Подготовку к захвату замка Идры, в которой прятались Огуст и Жатриен, Гейл начал утром четвертого дня. Орохин к тому времени добыл все нужные сведения и в эту полночь по уговору должен был открыть Дверь в первой башне Южной Вершины. Дверь, ведущую в комнату Огуста.
Гейл уже мысленно подготовил объяснение: дескать, научился открывать Дверь из Вершины в любую другую часть страны. Лок уже видел, как он это делает, и поддержит, а если члены Совета потребуют продемонстировать еще раз, можно будет вновь заставить Орохина как-нибудь ловко открыть Дверь или сказаться больным и усталым. В конце концов, он тут король, никто не может заставить его сделать то, чего он не хочет.
Томительный длинный день прошел за обсуждением стратегии. Гейл и Хемль, споря и пререкаясь, отобрали двадцать лучших Красных Стражей. Снаряженные, готовые к скорому сражению, они собрались в зале военного совета, где Гейл уже подготовил подробную карту замка Идры и обозначил места их передвижения.
— Я несколько раз уже пробирался в Идру, — с честнейшим видом соврал Гейл. — Притворился слугой и все разведал, никто не смог меня уличить.
Уличить его сейчас могла бы, пожалуй, лишь Вик, если бы не была так увлечена своим ненаглядным Джулом. Они стояли плечом к плечу, внимательно разглядывая карту, и изредка перебрасывались словами с другими Стражами.
— Это было слишком опасно, — упрекнул его Хемль.
— Я король, — возразил Гейл. — Я — один из сильнейших магов в мире, и если мои способности позволяют обойтись без лишних жертв, неужели вы думаете, я ими не воспользуюсь?
В этот момент Вик посмотрела на него и одобрительно кивнула. От вдохновения сердце забилось чаще.
Да, верно. Как бы то ни было, если удастся отбить Восточное Побережье без потерь, гибель той несчастной семьи будет не напрасна.
А после он снимет клятву с мальчика и убьет полукровку. Это тоже будет во благо: столь опасное существо не должно беспрепятственно бродить по миру. Но прежде — прикажет ему доставить сюда низшую тварь. Это поможет убедить членов Совета в реальности угрозы, да и Вик, так ратовавшая за это дело, будет рада и благодарна.
На сердце потеплело до слез. Все образуется. Шаг за шагом.
***
В полночь Гейл повел отряд к первой башне. После тройной дозы эликсира спокойствия он чувствовал себя немного заторможенным, но это было лучше, чем если бы разум разрывался от череды “что если?..” и невольных воспоминаний о той ужасной ночи.
Клятва хозяина была надежно спрятана под бинтами и кожаными наручами, и Гейл частенько касался предплечья, чтобы проверить и успокоиться.
Со вчерашнего дня его не отпускало странное чувство, что с мальчиком что-то происходит. Что именно — он никак не мог взять в толк. Наверное, воображение разыгралось от волнения и недосыпа из-за кошмаров, иначе полукровка уж точно разъярился бы при встрече.
— Гейл, что происходит? — раздался тихий голос Вик совсем рядом.
Погруженный в мысли Гейл едва не вскрикнул от неожиданности.
— Ничего, — сглотнув, ответил он и нервно провел рукой по волосам. Они отросли настолько, что он собрал их в хвост. Его волосы были длиннее, чем у Вик. Она же собрала свои в замысловатую корзинку на затылке.
— Гейл, — строже сказала Вик и нахмурилась. — Соберись, ты сам не свой.
Гейл лишь кивнул. Он не мог теперь, как в прежние дни, прислониться лбом к ее плечу и пожаловаться на случившийся кошмар, получить заслуженную оплеуху и такой нужный совет и поддержку.
Если Вик узнает о случившемся…
Кровь отхлынула от лица.
Вик взволнованно сжала его левое предплечье, и Гейл чудом удержался, чтобы не наорать на нее, чтобы не трогала. Там же клятва! С мальчиком что-то происходит! Если Вик узнает!..
— Я в порядке, — еле ворочая языком, выдавил Гейл. Паника колотилась изнутри. Он отдернул руку, чувствуя, с каким трудом мышцы лица растягиваются в нужном выражении добродушной ухмылки. — Почти пришли.
Он обернулся к отряду, оглядел их. Часть он знал по именам — тех, кто охранял его да чем-то отличился. Часть видел на тренировках или во время прогулки по территории замка. Часть была незнакома, но Хемль поручился за них.
Он мог бы разобраться с Огустом и Жатриеном в одиночку, точнее, вместе с Орохином, но так возникнет слишком много вопросов и пересудов. Главная опасность — излишне любопытный Лок, которого и без того с большим трудом удается держать в неведении.
— Подождите меня здесь, — произнес он, крепко сжимая кулаки и чувствуя кожей, как по ним перебегают легкие язычки пламени.
Производителям эликсира спокойствия нужно выписать штраф за то, что их снадобья плохо работают.
Он вошел в первую башню и запер за собой дверь. От стен отделилась тень. Орохин. Он вопросительно уставился на Гейла. Гейл кивнул. Тонкий длинный рог прочертил кривую в воздухе, в середине комнаты, где в прошлый раз Гейл нашел серебристую Дверь.
— Долго сможешь удерживать? — вполголоса спросил Гейл.
— Сколько нужно, — с этими словами Орохин открыл вторую Дверь — для себя. — Буду ждать на звездной площадке. Постарайся управиться поскорее.
Он ушел, и Дверь за ним исчезла.
Гейл вдохнул, выдохнул и открыл дверь, впуская свой отряд.
— Что это? — пораженно выдохнул Битти.
Они все неуклюже столпились в тесной комнатушке, глядя во все глаза на Дверь, будто впервые видели.
— Как я уже говорил, я научился открывать Дверь в нужное место. Это занимает много сил, но оно того стоит.
Гейл небрежно пожал плечом, внутренне переживая: что если она перенесет их не туда? что если она закроется, едва он сам шагнет через нее? что если она закроется на ком-нибудь и буквально разделит его пополам? что если Орохин сговорился с Огустом, и прямо сейчас Гейл и Стражи идут навстречу гибели?
В таком случае он расправится с мальчишкой и не будет чувствовать за это вины.
Он еще раз коротко объяснил, что они будут делать в следующие несколько минут. Все вопросы были решены заранее, каждой группе от двух до пяти человек была отведена своя роль, теперь все зависело от того, насколько быстро и слаженно они будут действовать.
Ребята коротко кивнули. Гейл глубоко вздохнул, переглянулся со встревоженной Вик и шагнул вперед первым.
Его дернуло, скрутило и выплюнуло в покои Огуста. Здесь, в Восточном побережье, царила глубокая ночь, только-только переходящая в раннее утро. Кристаллы света быстро среагировали и осветили комнату Огуста. Гейл машинально посмотрел под ноги, вспомнив, что Орохин нарисовал под ковром защитный круг который не позволил бы Огусту услышать и увидеть появление Двери.
Огуст в одной ночной рубашке проснулся на звук невольных шагов Гейла и тут же вскочил. Его осунувшееся лицо резко побледнело. Один за другим в его покоях появились двадцать отборных Красных Стражей. В руках Огуста вспыхнула магия, но Гейл был быстрее и одним стремительным ударом повалил его, а после — Кейз и Врамбл ловко скрутили и заковали Огуста в противомагические оковы, пока Битти затыкал ему рот кляпом на всякий случай.
Ошарашенный Огуст что-то мычал, но было не до этого. Начиналась самая опасная часть плана.
Двое остались сторожить Огуста, пока остальные расправились с ворвавшейся на шум стражей и во главе с Гейлом устремились в покои Жатриена. По дороге большая часть Стражей рассыпалась укреплять позиции в захваченном южном крыле. Несмотря на все усилия как можно дольше сохранять тишину, в замке медленно, но верно нарастал переполох. Следовало поспешить. Уже не таясь, Вик и Джул занялись встреченной стражей, а Гейл с грохотом выбил наколдованным огненным шаром дверь нужной комнаты.
Жатриен в отличие от Огуста успел подготовиться. Словно только и дожидаясь Гейла, резко направил в его сторону руку с растопыренными будто когти пальцами. Огненные лезвия раскрошили полетевшую выбитую дверь и часть стены, обломки полетели на Гейла, жаркое дыхание чужого пламени обдало лицо, огненные лезвия были уже совсем близко, и вновь время словно бы замедлилось — как в тот раз, в доме той семье.
Гейл, повинуясь порыву, склонился к полу, с размаху ударяя по нему ладонями, и огромный огненный круг, испещренный символами, восстал вокруг него и Жатриена, легко, как пылинку, смахнув огненные лезвия. Жатриен тщетно пытался справиться с огнем Гейла. Ярко-красное пламя Гейла усилилось, медленно перетекло в фиолетовый, затем синий цвет. Пламя Жатриена быстро уменьшалось, и вот уже крохотный красный огонек едва виднелся сквозь кольцо синего пламени.
Он сговорился с Огустом, предал родного брата своей жены, предал своего короля, и вместо того, чтобы склониться и смиренно просить прощения, напал на него с дерзкой самоуверенностью! Да как он посмел?!
Гейл медленно поднялся, не сводя глаз с мерзавца.
Тем временем синее пламя охватило всю комнату Жатриена. Горело все. Голодный синий огонь жрал даже камень, все трещало и сыпалось черной трухой, пол под ногами, стены дрогнули. Упиваясь своей силой и справедливым возмездием, Гейл поднял руку перед собой, сжимая в кулак. Огонь вокруг Жатриена усилился, но тот не сдавался, и это начинало раздражать.
— Да когда же ты сдохнешь?! — яростно прошипел Гейл.
— Гейл! — крикнул знакомый голос. — Остановись! Ты же обещал принцессе Красте пощадить его!
Краста. Ее полные недоверия и страха черные глаза, такие же, как у него. Как она робко улыбнулась, когда он ей обещал.
Он пообещал ей, что не лишит ее детей отца.
Гейл опомнился и в тот же миг ужаснулся. Попытался остановиться, но пламя не подчинялось — словно вырвалось на свободу после голодного заточения и теперь с жадностью стремилось насытиться как можно сильнее.
— Гейл! — снова закричала Вик.
Гейл краем глаза видел, что они с Джулом оттащили подальше поверженных противников и не могли подступиться к нему ближе: огонь вокруг него был слишком сильным, пол проваливался, неустойчивые стены и потолок держались каким-то чудом. Красного огонька Жатриена не было видно, должно быть, он уже мертв, но Гейл знал, что тогда почуял бы запах жареного мяса, и при мысли об этом знакомо затошнило.
Вик и Джул о чем-то коротко посовещались. Взволнованная Вик порывисто сжала его руку, он уверенно кивнул ей и что-то сказал, и она вновь стала спокойной, сосредоточенной, уверенной.
Это… это несправедливо. Это Гейл был рядом с ней все эти несколько лет. Это он всегда защищал ее, помогал ей. Так почему же сейчас Джул имел над ней столько власти, что мог успокоить за считанные мгновения? Она никогда не слушала Гейла так, как слушала его, не смотрела на Гейла так, как на него, не сжимала его руки, переплетая пальцы…
В этот момент Джул что-то наколдовал, резко взмахнул руками в стороны, и от воздушной волны весь жар и огонь на короткое время хлынул в покои Жатриена. Вик со всей скоростью и силой, которую были способны дать ей артефакты Лока, рванула к Гейлу. Перемахнула через наполовину обвалившийся пол, очутилась возле него и вцепилась в его плечи. Гейл отстраненно заметил, что плечи, руки, ноги, он сам весь покрыт синим огнем, который, странное дело, не вредил Вик.
— Гейл! — закричала она и тряхнула его. — Очнись!
«Да я и не сплю», — хотел возразить он, но обиженно смолчал.
На лице Вик были пятна чужой крови. Он потянулся было стереть, но руки, тело не слушалось.
Он отстраненно подумал, что стоило все же отправиться сюда в одиночку — вместе с Орохином — и самолично разобраться с предателями. Вон уже крики Жатриена доносятся и запах, будто недалеко поджаривали свинину.
Желудок съежился, но Гейл не мог вспомнить, почему ничего не ел с самого утра и почему так сильно волновался, что выпил несколько успокоительных эликсиров, которые все равно не работали. Вообще-то они вредили желудку, ему следует перестать их пить и начать лучше питаться. Рот переполнился слюной. Левое предплечье немного чесалось, но в остальном — он чувствовал себя великолепно, будто наконец-то выспался.
Вик тем временем, цыкнув, отвесила ему крепкую оплеуху. Гейл ошеломленно схватился за щеку. Приятное чувство мира и спокойствия улетучилось, крики Жатриена превратились в бесконечный страшный вой.
— Останови это! Немедленно! — рявкнула Вик.
— Я сам знаю, когда остановиться! — испуганно заорал он в ответ и сосредоточился на огне. Огонь не поддавался, наоборот, кажется, усилился.
Он мог навредить ей. Если артефакт Лока перестанет сейчас работать, Вик сгорит заживо.
— Отойди! — крикнул он.
Вик наоборот встала вплотную и крепко обхватила ладонями его лицо. Гейл в ужасе смотрел, как синее пламя бьется о ее красные доспехи, стекает с волос, гладит скулы и губы, отражается в глазах. Вик была спокойна, точнее, выглядела спокойной.
— Ты справишься, Гейл, — сглотнув, сказала она. — Ты показал свою силу, а теперь докажи, что можешь ее контролировать. Мы уже схватили Огуста и Жатриена — это и было нашей целью, помнишь? Остальные в замки всего лишь слуги и подчиняются своему господину. Они невиновны, Гейл, прошу, прекрати все это.
Гейл отвел взгляд.
Они тоже были невиновны. Он искал полукровку, а в итоге убил невинных людей, которые даже защитить себя не успели, а потом еще и …
Гейл посмотрел на свое зудящее левое предплечье.
Мальчик!
Охвативший ужас мгновенно придал сил и злости на себя. Огонь дернулся, цвет его быстро вылинял в фиолетовый и перешел в привычный красный, а после медленно сошел на нет.
Он не заметил, когда Вик отодвинулась и вернулась к Джулу. Предплечье, метка хозяина слабо пульсировала. В середине комнаты лежала скорчившаяся обугленная фигура лорда Жатриена.
— Мы заставили герцога Огуста приказать его людям сложить оружие, и объявили, что король здесь, — доложил запыхавшийся Кейз и изумленно огляделся. — Воу! Что у вас тут произошло?
Гейл обессиленно спрятал лицо ладонью.
— Мы захватили лорда Жатриена, — помолчав, ответил Джул. — Он не хотел сдаваться без боя.
Раздались шаги. Сквозь пальцы Гейл видел, как Кейз и Джул склонились над тем, что прежде было лордом Жатриеном.
— Он мертв, — заметил Кейз. — Что мы скажем принцессе Красте?
Гейл заставил себя отнять руки от лица, расправить плечи и подойти к ним.
— Что он оказал сопротивление и погиб, пытаясь нас прикончить.
Скорченная фигура ничем не напоминала самодовольного красивого лорда Жатриена с модными усиками. Убедить себя в том, что это — некто совершенно незнакомый, было соблазнительно легко, и Гейл отодвинул мысли о Жатриене подальше, насколько мог.
Как бы то ни было, сейчас наступала очередь следующей части плана по возвращению Восточного Побережья, и Гейл твердым шагом отправился назад в покои Огуста.
***
Приказав Красным Стражам оставить их с Огустом наедине, Гейл плотно закрыл дверь и медленно подошел к нему, все так же закованному в противомагические оковы, но уже без кляпа.
— А ты недурен, мой король, — произнес Огуст, пристально разглядывая его. — Я недооценил тебя, и это было моей главной ошибкой.
Гейл молчал. Зуд в предплечье стал почти незаметен.
— Ты нашел его, верно? — продолжал Огуст. — Полукровку. И убедил его сотрудничать. Не расскажешь, как?
— А ты как думаешь? — в тон ему, спросил Гейл.
— Дневник ищейки, — подумав, ответил Огуст. — Помнится, он остался в моей комнате в Южной Вершине. Пожалуй, он мог натолкнуть тебя на нужные мысли. Но Орохин сам пришел ко мне — у меня было то, что было ему нужно. Ну а что насчет тебя?
— У меня тоже есть то, что ему нужно, — помедлив, сказал Гейл и невольно сжал левой предплечье, накрыл метку рукой. Разумеется, это не ускользнуло от внимательного взгляда Огуста.
— Что это у тебя там? Неужто привязал полукровку к себе клятвой? — с издевкой спросил он.
— Не его. Ребенка. Мальчика.
Все равно Огусту конец, уж он за этим проследит.
Усмешка медленно сползла с лица Огуста, сменилась тревогой и страхом.
— Я искал полукровку, но нашел одну семью, — продолжал Гейл. — Это были хорошие люди.
— Были, — медленно повторил Огуст.
— Да. Полукровка был сильно к ним привязан. Настолько, что теперь выполняет все мои приказы, лишь бы мальчишка был жив.
Гейл ожидал, что рассказав об этом, скинет невидимый груз с плеч, но тот лишь потяжелел еще больше.
— Должно быть, ты и впрямь выдающийся король! — Огуст закашлялся, пытаясь скрыть смех, но не удержался и в голос уже хохотал.
Гейл уязвленно смотрел на него. Глупый старик. Он не мог не понимать, что через несколько минут расстанется с жизнью. Как он мог вот так просто смеяться?
— Ты… Ты даже не представляешь, — с трудом проговорил Огуст, все еще смеясь, — на кого осмелился поднять руку! На что себя приговорил! Глупец!
— По крайней мере, я знаю, на что приговорить тебя, старик, — повысив голос, сказал Гейл. — Но прежде — ты сбережешь мне время и расскажешь, как убрать огненных элементалей.
— Он не сказал… он не сказал… — продолжал хихикать Огуст. — Ох уж этот пройдоха…
— Что не сказал?
Гейл, теряя терпение, выхватил нож из-за пояса и прижал к дряблому, дрожащему от смеха горлу Огуста. Старик продолжал кашляюще смеяться прямо в лицо, и от его утреннего зловонного дыхания Гейл брезгливо отпрянул.
— Да то, что это сам Орохин создал барьер элементалей. Попросил дозволения испытать новую магическую формулу, и камни эти огненные сам же сюда откуда-то доставил. Он проверил на тебе, Хранителе, насколько эффективен этот барьер, ну а я получил защиту своих земель.
Гейл растерянно убрал нож.
Когда он рассказывал Орохину возникшую из-за элементалей проблему, тот ни словом, ни видом не дал понять, что имеет к этому отношение.
— Послушай, глупый мальчишка, — наконец, успокоившись, заговорил Огуст, — ты даже вообразить не способен, кого записал себе во враги. Оставь мне жизнь, и я помогу тебе держать его на поводке. Он изворотлив и хитер, он прожил долгую и опасную жизнь, он полукровка, в конце концов, а об их способностях мало что известно. Он очень опасен, Гейлорд, а ты перешел ему дорогу. Что-то подсказывает мне, что там, в Нижнем мире, тэйверы вовсю готовятся к грядущим переменам, возможно, пытаются создать заклинание, которое помогло бы обойти Первое проклятие. Даже если тебе удается сейчас повелевать Орохином, поверь мне, это ненадолго, к тому же он должно быть страшно зол. Он найдет способ освободить мальчика от клятвы, и когда это случится, ты пожалеешь, что посмел его использовать.
— Этого не случится. Клятвы на крови нерушимы, но даже если мне придется убить этого мальчика, я смогу дать отпор полукровке. Я один из четырех сильнейших магов в мире, — убежденно сказал Гейл и стиснул кулак. — Я защищу себя и свой дом, можешь не сомневаться.
— Хорошо, если так, — промолвил Огуст и прикрыл глаза. — А теперь хватит болтовни. Сделай то, что должен, но прежде — отведи меня на балкон главной башни. Оттуда наблюдать за восходом солнца лучше всего.
***
Гейл вел Огуста, которому завязал на всякий случай рот, по длинным коридором замка Идры, схемы которого изучал столько раз, что они мгновенно всплывали перед глазами, стоило лишь задуматься.
Они добрались до главной башни, где уже стояли его люди. Выжили все, некоторые были ранены. Вик бросила на Гейл взволнованный взгляд. Он постарался как можно спокойней кивнуть ей.
Башня выходила широким балконом прямо на главную площадь, где уже собрались оповещенные жители города. Многие оделись впопыхах, были растрепанные, сонные. Гейл медленно оглядел народ внизу. Между тем на горизонте медленно загоралась заря. Рассвет был близко, и это был последний рассвет в жизни Огуста.
Ха, забавно. Огуст пытался прикончить его на восходе солнца, но вот сам сейчас на этом сдохнет.
Показался нестерпимо алый краешек солнца.
Гейл глубоко вдохнул и шагнул вперед.
— Я — король Гейлорд, первый этого имени, Хранитель Южной Вершины, единоличный правитель Юга освободил вас от гнета предателей короны — герцога Огуста и лорда Жатриена.
Толпа внизу притихла. Гейл немного переживал, что его плохо слышно, и старался говорить в усиливающий голос кристалл.
— Я приговариваю этих предателей к смерти.
Он не глядя протянул руку, и Кейз вложил в нее свой огромный меч.
Герцог Огуст с умиротворенным выражением лица сидел на коленях, подставив лицо восходящему солнцу, и медленно глубоко дышал.
Гейл шагнул к нему, занес меч и спустя один бесконечный, но короткий взмах все было кончено.
Внизу раздались крики. Толпа пришла в страшное волнение и негодование.
— Нас считают захватчиками, — пожевав нижнюю губу, глубокомысленно изрек Битти. — Будут проблемы.
— Разберемся, — отрубил Гейл. — Прежде нужно снять барьер с элементалями, чтобы наши войска смогли пройти. Огуст рассказал мне, как это сделать. Вы удерживайте замок, а я разберусь с барьером.
— Может, пойти с тобой? — предложила Вик.
— Нет. — Гейл улыбнулся ей, но получилось так жалко, что лучше бы и не пытался. — С этим справлюсь только я, вы будете мне лишь мешать.
Он решительно отвернулся и поспешил в звездную башню.
***
Орохин уже поджидал его там, на самой высокой башенке замка, когда он ворвался туда, громко хлопнув дверью.
— Ты! — вспылил Гейл.
Быстро подошел к нему, неприкрытой тэйверской сущности, и вперил в него яростный взгляд. Орохин молчал с нечитаемым лицом. Гейл невольно смутился, гнев малость подостыл, но отступать было нельзя — следовало поставить полукровку на место, и Гейл схватил Орохина за грудки и тряхнул.
— Барьер элементалей твоих рук дело! Огуст рассказал мне!
— Герцог? — Орохин хмыкнул. — Что еще он успел тебе рассказать?
— Тебе лучше слушать меня внимательно, полукровка, — процедил Гейл. Предупреждения Огуста неустанно крутились в голове, он уже почти жалел, что отказался от помощи и убил его. — Что это сегодня было, а? Ты никак пытаешься снять клятву с мальчика и пойти против меня? Даже не надейся, что у тебя это получится! Одно мое желание — и твой мальчишка больше не сможет пользоваться рукой! Еще одно — и на всю жизнь разучится говорить или видеть!
Кажется, Орохин побледнел, но шмак один поймешь с его серой кожей, да и свет в комнатушке был слабый — всего одно окошко, на которое уставились странные длинные предметы, под которыми громоздился стол с книгами да чернильницей.
— Я понял, — сквозь зубы сказал Орохин. — Но, шмак побери, ты не спрашивал меня, как пробить барьер элементалей, откуда мне было знать, что ты хочешь от него избавиться? Ты сам составил план захвата и хотел взять в плен герцога Огуста и лорда Жатриена. Восточное Побережье теперь твое. Ты сказал, что после этого заключишь клятву со мной и отпустишь мальчика, — напомнил он.
Гейл пытливо смотрел на него. Предупреждения Огуста не утихали, но перед ним сейчас был лишь смиренный полукровка, обеспокоенный судьбой ребенка.
Хитрый изворотливый тэйвер, уже много лет безнаказанно бродивший по Срединному миру. Огуст прав — нужно быть настороже.
— Ты даже условия клятвы не произнес, — осуждающе продолжал Орохин. — Не знаю, о чем ты там говорил, но я не пытался снять клятву с его руки — это опасно, тем более для ребенка. Почему же ты так решил?
Гейл засомневался, говорить ему или нет, о том, что клятва зудела, когда он потерял контроль и поджарил Жатриена? Судя по всему, Орохин ничего об этом не знал. Что если он вернется к мальчику и обнаружит, что тому стало плохо?
Гейл медленно снял повязку с предплечья, с облегчением отмечая, что метка выглядит как прежде. Взгляд Орохина тут же впился в нее.
— Сними барьер, убери огненных элементалей, — тихо сказал Гейл. — Завтра после полуночи жду тебя в своей комнате. И приведи мальчика. Я заключу клятву с тобой, и сниму клятву с него.
Орохин шумно выдохнул и быстро согласно кивнул. Достал свой рог и прорубил Дверь в пространстве. Гейл задумчиво проводил его взглядом.
Еще один шаг сделан. По возвращении в Южную Вершину нужно будет составить условия клятвы так, чтобы контролировать каждый шаг полукровки, приказать ему доставить низшую тварь, возможно, сделать что-то еще, а после — без промедления прикончить.