Глава 17. В погоне за надеждой: замыслы о великом
«Представьте себе, что может случиться с нашим любимым королевством. Что мы могли бы создать. Чего мы могли бы достичь, если бы каждый из вас внес свою скромную долю?»
— Из книги «Слова Авензина».
Спустя день.
— Прости, это всё, что я могу сейчас для неё сделать, — сказал апотекарий в жёлтой одежде. — Спасибо тебе за образцы от заражённых и за то, что притащил для неё тот ингредиент. Я займусь лекарством… но это будет нескоро. Ох, я бы уже использовал один из Чёрных камней для её оживления.
Вновь я оказался у постели Лишари. На мне колется лёгкая свежая рубаха, штаны стали более свободными, как и сапоги. После всего, что сделал — ничего не получается. Пока «излюбленная игрушка Ордена» пытается остановить апокалипсис, отдав исцеление девушки на попечение апотекариям, Лишари медленно… умирает. Это новость вызвала у приступ горя, шквал неприятных эмоций… злобу, которую я решаю выплеснуть на ближнем:
— Ты недостаточно делаешь! — выкрикнул я, удивляясь, что у меня на это ещё остались силы. — Разве нельзя работать лучше!? Она один из лучших апотекариев, так сделай что-нибудь!
— Что!? — вспылил в ответ О’Брайенн. — Это я её считай реанимировал, когда её притащили сюда! Это я её спас, когда у неё началось поражение тканей! Это я ввёл её в кому, чтобы она не умерла, — апотекарий успокоился и подошёл, похлопывая меня по плечу. — Так что прошу тебя, заткнись. Я понимаю тебя… ты не единственный, кто теряет дорогих сердцу людей, и прошу тебя — не кричи, а то позову хранителей.
— Прости, — тихо я проговорил; у меня нет сил… Нерим сковал наши силы, Арантеалю кажется стало на всё плевать, а «то чудо», которым восхищалась Лишари, сейчас где-то бродит и охотится за тем, что едва ли остановит весь этот ужас.
Единственное, что я могу сделать, так это склониться на Лишари и медленно начать шептать молитву… короткую, но рождённую от сердца и изливаемую с чувством кручины:
— Боже, помоги ей.
Взяв её за руку я всё ещё чувствую, что в ней теплится жизнь, что она всё ещё борется за бытие, но ничего не могу сделать. Ладно, необходимо готовиться к самому худшему и уже смиряюсь с тем, что её душа вскоре может отправиться в последнее путешествие.
— Нет… это не может так закончиться. Это какая-то усмешка… ирония судьбы.
— Понимаю, — пытается меня поддержать апотекарий. — Прости, сейчас, единственное, что мы можем поделать, так это подготовить зелье. А теперь, тебе нужно идти.
Я встаю с кровати и кидаю последний взгляд на Лишари прежде чем покинуть её. Видно, что её лицо сильно исхудало, что её рука, которую я держал, так же потеряла в плоти. Оторвав взор, направился прочь, туда, куда меня звали вчера.
Город в осаде. Мы столько готовились к войне и из-за предательства в Ордене всё прогадали, как мне поведал один из хранителей. Иронично — но не мы, а тот, кто сильнее всего бахвалился верностью — предал родную землю. Недавно мы выяснили, что из-за Джорека мы проморгали неримцев в порту. Но Велисарий не оставляет шансов навредить врагу в гавани — уже этой ночью патрули и лагеря врага терзают налётчики Ралаты и бедноты, их штурмовые корабли с катапультами под шквальным обстрелом наших пушек и отогнаны этим подальше от града, а порт сам оказался в осаде нашей артиллерии. Но этого мало — в заливе появляется всё больше посудин, их передовой лагерь на верфях расширяется. А ответные налёты и контрбатарейный огонь уничтожил пять наших батарей. Благо, что благодаря ресурсам Пороховой пустыни и Солнечного берега, рекрутам из Подгорода, всё ещё удаётся поддерживать подобие обороны на юге, но врагов больше, и они лучше подготовлены.
Арантеаль практически не занят обороной и Велисарий решился действовать. Дни подготовки — всё это не зря. И чтобы работать сообща и скоординировано, чтобы взять на себя призвание защищать Эндерал вместо Святого ордена он созвал секретный совет вдали от глаз великого магистра, чтобы обсудить все элементы грядущего плана.
Выйдя из штаба Святого ордена своё горло и нос я наполнил прохладой ночи. Вздев лик наверх мой взгляд уставился на тёмное полотно, усеянное сверкающими точками. Ночная твердь небес — она так прекрасна, так обворожительна, и так статична и умиротворительна. Напоминает о тех временах, когда всё было спокойно, когда не гремели войны, люди не шли друг на друга войной ради безумных идей и всюду царил мир. Как же я скучаю по тем моментам, которые стали заканчиваться ещё в моём детстве, и я бы всё отдал, чтобы этой войны не случилось, чтобы Коарек не повёл своё воинство и Наратзул не восставал бы, а Лишари была бы в порядке. Ох, что было бы с Константином, Джеспаром, Калией и прочими знакомыми, коли бы люди жили мирно, не поднимая клинка против друг друга? Ох, я бы хотел увидеть тот мир, где Джеспар не циничный наёмник, Калия вне рядов Святого ордена, а где-нибудь за торговым прилавком, Константин мирный профессор, а Велисарий за пахотой земли. Каков был бы этот мир, если бы люди не поднимали бы друг против друг оружия ради мимолётной славы завоевателя, ради сумасбродных идей или корысти ради? К сожалению, я этого никогда не узнаю. Вынужденный держать в руке меч ради спасения слабых мне предстоит воевать и мир пока может только сниться.
В моих руках оказался свиток телепортации. Очередной, и не последний. Интересно, сколько их было в своё время сотворено? И сколько их ещё сделают? Магия телепортации не относится ни к школе элементализма, света, энтропии, ментализма или псионики. Пространственное искусство чародейства немного сложнее, ибо привязать точку и свиток дело не из простых — координата может съехать под влиянием переменчивых потоков эмпирического ветра, либо материал окажется недостаточно качественным и заклятье попросту выветрится из него.
Повертев свиток белой бумаги, я думаю, какой мастер его сделал? Это же нужно было быть искусным дельцом, чтобы такое сотворить. Иные говорят, что в былые времена Святой Орден, когда ещё заботился о народе, вместе с Вольными магами, создал не менее десяти тысяч свитков перемещения по всему Эндералу и раздал их торговцам и странникам. Я не знаю, какова истинная причина появления их, но искренне благодарен их создателям, ибо с ними путешествовать по Эндералу куда проще.
Я возношу ладони и свиток начинает растворяться, распадаться на лучи света, окутывающие меня в кокон. Ещё взмах, ещё один и ещё одно ритмичное движение руками и бумага полностью превратилась в светло-голубой свет, захвативший меня и унёсший прочь из столицы.
Спустя секунду щекотливого путешествия передо мной нет образов могучего города, чей век уходит. Вместо него один из оплотов нового мира, новая столица нового, ещё не явленного государства. Глазам открывается высокое деревянное строение, похожее на терем, но на самом деле ставшее перестроенным домом Борека и превратившим его в настоящий дворец. Высокие башни из дерева, стесняющие центральное строение, так же стремящееся к выси и повторяющее в очертаниях исполинскую часовню. Больше я ничего не могу увидеть, поскольку путь преградила деревянная стена.
Я подхожу ближе, где дозор и охрану несут стражники новой монархии, а на стенах расположилось не менее двадцати арбалетчиков, не считая укреплённых башен, где разместили баллисты и скорпионы.
— Подожди! — остановил меня воин, — опустив копьё. — Назовись.
— Я — Фриджидиэн из Арка
— Виват барону! — крикнул стражник; ещё вчера это наёмник, сражающийся за деньги, а сегодня это доблестный воин баронства, носящие сине-голубые цвета своего государя.
— Виват ему! — отвечаю я хмуро и прохожу за ворота, зная, что они предупреждены о моём приходе сюда, на тайную встречу, которая по-видимому должна стать судьбоносной.
Со скрипом, но облистованные металлом ворота распахнулись, и я простучал сапогами по брусчатке, заходя туда, откуда Барон правит рукой сильной и могучей. После уничтожения десятитысячного корпуса, объединённые войска Баронства и Аристократии отвоевали часть Фермерского берега, освободив Дайри, фермерский трон, а также выбив врага из Ад’Балор. Противник удерживает только прибрежную линию и Файрок, откуда стал наносить малые, но интенсивные удары, сковав наши силы там. Но по крайней мере, проблема северной угрозы решена.
Возле меня кипит жизнь — тут и там выстроены не лачуги, а крепкие деревянные избы и дома, в которых живут крестьяне и немногочисленные торговцы. Так же мне открываются и купеческие лавки, и несколько маленьких часовен, и административных зданий, отличных от остальных суровым штольным стилем и флагами на крышах. Строений столь много, что они образуют улицы, перекрёстки, закоулки и коридоры, какие только могут быть в бурно растущем посёлке городского типа.
Там, где раньше было место встречи дорог, где рядом добавляли красоты бочки с мёдом, теперь торговый пост, заставленные прилавками, палатками, ящиками и сундуками. Пройдя мимо монохромных тканевых настилов, я выхожу к серокаменным строениям, у которых усиленную стражу несут воины баронства. Раньше здесь были медоварни, теперь же центр варения слабого алкоголя к северу от Арка, которые напоминают своих предшественников лишь серым цветом кладки. Теперь это красивые строения в стиле аркских богатых домов, с вытянутыми окнами с вихревыми решётками, кованными дверями, и крышами из черепицы.
Но и это не моя цель. Так же, как и дом славного барона, подле которого я вижу солдат с арбалетами. Я углубился в город, проходя чуть левее дворца Борека и минуя перипетию улиц с деревянными настилами, выхожу на небольшую площадь, устроенную между местной двухэтажной ратушей крестьянского представительства и рыцарским домом. Я медленно выхожу из узкой улочки, минуя два одноэтажных терема и начинаю ступать по каменной плитке. По бокам от меня прилавки, сейчас пустые, но днём переполненные, впереди же у широкого прямоугольного стола меня уже ждут.
Тут, под пространным сине-белым покровом ткани собрались сильные мира сего, только без официоза, без популизма. Тайно и скрытно… в принципе, как и следует тем, кто задумал нечто радикальное, идущее вразрез с установленным порядком. Напряжение чувствуется в воздухе, я по глазам собравшихся понял, что сегодня будет обсуждение куда более важного, чем всё остальное.
Здесь стоит сам Велисарий в полном боевом облачении и плаще с капюшоном, представитель Ралаты, Конан и мужчина в одежде, походящей больше для пустынного жителя, вместе с Бореком и аристократом в алом камзоле. К моему удивлению тут же и два хранителя, что раньше приглядывали за Велисарием, но ныне они здесь, рядом с нами, что вызывает у меня смешанное чувство гордости и растерянности.
— Спасибо, что пришёл, — кивнул в мою сторону Велисарий, сидящий в центре собравшихся.
Я занял своё место у угла стола, на кортом по традиции развёрнута карта. Как бы мне вновь хотелось собраться полностью на войне с Неримом, выполнить свой долг, но не могу выбросить своих мыслей о Лишари. Её жизнь и возможная смерть засели у меня в голове и не хотят покидать разум, что весьма неприятно. Я сконцентрировал взгляд на Велисарии, который приготовился говорить:
— Спасибо, что собрались, — чуть хрипловатым голосом начал он. — Я вынужден признать, что наше положение — довольно сносно, но не так оптимистично.
— И какого же? — тихо спросил ралаим. — Наши братья и сестры атакуют этих неверных, но их меньше не становится. Мы вырезаем патрули, режем как псов лагерную шваль. Но корабли… они выплескивают их снова и снова.
— Этот мужик прав, — заявил Конан, облачённый в шкуры и железный доспех. — Мои ребята хоть и резкие, но они не проф солдатня. Если этих ушлёпков попрёт больше, то они надерут нам зад, но мои парни пока держаться. Велисарий, что ещё ты можешь сделать?
— Мудрость этого мужа мне ясна, — решил высказаться, и представитель дюннийцев. — Неримцев больше и нам нужно хорошее решение, что разобраться с этой проблемой.
— Понимаю. Да, врагов больше, они лучше экипированы, но всё-таки они — фанатики и этим мы и воспользуемся. Есть возможность покончить с этим раз и навсегда, — Велисарий немного повременил, оглядев всех. — Я понимаю, вам это решение явно не понравится, вы будете против, но сейчас это единственный шанс быстро покончить со всем этим, — мой командир замер, собираясь с силами и спустя пять секунд с тяжёлым выдохом объявил о своём решении. — Нужно сдать врагу Арк.
Меня пронзило странное смутное чувство и появилась мысль — чего он несёт? Неужто всё настолько плохо, что он готов отдать город? И это Велисарий? Нет, этого не может быть. Я прикладываю ладонь к голове, думая — «Это, наверное, действие зелий и усталость. Да, это всё оно. Мне явно показались эти слова».
— Как так? — тихо спросил ралаим. — Всё напрасно?
— Мы согласны с мессиром Велисарием, — тяжёлое словцо вставил один из хранителей, и я с ужасом понял, что это не игра воображения. — Он убедил нас, что это единственное решение.
— О, хранители, — удивился Конан. — Каким ветром вас сюда принесло? Вас не поругают за отсутствие на постах?
— Мы здесь ради спасения Эндерала, — грозно выдал хранитель. — Часть хранителей уже не верят своему магистру. Он плевать хотел на Эндерал, часами проводя в своих исследованиях. Угрозу со стороны Коарека он будто бы не замечает. И нам надоело это. Лучше под знаменем Велисария, чем в бездействии ожидать, что нас порешат, как свиней.
— Хранитель, — рыкнул Конан. — Сейчас вам предлагают вообще принять поражение.
— Нет, я не говорю о признании поражения. Враг сконцентрировал большинство сил в порту, а после битвы у Фермерского берега, это единственные способный на штурм части. И рано или поздно он прорвётся через ворота, — Велисарий показал на карту, которую разложил на столе и позвал всех посмотреть. — Моей гвардии я отдам приказ переместиться в Храм солнца. Также пусть Ралата готовится к скорому вторжению, — ладонь Велисария скользнула по карте. — Затем я отдам приказ о формировании огневого рубежа в Квартале знати, а далее сформирую второй рубеж от Храма солнца до бывшей башни Йеро и выставлю там надёжное охранение. А потом контратакую, когда он подойдёт к стенам Храма, а подразделения с запада и севера зажмут его.
— А что на это скажет наша генеральша? — спросил аристократ, повертев кольцо с рубином.
— Теперь же, давайте послушаем Леору Эрен, Командующую войсками Аркской стражи, — предложил Велисарий, приглашая к столу участницу. — Генерала Армии Эндерала.
Из тени позади нас вышла девушка, и встала между Велисарием и Конаном. Родом из столицы, тем не мене она имеет сердцеземские черты своей матери — низкий рост, приятное чуть округлое лицо и густой чёрный волос, немного подкрученный.
— Леора Эрен, как нас заверил ваш связной, вы имели что-то сказать Оборонному Совету? — немедля спрашивает представитель знати.
— Да, — девушка умолкла, её лицо стало бледнее мрамора, глаза сделались стеклянными, всем видом своим она показывает, что ей нехорошо от того, что она задумала сказать. — Я хотела до вас довести…. Арантеаль, Великий магистр… он… даже не знаю, как это…, - Леора не может собраться с мыслями, я вижу, как её руки трясутся, а губы потеряли прежнюю насыщенность алым, приобретя заглушённо-розоватый оттенок; она не в силах держать взгляд под натиском мнимого стыда, опускает взгляд и замечаю мрачное сияние её слезы, которую она моментально отирает утончённым пальцем, слегка растирая тушь. — Арантеаль Теалор, Великий магистр Святого ордена полностью отрёкся от дел страны… отрёкся от его жителей. Его не заботит больше не единая душа.
— Как это выражается? — спросил Велисарий.
— Недавно нам пришло письмо от неримского командира. Он писал, что под его рукой сотни пленных. И что он поставил лагерь в Сердцеземье и готов выдать всех, если Арантеаль согласиться передать ему магические фолианты из наших библиотек, — голос Эрен дрогнул, она вцепилась в стол до такой степени, что ногтями промяла древесину. — Но Теалор отказал, мотивировав это тем, что это может дать Нериму преимущество. Но, её голос рванул навзрыд. — Я лично видела эти книжки и поверьте, помимо истории магии, они не содержат ничего. Но он что случилось потом… он продал эти книги купцам из Киле, а деньги пустил на работу со светочем.
— А что с неримским лагерем? — наигранно спрашивает Велисарий, вертя в руках серебряную монету.
— Я не знаю, что с ними случилось, но мы видели столбы дыма в неримском лагере, — Эрен сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле, засевший горькой злобой и обидой на Теалора за столь неразумные действия.
— Это всё? — выдержанно спросил Борек.
— Тем более он снял защиту с Речного, остатков сил там не хватит, чтобы удержать город в случае серьёзного наступления, — Леора указала на карте город. — Все воины, ранее защищавшие малые поселения и немногочисленные шахты с лесопильнями, призваны в Арк. Его приказы… безумны. Он издал Указ, чтобы все финансы Святого ордена и его казна шла на восстановление светоча, не взирая на остальные нужды страны.
— Святой Орден в силу «Пути», актов Грандмагистра «О власти», всё ещё контролирует большую часть жизни в стране, — стал пояснять Велисарий. — Армии, основы экономики, всё управление и социальное положение, вера и законы — несмотря на то, что он стал жутко слаб, это всё ещё в его ведении.
— Леора, скажите, сколькими людьми вы командовали перед войной с Неримом? — уточнил аристократ, поглаживая эфес рапиры.
— Первый полк «Защитники Лесов» в тысячу воинов, второй полк «Сердце Эндерала» в две тысячи, третий полк «Крыло Мирада» в тысячу, четвёртый полк «Слава юга» в три тысячи, пятый полк «Гвардия Арка» в три тысячи, — она горестно вздохнула, осмотрев всех взглядом всех присутствующих столь тяжёлым, что в груди возникло неприятное ощущение. — А вместе с этим флот «Око» в двадцать кораблей.
— А сколько осталось? — вопросил Велисарий, уперев руки в бока.
— Только два.
— Что стряслось? — прорычал Конан, став наглаживать бороду.
— Не получив подкреплений, «Слава юга» был разбит стремительным наступлением неримлян на порт, практически без потерь для вторых… там же погиб и наш флот. «Крыло Мирада» был разбит по подразделениям, кроме частей у Речного и Арка, — я почувствовал, что с каждым названным полком её голос становился всё бедственнее. — «Сердце Эндерала» погиб от засады в Сердцеземье. В относительной боеспособности лишь два полка.
— Больше десяти тысяч из которых выжило лишь около четырёх только выжило? — подсчитал аристократ и язвительно отметил. — Хороший же из Арантеаля — командир. Ладно. И что же вы хотите от нас?
— Делайте, что хотите, только спасите Эндерал от врага. Что… угодно…
Её слова отлично говорят о намерениях, о том, что она готова оставить самого Арантеаля, покинуть Святой орден, не встать на его защите перед рубящим клинком порядка. Все предали Арантеаля, но можно ли назвать предательством то, что люди сами взяли в руки дело своего спасения, когда Великий магистр отрёкся от страны ради эфемерного избавления мира от «высших»? Сначала Тручесса неумелым управлением вогнала пол страны в гроб, а потом и он своим безвниманием обрёк родину на медленную гибель, предпочтя ей и стонам своих же граждан кусок металлолома. Но собрались люди, которым это не безразлично, которые вырвали континент из когтей вражеской армии, и чтобы завершить дело им… нам придётся встретиться с волей самого магистра? И в таком случае, где предательство интересов? Кажется, что это нас изначально предали, кинув бороться за родную землю, а самим уйдя в созерцание грёз. По крайней мере, такой мыслью я успокаиваю свою совесть.
— Хорошо, Эрен, Совет услышал тебя, — Велисарий швырнул монету на стол, и та со звоном плюхнулась о его крышку. — Мы примем все необходимые решения.
— Скажи, Велисарий, как ты нанесёшь контрудар из города с горсткой защитников? Или ты сможешь на малом пяточке разместить целое войско? — скептически спрашивает Борек.
— Во время одного из обследований верхних ярусов города мы наткнулись на крайне причудливое открытие, — мой командир приложил ладонь к подбородку, став закручивать бородку. — В доме Йеро, когда мы его взломали, оказалось стратегическое сокровище. Огромная, незнамо кем вычищенная, пещера, где можно размещать солдат и оборудование.
— Только не скажите, что сейчас именно там воины?
— Да, в тайне от Святого ордена и всех остальных, я разместил там две тысячи из Единой Эндеральской Армии. Плюс к этому арсенал.
— Как? — едва не подавился от удивления аристократ. — Как можно две тысячи незаметно провести у Храма солнца? Неужто «око» Ордена совсем ослепло?
— Почти… я всех их протащил с согласованием с Арантеалем, который с радостью согласился усилить Храм солнца ещё двумя тысячами бойцами. Теперь, настало время для их применения.
— Ладно, вопрос с этим решён, но чем мы будем прикрывать город с севера? — узрел недочёт с хитрой улыбкой аристократ. — Ты же понимаешь, что две тысячи не чета двадцати при Коареке?
— Да. И на этот случай у меня есть план.
— А что если взять помощи из Дюнного? — спросил ралаим.
— Нельзя, — покачал головой Велисарий. — Если нам не удастся удержать Арк, то Дюнное с его внутрискальным поселением и удобным географическим расположением может стать новым пунктом обороны, — сложив руки на груди, ответил мой командир. — Я даже стражу там не трогаю, просто поговорил с ними об обороне и всё. Там всё останется на месте в случае нашего фиаско здесь.
— Какова наша роль в этом, мужик? — спросил Конан. — Или предлагаешь отсиживаться с трясущимися гузками?
— Нет. Когда враг плотно войдёт в город и займёт все кварталы в чём я не сомневаюсь, мы начнём наше наступление, — ладонь Велисария снова пронеслась по карте. — Пушки откроют огонь по скоплениям врага, арбалетчики и лучники их поддержат. А вы…, - Велисарий оглядел представителей с востока, — кочевники с луками и лёгкой пехотой, да дюннийцами, поддержат город с севера.
— Одной пехоты мало будет, — сказал ралаим.
— Да… поэтому Конан вместе с отрядом кавалерии прорвётся к нам с запада и начнёт с зачистки берега. Вместе с группировкой «Запад».
— Что? — возмутился варвар. — Группировка «Запад» не успеет добраться по сигналу. И с севера недопрыгают вовремя. Слишком далеко бежать.
— Тогда предлагаю скрытно переместиться и разместиться в лесных лагерях, — сказал Велисарий.
— А каково наше предназначение? — спросил ралаим.
— Вы будете держать Подгород и не пускать туда врагов, — Велисарий разогнулся и сложил руки на груди. — А когда придёт момент, вы и ополчение Подгорода объединитесь с силами Конана и освободите южный квартал, — Велисарий оглядел бывшего бандита и представителя кочевников. — Конан, возглавивший войска Речников, Солнечного берега и полк, с Аль-Хаббадом, который поведёт в бой дюннийцев и кочевников, должны будут начать наступление по сигналу — алый «цветок» в небе. Только будьте на достаточном расстоянии, чтобы вражеская разведка не просекла, что мы возьмём вражескую армию в клещи.
— Чудно. Вы хотите большую часть неримцев перестрелять как уток в городе, а потом мы перерешим остальных, — с мрачным хладнокровием подвёл итог представитель Ралаты. — Но когда нам начинать?
— Я дам сигнал. Как я говорил, пусть ваши разведчики следят за красным фейерверком, который ударит из Храма солнца. До этого, мы их продолжим терзать, как это делали раньше. Пусть они вступят в бой ослабленными.
— А почему у нас тут сходка, как у крыс подковёрных? — возмутился Конан. — Почему мы не могли обсудить всё открыто у тебя ставке?
— На то есть причина, — сказал Велисарий и словно реагируя на его слова из рыночной тени вышло ещё пара человек, которые заняли место у стола. Я не могу их различить, но мне всё равно, кто они, но магистр храмовников пояснил, кто они:
— Я вам хочу представить тех, кто пришёл сюда от имени поддерживающих нас деньгами и наёмниками. Они здесь для того, чтобы быть свидетелями нашей сделке по…, - я заметил, что Велисарию трудно говорить, но всё же он собрался и выдал задуманное. — Мы собираемся создать нечто новое. Что бы сменило Святой орден, ибо он…
— Бунт! — радостно воскликнул Конан, дельно потирая руки, так и не дав договорить моему командиру. — А ты, Велисарий, не хуже нас оказался. Когда жаренным запахло и появилась возможность, сразу решил сбросить крышу и урвать свой кусок. Да в тебе течёт наша кровь, мужик.
— Ты прав, — легко отвечает Велисарий, повернувшись к хранителям. — Расскажите нам, что осталось от былого могущества Святого ордена, братья его.
В ответ воин в плаще через которые проглядывает анатомический доспех, только кивнул и стал отвечать гласом, в котором переплетался подавленный гнев и жгучая скорбь:
— На моём языке горечь, когда я об этом говорю. Святой орден больше не контролирует Эндерал и его существование… эпоха подошла к концу. И ради стабильности, ради нового мира мы готовы распрощаться с мертвыми привилегиями и потерянной властью, — сокрушается мужчина. — На севере всем давно заправляют Дикие маги, Солнечный брег до недавнего времени был под контролем бандитов, Пороховая пустыня забита мародёрами и монстрами, а Сердцеземье, Златолесье и всё до мрачной долины забито нежитью. Дюнное давно установило свои законы, наши посты и башни недостаточны для контроля, в Арке всем заправляет кучка аристократов и только Храм солнца мог бы похвастаться полнотой власти Святого ордена, — хранитель повременил, прежде чем раздался страшный вердикт. — Для власти Ордена — это финал. Его, в том виде в каком он существовал раньше, больше нет.
Мы внимательно слушали рассказ хранителя и самое страшное — никто не проявил и толики сожаления из-за того, что Святой орден готов быть низвергнутым. Неужто он стал настолько ржавым и ненужным механизмом, что все с радостью готовы его выбросить на помойку истории? Это как же можно довести самое могущественное воинство до такого состояния, что по его уходу никто рыдать не будет, что всем плевать на его полумертвое состояние и его свержения уже никто не боится. Я вспоминаю, что даже наш маленький бунт — это откол от Святого ордена и борьба наша не за него, но во имя Эндерала и его народа.
— А как же Арантеаль? Как же Эндерал, — спрашиваю я, даже не смутившись — мне всё равно, что станет с Арантеалем, чувствуя, что по важности судьба Святого ордена уступает в важности перед людьми сего континента и жизни подруги. — Он не даст вам исполнить задуманное.
— Когда придёт момент, — голос моего магистра задрожал. — Я смещу Арантеаля Теалора с поста, командующего Орденом.
— Хм, смелое решение, — заявил ралаим и как я понял Конану и представителю пустынного мира и богатеям — всем уже плевать на Орден, все готовы его предать ради лучшего, нового мира, где страна занята заботой о народе, а не допускает полного опустошения дома.
— Вы делаете это ради своего интереса? — спросил ралаим.
— Нет, это делается во благо нового не рождённого государства и его людей и аэтерна, которые живут здесь и сейчас. Когда у Святого ордена не хватит сил, когда враг подойдёт к воротам Храма солнца у хранителей, магов и послушников будет только один выход — последовать за мной в последний бой, — голос Велисария становился всё более напористым. — В ином случае они попадут в бесславный плен.
— Мы полностью поддерживаем курс мысли Велисария, — напомнили о себе только что пришедшие люди в лице высокого крупного мужчины с русым волосом. — Как представители Банка и Золотого серпа, а также уполномоченные представлять ещё несколько фермерских и торговых предприятий, мы заявляем, что все купленные на Киле и Эндерале наёмники будут переданы под командование Велисария в ближайшее время. Три роты тяжёлых доспешных воинов, четыре роты обычных воинов, рота легковооружённых разведчиков, рота копейщиков и рота тяжёлой кавалерии. В обмен мы просим только право голоса в новых органах власти и торговые привилегии.
— Это хорошо, — Велисарий показал на карту. — Золотой серп и банк заявили о своей поддержке. Как только наёмники присоединятся к нам, мы сможем дать достойный отпор Нериму. Наши войска сокрушат врага в последнем штурме, и противник согласиться на любые наши требования, — палец моего командира указал в сторону Речного. — Конан, ты возьмёшь тяжёлых воинов и встанешь здесь. Рота копейщиков и две роты средних воинов останутся охранять Речное, — ладонь Велисария скользнула вправо. — Остальными укрепим Фермерский берег. Пока оставим всё так, этого должно хватить, чтобы защитить важные объекты и не дать неримлянам просачиваться в наши земли… точнее их попытки.
— Это конечно хорошо, — послышался тихий голос ралаима. — Но о каком будущем государственном образовании идёт речь? Просветите нас, достопочтенный мессир Велисарий и о нашем месте в нём.
— Хорошо, — Велисарий вятянулся во весь рост, возвысившись надо всеми, его голос от командирского перешёл к вдохновляющему и где-то немного проповедническому. — Вот и наступает новая эпоха в истории нашей родины. Везде и всюду живут люди, которые устали от гнёта правил Святого ордена, в которых больше нет смысла. Все мы знаем, что Рождённые светом почили, а значит и порядок, установленными ими требуется в изменении. Я говорю об Эндерале, как о едином собрании свободных земель, где каждый удел правит так, как сочтёт нужным. И они, вместе направляют Эндерал к процветанию и грядущей славе. Все земли да назначат тех, кто встанет над ними и во имя общего блага и гармонии направит континент к новым горизонтам.
«Как завернул», — подумал я. — «Видимо умных книг перечитал в Златоброде. Что ж, моему командиру это только на пользу. Хорошо будет, если он выиграет войну и мир установит в придачу, чтобы на осколках Святого ордена не наступила грызня».
— Я говорю о единой стране… крепком союзе территорий, если будет угодно. Тут услышат голос каждого, можете не сомневаться, — его речь смолкла, а сам он повернулся ко мне. — Фриджидиэн, помнишь ты писал по моему поручению новые акты, уложения и так далее?
— Да, господин.
— Подготовь их, доведи до ума. Скоро они нам понадобятся.
— Да, — ответил я, чувствуя, что у меня есть отличный шанс отвлечься от всего этого, хоть немного занявшись делом. — Я продолжу работу и напишу то, что задумывалось вами. И хорошо, мой меч с вами, — я готов согласится на всякое, что мне предложит Велисарий; лишь бы он отстал от меня.
— Тогда, господа, — аристократ достал из сумки бутылку. — Нам стоит выпить за создание… за создание Эндеральского Союза и начало разработки Генерального Уложения его!