«Где же он?»
Посреди гор на лавке восседал, скрестив ноги, Байрон. Он был одет в тот же белый халат, развивающийся на прерывистом горном ветру. Заснеженные глыбовые пирамиды виднелись не так уж далеко, закрывая собой вид на восходящее солнце, от чего свет проникал в это место лишь вечером, в остальное же время размеренное серое свечение блуждало меж деревянных столбов, усеявших скалистые окрестности. Волосы хромого мага вальяжно развевались на ветру, подражая движению пламени.
— Ты опять здесь?
К нему на улицу вышел ужасающий мужчина с перевязанными руками, он еле двигал своими тряпичными ручками, проходя по каменной тропинке.
— Я не могу смотреть, как ты накладываешь нити на руки, это ужасно.
— Ты долго еще будешь у меня гостить?
Несмотря на кошмарный взгляд, Гегель сейчас чуть ли не умирал от страха. Байрон несколько дней назад ворвался к нему в штаб, приставив нож к горлу. В последующие дни он обитал здесь, называя постоянную угрозу «сиделкой в гостях».
— Когда узнаю, где Бром, тут же уйду.
— То есть…
— Да не убью я тебя, не парься. Ты бесполезен, какой смысл тебя устранять, угрозы ты не представляешь.
— Спасибо.
Один из Селекторов, серых кардиналов всего магического мира, склонился на коленях перед медитирующим Байроном.
Почитаемый маг довольно улыбнулся, направив свой взгляд в высокую даль.
— Ты лучше займись своими магами.
— Конечно.
Гегель поспешно встал и отправился в штаб.
— Так-то лучше.
Перевязанный маг уселся в своем кабинете. На красных деревянных полках лежали книги в красивых переплетах, стол украшал анатомический макет человека, а на стене висела шерстяная голова оленя с большими ветвистыми рогами. Сам Гегель встревоженно приземлился на свое сиденье, схватившись за сердце.
— Слава богу, что он меня помиловал. Таким злым я его еще не видел. Его прошлое пугающе, что уж говорить о настоящем. Он монстр, таких надо убивать, но…. Это сделаю не я, я слаб и труслив, я не на что не годен.
Он начал нервно плакать, слезы потекли из его матово-черных глаз, опрокидываясь на убранный пол. Он резко открыл верхнюю полку тумбы, и достал оттуда маленький нож. Лезвие раскроило ему несколько вен на левой руке, пустив густую кровь из перевязанной руки. Гегель застонал и опрокинулся назад, чуть не свалившись на пол. На лице расползлась улыбка, а глаза умиротворенно закрылись.
— Я не мешаю?
В комнате стоял в черном сюртуке и белой рубашке какой-то молодой мужчина. Его продолговатая бледная голова покрывалась скоплением черным длинных волос. Они загнулись у ушей, пытаясь пробраться к его подбородку, и разделились одним сплошным пробором чуть левее середины лба. Карие глаза спокойно взирали на мазохистскую сцену, располагаясь между обширным лбом и длинными усами, прячущих его рот. Он вошел и вел себя аристократично, согнув одну из рук за спиной и выпрямив высокую спину.
— Ты кто?
Гегель отошел от экстаза, осторожно уставившись на вошедшего мужчину. Он выглядел очень глупо, будто его заметили за чем-то неподобающим, и он шокировано пытался осознать, что произошло. Хотя, да. Так и произошло. Почти.
— Лига же должна нападать на штабы, не так ли? Селекторы отправляют магов в одиночку либо попарно в заранее предупрежденные штабы, чтобы покончить с ними. Не правда ли, сир Гегель?
— Кто ты, черт возьми, такой?
— Я новый Селектор, позвольте представиться, Роберт Льюис Стивенсон, можете звать меня Стивенсоном.
— Давно ты в наших рядах?
— Нет, меня назначил Неизвестный буквально пару дней назад.
— Из Лиги вышел?
— Да, мистер, миссис Шелли выдвинула мою кандидатуру на пост нового Селектора.
— Слава богу! Так что, какую же должность доверили новичку?
— Вашу.
Гегель резко поднялся, пытаясь выпрыгнуть в окно, хоть под ним и были около 5 метров. Его гримаса вся перекорчилась, а кровь, не прекратившая алый фонтан, будто застыла в воздухе, сосредоточив в себе пугающее мгновение.
Выстрел. Пуля, выпущенная из поднятого Стивенсоном магнума, пронзила черепушку сердобольного гиганта, посчитавшего себя мошкой. Кровь разбрызгалась жалкой лужицей по деревянному полу.
— Как печально, я не желал вам такой ужасной смерти, мистер Гегель. Царствие небесное вашей утомленной душе.
Прочитав напутствие трупу, новый начальник магического штаба «Тигр» направился в каменный сад, где Гегель до этого ублажал Байрона. Хромой маг не изменил своей позы, из-за разряженного высокогорного воздуха он не услышал выстрел, покончивший с его товарищем, продолжая топорщиться в скалистые дали.
— Прошу простить мое любопытство, не вы ли синьор Джордж Гордон Байрон?
— С кем честь имею?
— О, извините, я совсем забыл представиться, меня зовут Роберт Льюис Стивенсон.
— Тебя Гегель отправил?
— Да, мистер. Он хотел, чтобы вы оценили мою способность и посоветовали ему: на какую должность меня назначить.
— Ну, давай поскорее, у меня не осталось времени.
— Ох, конечно, только прошу вас, не удивляйтесь смене моего поведения, мне чрезвычайно стыдно за то, что произойдет.
— Ну.
Усы мага расплылись в улыбке, он снял с руки перчатку и закрыл ею свое длинное лицо. Сначала пальцы невозмутимо и без колебания прикрыли его лик, потом начались слегка трястись, а в итоге бешено заколебались, опустившись вниз.
Его карие глаза покраснели, окропившись в кровавый цвет, зрачки бешено мотались из угла в угол, причем каждый глаз исполнял свой несвязанный танец, больше похожий на предсмертную агонию. Его сжатые ладони раскрылись и скорчились, подражая лапам дикого зверя. Стивенсон вытащил свой язык и оголил клыки. Все его тело пульсировало в неопределимом такте, принимая боевую стойку.
— Шикарно, я думаю должность замест….
Лавка раскрошилась на мельчайшие частички, а хромой маг испарился из обзора. Сверкнула молния, и клинок почти вонзился в шею обезумевшего джентльмена, но лезвие лишь разорвалось на 6 частей, раскинувшись по тропинке на гору.
— Что?
— МЯСО, МЯСО, МЯСО. РУБИТЬ, КРОМСАТЬ, ПОЖИРАТЬ, КРОШИТЬ, МЯСО!!!!!
Воздух затрещал от протяжного воя, разверзающего спокойствие снежных вершин.
Стивенсон обрушился на Байрона своим громоздким телом, выпрямив когти в сторону вражеской шеи. В ответ хромой маг лишь исчез из обзора, а разъяренный мужчина приземлился на выставленную руку.
— БОООООЛЬНО!!!
Ладонь вместе с предплечьем, локтем и плечом оторвались от опустившегося тела и распались на 10 частей левитирующей плоти. Куски мяса без какого либо намека на кровотечение разлетелись по округе, раскручиваясь и вертясь в случайных орбитах и направлениях.
Хромой маг снова попытался рассечь одним молниеносным ударом, хотя бы отлетевшие куски руки, но клинок за мгновение до встречи с желанной плотью распался на части и отлетел так резво, что чуть не задел своего же обладателя, который взволнованно скрылся в пустоте.
— ЕДАААААААА!!!!
Стивенсон набросился на свои же куски тела и начал жадно их пожирать, терзая свое мясо заостренными клыками. Но тут, он остановился и сжался в комочек. Байрон исчез, чтобы его уши не лопнули от услышанного — наидичайший визг распотрошил окружающий воздух, разверз небеса и разрушил все ближайшие сооружения, разбив деревянные укрепления в щепки. Кричащий маг оторвал голову от земли, уставившись в разгоряченные небеса. Его лицо скорчилось в невообразимую маску ужаса, кожа сложилась в безумное количество складок на лбу, глаза чуть ли не вышли из орбит, расписавшись красными кривыми полосками, а язык весь был в дырах от собственных окровавленных клыков.
Он издал последний вопль, и распался на части. Миллионы кусков нетронутой крови и мяса разлетелись по огромной площади одним мощным взрывом. Все, что находилось близко к левитирующим частичкам, распадалось на части, либо делясь надвое, либо распадаясь на мельчайшие песчинки. Сотни скрипов, грохотов, тресков и скрежетов разбежались по горам. Здания, столбы, деревья, каждый кустик и камешек распотрошило на части. Одну из громадных скал, застилающую горизонт, разнесло в щепки, отчего каменный исполин разлегся серым прахом на лежащей внизу равнине.
Из неоткуда появился Байрон в коричневом плаще, заносящий с бешеной скоростью свою ногу. Не успела стопа коснуться хоть чего-то, как пролетающая капля крови превратила возникшего из пустоты хромого мага в гору жилистого трясущегося мяса.
Кровавая кашица захлюпала по камню, продолжая дробиться безудержной частичкой тела Стивенсона. Но пространство стянулось, тело обезумевшего мага вернулось в целостную звериную форму. Он бешено засмеялся, проводя раздирающими кожу пальцами по своему трясущемуся лицу.
— МЯСОООО!!!
Маг накинулся на останки Байрона, вцепившись в его мясо. Он раздирал красное месиво, пожевывая измельченное сердце Селектора. Кровь сочилась из его губ и покапывала на дергающиеся колени. Он уткнулся лицом в мясо, бешено уплетая столь желанную пищу. Уродское чавканье, звуки летящих в сторону порванных сухожилий и противные протяжные хлюпы от слизывания стекающей крови порванным языком сопровождали эту чудовищную и раздирающую сердце сцену.
Спустя минуту Стивенсон уже посасывал свои пальцы, вытаскивая из острых ногтей куски застрявшего мяса и растирая по глотке оставшиеся пятна крови, появившиеся во время раздирания бедного Байрона.
— Мясо. Не надо.
Монстр укрыл свое лицо трясущейся ладонью, после чего невозмутимым жестом Стивенсон открыл свой облик. Его раны заросли, а земля не оставила и следа от чудовищного пиршества, так как он сам же до этого жадно слизал разбрызгавшуюся кровь с пыльных каменных крошек.
— Как же омерзительно. Мистер Байрон….
Он поднялся с земли, вернувшись в прежнюю статную позу.
— ….Я крайне сожалею о вашей мученической смерти, к сожалению, того требовали обстоятельства. Будь моя воля, мы могли бы завести дружескую беседу и стать приятелями. Царствие небесное вашей неукротимой душе.
Стивенсон поклонился в землю, так как труп Байрона сейчас находился у него в желудке. Маг молча развернулся и направился вон с поля брани.
— Ну почему я все это помню? Этот кошмар, кровь, кишки. Хотя, если внутренне подискутировать на эту тему: мое раздвоение личности хотя бы сдерживает этого монстра от беспрерывной жатвы.
Ветер ошарашенно прошелся по ровной платформе из каменной пыли, распростершейся на километре. Гора, прячущаяся дневной свет жалко обрушилась, пустив желтые волны в уничтоженный ландшафт.
— Осталось всего 4 Селектора.
. .
— Твою мать! Кто это был?
Байрон скорчился у деревянного забора какой-то деревушки где-то неподалеку от разрушенного штаба и рыдал себе в колени.
— Он разодрал меня на части, окунул свое поросячье рыло в ангельские потроха и сожрал все, абсолютно все. Лишь бы это животное не поняло, что сожрало не того.
Видимо, он в очередной раз использовал непонятную магию, связанную с призывом клона и отдал его на съедение. Это был первый раз в жизни Байрона, когда он проиграл, он участвовал просто в сумасшедшем количестве смертельных схваток, но никогда не выходил так позорно проигравшим.
По песку, на который уселся маг, пополз муравей. Насекомое переминало микроскопическими лапками по земле, направляясь в щель забора. Байрон с невероятной скоростью вонзил в муравья палец, раздавив внутренности бедного существа. На его заплаканном лице расползся довольный оскал, и он расслабленно откинулся у забора, посмеиваясь над мертвым муравьем.
— Он в Санмортилонгиандроапле в парке в беседке, сказал, что ждет тебя.
— В смысле?
Перед ним стоял Байрон в белоснежном халате, как и он сам.
— Он сидит там где-то около часа, ожидая нашего прихода.
— Он не мог узнать, что мы всеведущие.
— А те, кто узнали, уже давно погибли.
— В том городке, говоришь?
— Да, торопись, он хочет что-то предложить.
— Понял.
Оба Байрона исчезли в одно мгновенье.
. .
— Ты не заставил долго себя ждать.
— Бром.
Безразличный Бруклинский Дьявол, наивный Бром и серьезный и рассудительный Хьюго — все они сидели в беседке, раскачиваясь на легком ветерке. Река стала ему гораздо дороже, чем в первый раз, в ее кривом контуре он находил что-то красивое, что-то простое, но загадочное, сумбурное, но гениальное.
— Присядь.
— ….
— Я одел кольцо.
Юноша повертел рукой перед недоверчивым магом. Байрон сел.
— Красиво, не правда ли? Вот бы такая красота всегда нас окружала, заполняя собой убогий мир.
— Ты позвал меня, чтобы обсудить речку?
— Почему бы и нет, мы никогда такое не обсуждали.
— Может ты объяснишь: что ты здесь делаешь?
— Что-то мне подсказало, что здесь ты меня точно найдешь.
— Хм, и где ж ты пропадал эту неделю?
— Там же где и ты, в месте, о котором тебе не следует знать.
— Говори правду, Бром!
— Сразу же после тебя.
— ….
Над тихомирной водной гладью пролетел роскошный журавль, его перья озарились в ветвистом зеркале, разлившись по трясущемуся отражению.
— Ты же убил Говарда?
— Нет.
— Значит, ты был рядом.
— К чему эти обвинения? И с какого перепуга, я должен с тобой откровенничать?
Их взбудораженные голоса застыли в низких тонах, готовых заглохнуть в неожиданной битве.
— Я мало что понял, но, видимо что-то не так после его смерти, верно?
— Это было так очевидно?
— К сожалению, нет. Дай угадать, что-то связано с душой?
— Откуда ты все знаешь?
Байрон ошарашенно взирал на своего ученика.
— Не нервничай, я понимаю твои чувства. Ты не ждал от пушечного мяса развития. Представляешь, мне хватило всего 3 недели, чтобы тебя обыграть, Байрон. 3 недели, чтобы раскусить цель нашей командировки.
— Так что, ты просто решил вернуться в строй? Не уж то ты, действительно, ждал меня для этого?
— Знаешь, я осознаю, что я для тебя опасен. Сейчас я мало, что понял, но не прошло еще и месяца. Кто может предсказать, как много я о тебе узнаю через неделю или две. Но тебе нужна моя помощь, это твой приказ. Теперь это просьба.
— Ты до сих пор мой подчиненный.
— Кто? Я обычный парень из деревни, у меня темные волосы, а не пепельные кудри, как у твоего тупоголового ученика.
— Не превращай это в цирк.
— Так ведь приходится. Ты хочешь моей помощи, а я твоей — при этом я не могу тебе повредить, а ты не способен меня убить. Соответственно, никакая сторона не может надавить на другую, чтобы доминировать. Остается лишь компромисс.
— И что же ты предлагаешь?
— Я устраню ту проблему, ради которой мы тогда сели в автобус, а ты уволишь меня и забудешь о моем существовании. Каждый что-то даст и что-то возьмет.
— А что если я найду способ надавить?
— Ты его не найдешь. Моих слабостей попросту не существует. Да и тогда, мне будет легче банально тебя игнорировать.
— То есть, мы объединяемся против общего врага, а после расходимся в разные стороны?
— Ты имеешь что-то против?
— Нет, что ты.
Байрон протянул ладонь Брому, после чего их руки слились в рукопожатии Кровавый блик заката, уходящего под горизонт, как фотоаппарат, запечетлел этот знаменательный момент.
«Идиот»
«Идиот»
Одинаково оценив решение друг друга, Бром с Байроном уставились на голубой небосвод. Где-то вдалеке упала звезда, ознаменовав что-то мистическое.
— Кстати, продавец из книжного магазина передавал тебе пламенный привет, Байрон.
— Как он там?
— Поставки научной фантастики сократили, а вот фэнтези навезли целую кучу, что ему сильно не понравилось.
— Да, этот грубиян постоянно от чего-то ноет.
— Я думал, что ты в первый раз его увидел в день нашего приезда.
— Нет, он когда-то работал в штабе Бальзака, мы еще тогда с ним поругались.
— С каждым днем я узнаю о все большем количестве магов, это точно редкий дар?
— Да, нет, что ты, не подумай. Он просто привозил продовольствие и вещи на грузовичке.
— Упс.
— Постоянно выбирался из кабины и кряхтел: «Твою ж направо и налево! Опять заглохла, кабанья селезенка! Иди сюда, балда хромая, подержишь!»
— А ты что?
— А я ему: «Мисье, конкурс по самым тупым фразочкам в 5 километрах на запад»
— Ахаха, и что он ответил?
— Лучше тебе этого не слышать, это мультивселенский уровень оскорбления.
— Ладно.
Луна расползлась по водной глади, окрасив берега в молочный цвет.
— Тогда встретимся здесь же завтра утром, Бром.
— Хорошо, до завтра, союзник.
В то время, как Бруклинский Дьявол приглушенно смеялся в полуночной темноте, Байрон как всегда испарился.
Хьюго внутренне возликовал своим переговорам. Пока что все шло по его плану.
«Даже Байрон не оправдал своего величия»
. .
Да, молодой господин, вам что-то не понятно в моем повествовании? Уверенность Брома? Я хотел бы описать его план позже, ведь…. Слушаюсь.
. .
Стратегия Бруклинского Дьявола не была гениальной или же очень муторной, весь его план заключался лишь в одной вещичке.
Буквально за несколько дней до его встречи с бывшим наставником, Бром наладил контакт с Виктором Астафьевым, гостившего у него дома. Способность мальчика заключалась в копировании любого предмета, по размеру не превышающему объем самого Вити. Конечно же, после одного только озвучивания этой силы, Бром протестировал его возможности на своем кольце. Как оказалось, все особенности и свойства копируемого предмета беспрепятственно передавались своему двойнику. Но сам Витя предупредил, что создавая копию копии, а после копию копии копии, некоторые внутренние качества могли исчезнуть. Не долго думая, Бруклинский Дьявол создал с помощью пацана 56 рабочих и одно бесполезное кольцо, причем каждое из них абсолютно ничем не отличалось внешне от своего собрата.
План заключался в том, чтобы доверить Байрону бездейственное кольцо, которое после выполнения их договора привело бы его к глупой и скоропостижной смерти.
Марина отправилась в Виззир в сопровождении Данте, хоть и с досадой, но поклявшимся сохранить дорогую для друга девушку в сохранности.
Друг перестал быть другом, наставник перестал быть наставником и даже жена уже не была женой, потому что и Бром был уже не Бром.
Нравоучительные эпизоды в Сане, пытки, смерть Марины — все эти чудодейственные вещи оставили неизгладимое впечатление на его черством сердце, перевоплотив бездумного и мертвого Бруклинского Дьявола, опиравшегося на ледяную стену в Бруклине, в крайне осторожного, хитрого и сурового Хьюго, собиравшегося провести самую рискованную авантюру в его жизни.
Один из Селекторов глупо погиб, второй стал целью своих же товарищей, а остальные готовились к великой распре. Где-то далеко задумывал план по нападению заросший и обезумевший Карл. В горах располагался таинственный Стивенсон с неопределимой мощью. Некий Неизвестный дергал за загадочные нити, двигающие мир.
Вселенная готовилась к катастрофе.