–Нет, я вижу, что-то случилось, вы сегодня сама не своя!
Мария Ивановна уронила щетку. Подняла ее и аккуратно положила у зеркала. Потом в упор посмотрела на Полю и нервно бросила:
–Ты Лидочку знала?
–Лидочку? Какую Лидочку?
–Девушка молоденькая здесь работала, горничной. Светленькая, коротко стриженая…
–Видела, кажется, – задумчиво сказала Поля. – Один раз, мельком.
–Так вот, – голос пожилой женщины задрожал, – вчера ее выгнали. С позором!
Поля зачем-то открыла дверь. Посмотрела на часы: оставалось минут десять. Она взволнованно переспросила:
–С позором?
–Да.
–Но за что?!
–За воровство.
–А что она… – Поля запнулась на слове и покраснела.
–Она ничего не крала, – категорично заявила Мария Ивановна. – Ни-че-го!
–Но…
–Лидочка – моя племянница. Я сама устроила ее сюда, Кирсановы неплохо платят, – Мария Ивановна стукнула кулаком по столу и выкрикнула: – Я знаю девочку с пеленок, она не воровка!
Поля сочувственно смотрела на пожилую женщину и молчала. Мария Ивановна вытащила из кармана носовой платок и шумно высморкалась. Спрятала его в карман и вяло повторила:
–Не воровка.
–Но почему… подумали на нее? – осторожно поинтересовалась Поля.
–А на кого? – с горечью выдохнула Мария Ивановна. – Именно Лидочка убирала Ленкины комнаты!
Поля выжидающе молчала. Мария Ивановна махнула рукой и с бессильной злостью сказала:
–У Ленки новый перстень вчера пропал, отцов подарок, только-только куплен, как в университет поступила. Бешеные деньги стоил!
–Как пропал?!
–Так. Исчез, как и не было. Коробочка на месте, а перстня нет. Ленка вчера с утра всю комнату перевернула, а потом такой скандал устроила, стены гудели. Вот Лидочку-то под горячую руку и… – Мария Ивановна всхлипнула: – Хорошо, милицию не вызвали!
–Может, лучше б вызвали? – пробормотала Поля, чувствуя себя почему-то виноватой.
–Стали б они разбираться! К чему им головы ломать, сама подумай. Взяли бы Лидочку, не дай, Боже, уж лучше увольнение…
Поля бросила быстрый взгляд на часы: – две минуты! – и торопливо сказала:
–Мария Ивановна, мне пора, извините.
–Беги, чего там, работа есть работа…
–Может, Лена уронила перстень где-нибудь в комнате? – спросила Поля из коридора.
–Искали уж. Нет его там.
Настроение было испорчено, почему-то казалось – Мария Ивановна что-то недоговаривает. Поля поднялась на второй этаж и удивленно приподняла брови: впервые за этот месяц не пришлось звонить, дверь стояла нараспашку.
Поля зачем-то сообщила динамику:
–Это я, здравствуйте, – и неуверенно переступила порог.
Кожаное кресло пустовало, последнее время Софья Павловна все чаще встречала Полю в постели.
«Наверное, зря я пришла, – грустно подумала девушка, комната без Софьи Павловны выглядела странно нежилой. – В пятницу «Скорую» вызывали, вряд ли она уже полностью здорова… Ладно, в любом случае мне нужно показаться на глаза. Это работа, не больше. Отправят домой, и пойду, ничего страшного…»
Из спальни, чуть не сбив Полю с ног, вылетела Лена. Раскрасневшаяся, сердитая, с томиком Есенина в руках.
–А-а, это ты, – пробормотала она. Сунула Поле едва ли не под самый нос книгу и зло прошипела: – Видала, что читать приходится? Вслух, черт бы все побрал! – И она передразнила: – «Леночка, детка, твой интеллект ниже уровня пола, Есенин тебе не повредит…» Представляешь, еще и издевается!
–Это ты про бабушку? – Поля испуганно покосилась на дверь, Софья Павловна отличалась изумительным слухом.
–Нет, про Папу Римского! – огрызнулась Лена. В сердцах швырнула дорогой томик в кресло и пожаловалась: – Тебя три дня не было, вот она на мне и отыгрывается! То почитай ей. То расскажи, как прошла вечеринка. То объясни, чем привлекают сериалы… Тебя, кстати, они чем привлекают?
–Не знаю, я их не смотрю.
–Что, ни одного не видела?!
–Понимаешь, мне на телевизор времени жаль, – смущенно пояснила Поля, отводя взгляд.
–Убогая! – фыркнула Лена.
–Извини, мне нужно идти, я на работе, – виновато сказала Поля, отступая к двери.
–Иди уж, – Лена вдруг широко улыбнулась, – только потом обязательно ко мне загляни, договорились?
–Но у меня Наташа… Мне домой нужно…
–Да на пару минут! – возмутилась Лена. – Зайдешь?
–Ладно, – неохотно пообещала Поля. – Только ненадолго, я действительно не могу, Наташа одна… боится.