Но Савл очень боялся.
В непроницаемой темноте пещеры зазвучали деловитые голоса спутников галилейского рабби. Шум, шорох, забубнил на греческом негр, перечисляя найденные драгоценности. Кто-то споткнулся, выругался: "Ваальство!", его одернули.
- Вот ведь, - грустно продолжал голос проводника кладоискателей. Иеремия и Иезекииль все попрекали Ваала человеческими жертвами. Неужели они не читали книги? Вторая и Четвертая книги Моисея: "Ибо мои все первенцы у сынов Израилевых от человека до скота...". - Голос бормотал цитаты из Писания, и Савл стал успокаиваться.
- Горе народу, который убивает своих младенцев. - В голосе послышался вздох. - Горе людям, когда они разучились передавать детям своим любовь. Дети благословенны, ибо они вызывают улыбки на наши лица и свет в наши души.
"Золотая налобная повязка, - диктовал негр, - восемь золотых, два серебряных и три бронзовых кольца, пять голубых жемчужин, серебряная пряжка...".
"Кто записывает за ним? Ведь так плохо видно", - встревожился Савл.
Голос львиноголового задумчиво произнес:
- "Тогда сказала Гиафлаг, сестра Гиуки: восемь для меня самое несчастное число на земле. Я потеряла не менее пяти мужей, двух дочерей, трех сестер и восемь братьев..."
Савлу опять стало жутко.
- Не бойся, - подбодрил голос галилеянина.
- Кто вы? - спросил Савл.
- Бессмертные, - получил он ответ.
- Боги?
- Боги? - задумчиво переспросил голос. - Не знаю, бессмертных часто называют богами.
- Почему?
- Они могущественнее, сильнее людей. А главное - они помогают преодолеть страх перед смертью.
- Скажи, разве можно не бояться смерти?
Голос тихо засмеялся.
- А что ее бояться? - Позвал: - Хель! Поди сюда, Хель!
В темноте громыхнула цепь, кто-то свирепо засопел рядом. Ужас рванул из Савла горлом, не давая ни сглотнуть, ни вздохнуть.
- Не бойся, Павел. - Голос назвал Савла его вторым, забытым, римским, именем; так называла его только тщеславная мать. - Не бойся! - Ласковое дуновение прошло по лицу, заструилось по телу, вытапливая ужас. - Страх порождает злобу, злоба разъедает душу, искореженные души забирает Хель. Та всхрапнула жадно, всхохотнула рядом.
- Не бойся! Не все попадают к Хель. Многие живут мирно, как травы и камни. Как деревья и звери. Они торгуются с Богом, говоря: я тебе - жертву, ты мне - удачную жатву. Я тебе - хлеба, ты мне - урожай. Я тебе - крови, а ты убей моего врага. Они заключают сделку и спокойны, если соблюдают свои немудреные правила.
- А смерть?
- Что им смерть? Они живут, как травы, и высыхают, как травы, рассыпая вокруг себя семя и перегнивая в землю. Они - часть растительного мира, и он не отвергает их. Можно и так жить, Павел.
- Но можно?.. - возразил Павел. - Ведь можно иначе?
Голос помедлил, усмехнулся. Возня, шаги в темноте, бряцанье золота клада и железа цепи отдалились - бессмертные уходили, закончив свои дела.
- Можно просто стать равным богам.
- Кто ты, господин мой? - тихо спросил Павел.
- Я - Иисус, которого ты гонишь.
- Бог один, Иисус, - прошептал Павел. - Нет многих богов, Бог один.
- Да. Все мы едины в нем. Мы - часть тела Его. Он - это мы и весь мир.
- Зачем ты пришел, Иисус?
- Тело Господа моего болит, оно изъязвлено злобой и гордыней людской. Я пришел вернуть людям любовь.
А он, Савл, всегда хотел быть холодным клинком справедливости, но свирепствовал вместе с другими.
- Как мне убить в себе злобу? - с тоской спросил Павел.
- Понять, чего ты боишься.
- "Лилась дымящаяся кровь, истекали горячим потом дерущиеся тела, потрескивали рвущиеся одежды, по сваленным по полу свиткам побежало пламя...", - зачем все это? Я боялся смуты, грозящей иудеям многими бедами. Что было делать с неразумными, дразнящими римлян?
- Прийти к ним с миром и добрым словом, Павел?
А как злобно крикнула блудница у языческого храма в Киликии: "Пустозвон!" Что ее разозлило, чего боялась она? Того, что стареют ее прелести, падают в цене и скоро некому будет приласкать ее? Он же, Савл, боялся уступить искушению, осквернить тело, одновременно боялся неловкости своей, своей неудачи, и насмешки этой страшной женщины. Злобно оттолкнул ее.
- Я боялся насмешки.
- Что такое насмешка, Павел? Минутное дуновение воздуха, звук изо рта - не более.
Павлу стало легко, он рассмеялся. Тысячи кувшинов ответили ему гулким эхом, снова пугая его.
- Как же победить страх, Господи?
- Если зол, остановись, оглянись, найди свой страх и посмотри ему в лицо. Посмотри: ты испугался костей, но ведь они не могут причинить тебе вреда. Ты испугался меня и гонишь, но посмотри - я ведь люблю тебя, Павел! Страх на поверку или слишком мал, или побеждаем любовью, которая сильнее страха и сильнее злобы.
- Я не знаю, что такое любовь.
- Возлюби ближнего, как самого себя.
- Я не люблю себя. Я не знаю, что такое любовь.
Ласковая рука погладила Павла по голове, взъерошила жесткие волосы.
- Бедный засохший первенец, бедный мальчик, застрявший головой в кувшине! Твой кувшин разбит, иди. Ты узнаешь, что такое любовь.