Глава 10
Илонна, получив у генерал мастера новый прейскурант фиксированных цен для увеселительных заведений, установленный на прошлом совещании правлением стаба, принялась с утра объезжать те, информируя об этом владельцев под роспись, что бы потом не было вопросов и стандартных плаксивых пояснений-мы не знали. Она согласна с тем как привычно в сленговой манере, выразился Седой — барыги совсем берега попутали. Унюхали за власть крепкую так аж пенкой прибыльной пошли и теперь с мужиков три шкуры дерут. Суки они короче фаршмачные. У торгашей всегда только одна тема, набить свой карман баблом, а там хоть в натуре, трава не расти и кластер не грузись. А у попробовавшего крови народа, терпилка не бесконечная могут по беспределу кипишнуть конкретно.
Как ей пояснили, больше всего цены возросли на услуги жриц любви. От прошлого, при правлении стабом Деда это составило четыреста процентов. Так и до нового социального взрыва недалеко что в их ситуации противопоказанно. Нет, стаб они теперь не упустят, но во время подавления проявления недовольства населения, уничтожат кучу местного народа и оттолкнут потенциальных переселенцев на постоянное жительство. Потому как народ всегда выглядывает где жить лучше и если подворачивается возможность, то непременно переселяется в такие места. Примером ей стали новоприбывшие рейдеры из ближайших стабов, Лесной Сказки и Рассвета с желанием на постоянку базироваться в их Мирном. Подъехав к последнему оставшемуся для информирования о новых ценах борделю, Илонна, пружинисто выпрыгнув на показ проходящим невдалеке мужчинам из привычного для этих мест пикапа и остановила дернувшегося за ней рядового сопровождения, сказав на языке нолд.
— Не нужно, там не опасно.
Отправилась во внутрь заведения.
Войдя в холл борделя, капрал, сместившись в сторону, не напрягаясь на показ, сразу пробежалась глазами по помещению оценивая возможные неприятности. Теперь это для нее всегда в приоритете, Улей учит раз и навсегда кто не внял пот уже мертв. Ярко, безвкусно, вызывающе, оценила обстановку холла женщина. На встречу ей уже спешила хозяйка данного увеселительного заведения, мадам по имени Мамочка. Она конечно узнала нового коменданта поселения и оттого мило улыбнувшись и изображая радушие поприветствовала ту.
— Здравствуйте госпожа Илонна. Очень рада вас видеть. Чем вызвано ваше появление в наших пенатах? У нас пока все в порядке, никто не буянил ничего противозаконного слава Улью не произошло.
Капрал также в ответ мило улыбаясь, уловила в душе новую ноту своего отношения к подобным субъектам. От чего едва не потеряла свою дежурную улыбку. Это неправильно, это не толерантно, говорило все ее предыдущее воспитание гражданки империи. А новая душевная реальность, осознавая случившийся внутренний раскол с презрением смотрела на стоящую перед ней женщину, крича до хрипоты, срывая внутренний голос — Шалава. Взяв себя в руки, Илонна удержав улыбку на лице, положила на стол новый прейскурант цен.
— Я к вам по делу госпожа Мамочка. Вот, ознакомьтесь, это единый прейскурант цен для всех борделей Мирного.
Стоящая напротив нее хозяйка увеселительного заведения, одной рукой в плавно, кокетливом движении раскрыла документ и прищурив один глаз, принялась изучать его, меняясь по ходу прочтения в лице. Наконец совсем пасмурнев, женщина, захлопнув прейскурант недобро с вызовом уставившись на Илонну, проговорила.
— Это что же теперь получается, руководство стаба будет устанавливать цену какую ему хочется? А не много ли ваша Сука на себя берет? Это мое заведение и только я сама определю, что и сколько стоит. Так и передай своему руководству. Ясно тебе?
Удивляясь самой себе, Илонна, от такого грубого ответа испытала радость. А хамское и презрительное брошенное-не много ли ваша Сука на себя берет. И вовсе в душе женщины разлились бальзамом. Она никому не собирается спускать пренебрежительного отношения к высшему командованию империи. А уж тем более какой-то шлюхе которую пользуют за деньги все, кому не лень. Ну или раньше пользовали это теперь не важно. К Элите толерантность прошлого есть только здесь и сейчас. Продолжая дежурно улыбаться, она молниеносно ткнула пальцами стоящую перед ней Мамочку в кадык и следом вложив всю силу, рубанула ногой в начавшее сгибаться тело. Хозяйка увеселительного заведения после такого удара, снеся стойку ресепшена грохнулась в стену, сползя растрепанной тряпкой на пол. А капрала похоже понесло, выкрикивая самые мерзкие ругательства, услышанные ей от местных мужчин в рейдах она, подскочив к беспомощно лежащей на полу хозяйке борделя, принялась с накатившим остервенением пинать ту, вставляя между матами.
— Говоришь передай Суке………. Я передам не ленивая……Сама значит будешь цены устанавливать на своих шлюх.
Комендант Мирного остановилась от усталости с удивлением смотря на лежащий сломанной куклой перед ней забитый ногами труп хозяйки заведения. Вместо страха, раскаяния, сожаления, женщина почувствовала моральное удовлетворение с пояснением для себя-так вот как оно бывает у генерал мастера. Уловив движение у лестницы, ведущей на верх в номера, капрал в одном рывке поймала старающуюся потихоньку убраться женщину с вытаращенными от ужаса глазами. Схватив ту за отворот халата, она притянула ее к себе, отмечая про себя что толи та не сопротивляется толи она не может уловить должного момента сопротивления от пойманной ей женщины.
— Ты кто?
Тяжело дыша со своим акцентом, спросила она пойманную ей даму.
— Я, я, тут работаю. Меня Жаклин зовут.
Едва слышно от испуга выдавила ответ на вопрос пойманная. Неосознанно подражая генерал мастеру, Илонна, стараясь не мигать, уставилась в лицо безвольно висевшей в руке шлюхе.
— Ты видела, как эта дама напала на меня?
Спросила внешница, трясущуюся в своей руке женщину не двусмысленным тоном. На что та, сообразив, что ответ может быть только один, утвердительно закивала головой.
— Хорошо. Теперь ты судя по всему новая владелица этого заведения. Смотришь сюда.
Она словно неразумного котенка, ткнула лицом в раскрытый перед ней новый прейскурант цен женщину.
— Уяснила?
— Да. Теперь все цены едины.
Ответила, едва не заикаясь ей зажатая в руке Жаклин.
— Тогда распишись за ознакомление в низу, в последней графе. И вызови патруль, необходимо оформить документально нападение на коменданта стаба. Закон есть закон и нарушать его нельзя никому.
Отчеканила напоследок Илонна, неспешно по-барски, выходя из заведения, задержавшись на секунду она, смотря максимально холодно и зло, подмигнула продолжающей пребывать в шоке новой хозяйке заведения.
Вечером, вырядившись в махровый халат на голое тело, Настя, вольготно устроившись за столом в кабинете главы стаба, проводила привычное совещание среди своих замов, внимательно вслушиваясь в озвученные проблемы той или иной службы.
— Мне бы штат расширить.
Проговорил Скрепка, устало смотря на нее.
— Такое чувство что у нас пир во время чумы. Ладно за забором снова за сутки три труппа обнаружили. Там за что цепляться даже вариантов пока нет, так и в самом стабе, криминал не дремлет. За сегодня два убийства и два разбоя, шесть краж. И это только с официальными заявителями. Я со своими двумя операми хоть разорвись не успеваю. Добавить бы еще хотя бы тройку штатных единиц. Вон у Седого, помимо него в штате пятеро.
На что, сидевший сбоку от всех у стены начальник службы безопасности Мирного не удержавшись, возмущенно перебил говорившего.
— Так ты в натуре берега то не путай. Сравнил жопу с пальцем. Все одно пока мы фильтрацию всего говна по стабу не сделаем будет этот беспредел суету разводить. Сколько мусоров не подряди все одно, только протоколы по теме строчить будут. Писатели мля.
Возмущенный Скрепка даже встал со своего места.
— Ты что хочешь сказать, что мы свой живчик за зря на халяву пьем? Да мы.
Но договорить он не успел в перебранку вмешалась Настя.
— Две единицы в штат добавь, больше пока смысла не имеет. Седой прав, пока всю сволоту не отловим не угомонятся. Там кстати один труп за сегодня образовался при нападении на коменданта Мирного.
И переведя вопросительный взгляд на Илонну, Настя, замерла в ожидании ответа. Капрал, сохраняя строгое выражение на лице поднявшись со своего места, оправила камуфляж и повернувшись к генерал мастеру, проговорила.
— Госпожа генерал, мало того, что эта шалава не уважительно высказалась о руководстве стаба. Плюс, она решила проигнорировать введенный единый прейскурант цен по поселению. В общем так получилось, что в этом блядуш…ке теперь новое руководство которое более лояльно к действующей власти.
Слово блядуш. к, капрал подхватила у Седого он всегда с таким презрением его произносил что удержаться, не включив его в свой лексикон она не могла. Уловив проскользнувшую улыбку на лице Насти, капрал поняла, что та одобряет ее действия.
— Я согласно закона все зафиксировала так что никто не должен иметь вопросов по данному поводу.
Настя, одобрительно кивнув женщине, перевела свой взгляд на сидевшего на самом отдалении Хохла. Замерев с немым вопросом. Тот поднявшись со стула неуверенно поправив свой залихватский чуб на бритой голове начал отчет.
— Так чи шо зараз за поставки продовольствия уце вам гутарить. Усе фисе пошло на лад, хлопчики теперь при деле. Тока пока запаса маловато, а так уце добре.
Когда все начали расходиться, Настя как бы невзначай обратилась к Седому.
— Может чифирку.
— Так в натуре пахан, базара нет. Сейчас забацаем.
Ответил ей мужчина, посверкивая фиксами и неизвестно откуда выудив эмалированную кружку принялся заваривать убойный напиток. Эти посиделки проходили всегда только с ближним кругом поэтому в кабинете остались только Чех, Гала, Илонна и Седой. Задумчиво отхлебывая по три глотка из металлической кружки, Настя озвучила.
— Тут такое дело. В общем Седой в курсе что человек из храма пришел, и я его не убила, но это пока. На меня свалилась должность хранительницы и теперь мне нужно будет отлучиться из стаба в храм. Там затевается охота на Скребера в которой я ключевое лицо. Вот блин, мало мне забот с поселением так еще и это, но чую что по-другому не выйдет.
Илонна сразу уловив необычную ситуацию быстро постреляв по сторонам глазами решительно встала со своего стула и произнесла, стараясь смягчить свой имперский акцент.
— Госпожа генерал, разрешите мне так же участвовать в этом мероприятии.
Настя с теплотой посмотрев на капрала неожиданно перевела свой взгляд на Чеха.
— Что скажешь? Там не известно, что будет.
Мужчина, приосанившись, провел рукой по рыжей бороде и взвесив вопрос в уме, ответил.
— Так у нас везде опасно. Пусть идет, а то мне житья не будет если она свое любопытство не удовлетворит.
Гала до этого молчавшая, проговорила своим свистящим голосом.
— Это тебе то житья не будет? Чуда тебе поперек и слова не говорит.
— Конечно не говорит, она молча такой нервотрепка сделает что никакой нервной системы не хватит. А когда все, псих сделается так она станет гордо, руки в бок сделает и выскажется. Я тебе хоть слово против сказала. В общем разрешаю, пусть лучше сходит.
Когда все отсмеялись, Настя, серьезно посмотрев на Илонну сказала.
— Чуда, там только верующие люди будут. Так что если не передумала, то нужно пройти ритуал жертвоприношения.
— Я не передумала госпожа генерал.
Твердо ответила внешница. Настя, повернувшись к Седому спросила.
— Там у тебя в застенках кажется Пышка болтается.
Мужчина от такой постановки вопроса аж со стула подскочил, едва не расплескав на себя остатки чифиря.
— Так пахан чо за наезд. Какие застенки, в натуре, просто рабочие помещения. А то ты так сказанула, чо хоть черную форму на себя напяливай. Ну а этот фраер конечно у меня на житье прописался.
Настя, вольготно развалившись в кресле от души рассмеялась на возмущения своего зама. Затем, просмеявшись, посмотрев серьезно на Чуду, произнесла.
— А что тянуть. Сейчас и пойдем посмотрим, примет ли тебя в свои служители великая прародительница всего сущего в этом мире.
Вставшая со своего места Илонна, осознавая важность момента вся подобралась и вытянувшись по стойке смирно, ответила.
— Я готова, госпожа генерал.
— Ну готова так готова. Только Чуда учти, назад дороги у детей Улья не бывает. Это навсегда. Вкусивший ритуала потом никогда не остановится.
Сказала Настя напоследок перед выходом из кабинета.
Пышка после всех адских пыток на допросах Седого, сидя в камере проклинал свалившиеся на него беды. Как же он облажался с попыткой через Сухостоя привалить Суку вместе с ее выбляд. ми, завалившими кодлу Рельсы. Теперь приходится расплачиваться за свой просчет. Кто же мог знать, что остатки того человеческого мусора что не смогло сбежать из стаба поднимется против нормальных Людей, ударив в спину в самый ответственный момент. Не учел он этого и оттого теперь принимает свою горькую долю. Седой, тварь фашистская, паяльником из него все быстро вытряс. Вот ведь мразь такое с людьми вытворять и при этом улыбаться. Теперь он совсем нищий стал, сам себя, не помня от боли все этой твари рассказал. И про человека что к Сухостой отправлял и про то что сразу их обманывал и оттого торговался покрепче что бы поверили на его жадность поведясь. И про все свои заначки, припрятанные за забором на черный день, тоже выложил. Да кто бы с паяльником в заднице не рассказал? Теперь только одна надежда, что пока его заначки будут проверять да добро из них себе в карман перекладывать, Люди из соседних стабов подтянутся да раскатают эту шалупонь, наведут нормальный порядок. От невеселых размышлений Пышку отвлек звук открываемого замка камеры. Почувствовав в душе хлынувший водопадом страх он сжавшись уставился на визитеров. Сама Сука с внешницей и Седой, привычно посверкивающий своими желтыми фиксами. А этой то твари, что от него нужно неужели мало боли и страданий на него обрушилось в этих застенках. Пройдя мимо него, Настя, непонятно для чего, измеряла камеру своими шагами и отмечала сосредоточенным взглядом на полу приглянувшиеся ей места.
— Что-то тесновато у тебя в застенках Седой.
Проговорила негромко женщина, напрочь игнорируя забившегося в угол Пышку.
— Так в натуре пахан, здесь не дом отдыха. Нормальная хата на одного сидельца. Все удобства вон, как по писанному протоколу бод боком. Ты бы видела сколько эти фраера чифанат, сразу бы всем кирдык нарисовала.
Пышка, вжавшись в угол продолжал наблюдать как, совсем не обращая на него внимания, словно он пустое место, Сука, вынув из ножен принесенный ей отдельно нож с зубовным скрежетом, принялась вычерчивать на бетонном полу, замысловатые символы сразу походу вычерчивания поясняя внешнице и Седому их значение. Внезапно он уловил что с голосом у этой поганой бабы что-то не то. Не может так утробно звучать человеческий голос. Да и слова пояснения она выдавливала из себя словно что-то чужеродное не свое. Наконец увидев глаза женщины, ставшие звериными, наполненными лютой, вселенской злобой и неутолимым голодом, Пышка попытался глупо спросить-что все это значит. Но с ужасом обнаружил что не может выдавить из себя и слова, только тихое сипение которое звучит тише чем его бухающие в бешенном ритме страха и ужаса сердце. Неосознанно он попытался переместиться в другой угол, подальше от творившегося таинства наведшего на него этот страх, но у него ничего не вышло. Тело не слушалось его. Нет, так не может быть, он прекрасно чувствует все конечности, но не может ими двинуть, оставаясь на прежнем месте вжатым в угол безвольной куклой.
Наконец он услышал это не человеческое от Суки, обращенное к внешнице.
— Назад дороги не будет. Никогда и нигде.
Та, вытаращив глаза явно тоже была не в своей тарелке, ответила срывающимся от волнения голосом.
— Я приняла решение.
После в конец озадачив Пышку, женщина начала спешно раздеваться, сбрасывая свою одежду в дальний, не расчерченный символами угол. Ее примеру последовали и Сука с этой фашисткой тварью Седым. Смотря на голых людей, бывший оружейный магнат Мирного, наконец осознал, что все это значит и от этого осознания он пытался завыть от ужаса, заполнившего его душу без остатка липкой массой. Вот, наконец голая внешница ухватив его грузное тело так и не успевшее похудеть в этих застенках, заволокла его в расчерченную пентаграмму. Распластав как звезду по лучам его конечности эта тварь, принялась по подсказке сидящей в изголовье Суки его резать. Он чувствовал все. Все разрезы брюшины, струящуюся из него кровь, выдираемые поочередно из его глазниц пальцами глаза, вытаскиваемые внутренности и ту мерзкую вонь что заполнила помещение без остатка. Его вонь. Когда бьющиеся сердце было безжалостно раздавлено крепкой женской кистью его душа наконец воспарила в поисках облегчения и светлого пути за перенесенные мучения. Но вместо ожидаемого ее втянуло в черный провал где начался новый нескончаемый ад.
Сидевший за привычной и заставляющий чувствовать себя умиротворенным, чисткой оружия, Чех с непонятным чувством ревности посмотрел на не вошедшую, а буквально влетевшую в их дом Илонну. Женщина, ничего не говоря, быстро скинула обувь в прихожей и проскочила в ванную комнату сразу закрыв за собой дверь. Слушая журчание воды, мужчина на автомате собирая очередной разложенный ствол пытался понять, что такого непонятного и нового принесла с собой его жена после ритуала жертвоприношения. Он прекрасно знает, что это такое, Настя не раз на его глазах проводила это действие. Теперь и его жена принадлежит не совсем ему и от этого все внутри нехорошо сжимается, наполняя душу ревностью. Нет вот что там ревновать, а все одно это грызущие чувство не покидает. Вроде это вся твоя женщина, целиком, но все-таки какая-то часть упущена и не с тобой. Вот ведь шайтан раздери его душу, знал бы что такое не хорошее чувство накатит не известно разрешил бы проводить жене ритуал вступление в килденги. Хотя он ведь против Насти не посмел бы возразить она ему как отец, а это для него значит больше чем собственная жизнь. Но она молодец, понимает его мужскую гордость при всех его разрешения спросила. После такого он не то что отказать, возразить ей не может. Вода в ванной прекратила свое журчание, наполнив помещение тишиной, в которой открывшаяся дверь и стоящая в проеме абсолютно голая Илонна, смотрелись фантастической картиной. Осмотревшись горящими от возбуждения глазами и ничего не говоря, женщина устремилась к нему с недвусмысленными намерениями. Отбросив все в сторону, он провалился в омут дикой, невиданной ранее страсти от своей жены. С безумными криками, истошными визгами, корябаньем плечей и спины. Когда все завершилось ярким фейерверком взорвавшихся красок, мужчина, прижав к себе Илонну подумал. Если для того что бы его любимая женщина совершала с ним такие буйные выходки нужно кого-то там принести в жертву, то он сам готов наловить ей этих баранов сколько ей там надо под это дело. В это время его жена, выбравшись из его объятий, задышав прерывисто и тяжело с новой силой желания пошла на него в атаку. Ай шайтан все забери-подумалось Чеху. Любит меня Улей. Да за такую женщину он согласен на все.
Выбравшись из стального брюха подвозившего их броневика внешников. Настя, сместившись в сторону запустила свой дар сенса, сканируя округу. Никого, только легкий, шелестящий ветерок по веткам и траве, красота и накатившее чувство свободы после давящих стен стаба, захлестнуло ее душу. Здесь настоящая жизнь в не стен и укреплений, здесь ее настоящий мир в котором она счастлива. Что подтвердил словами Седой.
— В натуре, свобода, тема мля пахан.
Группа в составе Настя, Седой, Чуда ведомая Гномом устремилась в направлении храма великой прародительницы всего сущего в мире Улья, богине Тейе. Все члены группы опытные жители этого мира поэтому, двигались весьма быстро, минуя разномастные кластеры.
Когда через несколько дней монотонного рейдерского пути они добрались до места расположения храма, Настя, окинув внимательным взглядом пустой кластер, улыбнулась ее не обманешь. Даже не имея возможности видеть подземного сооружения она почувствовала его отмечая это учащенным сердцебиением и накатившим волнением. Гном украдкой наблюдая за ней одобрительно улыбнулся, указывая дорогу ко входу, расположенному в небольшом овраге скрытым от несведущих глаз. У входа мужчина остановился и склонившись в поясе пропустил вперед Настю. Вопреки устоявшимся правилам этого мира, женщина, не задавая вопросов пошла вперед, разглядывая все вновь представшее перед ей любопытным взглядом ребенка. А посмотреть на самом деле было на что. Едва она миновала замаскированный проход как попала в первую комнату храма с расписанным по стенам необычным орнаментом уходящей под потолок. Подойдя к этим росписям в гранитных стенах, Настя словно неосознанно направляемая чужой волей, пригляделась к замысловатому орнаменту рисунков. От осознания того что она может это прочитать ее бросило в мелкую дрожь. Выходит, это не пустые разговоры о таинствах и невиданных познаниях килденгов. А то она, являясь таковой и даже больше, ощущая в себе часть ее все одно не могла подобным похвастать. Ну разве немного более чем окружающие ее. Про обывателей речь конечно не идет это простое наполнение для объема этого мира. Ну да, яблочный пирог состоит не из одних яблок. Неспешно читая выбитые в камне надписи на неизвестном ей языке, она переходила от одной к другой иногда замирая и перечитывая на несколько раз мудрые изречения. Первым шокирующим открытием для нее стало, что Тейя не единственная богиня того мира. Было множество других, храмы которых расположены по другим регионам, а их последователи регулярно общаются между собой. Так же указывалось что не все регионы имеют оплоты веры есть и пустые или проще говоря безбожные. Затем Настя, пройдя несколько больших помещений, вошла в святая святых храма. Места нахождения алтаря великой прародительницы всего сущего. Замерев у огромной стены с каменными, хаотично движущимися шестеренками и квадратными, прямоугольными, круглыми, треугольными фигурками с выбитыми на них пояснениями о возможных ценностях в виде рисунков, перемещаемыми после движения шестеренок по огромной стене, подсвечиваемой мягким не режущим глаз светом из самой стены. Простояв у этого необычного алтаря, женщина неожиданно улыбнулась, произнеся.
— Шестой кластер перезагрузился. Это у нашей передовой базы.
Вглядевшись в рисунок на сместившейся фигуре, она увидела выбитый в камне вертолет и другую военную технику с добавленным в самом конце словно приписка значке ручных гранатометов. Все верно, поговорила про себя новая хранительница храма, именно оттуда и были их погибшие в бою со стронгами вертолеты. Затем она отправилась в комнату хранителя храма. Войдя в небольшое, два на три помещение, Настя уставилась на часть выдолбленного рисунка на стене. Когда она разобралась с ним ее охватила истерика. Такое учудить могла только она и никто другой до такого просто бы не додумался. Дар полученный ею по выкачиванию из живых их энергии, нужно направлять в землю под ними, а не поглощать, закатывая глаза и трясясь вибрационной куклой от оргазмов. Стала понятна ее роль как хранительницы храма великой Тейе в охоте на Чужого, посягающего на устои этого мира. Захватив его энергию и теня ее ровным потоком в себя она должна направить ее выход под это мерзкое существо, заставив то замереть в луже своей энергетики. Тут же она осознала за что предыдущего хранителя боялись без оглядки. Это воистину страшный дар. Повернув свой взгляд на другую стену, исписанную рисунками и пояснениями к ним ей после внимательного разглядывания стало понятно происходящие с ней раздвоение личности. Это любознательная Тейя через нее познает мир. Именно через женщину, служащую ей, прародительница может заглянуть в чуждый и частенько непонятный для нее, мир низших существ и оттого часть ее сущности всегда с Настей. Она старается не вмешиваться в жизнь своей хранительницы без веской причины. Даже когда та, не являясь таковой уничтожила своих единоверцев великая только наблюдала, не занимая ни чью сторону. Лишь для себя пытаясь тщетно разгадать поступки низших-почему так, а не иначе. Настя в комнате хранителя провела довольно много времени потерявшись в нем. Когда она вышла из нее, все, устроенные Гномом уже спали. Мужчина же словно ожидал ее сразу подошел к ней и поклонившись спросил.
— Хранительница чем помочь.
Настя с немного другого ракурса бушующего гнева в душе на бородача, посмотрела на того. Вот ведь гадство, убить его она может в любой момент тот даже сопротивляться не будет, да и не сможет против ее дара хранителя достаточно как Седой взглядом зацепиться за глаза жертвы, готовая месть на блюде с голубой каемочкой. А вот исполнить свое пожелание она не может. Тяжело вздохнув, женщина спросила.
— Наших устроил?
Первое что произнесла она. Гном деловито насупившись, ответил.
— Сейчас в храме места много. Всех расположил. Спят после ужина.
— Тогда показывай где мои покои. А то помыться с дороги нужно, да и жрать охота сил нет.
Покои хранителя храма великой прародительницы оказались двухкомнатным, жилым модулем, подобным нолдовским встроенным на передовой базе в подземный бункер, расположенным в боковом ответвление храма. За чередой дверей подобных модулей для братьев и сестер. Войдя теперь уже к себе, женщина внимательно осмотрела помещение отмечая проделанную здесь генеральную уборку. Глянув вопросительно на стоящего рядом мужчину, она получила от того возмущенный ответ.
— Ну как мог справился. Чо я вам, уборщица что ли. Я это, между прочем старался.
Настя, сама не ожидая от себя улыбнулась на этот ответ, выделяя по подростковому возмущенный тон мужчины.
Утром, прекрасно выспавшись, чувствуя себя наполненной жизненной энергией, вдоволь полюбовавшись постоянно движущимся алтарем прародительницы, женщина, отметив для себя несколько перезагрузок знакомых ей кластеров с улыбкой отправилась завтракать к дожидающимся только ее великовозрастным деткам. Когда она вошла в обеденный зал все неожиданно для нее встали из-за стола, склонив головы в приветственном поклоне. От происходящего Настя засмущалась, покраснев до кончиков ушей. Давненько ее так никто не вводил в краску. За не мудреной едой, первой не выдержала любопытная Чуда начав задавать всех интересующие вопросы.
— Госпожа генерал, а что вы читали на стенах?
После прозвучавшего никто, не стесняясь своего любопытства, замерев как есть с ложками у рта уставились на нее ожидая ответа. Настя от такого едва не подавилась от накатившего смеха.
— Ешьте давайте. Потом расскажу. Там много интересного. Седой, тебе персонально. Пойдешь со мной к алтарю великой прародительницы составишь что, когда грузится из ценного. Я подскажу что там как. Нам теперь стаб с базой кормить. Гном.
Обратилась она к всклокоченному, бородатому мужчине. На что тот выскочив из-за стола уставился на нее глазами преданной собаки.
— Что ты там говорил о визите соседей по вере на охоту?
— Так здесь уже они хранительница. На кластерах дожидаются твоего дозволения явиться. Они грузовик с гранатометами привезли. Так что с них оружие с нас твой дар. Только они за помощь свою долю возьмут.
Затем явно засмущавшись, мужчина, немного помолчав и отведя взгляд в пол, добавил.
— Эта, хранительница. Нам бы их не обманывать при дележке. Не принято это в нашей среде. Мы хоть и разным богам молимся, а все одно, должны друг друга поддерживать. Иначе неверующие нас просто изведут под корень. Им то, этим дурням что от жизни нужно только карманы набить да потом в кабаках и борделях добро прогулять. Одно слово безбожники.
Закончил Гном, презрительно сплюнув на пол. От чего видя это за столом подскочил Седой.
— Слышь, человек божий. Ты в натуре, берега не путай. Нормальные Люди в хате не фаршмачат.
Гном недовольно зыркнув на возмутившегося Седого, украдкой глянув на недовольно насупившуюся хранительницу пойдя в угол вытащил откуда-то тряпку и демонстративно на показ всем, протер то место куда плюнул. После зло глянув на Седого, он проговорил.
— Доволен. Душегуб людской.
Мужчина не успел ответить его прервала Настя.
— Хорош собачиться. Потом письками намеряетесь. Сейчас нужно к охоте на Чужого готовиться.
Не понимая своего внутреннего душевного порыва, Настя решила, что не нужно пришлым для помощи им в охоте на Чужого без нужды посещать храм великой прародительницы. Эти люди молятся другому богу, а если точнее, то Ронгу, повелителю и создателю зараженных. Это по его воле попавшие в мир созданной великой Тейе люди, перерождаются, становясь другими без остатка былого, хищными. По его воле они растут, изменяясь и совершенствуясь в науке выживать, добывать, убивать. А значит и взгляд на этот великолепный мир у них где-то разнится.
Прибывшие охотники их ждали недалеко, всего через три кластера расположившись привычным для Улья лагерем рейдеров в не большой роще, укрывшей их от постороннего взгляда со стороны. Пятеро крепких повидавших мир мужчин. Настя засекла их за привычные для нее и невообразимые для других сенсов триста метров. У них даже секрет выдвинут был на сто метров от основной стоянки. Не ожидают такого-улыбнулась про себя женщина, отмечая очень грамотное расположение поста.
— Хранительница дозволь мне вперед пойти, сговориться с братьями. Да осмотреться на месте. Оно все сподручнее будет.
Проговорил Гном, шепотом обратившись к ней. В ответ Настя по привычке без слов утвердительно кивнула головой. Мужчина в ответ тоже без звука ответил кивком и запустив свой дар невидимки исчезнув на глазах окружающих, отправился на встречу с дожидающимися их прибывшими на помощь охотниками. Настя для пробы запустила свой дар сенса и с сожалением отметила для себя что не видит Гнома среди засвеченных разноцветных отметок по округе.
Прибывшие в помощь Гагарин, Солидол, Хмель, Копыто во главе командира группы Бабаха при подходе хранительницы храма, демонстративно поклонились, выражая почтение, а после осмотревшись по подошедшим, цепкими, подмечающими все до мелочей взглядами, спросили у Насти.
— Так, а что и внешница с нами на охоту пойдет?
Улыбнувшись и посмотрев на смущенную Илонну, она, подмигнув той проговорила.
— Чуда не хмурься я тебя предупреждала что ты никогда не сможешь для окружающих стать своей.
Капрал немного помолчала задумавшись, а после подняв взгляд посмотрела прямо в глаза Насти, спросив.
— Для меня важно не это. Для меня важно стала ли я своей для вас.
Настя, подойдя к смотрящей на нее внешнице обняла ту, притянув к себе и негромко проговорила той в ухо.
— Если бы ты для меня была чужая, то я тебя давно бы просто удавила, а не младшего на тебе женила.
Когда она отпустила от себя Илонну, та с нескрываемым счастьем смотрела на своего генерала. Да что там на генерала, она смотрела на свою новую маму.