Они вышли рано, когда огонь в кухонных печах уже вовсю горел, но слуги рангом повыше, из тех, кто был вхож в личные покои правителей, еще только одевались. В тусклом розово-сером свете, готовом через час-другой смениться ослепительным белым золотом южного солнца, девушек проводили любопытными взглядами две служанки, но тут же вернулись к перешептываниям вполголоса и оттиранию широких ступеней у входа во дворец. Остаться совсем незамеченными, как хотела бы того Кэрис, не получилось. Но воспользоваться излюбленным маршрутом и перелезть через стену вместе с Шаэн она не могла ни с помощью магии, ни без оной. Она предпочла бы ускользнуть одной, поговорить с Акадо и вернуться незадолго после рассвета, когда даже Казара не успела бы ее хватиться, но оказалось, молодая заклинательница просыпается от малейшего движения рядом, смотрит требовательно и пристально… А время уже утекает в песок, времени осталось совсем немного…
Наэллор до того не хотела отпускать ее от себя — совсем не то что вчера, — и оставаться одна, что даже согласилась сменить саабр на одну из простых длинных туник Кэрис. Ростом она была повыше, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Чуть коротковатый подол Шаэн прикрыла парой своих тахари, на простой тунике блестящими еще более вычурно, чем обычно, лицо и волосы замотала кафайей так, чтобы из-под нее выбивалась лишь пара отливающих золотом прядей. Птица предпочла бы спрятать и их и уж точно не брать расшитые драгоценными нитями тахари, но количество уступок принцесса тщательно дозировала, и сегодня ее покладистость окончилась на тунике. И то лишь потому, что завязать на ней строгое и сложное переплетение саабра как следует, Кэрис ни за что бы не сумела. К тому же приходилось признать, что красота Шаэн и манера держаться в любом случае не позволили бы ей сойти за простую горожанку. Кэрис было куда как проще превратиться в невидимку на запутанных улочках.
Город проснулся, но по обыкновению оставался полупустым в прилегающих ко дворцу районах и совершенно пустым в отдаленных. В это время на рынке взвешивали специи, разливали по кувшинам масло и отпускали покупателям свежий хлеб. Стеклодувы загружали в печи смеси песка с медью и кобальтом, рыбаки возвращались с промысла.
— Куда мы идем?
К человеку, который умеет находить дорогу по звездам. Конечно, Кэрис так не сказала. Для Шаэн это прозвучало бы бессмысленно, ведь искать путь по ночному небу здесь умели многие моряки, начальники караванов, звездочеты и картографы. Все те люди, о чьих занятиях на севере или не знали вообще, или имели весьма смутное представление. Но она, хоть и упоминала навигатора, когда говорила с Шаэн о «Симеду», скрыла, что сбежала от кхайи не одна, а после встретила Акадо в Фезе. Шаэн полагала, будто весь экипаж каравеллы, кроме Кэрис, оказался в руках серых, и сейчас было не время ее разубеждать.
— Да так, гуляем.
— Мы очень целенаправленно гуляем, — подметила золотая дева. — Ты совсем не смотришь по сторонам.
Кэрис замялась, торопливо подыскивая удовлетворительное объяснение:
— Ну ладно, подловила. Я хочу книгу, те я уже прочла, и не один раз.
— Ты можешь выбрать любую в библиотеке, — закатила глаза Шаэн.
— Да, но… Она не будет полностью моей, — объяснение звучало сомнительно, но другого подобрать она не успела. — У меня нет ничего своего, кроме тех двух томов со сказками, вот и я подумала…
Кажется, ей удалось удивить Шаэн, указав на очевидную вроде бы вещь, о которой золотой деве до того не приходилось задумываться. Наэллор данное обстоятельство смутило куда больше, чем саму птицу, что, по правде говоря, и не привыкла иметь ничего сверх того, что могла бы унести в руках. Да и сейчас не особенно о том жалела, отговорку придумав исключительно для оправдания визита в книжную лавку.
— Можешь взять в моих комнатах все, что тебе понравится, — после недолгой заминки Шаэн добавила: — На память.
Темный проем маленького магазина манил прохладой, будто обещая не бумагу и чернила, но влагу и глубину подземных озер. Внутри оказалось неожиданно пусто и тихо даже для раннего утра, и лишь немногим прохладнее, чем в тени. У входа на круглом столике стоял пузатый кувшин с водой и несколько чашек из покрытой эмалью глины. Отливающий синевой бок облепили мелкие капельки. Шаэн окинула помещение беглым взглядом и налила себе воды, пока Кэрис замерла посреди комнаты, осматривая шаткие книжные башни.
— Есть здесь кто-нибудь? Акадо? Господин ан-Найи?
И только поймав взгляд подруги, осознала, какую оплошность только что допустила.
— Мы познакомились еще в тот раз, когда я купила свои сказки, — быстро пояснила она, не дожидаясь вопроса.
Ясно было, что хозяин отлучился ненадолго, и все же, наверное, только в Фезе можно было оставить дверь уличного магазинчика нараспашку и беспечно уйти по своим делам. Кэрис задрала голову к потолку: ловчая сеть вновь оказалась прилажена к какому-то хитрому механизму и терпеливо ждала нарушителей. Это несколько удивляло, потому как, казалось, не было никакого смысла оставлять и ловушку, и нараспашку открытую дверь. Кэрис виделось в том противоречие, какое она не могла для себя разрешить. Разве что старый ан-Найи свято верил, будто воры приходят только и исключительно по ночам.
Одни девушки оставались недолго. Шаэн не успела сделать и пары глотков, как Акадо появился в дверном проеме. На нем была та же серая, небрежно выкрашенная и потертая рубаха-галабея, что и вчера. Кафайя на этот раз не закрывала лицо, а свободно лежала на плечах. Двигался он все так же бесшумно и проворно, но все же как человек, привыкший к ношению штанов, а не длинных просторных одеяний до земли. Обеими руками придерживал объемные бурдюки, в которых едва слышно плескалась и булькала вода. Ни один другой товар в Фезе не пользовался большим спросом, и к немногим не иссякшим еще колодцам с рассвета выстраивались очереди горожан, несущих водным распорядителям медь и серебро.
Кэрис махнула ему рукой, лихорадочно раздумывая, как бы улучить момент и поговорить с ним наедине или хотя бы условиться о скорой встрече. В прошлый раз Ришшек отвлек Шаэн редкими свитками, но сегодня все никак не появлялся. Наэллор на помощника книготорговца и внимания не обратила, пока тот не удостоил Кэрис ответным чуть настороженным кивком. Только тогда Шаэн внимательнее присмотрелась к Акадо, стоящему у входа в лучах розоватого утреннего света. Поймав ее взгляд и золотой отблеск кожи и волос, едва различимые в полумраке помещения, он резким движением набросил на лицо кафайю.
Из руки Шаэн выпала чашка и с дребезгом покатилась по полу, расплескивая воду на светлые плиты.
— Сновида! — ахнула она.
От неожиданности и нелепости обвинения Кэрис закашлялась, поперхнувшись воздухом и словами приветствия, что не успела произнести.
— Ты серьезно?!
Разумеется, она ни на миг не поверила бы, что ее старый знакомый на самом деле древнее чудовище, коим пугали маленьких детей на обоих континентах. То была неожиданная и неудачная шутка со стороны Шаэн, грозящая сократить пребывание в книжной лавке, превратив любые потенциальные разговоры в череду неловких извинений. Кэрис повернулась к Акадо, ожидая увидеть, как в бирюзово-синих глазах появляются искорки еле сдерживаемого смеха. Но наткнулась на взгляд задумчивый и недовольный. И взгляд этот она знала. Акадо не спешил опровергать слова Шаэн, вместо этого в свете новых обстоятельств просчитывая стратегию дальнейших действий.
Страшно не было. Кэрис не видела ни единой стоящей причины верить в существование сновид вообще и тем более верить, что давний ее знакомый окажется одним из таких выходцев из старых сказок. В два широких шага Акадо пересек комнату, не сводя взгляд с Шаэн. Та с нескрываемым страхом попятилась назад, запнулась о стопку книг, с трудом удержала равновесие, затем в смятении торопливо обратилась к Кэрис:
— Забери нас…
Навигатор размазался в воздухе — Кэрис скорее почувствовала, чем увидела движение, — резко выбросил руку в сторону…
— … отсюда!
…схватил птицу и забросил на плечо с такой легкостью, словно она совсем ничего не весила. Бурдюки с глухим плеском упали на пол. Невысокая и худенькая девушка и правда весила немного, но в жесте Акадо, слишком быстром и точном для человека, ощущалась вовсе не сила рук, а что-то от того, как с физическим миром взаимодействовали тени. Так, будто его законы несущественны, материя податливее воздуха, и вес не играет никакой роли. Кэрис сдернуло с места, швырнуло вверх, а затем вниз и в сторону, удар о плечо мужчины вышиб воздух из легких.
— Гхах!
Ей все еще не было страшно, совсем не так, как в присутствии Искъерше или Архааррада. Попытки уложить в голове нечеловеческую природу Акадо вкупе с ранее слышанным о сновидах сведениями, непоследовательными и противоречивыми, не вызывали ничего, кроме отстраненного непонимания, недоумения и… обиды. Казалось, после пройденного вместе пути навигатор должен был бы сам признаться в умении подсматривать чужие сны. Кэрис все никак не могла заставить себя поверить, что это все по-настоящему, и чудища грани встречаются несколько чаще, чем ей бы того хотелось, и неверие это обернулось раздражением.
— Поставь меня на землю! — она неловко, но от души, ткнула Акадо коленом в ребра. Ощущался он, в отличие от теней, плотным, горячим и очень даже живым.
— Нет. Я предпочел бы, чтобы ты не растворилась в воздухе, пока мы не поговорим.
Кэрис пнула его снова, и снова — без видимого эффекта. К несчастью, Акадо хорошо знал, что, будучи скованной или попросту оторванной от дороги, сорваться с места она не сумеет. Тогда она вскинула голову, метнула сердитый взгляд в сторону Шаэн — перепуганной и бледной в полумраке книжной лавки, окруженной беспорядочными стопками и башенками томов.
— Твоя очередь колдовать.
Невозможность двинуться с места казалась невыносимее и куда опаснее открывшейся тайны Акадо. Скованность и отсутствие свободы передвижения пугали сильнее, чем близость существа, способного гулять по чужим снам и делать кто-его-знает-что-еще. Для мага Перекрестка неспособность свободно перемещаться в пространстве вела к неспособности колдовать как таковой, что для Кэрис, сколько она себя помнила, являлось единственным оружием, выходом из любой ситуации и даже способом существования как таковым. Снов своих она или не видела, или не помнила, а потому сама возможность вмешательства в них, как и возможные последствия оного, не приходили ей на ум.
Отчасти отсутствие страха объяснялись уверенностью, что Акадо она нужна, пусть всего лишь как шанс получить артефакт, но нужна, иначе он не стал бы с ней разговаривать. К тому же Шаэн как урожденная Наэллор могла уничтожить сновиду одним заклинанием, о чем красноречиво свидетельствовали все до одной прочитанные птицей истории как о сновидах и иных монстрах старого мира, так и о чародеях Великих Домов. В историях этих встречи магов с чудовищами никогда не заканчивались в пользу последних. Кажущаяся простота, с какой герои уничтожали своих врагов на страницах, со временем стала несколько разочаровывать, но лишь до момента, пока Кэрис сама не оказалась в положении пленницы сновиды, словно в тех самых сказках. Со стороны Акадо было крайне неразумно заступать дорогу заклинательнице Золотого Дома.
Но Шаэн не двинулась с места, видно, ожидая ответа и решения от нее, Кэрис. Затем и вовсе мягко покачнулась, закрыла глаза и плавно опустилась на пол. Лицо ее в одно мгновение стало спокойным и безмятежным, словно девушка не попала под воздействие чужой магии, а сама решила отдохнуть. Опустила голову на грудь и даже руки чинно сложила на коленях, по-прежнему оставаясь образцом грации и изящества.
Ладно, возможно, Кэрис недооценила магию сновид и опасность, ими представляемую. Старые сказки стоило бы перечитать внимательнее.
— Она не одаренная, — раздался в стороне тихий голос.
Кэрис резко повернула голову, чтобы увидеть у дальней стены Ришшека, которого — она могла поклясться, — раньше в помещении не было. Зайти через единственный дверной проем, загораживаемый Акадо, он никак не мог, как и спуститься по лестнице, ясно видимой ей с порога. Как маг Перекрестка Кэрис была уверена, что появиться у стены ни с того ни с сего человек тоже не мог. Как работала магия пространства, она знала досконально, и работала она не так. Просто не могло быть такого, что они с Шаэн, войдя в лавку одни, упустили бы из вида присутствие хозяина, но ведь и заклинателем тот точно не был.
— Почти человек… — в замешательстве прошептала она, вспомнив, что той ночью сказал Архааррад и как обратился к старику, перед тем как забрать ее в возвышающуюся над Фезой громаду дворца. — Перекресток, так вас двое, вас всегда было двое!
Ты почти человек. Почти человек!
— Двое сновид в одном городе, более того, в одном и том же месте — ну разве не странное совпадение?
На сей раз Акадо поморщился. Кэрис подозревала, что каковы бы ни были его планы, ни раскрытие его как сновиды, ни само присутствие поблизости Наэллор, пусть и спящей, в них не входило.
— И все-таки это совпадение, каким невероятным оно бы ни казалось, — покачал головой старик, делая шаг вперед. — Я жил в Фезе уже очень и очень давно, что меня как нельзя более устраивало, и был неприятно удивлен появлением молодого Акадо. Мы-то друг друга сразу узнаем, и два сновиды в одном городе это… неприятная и сложная ситуация.
— Не стоит бояться, мы не причиним вам вреда, — поспешно добавил Акадо, поудобнее пристраивая Кэрис на плече.
Она охотно верила. Неизвестно, насколько нужна Архаарраду она сама — может, виденное им будущее все время заключалось в этом самом неизвестно зачем нужном тени моменте, — но свою Наэллор он сновидам не отдаст. Если бы существовала хоть малейшая возможность, что в скором времени с Шаэн произойдет нечто, не одобряемое Великим Покровителем, дом уже давно заполонили бы тени.
Ришшек неторопливо обошел книжные стопки и остановился около Шаэн. Так близко, что полы его хламиды коснулись плеча девушки.
— Ришке, мы не можем ее отпустить. Стоит Наэллор оказаться во дворце, и весь город будет кишеть серыми, — начал Акадо.
— Только попробуйте ее тронуть, и Архааррад вас обоих превратит в слизь!
Старик перевел взгляд на Шаэн, на чьей темно-красной кафайе тускло блестели мелкие золотые монетки, оттеняя золотой отлив гладких черных кос.
— Ошибаешься, Архаарраду нет никакого дела до этой девочки. Его заботят только одаренные.
— Шаэн одаренная!
Косые лучи восходящего солнца ложились на содержимое лавки неровными полосами, подчеркивая золотистый оттенок кожи дремлющей девушки. Играли на острых гранях сапфиров на застежках ее тахари. Не распознать в ней Наэллор не смог бы ни один житель Фезы.
— Разве ты еще не поняла? Видела хоть раз, чтобы она колдовала?
Нет, но… Шаэн — Наэллор, а значит, заклинательница теней по праву рождения. Еще одна из сотен поколений золотых чародеев, чей дар развился в результате тщательной селекции. Да у нее заключен контракт с сильнейшей тенью, самим раа-ши Фезы, с момента первого вдоха!
— Она ведь… — Кэрис запнулась.
Она ведь непринужденно уводила разговор в сторону всякий раз, когда Кэрис просила показать что-то из магии ее Дома. И сама упоминала в редкие моменты откровенности, что ее судьба нимало не волнует высшую тень. Некоторое пренебрежение со стороны Архааррада было вполне объяснимо, если допустить, что Шаэн оказалась слабее других своих братьев и сестер. Но полное равнодушие, граничащее с отказом признавать само существование смертной, тени выказывали только…
— Наэллор? — с насмешкой вмешался Акадо. Он не двигался с места, будто и не чувствовал веса Кэрис на плече. — О да, несомненно. Со всеми полагающимися внешними признаками и красотой золотой крови, недостижимой иначе как с помощью волшебства. Выглядит впечатляюще, признаю. Но о наличии дара ничего не говорит.
Урожденная Наэллор и не волшебница?! Такое не укладывалось в голове, но с другой стороны… Это объясняло, почему у Шаэн не было подруг, почему та проводила дни в городе в сопровождении одних лишь слуг или часами оставалась в своих покоях. Почему при всем внешнем блеске и великолепии нарядов держалась поодаль от остальных Наэллор и на простейшие фокусы птицы смотрела с жадным восхищением. Наконец, почему, когда пришло время отдать Ордену одну из золотых дочерей, владыка недолго выбирал кандидатуру. Если не сам предложил этот брак магистру и ради обещанного золота, и чтобы отослать подальше не оправдавшую надежд, не имеющую ни крохи магии дочь.
— Среди Наэллор рождаются неодаренные, — неуверенно пробормотала Кэрис.
Доказательство тому всегда было у нее перед глазами, она просто не желала его замечать. Внезапное откровение противоречило всему, что она знала с детства, в чем была уверена не меньше, чем в силе перепутанных дорог. И как только Великий Дом, поддерживая репутацию избранных, отличных от живущих за дворцовыми стенами простолюдинов, не избавился от Шаэн намного раньше?
— Сколько из них на самом деле умеют колдовать?
— Почти все. Все же Великие Дома тысячелетиями выковывали из себя магические династии, и нельзя сказать, что у них совсем ничего не получилось. Но иногда появляются… неудачные экземпляры. Эта девочка всего лишь досадное недоразумение.
Так вот почему Шаэн пыталась научиться магии севера. Увидела, как Кэрис колдует без заключения контракта, и подумала, что и у нее может получиться.
— Элхария полностью принадлежит Домену Перекрестка, потому на ее территории одаренных больше, чем желающих связываться со смертными теней. Перекресток может позволить себе избавляться от слабейших, — Акадо бережно опустил девушку на пол.
Кэрис пока не знала, зачем он вдруг завел этот разговор. Она переступила с ноги на ногу, и дороги тихо отозвались под подошвами. Ничто не мешало ей сбежать, кроме безмятежно дремлющей Шаэн, оставить которую паре неизвестно что замышляющих сновид она не могла.
— А у нас на юге на той же территории, не считая пустыни, одиннадцать Доменов, и конкуренция за кхайи между ними нешуточная. В Фезе этого не видно, потому как Архааррад строго хранит границы своих земель и стай, и даже среди высших теней или других раа-ши мало кто готов выступить против него.
К счастью или несчастью, Кэрис поняла, что осталось недосказанным. На юге ее в покое не оставят. Обязательно найдется тень, которая захочет себе человека, так почему бы и не эту рыжую испуганную девчонку. Вот вопрос, Архааррад все это время держал ее при себе как пленницу… или защищал? Она быстро отогнала непрошеную мысль. Бескорыстно творящие добро тени не встречались даже в сказках.
Ан-Найи поднял с пола бурдюки с водой. Жест выглядел естественным, обыденным и очень человеческим. Впору было усомниться, что она оказалась в обществе двух древних монстров. Если в движениях Акадо иногда скользила хищная плавность, то Ришшек являл собой абсолютно неприметного пожилого торговца, чья истончившаяся галабея и старые, потрепанные книги в лавке красноречивее любых слов свидетельствовали о переживаемых владельцем тяжелых временах.
— Почему я единственная, кто может здесь колдовать без контракта?
Старый сновида смерил ее долгим задумчивым взглядом.
— Откуда мне знать? Наши знания о Доменах и магии проистекают из недостижимо долгой по человеческим меркам жизни, но источника знаний, недоступного смертным, у нас все же нет. Могу предположить, что во время Излома Перекресток получил достаточно силы, чтобы щедро раздавать ее даже спустя три столетия всем, в ком найдется хоть искорка дара. Но возможно еще, поцелуй тени связывает тебя с той огненной Искъерше неким подобием одностороннего договора. Люди редко получают метки, сложно сказать, как на самом деле они работают.
Конечно, как будто она могла хоть раз в жизни получить прямой и однозначный ответ. Кэрис исподлобья осматривала мужчин — люди, как ни погляди, но люди. Ни обликом, ни повадками сновиды ничем не напоминали теней, а странная их усыпляющая магия и вскользь упомянутое долголетие, должны были бы пугать, но лишь делали их ближе и понятнее. Давний страх легко объяснялся их независящим от благоволения теней и Доменов даром. Но ей самой много проще оказалось примириться с существованием древних монстров, чем с предзнанием Архааррада. Существа, умеющие колдовать без позволения Доменов, интриговали… И в конечном итоге не так уж отличались от нее самой, оторванной от северных земель, но все еще неким не вполне определенным образом способной дотянуться до их магии. Главное, сновиды казались достаточно людьми, чтобы попытаться понять, чего они хотят.
Она вздернула подбородок, чтобы заглянуть Акадо в глаза. Синие, как морская вода в солнечный день.
— Ты с самого начала вел меня на юг по этим своим звездам.
Птица ожидала, что тот начнет отрицать, оправдываться, объясняться. Но он смотрел прямо и спокойно, совсем как тогда у костра в нескольких днях пути от Ансвольма.
— Не просто на юг. В Фезу. Тогда я еще не знал, что кристального ветра здесь больше нет, и, конечно, не ожидал такого плачевного состояния города. Немного промахнулся, но в итоге нас это не слишком задержало, и все устроилось как нельзя кстати. Если бы мы с самого начала бросили якорь в порту, остаться незамеченным было бы много труднее.
— Но ты не мог знать, что корабль без звезды не пропадет в океане!
— Без звезды? — рассмеялся он. — Я следил за тобой в Ансвольме после встречи на постоялом дворе. Видела бы ты себя! Шла, сравнивая окружающий мир с каждым виденным отражением, считала шпили и флюгера в лужах на мостовой — так делают только звезды дорог. А я долго — ты и не представляешь, как долго! — искал звезду, готовую нарушить закон и прямой запрет Храма о пересечении архипелага, и чья тень не стала бы ее останавливать.
Пока не встретил ее, отчаявшуюся достаточно, чтобы подняться на борт первого попавшегося корабля. Нет, не первого попавшегося, вдруг осознала она, того, на какой как бы мимоходом указал ей Акадо. Он нашел себе крепкую каравеллу, пусть не идеальную для долгого пути, но для его целей вполне подходящую. Нашел звезду, молодую, не обученную, еще не имеющую тени и потому неизвестно, способную ли вытащить «Симеду» к чужому берегу или нет, но сильную и, главное, не связанную обязательствами и ограничениями Храма. В горле пересохло, сердце билось гулко и сильно, требуя бежать, бежать, двигаться, не оставаться на месте.
— Так поиски каменоломни с самого начала были только проверкой моих сил. Ты рассчитывал, что их хватит найти дорогу в океане, но…
Недаром Хво дал ей слишком сложное, заведомо провальное для птицы задание — но выходит, и Хво работал на сновиду или находился под его влиянием. Ей вспомнились отрешенность и сонливость скупщика, какие благодаря его возрасту не вызвали подозрений сами по себе, но ведь точно так же вела себя дама Айрис, а Тио Амерен как будто… Как будто всю дорогу провел во сне.
Кроме того, на борту оказалось намного больше съестных припасов, чем было записано в бумагах Лойны, и в трюме нашлись неучтенные бочки с пресной водой. «Симеду» покидала гавань, будучи полностью оснащенной для длительного морского путешествия, пусть даже о настоящей цели плавания на борту знал только один человек.
— Каирхе…
Она запнулась, не желая договаривать очевидное. Каирхе умерла слишком уж вовремя. Отравилась, кто знает, как и почему, и тень-компаньон ее не защитил. Птица очень смутно представляла себе, что такое сновиды, и что они могут делать с человеческим разумом. Усыплять, контролировать, подталкивать к нужным им решениям. Но насколько незаметно и эффективно?
Уловив тревогу в ее глазах, Акадо поспешил уточнить:
— На тебя я влиять не пытался, не бойся.
— Потому что я не вижу снов, — прошептала она.
— Нет, не поэтому. Но это одна из причин. Не зря из таких как раз и набирают элитные охотничьи отряды Ордена. Наша магия, увы, не на всех действует одинаково.
Но он сумел внушить корабельной звезде…
— Почему ты с самого начала не велел Каирхе поставить Симеду на нужный курс?
— А это уже вторая, куда более существенная, причина. Видишь ли, спящие маги неспособны колдовать, повинуясь нашей воле. Иначе все было бы куда как проще.
Шаэн поднялась на ноги, не открывая глаз. Пошатнулась, наступила на полу тахари, и Ришшек подхватил ее под локоть. В лице девушки ничто не изменилось, казалось, рухни она на пол, все равно не разомкнет век. Она, несомненно, сны видела. Быть может, видела даже сейчас.
— Что вы собираетесь с ней делать? — Кэрис заступила дорогу сновиде, ведущему Наэллор к лестнице.
— Я могу держать ее спящей довольно долгое время, но предпочел бы не делать этого в лавке, куда в любой момент могут зайти соседи.
— Нельзя хранить Шаэн наверху как ненужную книгу!
Теперь, зная, что жизнь или смерть принцессы и правда не имеют никакого значения для раа-ши, и Архааррад не станет ее защищать, Кэрис уже не очень-то верила, что сновиды и правда не убьют Шаэн, если отпускать ее станет слишком опасно. А ее придется отпустить, ведь когда невеста не явится на свадьбу, ее примется искать весь город. В том числе и незримые его обитатели. Кто знает, зачем на самом деле Золотому Дому нужен союз с Орденом.
Акадо убил Каирхе. Глухой шок и первый порыв отрицания — не думать об этом, просто закрыть глаза было бы так легко! — сменились холодным пустым онемением и кислым привкусом во рту.
— Если у тебя есть другие предложения, мы слушаем, — навигатор сложил руки на груди и прислонился плечом к дверному косяку.
Он уже не держал ее, но по-прежнему загораживал единственный выход. Как будто она не могла взлететь по лестнице быстрее ветра и выскочить из окна на втором этаже. И обращался к ней так, словно птица была не невольной свидетельницей и соучастницей, по незнанию вовлеченной в чужие планы, но полноправной сообщницей.
Кэрис никогда не считала своей сильной стороной способность действовать по обстоятельствам и мигом менять планы, приноравливаясь к быстро меняющимся условиям. Голова у нее шла кругом от противоречивых мыслей и стремлений, и попыток увязать воедино всю историю с первого ее дня в Ансвольме и до этого самого момента. Открывшаяся часть правды не только ничего не объяснила, но еще больше запутала и породила множество новых вопросов.
— Чего вы хотите?
Она ожидала, что сновиды обменяются быстрыми взглядами в попытке молчаливо условиться, о чем рассказывать и о чем умалчивать. Но оба смотрели только на нее несколько долгих секунд, пока наконец Ришшек не произнес:
— Нет никаких "мы". Я делаю одолжение Акадо, позволяя ненадолго остаться в Фезе, вместо того, чтобы убить на месте. Только и всего.
Она бы восприняла эти слова как шутку, но слишком уж серьезно смотрели на нее сновиды. Кафайя старика сползла набок, из-под нее топорщились седые волосы, придавая ему беззащитный вид. Образ торговца-книжника настолько не соотносился с его словами, сказанными размеренным, очень спокойным тоном, что Кэрис чуть было не переспросила, не ослышалась ли она. Но ведь и высшие тени тоже старались не пугать смертных своим видом, не видя в том необходимости, и потому принимали знакомый им, схожий с человеческим, облик.
— Я пришел за кристальным ветром и уйду, как только получу его, — пожал плечами нимало не обеспокоенный Акадо.
Ну что же, откровенно. Но он уже давал понять, что зачем-то ему нужен кристальный ветер, оружие смертных против сновид. Против таких, как он. Поэтому прямой ответ не дал Кэрис ничего нового. Она осталась там же, где и была, на пересечении ненадежных, теряющихся во тьме троп.
— Зачем? Все-таки собираешься убить тень?
— Кристальный ветер не убивает теней, — вмешался ан-Найи. — Нас — да, но их… Может ранить, ослабить, но не убить.
В ответ на гневный взгляд Кэрис Акадо лишь пожал плечами.
— Все равно это лучшее, на что ты можешь рассчитывать. Ничто иное нематериальную сущность даже не коснется.
Она вспомнила боль и жар в шее. Когда надо, зубы у Искьерше становились вполне материальными. И очень острыми.
— … Лучше иметь при себе оружие, способное пусть частично, но лишать их силы, не находишь?
Она находила, что у сновиды все получалось слишком уж гладко. Он, конечно, избегал упоминаний о том, что у магистра, по словам Наэллор, находился последний и единственный артефакт, и Акадо не затеял долгую охоту за ним с тем, чтобы взять и отдать оружие девчонке, обманом втянутой в его махинации.
— Ну, удачи, мешать не буду. Магистр со дня на день привезет свою волшебную игрушку. Иди за ней без меня, — она скопировала позу Акадо, сложив руки на груди. Но не ушла.
А все же, если бы кристальный ветер оказался у нее в руках… Нет, развеяла она неоформленные фантазии. Даже если бы кинжал убивал духов с одного удара, в бою с высшей тенью она не продержалась бы и минуты. Не было бы и не могло быть никакого удара, ни первого, ни последнего. Искъерше, наверное, испепелила бы ее живьем. Архааррад в любом случае нашел бы способ обратить будущее себе во благо. К тому же Кэрис не забывала, что она всего лишь человек, нуждающийся в еде, сне и отдыхе. Даже с артефактом в руках она станет для теней не опаснее, чем котенок, вдруг обнаруживший у себя когти.
Она вспомнила, что, какой бы малой доли мгновения ни потребовалось Искъерше, чтобы вцепиться в нее клыками, того же хватило и Акадо, чтобы выпустить в глаз тени арбалетный болт. И он поймал ее за руку тогда в таверне, хотя никак не мог этого сделать. До сего дня у птицы не было повода подозревать, что это случилось вовсе не из-за того, что она задумалась и ушла в себя. Возможно, дело было вовсе не в ней?..
Кэрис сократила расстояние между собой и Акадо стремительным рывком, размазавшись в воздухе эфемерным росчерком, чтобы впечатать кулак в живот сновиды — на ее запястье сомкнулись цепкие мужские пальцы. Она не сумела коснуться навигатора, но, если бы разжала кулак, смогла бы царапнуть ногтями грубое полотно его галабеи.
Никакой ошибки, он все-таки мог двигаться, как тень.
— Я так понимаю, это был ответ?
— Это был вопрос.
Нельзя было отрицать, что у Акадо возможностей противостоять теням имелось куда больше. Да только лгал он слишком часто, чтобы Кэрис могла ему довериться.
— И? — он насмешливо приподнял бровь.
Птица резко вырвала руку из захвата, Акадо не стал удерживать.
— И какой план, обменять Шаэн на кристальный ветер?
Наэллор стояла посреди комнаты в лучах прозрачного утреннего света, уронив голову на грудь. Тонкие руки безвольно свисали вдоль тела. Ришшек смерил ее пристальным взглядом с головы до ног, будто оценивал, насколько крепко та спит.
— Боюсь, серые на это не согласятся.
— Так ты все-таки хочешь, чтобы я украла у магистра Керано артефакт.
На проказы вороватых сорок, таскающих горстями мелкие монеты или еду, смотрели сквозь пальцы. Те же, кто зарился на добычу покрупнее, скоро пропадали на закрытых, безопасных вроде бы перекрестках. На исчезновение уникального артефакта Серый Орден не закроет глаза, и неизвестно, что на самом деле связывает магистра с правящими семьями и Покровителями. Те могут позлорадствовать, но могут и предложить помощь в поисках наглой воровки. Если сами не зароют ее в песок вниз головой с наказом, что негоже почти-Наэллор заниматься столь низменными делами.
— С этим я и сам справлюсь. Но затем мне нужно будет вернуться на север, — признался Акадо. — Здесь, в Фезе, артефакт для меня бесполезен.
Север. Бездорожье. Искъерше. Кэрис знала, она все еще может уйти, и ее не остановят. Да только уходить было некуда, хоть над городом и высился ждавший ее дворец. Она не могла вернуться без Шаэн, и не только потому, что тогда бросила бы подругу в компании двух чудовищ. Казалось, будто отвернувшись от Шаэн сейчас, она неким негласным образом согласится занять ее место. Не то, что у золотой девы было на самом деле, но то, для которого она была рождена. Кэрис ан-Наэллор, заклинательница теней, оставит за спиной менее удачливую и ценную для семьи сестру, как до того оставили ее остальные. Просто потому что не посчитали достаточно значимой, чтобы принять как часть своей чудесной жизни. Или потому что существование Шаэн непрестанно напоминало Великому Дому, что работа над закреплением наследия в крови далека от завершения. Ее чувства и желания не принимал во внимание Архааррад, а Наэллор, осознанно или нет, старались услужить повелителю и невольно копировали его отношение к миру.
Но и согласиться вернуться в Элхарию Кэрис не могла. Не только из-за Искъерше, что наверняка будет ждать ее на берегу, привлеченная зовом метки, словно гулким, отдающимся в сердце ритмом путевого кристалла. Четыре года девушка вынашивала свой план, искала пути и тропки, и скрытые толкования в древних текстах, лишь бы только найти способ стать свободной. Изначальный план не сработал, как ей бы того хотелось, из-за вмешательства сновиды, но она еще не готова была от него отказаться. Возвращение на север для нее означало бы признание поражения, смирение с участью путеводной звезды, горящей, пока тень глоток за глотком не заберет силы, годы или даже разум. Возвращение в Домен Перекрестка означало бы принятие навязанного ей если не самими тенями, — им-то что, человечком больше, человечком меньше, — то Храмом контракта.
— Я могла бы… — начала она и тут же осеклась.
Стоит ей сказать еще несколько слов, дать им понять, как действовать и к чему стремиться, как мысль станет планом. Что хуже, не ее личным, а уже совместным планом, и поди знай, как скоро он затронет то будущее, что видел и к которому вел город Архааррад.
Ришшек ан-Найи — или, как звал его Акадо, Ришке, — дернулся, зрачки его мигом расширились и заполнили собой радужку, превращая глаза в черные провалы.
— Он здесь! — хрипло выдохнул торговец.
Шаэн вздрогнула и приподняла голову, чтобы уронить ее снова под тяжелым взглядом и торопливым неразборчивым шепотом Акадо. Теперь она хмурилась и кривила губы, сон ее стал поверхностным и неспокойным.
Время вышло.
У Кэрис все еще не было плана, но в том и заключался ее — их? — единственный шанс.
— Возьми Шаэн! — она требовательно протянула Акадо руку и обернулась к Ришшеку. — Вы с нами?
— Сейчас?! — опешил навигатор. — Атт’айя даах ше! Мы не готовы!
— Да, не готовы, и именно поэтому мы бежим сейчас!
Будущее распадалось туманными клочьями, вихрилось и рисовало новый узор, исчезающий во тьме времени. Кэрис остро ощущала касание горячего воздуха к коже, плиты пола под тонкими подошвами, запахи морской соли, песка и старых книг с кожаными переплетами, сонное переплетение дорог и троп, и все это вместе чудилось свободой.
— То, что ты задумал, безумие. Ничего не выйдет, — на лицо Ришшека падала тень, оно казалось неразличимым.
— Мы не бежим, — прошипел Акадо, — не с пустыми руками и не с похищенной принцессой!
Птица вскинула глаза на единственного человека, способного указать ей путь к Граничному. Пусть ее магия нужна была, чтобы вести «Симеду» по дорогам скрытых течений, но выбирать среди них нужные она не умела. Бездумный перебор приведет экипаж к гибели в шторме или лакуне, а не пользуясь волшебными тропами вовсе, они навеки затеряются в водах вне всех берегов. Ей нужна была каравелла, чтобы выбраться отсюда, и нужен был сновида, читающий звезды, как карты.
— Нельзя больше ждать, — обратилась к нему девушка. — Архааррад не позволит нам забрать кристальный ветер и покинуть город.
В последнем она была уверена, но намерения тени касательно артефакта или Ордена в целом оставались неясны. Она и думать не хотела о связывающих тысячелетия человеческой истории планах Великого Покровителя. Сейчас лишь нужно было, чтобы Акадо ей поверил.
— Ренн аллор аи-тари диртха. Возьми принцессу и возвращайся в Лондре, — вдруг подал голос Ришке.
Акадо на миг растерянно замер, но тут же на его лице мелькнуло понимание, после чего на Шаэн обратился быстрый, по-новому оценивающий взгляд. Пара размашистых шагов, и сновида вскинул безвольно обмякшую Наэллор на плечо с той же легкостью, как до того Кэрис.
— Я все равно не верю в твою затею, но немного времени дам. Отвлеку серых и Наэллор, — обратился к нему старик. — Оставаться в Фезе мне больше нельзя, орденцы сегодня же пойдут по твоему следу и быстро поймут, где и кого искать.
По лестнице на второй этаж ан-Найи взбежал порывистым вихрем. Двигался он, в отличие от Акадо, совсем не как тень, но как молодой и полный сил человек, что ни капли не соответствовало внешнему возрасту сновиды. Сверху раздался протяжный скрип, треск дерева и звон разбитого стекла. Шум и грохот передвигаемой мебели, будто Ришке нечто второпях искал, уже нимало не заботясь о сохранности жилища.
Акадо вздрогнул, точно внезапно очнувшись от дневного сна, до боли, до онемения вцепился ей в плечо.
— Я готов.
Южные перекрестки шли на контакт неохотно, направления путались и пересекались, изворачивались и текли сквозь пальцы, словно предостерегая от необдуманного шага. Но Кэрис успела хорошо изучить лабиринты древнего города, что должно было облегчить задачу. На улицы стекались жители Фезы, возвращающиеся домой с рынка и от колодцев, отправляющиеся на прогулку, пока солнце не поднялось в зенит, идущие кто куда по делам, не имеющим ничего общего ни с равнодушными обитателями чужих Доменов, ни с иной разновидностью чудовищ, безумно схожих с людьми.
Кэрис не дала себе времени настроиться и прочувствовать дорогу и цель, к которой та вела, а потому Акадо приходилось вести за руку. Шаэн обмякла на его плече, длинные черные волосы и концы кафайи почти касались земли. Птица знала, стоит ей остановиться, подумать, и она тут же найдет сотню причин, почему ее выходка не сработает, план провалится и загонит ее в ловушку худшую, чем та, в какой она уже оказалась. Если она остановится или начнет действовать разумно, останется в Фезе навсегда. Примет будущее, приготовленное для нее раа-ши Архааррадом, и место в его свите.
Тени всполошено кружились в небе, с их крыльев текла тьма, не видимая никому, кроме Кэрис. Улицы и перекрестки мелькали перед глазами, мимо проносились ошеломленные, беспомощные, испуганные лица. Птица ждала, что вот-вот одна из теней нырнет вниз и вцепится когтями в затылок. Но они не спускались, и девушка не сразу осознала, что кружат они не только над ее головой, но над городом. Будто вся Феза, сколько бы ее ни было, оказалась вовлечена в действо, смысл которого от нее ускользал. Там, наверху, что-то происходило, и люди, хоть и не видели, не чувствовали присутствия вневечных созданий, в страхе разбегались по домам и захлопывали двери. Что-то происходило и ниже, среди зданий и кварталов, поднималось вверх от горячего песка зовом чужой вкрадчивой магии, окутывало камни и оседало в глубине зрачков мечущихся в панике людей.
— Я не понимаю, что происходит! Тени, они… — она задыхаясь и чуть не плача рванулась вперед.
Ветер, резко сменивший направление, принес запахи дыма и горящей краски. Над кварталом стеклодувов возник столб густого черного дыма.
— Ришке. Это Ришке! — крикнул Акадо.
Хаос и паника волнами накрывали город. В небо текли ручьи дыма, в них купались встревоженные тени. Отовсюду доносились крики, испуганные и растерянные, плач и ругательства. Из проулка перед ними выбежала женщина, прижимающая к груди одного плачущего малыша и тянущая за руку другого. Ее пустые, тусклые глаза и отсутствующее выражение на лице, никак не соотносящееся с происходящим, сбило Кэрис с пути. Птица растянулась на истоптанном песке, и сновида с силой вздернул ее на ноги.
Это Ришке, так вот это и есть Ришке, то настоящее проявление дикой древней магии, скрывающееся под непритязательным человеческим обликом. Ее настигла волна необъяснимой, приглушенной паники, пришедшей извне, из ниоткуда. Она ощущалась смутно неправильной, рукотворной, раз за разом бьющей по разуму, словно громкий звук, доносящий сквозь толщу воды, вот только сила и интенсивность ударов все нарастали, грозя вот-вот переломить хрупкую преграду сознания. Хотелось остановиться, забиться узкий проулок меж обветшалых домов и спрятаться, укрыться не только от творящегося кругом безумия, но и от собственного страха. Но в то же время хотелось бежать, неважно куда, лишь бы оказаться как можно дальше отсюда, от невидимого и неопределяемого источника ужаса. Пусть редкая неспособность видеть или же запоминать сны и ослабляла магию сновиды, не давала окунуться в безумие с головой, но и абсолютной защитой не служила. Не так уж неправы были предки, в старых историях предостерегавшие будущие поколения от древних сновид, и совсем не зря Орден продолжал выискивать их даже в полузаброшенном городе на краю пустыни.
Теперь уже Акадо тащил вперед обеих девушек, бессознательную Шаэн и едва держащуюся на ногах, оглушенную криками, шумом и грохотом, и необъяснимым страхом, от которого все расплывалось перед глазами, Кэрис. Двигались они теперь медленнее и более не скользили мимо и вне, ведомые магией дорог, но окунулись в самую гущу событий. Как ни удивительно, но от прикосновения Акадо стало гораздо легче, разум прояснился, а волны чужой магии, хоть и захлестывали с головой, но ощущались теперь далекими и нереальными. Будто теперь их оплетал невидимый кокон, за пределами коего рушился мир. Кэрис крепче вцепилась в руку навигатора. В воздухе с каждой минутой нарастало ощущение близящегося ужаса, чего-то неопределенного и непоправимого. В небо поднимались все новые и новые столбы дыма, и тени метались в них злыми искрами.
Искъерше. Архааррад. Ришке. Что бы за игру они ни вели, и сколько бы та ни длилась, Кэрис отказывалась принимать в ней участие. Она отчаянно желала оказаться как можно дальше отсюда, а воплощения изначальных легенд и древние ужасы пусть рвут друг другу глотки без ее участия.
И один такой ужас, порождение магии неизвестного Домена, она прямо сейчас держала за руку. Не могла отпустить, чтобы не затеряться среди хаоса и ощущения надвигающейся бури. Ужас нес на плече Шаэн, но никому из встречных не было дела до бессознательной Наэллор. Акадо уверенно лавировал в толпе, хлынувшей от доков кто с плачем и воплями, кто с пустыми глазами и встревоженно кривящимися губами, загораживал птицу телом, когда ту прижимали к стене. В иное время Кэрис скользила бы мимо без всякого труда, но сейчас взгляд то и дело выхватывал испуганные лица, брошенные и сломанные вещи, корзины, растоптанные овощи и фрукты.
Хуже всего были редкие встречи с застывшими на месте, безучастными ко всему людьми, а также растерянность и недоумение тех немногих, кто, как она сама, подспудно ощущал неправильность происходящего, но все же не мог противостоять зову чужой магии. Успешное плетение дорог требовало особого состояния сознания, а Кэрис в смятении и страхе то и дело из него выныривала, и дорога рвалась под ногами и уходила в песок, подобно воде.
От дыма щипало глаза, запах горящей краски, кожи и химических смесей, доносящийся от ремесленного квартала, бесцеремонно пробрался в легкие. Но после очередного поворота перед ними раскинулась синяя гладь, чуть тронутая серебристой рябью. Гавань была пуста, безмолвна и безмятежна. Будто находилась в совершенно иной реальности. Будто чужая воля велела убираться отсюда как можно скорее, и люди послушались то ли ее, то ли страха, черными корнями опутавшего душу, когда мир вокруг внезапно сошел с ума.
Поодаль на волнах наряду с легкими и узкими южными кораблями лениво покачивалась «Симеду». В приближающейся с севера точке уже различались очертания ладьи под выкрашенным в светлый серый парусом, не косым треугольным, кои она во множестве видела в фезском порту, но более привычным квадратным. Не составляло труда догадаться, кто спешил в город, подгоняемый попутным ветром, но ясно было, что магистр не успеет: слишком велико расстояние. Им осталось лишь подняться на борт, а там стоит только экипажу вывести каравеллу из городской акватории, и она сумеет отправить «Симеду» по первому же стабильному потоку, что унесет их за сотни миль.
Почти получилось, у нее почти получилось! Но как же все-таки легко, их даже не пытались остановить — легкость эта заставляла сомневаться в прежних выводах и опасениях, и в импульсивном, необдуманном порыве украсть корабль и покинуть Фезу. Ришке сказал, что Архааррад в городе — если он имел в виду Архааррада, хотя кого же еще?.. Где он и почему не вмешивается? Кэрис велела себе собраться. Она приняла решение, и отказываться от него было слишком поздно.