— Потому что я нужна тебе, — Белая Змея смотрела ему в глаза. — Мир — это не только Корея. Кланы драконов меняются. Бетезда Хартстрайкер размножается с поражающей скоростью. Все те юные драконы жаждут земель, и они не могут сделать больше земель. Если они решат напасть, ты будешь один.
Ён оскалился.
— Думаешь, я боюсь щенков, которым всего сто лет?
— Угроза может быть любой, — возразила Белая Змея. — Мир полон новых врагов и новых фронтов, ты не справишься со всем сам. Я не равна тебе по силе или огню, но я годами в изгнании завоевывала место при дворе Цилиня в Китае, построила связи с несколькими главными европейскими кланами. Я знаю нынешнюю политику, что они затевают. Я могу помочь.
— Бред, — Ён посмотрел на нее свысока. — Помочь ты можешь только себе.
— Но я…
— Хватит, — он встал. — Аудиенция завершена. Уходи с глаз долой и не возвращайся.
Его сестра с шипением вдохнула, как делала в юности. Да, потом последовал взрыв.
— Думаешь, ты справишься без меня? — взревела она. — Ты даже не знаешь, что они говорят! Остальные кланы думают, что ты безумен, живешь тут один с бесконечными коллекциями и сотнями смертных. Я защищала тебя, потому что ты — моя плоть, но теперь я думаю, что они правы, — она указала на ребенка на его руках. — Посмотри на себя! Играешь с этим глупым и грязным мелким существом, словно она твоей крови. Только безумие может объяснить это. Она даже не милая.
Белая Змея нахально ухмыльнулась, ждала, что он обидится. Он не повелся на ее слова, и она попыталась снова:
— Где твоя гордость, Ён? — сказала она. — Ты не будешь ее защищать? Я думала, она — твой ребенок.
— Нечего защищать, — спокойно ответил Ён, глядя на замершую девочку. — Любой с глазами видит, что моя дочь — не красавица. Я знал это с ее рождения. Потому я назвал ее Опал, — он провел пальцем по неудачной челюсти девочки. — Ей это подходит: она — милый камешек, который мало стоит. Она не будет алмазом или жемчугом, чем-то редким и красивым, но я храню ее, как любое другое сокровище у себя: потому что она приносит мне радость, — его губы изогнулись в улыбке, он собрал немного тыквы с пухлой щечки девочки, ее глаза были огромными. — Она — мой громкий, неуклюжий и неумелый щенок, и я ценю ее короткую жизнь в тысячу раз больше твоей.
— Тогда ты бредишь, — презрительно сказала Белая Змея. — Смертные — для любования и пожирания. Они не заменяют семью. Подумай о своей гордости, Ён! Если продолжишь это безумие, будешь посмешищем мира. Другие будут звать тебя жалким и мягким, печальным старым драконом, заполняющим пустоту питомцами, и они будут правы. Но так не должно быть. Я могу тебе помочь, — она прижала ладони к груди. — Возьми меня обратно. Признай меня своим кланом, и я скажу всему миру, что ты не сошел с ума. Я…
— Нет, — холодно сказал Ён, выпрямился во весь рост, чтобы смотреть на нее свысока должным образом. — Ты много возомнила, змейка. Мы связаны кровью, но ты — не моя семья. Ты — предатель-червь, стоящий для меня не больше грязи, в которой ты ползаешь. Я еще не убил тебя за трату моего времени только из-за того, что не хочу, чтобы моя дочь видела такое. Прими жизнь, которую я пощадил, с честью и уйти. Я устал от тебя.
— Ты не можешь лишить меня того, что мое по праву рождения! — закричала Белая Змея, ее милое лицо стало страшным от гнева. — Я — тоже дракон Кореи! Это мои земли, как…
Ён выдохнул дым, и магия ударила по комнате, словно щелкнула пасть. Девочка на его коленях вскрикнула от ощущения, но он ограждал ее. Белая Змея не была так защищена. Она упала на колени, задыхаясь, магия Ёна кусала ее. Он дал ей мучиться минуту, чтобы она ощутила разницу в силе костями, поняла на зверином уровне истинную разницу между такой, как она, и таким, как он. Только тогда он заговорил, голос гудел в здании, в земле, которую он выиграл кровью и огнем.
— Я — Дракон Кори, — сказал он, дым срывался с его губ с каждым словом. — Я заслужил это имя, убив нашего отца и забрав его огонь, но ты не заслужила ничего. Ты не сделала ничего достойного имени дракона, и потому ты ничего не получишь. Ты жива и можешь доставлять мне неудобства только по моей щедрости, так что лучше уползай с глаз долой, пока я не передумал.
Когда он закончил, магия в комнате была густой и острой, как лес ножей. Его сестра держалась еще пять секунд, а потом повернулась и убежала в двери, как крыса. Ён даже не знал, как быстро она ушла, пока его дочь не развернулась, озираясь в смятении, в его руках. Бедные смертные глаза не смогли уследить за побегом испуганной драконши.
— Куда она делась?
— Она убежала, — Ён забрал счеты из ее пальцев, покрытых тыквой. — Слабые всегда убегают. Это отделяет их от нас.
— Потому что мы — драконы, — гордо сказала девочка.
— Нет, ты — собачка, — Ён взял ее на руки и встал. — Я — дракон.
Девочка надулась.
— Но я тоже хочу быть драконом. Как я могу быть твоей дочерью, если я не дракон?
— Потому, что ты не дракон, ты можешь быть моей дочерью, — сказал он, возвращая счеты на полку. — Драконы — коварные, гадкие, жадные существа, которые видят в каждой слабости шанс для атаки. У них нет верности семье или чему-то еще, кроме себя. Каждый дракон, управляющий кланом, попал на свое место, убив того, кто был над ними. Я правлю Кореей, потому что убил отца и забрал его власть. Если бы ты была моей настоящей дочерью, я постоянно переживал бы, что ты сделаешь так со мной, но ты не такая. Ты — человек, и я могу свободно ценить тебя.
— Но ты сказал, что я — собачка, — расстроилась она. — Я даже не могу правильно колдовать.
— Это правда, — ее отец нес ее из тронного зала. — Ты — глупый щенок, который никогда не будет тем, что мне обещали. Но, несмотря на многие твои изъяны, ты все еще моя Опал, а я забочусь о своем.
Его дочь все еще была встревожена.
— Всегда?
— Вечно, — пообещал дракон, целуя ее в лоб, неся свое величайшее сокровище в свое логово.
Глава 1
СЗД, настоящее время
Полтора года я работала почти всегда в Подземелье, и подняться на Небесные пути было как попасть в другой мир. Чище, с лучшим запахом, зелеными листьями на деревьях, ухоженными тротуарами и ярко-синим небом, где было так много белых следов от самолетов, что оно выглядело как когтеточка.
— Ах-х-х, — голос Сибил застонал в наушнике, она удаленно управляла дешевым арендованным грузовиком, едущим за машиной Ника. — Приятно вернуться в цивилизацию. Тут поразительный Wi-Fi!
— Иначе быть не должно с их-то запросами, — буркнула я, вытащила телефон, чтобы переключить нас с премиум-интернета Небесных путей на тот, что был медленнее и раздражал рекламой, но оставался бесплатным.
— Тут твое старое излюбленное место, да? — спросил Ник рядом со мной, склоняясь, чтобы выглянуть из наклонного лобового стекла машины на причудливо старинные кирпичные здания, которые кто-то сделал старше, чем могли быть здания сверху. — Я узнаю его по фото на твоей полке.
Я рассмеялась.
— Это немного жутко, но да, тут я жила, когда училась. Главный кампус ИМИ в пяти улицах туда.
Я указала на бульвар, обрамленный деревьями и удобный для пешеходов, который не выглядел бы как находящийся на посту в восьмидесяти футах над землей, если бы порой не попадались лестницы, ведущие вниз. Все было продумано. Это была Дорога Колледжа — ДоКо по словам разработчиков, которые выкупили место у города — и ее продумали от земли до вершины, чтобы она выглядела как райский район, мечта для богатых детей, учащихся в Институте магических искусств. Все тут было причудливым и подходящим для социальных сетей, включая искусственно состаренную рекламу, нарисованную на кирпичных стенах.
Цена жизни в том, что было, по сути, тематическим парком студентов, была нелепой. Я не помнила точно, сколько Хейди брала за мою половину нашей двухкомнатной квартиры, но была уверена, что этого хватило бы мне теперь на год. Я могла бы, наверное, купить еды на неделю за то, что тратила каждый день на вычурные кофейные напитки.
Но, хоть было страшно вспоминать, сколько денег я выбросила, живя тут, моя старая расточительная жизнь сегодня пригодилась. Магазин магических предметов, где я часто бывала студенткой, появился утром на аукционе Уборщиков. Это был типичный бутик в нише в стене, дорогой, где много товаров массового производства запаковывали в бечевку и коричневый картон, чтобы продать как «ручную работу», повысив цену на тысячу процентов, богатым детям, которые плохо в этом разбирались. Я не удивилась, что он закрылся, но на фотографиях место было таким, как я помнила. Я не знала, почему владелец бросил магазин, все еще полный товаров, но я хотела его. Модно или нет, магические товары всегда продавались.
По крайней мере, так я думала. Ник был убежден, потому что сделал ставку без возражений. Мы выиграли место за десять тысяч, что было не так много по стандартам нормального аукциона, но много для меня. Я была напарницей Ника всего неделю и еще привыкала к суммам, с которыми он работал. Моя нервозность была печальной, ведь я бы не моргнула от десяти тысяч за хорошую квартиру полгода назад, но это было до того, как папа проклял меня на жизнь ходячей черной дыры для выгоды.
Нынче я не могла добыть даже доллар из квартиры, так что приобрести дорогое место было серьезным делом. Если бы я не была так уверена, что мы все отобьем и заработаем еще, я бы паниковала, но это была самая безопасная ставка с тех пор, как мы стали ходить на аукционы командой, а не соперниками. В СЗД жило больше всего магов в мире. Если мы не могли распродать запасы магазина из мела для колдовства и зачарованной ленты за больше, чем десять тысяч долларов, мы не заслуживали работать Уборщиками.
— Должно быть за тем углом, — я указала в свое открытое окно. — Там винный бар, куда я ходила на чтение поэзии.
Ник фыркнул.
— Ты ходила на чтение поэзии?
— Поэзия — красивая, — возмутилась я. — И лучше всего ощущать это, когда ее читают, — и немного выпившим. И помогало то, что делал это талант мирового класса. ИМИ знал, что его студенты — и их богатые родители, что важнее — ожидали культурный опыт лучшего уровня, и они не жадничали и наняли нобелевского лауреата, чтобы он читал поэзию, пока мы пробовали редкие французские вина. Ах, простые были времена.
— Звучит изысканно, — сказал Ник без эмоций, и было сложно понять, шутил ли он. — Вот. Скажи своей ИИ остановить грузовик.
Я передала приказ Сибил, Ник повернул руль, выводя свою черную спортивную машину из утреннего потока на шоссе Небесного пути. Места для такого маневра у грузовика не было, из-за дворика, который устроило кафе по соседству, и я сказала Сибил провести машину в объезд, пока мы ехали проверять нашу покупку.