Магия нуля - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Глава 3

Прошла неделя.

В штабе сидели все члены магической организации. Агния копалась в бумагах, охая от огромной стопки неотсортированных документов, стоящей на краю стола. Данте вдохновленно читал Брому Библию, положив ноги на опустевший стол. Его молчаливый слушатель, в свою очередь, каждый раз останавливал чтение, требуя разъяснения непонятных ему церковных слов.

Байрон же, в свою очередь, бился головой об стол. Его лоб уже покрылся красным, а глаза устало захлопнулись. Уже 2 часа глухими ударами и иногда яростными стуками начальник магического штаба «Собака» думал о проблемах, свалившихся на его бедные плечи.

Изначально, больше всего он боялся расспросов Брома, но выдумки о самоубийстве хватило сполна. На этом все осложнения должны были закончиться, но шквал проблем только вырос. Душа Говарда отделившаяся от его тела, должна была находиться в пустыне чуть менее, чем неделю, после этого она бы беспрепятственно исчезла, но душа приобрела настолько колоссальную силу из-за постоянного увеличения, что даже астральные законы на нее больше не действовали. Невообразимая сила не могла напрямую влиять на кого-либо, да она и не обладала никаким разумом, но ее аура разрушала окружающую ее пространство. С учетом того, что эта мощь росла в геометрической прогрессии, через месяц она могла уничтожить всю пустыню, а вскоре и Землю.

Это не то, что было посильно Байрону и его знакомым, он лично запустил бомбу замедленного действия, угрожающую мирозданию.

Он слишком сильно стукнулся об стол, и на мебель разлилась его кровь.

— Гениально.

Придерживая платок у кровоточащего носа, он встал и вышел из суетливого штаба. До вечера он больше не возвращался.

. .

В бетонном здании, полюбившемуся Бруклинскому Дьяволу, снимал свою одежду запыхавшийся Бром.

За неделю он, довольно, успешно обучился повседневной жизни. Он начал спать под одеялом, раздеваться перед сном, чистить зубы, мыться под теплой водой, он постригся, помылся, срезал черные уродливые ногти, и почистил их от грязи. В ежедневной беседе с Данте он, незаметно для себя, но улучшил как навыки общения, так и чтения. Он заметно похорошел, теперь его пепельные кудри не свисали, как половая тряпка, а аккуратно спадали на плечи. Он узнал о туалете, пище, ванне, стирке, питье, узнал о спокойствие, тепле, покое и уюте.

Он не стал человеком и близко не приблизился к этому званию. Просто Бром поднялся с уровня “малолетний” до ранга ”подросток”. Сейчас он разбирался с самым непонятным для него объектом — телефоном. Он пытался зазубрить последовательность нажатий для звонка Байрону, но каждый раз ошибался на иконке “Контакты”. Максимально сосредоточив свои отсталые извилины, он снова взял треклятый агрегат и начал воспроизводить заученное. Наконец-то, он попал в эту кнопку. Бром улыбнулся — эмоции были еще одним его драгоценным приобретением. Все, что ему оставалось — это найти слово “Байрон”. Встав с кровати, Бром победоносно нажал на зеленый значок трубки.

— Алло, а это ты, Бром. Поздравляю, у тебя все-таки получилось. Ты не поверишь, но я как раз собирался тебе позвонить. Собирай свои вещи и жди меня у входа в штаб, возьми побольше, но только необходимое, усек?

— Да.

— Хорошо, я скоро буду.

В ушах разнеслись противные гудки, знаменовавшие конец столь долгожданного звонка.

Бром вздохнул и, захватив с собой книгу, направился к назначенному месту, не забыв, естественно, одеться.

. .

Байрон ждал его у автобуса, припаркованного у штаба. В одиноком желтом транспорте сидел лишь один усатый водитель в усатой кепке.

Хромой маг одел непривычные для него толстовку и джинсы, дополнительно нацепив на себя красный рюкзак. Его левая рука печально сидела в кармане, скучая по изящной трости. Из-за веса вещей и отсутствия любимого предмета Байрон хромал намного сильнее, иногда матерясь от спотыкания.

-** твою *****. Мы едем в кома… Твою ж, ты, наверное, и слова то такого не знаешь.

— Да.

— Короче говоря, командировка, люди куда-то едут, чтобы работать.

— Куда едем?

— Далеко. Пошли.

Оставшись без ответа, Бром последовал за Байроном и уселся на одно из кожаных сидений. В салоне включился свет, и автобус тронулся с примерзшей ночной земли. Разбрасываясь оранжевым светом, он направился по старой дороге в северном направлении.

Байрон держал в руках дорожный справочник и карту области. Прищуривая глаза, он высматривал ближайший аэропорт, в который и направлялась машина. Наконец, он бросил это занятие и посмотрел на увлеченного чем-то Брома. Тот читал единственную взятую с собой книгу. Хорошенько присмотревшись усталыми зрачками, Байрон распознал заинтересовавшее его глупого друга произведение.

— Ты читаешь Библию?

— Да.

— Дай гляну.

Бром аккуратно вставил закладку в виде черной ленточки и осторожно кинул книгу своему товарищу. Не раздумывая и секунды, Байрон выкинул Библию в окно, оставив священное чтиво в одной из грязных лесных канав.

— Еще одного святоши мне не хватало, дай хоть от того идиота отдохнуть.

— Как раз для случая такого

Ношу писанье про запас.

Я невзначай залез в автобус

И саму малость слышал вас.

Неожиданно появившийся из под незанятых сидений Данте кинул Брому новую толстую книжечку с крестом на обложке.

— За что? … Что я тебе сделал? Я всего несколько часов назад заказал транспорт, как ты вообще в него влез?!

Байрон закрыл лицо руками, будучи готовым заплакать. На удивление, его трогательные вопросы восприняли за риторические, и каждый углубился в свои дела, игнорируя смену состава.

. .

Пока Байрон с печалью рассматривал непроглядные дали, заслоняемые темнотой, Бром с Данте вновь погрузились в обсуждение столь ненавистной хромому магу книге.

— Ты знаешь всех потомков Ноя?

— Естественно, мой друг, что тут сложного: Иафет, Гомер, Магог, Мадай, Иаван, Фувал, Мешех, Фирас, Аксеназ, Рифат, Фогарма, Елиса, Фарсис, Киттим, Доданим, Хама, Хуш, Мицраим, Фут, Ханаан, Сева, Хавила, Савта, Раама, Савтеха, Шева, Дедан, Нимрод, Ассур, Ресен, Лудим, Анамим, Легавим, Нафтухим, Патрусим, Каслухин, Кафторим, Сидон, Хет, Иевусей, Аморрей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цемарей, Химафей, Елам, Ассур, Арфаксад, Луд, Арам, Уц, Хул, Гефер, Маи, Сала, Евер, Фалек, Иоктан, Алмодад, Шалеф, Хацармавеф, Иерах, Гадорам, Узал, Дикла, Овал, Авимаил, Шева, Офир, Хавил, Иовав…

Бром не успевал сравнивать сказанное с первоисточником, растерянно бегая глазами по слегка обветшалым страницам.

Автобус, пыхтя сероватыми выхлопными газами, переминал резиной по песчаной дороге. Лучи исходившего из него света обличали ночной мир, порой задевая вечно стрекочущих кузнечиков и ночных хищников, испуганно сверкающих глазами в ответ не прошеным огням.

Транспорт выбрался из лесной суматохи, приближаясь к далеким городским огням. На выходе из чащи над огромным оврагом воздвигались два кирпичных моста, пересекающих друг друга под углом в 80 градусов. В это место сходились многие дороги и тропки, как-то подозрительно маня путника к глубокой впадине. На пересечение мостов одиноко лился лунный свет, выделяя каменный крест, зияющий средь таинственных лесов.

Колеса осторожно вскарабкались на брусчатку строения и покатились над пропастью. За скрывающей что-то тьмой послышалось подозрительное гудение.

«Больно» — именно так думал Бром, когда в них втаранился на огромной скорости грузовик. Прочный железный каркас иронично сжался, распадаясь на возмущенные куски печальной стали. Громоздкое пространство будто сомкнулось в одном кудрявом юноше, раздрабливая его кости, протыкая кожу, внутренности, не оставляя ничего помимо кровавой каши. С обескураженно ошалевшим выражением лица Байрон исчез за мгновение до аварии, а Данте, уверенно глядящий в Библию, остался сидеть на месте, отвлеченно рассматривая железный град, чудесным образом огибающий его тело. Раскромсанный автобус, переминая самого себя и раскручивая пируэты в посыревшем воздухе, соскочил с моста и обрушился в молчаливую мглу.

Пережевав свой же салон, он, наконец, упал на землю, окропив ее своей черной кровью, готовой зажечь эту неспокойную ночь.

Вальяжной походкой из груды горящего железа, осматривая своих напарников, вышел Данте с той же уцелевшей Библией в руке. За ним вышел и еле шагающий окровавленный Бром. Байрон, подперев бока руками, разглядывал неутешительные итоги происшествия.

— Водителя уже не спасти. В огне его не воскресить и вытащить его не под силу ни мне, ни вам. Надо разобраться, что произошло.

— Нас сбили.

— Спасибо, Данте, а я и не понял. Твоя удача, как всегда не подвела, всю свою жизнь мечтал быть сбитым.

— Прости, но скуден твой сарказм.

Ты жив, и нет на теле ран,

Твой сердобольнейший обман

Не стоит торжества фанфар…

— Нашел время для порицания, сейчас главное — понять, кто стоит за аварией.

— Лига?

— Вряд ли, Бром, они хоть и любители неожиданных нападений, теракт не нацелен на наше убийство. Даже Данте выжил, что уж говорить о нас с тобой, с учетом того, что они все-таки осведомлены о нашей магии.

— То есть это совершенье,

Не для магов убиенья,

А для нашего смещенья

В лоно темного ущелья.

— Это значит, что кто-то ждет нас здесь, надо быть готовыми к засаде.

К сожалению, они не успели. Маги стояли посреди пологого каменистого оврага, освещаемого лишь сумасшедшим бензиновым пламенем. Фигуры в черном незаметно для обсуждающих планы накинули на их ничего не ожидающие шеи лассо и мгновенно их затянули, приблизившись к жертвам.

Байрон глуповато разглядывал свои ладони. Его магия не работала. На проволочных орудиях нападавших были установлены серые камни, слегка освещающие руки напавших.

— А. АААА! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ, УРОД! СНИМИ СВОЮ ГРЕБАННУЮ ПЕТЛЮ!

Хромой маг с неистовым бешенством вцепился в железные нити, неистово крича на безразличные фигуры. Из его рта брызгала слюна, глаза непонятно когда успели покраснеть, а зрачки болезненно дергались во все стороны. Бром с недоумением оглядывался по сторонам, а Данте поднял руки вверх, показывая, что он сдается.

Один из напавших подошел в плотную к уже хрипящему Байрону и впечатал его вопящее лицо в землю, отчего налившиеся кровью глаза хромого мага закрылись.

. .

И открылись лишь через несколько часов. Они сидели в какой-то тюрьме, скорее всего, это было не здание, а подземелье. Байрон, Бром и Данте абсолютно голые, одетые лишь в кандалы на ногах, сидели на холодном каменном полу, освещаемые лишь одинокой свечкой, торчавшей за решеткой. Пока только что очнувшийся Байрон пытался различить что-то в темноте, Данте играл с Бромом в кулачки. Последний получал непривычное удовольствие от контактных игр.

— В смысле?

— Проснулся, Байрон. Оковы запрещают магию, мы пользуемся моментом

— Где мы?

— Не знаю.

Бром отвернулся от избитого голого мага и вернулся к игре.

Байрон терялся в своих напрыгивающих друг на друга мыслях, одни идеи сжевывали других и разливались в лужу, а другие будто шило втыкались в голову, вызывая боль.

«Мои крылья» «Я беззащитен» «Почему ангел еще не прилетел» «Я могу убить Брома» «А вдруг я последний ангел» «Тут Данте» «Неужели я умру» «Почему Данте нас еще не вывел» «Крылья» «Он меня обманул» «Мне плохо» «Смерть» «Так» «Близко»

Последняя мысль сокрушающе опрокинула его голову, и он потерял сознание. Бром и Данте продолжали играть. В блеклом свете можно было различить только торчавшие бледные ребра Брома и тревожный взгляд Данте.

— Он снова спит.

— Неудивительно, мой друг, его так сильно уже давно не избивали. Наше дело — ждать. Давай попробуем новую игру.

Они перехватились руками и начали эпичный поединок большими пальцами.

Так прошло еще несколько часов безудержного веселья.

. .

— …именно так и появляются дети.

— Понятно.

В комнате ничего не поменялось, Байрон бездвижно валялся на полу, через решетку им принесли поесть. Ничего ужасного или хорошего: хлеб и молоко. Хромой маг очнулся и схватился за кусок буханки, ему было очень плохо, его глаза еще бешенее дергались, веки не могли подняться на должный уровень, а все лицо будто исхудало. Теперь ничего не втыкалось ему в мозг, ни рвало душу, он был мертв и мысли воронами пели над его костлявым разумом.

«Я умру» «Ангела нет» «Данте — лжец» «Бром выживет» «Миру конец» «Все ангелы до и после, все они так глупо и бессовестно умрут, вотрутся в эту уродскую грязь. Величественные создания будут затоптаны свиньями» «И такова моя судьба?»

Он упал на спину, сильно стукнувшись отяжелевшей башкой, и, распластавшись, ждал своей смерти. От страха все его мысли и стремления сдавились в один кровавый пузырь и лопнули. По истине, в темнице валялся живой труп.

— Он еще не готов, может, еще о чем-нибудь поговорим?

— Да, Данте.

— Позволь мне хорошенько поразмыслить над темой повествования. Хм, даже не знаю.

— Как вы познакомились с Байроном?

— Восхитительный вопрос мой друг, как я сам до него не додумался. Начнем с сущности моих способностей. У меня их нет. Абсолютно. Я попал в магические организации по божьему велению, и да я вижу, что ты заметил, именно несколько организаций. Первой, в которую я вступил, была Лига. Да не взирай ты на меня столь ошеломленно, за свою жизнь я еще, слава богу, никого не убил. Дело было довольно смехотворным: как-то раз, идя по переулку родного города (я родом из Бенедика) меня окружили члены вышеупомянутой организации. Естественно, в их планы не входила богословская беседа с каким-то юношей, они признались, что хотят меня убить. Молодой Данте не знал что делать, поэтому его окончательным решением было сесть на колени и молиться. Не магам, а Богу, Всевышнему. Узрев мою искреннюю молитву, аморальные убийцы и воры не только помиловали меня, но и привели к своему начальнику, который без всяких разборов принял 15-летнего юношу с короткой стрижкой и в рваных штанишках на темную службу. Да, да. Ты удивишься, но будучи ребенком, я уже успел стать чуть ли не профессиональным магом, при этом самой магией, собственно-то, и, не владея. К сожалению, я не столь слеп и понимаю свою силу: мне просто-напросто невероятно везет, загадай любое число. Четыре, не так ли. Я угадал, а почему, понять, довольно тяжело. Я объясняю все Божьим вмешательством, но сам надеюсь в обратное. Возвращаясь к Лиге, я почти ничего не делал, странным образом все кровавые обязательства преступного мира обходили меня стороной, я уже препонятнейше объяснил — почему. Как-то раз все-таки Псевдобог послал мне задание, в котором, видимо, он нуждался категорически и неотвратимо и поэтому полагался на свою силу, заключенную во мне. Цель была одна — убить Байрона, ненавистного этим Богом. Мы встретились на заводе, он не был ни заброшен, ни занят трудом. Это был вечер, и тогда одному из нас было суждено увидеть алый закат в последний раз. Тогда Байрон ничем, особенно, от нынешнего не отличался: те же угрюмые брови, эта удивительная хромая походка, только не было в нем этой усталости, глаза горели, понимаешь, неистовым амбициозным пламенем, такого я еще в людях не видел, он был, словно ангел. Уверенно и грациозно, угрожающе и грозно, он сражался со мной. Он махал своим белым ножом, ловил отражения моего подбородка, но каждый раз промахивался. Я отступал назад, и, казалось бы, зашел в тупик. И он сказал: «Очень жаль». К его сожалению, балки с потолка уже летели на его голову, из-за моего везения они летели бесшумно и через секунду точно бы забрали его жизнь. Тогда, в тот безобразно удачный день, я подумал: «Я не хочу того, что хочет этот Бог». Я протянул руку этому ангелу и прижал к себе. Нож отошел в сторону, а груды металла не задели и волоса наших шевелюр. В тот день я потерял зрение. Я стоял, стоял и плакал, я взирал на всю жестокость, бездушие Псевдобога, даровавшего мне этот идиотский дар. И ангел, незримый, непостижимый сказал такие детские, глупые слова: «Давай дружить». Так я и вступил в «Собаку». Я с Байроном уже 13 лет. На момент нашей встречи, ему вроде было столько же, сколько мне сейчас, какое удачное совпадение.

— Байрону 41 год?

— Да, а он тебе не говорил, его сила парадоксально влияет на его тело, отчего он, практически, не стареет.

— Хорошая история.

Байрон задумался. «Я уже умер тогда, но воскрес, отчего мне не воскреснуть сейчас. Что мешает мне смастерить себе крылья из чужих перьев, пока свои потеряны?» «Смерть» «Пошла ты»

Он в первый раз широко открыл глаза, Бром с Данте продолжали разговаривать. Решетка была сделана из железа, но стены состоят из булыжника, свеча всего одна, и других камер не видно. Все не так плохо, как казалось.

— То есть ты вообще ничего не видишь?

— Да. Я просто угадываю, сплошь и рядом, угадываю: где стоит Байрон, где сидишь ты, в каком углу стола лежит Библия, угадываю ее страницы, удачно вспоминаю весь текст дословно. На этом угадывании строится вся моя жизнь, и больше всего я боюсь, что угадаю чью-то смерть. Ты думаешь, что я просто так поиграл с тобой именно в кулачки и пальчики. Это не магия, это что-то похуже, что-то беспощадное и безрассудное, раз даже эти оковы не способны ее сдержать.

— Не время грустить, у меня есть план.

— Ты, наконец, очнулся, Байрон.

— Да, Бром, и у меня есть шикарный план.

Пока Байрон рассказывал, ходил по комнате, расписывал их действия, Бром с Данте неотрывно смотрели ему в глаза, жадно ловля каждый раз, когда свет свечи задевал его зрачки.

«Они действительно горят», — думал Бром.

. .

Гюстав Флобер был довольно упитанным человеком средних лет, его желтую сальную кожу украшали массивные черные усы, лоб блестел, как блюдце, а волосы закругленными гроздями усеивались назад, не доходя до широких плеч. В коричневой бабочке, белоснежной рубашке и плаще, засунув руку в свои чистенькие белые брюки, он шел по темным коридорам. Все пальцы были усеяны различными кольцами с неброскими разноцветными камнями, под бабочкой прятались ожерелья, а под рукавами скрывались браслеты. Достоинства ему хватило, чтоб хотя бы не прокалывать уши.

Как говорил он сам: «В магии, все, как в службе: почести обесчещивают, высокое звание унижает, должность оглупляет. Нет магии — нет глупцов, расставляющих свои трясущиеся пальцы по миру, давя обычных людей» Сам он был как раз таковым, его сила была чрезвычайно сильна для постепенного уничтожения всей существующей магии. Он мог создать любое ювелирное изделие (оно, буквально появлялось в воздухе и падало ему в руку) и придать любую способность. У него было кольцо, манящее всех магов к пересечению мостов, кольцо, создающее еду, кольцо придающее ему сил, ожерелье, не позволяющее ему или кому-либо еще снять с него какой-либо аксессуар. Он подпольно ловил магов, а после, в попытках изучить природу способностей, устранял угрозу для спокойного существования мира. Своим солдатам он раздал кольца, делающие их неуязвимыми к любой магии кроме самого Флобера. Сейчас Гюстав направлялся в излюбленную столовую и заодно хотел проверить новоприбывших узников.

С мыслями об обеде он подошел к коридору, где сидели новые заключенные, он сразу же заметил отсутствие света, поэтому над его ладонью материализовалась цепочка, которую он волнительно нацепил на руку. Теперь он прекрасно видел все в темноте. Решетка осталась нетронутой, но стена была вся разбита, хотя никаких инструментов у заключенных не было. Свечку беглецы успешно потушили.

— Нам хватило удачи, чтобы сломать эту стену, Гюстав Флобер.

Перед ним появился голый паренек с кудрявыми волосами, следующие события произошли в несколько секунд, но требуют много описания.

Бром направился в сторону своего надзирателя, а тот отступив всего на полшага, использовал золотой перстень с фиолетовым на правой руке, чтобы от одного взгляда понять способность мага, стоящего перед ним. Он понял, что дела плохи, и, если он ничего не предпримет, ему конец. «Надо кольцо, нельзя рисковать, используя цепь, он сорвет ее и пиши пропало» Над запотевшей ручонкой толстяка появилось темное кольцо с ярко-белым кольцом внутри. В это время опасность, представляемая Бромом находилась в трех полных шагах, так что Флобер не был готов к неожиданной уловке. Из неоткуда ладонь Байрона послала кольцо в полет, это все было так быстро, что Гюстав не успел отреагировать, как на его ноге красовались сделанные им же кандалы. Обычный человек преспокойно бы их снял одним рывком ноги, так как перерубленные камнем цепи были связанны несколькими человеческими волосами, но сила его собственных аксессуаров не позволяла кандалам и шанса слететь с ноги. Спустя секунду, Гюстав, наконец осознал, свой провал и уже было замахал руками, но не Байрон стоял перед ним, а Бром равнодушно смотрящий на его сжавшиеся руки, пропитанные силой. Из темноты с небольшой скорости в лоб Флобера прилетел маленький камешек от сломанной стены. «Голиаф» упал. С пойманным кольцом из мрака вышел Данте, он нацепил на себя темный перстень и, подойдя к бездыханному телу Гюстава, громко шлепнул Брома по плечу.

— Как я и думал: его кольца замечательно работают и при потере способностей, отличная работа Байрон, Бром.

Данте прижал руку к своей обнаженной груди.

— Бессилен град, бессильна буря,

Бессилен жгучий ураган,

Когда плечом к плечу 3 друга

Друг друга берегут от ран.

И пусть мы грешны,

Пусть неверны,

Ни вы, ни я не добродетель,

Но мы грешны хотя бы вместе,

И в этом счастье у меня.

— Когда ты говорил в камере, было лучше, опять твои стишки. Поищите пока одежду, а я посмотрю, может еще, кто здесь сидит.

Бром с Данте довольные удалились в другие коридоры, ликуя от своей шикарной стратегической победы.

— Я жив. Мои крылья при мне, и я счастлив, я, действительно, как будто воскрес.

С огнем в глазах, с диким счастьем в отягощенном до этого сердце Байрон схватил небольшой камень и подошел к потерявшему сознание Флоберу. Его не было смысла убивать, он был нейтрализован. Но почему нет?

Байрон нанес один удар, потом другой, он все ускорялся и ускорялся, с одним стуком за другим, все его лицо уже усеялось кровавыми ошметками мозгов и костей. Он смеялся и бил, бил и смеялся — в его глазах играла жизнь.