— О! Железный Путь! В седобородые века мои предки изобрели тележку. Пришедшая на смену мозолистому горбу, она сильно упростила перевозку руды, но не сделала её лёгкой. Тогда острый ум придумал рельсы — две балки с перемычкой, на них поставили тележку с вогнутыми колёсами. Сея модернизация продвинула наш народ намного вперёд. Недра беспрерывно копались, и в один судьбоносный день шахтёры соседствующих кланов повстречались в прорытом туннеле — непосредственно с этого исторического момента берёт своё начало величайшая стройка моего народа. По велению короля Балдуина Объединителя гномы разных племён принялись целенаправленно долбить друг к другу ходы, которые снабжались укреплёнными рельсами и видоизменёнными тележками — тачанками. Многомильные подгорные коридоры Балдуин Объединитель окрестил Железным Путём. Первые запуски были неудачными — тачанки слетали с рельсов или разбивались о стену. Однако со временем неполадки устранили, и между городами наладилось постоянное сообщение — Каменное Королевство вошло в пик своего расцвета.
— Рельфы, — прошипел Снурф, услышав новое неизведанное слово.
— Не понимаю. Каким образом тачанка катилась по рельсам? Кто её толкал? — вопросила Серэнити.
— Вся соль в том, что ходы прорубались так, чтобы гном, путешествующий по Железному Пути, начинал свой собственный путь, скатываясь с крутого обрыва — тяжелющая тачанка набирала скорость под собственным весом, а затем неслась сквозь корни Будугая к нужному городу.
— Звучит не слишком надёжно. Держу пари, что пассажиры частенько вываливались за борт, — сказала Эмилия.
— Ну, а где несчастных случаев не бывает? — пророкотал Дурнбад. — От смерти никто не убережён.
— Ты не уточнил, как тормозит тачанка, — отметила великий инквизитор.
— И не уточню, потому что не знаю, — пожал плечами старейшина войны. — Я могу предположить, что мои предки прокладывали рельсы не просто так, а с учётом подземного ландшафта. Видимо тачанка сама останавливается, когда достигает положенного места.
— Даже если допустить, что Железный Путь Трузда каким‑то чудом ещё не рассыпался в прах, то остаётся вопрос — как нам его достичь?
Серэнити посмотрела на меня.
— Тебе по силам что‑то придумать, чтобы мы не захлебнулись в затопленных туннелях?
— Есть заклинание «Жидкого Дыхания», однако распространить его действие на нас на всех будет нелегко.
— Ты сможешь или нет?
— Мы сможем, — ответила за меня Эмилия. — В отличие от левитации, чары «Жидкого Дыхания» у меня получаются отлично. Я и Калеб разделим нагрузку пополам. Я, например, возьму на себя Дурнбада, Мурчика и Снурфа, а он тебя и Грешема.
— Хороший план! Вдвоём мы справимся играючи! — одобрил я.
— А как быть с вещами, оружием и мной? — спросил Грешем. — Надеюсь, вы забыли, что я не умею плавать!
Я постучал пальцами по кружке.
— Вероятно, настал тот знаменательный час, когда тебе волей‑неволей придётся научиться перебирать руками под водой.
— Мне кажется, я знаю, как быть с вещами, — протянула Эмилия. — Заклинание «Щита».
— Причём здесь заклинания «Щита»?
— Ты ещё не дослушал, милый, а уже натягиваешь на лицо кислую мину, — попеняла мне подруга. — Ты или я создадим вокруг сумок защитное поле, ну на подобие того, что огородило нас от стрел Братства Света.
— Если мы станем расходовать силу воли на подобную энергозатратную глупость, то на «Жидкое Дыхание» нас не хватит.
— Хватит. Надо просто сделать защитное поле очень слабым, таким чтобы внутрь него не попадала вода.
Колдунья обвела ложкой по каёмке моей кружки.
— Это будет воздушный пузырь, который поплывёт следом за нами.
— В принципе эта идея ничем не хуже других, — согласился я не без сомнения в голосе.
Грешем поскрёб длинными когтями по ладони.
— Так и что? Спускаемся в Залы Странствий?
— Всегда мечтал посмотреть на тачанки, — откликнулся старейшина войны. — Я — за.
— Я тоже.
Серэнити обвела нас льдистыми глазами.
— Я так понимаю, возражений не будет? Тогда дело за малым — пополним запасы еды и — вперёд. Дурнбад, попросишь нашу хозяйку об этом одолжении?
— Положись на меня.
— Только не проси сухари! Вдруг заклинание порвётся, и они размокнут!
Мой голос прозвучал несколько капризно.
— Ничего там не порвётся, тебе просто надоело их грызть, — засмеялась Эмилия. — Вот же нежный грибок попался! Не нравится ему жевать чёрствый хлеб!
— Может, и так! — не стал юлить я. — Давайте собираться!
Услышав от Дурнбада, что наша компания уходит, женщина не стала скрывать облегчённой улыбки. Больше её сердце не будет колотиться от страха, а клыкастый Грешем останется лишь полузабытым воспоминанием. Набив наши мешки разнообразной снедью, хозяйка помахала нам на прощанье белым платочком. Мы покинули «Золотую Кирку» и направились на Трон, Горн, Звон, Сон, Торг. Миновав заставу, наша неустрашимая семёрка беспрепятственно добралась до центральной лестницы и стала спускаться вниз. Несколько раз нам попадались гномы, не знаю, были ли то бандиты или мирные жители, но никто из них вступать в драку не захотел. Придерживая бороды руками, они разбегались словно мыши, пытаясь спрятаться от нас в любом укромном месте. Следуя указаниям Догарага, мы достигли третьего уровня, а в нём — Садов Симметрии, этакий величавый парк под бессолнечным куполом горы. Многие растения и мхи на его аллеях фосфоресцировали пурпурными и оранжевыми цветами. Эмилия полезла к приглянувшемуся ей папоротнику, но я её осёк — не до ботаники сейчас.
За увитыми плющом колоннадами обнаружился Выверт Дзоля — гигантская воронка, нисходящая по окружности в глубины Трузда. Наступая на гладкие порожки, я потерял счёт времени. Ярус сменялся ярусом, однако прорубленные уступы всё не заканчивались. Мне казалось, что Выверт Дзоля будет тянуться бесконечно. Повсюду висели паучьи сети и чем ниже мы опускались, тем толще становились их нити и грандиознее узор. Когда последний раз здесь ступала нога гнома? Наверное, ещё до моего рождения. Постепенно воздух из свежего и прохладного превращался в спёртый и горячий. У меня на лбу выступил пот. Что же это так жарит? А что вообще может жарить в корневищах гор? Магма. Вероятно, где‑то поблизости проходят каналы, по которым течёт природная кровь земли. Неужели под Труздом спит вулкан? Жаль, что я лишён возможности подтвердить свою догадку! Эх, время, время, сколько открытий ты не дало мне совершить из‑за постоянной беготни! Виток, ещё виток, последняя ступенька! В неярком свете магических шаров мы пошли по заброшенным улицам столицы клана Караз. Дойдя до площади с восьмью ответвлениями, Дурнбад счистил пыль с медной таблички указателя. Нужная нам стрелка показывала вправо. Двинувшись в заданном направлении, мы оставили позади множество домов, а после упёрлись в проход, над которым прямо в камне были выбиты руны.
Здесь начинались выработанные рудники гномов. Мы сделали привал и перекусили. Говорить никому не хотелось и поэтому тишину нарушало только эхо неустанно падающей в отдалении капели. Немного погодя наша компания углубилась в темноту коридора. Часто убирая голову от свисающих с потолка сталактитов, я полуприсядью двигался по кривому и низкому лабиринту Трузда. Уверен, что до Залов Странствий некогда имелся более приемлемый путь, но Догараг либо его не знал, либо не стал открывать. Ощутимо хлопнувшись носом о притаившийся в тени сталактит, я решил создать несколько дополнительных шариков света. Когда мой сапог зачавкал по мокрому полу, я понял, что мы близки к своей цели. Прохладная вода облизывала нам пятки, пока коридор резко не ушёл под откос — здесь, в хтоническом тысячелетнем провале принявшим в своё лоно застывшую Алмазницу, начнётся наш заплыв к Железному Пути и его тачанкам. Остановившись, я, овеянный хороводом теней и таинственных горных вибраций, стал концентрироваться для вызова заклинания. Само по себе «Жидкое Дыхание» не требует постоянного энергетического контроля — наложенная магия действует минут десять, однако если эффект необходимо обратить на кого‑то ещё, то тут в игру вступают другие законы — реснички‑нити, исходящие из колдующего, будут нуждаться в непрерывной силовой подпитке. Смежив веки, я представил, как серебристой рыбкой скольжу в тёмных водах рудника — в них хорошо, в них покойно и уютно. Настраивая силу воли на лёгкие, я ощутил знакомое жжение. Всё — я готов погрузиться в Алмазницу. Настала очередь Грешема и Серэнити. Прикоснувшись к друзьям кончиками пальцев, я связал их со своей внутренней энергией. Изумлённые глаза великого инквизитора лучше всяких слов сказали мне, что заклинание стало действовать. Эмилия, уже успевшая оплести чарами Мурчика и Снурфа, положила руку на грудь Дурнбаду. Едва шевеля губами, она накладывала на гнома своё колдовство. Пока моя подруга занималась старейшиной войны, я обволакивал наше снаряжение и оружие тонким магическим пузырём. Когда края едва мерцающего круга сомкнулись, я мысленно потянул его на себя. Плюх‑плюх! Вещи сухие и не тонут! Шикарно придумано, Эмилия!
— Вот и все, — объявил я. — К каждому из вас я прикреплю шарик света — он поможет нам не потерять друг друга из вида и ориентироваться в непроглядной тьме.
Я положил мокрые руки на спину Снурфа, притаившегося возле Эмилии.
— Теперь спуститесь в воду и вдохните её в себя. Постарайтесь сделать это резко — так вам не покажется, что вы захлёбываетесь. Сразу предупреждаю — приятного в этой процедуре мало. Снурфи сейчас первым покажет, как любит претвориться жуком‑плавунцом.
Рывком я стащил ошарашенного таракана в воду и надавил на панцирь. Барахтаясь и извиваясь, Снурф больно цапнул меня за лодыжку. Стиснув зубы, чтобы не закричать я отпустил его только тогда, когда он успокоился и как ни в чём не бывало зашевелил усиками.
— Выглядело это так, словно ты решил его утопить, — язвительно сказала Серэнити, бесшумно входя в водную гладь. — Увидимся на том берегу, если он, конечно, там есть.
И прежде, чем я успел что‑то ответить, великий инквизитор нырнула и заскользила вперёд. Каскад белых волос подобно электрическим разрядам ушёл за ней следом.
— Надеюсь, мой молот не заржавеет после коротенькой ванны, — хмыкнул Дурнбад, макая бороду в воду.
— Не беспокойся, ни одна капля не проберётся к нему.
— Предупреждаю, если что, тебе придётся вернуться в Зарамзарат и достать мне точно такой же!