— Не… — начал говорить Миша и неверяще распахнул глаза.
Он чуть ли не носом ткнулся мне в руки, обошел вокруг и недовольно цокнул.
— Хорошая зрительная память не делает вас уникальным, адепт, — придумал чем зацепить он. — Что же, принято. Теперь фраза призыва. Важно произнести её абсолютно точно и одновременно со сложением печати. Вам нужно будет постоянно тренироваться, чтобы делать это мгновенно.
Монах ещё бубнил про послушание, тренировки и путь защитников. Как это важно, сложно и тому подобное. Саму фразу он сказал быстро, как только заметил, что я отвлекся от его монотонной проповеди.
— Сложи и повтори, — вот на кого тех самых змееловов надо натравливать, так и сочится ядом.
Этому хмырю я что успел сделать? И с чего мы стали знаменитостями и выскочками? Михаил отстранился, хоть и не верил, что я справлюсь с первого раза. Адепты наоборот, поддались вперед.
Монах знал, что должно произойти, но ЧТО произойдет, не догадывался. Ну вот она, моя очередная минута славы. Трепещите.
— Ааэр-ди арэм! — гордо выкрикнул я и ладони окутало краткой вспышкой света.
Глава 15
Я успел позлорадствовать крайне удивленной роже монаха. Появление в моих руках боевой косы вызвало трепет такой, что содрогнулась аудитория. От гогота.
Высокородные ржали, как неблагородные кони. Брат Михаил отставал, растерявшись. Что, святоша, косу никогда не видел?
Но лицо его начало расплываться в ухмылке, да так, что я всерьез испугался, что оно треснет. Я был готов, слава неизвестному багу при ритуале. Сейчас нужно было держать марку.
Я бросил быстрый взгляд вокруг. Не хохотали Карл и ещё пару парней. И Семён, тоже оказавшийся тут. Ну да, его же разжаловали в младшую группу.
Ещё не подражала большинству компания, державшаяся обособленно. Трое ребят, очень похожих друг на друга. Возможно, братья. Но те были скорее не на моей стороне, а против всех. Одинаково презрительно смотрели и на меня, и на высший свет адептов.
— Удобно то как, наверное, газон подправить можно в обители. Ценный сотрудник получится…
Пока сквозь хрюканье звучали неоригинальные шутки, я примерялся к оружию. Баланс меня приятно удивил — легла в руке идеально, без перевесов и неудобств. Действительно прямо для меня.
Для проверки я легко взмахнул, лезвие рассекло воздух в нескольких сантиметрах от носа монаха и он тут же перестал потешаться. Хм, неплохо, но надо учитывать габариты.
Я перекинул косу в левую руку и изобразил захват и рывок на себя. Тяжеловато для одной руки, но в случае чего справлюсь. Интересно, а насколько она острая? Таким маневром вряд ли получится отрезать голову, а вот если взяться покрепче…
Я увлекся изучением и возможностями моего оружия и не заметил, что смех прекратился. Темное, будто черненное, полутораметровое и широкое лезвие резало воздух, а тот словно и не сопротивлялся.
Очнулся я лишь тогда, когда понял, что вокруг меня образовалась пустота, а в аудитории стоит тишина. Лезвие чиркануло по полу и полетели искры. Странный сплав оказался крепче камня, и на том появилась глубокая борозда.
Такого эксперимента проводить я не собирался. Не рассчитал траекторию, да и к длине ручки привыкнуть нужно. Но металлургия тут интересная…
— Так, — поспешно заговорил брат. — Как видите, адепты, для призыва вам потребуется печать и слова. Этого, как можно наблюдать прямо сейчас, может быть недостаточно, чтобы получить достойное оружие, но на то воля всеблагих. А теперь всем разойтись и пробовать.
Ну хмырь, не удержал желчь всё же. Я бы тебе язык своей косой то подрезал. А то и ещё кое что. От моего многозначительно взгляда монах шарахнулся, но тут же одернул себя, приняв изначальный безразличный вид:
— Строганов, раз уж ты снова с нами, помогай адептам. Нечего без дела прохлаждаться.
Штрафник вздохнул и принялся ходить от адепта к адепту, разъясняя что делать. Михаил, свалив свою работу на другого, со скучающим видом отошел и достал телефон, уткнувшись в экран.
Ах ты же. Из головы с этими приключениями вылетело. А ведь мог попросить у Глеба. Да хотя бы спросить! Замечтался о выкосе демонов. Ладно, собрались, никакой твари больше не удивляемся. А на всякий случай ещё и здороваемся.
Призвать оружие больше ни у кого не получилось с первого раза. За это меня награждали ненавидящими взглядами. Особенно старался один чистокровный. Вероятно бесспорный отличник.
Высокий и довольно крепкий парень с хищным орлиным носом пыхтел и злился. Это, естественно ему и мешало сложить фигуру. Но виноватым ему хотелось сделать меня.
— Помочь? — в итоге достал меня его очередной злобный взгляд.
— Пшел в бездну! — он покрылся красными пятнами и тут у него получилось.
Не хотелось бы мне думать, что оружие выбирается больше подсознательно. Ну я точно не думал об уборке урожая. А вот этот носатый точно мечтал об огромном пафосном фламбреге. Столько удовлетворения вызвал возникший из воздуха пламенеющий двуручник.
Правда, от счастья он его чуть не выронил, но сподобился перехватить и кинулся на меня.
Нет, ну не дебил ли? Беглый взгляд на монаха — тот отвлекся от мобильного, но наблюдал равнодушно. Попытки остановить психованного аристократа он не сделал. Отлично, значит всё сами.
Увернуться от несущегося на меня придурка было несложно. Фламберг его явно перевешивал, придавая ускорения и лишая маневренности. Да ещё и схватился за рукоять коряво, одну руку на другую положил. Так только на таран и получится пойти.
— Ааааа, — пронесся он мимо, не в силах затормозить.
На его пути расступались и парень так и долетел до стены, в последний момент убрав меч в сторону. Вписался он плечом, от удара меч выпал из рук и со звоном упал на пол.
Брат Михаил разочарованно хмыкнул и вернулся к телефону. Раздались тихие и осторожные смешки. Орлиный нос завелся от этого ещё больше. Он поднял фламберг, перехватил его уже как положено и двинулся на меня.
— Может не надо, а? — с надеждой предложил я. — Твоя игрушка круче, всё на этом, расходимся.
— Защищайся! — воодушевленно проорал он в ответ и махнул наискосок.
Я плавно ушел в другую сторону, а паренька занесло и острие добавило ещё одну борозду в каменный пол. Тут то я и заметил, что он весь покоцанный.
Можно было просто подождать, пока он выдохнется. Махал мечом он со всей дури, удерживать от инерции тоже приходилось, тратя силы. Ещё несколько таких упражнений и всё.
Но это могло затянуться, учитывая возросшие физические возможности после ритуала. Кто знает, на сколько хватит этого дурня? А мне хотелось поупражняться, привыкая к оружию. Тренироваться нужно очень много, чтобы действовать на автомате, освобождая голову для другого.
— Ааа! — опять раздался боевой клич и махина полетела сверху вниз.
Снова уворот, танцы какие-то. Фламберг, рухнувший вниз, выбил из камня приличный кусок. Так он тут всё разнесет… Жалко. Я подскочил сзади и, перехватив косу ближе к лезвию, приставил его к шее. Изгиб лишил всякой возможности дернуться. А удобно!
Аристократ застыл, мелко дрожа от напряжения. Кромка лезвия, более светлая, блеснула на солнце в сантиметре от ходящего ходуном кадыка. Пустить бы немного благородной крови, но острота лезвия мне неизвестна. Перерезать глотку на первом же занятии будет невоспитанно.
— Успокоился? — тихо прошептал я ему на ухо.
В этот момент дверь в аудиторию распахнулась и там появился взлохмаченный Глеб. Он оценивающе склонил голову, пробубнил «всё ясно» и приказал:
— Адепт Илья, за мной.
— И на каком основании вы забираете адепта посреди занятия? — холодно поинтересовался Михаил.