— Значит, мы близко! — воодушевился Грешем.
— Не настолько, чтобы так радоваться, — усмехнулся я. — Если вьюга не утихнет, а такое не редкость в этих местах, то пробираться до цели придётся не одни сутки.
На горизонте вновь пробилась жёлтая искорка. Смелым лучиком она пронзила тенета капризной зимы и больше не погасла.
— Это — сигнальный маяк, — сказала Великий инквизитор, сдвигая брови. — Его зажигают, только когда случается крупный пожар или приходит другая беда. Видимо, Эльпот в опасности.
— При такой пурге вряд ли может что‑то загореться, — отметил я, подпирая подбородок кулаком.
— Это орды Десницы Девяносто Девяти Спиц штурмуют столицу провинции, — ахнула колдунья. — Мы должны быстрее туда добраться!
Серэнити печально посмотрела на мою подругу.
— Если мы пойдём прямо сейчас, то, скорее всего, выбьемся из сил и ляжем умирать в одном из глубоких сугробов. Переждём шторм, а потом двинемся дальше.
Великий инквизитор окинула взглядом наше вынужденное убежище.
— Снегом нас точно не засыплет. Нужно пользоваться моментом и хорошенько отдохнуть. Скоро нам понадобиться каждая капелька силы.
— Тогда давайте перекусим! — согласился я с доводом Серэнити.
Отряхнув оледеневшие мешки, мы принялись передавать друг другу припасы. Холодный окорок плохо лез в горло без горячего чая, но деваться было некуда. Закусив его сыром и парочкой сушёных яблок, я стал мечтать о дымящемся, только что приготовленном супе с кусочками разваристого картофеля, рыжими монетками моркови и колечками порея. Пытаясь отогнать мысли о вкусном блюде, я сосредоточился на своих знаниях об Эльпоте.
Этот город сияющих фонтанов и многоголосных площадей, как и все остальные наместнические центры Соединённого Королевства, является сосредоточением величия и мощи. Выстроенный в незапамятные времена на благодатной равнине, он имеет внушительные крепкие стены и грозную армию. Когда‑то в знак доброй воли и в аванс будущих отношений с людьми Хильда, гномы перебрали всю каменную кладку и возвели в стратегически важных точках практически нерушимые укрепления и фортификации. В центре города, как и положено, располагается замок, увенчанный множеством круглых башенок. Снабжённый поясом контрфорсов, арок и хитроумных парапетов, он немо напоминает о поре, когда защита правителя была его основной задачей. Вокруг замка гранитными иззубренными блоками и подвесными мостами растянулась вторая линия обороны. В её пределах обитает основная масса жителей. Ворота на север, запад, юг и восток открывают проходы к пригородам, в которых обосновались более бедные обитатели Эльпота или те, кто предпочитает быть поближе к природе и подальше от суеты оживлённых кварталов.
В моей памяти Эльпот отпечатался веретеном дивных улиц, сложенных под влиянием культуры гномов. Его скульптуры, парки, двухскатные крыши и блистающие мостовые таят в себе какую‑то чопорность и непривычную глазу строгость линий. Здесь нельзя увидеть причудливых шпилей и изящных завитков Гельха или заметить королевскую роскошь Шальха. Архитектура Эльпота обстоятельная и приземистая. Дома крепкие, а крыши толстые. Под их навесом не страшны ни вихри, ни удары града.
Помимо некой визуальной эстетики Эльпот знаменит дюжиной гильдий и десятком артелей. Две громадных академии ремесленного зодчества выпускают из своих пенатов, пожалуй, самых лучших кузнецов, кожевенников и каменотёсов. Так же город по праву гордится своими целителями и лекарями. Именно под его покровительством находиться старейшее, повитое мхом, куполообразное здание Алхимикус Деторум, в котором проходила обучение Эмилия. Сколько бы раз мы не посещали Эльпот, она всегда тянет меня в розарий, разбитый у входа в её альма‑матер. Мы сидим на лавочке, едим мороженное и предаёмся воспоминаниям прошлого. Это прекрасно, но что‑то мне подсказывает, что в этот раз нам не удастся посетить столь любимое местечко. Хотя, кто знает?
Дожевав кусочек хлеба, я плотнее закутался в шерстяное одеяло. Моя голова опустилась на плечо Грешема. Сон — вот единственное спасение от этого пробирающего до костей холода. Поодаль от меня Серэнити, сняв стальные перчатки, ожесточённо тёрла ладони. Белые тонкие пальцы её были похожи на прозрачные сосульки. Великий инквизитор что‑то тихо зашептала, дунула на руки, а затем плотно их сомкнула. Из‑под сжатых ладоней заструилось волшебство. Жёлтый шарик, похожий на кусочек сливочного масла, плавал из стороны в сторону, повинуясь порывам ветра. Заслоняя желток от летящего снега, Серэнити молча прикоснулась своей сияющей рукой ко лбу каждого из нас. Внутри меня заструилось тепло. Оно находило самые промёрзшие участки тела и наполняло их жарким дыханием магии. Я благодарно посмотрел на Серэнити.
— Спасибо! Так намного лучше! Мне показалось, что ещё чуть‑чуть, и я перестану ощущать свой нос!
Эмилия согласно закивала моим словам.
— Не благодари, некромант, я просто не хочу, чтобы ваш сон здесь стал последним. Ночевать на снегу не самая хорошая идея, но ничего не поделаешь, надеюсь, что завтра погода отнесётся к нам более благосклонно.
— Думаю, так и будет.
Я кивнул в сторону облаков.
— Снега становиться меньше, к полуночи стихнет.
— Тогда до этого момента спим, а потом сразу выдвигаемся. Сердцем чувствую, что сигнальный маяк зажгли не просто так.
Эмилия чихнула. Покопавшись в сумке, она достала платок, чтобы вытереть нос. Подхватить простуду сейчас можно на раз‑два. Я очень хотел добраться до города, а там заночевать в самой настоящей постели. Грешем посапывал, уткнувшись носом в меховую подкладку камзола. Вернув голову на его большую ручищу, я заснул. Сонные видения оплели мой разум и уволокли в невообразимые чертоги.
Звёздное пространство тянется в бесконечность. В нём как попало устроенные двери, а я — где‑то рядом с ними. Пожелай, и окажешься возле любой. Я повернулся кругом — светящийся простор с входами‑выходами. Мне надо выбрать: какую дверь открыть? Я как бы зашагал, но ощущения движения не было. Кажется, время застыло. Где я нахожусь? Я наугад взялся за ручку и потянул вниз. Щелчок шпингалета, бесшумно отворяется створ, а за ним чудо из чудес — мир, полный огня. Бурлят океаны. Они раздираются потоками лавы, выплёскивающимися из недр рокочущих вулканов. Птицы летят по багровому небу. Они голосят и камнем падают в яростную жижу стихии. Катастрофа или обновление? Что я увидел? Я плотно закрыл дверь и переместился к другой. Юдоль солнечных мазков. Зайцы пляшут в обнимку с лесными феями. Из‑за толстого дерева выглядывает мудрый олень, глаза чёрные, внимательные. Сильно раздувая ноздри, он с присвистом тянет воздух. Вот он качнул мощной головой и скрылся в тени. Идиллия? Мир без страха? За следующей дверью — лишь голая растрескавшаяся земля без единого признака жизни. Красно‑оранжевый закат обрамляют два огромных неизвестных солнца. Голубое вытянутое, красное — с маленькими кольцами. Кажется, что веретено Бытия никогда не придёт сюда. Что это? Равновесие? Я направился дальше. Какую? Какую? Вот эту. Я резко остановился и дёрнул ручку вправо. Через проём я сверху смотрю сам на себя. Порывом магии меня затащило внутрь. Зависнув в воздухе, я оглядываю нашу компанию. Вот он я, присыпанный снегом, обнимаю Грешема и Снурфа, вот мне в шинель уткнулась Эмилия, Мурчик греет её спину и живот Серэнити, примостившейся подле него. Потоком силы меня потащило ввысь, где я принялся рассматривать свой мир. Зрение расширилось, и мне во всей красе предстал тысячеокий храм Шальха, а за ним Весёлые Поганки и мой родной Шато! Я сфокусировался и увидел, как Птикаль с Башни Заката безумно пялится на подножие горного кольца. Он бормочет и заламывает пальцы. Что его так взволновало? У самой кромки Моря Призраков, там, где вода облизывает твердь скал, раскинув пятнистые щупальца, зияет дыра Десницы Девяносто Девяти Спиц. Отвратительные мохнатые гусеницы выползают из её чрева. Они медленно тянутся к моему замку, оставляя за собой следы едкой слизи. Вскрикнув, я всей душой подался к трясущемуся Птикалю. Я практически возле него, но не тут‑то было! Меня выдёргивает, разворачивает и тащит вспять на сотни миль, туда, где горит маяк Эльпота. Единым духом я пронёсся над равнинами, реками и лесами. Я парю над городом. Красные от крови парапеты покрыты слоем сажи. Сразу две червоточины выплёскивают неистовые легионы орущих существ. Солдаты под знамёнами сокола защищают стены, которые берутся штурмом. Ярким пятном среди общей массы выделяется человек в белых одеждах великого инквизитора. Размахивая светящимся молотом, он гонит перепуганную нечисть обратно к демоническому порталу. Возгласы, радостные и горькие, слов не разобрать.
Меня крутануло в воздухе, и ракурс обзора сменился. Тот самый козел, встретившийся нам в Эрменгере, сейчас наблюдал за ходом сражения, стоя у дымящегося дома. Его прямоугольные зрачки горели исступлённым огнём насилия. Издав гортанно‑блеющий звук, он, не торопясь, двинулся к городским воротам. Вихри подхватили моё невесомое сознание и понесли к разверзнувшимся небесам, а через них в пространство, из которого я вначале выпал. Теперь я стоял на полу, вымощенным бело‑синими квадратами. Все двери померкли и отошли за грань досягаемого. Осталось всего две, и они были подле меня. Я знал, куда ведут их испещрённые вязью проёмы. В мерцающей и живой тьме Вселенная предлагала сделать выбор. Спасти то, что дорого мне, или помочь выжить тысячам людей, оказавшимся в ловушке. Молчаливый вопрос как топор завис над моей головой. Я понимал, что каждая секунда промедления навсегда обрывает чью‑то судьбу.
— Зачем ты показываешь мне это?! Проверяешь меня?! Что ты?! И… Кто ты?!
Ответа не было, да и не могло быть. Я почувствовал понуждающую вибрацию.
— Я не хочу выбирать! Слышишь?!
Двери распахнулись, давая шагнуть мне в одну из них. Догадка озарила меня, и от этого я покрылся холодной испариной. Вселенной было абсолютно всё равно, что я сейчас решу. Мириады миров, уходящих по коридору вдаль, уже когда‑то сталкивались с Десницей Девяносто Девяти Спиц. Где‑то они побеждали её, а где‑то терпели поражение. Это случалось в прошлом, будущем и настоящем, сверху, снизу и сбоку. Вселенная награждала героя своим вниманием и выводила его на арену, где игра проводилась на одних только ей удобопонятных условиях. Раскладывая карты и перемешивая их, она создавала меняющуюся реальность, угодную её непостижимому Замыслу. Я безумно обхватил голову руками. Если мой вывод верен, то и неважно — за какой порог мне ступить. Хотя, погодите! Нет! Я здесь! Я живу! И люди, которые сражаются под стенами Эльпота, хотят жить! И Птикаль тоже! Если я вернусь в Шато, то спасу свой дом, но что тогда будет со всеми остальными? Нет, я не могу обречь на смерть тех, кто молится о надежде и спасении. Прости меня, мой милый Птикаль, уверен, ты поступил бы так же. Простите меня все мои домочадцы. Я искренне люблю вас и ныне, принося ваши души в жертву ненасытной утробе Деснице Девяносто Девяти Спиц, моё сердце обливается кровью. Мне никогда не смыть боль за сие деяние, но я отомщу. Да, я отомщу, и ничто не удержит мой праведный гнев! Ты требуешь определения? Так вот оно! Твёрдой рукой я толкнул полуприкрытую дверь вперёд. Волшба подхватила меня и стремительно швырнула обратно в моё тело. Перед глазами красными углями плавали руны ничуть не похожие на мерзкую письменность живорезов, которой я уже грезил, однако они были не менее гадкими и интуитивно понятными. Руны гласили — «Ты сделал свой выбор».
Несколько раз моргнув, я резко поднялся, перепугав спящих друзей. Подхватив Грешема под локоть, я заставил подняться и его. Эмилия и Серэнити уже стояли на ногах и непонимающе таращились на меня.
— Сейчас Десница Девяносто Девяти Спиц во всеоружии атакует содрогающийся Эльпот! Нет времени объяснять, как я это узнал, просто верьте мне, надо как можно скорее прийти к нему на помощь!
— Калеб, так мы только за, но метель…
Слова застыли на губах Эмилии. Ветер, нещадно ревущий до этого момента, вдруг стих и рассеялся. Хлопья снега угомонились. Тучи с поразительной скоростью разлетелись, а ночное небо озарилось россыпью звёзд. Вмешательство Вселенной? Пусть так, мне безразлично, каким образом она собирается подкинуть в мой карман козырь. Плата слишком велика.
Не понимая, что творю, я произнёс слова само собой пришедшего на ум наговора. Нас обволокло пульсирующими красными нитями магии.
— Вперёд!
Подхватив сумку и походный мешок, я изо всей мочи побежал на ясный огонь далёкого маяка. Казалось усталость не ведома мне. Любой бегун давно бы уже упал, не находя в себе сил продолжать движение дальше, но я нёсся вперёд, не чувствуя даже сбившегося дыхания. Друзья не отставали. Они, как и я были окрылены мигающими покровами божественного провиденья. Наши сапоги не тонули в сугробах, не цеплялись за коварные корневища деревьев и не отпечатывали следов. Словно по мостовой в летний денёк, я летел, не ведая измора. Сколько так продолжалось? Час? Два? Четыре? День? Не знаю. Мой напряжённый организм отключил разум и подчинил все имеющиеся у себя ресурсы только одному — деятельности мышц. Словно в дурмане я разобрал очертания громадного города. Зарево локальных пожаров смешивалось с неясной дымкой наступающего дня. Стали попадаться дома. Это лица? На них удивление? Миновав речку, я взобрался на пригорок. Осознание реальности вновь вернулось ко мне. Внизу копошились полчища зверолюдей. Одним муравейников они облепили арки сопредельных врат. Выжатый как тряпка, я повалился на снег и заплакал. Меня выворачивало и сжимало, мистические силы покидали своё вместилище, теперь я должен действовать сам. Рядом повалилась Серэнити. Её грудь бешено поднималась и опускалась в такт сокращениям измотанных лёгких. Я закашлялся и сплюнул кровавый сгусток. Тяжело отдуваясь, к нам подошли Грешем и Эмилия, а за ними показался Снурф и всклокоченный Мурчик.
— Не знаю, что ты там наколдовал и как мы преодолели всю эту дорогу, но во мне как будто пробудился фонтан неиссякаемой энергии, — задыхаясь, сказала Великий инквизитор.
— Ах… кхм… фу, сейчас он как будто обмельчал, — едва слышно отметила колдунья, кое‑как натягивая сбившийся капюшон. — Калеб, что это было? Что за чародейство ты применил?
— Чудесам будем удивляться позже, — отозвался я, практически полностью придя в себя. — Давайте попробуем пробиться в Эльпот!
— Не нужно торопиться, — осадил меня вспотевший Грешем. Зорким зрением он осматривал стены города. — Битва не идёт. Кругом затишье. Вероятно, у Десницы Девяносто Девяти Спиц оказались руки коротки, взять Эльпот внезапным приступом. Сейчас твари перебазируются, подтаскивают брёвна к дозорным кострам и что‑то варят в стальных бочках.
— Что ещё ты видишь? — спросила Серэнити.
Приложив к глазам ладонь козырьком, вампир сузил зрачки и отрывисто заговорил:
— Люди укрепляют разбитые бастионы. За блиндажами расположились лучники. Они держат под прицелом недосягаемых врагов. К парапетам подтаскиваются котлы со смолой и баллисты. Белая фигура ходит туда‑сюда, видимо отдаёт указания.
Серэнити довольно кивнула головой.
— Белая фигура? Слава Ураху, это наверняка Ваял Диянги! Если он жив, то возможно ещё не все потеряно!
— Кто он такой? Первый раз слышу, чтобы ты так уважительно отзывалась о ком‑то, кроме королевы, — усмехнулся Грешем. Словив от меня суровый взгляд, он стушевался.
— Он — Великий инквизитор и настоятель Хильда. Из шести инквизиторов Соединённого Королевства Ваял — самый опытный. Если ему случится разгадать в тебе вампира, то долгих церемоний не жди. Огонь, поленья и едкий дым составят компанию твоим крикам боли, — холодно и как‑то отрывисто ответила Серэнити.
— Это касается только меня или к некромантам и ведьмам Ваял относиться более доброжелательно?