Хриплый раскатистый голос пронзил тишину:
— Я чую в твоём мешке Купель Сна! Как посмел ты, ничтожество, похитить у меня камень, коим каждую осень я обретаю спокойствие?! Я разорву тебя на части! Раздеру и разметаю в клочья! Ты никогда не покинешь мою нору!
— Зачем ты так категоричен? Может, договоримся? Я с радостью верну Купель Сна на её место! Ээээ… Вроде бы оно было там!
Смоктумайт приближался, а я отступал назад.
— Нет! Смерть тебе!
Ну вот, кажется, я вляпался в кое‑что пренеприятное… Ужасный рык подтвердил мою догадку. Дальнейшие события стали развиваться очень быстро.
В годы юности я периодически сражался с волшебными чудищами и одерживал над ними верх. Но те славные времена давно минули… Сейчас, я предпочёл бы ринуться наутёк, но за моей спиной были друзья, и мне пришлось перебороть себя. Медведь прыгнул, и я, ещё не полностью осознавая, насколько прыткий передо мною враг, едва уклонился от его, вне всяких сомнений, сокрушительной атаки. Повезло, да не совсем… Под неудобным углом, но Смоктумайт боднул меня лбом. Потеряв равновесие, я упал. Надо мной взвилась его лапа. Уходя от неминуемой погибели, я крутанулся и достал Альдбриг. Ночь Всех Усопших, к сожалению, остался лежать у костра. Меч звякнул об ужасающие когти. Смоктумайт взревел и ринулся вперёд, но его клыки остановили два скрестившихся клинка. Грешем не покинул меня. Он спружинил и, исполнив в воздухе пируэт, рубанул по мощному загривку страшилища. Страж Лунных Врат тут же переключился на новую жертву.
— Выродок тьмы! — громогласно рявкнул Смоктумайт, тесня Грешема к глухой стенке.
Вампир оценил своё положение, и оно показалось ему шатким. На шею моего ученика обрушились когти. Но до цели они не достали. Пригнувшись, Грешем резко ушёл вправо, а потом рубанул мечами наискосок — с туловища врага заструилась кровь, но также она потекла и за бледным ухом — Смоктумайт незначительно поранил вампира. Между тем я добрался до Ночи Всех Усопших.
— Отойди от него, а не то я опалю тебе хвост!
Взбешённый столь вульгарной угрозой Страж Лунных Врат повернулся ко мне.
— Ой, прости, забыл! У медведей нет хвостов! Ну, ничего! Я всё равно подпалю тебе зад!
С этими словами я выпустил из посоха струю пламени. Огонь лизнул оскаленную морду. Смоктумайт взвыл и кинулся на меня. Впрочем, я этого и добивался. Альдбриг стремительно и почти неуловимо пролетел у носа стража Лунных Врат. Это была обманка, медведь инстинктивно убрал пасть в сторону, где её настиг раскалённый посох. Бум! Магическим взрывом Смоктумайту выбило парочку зубов. Он взревел пуще прежнего, когда в его шкуру вонзились клинки Грешема. Мы побеждали, и вместе с тем не могли победить, уж слишком жуткий нам попался противник. Изогнувшись и вырвав из себя мечи, Смоктумайт задней лапой припечатал Грешема к земле.
— Смерть тебе!
Казалось бы что тут вампиру и конец, потому как создать заклинание для Ночи Всех Усопших я не успел, а Альдбриг не пробил бы мощную спину… Я лихорадочно думал, что могу еще сделать и… В бой вступил Снурф. Дотоле прятавшийся за камнями, он с шипением приземлился на макушку стража Лунных Врат. Серповидные лапки вонзились в жёлтые зрачки. С мерзким хлюпаньем глаза отделились от ревущей туши и пропали во рту моего любимца. Ах, до чего же он преданный! Мой Снурфи! Пришёл на подмогу, да так вовремя! Смоктумайта сотрясли судороги. Боль заставила его взвыть так, что с потолка пещеры посыпались мелкие сталактиты. Пока медведь сбрасывал с себя Снурфа, Грешем, воспользовавшись ситуацией, перекатился к бревну и, вновь заимев в руках клинки, приготовил их к действию. В ту же самую секунду на моей перчатке заструилась фиолетовая сфера замедления. Спустя мгновение она уже летела в стража Лунных Врат. В надежде поймать одного из нас ослеплённый Смоктумайт заметался, но тягучие линии всё прочнее опутывали его неимоверно мощное тело. В конце концов, он стал двигаться так вяло и неповоротливо, что Альдбригу не стоило труда по рукоять войти в пустую глазницу. Довершили всё мечи Грешема. Вампир, отменный специалист по строению горла, перерубил ими главные артерии монстра.
Грешем озорно подмигнул мне, после чего вытер клинки о шкуру Смоктумайта.
— Я не нахожу в этом ничего забавного, — выдохнул я, устало опираясь на Ночь Всех Усопших.
— Да я тоже, — пожал плечами вампир. — Оцарапал меня, гадина.
— Ничего серьёзного, — отозвался я, осмотрев ссадину. — Только кожу чуть зацепило.
— Мужчины не плачут, — хихикнул мой ученик, подставляя губы к кровавому фонтану, что бил из‑под подбородка Смоктумайта.
— Тёпленькая! Ух, хороша!
По скулам и щекам вампира хлынули алые ручейки.
— Война войной, а обед по расписанию? — спросил я, презрительно наблюдая за непредвиденным застольем.
— Угу! — только и смог промычать занятый Грешем. Внезапно он оторвался от пиршества и сбегал за полупустой бутылкой.
— Подержите его голову, пожалуйста, мне надо долить, а то одна бутылка уже неполная, — попросил вампир, поднося зелёную тару к кровавому потоку.
— Если ты настаиваешь…
— Вот так вот значительно лучше, — кивнул мой ученик после того, как бутылка наполнилась доверху. Он закупорил её пробкой и спрятал обратно в сумку.
— Запасы надо делать своевременно. Подумай о желудке раньше, чем он сам напомнит о себе! — поднимая указательный палец, изрёк Грешем. — Мне так мой старик говаривал.
— Которого ты потом съел? — ухмыльнулся я, осматривая перепачканного кровью ученика.
Грешем помрачнел, или мне показалось?
— Наверное, я никогда не привыкну к тому, как вы, вампиры, принимаете пищу, — продолжил я. — Вот скажи, ты один в семье не научился правильно держать ложу или у вас это передаётся по наследству? Что касается одежды — ты эталон для подражания, однако с едой не из графина или бокала ты управляешься, как варвар. Подумай на досуге о правилах поведения и нормах приличия! Людям рядом с тобой, может быть, неприятно видеть, как ты безобразно присасываешься к ранам. Подобные картины способны отбить аппетит даже у тех, кто ещё не ел, не говоря о тех, кто уже начал трапезу.
— Вам просто не понять, что мне жалко переводить столь ценный продукт впустую, — обиженно отозвался Грешем.
— Посмотрите, она льётся на пол как из рога изобилия! Этот подарок даже разогревать не надо! Ну как тут устоишь? К тому же я сильно проголодался!
Вампир небрежно отёр лицо рукавом.
— Простите, я позабыл заправить за ворот салфетку и помыть перед едой руки. Но не переживайте, в другой раз я обязательно учту ваши неимоверно важные пожелания.
Пока мы беседовали, Снурф тоже время даром не терял. Он забрался медведю в пасть своими тонкими, но твёрдыми лапками. Видимо мой фамильяр решил добраться до мозга Смоктумайта. Черепная коробка лопнула, и из неё послышался влажный звук хруста — хрум‑хрум‑хрум. Таракан всегда думает о том, как бы набить своё брюшко. Что же касается меня, то я, конечно, не разделял восторга своих спутников от глыбы кровоточащего мяса. Есть мне совершенно не хотелось. Отчасти я обладаю тонкой душевной организацией, и видеть, как кто‑то полностью отдаётся первобытным инстинктам мне не нравится. В каком бы шикарном платье ты не ходил — природу не переиначишь. Она всегда проявиться в таких мелочах, как совместный ленч или ведение светского разговора. Я исподлобья глянул на Грешема, который самозабвенно обсасывал пальцы. Меня брезгливо передёрнуло. В моей голове непроизвольно сложились слова клятвы — «Грешем, я обещаю, что сделаю невозможное, но заставлю тебя следовать главным принципам этики и этикета». Разве это норма, когда высасываешь юшку из‑под когтя?
Чтобы оторваться от нравственных мыслей я решил осмотреть срезанный мною минерал, который Смоктумайт назвал Купель Сна. Размером с рукоятку Альдбрига, изумительно ровный, с заострёнными гранями, он приятно холодил ладонь. Казалось, что горный хрусталь преобразует пламя костра в собственный мягкий свет. Я осторожно повертел его в руке. Так значит, ты не просто красивый кристалл, а нечто намного большее? Благодаря тебе такое огромное чудище как этот медведь обретал покой и погружался в сон на всю осень и зиму. А распространяется ли твоё магическое влияние и на другие создания? Вполне вероятно, что да, необходимо только подобрать верный ключ к тому, как тебя использовать. Наверное, чтобы волшебство сработало, нужно совершить с Купелью Сна определённые манипуляции, например, отдать мысленный приказ или сфокусироваться на её ауре. Мой взгляд пал на Грешема, который что‑то недовольно выговаривал Снурфу. Невольно моих губ коснулась улыбка — иногда полезно держать ученика ради подобных экспериментов. Сонные чары ему не повредят. Максимум проспит полгода, да разве это плохо? Хоть выспится по‑человечески, а то вечно куда‑то торопится. Я опустил глаза на прозрачный камень. У меня теперь есть полезная штука, и я с удовольствием изучу её, как только представиться подходящий случай. Я аккуратно обвернул Купель Сна холстом и положил в сумку. Как и все маги, я люблю собирать зачарованные вещи и никогда не упускаю оказии пополнить свою коллекцию каким‑нибудь новым приобретением.
Пока мы сражались со Стражем Лунных Врат, солнце собралось отправиться на боковую. Оно опустилось за горизонт и погрузило нас в сумерки наступающей ночи. Сегодня дальше идти уже не имело смысла. Мы устали и собирались хорошенько отдохнуть. Однако спать разом всем троим я позволить не мог. Мало ли ещё, какой сюрприз приготовила нам эта пещерка! Чтобы мои товарищи не ворчали, я вызвался нести вахту первым. Как только с распределениями дежурств было покончено, таракан завалился возле костра, а вампир вытянул ноги и положил голову на его панцирь. Не прошло и минуты как они захрапели. Снурф сопел как‑то цокая — «црап‑црап‑црап», а Грешем слегка посвистывая, как летучая мышь — «фьють‑фьють‑фьють». Их безмятежный вид вызвал у меня чувство умиления. Когда твои подопечные ладят друг с другом и делят кров — разве это не прекрасно?
Я присел на корягу и поворошил палочкой горячие угольки. Глаза сами собой устремились к свинцовому небу. Очертания луны едва виднелись из‑за низколетящих облаков. Я грел руки у огня и думал о том, что легенды не всегда бывают обманчивы. Иногда в них есть смысл… Смоктумайт, надо же… В мире есть ещё много того, что мы не знаем, того, что сокрыто от нас. Я люблю загадки… Соединённое Королевство — это тоже некая своеобразная загадка. Какова, собственно говоря, его история?
Всем известно, что Соединённое Королевство занимает земли от Моря Призраков и Великого Леса аж до Железных Гор и Абрикосового Моря. Но мало кто помнит, что так было не всегда. Эта неимоверно огромная держава сформировалась далеко не сразу. Кусок за куском, под звуки скрещивающейся стали она со скрипом склеивалась в единое целое. Подлая борьба за власть, бунты и предательства лежат несмываемым пятном на мрачных страницах летописей страны. Чтобы лучше разобраться в хронологическом порядке тех дней, необходимо развернуться и направить свой взор на тысячелетия назад.
В незапамятные времена, когда божий свет праздновал свою юность, из неоткуда возникли порталы. Мы, маги, называем их червоточинами — окнами в другие измерения. Странные существа перешли через границу врат и провозгласили наш мир своим домом. Некоторых из них мы знаем по сказаниям, других не знаем совсем. Сколько их было? Точно никто не скажет, но одного мы не забудем никогда! Его звали Нолд Тёмный. Он в совершенстве владел всеми видами оружия и совершил несчётное количество подвигов, защищая человечество от порождений тьмы.
Впрочем, прославиться Нолду Тёмному было суждено не только как истребителю чудовищ.
Однажды между народами развязалась кровавая война. Нужно ли упоминать о её причинах, которые стары и банальны? Чужое золото, богатые наделы, драгоценные камни, скот, женщины — список можно продолжать до бесконечности. Война была такой долгой, такой ужасной и опустошающей, что Нолд Тёмный не смог остаться в стороне. Первое, что он сделал, — это отправился в Шальх. Там, на центральной площади, герой древности держал речь о государстве, где нет жестокостей и страданий. Он призывал забыть прежние распри и вступить с соседями в переговоры, дабы раз и навсегда соединиться под общим флагом.
Посулами благоденствия и всеобщего процветания Нолд Тёмный убедил старейшин выбрать его мировым посредником между Шальхом и другими вольными городами. Путешествуя от селения к селению, он повторял свои слова. Однако каждый раз они пропадали втуне невежественного страха. Из‑за боязни утратить свою независимость вожди отказывались принять предложенный им союз. Сражения продолжались и становились все более яростными. Пожары, голод, болезни и смерть захлестнули простых людей, как никогда прежде. Герой понял: чтобы река крови пересохла, он должен вмешаться в ход событий иначе — вышибить клин клином.
С мечом в руке и с верой в сердце он насильно объединил разрозненные народы в одно крепко сшитое Соединённое Королевство. Как итог, ему на голову возложили венец и нарекли первым королём. Спустя годы мудрого правления Нолд Тёмный посчитал свой долг выполненным. Он передал трон своему преемнику Харальду, перенявшему прозвище Тёмный, и отправился странствовать.
Главным символом монархов принято считать венец Нолда Тёмного. Он передаётся от отца к старшему сыну на праздник весеннего равноденствия. Шесть идеальных алмазов, обрамляющих волнистый, заключённый в золото пульсар, — так выглядит это творение. Кое‑кто поговаривает, что в нём заключена большая магия, и я склонен верить слухам. Венец носит имя «Корона Света» и без сомнения является самым красивым и узнаваемым головным убором в стране.
Нолд Тёмный поделил королевство на шесть провинций — Иль Градо, в ней испокон веков высится непреступная столица Соединённого Королевства Шальх, Карак, Плавень, Вельдз, Хильд и Керан. На севере, омываемый Морем Призраков, находится Иль Градо. Из всей шестёрки он самый маленький. Его территория включает в себя Лунные Врата и Палантиновые Холмы.
Ниже Иль Градо, в центре, располагается провинция Плавень. Будучи наиболее большой и густонаселённой, она пестрит множеством приветливых рощ и плодородных полей. Из достопримечательностей провинции стоит отметить Узел Благополучия, Терракотовые Бурьяны, Житницу Солнца, Яму Сибиллы и Говорящие Менгиры.
Слева, к Плавеню прижался Карак, а справа Вельдз. Первый граничит с Великим Лесом и Горами Заботы, а владения второго выходят к Лесу Скорби. Обе эти части королевства окутывает дурная слава. Из чащоб в их земли приходят страшные твари. Зелёные гуманоиды с чёрными глазами и длинными когтями, ядовитогубые причмокиватели, великаны, безволосые обезьяны, трупоеды, гоблины, оморы — эти и другие разномастные выродки зла, за причинённые ими беды и крайнюю жестокость были прозваны «живорезами». Твари поклоняются пантеону чумазых идолов — Хрипохору и приносят ему человеческие жертвоприношения. Существует старинное предание, что где‑то есть место — Червонное Капище, где высшие жрецы Хрипохора, откинув вечную междоусобную грызню, собираются вместе, дабы под аккомпанементы эзотерических песнопений и дурманных окуриваний вершить самые грязные и нечестивые ритуалы. На протяжении столетий живорезы, нуждающиеся в утолении кровавого голода, атакуют рубежи Соединённого Королевства. Однако благодаря мужеству солдат Карака и Вельдза их безумный хохот частенько сменяется воплями страха.