— …меняться — очень хлопотно не только для того, кто меняется, но и для окружающих.
— У меня открыто лишь маленькое окно перед переменами, но я собираюсь воспользоваться всем, что у меня есть, чтобы выиграть.
Из всего перечня, подумав, в итоге решилась на покраску. Даже не для удовольствия, а для дела. Чтобы послужить приманкой для Асмодея, было нужно, чтобы мой образ стал узнаваемым, а так как именно моя мать, Хлекк, заключила его в тюрьму, было бы вполне логичным принять её облик, чтобы как минимум взбесить, а как максимум вывести из равновесия высшего демона. Одежду, конечно же, оставлю свою. Тут вряд ли кто-то оценит золотые доспехи на женщине, а вот лицо должно быть узнаваемо.
Так что те же молчаливые женщины занимались тем, что окрашивали одну из моих прядей в серебристый цвет. Мама говорила, что она поседела после того, как её первая дочь, моя единоутробная сестра, Радгрид умерла на её руках, а это случилось незадолго до того, как объявился Асмодей. Внешность Валькирий так редко меняется в течение времени, что об этом слагали легенды. Считалось, что мы единственные существа, которые могли умереть от горя, так что неудивительно, что я не спешила влюбляться и остаться с разбитым сердцем, медленно подыхая от тоски.
Когда работницы уже почти заканчивали укладку, сюда вошёл Алекс, остановившись прямо передо мной. Женщины почтительно склонились, но продолжили свои дела. У меня вообще сложилось впечатление, что они немые. За всё время пока я здесь оборотницы не произнесли ни слова, даже когда объясняла им, что именно хочу от них добиться.
— Ну как? Вы поговорили? — взволнованно спросил оборотень, дождавшись пока женщина закончит с феном и уйдёт в угол.
— А она с тобой ещё не говорила? — усмехнулась. — Она же уже как час назад ушла. Я даже покрасить прядь успела. В таком случае, она умнее, чем кажется.
— Серебристая прядь? — округлил глаза, только замечая изменения. — Зачем тебе это? Тебе конечно идёт, но довольно странный выбор.
— Мне за надом, — отрезала, не готовая отвечать на этот вопрос. — Так что там с Алисией? Она грозилась пойти пожаловаться на меня тебе и Эрику.
— Не видел её, — покачал головой Алекс. — Мы разговаривали с Эриком. Уговорил его остаться вечером на собрание. Ну, так что? Какое твоё мнение о ней?
Меня немного смутило, что он совершенно не обращает внимания на женщин, которые сидели в углу и что-то там делали. То ли раскладывали лаки, то ли ещё что, но по-прежнему молчали, делая вид, что не обращают на нас внимания, хотя и поглядывали исподтишка. Хотя кто я такая, чтобы говорить об очевидном? Видимо барс им доверяет.
— Ну, Алисия определённо не пара Эрику, — вздохнула.
— И что? Это всё что ты скажешь? — удивился Коннер.
— А ты хочешь перемывать ей косточки? — усмехнулась. — Это не моя стезя, Барсик. Но можешь перед ней не извиняться. Хотя у меня будет совет, как поступить.
— Внимательно тебя слушаю.
— Прими их обоих. И пусть делают, что хотят. Эрик всё равно на ней женится, если ты этого не сделаешь. А так есть шанс её разоблачить или что твой брат после разрешения просто потеряет к ней интерес. Это, знаешь ли, бывает с упрямцами. Может у него сами собой глаза откроются. Не совсем же он дурак?
— Полегче, — усмехнулся Алекс. — Ты о моём брате говоришь.
— Уверена, что ты со мной солидарен, — серьёзно произнесла, поднимаясь с кресла и собирая волосы в хвост.
Затем достала из кармана повязку на глаз, которую купила в магазине маскарадных костюмов, и надела её. Пристально изучая себя в зеркало, просто поражалась насколько сильно похожа на Хлекк. Интересно, а моя покойная сестра тоже отличалась этим сходством?
— Если я спрошу, зачем тебе это, ты само собой не ответишь? — задал вопрос мужчина, который так же как я, пристально изучал моё отражение.
— По-моему, легко догадаться, — улыбнулась краешком губ, отворачиваясь от зеркала. — Я дала достаточно подсказок.
— Приманка? Ты говорила, что твои родственники поймали Асмодея… ты делаешь себя похожей на кого-то из них?
— Бинго, — улыбнулась шире. — Я точная копия своей матери в этом образе.
— Не могу сказать, что даже это тебя не красит, — учтиво склонил голову оборотень. — Ты так и пойдёшь?
— Мне надо привыкать, — пожала плечами, хмыкая. — Силат, конечно, обострил мои чувства, но неплохо бы потренироваться жить с один глазом. Так, когда собрание клана? Я хотела бы присутствовать ради интереса. Любопытно, какое решение ты всё же примешь в отношении брата и его нимфы-невесты. Я, кстати, думаю, что Алисия скорее всего скажет всем, что я ведьма и пользуюсь магией. Она с чего-то так решила. Так что не удивляйся, если услышишь об этом.
— Уж что-что, а я точно уверен, что ты не ведьма. Для ведьмы ты слишком воинственная и… наглая. А колдуньи… они более хитрые, изворотливые и… другие. Хотя и ты обладаешь этими качествами. Так что они просто другие.
— Я рада, что наши мнения совпадают на этот счёт. Так что на счёт собрания?
— Через двадцать минут. Я тебя провожу.
— Пойдём, — улыбнулась. — Обещаю слишком сильно никого не шокировать.
— Звучит волшебно, малышка, — он подошёл к двери и открыл её передо мной.
Когда мы вышли из салона, не удержалась от вопроса, озвучивая свои подозрения вслух:
— Эти женщины… Они немые?
— Да, — коротко кивнул.
— Но они оборотни. У вас в клане практикуют подобное? — уточнила немного шокировано.
— У нас нет, — покачал головой Алекс. — Они из Северных земель. Там живут оборотни, которые подчиняются старым порядкам. Женщины совершили преступление против клана и это их наказание. Им отрезали языки, прижгли солью, а когда убедились, что они не отрастут, выгнали прочь из стаи. Это было двадцать лет назад. С тех пор они тут и работают.
— Варвары, — скривилась от отвращения.
— Так и есть, — вздохнул перевёртыш. — Но это их дела. Мы не имеем права вмешиваться.
— Наведаться, что ли, туда попозже, — всерьёз задумалась над такой возможностью. — Оборотни сильные… это очень привлекательно, а несправедливость мне не нравится.
Остальной путь проделывали молча, а у меня из головы не шло то, как поступили с теми беднягами. Уверена, что раз их не убили, то преступление было не слишком большим, так что могли бы просто выгнать. Одно дело потерять что-то в бою. Это считалось честью. По крайней мере у воительниц. Так Хлекк лишилась глаза во время Большой войны миров, когда вампиры вырезали его и засыпали в глазницу соли. Или моя тётка Гёндуль, которую взяли в плен в той же битве и отрубили ей ногу, проделав тот же трюк.
Они носили свои увечья с гордостью, принимая их за знак отличия и истинную красоту. Именно таковы были Валькирии. Но вот так? Позорно лишиться языка, будучи обвинёнными в предательстве. Чистый позор. Не удивительно, что эти оборотницы выбрали служение и тишину. Так как в храм они бы уйти не смогли, где ещё можно спрятаться от остального мира? И вроде большую часть жизни мне не впаривали в мозг обычаи и устои Валькирий, но они были в моей крови, помимо воли.
— О чём задумалась? — спросил мужчина.
До меня не сразу дошло, что мы уже несколько минут стоим перед огромной дверью и больше не движемся.
— Да так. О несправедливости и позоре, — скривилась. — Это и есть дверь в святая святых твоего клана?
— Да, — торжественно кивнул Алекс. — Готова?
— Само собой, Барсик, — усмехнулась, поднимая тем самым себе настроение. — Будет интересно послушать.