По улицам летят газеты, сорванные со стен и вырванные из застекленных коробок на автобусных остановках, – никто их толком уже не читает, но никто и не подберет. Где опять же дворники?
Лампы на столбах днем горят. А люди платят по высоким тарифам. Слишком мы богатые, да? Надо позвонить в мэрию, что за беспорядок творится?.
И с чего вдруг такие страсти?! Ага, вон же висит, просив, как гамак, лозунг: НАРОД ВЫБЕРЕТ ДОСТОЙНЫХ! Выборы в Госдуму? В областное Законодательное собрание?
Шел перед Петром Платоновичем мужчина, швырнул окурок на тротуар. В двух метрах от жестяной урны. Да что у нас за мода такая???
– Послушайте, – догнал его Поперека, постучал пальцем в плечо. – Чего же вы не в урну-то бросаете? Ведь это наш город.
Тот блеснул глазами-камушками.
– Пошел в жопу.
– Я думаю, – процедил Поперека, сжигая его ответно взглядом, – скоро вы сами туда пойдете, когда у вас дети подрастут.
– Чего?! – замычал, поводя локтями, мешковатый, но молодой мужик. Но осклабился и покрутил ладошкой у виска. – Ты того? Сразу бы сказал.
“А чего я, правда, ко всем пристаю?! – Поперека задохнулся. – Жизни не хватит! Нерационально. Нужно сразу – сверху – во всей стране строить человеческую политику... идти во власть. А почему нет?! Если не посадят”.
Он остановился возле серого здания областной прокуратуры, где были припаркованы два черных “Мерседеса” и одна старая “Волга” (интересно бы узнать, кому что принадлежит? Но мысли сейчас не об этом!), и решительно зашагал вверх по ступеням крыльца. Ему преградил дорогу милиционер за вторыми дверями, где начинается старый красный ковер.
– Вам кого?
– Здравствуйте. Мне к прокурору.
– У вас повестка?
– Нет. Но мне надо к нему.
Молодой лупоглазый милиционер удивленно осмотрел полумальчика-полустарика, каким смотрелся Поперека в огромной шапке. Петр Платонович снял шапку и ответно воззрился на румяного сотрудника УВД.
– Выпишите пропуск в том окошке, – пробормотал милиционер. – Я вас узнал, мы химик.
– Физик, – усмехнулся Поперека.
Через минут десять он сидел в маленьком прокуренном кабинете у человека, который изображал исключительное внимание к пришедшему профессору. Конечно, это не был сам прокурор области, но один из сотрудников прокуратуры. Он сидел под цветным портретом молодого президента России. Сам вялый, в сереньком, с багряным выпрыгнувшим галстуком, он сразу понял, что это за Поперека, кто перед ним , – заробел, куда-то позвонил. И отвернувшись, негромко переговорил.
– Слушаю вас.
– В средствах массовой информации прошло сообщение, что в отношение меня прокуратура заводит уголовное дело по статье не помню какой... это в связи с проникновением на территорию закрытого города. Хотелось бы узнать, свободен ли я в своих действиях или меня арестуют. Я специально отпросился из больницы.
Работник прокуратуры кивал на протяжении всей речи Попереки и тихо ответил:
– Никакого уголовного дела на вас, Петр Платонович, не заведено. Во всяком случае, мы, прокуратура, не возбуждали и не собираемся возбуждать, тем более что у нас сейчас и прав таких нет... мы, так сказать, отдали эту прерогативу работающим силовым структурам... а мы, так сказать, надзираем.
– Но ведь прозвучало по ТВ? Может быть, ФСБ?
– Мы бы знали, – веско ответил сотрудник.
– УВД?
– УВД?.. Там в каком-нибудь подразделении – я говорю гипотетически – возможно, и мог идти разговор... но поскольку противоположная сторона – завод и территория – никаких претензий к вам не выдвинула после известного выступления нового министра Атомной промышленности... – И заметив удивление на лице Попереки, значительно улыбнулся. – Мы за всем следим, мы в курсе.
Поперека, дернув шеей, поднялся.
– А то бы уж посадили, а? Чтобы людей проняло. Вы же лично не хотите телом светиться, как светлячок? И чтобы жена ваша рожала марсиан?
– Не хочу, – так же четко ответил работник прокуратуры. И лицо его смягчилось. – Вам бы надо в какую-нибудь партию пойти, Петр Платонович. Дело же серьезное...
Гневно краснея, Петр Платонович поднялся.
“Дались вам всем партии!.. Да что же это делается?! Бредите кровью, граждане мои? Скучно жить стало?” И уже выйдя на улицу, он позвонил с сотового Олегу Карсавину.
– Не бойся, Маша, я Дубровский. Олег, есть идея. Не поможете? Надо цыдулю одну напечатать. Сразу говорю: никого не лажаю. Позитивная идея.
– Да, да, – засуетился на другом конце провода молодой журналист. – Где вам удобнее встретиться?
– Берите диктофон, в сквере Сурикова.
И Поперека еще позвонил на студию ТВО, Галке Харцевич...
И на следующий день в областной газете, в той самой, где три месяца назад был помещен некролог о смерти Поппера, вышло обращение Петра Платоновича к горожанам. А вечером он зачитал его же по телевидению. Вот этот текст:
– Дорогие мои! Я вас люблю! Скажите, у вас сильное желание, чтобы ваши дети родились с тремя глазами и с фонариками вместо ушей? Скажите, зачем Америка не у себя хоронит свои ядерные отходы, а желает подарить нам – да еще за деньги? И откуда у бывшего атомного министра России миллионы долларов на счету там же, в Америке, в Пенсильвании? А почему это наши депутаты, не возражая, как во сне, пропускают на территорию нашей области поезда с отработанным ядерным топливом... с чего бы это? Заметьте, я сейчас не ругаю ни одну партию. Я сейчас обращаюсь только к тем гражданам, кто на выборах голосует против всех партий. Я и сам такой. Предлагаю создать товарищество граждан, кто против их всех! Но – за себя, за свою маленькую, волшебную жизнь! Нас около тридцати процентов! Мы можем запросто, придя к власти, опрокинуть проворовавшихся чиновников, как стол воровской малины! Думаете, не соберемся? Каждый думает, что он одинок? А вот один уже есть с вами – я, физик Поперека! Я никогда не верил им и на грамм не поверю их обещаниям, их бегающим глазкам! Потому что все они – КПСС в разной упаковке! Завтра, в двенадцать часов дня я и несколько моих добровольных помощников встанем перед администрацией области. Так что не в темном закоулке, а на свету родится наше товарищество! Но я сразу говорю – я вовсе не выдвигаю себя в руководители – как физик, могу быть потом советником. Но если пока что нужен координатор – пожалуйста! Просто я раньше других проснулся. Итак, до встречи? Я вас люблю, берегите себя!
Когда он произнес последние слова, на студии уже гремели телефонные звонки от граждан, и усатая горластая Галка, хохоча, продлила ему на свой страх и риск время в эфире. И он отвечал на вопросы людей.
Приводим здесь лишь некоторые ответы.
– О реакторах. Академик Легасов, тот, что после Чернобыля покончил с собой, говорил: хороший реактор не может быть дешевым. Наши коллеги, которые ходят в белых халатах вокруг своих реакторах, уверяют – у них идеальная чистота. Какая чистота? После посещения Мангышлака у меня потом лет десять была аллергия, не мог на солнце загорать.
– Насчет регенерации топлива. Да зачем везти его сюда, строить завод, перемалывать отходы, выделять уран? Этого урана в земле на тысячи лет хватит. А если из мусора перерабатывать – начёт всё расползаться... жидкие, слаборадиоактивные отходы... грязь... Лучше всё это абсорбировать, замуровать в гранит, а потом эти пластины – туда же в землю, где брали уран. А если денег много – разработать ускорители и на них дожигать отходы. Только при этом условии энергетика будет чистая.
– Насчет солнечной энергии. Сколько ее пролетает мимо спутников! Взять ее, преобразовать и с помощью электромагнитного излучения передавать на землю. Миллиметровый диапазон, плотность излучения меньше, чем солнечная. Кстати, американцы с японцами передали с одной ракеты на другую энергию на расстояние сто километров. Энергия преобразуется в излучение без потерь (теряется 2 процента!), а потом принимается. Поскольку всё сфазировано, луч не расходится. А тут антенны где-нибудь на острове, работают без отражения.
– Насчет ТЭЦ? Я видел как работают ТЭЦ в Вашингтоне – никакой грязи. И дыма нет. Значит, можно? Один раз потратить деньги, чтобы потом не лечиться.
– Насчет тепловых насосов. Тоже надо раскошелиться, зато огромная потом экономия. Хочу сказать громко: если топливо бесплатное, ни одна техника себя не окупает. Работает на уровне буржуйки. Вот эта батарея в студии – из эпохи, когда уголь был бесплатный, трубы бесплатные и пр. А если топливо дорогое... приходится думать, работать головой. Верно?
– Тарифы? Не пугайтесь, тарифы должны быть высокими. Не цены большие и зарплата маленькая! Дайте людям хорошую зарплату. Тогда отдадим по счетчику за энергию. И деньги будут крутиться. Через энергетику можно вытаскивать экономику, дураку понятно. Я куплю не у США, а здесь. Только дай своим деньги. Форд сказал: если я не заплачу своим рабочим деньги, кто же приобретет мой автомобиль?
– Сказки про дешевую энергию ГЭС. Не будем вспоминать, сколько земель затоплено, какие хвори возникли... Даже если она бесплатная была бы. Не надо мне бесплатной энергии. Ты дай мне деньги. А я начну химичить, искать новую технологию, чтобы она меньше потребляла. Вот это и есть прогресс!
А последний телефонный вопрос был в лоб:
– Вы талантливый ученый, зачем вам это надо?