Краус Нирсо, один из многочисленного штата прислуги Южной Вершины, находился в беспамятстве в подвале маленького дома, который Ороро купил прежде, чем приступить к придуманному плану по уничтожению короля Гейлорда. Для этого пришлось уподобиться Ищейкам на допросе и выпотрошить память нечаянной жертвы, благо, несчастный не сопротивлялся. Эта часть плана была отвратительней всего.
Возможно, однажды Краус Нирсо оправится от этого, размышлял Ороро, твердо намереваясь после всего подправить ему память и отпустить. Сто лет поисков, сражений и вынужденной осторожности наложили на него следы жестокости и отстраненности, и все же оставались некоторые вещи, против которых он возмущался всей сущностью, вплоть до ярости Голода.
В память отца однажды тоже вторглись и выпытали все, что только могли, изломав его разум так, что некоторые воспоминания были безвозвратно утеряны. Уподобляться этим тварям — сродни тому, чтобы изваляться в несмываемой грязи, но Ороро понимал, что должен это сделать, и что время бежало с ним наперегонки.
Притворившись больным оборванцем, вымаливающим милостыню, он внимательно наблюдал за слугами Вершины с удобного места, откуда были видны ворота для прислуги. Краус Нирсо внешне походил на его человеческий оборот больше всех, внести окончательные штрихи волшебной косметической кистью не занимало много времени — это и стало решающим моментом выбора.
Усиленное оборотное кольцо позволяло проходить мимо человеческих Красных Стражей не разоблаченным, узкий браслет, одолженный у Крауса, служил пропуском во дворец, но вот шэйеру Кор Локу лучше было не попадаться, как и верховному магу и королю Гейлорду на всякий случай.
Попасть к принцессе Красте не составило большого труда, как и уговорить ее посодействовать, но Ороро подозревал, что в самый ответственный момент она может не выдержать, и король Гейлорд обо всем догадается. Король Гейлорд отправился в семидневную поездку в честь праздника Жатвицы. Отчасти именно это подтолкнуло Ороро немедленно действовать, и это же стало главной угрозой провала — чем больше проходило времени, тем более бледной, раздраженной и полной сомнений выглядела принцесса.
Нужно было придумать что-то еще. Запасной план на случай, если нервы принцессы Красты не выдержат.
Из воспоминаний Крауса и рассказа принцессы Ороро знал, что Гейлорд вернулся в Вершину в компании друзей: боевой подруги Вик, шэйера Кор Лока и его ученицы Лоис. Отношения между ними были неоднозначные. Краус был уверен, что Вик была любовницей Гейлорда, Краста утверждала, что между ними нет романтических чувств, но в том, что Гейлорд привязан к ней, нет никаких сомнений. Кор Лок был странным, но славным малым и с королем приятельствовал; он был шэйером — самолюбивым существом, смотревшим на всех свысока, и Гейлорда сильно раздражал. Лоис — симпатичная, но ничем не примечательная, король Гейлорд с ней всегда любезен и дружелюбен, и в этом мнения Крауса и Красты не расходились.
В выходные часы Ороро уходил в город, на всякий случай поплутав, добирался до маленького домика и оттуда отправлялся в Нижний мир — рассказать о новостях Вортару и Цертеру и поломать вместе с ними голову над новым планом.
Отведенный под это дело блокнот Цертера быстро заполнялся новыми сведениями, сам Цертер не покидал один из подвалов дома Вортара — работал над формулой синхронизации памяти да готовил настой оборота.
Вик Рупигро путешествовала вместе с королем Гейлордом добрых десять лет, не зная о его происхождении, а после осталась в Вершине и вступила в ряды Красных Стражей будучи пустой, что было весьма удивительно. Она была увешана артефактами, с которыми отлично управлялась, судя по слухам и воспоминаниям Крауса о дне коронации, когда Вик сразилась против ниргена на арене. Также она возглавила отряд Стражей, вызволивших короля Гейлорда из лап предателей герцога Огуста и лорда Жатриена, и участвовала в освобождении замка Идра на Восточном Побережье. Более того, она оказалась невестой Красного Стража по имени Джул, погибшего в день Крови. Принцесса Краста рассказала, что в тот момент находилась поблизости и стала невольной свидетельницей случившегося. По ее взгляду Ороро понял, что она догадалась о его истинной сущности, но они никак это не обговорили.
Стало быть, между Вик и Гейлордом ничего романтичного и впрямь не было, но Вик была дорога Гейлорду, и если она узнает, как погиб ее жених, то может нанести серьезный урон моральному духу короля, чей контроль магии и так был шаток.
Хм, это можно использовать. Хорошо бы захватить ее в плен и разузнать все, что она знает о короле Гейлорде. Нужно улучить момент и перенести ее в Нижний мир, но как это сделать без лишней шумихи? Она постоянно чем-то занималась, с кем-то встречалась и не выходила за пределы территории замка, хотя праздник Жатвицы шел полным ходом. Попытаться поймать ее прямо в замке, заманив в безлюдное местечко? Слишком опасно, да и не сможет он сейчас дать ей серьезный отпор, если возникнет необходимость: Вик была хорошо развита физически и владела магическими артефактами, а Ороро все еще не оправился от последствий едва не нарушенной клятвы слуги.
Вариант с Кор Локом, конечно же, не рассматривался, а вот с Лоис, возможно, все могло получиться. Лоис, по краткому наблюдению и воспоминаниям Крауса, была близка с Вик, также она была достаточно приближенной к Гейлорду. В любом случае из этого должно было что-то получиться.
***
Лоис лениво прохаживалась между рядами разноцветных палаток, разглядывая разложенные на покрывалах коробочки с травяными и деревянными оберегами, ящички, заполненные филигранно выполненными флакончиками с расписными стенками и гладкими горлышками, кожаные пояса, свернувшиеся змеями; висели на специальных подставках кошельки, веера из дорогой бумаги и тонкого дерева, развевались над головой зачарованные бумажные змеи и звенели подвешенные на их хвосты колокольчики. У одной палатки раздавали детям бесплатный фруктовый лед, и оттуда доносились радостные визги и смех.
У торговца чаями Лоис остановилась, внимательно перебрала взглядом аккуратные ряды подписанных на общем языке коробок. Тут были и цветочные чаи из земель Запада, и морские из знаменитой провинции Цуф-Ба на юге Востока, чай с горы Дабаньдан — учитель, кажется, еще его не пробовал. Лоис попросила отвесить немного в мешочек и достала деньги из поясной сумки, рассеянно разглядывая круглые кирпичики спрессованного чая и выше — ряды цветочных настоек в темных бутылочках, разделенные по применению: для спокойствия, для бодрости, для лучшей работы ума…
Поблагодарив торговца, Лоис отправилась дальше, укладывая на ходу в плетеную корзинку купленный чай. Там уже лежали в коробочке, чтобы не помялись, несколько сладостей, выполненных в форме цветов, несколько флаконов спиртовых настоек, старая книжечка про травы Диких земель — Лоис нашла ее случайно, когда проходила мимо палатки торговца книгами, — клубок изумрудно-зеленой шерсти. Лоис еще не знала, на что его использует, но цвет был очень красив.
Лоис медленно шагала, разглядывая людей, палатки, слушая оживленный гул голосов и мелодичный звон играющих на ветру колокольчиков, когда перед ней неожиданно появился один из слуг Южной Вершины.
— Госпожа Лоис, слава богам!
— Что случилось? — встревожилась Лоис.
— Там мой друг. — Слуга невразумительно указал в сторону. Он был чрезвычайно взволнован, и поначалу Лоис не узнала его без формы, лишь приглядевшись к лицу, вспомнила, что его звали Краус, и он следил за чистотой в комнатах. — Ему плохо, не знаю, что с ним. Синие Стражи обещали найти лекаря, но я увидел вас и подумал…
— Конечно, идем скорей, — перебила его Лоис, прибавив шагу.
Они вышли за пределы торговых палаток, поспешили к неприметной улочке. Лоис быстро и терпеливо спрашивала, что случилось, Краус, запинаясь, пытался отвечать, но был слишком растерян и испуган.
Улочка была темной, загороженной мусорными ящиками.
— Где же… — удивленно начала Лоис, замедляя шаг, как Краус неожиданно схватил ее за горло и надавил пальцами. Лоис не успела закричать — стремительно надвинулась темнота и сознание померкло.
***
Она очнулась резко, словно вынырнула из воды. Было трудно дышать, словно воздух стал плотней, а тело — тяжелей.
Краус обманом завел ее в темную улочку и схватил за горло, и вот она здесь — в каком-то темном помещении, и вокруг лишь горят темные кристаллы, разбросанные на дощатом полу.
Лоис осторожно пошевелила руками, ногами, но те оказались скованы цепями. Она была пригвождена к полу, расчерченному магическими символами. По левую руку от нее сидел, скрестив ноги, шэйер, но, приглядевшись, Лоис поняла, что обозналась. Это было иное существо: кожа была серой, крылья другой формы, на красивом профиле были узоры, это же…
Обмирая от догадки, Лоис огляделась, заметила еще несколько фигур, похожих на шэйеров, прислушалась.
— Было бы проще просто вытащить из нее нужные сведения, зачем тратить столько усилий?
— Она может пригодиться.
— Орохин прав, — сказало существо, сидевшее слева от нее. Оно… он — это был мужчина с длинными серебристыми волосами, собранными в изящные косички — внимательно читал книгу и хмурился. — К тому же мы собирались опробовать улучшенную версию координации, это может помочь нам вернуть забытые воспоминания старейшин.
— Мы даже не проверили эту формулу, а если ты шагнешь слишком глубоко в чужую память… — сердито начал другой.
— Поверь, я осознаю все вероятности и сделаю все, чтобы следовать наилучшей. Орохин, ложись, — сереброволосый похлопал ладонью слева от себя, — я передам тебе ее воспоминания, а ты, Вортар, среди за оборотным настоем.
Сердитый Вортар, недовольно ворча, подошел к сооруженному рядом очагу, в котором сверкали ослепительные огненные камни. Столь ярких Лоис прежде не видела, хотя, может, это в полутьме они так ярко светились? Над камнем на специальной подставке находилась кастрюлька, и дымок над ней курился фиолетовый.
Лоис украдкой ущипнула себя, но странные видения не спешили рассеиваться. Сереброволосый мужчина повернулся к ней и с любопытством воззрился сверху вниз. Узоры на его лице были черными, но мерцали, будто были присыпаны серебристой пыльцой.
Это был тэйвер. О, святые боги, это был самый настоящий тэйвер, неужели она попала в самый настоящий Нижний мир?
Тэйверы выжили, поняла Лоис. И, судя по всему, очень даже бодры и энергичны и к чему-то готовятся, исследования проводят… Она едва не расхохоталась.
— Ты понимаешь меня? — спросил тем временем сереброволосый.
— Конечно, — как можно спокойней отозвалась Лоис. — Кто вы и что хотите со мной сделать?
— Тебе не нужно этого знать. Постарайся расслабиться. Я все равно сделаю то, что нужно, а если будешь противиться, то причинишь себе лишь боль.
— Почему ты разговариваешь с человеком вместо того, чтобы просто не вырубить? — закатив глаза, спросил недовольный тип по имени Вортар.
— Я хочу посмотреть, как будет реагировать подопытный на воздействие формулы координации памяти.
— О, ну тогда ладно, конечно, никаких проблем, — сердито выплюнул Вортар и вразвалочку подошел к ним. — Ты это ожидал от меня услышать?
— Это нужно для наших исследований, — упрямо сказал сереброволосый.
— Для наших исследований нужен твой здравый рассудок. Проверишь в другой раз, когда убедимся, что формула координации памяти работает как надо.
— Вортар… — попытался остановить его сереброволосый, но воздушный кулак уже сорвался, и сознание Лоис снова померкло.
***
— Вортар! — возмущенно крикнул Цертер. — Ты что наделал?!
— Да жива она, не беспокойся. Сам же говорил, что если будет сопротивляться, у тебя появятся проблемы. Поверь, это того не стоит. Никакие исследования того не стоят, — сердито добавил Вортар, — если они вырубят тебя на неделю или месяц. Сейчас слишком много поставлено на карту, мы не можем рисковать. Орохин, где ты там? Шевелитесь, у нас мало времени.
Ороро с готовностью растянулся на полу слева от Цертера, на заранее приготовленный круг. Холодная ладонь Цертера легла на его лоб, вторую руку он положил на лоб бесчувственной Лоис, а потом закрыл глаза. Поначалу ничего не происходило. Ороро искоса наблюдал за Цертером, за беспокойным Вортаром, за ожившими символами на полу.
Формулу координации памяти Цертер соорудил, основываясь на координации, с помощью которой помог Ороро научиться у Зедоро перемещаться в пространстве с помощью Дверей много лет назад. Сразу после составления плана действий против короля Южной вершины Цертер возобновил работы над этой формулой и подошел к ее созданию со всевозможной внимательностью. Вместе с Вортаром они начертили два больших круга, на которых устроились Ороро и Лоис, и один маленький, который занял Цертер. Он сидел, скрестив ноги и выпрямив до предела спину. Серебристая магия расправлялась в нем, зарождаясь в основании спины, перетекала выше, раскинулась по рукам, следуя сплетениям магических путей, скользнула по пальцам и ладоням вниз, обтекая лбы Ороро и Лоис («подопытных» — мысленно фыркнул Ороро, и неожиданно в голове отозвался знакомый легкий смешок Цертера), и проникала тоненькими нитями в разум, сцепляя воедино три сознания.
«Два, — мысленно поправил Цертер. — Я всего лишь проводник и координатор, как и в прошлый раз. Я не проживаю ее воспоминания, лишь передаю тебе, тогда же я синхронизировал твой разум с разумом Зедоро — никаких воспоминаний, лишь то, что происходило с вами в тот момент».
«Тогда я не слышал твои мысли. Ты здорово потрудился над этой формулой».
«Да. Приятно видеть плоды своих стараний», — с этими мыслями Цертер раскрыл глаза.
Ороро с пугающим чувством осознал: что находится в своем теле, что глядит на мир словно сквозь дымку глазами Цертера, что одновременно погружен в глухую и слепую темноту без сновидений Лоис.
А потом темнота растворилась, и в разум хлынули бесчисленные воспоминания каждого часа, минуты, секунды, прожитой Лоис — в обратном порядке.
Голоса, лица, сменяющиеся картины, мешанина звуков, запахи, прикосновения, чувства: раздражение и радость, обида и смех, озабоченность и беспечность, грусть и теплота, любовь и злость — этого было слишком много, слишком ярко, невыносимо и сразу, будто на Ороро налетел рой маленьких крикливых разноцветных птиц.
«Спокойно!» — звоном прокатился в голове голос Цертера. И следующий приказ — «Дыши!»
И Ороро задышал.
Все три сознания затуманились, отошли на второй, десятый, сотый план. Ороро сосредоточился на своем сознании, взглядом — на взволнованном Вортаре, который уселся напротив Цертера и выглядел так, словно был готов в любую секунду прервать заклинание.
— Если я заподозрю, что что-то идет не так, я остановлю, — тихо сказал Вортар. — Слышишь меня?
Цертер молчал. Ороро чувствовал, что он был слишком занят, что это он удерживал от него тысячи разъяренных крикливых птиц. А потом голова неожиданно заполнилась цельными фрагментами полных воспоминаний. Ороро видел свое человеческое лицо глазами Лоис. Видел сотни других незначительных лиц так, будто это было его собственное воспоминание. В разум медленно вплыли следующие фрагменты и вместе с ними — мгновенная информация, связанная с этим. Шэйер Кор Лок — учитель, помешан на человеческой культуре, обожает вкусно поесть, а ему нельзя, у него больной желудок, он носит подаренную чашку с собой в столовую, это невыносимо мило! у него есть две сестры, старшая зануда, а с младшей, думаю, мы подружимся, я отправляла ей теплый шарф — в Верхнем мире по словам Лока бывает холодно в снежные месяцы — и книгу о традициях людей на Востоке, а она мне роскошное ожерелье из розовых камней…
Поток бессвязной информации приостановился. Цертер искал, одновременно приоткрывая для Ороро завесу своего разума, точнее того, что было перешейком между разумами Ороро и Лоис.
Он походил на бесконечную спираль, закручивающуюся в себя, и неистовым бессвязным ураганом вокруг проносились миллионы мыслей и воспоминаний Ороро и Лоис, и Ороро резко испугался, вдруг поняв, что Цертер может заглянуть куда не следует и узнать о мальчике. Этот испуг и невольная ярость в мгновение отозвались в разуме Цертера вспышкой боли, а перед самим Ороро мелькнул образ высокой каменной стены, за которой он намеревался спрятать свою память, и одновременно — собственные клыки и когти, которыми он сразил бы всех, кого счел бы врагом.
«Я не могу отделить лишнюю информацию от нужной, — наконец, сказал Цертер. Он никак не прокомментировал то, что случайно сделал Ороро. — В формуле есть пробелы, и теперь я знаю, какие. Мои силы иссякают, другого раза не будет».
«Давай все, — решил Ороро. — Все подряд за прошедший месяц, если можешь».
«Постараюсь».
И вновь хлынул поток бессвязной информации. Фрагменты все больше были обрывистыми, а не цельными, но этого все равно было более чем достаточно.
Поначалу голова едва не взрывалась от переизбытка информации: в какой-то момент Ороро знал и помнил все, что случалось тогда с Лоис, вплоть до неудобно врезавшегося в ягодицы нижнего белья, а в другой большую часть уже забывал, как то случалось и с его собственной памятью. После он немного привык к этому, и вскоре уже, забывшись, в оцепенелом трансе с интересом изучал все новые и новые данные. Прошло три недели и два дня назад, как поток воспоминаний резко остановился. Ороро несколько раз моргнул, приходя в себя. Цертер качнулся, его ледяная рука скользнула по лицу, и Ороро резко и крепко ее схватил. Осторожно сел. Вортар придерживал сгорбившегося Цертера за плечи.
— Удалось? — тихо спросил он.
Ороро кивнул и покосился на Цертера. Отпустил его слабую руку.
— Более чем.
Вортар кивнул.
— Тогда за дело. И повтори ее походку и выражение лица, чтобы тебя не подловили.
— Само собой, — укоризненно отозвался Ороро.
Вортару не приходилось столько раз притворяться другими, сколько ему, иначе он знал бы, что одними походкой и выражением лица не обернешься. Ороро знал, где находится комната Лоис, знал, что она берет в столовой на завтрак, обед и ужин, знал, что по вечерам она беседует с учителем, а если не вечером — то непременно утром. Он уже репетировал ее походку, жесты, то, как она встряхивает волосами, улыбается уголками губ, глядит серьезно исподлобья. Репетировал перед зеркалом в уборной или уединившись в какой-нибудь подсобке. Он готовился так же тщательно, как и всегда.
Ороро отмерил в пузырьке нужное количество оборотного настоя и выпил. После разлил остатки по флаконам и поспешил раздеть Лоис, встревоженно поглядывая на Цертера. Вортар попытался помочь ему встать, но в итоге так и остался сидеть с ним, изредка взывая к нему через клятву команды. Цертер смотрел в никуда, из его носа текла кровь, и Вортар досадливо прикладывал к его лицу полотенце.
Тело изменилось быстро, но не быстрее, чем когда Голод брал верх, и Орохин обретал свой истинный облик полукровки, хотя много больнее. Кости хрустели, ломаясь, съеживаясь, крылья тоже съежились, вросли в тело, как и хвост. Ороро терпеливо выждал, пока не обернулся полностью человеческой девушкой, и, стараясь игнорировать боль, облачился в одеяния Лоис. Закончив, уложил флаконы с настоем, заготовленный заранее яд и запасной рог рамшока в ее поясную сумку и накрыл обнаженную Лоис плащом.
— Я пойду, — сказал он. — Ее не должны хватиться.
Вортар кивнул, но когда Ороро подхватил корзинку с покупками и замахнулся рогом, чтобы открыть Дверь, Цертер неожиданно сказал не своим голосом:
— Забери ее с собой. Она может пригодиться.
В его широко раскрытых глазах горели серебристые огни, лицо сильно посветлело, волосы чуть колыхались, будто Цертера охватила магия, хотя Ороро знал, что он был истощен заклинанием координации.
— Уверен? — спросил Вортар и крепче сжал его плечи. — Она ученица шэйера и наверняка знает кучу неприятных фокусов.
— Она может пригодиться, — эхом повторил Цертер и резко посмотрел на Вортар. Тот почти дернулся от неожиданности. Глаза Цертера были серебристыми, но его голос стал прежним, когда он добавил: — Пусть идет.
Он моргнул несколько раз, привычный черный цвет сменил серебро в его глазах. Он удивленно посмотрел на застывших Вортара и Ороро, и те выдохнули с облегчением — Цертер окончательно пришел в себя. Вортар, укоризненно закатив глаза, легонько стукнулся с ним лбом и сунул ему в руки испачканное полотенце. Цертер смерил Ороро и Лоис внимательным взглядом.
— Позже я расскажу, что узнал из ее воспоминаний, — спохватившись, пообещал Ороро. — Перенесусь сюда, как только смогу.
— Ты не помнишь? — тихо спросил Вортар у Цертера и тот покачал головой.
— Нет, но теперь я знаю, как сделать, чтобы воспоминания и умения передались и мне. Если доработать эту формулу, то мы сможем делиться знаниями с другими тэйверами, возможно, с несколькими сразу.
— Даже твоими?
— Нет. — Цертер почти улыбнулся. — Я проводник, и до моего разума нельзя дотронуться, если не хочешь сойти с ума. Орохин, оборотный настой скроет тебя от шэйера, но не от хозяина, тебе нельзя попадаться ему на глаза, он может учуять твое присутствие из-за вашей клятвы.
— Я знаю.
— Удачи.
— Удачи, Орохин, — негромко пожелал и Вортар.
Ороро кивнул. Перехватил поудобней Лоис и открыл Дверь в Срединный мир.