Из дальних далей зала к клоуну понеслись невидимые до этого гвардейцы-здоровяки в черных
куртках-бомберах, голубых джинсах и тяжелых ботинках. Как и у тех красавцев, что храпели у
моста, от голов у них остались только выбеленные ветрами черепа, любовно украшенные
татуировками и пирсингом. Особенно потрясал металлический гребень у одного из громил,
ввинченный ровно в середину блестящей черепушки. Гвардейцы, как пушинку, подхватили
увесистого Тик-Така под руки и побежали с ним к выходу. Ноги клоуна жалобно задергались в
воздухе, но он не унимался:
— Все равно у вас ничего не получится! За правду страдаю. Эгор, держись!
Поняв всю серьезность ситуации, Эгор взмолился:
— Королева, мой клоун позволил себе лишнее, но виновата в этом лишь пьянящая амброзия.
Шут просто перебрал. Простите его ради меня, не кидайте на растерзание. Сжальтесь!
Королева, помедлив секунду, крикнула гвардейцам:
— Стоять, покойнички! Лишь ради моего избранника не будем эту тварь сегодня убивать!
Кидайте пьяную скотину за ворота. И больше во дворец мерзавца не пускать! — И, сразу
успокоившись, вновь зависла перед Эгором с вопросительным видом.
Кот, воспользовавшись суматохой, успел поймать пару белых мышек и, спрятавшись за
органом, довольно урчал.
— Так все же, Эмобой, я не услышала ответа на свой вопрос.
Деваться было некуда, и Эгор сказал:
— Королева! Я здесь по чьей-то воле, так же как и ты. И я готов… гипотетически… делить с
тобою бремя власти над Эмомиром и все остальное, раз так мне уготовано судьбой. Но объясни
мне, как мы будем править мирами, что сейчас нам не подвластны. — О юноша. Я понимаю все
твое волненье и смятенье. Я понимаю, почему твои слова полны смиренья, а не буйной страсти. Ты
первый раз столкнулся со столь идеальной и совершенной женщиной, как я. И ты заворожен,
повергнут в прах моею красотою. Ты думаешь, достоин ли меня? Все хорошо, а будет еще лучше.
Мой мальчик, успокойся, ты привыкнешь. Поверь мне, привыкаешь ко всему. Я выбрала тебя, и ты
меня достоин. Вселенную ты завоюешь для меня, ведь ты Супергерой, ты Эмобой, ты Воин. И
армия давно уж ждет тебя. Грядет война с Реалом. Готово уже все, и дело лишь за малым. За тобой!
Эгору показалось, что королева не просто говорит, а играет хорошо заученную роль. И он
спросил:
— С кем воевать, что за война, какие цели?
— Благие цели. Мы возвращаем в мир любовь. «Бог есть любовь» — наверно, ты забыл.
Чтобы вернуть свободу чувств несчастным людям, придется нам разрушить их Реал, их общество
двойных стандартов, лжи, денег и подмены естества. Я армию набрала в два захода, сначала эмо
запустила в мир людской, как провокацию, всеобщий раздражитель, что сцементирует мне зло
вокруг себя. Создаст поля высокого напряга, объединит совсем уж разных, но ненавистью полных к
эмо — антиэмо. Ты их возглавишь и разрушишь мир. Ведь чтоб построить новый райский сад, все
старое придется уничтожить. Людей, что старше тридцати, не переделать. В топку их. Но лучший
возраст — это лет пятнадцать, потом уже в любовь ты не поверишь так, как в этом возрасте
веселом, нежном. Поверь, Эгор, ты будешь беспощаден. И всех, кто старше восемнадцати, убьешь.
Оставшимся мы воздадим любви и счастья. И будет мир людей спасен и бабочками яркими
заполнен!
«Блин, да она просто безумная сатанистка, — подумал Эгор. — И еще она, похоже, считает,
что я полностью в ее власти, под действием ее магнетизма и всех этих поганых психотропов».
— Скажи мне, Маргит, ведь в реальном мире я девушку оставил, как же с ней? Ей скоро
восемнадцать.
— Не повезло бедняжке. Прошлое лишь сон, ведь у тебя есть я. Взойдем на трон и будем
вместе вечно править. А уж любви в запасниках моих не счесть компьютерам любой суперсистемы,
со мной забудешь обо всем, исчезнут все проблемы.