– Скажите, что здесь Будда. В багажнике моего «мерседеса» прячется известный террорист Тонк. Он вооружен и очень опасен.
Захлопнув дверцу, жандарм снял трубку радиотелефона и быстро набрал номер:
– Господин секретарь? Докладывает старший третьего поста. Здесь человек, именующий себя Буддой. Он утверждает, что в багажнике его машины террорист Тонк.
– Ни в коем случае не подпускать к ним газетчиков или телевидение! Вы поняли? – закричал в ответ секретарь министерства внутренних дел.
– Я понял, понял, – заверил жандарм. – Что прикажете делать?
– Попытайтесь взять того, в багажнике, живым. А я сейчас приеду.
Опустив на рычаги коротко пикавшую гудками отбоя трубку, жандарм сдвинул каску на затылок и вытер покрывшийся испариной лоб – дела, только еще не хватало лезть под пули. Как он радовался, когда назначили на этот пост, полагал, что уж здесь-то вряд ли произойдут неприятные события. И вот на тебе!
– Ну? – встретил его вопросом армейский офицер.
– Господин секретарь приказал постараться взять живьем спрятавшегося в багажнике террориста, – отрапортовал жандарм.
– Он вооружен? – повернулся к Мензе офицер.
– Да.
– Капрал! Расстрелять машину! – не задумываясь, приказал военный.
– Но господин офицер, – попытался возразить жандарм, однако солдаты уже открыли огонь из автоматов.
Очереди распороли кузов «мерседеса», пробили скаты, выбили стекла, усеявшие осколками разогретый солнцем асфальт. Стреляли долго, до тех пор, пока офицер не решил, что в машине никто не мог уцелеть.
Капрал и два солдата подошли к изуродованному автоматными очередями «мерседесу» и с трудом подняли ставшую похожей на дуршлаг крышку багажника. От прятавшегося там Тонка осталось только кровавое месиво.
– Аминь, – сплюнул капрал.
К офицеру подбежал радист и подал листок радиограммы. Пробежав его глазами, офицер усмехнулся и, расстегнув кобуру, вытащил тяжелый армейский пистолет. Передернув затвор, он поднял оружие и, как в тире, несколько раз выстрелил в грудь Мензы. Не успевший ничего понять китаец осел и свалился в кювет. Жандарм и полицейские почли за благо не вмешиваться в происходящее...
Когда приехал господин секретарь министерства внутренних дел, все было кончено. Постояв над валявшимся в кювете трупом китайца, сотрудничавшего с полицией под кличкой Будда, секретарь угостил офицера сигаретой и с сожалением сказал:
– Вы поторопились покончить с моим человеком, лейтенант. Он должен был рассказать о покушении на президента.
– Теперь это не имеет никакого значения, – равнодушно ответил военный. – Мне сейчас сообщили, что президент убит, правительство арестовано и власть в столице перешла в руки армии.
Повернувшись спиной к секретарю, он отошел, четко печатая шаг, а господин секретарь так и остался стоять, открыв от неожиданности рот и держа в одной руке незажженную сигарету, а в другой зажигалку...
Чиркнув зажигалкой – дешевенькой, пластмассовой, полученной от Бэрха вместе с пачкой сигарет, – Ривс попытался поджечь обломок доски, намереваясь сделать хоть какое-то подобие факела. Вспышки пламени зажигалки выхватили из темноты сгорбившегося в низкой подземной галерее Латура, просмоленные кабели, змеившиеся по стенам, паутину, серые бетонные блоки нависшего над головой свода.
– Перестань, – закашлявшись, сказал Латур. – Здесь мало кислорода, гореть не будет.
– Не похоже на канализацию, – оставив попытки зажечь обломок доски, откликнулся Ривс. – Сухо и не воняет.
– Значит, я ошибся колодцем, – скрипуче посмеялся Латур. – Тут, похоже, идут электрокабели. Значит, должно где-то быть аварийное освещение. Если, конечно, все не обесточено. Пошли.
Найдя в темноте руку Ривса, он потянул его за собой в глубь узкого подземного тоннеля, по которому можно было передвигаться только на четвереньках.
Ползти оказалось трудно – подступало к горлу удушье, низкий свод, казалось, вот-вот сомкнется с полом и придавит, превратив бетонную трубу в могилу для беглецов; темнота окружала со всех сторон, но Латур упрямо пробирался вперед, что-то бормоча под нос. Ривс наконец не выдержал:
– Куда мы ползем? И что ты там приговариваешь? Молишься?
– Нет, – по голосу можно было понять, что Латур улыбается. – Скоро будет поворот и начнется магистральная галерея. Нам бы только не пропустить ее...
Примерно полчаса они блуждали во тьме, боясь потерять друг друга и суетливо шаря руками по стенкам подземного тоннеля, ощупывая их, как слепые, ищущие верную дорогу. Несколько раз приходилось отдыхать – Ривс заметил, что чем дольше они находятся под землей, тем более хриплым к натужным становится дыхание Латура. Да и сам он начал испытывать неприятное чувство нехватки воздуха, и в глубине души зашевелился противный, мохнатый страх – не остаться бы здесь, в царстве вечной темноты, навсегда. Уж если суждена смерть, то не лучше ли принять ее наверху?
– Кажется, нашел. – Латур остановился и начал обеими руками водить по стене. – Чиркни зажигалкой.
Ривс поспешно выполнил его просьбу – в слабом свете маленького язычка газового пламени было видно, как изгибаются кабели, уходя за поворот галереи. Вновь мрак, вновь они ползут на четвереньках, держась друг за другом, но новая галерея, в которую они свернули, значительно шире. Сколько прошло времени после того, как они спустились под землю и закрыли над своими головами крышку колодца? Что происходит сейчас наверху, на складах и вокруг них, что делается в городе?
– Ага, вот и распределительный щит. – Латур постучал согнутым пальцем по жестяной крышке. – Посвети-ка мне.
При свете зажигалки он открыл крышку щита и щелкнул выключателем аварийного освещения – над щитом зажглась тусклая лампочка, свет которой показался ярче сияния полуденного солнца.
– Остальное обесточено, – сокрушенно вздохнул Латур, вглядываясь в темноту тоннеля. – Это оставили для монтеров, проверяющих линию. Так, посмотрим по схеме, куда нам надо двигаться.
– Долго не выдержим, – ложась на бетонный пол, тихо сказал Ривс. – Задохнемся. Придется вылезать наверх. Здесь есть выход?
– Найдется. – Латур закрыл крышку щита и подал Ривсу руку. – Вставай, пойдем.
– Куда? – вытирая рукавом потное лицо, криво усмехнулся Ривс. Духота подземной галереи давила, и он готов был на все, лишь бы кошмарные и, как ему казалось, бесплодные блуждания в темноте подземелья скорее закончились.
– Вперед, – потянул его Латур. – Линия идет к парку на окраине. Думаю, там мы сможем выйти наверх.
С трудом поднявшись, Ривс пополз следом за бывшим депутатом, мечтая о глотке свежего воздуха. Постепенно свет лампы, оставшейся у них за спиной, становился все слабее, и вскоре они опять оказались в темноте. Над головами что-то прогрохотало, и Латур остановился, напряженно прислушиваясь.
– Кажется, над нами шоссе, – сказал он. – Значит, осталось недолго. Ты как?
– Держусь.
И они поползли, с трудом двигая казавшимися налитыми свинцом ногами и руками. Где-то пискнули крысы, снова загрохотало над головой, и Латур пробормотал, что это, скорее всего, идут грузовики. Ривс пытался представить, что сейчас делается на оставленном ими складе, – наверное, полицейские надели противогазы и ворвались в ангар, но не нашли там беглецов и теперь совещаются, а может быть, уже догадались, куда скрылись разыскиваемые и идут по их следу? Но сзади не мелькают огни фонарей и не слышно шума погони. Неужели удастся добраться до парка?
Наконец Латур остановился и, нащупав в темноте скобы, ведущие наверх, подтолкнул к ним Ривса:
– Поднимись, ты сильнее меня. Слегка приподними крышку люка и посмотри. Только не вылезай сразу.
Протиснувшись в узкий ствол колодца, Ривс поднялся по скобам и, уперевшись спиной в одну стенку, а ногами в другую, слегка сдвинул крышку люка – сразу потянуло свежим воздухом, от которого закружилась голова. На улице был поздний вечер, но ему все равно показалось, что светло как днем – горели разноцветные огни реклам, светились гирлянды лампочек на колесе обозрения и шатре карусели, вспыхивали неоном названия аттракционов и ярко сияла надпись «Кегельбан». Да, Латур не ошибся, это парк «Шести Флагов».
Но почему не видно обычной для этого часа толпы, жадной до развлечений, почему не гремит музыка у аттракционов, не крутятся карусели и колесо обозрения, не стучат шары в кегельбане и не снуют по аллеям мелкие торговцы, во весь голос расхваливая свой товар?
Немного осмелев, Ривс еще больше сдвинул крышку люка и, осторожно высунув голову, осмотрелся: похоже, парк пуст. Неужели они блуждали под землей так долго, что успела наступить ночь и парк закрыли? Часов у них нет, небо над городом темное, аттракционы бездействуют, и вдалеке, за решеткой ограды, не видно потока машин. Что же, будем считать это удачей.
Он вылез из колодца и помог выбраться на поверхность ослабевшему Латуру. Закрыв люк, они пробрались туда, где потемнее, и улеглись на траву под густыми кустами.