— С.В.И.Д.А.Н.И.Е. Слышишь, Терра, он позвал меня на свидание! Просто подошел и спросил, не хочу ли я пойти с ним в кино! Чарли Томсон подошел ко мне и предложил пойти в кино! О мой Бог, — Сьюзи причитала уже минут двадцать, и Терра стойко терпела словесные излияния подруги, даже умудряясь не кривиться, когда та слишком громко выплескивала свои эмоции. — Мы поженимся в ноябре!
Терра вскинула голову, все-таки отложив смету, и уставилась на Сьюзи. Сьюзи, которая буквально светилась изнутри.
— Не слишком ли ты спешишь? Разве не ты недавно возмущалась относительно того, какой Чарли… как же ты его тогда назвала? Точно! Твердолобый! Твердолобый, бесячий Чарли! А теперь посмотри на себя — стоило ему предложить тебе сходить в кино, и ты переобулась на ходу, даже не удосужившись сбросить скорость, — Терра выдала свою тираду на одном дыхании и, скрестив руки на груди, уперла хмурый взгляд на подругу, надеясь, что сейчас у той включится мозг, и она снова станет той привычной Сьюзи, которая своим скептицизмом способна сдвинуть горы.
Но чудо не свершилось. Сьюзи смотрела на нее непонимающим взглядом, хлопая обильно накрашенными ресницами и недовольно кривя губы. Как же так? Неужели Терра посмела нарушить ее великий любовный словарный понос?
— Это сейчас была какая-то механическая терминология? Прости, я не сильна в механике, — Сьюзи тоже скрестила руки на груди, отзеркалив позу Терры.
Они стояли на кухне старого-нового дома Терры и буравили друг друга недовольными взглядами. Через разбитую оконную раму задувал свежий летний ветерок и трепал их волосы. Терра откинула пряди с лица и вновь села на пыльный стул.
Она позвала Сьюзи для помощи, а не для того, чтобы без конца слушать хвалебные отзывы о Чарли-Томсоне-лучшем-мужчине-всех-времен-и-народов. Последние недели в жизни Терры были очень насыщенными. Алистер и банкротство его семьи, ремонт, воспоминания и правда о маме и магии, а теперь еще и Чарли.
Если бы когда-нибудь ей сказали, что какого-то человека может быть слишком много, то она скорее всего просто рассмеялась бы над таким заявлением. Вот только тогда она не знала Чарли Томсона. Парень был буквально в каждой бочке затычкой, его с лихвой хватало дома — но нет, теперь он еще каким-то неведомым образом умудрился стать единственной темой для разговоров Сьюзи. Та буквально любой диалог умудрялась свести к обсуждению Чарли, а они ведь даже не встречались.
Ох, Терра испытывала огромное желание спихнуть подругу на Чарли — пусть он сам разбирается с монстром, которого создал.
— Сьюзи, пожалуйста, — взмолилась Терра, — мы можем поговорить о чем-нибудь другом?
— О чем? О чем, скажи на милость, нам разговаривать? — насупилась Сьюзи. — О твоем ремонте? Так я и так уже все о нем знаю! Может о том, что ты решила не поступать в универ и остаться в Рупи? Так и здесь я уже в курсе и отчаялась убедить тебя в обратном. Мы еще можем поговорить о пропавших ребятах, но эта не та тема, которую мне хотелось бы поднимать. Понимаешь, они просто сбежали, а то, что все пытаются вывернуть правду и докинуть ей мистического флера, меня уже порядком достало.
— К чему ты клонишь? — устало спросила Терра, посмотрев на подругу исподлобья.
— К тому, что ты стала скучной! Зациклилась на какой-то своей проблеме и молчишь. Терра, я же не слепая, я все вижу! Я знаю, что тебя что-то гложет, и ты накручиваешь себя, но мне ты ничего не говоришь. А Чарли… Чарли ведь и правда хороший.
Терре, конечно, хотелось сказать, что зациклилась отнюдь не она, но девушка промолчала и вновь уткнулась в свои сметы, в которых не понимала ровным счетом ничего. Рядочки, колоночки, циферки. А в сумме только головная боль.
В коридоре скрипнули половицы, и Терра уловила едва различимый запах горячей выпечки, а через минуту в старую потрепанную кухню вошел Алистер, словно бы влекомый ее беззвучными молитвами. В руках он держал термос и пакет с сэндвичами.
При одном только взгляде на него Терра просияла, буквально наполняясь его теплом. Что ж, если здесь будет Алистер, то она, возможно, справится даже со Сьюзи.
— Сьюз, у Чарли в машине остался термос с кофе и коробка с эклерами. Может сходишь поможешь ему принести? — предложил Алистер, и для Терры в эту секунду он стал тем самым героем, который спасет принцессу из лап гнусного монстра. Правда Терра не чувствовала себя принцессой, да и Сьюзи назвать монстром было крайне сложно, но вот Алистер… Алистер определенно был принцем.
Терра одними губами произнесла «спасибо», когда Сьюзи повернулась к Алистеру и больше не могла ее видеть. Алистер увидел жест и только кивнул, давая понять, что все понимает.
— Ох, там же калитка заедает. Он не пройдет с громоздкой коробкой, — воскликнула Сьюзи и умчалась так, словно ее подгонял разгорающийся за спиной огонь.
Терра подождала, пока за Сьюзи захлопнется входная дверь, и только тогда начала говорить с легкой улыбкой:
— А термос-то у тебя с собой.
— Правда? Ох, а я совсем и забыл, что забрал его, — Терра уловила едва заметный намек на улыбку, которую Алистер пытался сдержать. — Но Чарли определенно нужна помощь с эклерами. Он, конечно, парень хороший, но в калитку не пройдет.
Терра рассмеялась в голос.
— Ты все слышал?
Алистер кивнул и сел за стол напротив Терры.
— Только не говори ничего Чарли, а то не видать Сьюзи свадьбы в ноябре. Сбежит так же быстро, как она к нему, только из города.
Алистер отрицательно мотнул головой.
— Сомневаюсь, что он хоть куда-то сбежит. Мне кажется, она подцепила его на крючок, — Алистер достал из пакета пару пластиковых стаканчиков и принялся разливать горячий кофе.
— Только не говори, что он тоже расхваливает Сьюзи. Я не выдержу, если он придет и начнет петь мне в уши о том, какая Сьюзи чудесная-милая-обворожительная-и-просто-душка. Я ведь знаю, что это далеко не так.
— Он, конечно, ее обсуждает, но на свой манер, — усмехнулся Алистер.
— Даже слышать не хочу! — Терра театрально заткнула уши пальцами и начала напевать какой-то мотивчик, на что Алистер лишь рассмеялся и жестом показал, что закрывает рот на замок.
Алистер протянул ей стаканчик с кофе и достал из пакета сэндвич с тунцом. Только увидев поджаренный хлеб и ломтики салата с прослойкой маринованного тунца и свежих помидоров, Терра поняла, как сильно она проголодалась, и что чашка чая и одно вареное яйцо не могут быть полноценным завтраком.
Она вонзилась зубами во все еще теплый и хрустящий сэндвич, чувствуя себя кровожадным монстром, разрывающим плоть какого-нибудь животного.
— Бобби просто бог, — пробурчала она с набитым ртом. — Если бы он не был женат, я бы вышла за него замуж, не задумываясь.
— Сомневаюсь, что он готовит еще и дома, — вторил ей Алистер. — Когда целый день стоишь у плиты, дома скорее всего просто хочется отдохнуть.
— Не знаю… не знаю… Я бы ходила к нему на работу и ела бы там.
— Для этого не обязательно выходить за него замуж, — возможно Терре показалось, но Алистер, видимо, не оценил ее шутку.
Терра лишь пожала плечами, гадая, куда бы свернуть разговор, раз ее шутка не пошла по нужной тропе, но Алистер свернул вместо нее, и девушка не могла сказать, что выбранный им путь оказался ей по душе.
— Не думаешь рассказать Сьюзи о своих способностях? — спросил он как бы невзначай.
Терра непонимающе нахмурилась.
— Нет. А должна?
— Чарли в курсе, — пожал плечами Алистер. — А Сьюзи твоя подруга. Вы, считай, выросли вместе. Думаю, было бы логично рассказать ей.
Терра покачала головой и поджала губы. Логики в подобном поступке она не видела от слова совсем. Если честно, она не могла представить, какой оказалась бы реакция подруги. Та с равной вероятностья могла впасть как в одну, так и в другую крайность. И Терра не хотела знать, какую крайность выберет Сьюзи. Рушить долгую дружбу ей совсем не хотелось.
— Не стоит, — вслух произнесла она и вновь уткнулась в свои сметы, просто не зная, что еще можно сказать.
Так что Терра была даже рада, когда вернулись Чарли и Сьюзи с коробкой эклеров от Бобби. При них Алистер не решился больше поднимать тему магии. Он принял ее решение относительно Сьюзи и, даже если и не был с ним согласен, не оспорил.
То лето в своей жизни Терра считала поворотным. Изменилось многое, и по большей части происходящее ее не радовало. Разорение Рудбригов вернуло Алистера в ее жизнь, и он больше не собирался покидать Рупи. Что одновременно радовало и заставляло сердце щемиться от тоски. Ведь теперь она уже точно знала, что причина была в ней. Она нарушила ход соглашения, которого и сама толком не понимала. Да, не по своей воле, но нарушила, и Алистер стал жертвой доверчивой девочки, которая очень любила свою маму.
Мама… Папа…
Они тяжелым грузом висели на ее совести, и ей не с кем было поделиться своими тревогами. У Алистера и без того проблем было выше крыши, а мадам Рудбриг никогда не была тем человеком, с которым Терре бы хотелось поговорить по душам. Их единственный подобный разговор состоялся в начале лета, когда Терра обвинила женщину во лжи, и с того дня девушка намеренно избегала мать Алистера, которая растила ее все эти годы. Возможно, это и удивительно, но между ними так и не сложилось теплых отношений. О чем Терра, если быть откровенной, не очень-то жалела: скорее ей было все равно.
Заменить мать невозможно, так считала Терра, а то пренебрежение, с которым мадам Рудбриг относилась к Селене Грабс, стало еще одной причиной, из-за которой Терра ни за что не пошла бы к ней изливать душу.
И именно из-за мадам Рудбриг Терра считала дни до того момента, когда сможет наконец перебраться в свой старый-новый дом. Что она и сделала, когда ремонт был закончен. Вот только назвать ремонтом то действо, что нанятые рабочие произвели в доме, можно было только с большой натяжкой. Было сделано лишь самое необходимое: разобрана оранжерея, заменено окно и часть фасада на кухне, а также перекрыта крыша, и отремонтирован чердак, в котором Терра хотела сделать свою студию. На этом все. Больше она не изменила в доме своих родителей ничего, да и не посмела бы изменить. Как ни странно, ей хотелось оставить все, как есть.
Тем летом она разбила маленький садик на месте старой оранжереи как дань памяти своим родителям. Ей это казалось правильным и важным — помнить их и не забывать того, что с ними стало.
Она перебралась в дом сразу же, как были закончены последние работы. До этого момента она и подумать не могла, каким количеством барахла обзавелась за эти годы. Пришла только с некоторыми игрушками и одним маленьким чемоданом, а чтобы уйти понадобилась целая фура, набитая под завязку.
Сугубо — и исключительно — в целях экономии Алистер помог перевезти вещи. На это у них ушло несколько дней и столько бензина, что в итоге не о какой экономии речи быть не могло. Терра сбилась со счета, сколько раз они ездили туда и обратно. Но она была довольна. Они загружали небольшой багажник и заднее сидение так, что в машине не оставалось места не для кого, кроме них с Алистером. Они ехали по лесным дорогам от поместья к городу и по улочкам Рупи — это занимало около часа в одну сторону. Правда они могли бы ехать и быстрее, если бы Алистер вдруг не стал адептом низких скоростей. Он резко начал не только соблюдать скоростной режим, но и занижать его. Терра понимала, почему. Алистер тоже понимал. И даже Чарли все прекрасно понимал. Парень то и дело бросал на них понимающие взгляды и улыбался, как добрый папочка, который гордился своими детьми. Однако от этой откровенной но тихой поддержки, Терра чувствовала себя немного некомфортно: то и дело хотелось спрятать глаза и сделать вид, что ее здесь нет.
Терра чувствовала, что стоит на перепутье. Еще чуть-чуть, маленький шажок, и ее стремительно меняющаяся жизнь сделает новый виток и пойдет по новому руслу. Она буквально ощущала вкус чего-то нового и неизвестного на кончике языка. И боялась. Конечно же Терра боялась — она никогда не была тем человеком, который несется на всех парах, не оглядываясь ни на секунду.
Она боялась, что если покинет дом Рудбригов, то ей некуда будет вернуться. Она боялась, что если скажет Алистеру о своих чувствах, то все изменится, и она потеряет тот хрупкий мир, который у нее был. Боялась потерять Сьюзи, которая все больше и больше ускользала. Магия и Чарли стали между подругами стеной. И Терра боялась, боялась до дрожи в коленках, что если переломит ее со своей стороны, то потеряет единственную подругу.
Но все эти страхи не могли остановить необратимый виток жизни, который несся вперед, и тащил Терру за собой, словно на привязи.
Когда Алистер грузил ее последние вещи в машину, мадам Рудбриг подошла к ней, и, взяв за локоть, отвела в сторону. Она говорила очень тихо, словно опасаясь, что кто-то во вселенной сможет заметить, что она, эта стальная женщина, далеко не так сильна и непоколебима, как хочет казаться.
— Я всегда рада тебе в моем доме, Терра. Мы семья. И ты всегда сможешь вернуться сюда — просто знай это.
От этих слов у Терры защипало в носу, а к глазам подступили слезы. Она поняла одну вещь: возможно все ее мысли о мадам Рудбриг были скорее всего надуманными и далекими от реальности. Она кивнула матери Алистера и, поддавшись минутному порыву, предложила той заглянуть к ней как-нибудь на чай. По удивленному взгляду, которым мадам Рудбриг наградила ее, Терра поняла, что эта взрослая женщина была так же подвержена страхам и надуманным выводам, как и она сама. Но мадам Рудбриг справилась с собой гораздо быстрее Терры и, ответив короткое «с радостью», скрылась в доме.
Терра потом еще долго проигрывала в голове тот короткий разговор, вертела его и так и этак, все гадая, почему же так и не смогла проникнуться к мадам Рудбриг теплыми чувствами.
Первая ночь в новом-старом доме была тяжелой. Терра все ворочалась с боку на бок и не могла уснуть: ей то мерещились чьи-то шаги на лестнице, то как-то не так скрипел пол, когда она пошла на кухню налить воды, то ветки на деревьях в темноте казались людьми, которые смотрят за ней через окна. В какой-то момент, устав шарахаться от каждой тени, Терра включила свет везде, где только можно, и уселась на полу в гостиной вместе с кристаллами соленой памяти.
До кристаллов, в которых были заключены ее детские воспоминания и воспоминания Алистера, Терра дотрагиваться не решалась. Она боялась их обоих — но по разным причинам. Если со своими ей все было понятно, то вот кристалл Алистера вызывал у нее смешанные чувства. С одной стороны ей хотелось к нему прикоснуться, хотелось узнать, что такого он туда вложил, с другой — она боялась этого кристалла, хоть и понимала, что страх ее нелеп.
Так что, оставив «пугающие» кристаллы в шкатулке, которую она для них приспособила, Терра взяла один из пустых и принялась наобум вкладывать в него воспоминания. Отчего-то вспомнился тот разговор в библиотеке о магии. Ах, они ведь тогда были совсем детьми! Терра постаралась вспомнить все — вспомнить и вложить. Надеясь, что память ей не изменяет и все действительно было так, как она помнила.
Она попыталась вспомнить что-то еще, но воспоминания разбегались, словно птицы с потревоженной ветки. Детских воспоминаний было много, но чего-то такого, что заслуживало быть заложенным в кристалл соли, не было, да и то воспоминание с библиотекой на самом деле не было таким уж важным. Или же было?
В итоге Терра провела всю ночь, вкладывая воспоминания об этом лете: об Алистере и о доме, о мадам Рудбриг, о Сьюзи и о Чарли. Вкладывала все, пока воспоминания не померкли в ее голове. Ей хотелось создать такой артефакт, чтобы, даже если в старости она что-то и забудет, она бы смогла взять в руки кристалл соли и вновь ощутить, почувствовать и вспомнить все то, что с ней когда-нибудь случалось.
Той ночью она дала себе обещание, что будет делиться воспоминаниями с кристаллами регулярно, вот только в дальнейшем частенько забывала о своем обещании и закладывала лишь минуты великого счастья и тяжелого горя.