- Мы не ведем таких дел, - заявила секретарша. - Зайдите в бесплатную юридическую консультацию дальше по улице.
Она не поверила секретарше. И ей не нужна бесплатная юридическая консультация. У нее есть деньги. Она может заплатить. Она не нищая. Она пыталась втолковать это секретарше, но та ее не слушала. Зазвонил телефон, секретарша сняла трубку и повернулась к ней спиной.
- Слава богу, - сказала секретарша и тихонько засмеялась, - вы спасли меня от старой перечницы, и мой нос тоже.
Почему они говорят про нее такие вещи? От нее ничем не пахнет. Она тщательно следит за собой. Оскорбленная до глубины души, она забрала свертки и пошла домой.
9
Она думала, что никогда не доберется до своей калитки. Всю дорогу она то радовалась покупкам, то негодовала из-за того, что ей пришлось выслушать. Молодые не хотят иметь с ней дела только потому, что она старая. Предпочитают отделываться. А чтобы она не вздумала прийти еще раз, говорят про нее бог знает что. На самом деле это просто клевета.
И еще встреча со знакомой - с прихожанкой их церкви. Она увидела, что знакомая идет навстречу, и разволновалась, заранее предвкушая, с каким удовольствием они постоят и поболтают, но женщина прошла мимо, не удостоив ее даже улыбки. Она оказалась в дурацком положении: улыбалась знакомой, а та сделала вид, что не заметила ее. Почему эта женщина не остановилась и не спросила, как она поживает? Могла бы даже поинтересоваться, не вернется ли она в "Лигу". Она бы согласилась и с удовольствием приняла участие в их работе, она хотела вернуться. Как это было бы приятно, особенно сейчас, когда у нее есть новый костюм и новое платье. Может быть, она сделала что-то не так или сказала и они обиделись на нее? Или... кто-то нарочно распространяет про нее всякие небылицы? Ну конечно, в этом все дело. Кто-то позавидовал ее прошлым успехам и решил опорочить.
Ничего, с этим она быстро справится. В воскресенье она Пойдет в церковь, повидает всех знакомых, они повидают ее, убедятся, что она все та же добрая, отзывчивая женщина, и с дурацкими сплетнями будет покончено. Сейчас как раз приближается время ежегодного праздника "Лиги женщин". Она сошьет что-нибудь на продажу и будет как прежде стоять за прилавком в одном из киосков. Она даже охотно возьмет на себя все хлопоты, связанные с праздником, если ее попросят. И они сразу проникнутся к ней уважением.
В церкви, наверное, появился новый священник. Вот почему он не заходит. Он просто не знает, кто она такая. Ничего, в воскресенье узнает. Она испечет печенье и будет хранить в противне специально для священника, он, конечно, зайдет выпить чашку чая и поговорить с ней. Посещения священника всегда доставляли ей удовольствие. Поднимали в собственных глазах, и не только в собственных. Дэд смеялся над ней, но она знала: в глубине души ему приятно, что священник удостаивает беседой его жену. Не каждая семья могла похвастаться таким знакомством.
Соседка тоже заговорит иначе, подумала она, подходя к дому. Поубавит спеси, когда увидит, что ее навещает священник, а женщины из "Лиги" то и дело обращаются за советом. Конечно, соседка могла бы спохватиться и раньше. Но теперь эта женщина перестанет задирать нос. Она не собирается таять от ее улыбок, приглашать к себе, пусть знает, с кем имеет дело. И помнит, что нельзя безнаказанно обижать людей.
Столько радости ждало ее впереди, что она развеселилась, поставила на огонь чайник и развернула покупки. Розовое платье выглядит очень мило. Хорошо, что она его купила. Как раз то, что нужно для рождественского вечера в церкви. Она наденет к нему свои длинные хрустальные серьги.
Напевая рождественские гимны, она приготовила чай и села. Что может быть лучше чашечки хорошего крепкого чая! Кофе не идет ни в какое сравнение с чаем. Говорите, что хотите, чай бодрит больше, чем кофе.
Ее отец жить не мог без чая. У него была большая кружка, из нее пил только он один. Белая эмалированная кружка. После ужина отец сидел у камина, отхлебывал по глотку, если чай был слишком горячий, и пил кружку за кружкой, рыгая от удовольствия. А потом куда-то уходил или ложился спать. Не очень-то много времени уделял он своей дочери, на самом деле. Когда она видела его в последний раз? Давным-давно. В тот день произошло что-то ужасное. Что? Какой-то скандал. Мать плакала. Кажется, из-за брата. Ну конечно, из-за брата. Из-за кого же еще стала бы мать проливать слезы, мать плакала, только если что-то огорчало ее драгоценного сына. У отца не хватало характера, он не мог устоять перед матерью. Сколько раз он собирался выпороть сына, но мать и слышать об этом не хотела. В конце концов отец выходил из себя и хлопал дверью. Пока они были детьми, такие стычки происходили чуть ли не каждый день. Но однажды отец... Что он такое сделал?
Она сдвинула брови, задумалась и вновь увидела отца, а рядом на полу брата. Да, вот как было дело. Отец повалил сына на пол. Мать вся в слезах с воплями припала к своему ненаглядному сыночку и кричала, чтобы отец убирался вон, чтобы ноги его больше не было в их доме. Отец разозлился, лицо у него покраснело, он сказал, что все равно хотел уйти к другой женщине, потому что эта женщина считается с ним немножко больше, чем мать.
Позор! Мать стонала и твердила, что больше никогда не сможет смотреть людям в глаза. Брат утешал мать; как только отец ушел, к нему вернулось все его самодовольство. А она?.. Она испугалась, ей было не по себе: одна против двоих. Отцу никогда не приходило в голову приласкать ее, но все-таки он был рядом.
Теперь она вспомнила. Это случилось за несколько недель до ее свадьбы. Брат предал ее, из-за его стычки с отцом мать не позвала отца в церковь. Она больше никогда не видела отца.
До них, конечно, доходили слухи об этой женщине, об отцовской любовнице. Мать называла ее глупой неотесанной толстухой. А себя считала изысканной дамой. "Печется об отце, как о малом ребенке, - с презрением говорила мать. - Конечно, ей приходится заботиться о нем с утра до ночи, как иначе удержишь мужчину, если он тебе не муж". Мать ненавидела эту женщину.
Вспоминая мать, она подумала, что отцу, наверное, было лучше с другой женщиной, потому что эта женщина ставила его выше себя. Может быть, на самом деле отец был не таким холодным себялюбцем, как ей казалось. Может быть, он просто уступал матери, из-за того, что мать была сильнее. Отец избил сына и ушел к другой женщине, чудеса, да и только. Ушел потому, что давно собирался уйти? Или драка вывела его из терпения?
Теперь говорят, что несчастливые браки - вина двоих. Тогда все винили отца, а мать считали мученицей. Из-за этого мать, наверное, не хотела заполучить в зятья Дэда. Он никогда не вставал на ее сторону, когда мать жаловалась на мужа.
Странно, думала она. Странно, так давно это было и вдруг вернулось. Сколько раз пыталась она вспомнить, почему отец ушел из дома, и не могла. А сейчас и отец, и брат, и мать стоят перед глазами, будто отец ударил сына вчера.
Она слышит, как отец кричит, что ее брат лжец и вор, а потом бьет его. Наверное, это случилось, когда брат взял деньги у вдовы и проиграл. Почему брат не попал в тюрьму? Отец вернул деньги? Она, кажется, так и не узнала правды. Вскоре после этого брат погиб, ехал на мопеде и разбился насмерть. Мать не оправилась от горя. Когда родился Санни, мать даже смотреть на него не хотела. Говорила что-то ужасное: "Ты еще пожалеешь, что родила сына, он сведет тебя в могилу. Все мужчины одинаковы, ни одному нельзя доверять. Все они думают только об одном". И опять, и опять.
Конечно, мать не права. Санни не виноват, что его убили. Как ни грызла ее тоска, она никогда не жалела, что родила Санни. Нисколько не жалела, даже наоборот. И про мужчин мать тоже говорила неправду. Никто, кроме Дэда, не любил ее и не заботился о ней. И вовсе он не думал только об одном. Случалось, конечно, что ему хотелось, а ей нет. Но все равно, она была с ним счастлива. После гибели Санни они с Дэдом стали еще ближе, в самом деле. Она беспокоилась, что Дэд так тяжело переживает гибель Санни, и старалась ему помочь. Ей часто приходила в голову мысль: не потому ли Дэд оступился на лестнице и сломал себе шею, что перестал остерегаться.
Все ей тогда сочувствовали. А сколько было венков... даже не верится. Открытки, письма, телеграммы. Знакомые то и дело заходили к ней, спрашивали, как она себя чувствует. В то время она еще состояла в "Лиге" и трудилась больше обычного, чтобы хоть немного отвлечься от горестных мыслей. Когда все это кончилось? Кажется, после того, как она узнала, что Дэд оставил очень мало денег и ей придется жить на пенсию. Она увидела в этом что-то унизительное. За дом они, конечно, расплатились, но страховки могло хватить только на короткое время, а сбережений у них почти не было. К деньгам Санни она не хотела прикасаться.
Ничего, сейчас все переменилось, подумала она, возвращаясь к действительности. Сейчас у нее много денег и два новых платья. Она покажет им, как надо одеваться, и сразу займет подобающее место, пусть знают, что она из тех, с кем следует считаться. Соседка, конечно, слегка удивится и, наверное, попытается завязать с ней дружбу, но она и не подумает отвечать на ее заигрывания. Вовсе не потому, что она мстительна - справедливость прежде всего.
На самом деле надо отремонтировать дом, если она собирается принимать гостей. Кухню не мешало бы покрасить заново. И, конечно, повесить другие занавески. Яркие нарядные занавески. Подняв глаза, она увидела электрическую лампочку. Ах да, нужно купить лампочку. Сейчас пойдет и купит. Если встать на стул, можно самой дотянуться до патрона.
Она перешла через улицу и купила в магазине первую попавшуюся лампочку. На обратном пути она увидела, что к ней направляется полицейский. Она показала ему лампочку и попросила ввернуть. Он охотно согласился. И только когда ввернул, обнаружил, что тока нет. Он подошел к счетчику, проверил пробки и все понял. Электричество отключили.
Она ему не поверила. Как могли отключить электричество, если она оплатила счет. Это какая-то ошибка, то же самое, что с телефоном. Она попыталась втолковать полицейскому, что произошла ошибка, но от волнения говорила что-то невразумительное. Он тем не менее догадался и осторожно спросил, уверена ли она, что оплатила счет. Может быть, забыла?
Забыла, взорвалась она. За всю свою жизнь она не забыла оплатить ни один счет. Во всем виноваты эти идиоты служащие. Не умеют толком заполнить ведомость.
Полицейский попятился к двери и, спасаясь от потока невнятных слов, с облегчением вышел на улицу.
Она осталась одна, руки и ноги дрожали, ей вдруг стало страшно.
В изнеможении она легла на кровать, хотела вспомнить, когда последний раз платила по счету, и не могла. Конечно, это не имеет значения, потому что она прекрасно помнит, что платила. Квитанция, наверное, лежит где-то в ящике. Она немного отдохнет и поищет.
Негромкий стук в дверь, бодрый голос. Она поплелась в переднюю. Дверь открыта, на пороге стоит женщина и улыбается, снова та же женщина. Что говорит эта женщина? Слышала, что у нее неприятности, хочет помочь.
- Неприятности?
- С электричеством, - осторожно проговорила женщина.
Значит, полицейский проболтался, выдал ее. Не утерпел, рассказал о ее делах первой встречной. Но она почему-то не могла рассердиться. Гневные слова застряли в горле, вместо них из глаз хлынули слезы. Слезы катились по лицу, а она стояла и, онемев, смотрела на женщину. Но едва она увидела, что гостья вошла в прихожую, как тут же вытерла рукавом лицо, оттеснила ее за порог и закрыла дверь. Уму непостижимо, вот до чего она дошла: расплакалась перед незнакомой женщиной. Кто такая эта женщина, в конце концов? Почему она все время навязывается со своей помощью? Не нужна ей никакая помощь. Ей нужно, чтобы счета проверяли служащие с головой на плечах, только и всего. Может быть, она стала жертвой заговора? Уж не хотят ли все эти люди запугать ее, чтобы выжить из собственного дома? Неужели в этом все дело? Но зачем? Если только... Вполне возможно. Кому-то понадобился ее дом, и этот кто-то хочет выбросить ее на улицу.
Вдруг ей показалось, что Дэд стоит рядом, и она услышала его голос: "Не поддавайся им, мать".
В испуге она оглядела комнату. Что за чудеса. Наверное, ей просто померещилось. Все равно, Дэд сказал бы эти самые слова. Она не позволит им запугать себя. Она всегда умела настоять на своем. И теперь сумеет.
Слезами горю не поможешь. Сегодня она ляжет пораньше, как только стемнеет, а завтра разыщет квитанции и приведет в порядок все свои дела.
10
На следующее утро газета лежала на месте. Она жадно прочла первую страницу. Плохих новостей еще больше, а все потому, что правительство само не знает, что делает, и людей грабят на каждом шагу. Но все-таки приятно снова почитать газету.
Она неторопливо пила чай, обдумывала, как провести день, и вдруг заметила объявление о продаже транзисторов. Она давно собиралась купить приемник. Сегодня купит. Она только не знала, который час, потому что будильник остановился. Надо последить за магазином напротив: когда он откроется, она пройдет немного дальше по улице и купит приемник. Так хочется послушать музыку, передачи с продолжением.
Магазин все еще закрыт, хотя она ждет уже довольно долго. На улице почти не видно прохожих. Может быть, сегодня воскресенье?
Церковь!
Который час? Неужели опоздала? Она торопливо надела коричневый костюм, пояс юбки пришлось заколоть английской булавкой. Надо было ушить раньше. Сейчас некогда. Отыскала блузку - слегка мятая, но под пиджаком не видно. Теперь шляпу. Какую? Лучше, наверное, фетровую. Выглядит вполне прилично. Туфли. На самом деле, нужно купить новые. А пока обойдется черными выходными. Она схватила сумочку, оставила входную дверь открытой и направилась в церковь. Не подозревая, что магазин напротив уже работает, она пошла в сторону главного торгового центра. Но на углу увидела людей в овощной лавке и поняла, что ошиблась.
Какой же сегодня день, если не воскресенье? Нельзя ведь подойти к первому встречному и спросить. Примут за сумасшедшую - тех, кто задает такие вопросы, всегда принимают за сумасшедших. Она развеселилась и даже фыркнула от смеха. Мимо проходили два мальчика, один постучал пальцем по лбу и сказал, что у нее не все дома. Но она едва обратила на него внимание, потому что как раз в эту минуту увидела вывеску "Радиотовары" и вспомнила про транзистор.
Молодой продавец праздно стоял за прилавком и читал газету под оглушительные вопли джаз-оркестра. Он не удостоил ее взглядом. Она внимательно осмотрела все выставленные приемники и остановилась на маленьком транзисторе на полке позади прилавка. Покашливая, она в конце концов заставила продавца оторваться от газеты и попросила показать приемник.
Разинув рот от изумления, он выполнил ее просьбу. Голубой с позолотой, такой она и хотела. Не дожидаясь, пока продавец упакует приемник в коробку, она спросила, сколько он стоит, заплатила и вышла из магазина, вцепившись в свое сокровище. Теперь она в любую минуту сможет узнать, что делается на свете.
Покрутив ручку, она поймала какую-то музыку и направилась в обратный путь, тихонько подпевая оркестру. Так все-таки гораздо лучше. Когда начинаются радиобеседы? Надо было купить программу. Неважно. Программа есть в газете.
На полдороге к дому она почувствовала, что булавка расстегнулась. Юбка съехала. У нее были заняты обе руки, и она в растерянности остановилась, прохожие ухмылялись, некоторые хохотали ей в лицо. Опомнившись, она опустила сумочку на тротуар и торопливо подтянула юбку, уколов палец булавкой. Идти она не могла: в одной руке у нее был транзистор, другой она прижимала к себе юбку.