— С участием бульдозера?
— Мы не заработаем триста тысяч за три недели, если будем действовать как раньше, — напомнила я. — Просто делай ставки. Я разберусь.
Ник недовольно нахмурился. Я дала ему ворчать, потому что мне было нечем приободрить его. Но, хоть было неловко, я была настроена решительно, смотрела на экран, когда появилась следующая квартира.
Мы купили четыре квартиры, и деньги закончились, и все квартиры, кроме первой, были в Подземелье. Ник напрягался все сильнее с каждой новой квартирой, но он был хорошим Уборщиком, так что молчал, пока мы не сели в машину.
— Ты с ума сошла? — спросил он, как только дверцы закрылись. — Зачем покупать четыре квартиры на одном аукционе? Они делают это дважды в день! Ты боялась, что квартир не хватит? Потому что мы не успеем убрать так много за день.
— Знаю, — я сняла очки. — Но ничего, потому что мы не будем их убирать. Мы отыщем в них ценное.
Ник был потрясен. А потом разозлился.
— Издеваешься?
— Только так выйдет, — возразила я, открыла таблицы, которые подготовила Сибил, на моем телефоне. — Я проснулась рано этим утром, чтобы проверить цифры, и все четко. Если мы будем убирать каждую квартиру, которую покупаем, мы не уложимся во время. Пока не попадем на квартиру-джекпот. Мы не можем на это рассчитывать, так что мой план — купить как можно больше квартир, забрать из них все ценное и оставить уборку на потом.
— Так нельзя.
— Можно, — сказала я. — Технически, мы не должны их убирать. Мы просто выиграли четыре квартиры. СЗД плевать, что мы делаем с ними, пока аренда оплачена.
— И кто будет платить аренду? — осведомился Ник, а потом его глаза расширились. — Погоди, это ты имела в виду, когда сказала, что отдашь все деньги за следующие три месяца, кроме аренды? Ты хочешь повесить на меня сотни квартир, из которых уже забрала все ценное?
— Нет! — в ужасе закричала я. — Я бы никогда так с тобой не поступила! Этот месяц тяжелый. Как только я отплачу папе, я уберу все те места и верну в систему до того, как придется платить за следующий месяц.
— А этот месяц? — спросил Ник. — Кто заплатит, когда начнется следующий месяц? У тебя нет денег. Это тот же день, когда тебе нужно платить отцу.
— Все будет хорошо, — упрямо сказала я. — Мы повесим все квартиры на мое имя, и я отправлю их Собирателям. Мой кредит уже в туалете, так что не важно, будет ли там на несколько сотен плат за аренду больше. И если я сделаю их готовыми для въезда до того, как их заберут, технически я не нарушу соглашение Уборщика с городом. Даже если у меня будут проблемы, твое имя не пострадает.
Я думала, что все хорошо сделала, но Ник качал головой.
— Это плохая идея, Опал. Ты идешь против системы Уборки. Если другие Уборщики узнают, что ты воруешь, они не позволят тебе выигрывать другие квартиры.
— Разберусь с этим, когда до этого дойдет, — буркнула я, сутулясь на сидении. — Я делаю это не из-за того, что хочу. Моя спина прижата к стене, и только так я могу выбраться. Я справлюсь.
— Надеюсь, — Ник повернулся в сидении, оглядываясь, пока сдавал назад. — Потому что будет плохо, если ты не справишься.
Мне крышка, если я не справлюсь, но не было смысла переживать из-за поражения. Я буду плакать, когда разобьюсь и сгорю. До этого я буду лететь как можно выше и быстрее. Это была моя мантра, пока я открывала первый адрес на карте и давала Нику указания, пока мы ехали среди утренних пробок СЗД.
* * *
Поразительно, как быстро можно закончить в квартире, когда не нужно было убирать за собой. Обычно мы с Ником за день успевали две квартиры среднего размера, а потом ужинали. В этот раз мы сделали все четыре до двух часов дня.
Мы действовали как воры, выдвигали ящики, опустошали шкафы, бросали на пол вещи, которые не хотели. Даже с таким подходом квартира, полная мусора, заняла больше всего времени, но меня не подвел инстинкт. Как многие, живущие сверху, владелица этого места была с проблемой с шопингом. Мы нашли тонны техники, одежды и посуды, новое и в коробках, смешанное с мусором. Некоторые вещи даже не вытащили из мешков, и было проще забирать это для перепродажи.
Нам пришлось побывать в трех ломбардах, чтобы все продать. Я вечность проверяла золото, но к пяти вечера мы закончили, получив доход в шесть тысяч долларов.
— Мало, — ворчала я, тыкая в таблицу, парящую в дополненной реальности передо мной. — Всего три тысячи, если убрать то, что мы потратили на квартиры. Мне нужно зарабатывать пятнадцать тысяч за день, если я хочу накопить триста тысяч за двадцать дней.
— Теперь девятнадцать, — сказала Сибил.
Я недовольно посмотрела на ее иконку.
— Это все равно удвоило твои деньги, — Ник показал моей якобы чувствительной ИИ, как подбадривать. — Это хорошо, и теперь у тебя есть шесть тысяч для вечернего аукциона. Если мы снова сможем так сделать, к концу дня будет двенадцать тысяч. Не достаточно, но близко.
Да, но:
— Ты, вроде, ненавидишь этот план?
— О, я все еще считаю это ужасной идеей, — сказал Ник, разворачивая машину. — Но приятно хоть раз не убираться. Мы сделали только веселую часть работы — поиск сокровищ. Если бы не гора работы, которую мы накапливаем, я мог бы делать так весь день, — он улыбнулся, но взгляд помрачнел, он взглянул на меня. — Я не буду помогать тебе убирать весь тот бардак, когда это закончится.
— Я и не собиралась просить, — убедила его я. — Это все на мне.
И я не хотела этого. Мы с Ником намусорили во всех квартирах в поисках ценного, и теперь мы отправлялись на вечерний аукцион, чтобы купить больше. Я начинала понимать, сколько работы готовила себе в конце этого, а еще мне нужно будет Убирать с Ником три месяца, чтобы отплатить ему. Мне придется работать днем и ночью, чтобы все закончить, если это вообще было возможно сделать. Мы собирали квартиры быстрее, чем я могла разобраться с ними, но если я выиграю квартиру на аукционе, чтобы вернуть ее через два месяца не убранной, я нарушу свое соглашение с городом. Я могла потерять лицензию Уборщика и Отмычку, так что потеряю свою жизнь.
— Ты можешь нанять кого-то помочь, — предложила Сибил. — Будет дорого, но зато это поможет решить проблему. Лучше снова быть в долгу, чем потерять единственный источник дохода.
Мне не хотелось даже думать об этом.
— Серьезно, сейчас тебе нужно больше переживать из-за цены золота, — продолжила Сибил. — Я следила за ней с твоей первой транзакции, и, похоже, цена не просто падает, когда ты продаешь. Она падает, когда золото попадает к тебе. Проклятие словно знает, что ты собираешься делать, и готовится к удару. Так золото будет стоить меньше земли к концу месяца.
— Пока мне платят правильную сумму, мне плевать, — сказала я. — Продажа золота мне подходит. Если цена будет дальше падать, торговцы будут бросать в меня золотом, чтобы разгрузить запасы, пока оно не стало стоить ничего, — я задумчиво поджала губы. — Я должна просить больше.
— Тебе нужно найти способ сделать это быстрее, — сказал Ник. — Ты хочешь покупать больше квартир, но мы три часа продавали улов оттуда. Мы не можем набрать доход, если теряем четверть дня на ломбарды.
— А если мы будем оставлять продажи на воскресенье? — предложила я. — Нам нужно будет продавать часть, чтобы покупать квартиры, но мы можем хранить остальное в моей квартире, раз там теперь пусто. Или в любой квартире, которые мы не используем, пока все не соберем. Из-за падения цены на золото — это риск, но падение происходит на пару процентов за раз, когда я получаю или продаю золото. Наше время стоит больше этого. Если мы оставим продажи на день, когда аукциона нет, мы справимся лучше.
— Можно попробовать, — сказал Ник. — Отправимся на вечерний аукцион, поужинаем, а потом за работу. Когда мы закончим собирать ценности, мы продадим достаточно для завтра, а остальное оставим у тебя. Хорошо?
Звучало как день в восемнадцать часов. Ник работал так постоянно, но он был наполовину машиной. Я была человеком. Очень уставшим человеком, но я не осмеливалась жаловаться. Это была моя идея, так что я убрала ужас с лица.
— Похоже на план.
Он кивнул и сосредоточился на дороге, пока я безумно искала новые ломбарды, чтобы мы попали в лучшие.
* * *
Так шло неделю. Мы вставали, отправлялись на аукцион, забирали ценное, продавали часть для следующего аукциона, а потом делали это снова. На третий день я не знала, зачем оставила матрац. Я жила на кофе и энергетических напитках, игнорируя возмущения Сибил о том, что такой график делал с моим здоровьем. Когда я спала, я спала на диване Ника, чтобы мы не тратили время на его поездку за мной.
Я не искала еду уже на четвертый день и ела то, что Ник ставил передо мной. Я мылась, когда вспоминала, покупала новые вещи из торговых автоматов, когда мои становились дырявыми или грязными, потому что заменить одежду так было быстрее на полчаса, чем купить что-то нормальное или постирать.
Я была потрясена, что Ник это терпел. Он много получит, если мы справимся, но я из человека стала грязным маленьким гоблином, сидящим в его гостиной. Я все еще не знала, было ли его влечение ко мне в ту ночь на парковке настоящим, или его вел пьяный импульс, но если я нравилась Нику раньше, вряд ли можно было сохранить те чувства после этого, ведь я была в ужасном состоянии. Одним вечером я уснула на стуле, пока ела. Упала лицом в тарелку. Я проснулась, когда Ник поднял меня со стула, чтобы отнести на диван. Я сильно извинялась, конечно, но он заявил, что не был против. Он сидел и распутывал мои волосы — которые я не расчесывала с ужина с Питером, только мыла и стягивала в хвост — пока я не отключилась, на что ушло пятнадцать секунд.
Как я и сказала, кошмар.
Кроме работы, сна и борьбы с рынком золота, я только тренировалась с магией. Я пропустила бы это, если бы могла, но СЗД приняла мое согласие обдумать ее предложение как открытое приглашение бывать в моей голове. Она и Сибил заставили меня тренироваться много раз в день, обычно когда мне нужно было магией пробить чары на квартире, в которой мы искали ценности. Когда я тянулась к силе, СЗД становилась телефоном между мной и доктором Ковальски, передавала до ужаса подробные указания моей новой наставницы, пока я училась хватать горсть магии размером с картофель.