— И девчонок, ваше величество? — стрельнула глазами Бэйби.
— Нет, — посерьезнел Эгор, — только кухню.
«Мак Долбите» изнутри оказался похож на земную забегаловку с созвучным названием. С той
лишь разницей, что здесь вместе с питательно-радостным суррогатом можно было взять и куклу,
которая стояла за кассой. Кена или Барби, в зависимости от пола и сексуальных предпочтений. Эгор
заказал коктейль веселья и порошок радости и с удовольствием знакомился с их действием, сидя за
столиком с новыми приятелями. Посетители фастфака узнали Эмобоя, и Кулу постоянно
приходилось отваживать назойливых кукол, рвущихся выказать респект будущему правителю.
Барби вокруг Эгора из кожи, вернее, из одежды вон лезли, желая обратить на себя внимание, но его
голову занимали тяжелые мысли. Все меньше оставалось времени до его обязательного
возвращения к Маргит, и Эгор пытался отвлечь себя поглощением коктейля радости. Когда с
коктейлем было покончено, он уже обнимался с Кулом, говоря, что тот реально крут, просто Бэкхем
какой-то, целовался с Бэйби, а потом и со всеми барби, подходящими за автографами, махал рукой
на сердитую Манию и под всеобщие аплодисменты, забравшись на стол, прочитал новый стих:
— Время жизни быстротечно — время смерти бесконечно.
Кто считает дни беспечно, тот окажется увечным.
Наполняйте жизнь делами, смело действуйте руками,
торопитесь видеть сами, все, что создано умами.
Наполняйте мир весельем, не отравишь душу зельем.
Вся неделя — воскресенье, жизнерадостность — спасенье.
И на логику наплюйте, раскрасивейших целуйте, все,
что нравится, рисуйте, что не нравится, штрихуйте.
Пусть узнает каждый вас, пусть горит весельем глаз,
пусть гремит лавиной бас, ведь живем всего лишь раз.
А после порошка радости он решил вернуться к кассе с куловскими талончиками и взять на
них симпатичную рыжую кассиршу, но тут его вернул в эмо-реальность твердый голос Мании:
— Эгор, нам пора возвращаться во дворец к Маргит. Ты дал ей слово, слово Эмобоя. Она
ждет.
— Да. Точно. Прощайте, друзья. Вот еще один стих напоследок. Простите, но он будет про
любовь.
Любовь — это искусство,
Но все же это чувство.
И кстати, очень вкусно,
Но есть законный брак,
А это очень грустно,
И прямо скажем — гнусно,
И пахнет старым дустом,
Но, к сожаленью, — факт.
Барбикены на это откровение среагировали жалкими хлопками. Но Кул закричал:
— Да здравствует Король Эгор! — и все снова утопили «Мак Долбите» в овациях.
— Ну что, друзья, пришла пора прощаться. — Эгор обнял Кула, затем Бэйби. — Я вас не
забуду. Ты, Кул, получишь лучшее месторождение, а тебя, красотка, я обязательно заберу во
дворец.
Мания фыркнула на эти пьяные обещания. Но тут случилось такое, что Эгор моментально
протрезвел. Бэйби и Кул просто взяли и лопнули у него на глазах, как два воздушных шарика, их
оболочки скукожились рваными тряпочками на полу. На месте их тел оказались две огромные
красивые ночные бабочки: павлиноглазка с красными глазами на коричневых бархатных крыльях и
мохнатый, похожий на птицу бражник, которые немедленно выпорхнули в открытые окна
заведения. Посетители фастфака опять дружно зааплодировали и заулюлюкали.