Коул молчал. Марта не могла даже представить, что когда-нибудь будет рада тому, что человек просто молчит. Еще никогда в жизни ей не было так комфортно, находясь рядом с человеком, молчать и слушать, как глубокая тишина разливается по комнате.
В блаженном покое Марта поудобнее устроилась в кресле, в котором провела прошлую ночь, и тупо уставилась перед собой, по сути принявшись внимательно изучать Коула. Его грудь мирно вздымалась. Он дышал глубоко и ровно, а кровавые пятна с его лица постепенно сходили, так же как и с рук, которые все еще были привязаны к изголовью кровати. Наверное, стоило бы его развязать, но силы уже покинули Марту, и она не могла даже пальцем пошевелить.
Последние полчаса были адом. Ей пришлось самой вливать ему в глотку этот яд-противоядие. Отца она к эту «умопомрачительному» занятию привлечь не могла, а потому сама стойко сражалась с Коулом. И это было действительно сражение: даже будучи связанный по рукам и частично ногам, он брыкался и вырывался, попутно кричал, стонал и даже пускал слюни и плевался. Марта мысленно содрогнулась при воспоминании о случившемся. До сегодняшнего дня она даже не могла представить, можно ли заливать воду прямо в глотку орущего человека и при этом не убить его? Теперь знала: можно. Но она строго для себя решила, что больше никогда не будет делать ничего подобного.
— Как он? — раздался хриплый голос отца из коридора.
Через силу Марта повернула к нему голову. Отец выглядел паршиво. Его лицо посерело, а под глазами залегли темные круги. Сейчас он выглядел на свой возраст. Мужчина давно разменял четвертый десяток, но обычно ему сложно было дать больше тридцати.
— Лучше, — только и смогла выдавить Марта. Казалось, тяжесть минувших дней лилась на нее, словно из рога изобилия.
А сколько еще впереди? Куда еще ее толкнет Коул и что заставит сделать? Он уже заставил ее сдаться, отдать себя в жаждущие руки Кеторин, от которых она умело уворачивалась последние пять лет. Что дальше? Она понимала, что в конечном итоге, если этот мужчина сможет ее переиграть, то отрубит ей голову и в холщовом мешочке отнесет к другим Охотникам. К своему ужасу, с подобным исходом Марта смирилась. Но вот то, что могло спрятаться между нынешней точкой и точкой исхода, заставляло девушку нервничать и жалеть о том, что она не умела предсказывать будущее.
— Спускайся. Не стоит сидеть здесь. Я думаю, мы услышим, когда он придет в себя.
Но в себя он не приходил. Коул спал беспробудным сном три дня. Три долгих спокойных дня. Размеренных, таких похожих на те привычные дни, которые были у Марты до встречи с ним. До того злосчастного дня, когда она спустилась в подвал собственного дома и чуть не умерла в нем. Три дня, за которые Марте даже начало казаться, что ее жизнь сможет вернуться в прежнее русло, потечь знакомым путем.
Но эти мысли развеялись, как мираж, утром третьего дня, когда Марта уверенным шагом вошла в Ведьмину обитель. Теперь ей не было смысла скрываться, слухи все равно поползут. Днем раньше или днем позже — это уже не важно. Она в любом случае станет постоянным гостем здесь. И все же она никак не могла отделаться от неприятного чувства, что в обмен на Коула она буквально продала себя. Оставалось только надеяться, что не в рабство.
Гостей в Ведьминой обители не было. Это Марта заметила сразу же и немного расслабилась. Все столики были сдвинуты к стенам, скатерти убраны, а стулья поставлены на них кверху ножками, оставляя в центре большое свободное пространство. Пространство, о предназначении которого Марта даже не догадывалась.
Марта окинула беглым взглядом Обитель, силясь узнать, что еще изменилось. Она недостаточно хорошо знала это место, и если что и изменилось, то настолько несущественно, что с легкостью ускользнуло от ее глаза.
Кеторин нигде видно не было, а отправляться на ее поиски Марта не желала. Сознательно или нет, но она хотела оттянуть момент, когда все начнется, станет необратимым. Хотя и понимала — после сегодняшнего дня Кеторин от нее не отвяжется, схватится мертвой хваткой.
Вдруг дверь за баром открылась и в тишине пустого здания скрип петель резанул по ушам. Марта посмотрела в ту сторону, но ничего не увидела, пока из-за бара не показалась Джуди.
Девочка, которая лишь выглядела таковой, улыбнулась, заметив Марту. И эта улыбка была настолько заразительна, что Марте пришлось постараться, чтобы не улыбнуться в ответ.
— Доброе утро, — голос Джуди был громким и таким подходящим маленькому ребенку, что Марта не переставала удивляться возрасту девочки. — Кеторин сейчас придет. Она кое-что ищет в книгах своей библиотеки.
Марта потупила взор, силясь понять, насколько большой внутри была Ведьмина обитель, что у Кеторин даже была своя библиотека. Это слово в голове Марты ассоциировалось с чем-то большим и значимым, а никак не с двумя книжными полками в спальне.
Но тут, осознав, что прошло время, а она так и не поприветствовала Джуди, девушка слегка неуверенно произнесла:
— Привет.
— Будешь кофе? У Кеторин есть замечательный сорт — она заказывает его откуда-то… то ли из Колумбии, то ли из Бразилии. Я в этом не сильна, зато умею его варить.
— Давай, — только и ответила Марта и направилась прямо к бару.
Под словом «варить» Джуди имела ввиду «нажать пару кнопок на панели». По какой-то неведомой причине наблюдать, как огромная современная кофемашина варит кофе в Ведьминой обители, было странно. Звук вспенивателя молока будто разрушал всю магию в комнате, делая бывшую церковь обычным баром.
Джуди посыпала немного корицы и поставила перед Мартой большую чашку с высокой молочной пеной.
— Спасибо.
— Я еще не умею рисовать на молочной пене, как Кеторин, но обязательно научусь. Знаешь, Кеторин вообще очень хорошо рисует, не только на кофе. Я видела ее картины в библиотеке. Она, конечно, прячет их за шкафами, но я их нашла. И они потрясающие.
Марта невольно улыбнулась и отхлебнула немного из своей кружки. Похоже, Джуди была той еще болтушкой.
— Только ты ей не говори, что я там шастала, а то она меня еще выгонит. Мне сейчас идти некуда…
— Поздно, — голос Кеторин пронесся по комнате, а затем открылась дверь за баром и оттуда показалась сама женщина.
Марта выгнула шею, чтобы разглядеть, что пряталось за этой дверью. Но не смогла разглядеть ничего, кроме слабо освещенного коридора за спиной Кеторин. Женщина стояла посередине проема, закрывая весь обзор. Она была нагружена какими-то книгами и свитками. Их было так много, что одно неверное движение — и вся эта фееричная стопка рассыпется по полу. Но то, как играючи хозяйка Ведьминой обители обошла бар со своей ношей и прошла к центру зала, удивило Марту. Она и раньше замечала в Кеторин эту грациозность и умение владеть собственным телом, которым можно было только позавидовать.
Кеторин опустила книги прямо на пол посреди зала. Свитки рассыпались и покатились в разные стороны, но ее это совсем не волновало. Кеторин пронзила Джуди укоризненным взглядом и, вернувшись к барной стойке, встала рядом с Мартой.
— Знаешь что, Джуди, язык — враг твой. Научись контролировать то, что выходит из твоего рта. Сейчас это может быть и безобидные слова, но однажды ты можешь сболтнуть то, что может разрушить чью-то жизнь, и ты никогда не сможешь этого исправить. Честность, конечно, качество хорошее, но только в правильное время и в правильном месте.
Марта отпила еще немного кофе, чувствуя себя пятым колесом в телеге. Она не любила наблюдать, когда кого-то отчитывают, просто не зная, на чью сторону встать.
Джуди потупила взгляд и ничего не сказала.
— Я не выгоню тебя из-за такого, — ободряюще сказала Кеторин. — А вот если ты будешь разорять мои запасы кофе, то вполне могу.
— Я заплачу, — подала голос Марта.
— Не нужно, за счет заведения, — подмигнула ей Кеторин. — Бери чашку и пошли.
Марта спрыгнула с барного стула и поплелась за Кеторин к центру зала, переступая через свитки.
— Так чего ты от меня хотела? — спросила Марта и, прихватив кружку левой рукой, расстегнула пуговицы на пальто, но снимать пока не осмелилась, хотя в Ведьминой обители было достаточно тепло.
— Как там маленький охотник? — вопросом на вопрос ответила Кеторин, склонившись над книгами на полу.
То, как она обращалась к Коулу, было немного необычно и странно, ведь они были примерно одного возраста. Наверное.
— Спит, — сказала Марта, а затем, решив что Кеторин такой ответ может не удовлетворить, добавила:
— После того, как я дала ему тот порошок, он перестал кричать, но спит, не просыпаясь. Совсем.
— Я думаю, это нормально, — прицокнула Кеторин и начала рассортировывать книги на разные стопки. — Сейчас ему не нужны ни еда, ни вода. Но с ним нужно что-то решать — и как можно скорее. Ты не сможешь держать его взаперти вечно, моих запасов хватит в лучшем случае на пару месяцев. И я сомневаюсь, что мы сможем найти действенный способ его вылечить.
— Мы? — недоверчиво переспросила Марта.
Кеторин подняла голову и смерила ее ошеломленным взглядом:
— А что, ты думала, я одна буду этим заниматься? Малыш охотник — твоя проблема, а не моя. То, что по доброте душевной помогаю тебе, еще не значит, что ты можешь умыть руки и смотреть со стороны. Твои методы по-детски наивны. Нам нужен четкий план, как справиться с охотниками, что идут за тобой. И, уж поверь моему опыту, взрывать их оружие посреди парка — не лучшие решение.
— Ты знаешь? — искренне удивилась девушка.
— Нашла магический след и сложила два плюс два, — пожав плечами, пояснила Кеторин. — После чего расспросила полицейскую, которая гадает у меня по выходным на своего мужа-алкоголика, и еще раз немного поразмыслила и пришла к выводу: ты прогуливалась по парку, возможно шла с работы, он напал на тебя, и ты, не умея пользоваться собственной силой, сделала то, на что была способна. Топорно взорвала оружие и чуть не убила его, попутно оставив магический след в парке и на мужчине. Так что это был лишь вопрос времени, когда ты ко мне придешь. Но, признаюсь честно, я удивилась, что ты пришла не из-за этого случая, а из-за малыша охотника.
— Коула, — машинально поправила Марта. То, каким прозвищем Кеторин окрестила его, резало девушке слух.
— Я предположить не могла, что для контроля своих рекрутов они прибегают к таким мерзким методам. Но сейчас не об этом. Начнем с тебя, — она выпрямилась и указала на Марту пальцем. — Я слишком мало знаю о Грабсах и их способностях, но хочу узнать. Ты интересна мне, как феномен, и я не хочу, чтобы мой предмет изучения пострадал. Я научу тебя контролировать силу и помогу защитится. А взамен… Взамен мне многого не надо. Я лишь хочу наблюдать и знать, куда заведет судьба тебя и твою сестренку.
Марта не уловила в словах Кеторин никакого подтекста. Они были предельно честны и ясны. Но вот от фанатичного блеска, загоревшегося в ее глазах, по спине пробежал неприятный холодок. Кеторин нельзя было назвать чокнутым фанатиком, но она определенно была помешена. Помешана на магии и всем, что с ней было связано, что отчетливо читалось на ее лице.
— С чего начнем? — смирившись со своей участью, спросила Марта.
Кеторин игриво улыбнулась.
— Джуди, тащи мой котел, сегодня мы будем варить защиту!
Марта не могла поверить своим глазам, когда маленькая, даже крохотная, Джуди откуда-то из-за бара вытащила огромный черный чугунный котел. Котел, который светился. Он не был начищен до блеска, его покрывала копоть, но он все равно светился. Светился каким-то невероятным потусторонним светом. Никогда в жизни она не видела ничего даже отдаленно похожего.
— Заприте дверь и повесьте табличку «Закрыто», — приказала Кеторин и, вновь опустившись на корточки, принялась разбирать пол. — Не хочу, чтобы кто-то из посетителей зашел. Хотя их мало что удивляет.
Марта как в тумане наблюдала за тем, как Кеторин поднимает руками старые доски и откладывает их в сторону, постепенно являя на свет нечто вроде очага или камина в земле. Он был выложен потемневшим от огня камнем, который так же излучал едва уловимое сияние.
Магический след — и какой мощный!
Марту словно обухом по голове ударили. Она вновь посмотрела на котел, каждый сантиметр которого был покрыт магическим следом. Он был пропитан им, так же как и очаг, скрытый под полом бара.
Марта присмотрелась к доскам, которые Кеторин убирала в сторону, и разглядела на их обратной стороне круги. Круги, которые и кругами-то назвать можно было лишь с натяжкой. Какие-то из них были кругами, какие-то овалами, какие-то почти квадратами. Но все они были замысловатыми узорами и линиями, которые объединялись в общий контур.
— Что ты так смотришь? Это всего лишь защитные круги земли.
Джуди встала рядом с Мартой, и оттого разница в их росте стала куда заметней. Джуди была чуть выше ее локтя. При этом она не выглядела карликом, скорее как обычный десятилетний или двенадцатилетний ребенок. И лишь во взгляде и некоторых чертах лица был заметен ее настоящий возраст.
— Почему? — не выдержала Марта. — Почему ты выглядишь, как ребенок?
— Перемудрила с парочкой зелий.
— Перемудрила? — фыркнула Кеторин. — Она без разрешения и без присутствия наставника пыталась сварить зелье, закупоривающее старость.
— И?
— И свалилась в котел! — буркнула Джуди, и ее лицо залилось стыдливой краской.
Марта удивленно вскинула брови.
— Ты теперь останешься ребенком навсегда?
Марта не могла представить такой участи. Не иметь возможности вырасти. В семьдесят лет быть все еще юным и не знать, что такое морщины? Возможно, кого-то такая возможность и прельщала, но Марте от одной лишь мысли стало дурно.
— Нет, — все еще краснея, ответила Джуди. — Я старею, но медленнее, чем остальные. Мне было семь, когда я… сделала то, что сделала. А сейчас я выгляжу лет на двенадцать или около того. Зато лет в пятьдесят я буду все еще молода и свежа… в отличие от некоторых!
Губы девушки растянулись в улыбке, и она показала Кеторин язык, но та лишь усмехнулась и убрала последнюю доску, прикрывающую очаг.
— Так зачем нам варить защитное зелье? — спросила Марта, когда хозяйка Ведьминой обители принялась разводить костер в очаге из остатков поленьев, которые уже лежали в нем.
— Последнее время ты оставляешь после себя огромный магический след. Он тянется за тобой попятам. Если ведьма долго не колдует, а потом вдруг снова начинает — магический след становится сильнее. Если посмотришь на Джуди или меня повнимательнее, то сможешь разглядеть лишь едва уловимое свечение. Мы находимся в постоянном контакте с магией, — она встала и отряхнула руки от золы. — Но ты — совсем другое дело. Сейчас ты похожа на огромный горящий факел посреди темного леса. Тебя видно издалека. Если на стороне охотников есть хоть одна ведьма, они найдут тебя, куда бы ты не пошла.
Марта вытянула руку вперед и посмотрела на свои голые пальцы. Обычные. Они ни чуточки не светились.
— Я ничего не вижу, — вслух произнесла она.
— Конечно не видишь! Похоже, твоя мать научила тебя выжигать следы магии. Все, что я смогла узнать о Грабсах, так это то, что след от вашей магии другой.
— Если я применяю свою силу, на коже появляются черные отметины, — честно призналась Марта.
— Интересно, — протянула Кеторин. — От нашей магии таких пятен не остается. Она разливается равномерным свечением по всему телу. Это мне и непонятно. Сейчас я вижу в тебе магический след, но не тот который остался после парка, хотя и его слабые остатки присутствуют. Сейчас из тебя хлещет наша магия. Мне начинает казаться, что Грабс — это род ведьм со скрытыми способностями. Или же вы привязаны к какому-то источнику силы?
Кеторин рассуждала, наматывая круги вокруг костра, дым от которого наполнял комнату и тонкой струйкой поднимался вверх к потолку.
— Я пыталась расспросить Джослин, но она нема, как рыба. Все, что она мне сказала, так это попросила оставить тебя в покое. Говорит, твоя сила до добра не доводит.
Слова хозяйки Ведьминой обители Марту несколько не удивили. Она и сама никогда не считала свою силу добрым даром, лишь проклятием.
— Но я так не считаю! — строго парировала Кеторин. Казалось, она пытается оспорить слова женщины, которой здесь не было. — Магия никогда не была злом или добром в чистом виде. Она всегда инструмент. Но сначала нужно защитить тебя, спрятать твой магический след от лишних глаз и разобраться с культом фанатиков, и возможно тогда мы сможем спокойно заняться твоей силой. Разгадать загадку Грабсов, которая не дает мне покоя.
Она пожала плечами и улыбнулась.
— Снимай пальто! Сейчас здесь будет очень жарко.
Час спустя Марта думала о том, что лучше бы она пошла в сауну, чем сюда! Здесь было душно, жарко. Пот стекал по ее спине, уже давно пропитав рубашку насквозь. Безумно хотелось пить, но Кеторин не отпускала ее, заставляя наблюдать за процессом, подмечать малейшие детали. Что положила. В каком количестве. На какой минуте помешала. Сколько раз помешала. Какого цвета пар.
Хотя клубящийся по всей комнате зеленовато-серый туман Марта с натяжкой могла бы назвать паром. В какой момент цвет пара изменился? Этого она не заметила, и Кеторин отчитала ее точно так же, как и Джуди, которая просыпала семена мака, а затем елозила по всему полу пытаясь их собрать. Задачка не из простых — найти маленькие черные семена на темном полу, да еще и в зеленоватом смраде, от которого слезились глаза.
Марте только и оставалось надеяться, что зелье, которое кашиварила Кеторин, было не просто защитным, а непробиваемым. При другом раскладе она бы просто не понимала, зачем участвует в этом мероприятие, которым вполне можно было пытать людей.
Но Кеторин была серьезной и собранной. Она не сделала ни одного лишнего движения, не сказала ни одного лишнего слова. Четкая, как часы. И этим нельзя было не восхищаться.
Марта облизала пересохшим языком соленые губы и спросила:
— Долго еще?
Кеторин достала нечто из склянок, которые в процессе приносила Джуди. Этим «нечто» оказался рыбий плавник. Кеторин бросила его в котел. Раздалось громкое «пуф», и над котлом поднялось изумрудное облачко в форме гриба. Кеторин просияла:
— Все готово! Джуди, неси склянки, будем разливать.
Марта наклонилась над бурлящим котлом и вдохнула пары. Аромат был тошнотворным. Что-то средние между тухлой рыбой и горелыми яйцами.
— Я надеюсь, мне не придется это пить? — с надеждой в голосе спросила Марта.
— Нет, конечно. Наноси на запястья и за мочками ушей, — пояснила женщина и принялась маленьким половникам разливать варево по склянкам, которые принесла Джуди.
— Еще лучше, — протянула Марта и закатила глаза. — Я буду вонять, как тухлая рыба.
— Не будешь. Запах выветривается полностью через несколько часов. Зато оно надежно спрячет следы твоей магии. Не знаю, правда, как с теми черными пятнами, о которых ты говорила. Нужно будет проверить на практике.
— Мама говорила, что их можно только выжечь.
— Проверим это завтра. Думаю, я закрою бар пораньше, и тогда вечером мы можем поэкспериментировать, — предложила женщина и, наполнив последнюю склянку, протянула несколько штук Марте. Они были еще горячими, но не обжигающими.
Вместе со своим новым трофеем чертовски уставшая Марта вернулась домой. Казалось, утро, проведенное с Кеторин, вытрепало из нее всю душу. Слишком много информации, которую нужно было переварить и обдумать. Но сейчас ей не хотелось ничего так же сильно, как просто завалиться на свою кровать и проспать несколько часов к ряду. Отчего-то вспомнились выпускные классы, когда она только и делала, что приходила домой и ложилась спать, а ближе к вечеру, когда ее будили либо мама, либо Мегги, она ужинала, делала уроки и снова ложилась спать. Сейчас чувства были схожи с этими. Все силы словно разом покинули ее.
Но отдохнуть ей было не суждено. В коридоре ее караулила Мегги.
— Почему ты не берешь трубку? — с порога спросила она. И гневный взгляд на детском личике немного развеселил Марту.
Прежде чем ответить, она достала телефон из кармана и проверила пропущенные. Девять. Мегги звонила ей девять раз. А если бы что-то случилось? Пора завязывать с виброрежимом.
— Что-то серьезное? — спросила она, попутно включая звук на максимум.
— Тот мужчина проснулся, и отец просил меня предупредить тебя. Его телефон разбился в аварии, — пояснила Мегги, продолжая сверлить сестру недовольным взглядом.
— Давно?
Осознав, что ничего страшного не произошло, она принялась раздеваться и разуваться, никуда не торопясь.
— Пару часов назад, — хмыкнула девчонка и побрела в гостиную, откуда доносился шум телевизора.
Прежде чем подняться на второй этаж, Марта заглянула к себе, быстро приняла душ и переоделась. И все еще с мокрыми волосами побрела наверх. Особого желания пересекаться с человеком, который поставил ее жизнь с ног на голову, у нее не было, но она все же пошла.
— Если бы не моя дочь, ты уже был бы мертв, а ты все оскорбляешь ее. Как ты там назвал ее? «Дьявольская сука»? А как же ты тогда относишься к своим братья, которые сделали тебя последним наркоманом, который без дозы просто не выживет? — услышала она голос отца, ступая по коридору, и замерла.
После его слов наступила тишина, но Марта не сдвинулась с места, ожидая, что будет дальше. Она прекрасно знала, что делал ее отец. Алистер Рудбриг пытался прощупать его, найти слабое место. Брешь, через которую можно было бы пробиться к человеку, который прятался под фанатичными идеями. Вот только она считала, что у него это вряд ли получиться. Единственным шансом для них был ее контроль над Коулом. Хотя теперь и не была уверена в том, что смогла получить над ним достаточную власть. Ей даже начинало казаться, что никакой власти над ним у нее и не было.
Молчание затягивалось, и начало создаваться впечатление, что либо Коул спал, а отец лишь репетировал речь, либо Коул игнорировал его и не шел на контакт. Так что Марта решила все-таки зайти в спальню.
Коул не спал. Он сидел на кровати, откинувшись на подушки. Руки его свободно лежали поверх одеяла. Они развязали его пару дней назад и переодели. Вспоминать, как они с отцом перекатывали его по кровати и обтирали влажными полотенцами, Марте совсем не хотелось. Теперь проход в комнату был свободным, они установили тувроты вокруг кровати, раз уж мужчина все равно спал.
Охотник смерил ее равнодушным взглядом и уткнулся в стену, пытаясь сделать вид, что не замечает их присутствия.
— Уже вернулась, — вместо приветствия выдал Алистер, а Марта кивнула ему в ответ.
— Что делаете? — спросила Марта и уселась на тумбочку возле кровати.
От руки Коула ее отделяло меньше, чем полметра, и при других обстоятельствах расстояние, разделяющее их, было небезопасным. Но пролегающая вдоль края кровати граница создавала впечатление безопасности нахождения рядом с животным, запертым в клетке.
— Пытаемся разговаривать. Наш гость сегодня встал не стой ноги и как-то не настроен на светские беседы. Он либо сыпет оскорблениями, либо совсем молчит.
Алистер пожал плечами и откинулся на спинку кресла.
— Попробуй что ли заколдовать его, глядишь у мальчика настроение поднимется, — предложил отец.
Коул резко повернул голову к Марте и посмотрел на нее убийственным взглядом.
— Только посмей, — процедил он сквозь зубы.
Марта постаралась спрятать страх, который он вызывал у нее, под насмешливой ухмылкой и развела руки в стороны:
— Уже. Или ты забыл?
Алистер тяжело вздохнул.
— Марта, милая, не стоит издеваться над нашим гостем.
Издеваться? Она плотно сжала губы и даже не посмотрела на отца. Что толку? Он все равно не заметит клокочущий в ней страх. Не заметит точно так же, как и не замечал ни ее боли, ни ее грусти. В отличие от матери, он просто не понимал ее. Возможно поэтому они раньше все время ругались, а теперь лишь балансировали на линии равнодушия, когда каждый делает вид, что не замечает чувств другого. Было в этом нечто неправильное.
Марта подняла глаза и заметила, что Коул как-то выжидательно смотрит на нее не без доли сомнения.
Что ему сказать? Как именно работает принуждение? Нужно ли призывать силу, чтобы он подчинялся? Тогда в подвале он действительно подчинился ей? Вопросов было много, а ответов не было совсем.
Марта глубоко вздохнула, набрав полную грудь воздуха, и на одном дыхании выпалила:
— Ты будешь отвечать на его вопросы. И будешь говорить только правду. А даже если попытаешься соврать — не сможешь.
Не было ни вспышек яркого света, ни молний и грома за окном, которые неожиданно бы пронзили небо погожим солнечным деньком, ни каких бы то ни было другим магических проявлений, которые так красочно рисуют в фильмах. Были лишь слова, камнем повисшие в воздухе, и паника в глазах мужчины напротив.
— Как тебя зовут на самом деле? — не теряя ни секунды, начал допрос отец. Он был полон решимости выяснить все.
Коул перевел на него взгляд. Он выглядел, как потерянный зверек, загнанный в угол. И дышал тяжело, словно пробежал несколько миль, а не провел все утро в кровати.
— … Коул…
— Оу, так имя все-таки настоящее. — Отец достал из нагрудного кармана жилета маленький блокнот и карандаш, сточенный на половину. — Фамилия?
— … Томсон… — словно выдавливал из себя слова охотник.
Отец сделал какие-то пометки в блокноте, а затем изучающе посмотрел на Коула. Теперь в его взгляде пылал интерес, которого не было ранее.
— Коул Томсон, значит? — задумчиво протянул он. — Знаешь, я всегда думал, что представителей вашей профессии должны звать более… как бы это сказать… более мощно! А ты — всего лишь Коул Томсон!
Отец прикрыл рот рукой, чтобы подавить смешок, и продолжил:
— Даже я со своим именем куда больше сойду за охотника на ведьм. Алистер Рудбриг! Марта, ну скажи же, звучит? Есть же что-то такое… мощное! — он всплеснул руками, карандаш вылетел из пальцев и, ударившись о защитный барьер, упал на пол. — А вот «Коул Томсон» совсем не звучит.
Коул молчал. Он презренно щурился, будто пытаясь запомнить этот момент в мельчайших деталях. Запомнить оскорбления и отомстить, когда представится случай. А Марта лишь сжала кулаки, наблюдая за их поединком, при этом не совсем понимая, чего отец хочет добиться, провоцируя Коула. Вывести его из себя? О, с этой задачей он блестяще справился, даже Марту его слова не оставили равнодушной.
— Скажика мне, Коул Томсон, как такой обычный мальчишка оказался втянут в такой нехилый переплет?
Коул уже собирался что-то сказать, но в последний момент поднял руку и запихнул кулак в рот, мешая разобрать слова, вырывающиеся из его рта.
— Убери руку, — приказала Марта, удивленная его попытками сопротивляться.
Он ее послушался, но в ту же секунду перевернулся на бок и, зажав подушку зубами, продолжил рассказывать свою нечленораздельную историю, зажимая уши руками.
— Прекрати сейчас же!
Никакого эффекта. Коул продолжал вгрызаться в подушку и что-то бубнить. Марта ошарашенно наблюдала за происходящим, не в силах вымолвить ни слова. А ее отец громко и задорно рассмеялся, сделав ситуацию еще более нелепой.
— Похоже, кто-то очень не хочет, чтобы его секреты были раскрыты, — вдоволь насмеявшись, подытожил Алистер. — Знаешь, Коул Томсон, ты куда более интересный человек, чем кажется на первый взгляд.
— И что нам делать?
— Подождать, пока он не начнет задыхаться? — предложил отец. — Боюсь, как бы он себя слуха не лишил в попытках оградить свои секреты. Как насчет чаю?
— Сейчас? — опешила Марта. — Мы так ничего от него и не добились! Нужно продолжить.
Отец встал с кресла и махнул рукой в сторону Коула.
— Сомневаюсь, что сейчас мы сможем от него узнать хоть что-то. Он будет сопротивляться тебе до последнего. И, как я понимаю, если он тебя не слышит, то и подчиняться не станет. Да уж, милая, ты не так сильна, как тебе того хотелось бы, — не без издевки сказал он. — Пойдем попьем чайку. Я попытаю с ним удачу позже. Может что и выйдет.
Отец ушел, а Марта осталась стоять, как вкопанная, буравя Коула полным ненависти взглядом.
— Идиот! — тихо прошипела она и вышла, громко хлопнув дверью.