В ушах все еще шумело, а перед глазами плавали цветные пятна. Похоже, этот мужик швырнул в шамана свето-шумовую гранату. Довольно слабенькую, но выглядело все равно эффектно. Я бежал за брезентовой спиной, стараясь проморгаться. Вот же лох, глаза не додумался прикрыть…
Наш проводник пробежал вдоль кирпичной стены здания с обвалившейся внутрь крышей, потом мы забежали по короткой лестнице на небольшой пригорок и нырнули в проем между двумя явно когда-то жилыми домами. Примерно такого же внешнего вида, как в Кольцово. Правда сквозь некоторые из них уже проросли деревья, а рассаженные когда-то вокруг яблони превратились из симпатичных культурных растений в разлапистых монстров, покрытых мелкими ранетками.
Потом мы вывернули на что-то похожее на широкий проспект. Цветные плиты покрытия были взломаны корнями сосен, дома сейчас представляли собой жалкое зрелище, но когда-то они явно были довольно красивыми. Что-то вроде сталинок. Хм… Надо же… А ведь это похоже на… Академгородок! Точно, новосибирский Академгородок. И даже место вроде примерно то же. И архитектура имеет определенное сходство… Надо же, какая забавная точка совпадения истории! Здесь нет страны, которая построила Академгородок в моем мире, но откуда тогда он взялся?
Проспект оборвался здоровенной воронкой, будто сюда скинули довольно мощную авиабомбу, но наш проводник уже с него свернул, не сбавляя темпа. Я оглянулся. Натаха одной рукой тащила на буксире задыхающегося Бюрократа, в другой держала повод Рамзеса, который невозмутимо рысил рядом. Гиена пыхтел, но держался нормально. Пятнашка и Солнце куда-то убежали. Эх, блин! Надо будет потом попробовать ее найти, не могла же она далеко убежать…
Как только мы свернули, лес опять стал похож на обычный лес. Как будто не было рядом домов и фонтанов. Просто сплошная стена деревьев и все.
— Справа! — крикнул наш проводник. Я не понял, что именно справа, но инстинктивно пригнулся и прянул влево. Рядом с моей головой что-то просвистело. Вроде камня из пращи. Стена возникла перед нами совершенно внезапно. Простое здание из серого кирпича, утилитарной квадратной формы. Деревья росли к нему практически вплотную, но сама постройка была в неплохой сохранности. Проводник пробежал вдоль стены, свернул за угол и распахнул железную дверь.
— Давайте-давайте, быстрее внутрь! Лошадей тоже заводите, а то они напугаются, — Натаха затолкнула в дверь почти бесчувственного Бюрократа, взяла под уздцы Рамзеса и повела внутрь. Гиена подхватил таким же образом бюрократовского Пупыню, а я еще раз осмотрелся в поисках Солнца. Но ее рыжие бока нигде между деревьев не мелькали.
— Быстрее, пацан, не тормози! — проводник толкнул меня внутрь, а сам выхватил из-за пазухи какой-то предмет и с размаху швырнул его в ту сторону, откуда мы прибежали. Заскочил следом за мной и захлопнул дверь.
В этот раз бумкнуло не так сильно как в прошлый.
— Серная граната, — объяснил он, увидев что я на него смотрю. — Почему-то сбивает тварей со следа, когда они гонятся.
— Ага, — сказал я. — Самодельная?
— Ага, — кивнул проводник. Кто бы он ни был. Нормально рассмотреть я его смог только сейчас. Лет ему было, наверное, около сорока. Бородатое одухотворенное лицо такое, типа дядечек, которые обнимают изгиб гитары желтой и поют у костра песни своему солнышку лесному. Даже штормовка сюда отлично вписывалась. А вот гранаты почему-то не очень.
— Кстати, спасибо! — сказал я. — Богдан. Лебовский.
— Очень приятно, — мужик кивнул вежливо. И тоже представился. — Семен. Лаврентьев.
— Михайлович? — вырвалось у меня. Ну не может же быть ТАКИХ совпадений? В мой единственный приезд в Новосибирск мне случилось побывать в Академгородке в компании двух местных жительниц младшего пенсионного возраста, из давних подруг моей матери. Обе дамочки были настоящие светские львицы этого сибирского гнезда российской Академии Наук и прочитали мне целую лекцию о том, как героически он был основан, и как академик Михайло Лаврентьев приехал в дремучий лес и практически собственными руками возвел в глуши цитадель науки и культуры, лучшее место в России, куда там Санкт-Петербургу.
— Что? — Семен удивленно поднял брови.
— Да нет-нет, ничего, — я махнул рукой. — Фамилия показалась знакомой, обознался наверное.
— Хорошо-хорошо, — Семен мелко закивал. — Проходите вон туда, пожалуйста. Здесь не очень уютно, зато безопасно. Периметр здания защищен, так что внутрь твари не проникнут.
— А что это за твари такие? — спросил я через плечо, направляясь «туда», куда мне указал Семен. За небольшим коридором открывалось просторное помещение, высотой этажа в три. Сбоку — металлическая лесенка, а в центре, похоже, раньше стояло что-то громоздкое, от чего сейчас остались только арматурны стойки каркаса. Ну или фиг знает, что это такое было — из пола торчали металлические Т-образные балки, а между ними торчал обрезанный пучок разноцветных проводов и кабелей. Толстый пучок, примерно полметра в диаметре. Никаких идей или ассоциаций, что здесь такое было, у меня не возникло.
Интерьер был небогатым — голые кирпичные стены и по правой стене — длинный желоб с несколькими кранами. Фартук над ними — из голубой кафельной плитки. Явно какое-то научное учреждение.
— Вы привязывайте лошадок, где хотите, — сказал Семен, заходя в помещение. — Напоить можете прямо в рукомойнике, вода чистая, насос пока исправно работает. Устали же лошадки.
— А вы… кто? — спросила Натаха. — Вы прямо здесь живете?
— Меня зовут Семен, милая барышня, — сказал Семен и вежливо кивнул. Даже, можно сказать, слегка поклонился. — Живу я все-таки не здесь, здесь просто дополнительное убежище.
— Здесь — в смысле в Волчьем Логу, — уточнила Натаха. — Все считают, что здесь только мертвые собаки и волки бродят, а люди сгинули давно.
— Как вам сказать… — Семен помялся. — Нам действительно пришлось не очень хорошо.
— Вам? — глаза Натахи стали круглыми и удивленными. — Так вы здесь еще и не один?!
— Милая барышня… — начал Семен.
— Натаха, — сказала она.
— Милая Натаха, — Семен простодушно так развел руками. — Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, но, думаю, сначала нам нужно поймать ваших лошадей.
— Вы думаете, их там еще не сожрали? — спросил я с надеждой.
— Нет, что вы, — Семен опять развел руками, как будто все время пытался держать ладони открытыми. — Тварей интересуют исключительно человеческие особи. Кстати, Богдан, моего отца действительно звали Михаилом. Так что я Михайлович, все верно. Сейчас я вас оставлю на некоторое время. Вы можете перемещаться по реакторной как хотите, здесь никаких секретов нет. Только запритесь изнутри. Когда вернусь и постучу трижды с промежутком в три секунды.
Семен еще раз полукивнул-полупоклонился и пошел к двери. Я пошел за ним. Он выскользнул за дверь, а я ее захлопнул и закрыл на уже изрядно тронутую ржавчиной задвижку.
Вернулся в большой зал. Натаха уже открыла все краны, и вода начала потихоньку наполнять желоб.
— Ну? — спросил я. — У кого есть какие мысли на счет вот этого всего?
— Мне не нравится этот хрен, — сказал Гиена. — Какой-то он приторный весь, чуть ли патока не капает. Лошадки, спасибочки…
— А мне он как раз показался интеллигентным и вежливым человеком, — сказал Бюрократ. Он сидел прямо на полу, прислонившись к стене. Дышал он после пробежки все еще сбивчиво.
— Знаешь, как говорил мой батя, не к ночи помянутый? — Гиена презрительно оттопырил губу. — Самое опасное — это всегда самое непонятное. Вот если бы мы тебя прямо тогда на станции пристрелили, Боня, глядишь все мои живы были бы сейчас, — он глянул на меня и заржал. — Да не ссы, я шучу. Но тут как в каждой шутке… Ты реально был непонятным. И неуместным, тебя сначала Веня на перроне нашел через два часа после всех остальных. Одет ты был как-то не по-людски и штука эта еще у тебя в кармане была… Тьфу ты, дряньство, вспомнил родных, глаза теперь на мокром месте… Короче, вы же поняли, что я хотел сказать, да? Это же Волчий Лог. Тут всегда уже лет тридцать по лесу бродят одни страшилища мертвые и всякая чертовщина с людьми случается. А тут к нам приходит вот этот вот… Храбрый рыцарь Вицли-Пуцли. Спасает нас от какой-то ебаки и изо всех сил показывает, какой он добрый. Я прямо обоссусь сейчас от умиления.
— Хм, резонно, — сказал я. Вообще-то в его рассуждениях и правда была неслабая такая логика. — Натаха?
— А что я? — она пожала плечами. — Это все хрень какая-то. То есть, с одной стороны, Бюрократ прав, и этот мужик производит очень приятное впечатление, в другой… Да не должно здесь быть никаких мужиков! Ни приятных, ни мерзких! Мертвые волки и кабаны — нормально. Но про то, что в Волчьем Логе какие-то люди живут, я в первый раз слышу.
Мне стало как-то не очень уютно. Правда для выводов пока информации было маловато. Надо было осмотреться хотя бы здесь, в этой, как ее назвал Семен«, реакторной.
Помещение было устроено просто — почти все было занято тем самым пространством, в котором из пола торчали арматурины. На первом этаже дверь вела в ту самую короткую прихожую, из которой мы пришли. Я забрался по металлической лесенке на второй этаж. Там тоже была комнатка, которая в те времена, когда это место было еще не заброшенным и разрушенным, служило рабочим местом наблюдателя. Все стена напротив двери состояла из приборных панелей, выпуклых экранчиков, длинных рядов кнопок и циферблатов с разными шкалами. Сейчас все пульты были мертвыми, ясен пень. Что бы тут ни изучали, его уже все равно из главного зала убрали и куда-то дели.
Так, теперь третий этаж. Ага. Интересно… Здесь стояли стеллажи, коробки с пожелтевшими бумагами, в углу, сваленные кучей, лежали подшивки толстых журналов «Аспекты техномантии. Альманах» со скучной белой обложкой.
Я протянул руку к полке и взял первую попавшуюся книжечку. «Испытания двухступенчатого взаимодействия человека и нулевого механизма. Конспект». Мда, я такой прямо знаток… Бросил эту, взял следующую. «Бутылконосая торпеда. Инструкция для оператора». Хорошо. Я уже чувствую себя героем научно-фантастического фильма. Где мое альфа-гамма-ионопластовое топливо? Чтобы пылающие дюзы разогнали нашу космическую ракету до субсветовой скорости за семь секунд… Взял третью книжечку. Это тоже была тощенькая брошюрка. «Общая инструкция для механика-водителя полутяжелых боевых шагоходов класса М». Кроме букв на обложке схематичное изображение… шагохода. Металлической такой штуке на двух толстых ногах.
— Богдан? — в комнату заглянула Натаха. — Ты чем-то занят?
— Просвещаюсь вот, — я протянул ей книжечку. — Боевые шагоходы изучаю.
— Богдан! Это же гениальная идея! — Натаха открыла книжечку на середине. Там была какая-то плохо отпечатанная схема и длинная таблица букв и цифр.
— Ммм… — я озадаченно посмотрел на нее.
— Ну, использовать шагоход, — сказала она.
— Ох ты ж… — тут до меня дошло. — Чтобы наших мамонтов перегонять?
— Ну да! — Натаха засмеялась. — Этой машине совершенно не нужны дороги, броня там такая, что ее не всякий крупный калибр берет…
— У тебя есть шагоход? У меня есть лучше — инструкция к шагоходу… — пробормотал я почти шепотом.
— Что ты там говоришь? — Натаха подняла глаза от брошюрки. — Я не умею читать и слушать одновременно.
— Только то, что у нас нет шагохода, — сказал я. — А так-то идея огонь, я согласен.
— У Матонина в сарае стоит шагоход, — сказала Натаха, снова уткнулась в книжечку. Потом подняла глаза. — Там «Вепрь», «Гусак» или «Ватрушка». Более тяжелый в таком сарае не поместится. Только скорее всего у него операторов нет, вот он и ржавеет без дела. Иначе Матонин на нем бы разъезжал, вместо «Руссо-Балтов».
— Сложно управлять? — спросил я, заглядывая в книжечку через ее плечо.
— Не знаю, — Натаха дернула плечом. — Но проблема не в сложно, а в том, что водитель должен быть магом. Обязательно, хоть с какой-то искрой. От них поэтому и отказались, что маги довольно редко рождаются, и их можно для чего-то более полезного использовать, чем для рулежки бронированной машиной.
— А откуда ты это все знаешь? — спросил я. — Ты же сказала, что здесь родилась.
— Деда Паня рассказывал, — Натаха закрыла книжечку и сунула мне. — Ты припрячь в карман, неизвестно, как все тут обернется, когда придет хозяин, вдруг придется по-быстрому когти рвать. А инструкцию к шагоходу мы больше вряд ли где-то достать сможем…
— А что за деда Паня? — спросил я. Книжечку сложил вдвое, чтобы она влезла во внутренний карман пиджака.
— Пантелеймон Михалыч, сосед наш, — Натаха направилась к двери. — Он был на шагоходах помешан просто, часами мог про них рассказывать. У него даже вся стена была в рисунках разных моделей шагоходов. Я в детстве ужасно его слушать любила. И даже сейчас, наверное, все модели имперских шагоходов смогу назвать. И перечислить базовые технические характеристики и типы бортового снаряжения.
Когда мы начали спускаться вниз, Бюрократ стоял рядом с одним из кранов, раздевшись до пояса, и умывался. Пиджак и рубашку он повесил на одну из торчащих из пола арматурин. Лицо Гиены было задумчивым и злым одновременно.
— Слушайте, я чем больше обо всей этой ситуевине думаю, тем больше прихожу к мысли, что рвать надо когти отсюда! — сказал он, когда мы с Натахой были на уровне второго этажа. — Я нутром чую, что этот Семен готовит нам какое-то говно.
— Когда мы встретили того… то существо, — сказал Бюрократ, поднимая мокрое лицо от рукомойника. — Уже темнело. Фонарей мы с вами не взяли. Если мы сбежим, то это верная смерть.
— Верная смерть — если мы останемся, точно вам говорю! — Гиена сжал кулак и стукнул им по кирпичной стене. Посыпалась пыль. — Вот увидите, этот гад придет не один, а с какой-нибудь группой поддержки, вооруженной с ног до головы. А потом они нас повяжут и оттащат в какой-нибудь свой бункер, чтобы…
— Чтобы что? — насмешливо спросил Бюрократ и всплеснул руками. — Порезать на кусочки?
— Ну не знаю я! — заорал Гиена. — Отсюда живыми вышло полтора человека! Один моего друга троюродного дядки шурина лепший кореш. И второй с ним еще был. Сам не видел, но верный человек рассказывал. Васки Косого кума племянник двоюродного деда. Вы сами мозгами-то своими подумайте! Может, если никто про них не знает, так это потому что они сами не хотят, чтобы про них кто-то знал? Гранаты у них самодельные тут… Насосы работают. Электричество вон…
Гиена протянул руку и щелкнул выключателем. По периметру зала засветились матовые плафоны.
— Вы слишком подозрительный, Степан! — Бюрократ пригладил мокрые волосы и принялся резкими движениями стряхивать с кожи капли воды. — Что с одной стороны, делает вам честь — вы не просто подозреваете на пустом месте, вы анализируете ситуацию, собираете воедино факты… С другой же стороны, при неполной картине можно очень легко прийти к ошибочным выводам на основании… Кстати, Богдан, вы нашли что-то интересное там наверху?
— И да, и нет, — сказал я. — Сколько у нас осталось патронов? В моем дробовике только два. Гиена, Натаха?
— У меня все три целые, я не стрелял, — сказал Гиена и потянулся за своим оружием.
— У меня четыре, но два заряда — мелкая картечь, совсем разве что в упор бить, — сказала Натаха.
— Богдан, вы тоже думаете, что милейший Семен завел нас в какую-то ловушку? — возмущенно спросил Бюрократ, натягивая рубашку.
Ответить я не успел, потому что в этот момент раздался в раздался стук в дверь. Удар. Три секунды пауза. Удар. Три секунды пауза. Удар.