает?
— Да…
— Я хочу взглянуть!
— В конце комнаты, справа, за ширмой.
Даша проследовала туда, куда указывал палец Рыжего.
Шёпотом, с неестественной для него юношеской робостью, и, убедившись, что Даша не услышит, Слава спросил:
— Выпить есть?
— Выпить? — гаркнул Рыжий. — Есть, но чуть-чуть…
— Не ори ты!
— А что такое? А-а-а, — рыжие усы задрожали, — она тебе запрещает.
— Никто мне не запрещает! — огрызнулся Слава.
— Давай так: я бутылку возьму с собой, и перед тем, как заявиться к Татьяне, мы её разопьём, пойдёт?
Немного подумав, Слава согласился.
— Ты представляешь, — раздался голос Даши, — тут и грибочки есть, и огурчики, и ананасы в банках и… фу-у-у! Тухлый помидор!
Рыжий внимательно посмотрел на Славу.
— Пойдёшь к бабке, скажешь ей, что овощи быстро вянут. Она там что-то новое испытывает, просила передать, если начнут быстро гнить.
— А ты со мной не пойдёшь?
— Нет, мне воздух нужно экономить в баллонах.
— Не боишься, что я уплыву?
— Нет, — блеснули белые зубы, — ты сам сказал: куда ты денешься с подводной лодки! Да и бутылка будет при мне.
Опустив глаза, Слава согласился с каждым произнесённым словом. Его правилам подчинялось всё, даже он сам. Хмыкнув, он осмотрел комнату и спросил у Рыжего:
— Когда ты решишь все свои проблемы, что ты будешь дальше делать? Продолжишь тут жить в одиночестве?
Прищурившись, тот ответил c азартом:
— Когда я решу все свои проблемы, я снова попытаюсь попасть в свой город.
— В свой город? Что ты имеешь ввиду?
— То и имею. Когда строить в высоту стало очень дорого, моя компания начала строить дома под землёй. Пойдём, кое-что покажу.
Пройдя мимо Даши, которая успела попросить разрешения открыть банку с ананасами, они подошли к двери напротив холодильника. За ней скрывалась маленькая лачуга, имевшая в себе стол и стул. На стене висели различные фотографии грандиозных построек, вырезки из газет, и большая карта Москвы. Рыжий ткнул пальцем в красный круг, нарисованный на карте.
— Это метро “ЗИЛ”. Моя станция, мой район, мой жилой комплекс. Говорить о затратах — нет никакого смысла.
Глядя на карту, Слава заметил висевшую рядом фотографию, на которой его собеседник выглядел несколько иначе. Ровно подстриженная, ухоженная, лоснящаяся борода, дорогой клетчатый костюм, горящие глаза и улыбка до ушей. Успешный мужчина вскидывал руки, с поднятыми большими пальцами вверх, на фоне строящегося жилого комплекса. За его спиной, на бетонном постаменте, красовалась дата, собранная из больших красных цифр: 20.02.2020.
— Это я! Красавец? Да, — затянул Рыжий, — было время. Но ничего! Я попаду в свой город и буду жить как раньше.
Чавкая сочными дольками ананаса, Даша иронично заметила:
— Так там всё затоплено! В обнимку с аквалангом будешь спать?
— Нет! Мой город под землёй! Я строил для себя “Эдем”, а природа превратила его в “Атлантиду”.
Выдвинув ящик из стола, Рыжий достал сложенный пополам лист бумаги. Это оказался план с подробным описанием и изображением всех построек и коммуникаций. Разложив план на столе, Рыжий положил палец на листок и начал вести им, изображая полусферу, накрывающую дома.
— Это стеклянный купол. Внутри пять квадратных шестиэтажных домов. По десять квартир на каждом этаже. Комплекс рассчитан на постоянное проживание около тысячи человек. Тысячи образованных, умных, культурных, богатых, думающих только о прогрессивном будущем, человек! Анклав, работающий только на зарубежные стабильные фирмы, способные дать гарантию постоянства. Никакой деревенщины, никаких мигрантов, и никаких ипотечников, думающих о том, как бы сдать квартиру!
— У тебя странные взгляды на общество, — подметила Даша.
— Нет, они не странные, а нормальные. То, что ты хочешь назвать обществом — называется толпой. Эта толпа создана для поддержания приличного общества, которое состоит из таких людей как я. Толпу загоняют в картонные квартирки, которые строю я, обеспечивают работой, которую предоставляют мои партнёры. Мы дарим иллюзию жизни, хотя это банальное существование. И самое главное — толпу загоняют в долги! Долги — железная цепь, держащая тебя за шею, не дающая расправить крылья и упорхнуть прочь.
Даша нахмурилась, а Слава спокойно слушал с улыбкой на устах.
— К счастью для меня, — продолжил Рыжий, — крепостное право никто не отменял. Поменялись условия, поменялся быт, и может показаться что люди обрели свободу, но это не так. Толпа так и продолжает отмывать грязь с дорогой обуви общества, получая за это ломоть хлеба.
— Ха, — засмеялась Даша, — а “волна” смешала тебя с такими как я! А он так вообще, чуть тебя не убил! И стоял ты на коленях возле меня, прося воду…
— Крестьяне всегда бунтуют, и вы не исключение!
Даша поперхнулась. Жёванный кусочек ананаса упал на пол.
Почесав подбородок, Слава спросил:
— Думаешь, твой город уцелел?
— Уверен! Мы строили его под Москва-рекой, с запасом прочности рассчитанным на высоту воды в километр. Мощные десять гидротурбин обеспечивают город бесперебойным электричеством. Имеются современные установки для получения кислорода, целые помещения с резервуарами, заполненными перекисью калия, необходимого для преобразования углекислого газа в кислород. Парки, сады, больница, торговый центр. Когда тут, на поверхности, мы — прошлое, то там, внизу уже наступило будущее!
— И как ты планируешь туда попасть? — Слава не скрывал интерес.
— Пока не знаю. Единственный вход — через парк. Там что-то наподобие гермодвери, открывающейся при поднесении специально ключа. Нос самолёта — и есть ключ. Осталось только освободить самолёт, взлететь, и доплыть вот сюда, — он ткнул пальцем в маленький кружок на карте, — откроется шлюзовая двери, ведущие в лифт. А дальше — спокойная, сытая, чистая жизнь на глубине порядка двухсот метров, точно не помню.
— А просто забрать ключ из самолёта нельзя?
— К сожалению, нет! Он интегрирован с блоком управления. Можно попробовать отпилить кабину, протащить её по дну, и дай бог — сработает.
— Это утопия! — заявила Даша. — Безумие!
— Безумие? Да! А что сейчас можно считать нормальным? Ваши поиски бензина, проживание в небоскрёбах в ожидании удара “волны”, голод, смерть? Думайте что хотите, но я пойду до конца, и обязательно попаду в свой город!
Самолёт затрясло, как машину, несущуюся по кирпичной дороге. Лачуга наполнилась светом. Вилка, с нанизанным кусочком ананаса, заходила ходуном возле Дашиных губ. Облокотившись о дверной косяк, Слава кинул взгляд на карту, прищурился, и спросил:
— Куда дальше плывём?
— Сюда, — ответил Рыжий, пальцем накрыв на карте район “Зюзино”. — Здесь недалеко, минут тридцать-сорок, в зависимости от ветра.
— И как мы поймём, что приплыли по адресу?
— О, мимо точно не проплывём. Дно, окрашенное розовым флуоресцентным светом и обилие пузырей на поверхности, укажут нам точный адрес.