Голос старика был хриплым, каркающим. В доказательство своих слов он постучал кулаком по засунутому под ремень ржавому мечу.
Смешно ли мне было, когда я услышал это? Нет. Пусть он дряхлый и кое‑как плетётся по тропинке, зато его верность и любовь к своей стране, в которую пришла беда, вызывает восхищение. Простой народ, не ведающий о политических распрях, всегда с трепетной нежностью относился к королевской семье. Великий инквизитор взяла сморщенную руку в свои ладони. Я видел, как, едва шевеля губами, она шепчет слова заклинания. Через минуту озноб отпустил, и старец расправил сгорбленные плечи.
— А от чего защищать? — ласково спросила Серэнити.
— Знамо от чего, дочка! Урах гневается, король убит, а Тьма и Сера заявили свои права на человеческие души! Мрак обрушился на наши головы, но ему будет нелегко забрать то, чем мы дорожим!
Неожиданно старик вскочил и, выдернув клинок из ножен, потряс им в ту сторону, из которой шёл. Немного постояв в боевой стойке, он спрятал оружие и, кряхтя, опустился обратно, затем натужено заговорил:
— Эрменгер дрожит под когтями зверолюдей. Мне бы хотелось, чтобы армия покарала этих тварей. Только я не верю в то, что у неё получится это сделать. Их легион, а нас все меньше и меньше. Когда пробьёт последний час, я намереваюсь быть подле королевы и умереть с её именем на устах!
— Ты говоришь, Эрменгер в осаде?
— Я видел всё, вот этими самыми глазами.
Старик двумя пальцами показал на выцветшие зрачки.
— Я жил на пригорке недалеко от города. Ночью меня разбудили доносившиеся со стороны Эрменгера звуки колокола. Я поднялся с кровати, чтобы посмотреть, в чём дело. Открыв дверь, я чуть не упал в обморок — возле центральных ворот, прямо в воздухе, мерцало облако, из которого ордами выплёскивались жуткие твари. С волчьими головами, полуголые, с зазубренными ятаганами, они выли свой проклятый клич — Десница Девяносто Девяти Спиц и пытались прорваться через передний бастион, ведущий к жилым кварталам. Я схватил вот этот самый меч и ринулся вниз, но потом передумал. И не потому, что испугался, нет, я уже пожил, и терять мне нечего, просто многие годы назад я поклялся лично Манфреду Второму, что ни болезнь, ни возраст не станут мне преградой к тому, чтобы грудью заслонить любого из монархов от грозящей ему гибели. Сейчас для меня настало время исполнить свой долг. Я должен быть рядом с королевой Констанцией и умереть за неё и ради неё. Попомните мои слова, юноши и девушки, — грядёт Буря, о которой мы и слыхивать не слыхивали. Она уже тут. Она за порогом и стучит в свои костяные бубенцы, призывая демонов насладиться кровью падших витязей.
Помолчав, старик перевёл взгляд с Серэнити на меня, затем на Эмилию и Грешема.
— Чудная у вас компания, не похожи вы на солдат. Торговцы, да? Разворачивайте обратно, там Смерть, — прошамкал старый вояка, махнув рукой на полуденное солнце.
— Не беспокойся за нас, отец, мы пройдём через неё.
Серэнити забралась в повозку и с неё проговорила:
— Да пребудет с тобой Урах, и да поможет он в твоём праведном деле. Прощай.
Эмилия подстегнула лошадей, и мы покинули старика, который в молчании провожал наш экипаж печальным взглядом.
— Ты была когда‑нибудь в Эрменгере? Каковы его укрепления? Долго ли он может держать оборону? — спросил мой ученик.
Великий инквизитор не повернула к нему головы, но все же ответила:
— Эрменгер один из старейших городов Соединённого Королевства. Первоначально он строился как небольшой форт на границе Иль Градо, чтобы предвидеть возможное нападение с земель Плавеня. После объединения провинций в единую страну, его караульная функция не отпала, а наоборот только расширила сферу своего влияния. Проложенный близ Эрменгера Торговый Тракт требовал постоянного надзора, и гарнизон, расквартированный в замке, с доблестью справлялся с этим ответственным делом. Бандиты и мародёры, находясь на подконтрольных Эрменгеру территориях, боялись приблизиться к проезжающим караванам. Купцы знали об этом, и перед тем как двинуться на север или юг частенько останавливались на маленьком базарчике города, чтобы отдохнуть да малость побарышничать. Со временем базарчик перерос в крупную коммерческую точку. Он обзавёлся трактирами и гостиницами. Открылись магазины и лавки, через город потекли деньги, на которые построили двойное кольцо каменных стен и три башни. Численность воинов Эрменгера при этом тоже возросла, на данный момент под началом бургомистра содержится порядка полутысячи воинов различных подразделений и около тысячи резервистов — ветеранов, вышедших в отставку. Плюс гражданское население, по переписи состоящее из пяти тысяч человек; из них две тысячи — мужчины среднего возраста, способные при необходимости держать оружие в руках.
— Сколько дней сможет подобное число людей сдерживать лобовую атаку Десницы Девяносто Девяти Спиц? — осведомился вампир.
— Не представляю, слишком уж много сторонних факторов играют здесь немаловажную роль. Я не люблю гадать. Скоро мы всё узнаем.
Слова Серэнити погрузили меня в раздумья и они, как ни странно, больше касались Торгового Тракта, нежели Эрменгера. Экономика Соединённого Королевства издревле держится на широченной, вымощенной крепким камнем дороге и на пятёрке могучих рек с шустрыми судами‑баржами. Серебрянка, Оленья река, Шелковица, Туманная Пляска и Земляничный Звон пересекаются в месте под названием Узел Благополучия. На этом удобном природном устье стоит Жемчужный Двор — огромный складской город‑пристань. От многоголосного Гельха его отделяют всего каких‑то двадцать миль.
Что же откуда приходит, и что куда уходит?
Керан. Имеющий крупные порты на Абрикосовом Море, он славится своей изысканной рыбой. Тачанки с тунцом, осетром, лососем и сёмгой отправляются в замки лордов, а на рыночные прилавки выкладывают кильку, селёдку, горбушу и окуней. Однако не только глубоководные дары доставляют матросы ко двору знати. Преодолевая множество опасностей и невзгод, по тонкой чёрточке проходящей среди водоворотов и затаившихся рифов Моря Призраков, отважные суда доплывают до Бархатных Королевств, находящихся за Великим Лесом. Оттуда, из земель прямоходящих котов, именующих себя мягкошерстами, очень‑очень редко в Соединённое Королевство попадает лунный песок, эфирные масла, дурманный табак и эссенция гигантских цветов вистулума. Ещё реже капитаны приводят корабли из‑за Железных Гор, за которыми вечно стынут Ледяные Топи, поделённые между крошечным Рунным Королевством виалов — безголовых, пепельно‑белых гуманоидов с лицами на груди и магами Минтаса, витающего в облаках города‑государства. За Ледяными Топями рдеют мистические тенета Ноорот’Кхвазама, запруженные разумными паукообразными существами эндоритами. Злобные от природы, кланы эндоритов предпочитают есть людей, а не вести с ними дела, поэтому добытые с их тёмных зарослей ларцы с пищащими жуками, нервущийся молочный шёлк и сверхпрочные каркасы с линяющих эголоцепов стоят неимоверно дорого. Самые же эксклюзивные товары приходят с севера. Из‑за Моря Призраков загадочное Островное Королевство, дрейфующее на волнах Океана Безнадёжности, присылает в Керан мрачные, никогда не входящие в порт, галеры. С них закутанные в шали немые люди с чёрными глазами на лодках переправляют легковесные сундуки, забитые фосфоресцирующими водорослями, продляющими молодость, газообразными веерами, делающими при взмахе любой воздух ледяным, коробочками с не выцветающими красками и иной, невообразимой утварью.
Вскользь затронув импорт из практически недосягаемых далей, обратим взор к Плавеню. Самый большой и благоприятный для жизни край кормит всё Соединённое Королевство хлебом. С его бескрайних полей и бесчисленных мельниц обозы развозят цельное зерно и муку во все уголки страны. Помимо этого, провинция является главным поставщиком крупного рогатого скота и свиней. А какой виноград собирают в Житнице Солнца! Наливной, сочный — просто загляденье! Вино — фирменная карточка Плавеня.
Пряности, оружие, руду и драгоценности поставляют из Хильда. Обозы, запряжённые выносливыми мулами, тянут из холодного края всевозможные изделия и поделки гномов. Далеко не каждому зажиточному человеку будет по карману их приобрести, однако на всякий цветок найдётся свой хоботок, так молодые и родовитые вертихвостки не пожалеют россыпи рубинов за утончённые духи или румяна, а их высокопоставленные кавалеры не задумываясь отдадут и того больше, если им предложат приобрести карманные часы или компас.
Теперь о Караке. Из него везут лучшие сорта древесины, которую добывают прямо из Великого Леса. Берясь за топор, человек осознает, что может уже никогда не вернуться домой. Труд дровосека тут очень опасен. Живорезы, таящиеся в сумерках древних растений, так и ждут, чтобы в их силки попала неосмотрительная жертва. Призревая страх смерти, люди срубают стволы, а затем тащат их к деревообделочникам. Под пальцами искусного мастера дерево приобретает влагоотталкивающие и водонепроницаемые свойства. Мебель, наделённая такими качествами, всегда пользуется огромным спросом. Не жалея денег, аристократы заказывают её для своих роскошных дворцов целыми партиями. Помимо перечисленного, из Карака иногда привозят диковинных животных, пойманных у опушки Великого Леса. Зверей дрессируют, а потом показывают номера с их выступлениями на праздниках и крупных ярмарках. Ещё надо обратить внимание, что в провинции расположен гигантский каменный карьер, прозванный из‑за частых обвалов «Присыпки». Поток заключённых, а также крепких мужчин, желающих помахать киркой за тугой кошель серебра, к нему никогда не иссякает. Стоит только горняку поднять из недр очередную выработку чёрного мрамора, как она тут же уходит на возведение загородных вилл и поместий.
Что же касается Иль Градо, то ему не получится похвастаться особыми морскими или сельскохозяйственными изысками. Пашня урожаями не блещет, а из‑за клыкастого Рыбьего Остова, испещрившего всю прибрежную воду Моря Призраков каменными сколами, у основной резиденции королей нет портов. Впрочем, Иль Градо всё же есть, чем похвалиться. Его стеклодувы прекрасно знают своё ремесло и великолепно ваяют как узорчатые бутылки с расписными цветами, так и тонконогие бокалы, пригодные для торжественных мероприятий. Выдавленная на сервизах печать Иль Градо сразу делает фарфор в разы дороже. Ушлые дельцы других провинций приловчились подделывать гербовое клеймо, и если неопытные хозяйки ведутся на обман, то намётанному глазу качество посуды видно сразу. Хотя так тоже бывает не всегда. Поэтому чтобы точно удостовериться, что перед тобой не абы что, а тарелка из Иль Градо, достаточно лишь проверить на практике заезженную поговорку, издавна блуждающую по столице. Звучит она так: «Разбил кружку? То наверное чужая была, не наша, нашу попробуй расколоти». И действительно, столкни со стола две похожие маслёнки, и та, на которой после падения не останется царапин, и будет из Иль Градо. Хотя в регионе хорошо делают не только гусятницы, лоханки и прочую столовую утварь. Одежда, которую здесь шьют, выделяется своей мягкостью, удобством в ношении и долговечностью. Не хочешь потеть летом под палящим солнцем? Купи у лавочника сорочку из Иль Градо. Желаешь не замёрзнуть в жуткую зиму? У того же лавочника приобрети доставленные из Иль Градо штаны с начёсом, а если есть монетки, то лучше взять сразу весь комплект верхнего и нижнего белья, в последствии это решение окупит себя сторицей.
Перечислив все части Соединённого Королевства, мы подошли к Вельдзу. Чем он славен? Ну, во‑первых, племенными лошадьми. Здешние мерины неутомимы, а кобылицы быстры, как ветер. По преданию, дух святого Щоса покровительствует провинции и особенно отмечает тех его жителей, кто уродился с копытами. Вымысел это или истина, я не знаю, но почему‑то даже ослы, вскормленные травой из этих мест, куда работоспособнее своих собратьев, выросших за пределами Вельдза.
Второе, из чего регион извлекает прибыль, — это боевые трофеи. Из‑за частых столкновений с волшебными обитателями Леса Скорби у солдат, одержавших над ними победу, появляются зачарованные кольца, амулеты, диадемы, печатки и многое другое. Подобные находки вояки перепродают казарменным старшинам, а те, в свою очередь, завышая ценник, сдают их в купеческие гильдии, из которых уже с десятикратной накруткой они попадают в специализированные магазины. Конечно, подавляющее большинство магических побрякушек не представляет особой ценности. Но бывает, что с мёртвых когтистых тел снимают и уникальные вещи. За примерами далеко ходить не надо; стоит только вспомнить короля Ульто, который собрал армию шести провинций и вторгся в Лес Скорби. Намереваясь раз и навсегда уничтожить загадочных ворожей, он дошёл до Оплота Ведьм и осадил его со всех сторон. Ход жестокой сечи переломился в сторону врага, только когда на помощь чёрным искусительницам подошли силы живорезов. Медленно, но верно отступая под давлением противника, воины Соединённого Королевства порубили несчётное количество тварей и вернулись к безопасным рубежам. Как оказалось, после завершения неудачной военной компании их карманы не были пусты. Множество артефактов, прихваченных с поля боя, вначале попали на Толкучку, а через неё распространились по базарам всей страны. Знаменитый Тигровый Глаз бога‑идола Вилисивиликса привезен как раз из того похода.
Мои размышления о сбыте и обороте хозяйственных достояний Соединённого Королевства по большому счёту в настоящее время уже не актуальны. Ранее целое, а ныне разбитое на осколки, государство утеряло прежние торговые соглашения, и теперь благосостояние сотен тысяч людей повисло на тонком волоске, который вот‑вот оборвётся. Это печально. Кризис, нависший грозовым облаком, прольёт свой дождь и оставит после себя голод, болезни, братоубийство и длинные ряды могил.
Из задумчивости меня вырвал взволнованный возглас Эмилии.
— Смотрите, вон там, вон он!
Колдунья остановила лошадей и, спрыгнув с подножки, встала возле телеги. Мы остановились на крутом пригорке, откуда открывался довольно неплохой вид на близлежащие окрестности. Погода стояла ясная, и, присмотревшись получше, я разглядел то, что так привлекло внимание моей подруги. Эрменгер. От города к небу поднималась едва различимая серая дымка. Возможно, он горит, или там идёт сражение. Мы все всматривались вдаль, стараясь понять, что там происходит.
— Отсюда до него ещё скакать и скакать, — сказал Грешем, обладающий более острым зрением, чем мы.
— Тогда не будем понапрасну терять драгоценные минуты. Каждое мгновение может стоить чьей‑то жизни, — отозвалась Серэнити, забираясь на место Эмилии. — До ночи поведу я.
Великий инквизитор была права, промедление часто влечёт за собой смерть. Я это точно знаю. Жизни невинных людей зависели от нашего появления, и хотя я и практикую некромантию, она не делает из меня бессердечного, жаждущего крови, безумного чародея. Толки о некромантии — это всё не более чем миф. Магия, которую изучаешь, никогда не обратит в тебя монстра, не пожелай ты этого сам. Всё зависит от наклонностей человека. Зачастую мне жалко существ, страдающих совершенно ни за что. Однако я предпочитаю не вмешиваться в естественный ход событий, если только не вижу в этом крайней необходимости. Природа сама уравновешивает весы, только ей известным способом. Сейчас ей было угодно, чтобы мы восстановили нарушенный баланс сил. Я чувствовал это и поэтому желал добраться до Эрменгера не меньше, чем Серэнити. С помощью меня природа излечит раны, нанесённые загадочной и ужасной Десницей Девяносто Девяти Спиц.
От быстрого темпа, взятого Серэнити, наша повозка тряслась и скрипела. Скорость, с которой Великий инквизитор гнала Перчика и Чесночка, выходила за рамки допустимого. К вечеру лошади настолько утомились, что пришлось их перевести на шаг. Когда двигаться дальше уже не имело никакого смысла, мы съехали в лощину у крошечного озера. Покрытое изрядной коркой зеленоватого льда, оно тускло поблёскивало под светом звёзд. Пособирав вокруг веточки, мы разожгли огонь. Эмилия поставила котелок вскипятить чаю. Витающий в воздухе запах гари, приходивший со стороны Эрменгера, смешивался с ароматом хвои. Я потянул его носом и громко чихнул. Вампир, накрывая вместе с колдуньей нехитрый стол, пожелал мне здоровья. Намазывая сухие лепёшки паштетом, он, чтобы не испачкать продукты, передавал угощение каждому в руки. Серэнити предпочла не брать предложенный бутерброд. Пожав плечами, Грешем протянул его мне, и я естественно не отказался. Люблю поесть, чего уж там греха таить, если бы Великий инквизитор отдала мне свою часть еды, то я бы и её съел тоже.
Между тем Эмилия отрешённо смотрела на зависшую в небе жёлтую луну. Её мысли блуждали вдали от этого места. О чём думает моя подруга? Зная её без малого… много лет, я так и не научился понимать её полностью. Иногда мне кажется, что я не замечаю в ней чего‑то очень важного, того, что увидел бы каждый дурак. Что ты скрываешь в себе, моя дорогая Эмилия? Почему меня порой не покидает ощущения, что в наших отношениях не так все просто? Неужели я проворониваю нечто очевидное? Глупости? Наверное. Мы друзья‑не разлей вода, так было и так будет всегда.
Я перевёл взгляд на Серэнити. Она сидела немного вдали от нас и медленно пережёвывала кусочек хлеба. Рядом с ней, в телеге дремал Снурф. Я накормил его, и он, зарывшись под одеяло, скрылся под лавку. Мурчику же в отличие от товарища спать пока не хотелось. Он крутился подле костра, намереваясь выбрать себе цель для выпрашивания лишнего кусочка. Не знаю, чем кот руководствовался в своих рассуждениях, но его мишенью стала Великий инквизитор. Подойдя к ней со спины, Мурчик деликатно ткнулся в неё полосатой мордой. От неожиданности Серэнити вскрикнула и, отпрыгнув, треснула кота локтем по носу. Прижав уши, больше от причинённой обиды, нежели чем от боли, кот зашипел, а затем развернулся и затрусил к своей хозяйке. Его хвост гневно подёргивался.
— А если тебя так? Зачем ты его стукнула? Он не хотел ничего дурного!
Моя подруга не на шутку разозлилась таким обращением с её любимцем. К тому моменту Серэнити пришла в себя и уселась обратно. Впервые я увидел её сконфуженной.
— Как его? Мурчик? Он испугал меня, я не нарочно ударила твоего кота.
Выдержав недолгую паузу Серэнити добавила:
— Извини.
Слышать слова раскаянья от Великого инквизитора приходится не каждый день. Это поняла даже Эмилия, потому что её брови тут же перестали хмуриться. Она сдержанно кивнула, а потом, схватив вальяжно идущего кота за лапу, бесцеремонно притянула к себе.
— Нельзя пугать людей! Ты не такой котёнок, каким хочешь себе казаться! Ах, ты моя свинюшка‑хрюшка! Мой тигрёнок‑ягнёнок! Подожди, сейчас мамочка тебя угостит.
Эмилия почесала Мурчика за ухом, а затем подсунула ему к усам половину своей лепёшки. Кот понюхал предложенный хлебушек, но довольствовался лишь паштетом, который начисто слизал шершавым языком. Одарив Серэнити злобным взглядом, он запрыгнул в телегу. Шурша одеялами, Мурчик забрался к своему спящему другу. Спустя какое‑то время я прервал царящее молчание и завёл с Эмилией беседу об удивительных свойствах красного лишайника. Наблюдая за нашим диалогом, Грешем расслабленно попивал из бутылки. Вдруг глаза вампира стали настороженными.
— Мне кажется, я что‑то слышал. Похоже на шаги тихо пробирающегося человека.