— С какой целью ты спрашиваешь, мистер Рыжий Морж?
— Я? Я спрашиваю? Я… вот… я…
Колдунья почесала под подбородком подошедшего к ней кота.
— У меня есть Мурчик — он мой мужчина, других нет и пока не нужно.
— Тю! Именно! Это правильно! Ну, то есть, я так, просто спросил! Без всякой задней мысли!
Лицо Грешема стало похоже цветом на редиску. Чтобы сгладить неловкость, мой ученик принялся разливать по кружкам только что закипевший чай. Заварка с запахом кардамона и мелиссы подкупающе щекотала ноздри. Я с удовольствием прихлёбывал обжигающий напиток и вдыхал ароматы леса. Вскоре наша беседа возобновилась вновь. Мы обсуждали отрицательные свойства крапивного корня и соляного крема, в состав которого входила выжимка из двустворчатых моллюсков. Вампиру наш нескончаемый спор о той или иной особенности ингредиентов быстро надоел. Он поточил о камень свои клинки и лёг спать. Мы присоединились к нему через час. Ночь выдалась снежная, ветер завывал и теребил полог телеги. Начало зимы — не самая приятная пора, если вы находитесь далеко от дома. Я улёгся между Мурчиком и Снурфом. Один грел меня мохнатым пузом, а другой тёплым панцирем. Иногда лапы кота дёргались и награждали мои коленки царапинами. Пока я засыпал, о стенки моего сознания колотился надоедливый сверчок — кто все эти годы нравился Эмилии? Ради кого она осталась одинокой? Что за незнакомец жил в её мечтах? Почему мне кажется, что я упускаю нечто очень важное? Под эти вопросы я опустился во тьму снов.
Наутро я обнаружил, что нас изрядно замело. Спину Перчика и Чесночка покрывал тонкий слой инея, который я смахнул перчаткой. Под моими прикосновениями лошади вздрагивали и трясли ушами.
Позавтракав, мы тронулись в путь. Трусца разогрела животных, они больше не выглядели несчастными. Грешем залихватски дёргал поводья. Смотря на его большие скулы через прорезь, я спросил себя — а пробовал ли он когда‑нибудь кровь коня и если да, то насколько она отличается от человеческой? Надо будет поинтересоваться у него на досуге об этом. К обеду мы добрались до развилки. Я прочёл указатель на выцветшей табличке. Левая стрелочка — «Силь», правая — «Затяжной Тракт».
— В нашем плане всё по‑старому?
— Нет смысла рисковать понапрасну. Не хочу, чтобы меня в Силе встретил вооружённый отряд солдат, который вежливо попросит надеть кандалы и проследовать в суд. Убийство братьев Света — это тебе не воровство шарфика. В лучшем случае отправимся прямиком на рудники Присыпок, а в худшем — думаю, ты догадался: твоей гербовой бумаге никто не поверит, и мы вспыхнем, как свечки на алтаре, — повторила мне свой ответ Эмилия, меняя Грешема на скамеечке кучера. — Мы прибавим лишние полнедели, ну от силы неделю, согласись — это не так много. Для Элизабет Тёмной такая заминка вряд ли станет заметна. Ты же не птица, чтобы долететь до неё за день? Мудрая королева обязана это понимать и не требовать невозможного от такого отшельника, как ты. Тем более, что в дороге всякое бывает.
Я кивнул. Моя подруга права. В конце концов, зачем лишний раз испытывать судьбу и подвергать себя неоправданной опасности?
Внутрь проёма забрался Грешем. Он широко зевнул и вытянул ноги напротив меня.
— Через час твоя очередь вести экипаж, красавчик! — крикнула колдунья через плечо.
Надеюсь, это она не ко мне обращалась. Я люблю, когда возят меня, а не когда всё происходит наоборот. Затяжной Тракт, по которому мы катили, становился все более заснеженным. Небольшие дубовые рощи сменяли покатые холмики. Неровные, они укрывали свои спины белыми одеялами. Я представил, что еду среди пирожных, посыпанных сахарной пудрой. Спустя какое‑то время усиливающийся холод поменял их в моём воображении на шарики мороженного.
— О чем это вы так задумались?
Грешем перебрался поближе ко мне. Видимо, он уже давно наблюдал за моим взглядом, прикованным к одной точке.
— Меня посещают мысли о природе магии, мироздании и небесной механике, — соврал я, напущено морща переносицу.
— Знаете, о чём думаю я?
Я закатил глаза.
— Догадываюсь.
Вампир потеребил застёжку на жилете.
— Об Эмилии. Она не такая, как все.
— И так понятно, что твои раздумья неотрывно витают вокруг Эмилии. Пойми, Грешем, нам предстоит выполнить секретную работу.
Я в упор посмотрел на ученика.
— Ухаживания и романтика могут отвлечь тебя, а как следствие и меня от королевского задания. Какие проблемы это за собой повлечёт? Да любые! Поэтому, я прошу тебя, дождись, покуда мы со всем разберёмся, а потом действуй.
— Я вас понял, — буркнул своим усам вампир. — Так я насчёт действия… Мне бы знать, с чего начать?
— Ты настроен серьёзно? Точно? Ну ладно, так уж и быть: дам тебе подсказку.
Я улыбнулся.
— После того как мы установим в Шато алхимическую лабораторию, отвечающую запросам Эмилии, попробуй уговорить колдунью поучить тебя изготовлению зелий. Если тебе повезёт, и она согласиться, то ты получишь возможность побыть с ней наедине и наладить отношения в нужном направлении.
— Отличная идея! На каждом уроке я буду приносить ей по букетику полевых цветов! Стихи, красивые закаты и все такое? Да? Главное выработать принцип — вперёд к цели и ни шагу назад! Потихонечку, пядь за пядью, я завоюю её расположение!
Щеки Грешема взволнованно тряслись.
— Мы станем великолепной парой, вот увидите! Она и я, мы созданы друг для друга!
О, Вселенная, как же он самоуверен! Такие высказывания свойственны неоперившимся подросткам! Я желаю ему счастья и уж тем более желаю его Эмилии, но есть ли у Грешема хоть один призрачный шанс на успех? Вряд ли. Особенно, если учесть, что моя подруга безответно страдает по какому‑то простаку! Что за треугольник душевных терзаний повис над дорогими мне людьми? Я обязан предостеречь вампира о последствиях неудачи.
— То, что ты намерен делать сюрпризы и всячески оказывать знаки внимания, это хорошо и похвально, только я тебя предупреждаю: любовь — это не всегда обоюдное чувство! Водить даму на балы и кормить зефиром подчас бывает недостаточно для того, чтобы разжечь искорку в её груди. Иной раз, как не бейся, ничего не выходит — спросишь, почему? А из‑за того, что изначально не пришёлся по нутру. Такое бывает, и с этим надо смириться, иначе начнётся «игра в одни ворота». Это такая штука, когда один любит, а другой, хоть ты тресни — нет, и оба при этом мучаются. Я говорю об этом, потому что Эмилия старше тебя и лучше разбирается в своих чувствах. И ещё потому, что хочу уберечь тебя от боли и дурацких попыток спрыгнуть с крыши замка.
— И всё‑таки я попробую! — упрямо подвёл черту Грешем. — Вдруг она всю жизнь ждала такого славного вампира, как я?
— Может и так, я лишь надеюсь, что твоё сердце не будет разбито.
Я похлопал ученика по массивной спине.
— Ты прав, она — необыкновенная девушка, и, окажись я на твоём месте, то тоже бы никого не слушал и боролся за неё, не жалея сил. Она того стоит.
Телега затормозила, и к нам перебрался предмет разговора. Красные руки Эмилии недвусмысленно намекали на ледяной ветер. На побледневшем лице отчётливо прорисовались алые губки.
— Пора меняться, старый гриб, я совсем замёрзла, — вежливо попросила меня колдунья, забираясь холодными ладонями мне под шубу. От студёного прикосновения я вскрикнул не хуже куницы. Вздыхая и ахая, я слез с насиженного места и забрался на маленькую скамеечку в изголовье повозки. Я дёрнул поводья, и мы двинулись дальше. Перчик и Чесночок беспечно трусили по разбитой дороге. Слаженно работая, они выглядели настоящей командой. Людям в отличие от лошадей часто не хватает умения действовать сообща.
Холмы сменялись холмами, куда не глянь — один и тот же пейзаж. С того самого момента, как мы отбились от послушников Братства Света, нам не встретилось ни одной живой души. И это неудивительно. Подлунные Пеньки — маленькая захолустная деревенька, угнездившаяся на отшибе мира. В неё редко кто заезживает и летом, не говоря уже о зимней поре.
Преодолев крутой подъём, мы скатились в низину. Я натянул упряжь и сбавил ход, чтобы получше рассмотреть то, что открылось моему взору. От края до края всю местность покрывала жёлтая пелена. Чем ближе я к ней подъезжал, тем лучше осознавал, что это непомерно огромное поле высоченной пшеницы! Откуда оно могло взяться, здесь, в это время года? Я остановил экипаж и кликнул друзей. Их челюсти изумлённо отпали, а затем захлопнулись.
Дороги не было!
— Разве сбор урожая не закончился два сезона назад? Не нравится мне это! — проворчал Грешем.
Эмилия молча водила головой. Она, как и я, пыталась понять, есть ли где‑нибудь конец у загадочной нивы. Но его не было. Насколько хватало глаз, всюду стелились бескрайние просторы колосящегося моря.
— У кого какие мысли? — проворчал я, нахмуривая лоб. — Лично я думаю, что возвращаться смысла нет, прорубим магией проход, да и дело с концом.
— Чем, скажи на милость, ты собираешься выкашивать посев? — озадаченно спросила Эмилия. — Кристаллами льда тут ничего не добьёшься, а уничтожающую силу шаров огня и разрядов молний невозможно контролировать — не успеешь оглянуться, как пламя обратит тут всё в пепел. Пожарище будет страшный, но это не главная причина воздержаться от разрушения. Вполне вероятно, что перед нами неподдельное чудо! Да‑да, именно чудо! Вдруг кто‑то догадался, как выращивать культуры посреди зимы? Представляешь, что это значит? Голод навсегда исчезнет из памяти людей!
Я скривился в улыбке.
— Звучит и правда потрясающе, однако твоё изречение никак не приблизило нас к разрешению сложившейся ситуации.