Из замка бежали люди, стражи у ворот не было: все Красные и прибежавшие на помощь Синие Стражи находились во внутреннем дворе, помогали вытаскивать людей из-под завалов горящего восточного крыла, направляли бежавших, удерживали ярко-синий огонь, но тот все равно мало-помалу продвигался вперед. Крики боли, плач, отчаяние, неконтролируемый ужас заполнили пространство. В замке продолжалась битва — через окна видны были магическое всполохи, то и дело в воздухе проносились вибрации, от которых учащался пульс, начинали дрожать ноги и нахлестывало отчаяние.
Подобного магического давления прежде ощущать не приходилось, и если ей от этого не по себе, то каково же было пустым?
Лоис спрыгнула с экипажа, чувствуя головокружение. Бежать внутрь было самоубийственной затеей, но разве у нее был выбор?
— Простите! Эй, простите! — тщетно пыталась она обратиться к кому-нибудь, чтобы узнать, что же случилось, но никто не останавливался, а если и останавливался, то чтобы посмотреть на нее злым или безумным взглядом, сердито рявкнуть ругательства и помчаться дальше по своим делам.
Так, так, спокойно, надо рассуждать логически, воззвала она к своему рассудку.
Безудержное пламя, должно быть, вызвано Гейлом — он сорвался и не может себя контролировать. Вик рассказывала, что такое случилось однажды в замке Идра, когда он противостоял лорду Жатриену.
Значит, Вик в замке, пытается его успокоить, как в тот раз, ну а магические всполохи… Как знать, быть может, Гейл прямо сейчас сражается против врага, против тех, кого наслали тэйверы? И учитель Лок, разумеется, там, с ними!
Лоис сглотнула, посмотрела на дрожащие руки, сжала их в кулаки. Она может пригодиться. Если кто-то ранен, она исцелит, окажет поддержку, в конце концов, она ученица шэйера Кор Лока, и ее умения что-то да значат!
Глубоко вдохнув и выдохнув, она решительно побежала вперед, в замок. Никто ее не останавливал — не до того было. Бежали из замка, а не в замок, и приходилось постараться, чтобы не сбили с ног несущиеся навстречу люди, в глазах которых был один страх.
***
Лоис влетела через парадный вход, пересекла вестибюль, чутко прислушиваясь к звукам битвы — второй этаж, скорее всего между бальным залом и восточной галереей. Она быстрее доберется туда, если поднимется по восточной парадной лестнице.
Она хваталась за перила, поднимала непослушные ноги одну за другой, то и дело вздрагивая: замок весь словно грохотал, дрожал, звенели сорвавшиеся, чудом уцелевшие флаконы светящихся кристаллов (они катались на осколках разбитых), падали то одна, то другая картины со стен, люстры жалобно звенели и страшно раскачивались. Лоис пропускала бегущих вниз слуг и Красных Стражей и думала, что зря, ох, зря сунулась сюда, наверняка она будет лишь обузой, но страх за друзей подталкивал ее двигаться вперед, и он был сильнее всех других страхов.
Наконец, Лоис преодолела лестницу и двинулась было к гобеленовому залу, как ее окликнули:
— Юная Лоис!
По лестнице с третьего этажа спускался учитель Лок. Он нес на руках Вик, через плечо его были перевешены две большие сумки. Он казался изумленным до крайности, и Лоис почти возмутилась — он серьезно думал, что она останется в стороне?
Лок шел медленно, одно крыло его волочилось. Он был грязным, растрепанным, одежды и крылья его местами обгорели. Лоис бросилась к нему, помогла спуститься до площадки, забрала сумки и встревоженно взглянула на Вик.
— Что случилось? Что с ней? Где Гейл?
Лок покачал головой. Он тяжело с присвистом дышал.
— Нам нужно идти.
— Что с Вик?
Лоис протянула руку потормошить ее, чтобы разбудить, и замерла. Задрожала. Вик выглядела слишком бледной, одежда ее была перепачкана кровью, и… боги, она не дышала. Лоис резко прижала руку ко рту. Неверяще посмотрела на учителя, и когда тот кивнул, не удержала горестного стона. На глаза навернулись слезы, навалилась бесконечная усталость, которая прежде держалась поодаль лишь из-за того, что Лоис была сильно взбудоражена.
— Надо идти, — твердо сказал Лок. — Гейл сошел с ума. Мы пытались его остановить, но ничего не вышло. Он тут все разнесет. Надо идти. Лоис! — окликнул он, и она заторможенно посмотрела на него. — Идем.
Лоис с трудом кивнула. Перевесила через плечи тяжеленные сумки — боги, что учитель Лок туда нагрузил? — и пошла было вперед, как неожиданно перед ней появилась высокая худощавая фигура.
— Гейл! — испуганно вскрикнула Лоис и всплеснула руками.
Вмиг все прояснилось: Вик была убита, и Гейл сорвался, конечно же, ведь он так ее любил!
Слезы брызнули, покатились. Она хотела было взять его за руку, но неожиданно вспыхнул огонь, едва не опалив ей пальцы, и она испуганно отшатнулась.
— Лоис, — безжизненным голосом сказал Гейл.
Его глаза были полностью черными, даже белки, пульсировавшие на висках вены были черными, такие же черные сосуды проступали сквозь кожу на руках, на шее…
На нем не было ни царапины, его одежда была оборвана, растрепана, на ногах не хватало одного башмака, его волосы колыхались в воздухе, будто пламя свечи.
За его спиной сквозь открытые двери гобеленового зала Лоис увидела, как на полу корчились Стражи со страшным ожогами, неподвижно лежала огромная фигура начальника Красных Стражей Хемля Древнога.
Лоис невольно содрогнулась и в ужасе подумала:
«Это он сделал?..»
Это Гейл?..
От него вдруг повеяло ужасным холодом — так, по крайней мере, показалось в первый миг, что, право же, нелепица, он же буквально пылал огнем! Странным черным огнем с искрами синего пламени.
Инстинкты взвыли, забили тревогу.
Они должны бежать и как можно скорее! Это единственное, что нужно сделать! Ничто другое не важно! Бежать, скорее прочь отсюда!
Гейл перевел взгляд с Лоис на Лока, замершего позади нее со своей ношей, и Лоис смогла выдохнуть и дышать. Боги, она даже не заметила, что задержала дыхание!
Гейл медленно шагнул вперед, и Лоис попятилась. Ноги дрожали, ее колотило. Она откуда-то знала, что если сейчас развернется и попытается сбежать, Гейл просто бросит ей вслед огненный шар и сожжет заживо.
Она пятилась, пока не поравнялась с учителем и не ощутила мокрой от пота спиной поддержку его целого крыла.
Гейл сверлил взглядом Лока. Как учитель мог так спокойно выдерживать его, противостоять ему?!
Гейл сделал еще один шаг. Камень под его ногами трескался, воздух звенел, вновь в пространстве возникло то магическое давление, от которого в голове появилось ощущение, бывающее, если зажмуриться и стиснуть зубы изо всех сил.
— Отдай ее мне, — велел он.
Великие боги, Лоис отдала бы Гейлу все на свете, если бы он приказал ей это сейчас таким тоном, с таким видом!
— Юный Гейл, опомнись, — мягко воззвал Лок. — Юной Вик больше нет. Тебе нужно принять это и отпустить ее с миром.
От бесконечного тепла в его голосе по щекам вновь потекли беззвучные слезы, сердце переполнилось безграничной нежностью, грустью, отчаянием и упрямой надеждой, что еще можно все исправить.
— Заткнись, — сказал Гейл и сделал еще один шаг.
— Оглядись, юный Гейл, — осторожно продолжал Лок. — Достаточно разрушений.
— Да, — неожиданно согласился Гейл. — Достаточно разрушений. Более того, я намерен кое-что исправить.
Лок нахмурился, а потом вдруг резко побледнел (хотя казалось бы, куда больше) и распахнул в изумлении глаза.
Что? Что это значило? Лоис тщетно переводила взгляд с него на Гейла.
— Она не так все поняла, — продолжал Гейл. — Я должен все ей объяснить. Она покончила с собой, потому что думала, что я ее предал, но она не так все поняла, у меня были причины поступить так, как я поступил.
— Что? — беспомощно воскликнула Лоис, окончательно запутавшись. — Вик не могла… — она запнулась — Гейл обратил на нее взгляд безумных черных глаз, от которого стыло дыхание.
— Я должен это исправить — и исправлю. Я все ей объясню. Она не будет меня больше ненавидеть, мы снова будем вместе. Как раньше.
— Юный, Гейл, уж не собираешься ли ты воскресить ее? — ровным голосом спросил Лок.
Гейл утвердительно кивнул.
— Но это запрещенное волшебство! — не выдержав, вскричала Лоис, и даже вновь обращенный к ней звериный взгляд не остановил ее возмущения. — Это немыслимо! Это извращение над самой жизнью!
— Я должен ее вернуть, — отозвался Гейл. — Ты не понимаешь. Вы оба меня не понимаете.
Он медленно опустил взгляд, поднял перед собой руки, испещренные черными венами, перепачканные кровью, раскрыл пальцы. На лице его заходили желваки.
— Если не будете помогать мне, так хотя бы не мешайте, — глухо сказал он.
— Никому прежде не удавалось воскресить человека или шэйера, или кого-то еще! — попыталась вразумить его Лоис, резко утирая лицо руками. Слезы продолжали литься, видимо, по инерции, сердце сжималось от боли, но она не могла, не могла позволить сошедшему с ума Гейла так поиздеваться над ее лучшей подругой! — Ты хоть понимаешь, на что идешь?! Думаешь это волшебство в шутку прозвали запрещенным?!
— Я — Хранитель Южной Вершины, — незнакомым зычным голосом сказал Гейл, и голос этот отозвался во всем теле, оставил медленно тающие следы во всех мыслях, и Лоис вновь содрогнулась. — Я способен на то, о чем вы не смеете даже помыслить. Я верну Вик к жизни. Разве ты не обрадуешься этому? — с обвиняющими нотками спросил он.
Почему Вик покончила с собой? — лихорадочно размышляла Лоис. В последние дни, пока Гейла не было, она полностью пришла в себя, осознала, что чувства были внушены, вспомнила Джула и любовь к нему, так что же случилось? Что произошло?
Быть может, Гейл не оставил ей выбора?
— Отдай ее мне, — требовательно сказал Гейл и протянул руки. На левом предплечье ярко чернела клятва хозяина и слуги.
Лоис, как и все маги, знала базовые символы утерянного языка богов, на котором составляли магические формулы и давали имена младенцам в день благословения, потому легко смогла прочитать начертанное имя.
Оно принадлежало тэйверам.
Лок тем временем отрицательно покачал головой.
— То, что ты Хранитель, не дает тебе право нарушать запреты. Я не могу позволить тебе надругаться над ее телом и душой.
— Лок! — предупреждающе и яростно крикнул Гейл.
Стены задрожали, весь мир задрожал. За спиной Гейла вспыхнула стена пламени, раздались крики умирающих, сгоравших заживо раненых Стражей в гобеленовом зале.
Лоис изо всех сил вцепилась в согнутую в локте руку учителя. Волосы Вик щекотали тыльную сторону ладони и пальцы. Лок коротко взглянул на Лоис, и восхищение в его глазах подбодрило ее достаточно, чтобы прямо тут не сползти на колени на пол и не расплакаться.
— Юный Гейл, я прошу тебя, ради нее, ради себя, ради всех нас… — Учитель умолк на полуслове — Гейл неожиданно шагнул к нему вплотную. Черное пламя, объявшее его, не обжигало, оно действительно было холодным.
— Я должен, — прошептал Гейл, и в его широко раскрытых глазах блестели слезы неумолимой решительности и отчаяния.
Он чуть отвел правую руку назад, а затем резко ударил Лока в живот. Огненный кулак его прошел насквозь. Лок кашлянул кровью — сгусток упал на уже испачканную одежду Вик, — Гейл шагнул к нему вплотную, будто хотел их с Вик обнять. Лоис в ужасе смотрела на них, раскрыла рот, но не издала ни звука. Дрожащие руки сжимались в кулаки, но она не могла ничего сделать. Она даже не помнила, в какой момент отшатнулась, напряглась, готовая сбежать, но ее обожгло жарким стыдом и беспомощностью, и тут же на смену им нахлынула лавина бесконечного ледяного страха.
Гейл с чавкающим звуком вытащил руку, отстранился, забирая Вик на руки. Лок попятился, прижимая руки к животу, глядя на него растерянно и разочарованно. Изо рта его хлынула кровь. Гейл, не глядя ни на него, ни на застывшую Лоис, зашагал вперед, в сторону королевской библиотеки, бережно удерживая Вик на руках. Его босая нога оставляла кровавые следы на полу. Лоис медленно перевела взгляд на учителя и, кляня себя, подбежала к нему, помогла опуститься на пол, прислонила к стене.
Надо остановить кровь. Где пояс с микстурами и зельями? Она машинально потянулась к нему, но была в недавно купленном дешевом платье, и никакого пояса с микстурами, разумеется, при ней не было.
— Так, потерпи, — дрожащим голосом велела она, приложила руки к страшной ране, прикрыла глаза и первым делом прислушалась к магическому, кровеносному, жизненному току.
Критически задеты внутренние органы, слишком много повреждений. Лока не спасти.
Лоис замерла и, не открывая глаз, направила волну исцеляющей магии. Сцепила зубы, выкладываясь изо всех сил.
Может удастся? Может, кто-нибудь придет? Гейл одумается? Может…
— Юная Лоис, — осуждающим хриплым голосом позвал Лок. — Разве я учил тебя растрачивать попусту силы?
Лоис не выдержала, жалобно всхлипнула.
— Ну-ну, — снисходительно сказал Лок. — Хватит, дорогая, ты должна внимательно меня послушать, хорошо?
Лоис кивнула, с трудом держа себя в руках.
Окровавленные губы учителя кривились в улыбке, он сглатывал, когда накапливалось много крови, при каждом вдохе сипел, и с каждым его болезненным вдохом умирала частица самой Лоис. Она крепко сжимала его рану и стискивала зубы, чтобы снова не расплакаться и не потерять ни единой драгоценной секунды, ни единого слова.
— Я слушаю тебя, учитель, — кое-как выдавила она.
— В этих сумках, что я нес — ценные магические артефакты и мои дневники. Пообещай, что сохранишь их и передашь моим сестрам.
Лоис снова отрывисто кивнула. Руки тонули в крови учителя, помощи не было, никто не придет, и ей придется… ей придется пройти через это одной — просто сидеть рядом и смотреть, не в силах ничего изменить.
— Милая Лоис, что-то страшное грядет. Нужно защитить Вершины любой ценой, защитить Хранителей… не доверяй никому… юный Гейл заключил клятву с тэйвером… я думаю… я думаю, что это тэйвер-полукровка, помнишь? о котором ходили слухи… о, милая Лоис… как мне жаль…
Глаза Лока остекленели, руки холодели, жизнь стремительно покидала его, но внезапно он резко пришел в себя и взглянул на Лоис ясным осознанным взглядом.
— Они оставили тебя в живых и при здравом рассудке. Какую цель они преследовали?
Вот всегда он так.
Лоис улыбнулась сквозь слезы.
Даже в последние секунды учитель Лок пытался разгадать какую-то загадку.
— Моя душа… будет помнить тебя… в следующей жизни… — прошептал Лок, впадая в беспамятство.
Шэйеры говорили это лишь близким.
Лоис с разрывающимся сердцем погладила ладонями его лицо, прижалась лбом к его лбу, чувствуя, как слабеет его пульс, как он сам весь слабеет и тяжелеет. Обняла его и разрыдалась.