Туман, влажный и тяжелый, стелился до самых гор, но высоко над землей видимость была получше. Барон Д’Освальдо, зависнув над шпилем сторожевой башни, вгляделся в пестрящую огнями ленту стены и сжал в кулаке поводья: центральным заставам приходилось несладко. Самый сильный удар пришелся на третью и четвертую, обе уже трещали по швам, однако на второй и пятой, похоже, дело обстояло немногим лучше. «Долго не простоят, — понял Д’Освальдо, глядя на соседнюю заставу. Над ней трепетала в воздухе до края растянутая «рогатка». — Умно, да толку? Двадцать хвостов против сорока! Разве что отшвырнут на потоке, ну, может, пятерку-другую из строя выведут — а дальше-то что?..» Барон нахмурился. План неприятеля был ему ясен — опрокинуть горные крепости Геона, врубиться тараном в самый центр южной границы, пробить брешь в заставах и обеспечить коридор для прохода основных войск. «Крепости пали, — думал Карлос, — значит, сейчас через перевалы ломит пехота и кавалерия. Доберутся нескоро, понятно, а всё ж мало радости! Если пробьют два бастиона подряд, пиши пропало». Он опустил взгляд вниз, на собственную заставу. Ее враг пристальным вниманием обошел: он был рядом, кружил во тьме, не приближаясь ближе чем на арбалетный выстрел, блокировал, но не нападал. «Надо полагать, с девятой и восьмой то же самое, — подумал барон. — На кой мы им сдались, только распыляться зря! Да, центр, центр…»
«Рогатка» над второй заставой на миг застыла в воздухе и стремительно выстрелила вперед, волной сметая с пути серый драконий клубок, заглотивший наживку. Часть его на потоке вынесло за стену, которая тут же расцветилась стремительными бело-голубыми вспышками, часть суматошно закувыркалась в воздухе, пытаясь выровнять траекторию и не попасть под раздачу, но остальные, увы, сориентировались быстро. И пусть от второй волны нападавших осталась теперь лишь половина, бойцам Д'Алваро и тех было за глаза… «Вторую не пробьют, Астор дело знает, — подумал барон, мрачно щурясь. — А третья с четвертой на честном слове держатся. Еще полчаса — и амба! Враг хлынет, не остановишь, а после с тыла зайдет, и всему пограничью небо с овчинку покажется».
В небе над второй заставой два десятка черных штурмовиков намертво сцепились с двумя десятками серых, превратившись в одно колышущееся пятно. Карлос сдвинул брови. И тряхнув головой, резко вытянул на себя повод.
— Онза! — коротко рыкнул он. — Домой!
Штурмовик у него под седлом, сложив крылья, мягко спикировал вниз — в самый центр заставы. Толстые лапы ударили в землю, присыпанную смерзшимися опилками, хранителя тряхнуло в седле, а у его правого стремени тут же материализовался ординарец.
— Гонец вернулся? — коротко осведомился барон, не спешиваясь. Ординарец вытянулся во фрунт:
— Никак нет, ваше высокоблагородие!
— Угу. В сторону!..
Он, выпрямившись в седле, ткнул коленями в бока Онзы. Дракон пружинисто подпрыгнул и распахнул крылья, вновь поднимаясь в воздух. Ведомый хранителем, сделал плавный круг по-над заставой и завис над задней стеной: там, выстроившись в линию и готовая в любой момент сорваться по приказу, застыла дюжина штурмовиков с наездниками в седлах.
— Фернандес! — приказал барон. — Бери восьмерых и поднимайся ко мне. Да гляди, не слишком резко, чтоб с пустоши в глаза не бросилось…
— Так точно, — долетело снизу. Капитан Фернандес, отдав команду восьмерке ближайших наездников, поднял вверх своего дракона. Остальные по очереди последовали за ним.
— Добро, — коротко обронил хранитель. И перегнувшись через крыло Онзы, велел одному из оставшихся на стене:
— Дай знать командиру гарнизона. Мы будем на второй, если что, подадите сигнал. И пусть пошлет мага с запиской к Дэшелу: чтоб девятая, восьмая и седьмая потихоньку подтягивались к центру. По десятку хвостов с заставы должно хватить. Смогут дать больше — хорошо. И стрелки пригодятся, пускай берут, сколько смогут, хоть вторым седоком.
— Так точно!
Барон кивнул и развернул штурмовика. Девять наездников, полукругом зависшие в воздухе у него за спиной, одновременно выпрямились в седлах.
— На вторую, — скомандовал Д’Освальдо. — По задней стене, на бреющем, тень в тень… Поможем, покуда ещё есть, кому!..
Маркиза Д’Алваро, стоя у окошка в передней, смотрела, как течет по подъездной аллее расцвеченная факелами людская толпа. В широко распахнутые ворота поместья Алваро вливался нескончаемый поток людей и телег: как только стало известно о вторжении, старостам деревень был отдан приказ собрать всё население под защиту крепостных стен господского дома. Крестьяне, нагруженные детьми и узлами, всё шли и шли; скрипели телеги, блеяли овцы и козы, мычали коровы, натужно хрипели вьючные лошади. Шесть деревень! Целое графство! «Да где же их всех разместить? И как? — лихорадочно думала Лавиния. — На улице ведь не оставишь, зима… А дети?» Она мельком обернулась в сторону лестницы — ее собственный сын, не ведая тревог, спал наверху, в колыбели, под присмотром няньки. И как же хотелось сейчас Лавинии быть рядом с ним — но нельзя, нельзя!.. Маркиза, усилием воли оторвав алчущий взгляд от лестницы, вновь повернулась к окну и сдвинула брови. Так много людей, так мало места… Хоть палатки раскидывай, да только где же их взять?
От заставы, спугнув мысли, вновь долетел колокольный звон — неровный, отчаянный, а вслед ему эхом откликнулся уже почти ставший привычным драконий рев. Лавиния зябко повела плечами. И подняв взгляд от аллеи, к невидимой во мраке крепостной стене, стиснула пальцами холодную раму: наверху, в черном небе призрачно дрожали синевато-желтые сполохи. Там, всего в десяти милях от дома, рвали друг друга драконы и убивали друг друга люди. Там, растянувшись на мили, шел яростный бой. И ее муж тоже был там, где-то в темноте. Жив ли еще?..
Этой ночью маркизе Д’Алваро не суждено было сомкнуть глаз. Сначала долго не засыпал Алонсо, а после, едва наконец Лавиния улеглась в постель и потянулась задуть свечу, ночную тишь разорвал далекий колокольный звон. Маркиза застыла, вслушиваясь в тревожные звуки. Что это?.. Почему так громко, почему ночью?.. Ответ явился почти сразу — горничная, только-только покинувшая спальню госпожи, заполошно причитая, ворвалась обратно. Вид у нее был насмерть перепуганный.
— Анни? — Лавиния, ничего не понимая, села в постели. — Что случилось? Что с тобой? Где звонят?
— Не знаю… — пискнула та, метнувшись к кровати, и повалилась на колени, спрятав лицо в складках одеяла. — Ох, госпожа! Беда, беда!.. Ой, беда!
— Да что такое? — уже не на шутку взволновалась маркиза. — Анни! Да г-говори же ты толком! Что т-ты плачешь?
— А как не плакать-то, госпожа? Пэт сказала, так звонят, когда дело худо… Слышите, слышите?! Ай!
На миг подняв голову, девчонка, взвизгнув, снова зарылась лицом в одеяло. Лавиния торопливо спустила ноги с кровати. К несмолкаемому звону снаружи добавились хлопанье дверей и взволнованные голоса уже внутри дома. Кто-то, грохоча сапогами, взбежал по лестнице. Алонсо!.. Мысль о сыне прострелила маркизу от макушки до пяток. Забыв о всхлипывающей горничной, Лавиния слетела с постели, набросила пеньюар и как была, босиком, бросилась в детскую.
Алонсо был не один. Рядом, вся как-то пригнувшись и прикипев взглядом к темному окну, у колыбели застыла няня Роуз — в чепце и ночной рубашке. Женщина обернулась на скрип двери, и сердце Лавинии коротко сжалось в предчувствии чего-то нехорошего: лицо у няни было точь в точь как у горничной.
— Госпожа! — не дав хозяйке и слова сказать, воскликнула Роуз. — Вы слышите?..
— Да, — кивнула Лавиния, приподнимая полог. Наследник графства Алваро, похоже, единственный из всех на границе, сладко спал в своей колыбели. Чуть успокоившись, маркиза бросила растерянный взгляд в окно детской. — Т-ты знаешь, что это? Откуда звон? От Анни ничего не добиться, я н-не понимаю…
— На заставах звонят, госпожа, — ежась, словно от холода, отозвалась няня. — Анни грех виноватить, я такая же, как она, была в прошлую войну. И звонили так же…
— Война?.. — широко раскрыв глаза, ахнула маркиза. Она была всего лет на пять постарше своей горничной. — Как — в-война? Да что ты г-говоришь такое!
Позади, в глубине коридора, что соединял правое крыло с основным домом, послышались быстрые тяжелые шаги. Обе женщины, не сговариваясь, срослись плечами, прикрыв собой колыбель. Взгляды их обратились к двери. Спустя пару мгновений та распахнулась, и через порог шагнул маркиз Д’Алваро: в синем мундире, крест-накрест перехваченном на груди широкой кожаной перевязью, и высоких, выше колен, ботфортах, которых Лавиния никогда раньше на нем не видела. Волосы его сиятельства были заплетены в тугую короткую косу на затылке.
— Уже встали? — сказал маркиз, взглянув на жену. — Хорошо. Коня сейчас подадут, времени мало. Роуз! Приведи в чувство Анни, вы обе скоро понадобитесь ее сиятельству.
Няня, неловко присев, выскользнула мимо него из детской. Лавиния, глядя на мужа, вцепилась пальцами в край колыбели — маркиз был до странности спокоен и деловит, что почему-то пугало куда как больше недавних причитаний горничной.
— Роуз сказала — «война», — пробормотала Лавиния. — Неужели это п-правда?..
Астор Д’Алваро шагнул к колыбели. Мельком взглянул на спящего сына и, повернувшись к жене, положил руки ей на плечи.
— Всё может быть, — сказал он. — Но сейчас не это важно. Послушайте меня, Лавиния. Меня ждут на заставе. А вы остаетесь здесь — и вместе с вами всё наше графство. Я уже отдал приказ собрать все население Алваро в поместье, за управляющим тоже послали. Он вам поможет.
— С чем?.. — чувствуя слабость в ногах, прошелестела маркиза.
— С людьми. С крестьянами, арендаторами — наш с вами долг, Лавиния, дать им защиту и кров. Неизвестно, что я найду на границе, но лучше приготовиться к худшему, — маркиз, заметив, как побледнела супруга, на миг успокаивающе прикрыл веки. — Тише, тише. Не в первый раз, милостью богов, отобьемся. Но в любом случае, внутренний гарнизон остается здесь, а две стены лучше, чем одна…
Колокольный звон, плывущий в ночи, прервался на долю секунды и грянул снова — только теперь слившись с ревом и воем. Драконы! Лавиния вздрогнула всем телом. А маркиз Д’Алваро, метнув взгляд в окно, выпрямился.
— Пора. Вы всё поняли, Лавиния?
— Д-да, — с трудом шевельнув губами, выдохнула она. — Я п-поняла… Я всё с-сделаю…
— Умница, — он улыбнулся, коротко сжав ладонями ее дрожащие плечи. — Ну, удачи!
И, отпустив ее, вышел — не оглядываясь, всё тем же быстрым тяжелым шагом. Чуть погодя из передней до Лавинии донесся его голос, отрывисто раздающий какие-то приказы, потом снова захлопали двери, и всё стихло. Вернулась Роуз с трясущейся горничной, прибежала заполошная Пэт с красными глазами; снова прозвучало страшное слово «война», но маркиза, взглянув на колыбель, запретила прислуге говорить об этом, а себе самой — даже думать. «Только терзаться без пользы», — сказала она, ласково коснувшись локтя кухарки — судя по ее заплаканным глазам, денщик маркиза тоже отправился на заставу. Пэт, шмыгнув носом, покорно опустила голову. Спустя четверть часа в поместье приехал управляющий с семьей и личной прислугой, за ним потянулись первые крестьянские подводы, и скоро всем женщинам дома, включая хозяйку, нашлось, чем занять руки и мысли.
Если б еще не было столько народу!..
Лавиния, глядя на теснящуюся людьми подъездную аллею, медленно покачала головой. И обернулась к открывшейся входной двери — вернулся управляющий.
— Ваше сиятельство! — громко позвал он, вздев голову к верхней площадке лестницы. Стоящую у окна Лавинию в полумраке передней он не заметил. Маркиза, встревожившись, быстро шагнула ему навстречу.
— Я здесь, — сказала она. — Что случилось? Застава?..
— Пока держится, ваше сиятельство, — успокоил тот, наконец найдя взглядом хозяйку. — И подмога с первой подошла, уж как-нибудь наша простоит до подкрепления из столицы… Тут другое — народу собралось тьма-тьмущая, и это только четыре деревни! Еще две на подходе, а пристройки уже полны доверху. Скотина и снаружи не околеет, оттепель, а люди?..
Брови маркизы растерянно нахмурились.
— Да, — пробормотала она, мельком взглянув в окно. — Люди… И так много детей…
Лавиния с сомнением оглядела темную переднюю. Вспомнила о рассыпающемся на глазах левом крыле, вздохнула — нет, даже думать нечего! — а после, поколебавшись, подняла голову.
— Пэт! — крикнула она. — Анни!
Обе служанки, бледные, встрепанные, явились на зов так быстро, словно только его и ждали — и уставились на хозяйку со смесью испуга и неясной надежды. Смешно, промелькнуло в голове маркизы Д’Алваро. Будто бы мне не страшно, будто бы я могу одним мановением пальца вернуть всё, как было!..
Издалека вновь донесся драконий рев, но Лавиния усилием воли подавила дрожь. И посмотрела на служанок.
— На первом этаже все камины растоплены? — спросила она. Пэт кивнула:
— Все разожгли, как велено, госпожа, — кроме библиотеки. Вы сказывали ее не трогать.
— Да, да, — хозяйка задумчиво прищурилась, скользя взглядом по лестнице. — Библиотеку, кабинет и спальню его сиятельства заприте. Во всех остальных комнатах растопите камины тоже — в столовой, в гостевых покоях, везде… Женщин и детей возьмем в дом. Тесно будет, так что ж?..
Лицо управляющего непроизвольно вытянулось.
— Ваше сиятельство! — всплеснул руками он. — Помилуйте! Крестьян — да в господские спальни? Как можно!
Маркиза Д’Алваро, не глядя на него, опустила голову.
— Больше некуда, — тихо отозвалась она. — Его сиятельство в-велел принять и разместить — я д-делаю, что могу… И я не оставлю детей на улице. Пэт! Анни! Займитесь делом!
Кухарка с горничной, присев, разбежались в стороны — Пэт к дровянику, Анни наверх. Лавиния, всё так же не глядя на управляющего, обернулась к окну. Во дворе уже яблоку негде было упасть. Дом большой, даже без левого крыла уж как-нибудь женщин да детей впихнем, подумалось ей, а вот мужчины…
— Что, совсем нет м-места больше?
Управляющий, пожевав губами, не очень уверенно подтвердил, что совсем.
— Разве только бойцы посочувствуют, — добавил он после короткой заминки. — Может, кого-то на стену да в башни возьмут — тех, что из старых служак, меж крестьянами таких много. Не приведи боги, сгодятся на дело, если вдруг что! А прочих… — умолкнув на миг, он устало рубанул воздух ладонью: — А прочие не растают, не сахарные! Бивачных костров есть где разложить — что во дворе, что в садах, поместье обширное. Уж как-нибудь распределим, ваше сиятельство! Только насчет стены надо с командиром гарнизона решать, а мне не по чину, бойцам один маркиз Д’Алваро приказывать может.
Лавиния подняла на него глаза.
— А я? Меня они станут с-слушать?
— Как иначе, ваше сиятельство? Вы хозяйка. Здесь всё ваше, и гарнизон тоже… Прикажете заняться кострами?
— Да, — сказала Лавиния. — И пошлите кого-нибудь в лес, дров нам не хватит, а надо много. Женщин с детьми велите собрать перед домом — как комнаты будут готовы, мы примем… С командиром гарнизона я п-поговорю.
— Как будет угодно, ваше сиятельство.
Управляющий склонился в коротком поклоне и вышел.
Третьей заставой уже почти целиком завладел огонь. Он полз по стенам, устремляясь к сторожевым башням, лизал промерзшую землю, извергая кверху клубы удушливого черного дыма, а сверху сыпались всё новые снаряды. Хрупкие пузатые колбы, полные ядовитой горючей смеси, летели с неба и, разбиваясь, вспыхивали пламенем — хвала богам и первому алхимику Геона, теперь было известно, как можно его погасить. «Да что с того проку? Там, верно, у каждого по целой торбе ядер к седлу приторочено! — в бессильной злости подумал Астор. — Тут прибили — получите свежего!..»
Почувствовав ударивший в спину поток воздуха, хранитель второй заставы рывком развернул дракона, одновременно выстреливая копьем прямо в грудь подобравшемуся сзади и неосторожно открывшемуся вражескому штурмовику. Тот, вскинувшись, заревел от боли и по кривой ушел вниз. Еще один есть. Астор пригнулся к седлу, двойным ударом колена понуждая Неро подняться выше. Вильнул телом вбок, уходя от летящего копья, отразил собственным еще одно и пустил дракона в восходящий штопор. Неро, расшвыривая противника, винтом врубился в серый огрызающийся клубок у башни, что наседал на четверку наездников третьей заставы, и, разбив его, ушел в небо.
Поднявшись на десять взмахов, хранитель придержал зверя, давая ему отдых. Потом перевесился через седло, глянул вниз и выругался: поджигатели взялись за четвертую заставу. А со стороны пустоши всё перло и пёрло. Прав Карлос, им нужен центр — и коридор пошире… «А все заставы пустыми не оставишь», — скрипя зубами, подумал Астор, переводя взгляд на собственную. Там нападение схлынуло — еще когда со стороны девятой, восьмой и седьмой на помощь центру пришли три десятка свежих хвостов, каждый при двух седоках. Просьбу хранителя первой заставы поняли буквально, посадив к наездникам вторыми номерами стрелков, однако решение вышло мудрое. У наездника всего две руки, и в одной из них повод, а для того же арбалета нужны обе… «Жаль, мне самому это в голову не пришло, — запоздало подосадовал маркиз. — Меньше бы потеряли. Хотя если б не Карлос, и тем бы не отделались». Он выпрямился и хлопнул дракона по шее.
— Что, Неро, выдохнул? Давай вниз.
Штурмовик, нагнув голову, сложил крылья, и наездник приник к седлу. С первой заставы подмоги пришло немного, но там один хранитель стоил десятка, так что бойцы Д’Алваро отбились быстро — а вот их соседям не повезло. Третьей и четвертой пришлось солонее всех с самого начала, и даже инициатива барона Д’Освальдо положения не улучшила: на этом участке Данзар бил тараном. И стянул туда, кажется, чуть ли не полк — это только драконами… Проклятый туман! Как по заказу! Астор снова выругался, мазнув взглядом по пустоши. Белесая мгла шевелилась, волнами выплескивая к стенам третьей и четвертой застав отряд за отрядом. «Словно из прохудившейся бочки лезут, — в сердцах подумал маркиз. — Как только остальные заставы убереглись?..» Эта мысль, промелькнув в голове, потревожила тень какого-то неосознанного, неясного подозрения, но в следующую секунду Неро уже врубился во встречную волну неприятеля, и его наезднику сделалось не до того. Копье ожило в ладони. Мелькнул где-то справа и пропал в рычащем чешуйчатом облаке Онза с Карлосом на спине, следом метнулась тройка бойцов первой заставы. С закладывающим уши ревом пронесся над головой штурмовик капрала Рамоса — такой же бесстрашный и без царя в голове, как его наездник. Снизу, поднырнув под брюхом Неро, в дюйме от его левого крыла вхолостую щелкнул тяжелыми челюстями серый данзарский дракон — и, получив по глазам когтистой лапой, взвыл, отшатнувшись. «Сюда бы Саэту, — отметил Астор, вонзая копье в грудь ослепшего зверя, — она тебя, дурня, вообще без головы бы оставила». Острие копья, пробив кость, с коротким чавкающим звуком вошло в грудину. Штурмовик захрипел, суча лапами. У левого уха маркиза стремительно вжикнул метательный нож, и Неро, почуяв угрозу, изогнулся дугой. Щелкнули зубы, наездник подыхающего дракона с коротким вскриком повалился спиной на содрогающийся чешуйчатый хребет, лишившись руки, а уже вновь вскинувший копье Астор застыл: у седла, под безвольно повисшей в стремени ногой, он увидел бугрящуюся кожаную торбу. Колбы с горючей смесью! «И если всё это сейчас грянется оземь…»
— Неро! — глухо рыкнул маркиз. — Вдогон! Хватай!
Черный штурмовик, согласно всхрапнув в ответ, рванулся за падающим серым.
— Быстрее! Хватай же, ну!
Зверь, сложив крылья, выпустил когти. Рывок, мимо, еще один — почти достал… Есть! Челюсти Неро сомкнулись на горле собрата, распахнутые крылья тяжело, часто затрепыхались — обвисшая туша, размерами с него самого, потянула к земле.
— Держи! — велел Астор. Не оборачиваясь, метнул копье в пикирующего справа вражеского штурмовика и, выхватив кинжал, опасно перевесился через седло. Тяжелый, демон, только бы Неро сдюжил!.. Лезвие ударило по крепежному ремню, взрезая сыромятную кожу, угрожающе зазвенели друг о друга тонкие стенки смертоносных шаров — и рука хранителя стиснула горловину торбы.
— Бросай, — выдохнул он. Штурмовик с облегчением разжал зубы, и убитый дракон мешком ухнул вниз, во двор третьей заставы. Слава богам, успели! Астор выпрямился, натягивая повод.
— Неро, вверх! Змеей!
Дракон, виляя из стороны в сторону, принялся стремительно набирать высоту. Астор пристроил торбу между колен и распустил шнур на горловине. По самый верх набита, то-то бы полыхнуло! Он запустил руку в мешок и сжал пальцами шершавый стеклянный шар.
— Умно придумали, сволочи, — пробормотал он, извлекая сферу, внутри которой перекатывалась густая черная жижа. — Не выскользнет, если вдруг что…
Неро издал глухой горловой рык и дал резкий крен вправо. Наездника тряхнуло в седле, звякнули склянки в торбе, и вскинувший голову Астор, даже не успев подумать, что будет, если хоть одна из них разобьется, едва успел пригнуться к драконьей шее — над головой пронесся стремительный желто-зеленый вихрь. Ухнул вниз, заложил петлю, пущенной стрелой сверкнул под крылом… «Легкая кавалерия подоспела, — понял маркиз, вертя головой. — Демоны!»
На заставы Данзар бросил тяжелых штурмовиков, но драконы-разведчики у него тоже были. И сейчас вокруг огрызающегося Неро Астор насчитал их почти полдюжины. «Изведут зверя на мыло, стянут петлю, и мы сами грохнемся — вместе со всем добром», — подумал хранитель, сжимая в ладони стеклянный шар. Копье осталось внизу, в боку одного из вражеских драконов, на арбалет не было времени, а ножами этих жужелиц только смешить, дай боги хоть одного по косой заденешь. Он придержал свободной рукой поползшую по седлу вниз торбу и прищурился, краем глаза отметив рванувшийся навстречу зеленый стрекочущий смерч.
— Неро, подпусти, — шепнул он, чуть отводя плечо в сторону. И досчитав до трех, резко выбросил вперед руку. Блеснула во тьме пузатая склянка, хрустко затрещало стекло — и вражеский разведчик, приняв прямо в грудь что есть силы пущенный снаряд, с пронзительным воем обратился в пылающий сгусток пламени. Остальные, уже сужавшие круг, сыпанули в стороны. Астор торжествующе хмыкнул. «Полезная дрянь, — одобрительно подумал он, глядя вслед бегущему развед-отряду. Снаряды для арбалетов нового образца тоже были огневые, но по части ущерба противнику вчистую проигрывали стеклянным шарам. — А если штурмовика?.. Возьмет целиком?» Он, прищурившись, глянул вниз. На третьей заставе кипел ожесточенный бой, четвертая тоже уже вовсю полыхала, а в небе над ними обеими было тесно от драконов, серых и черных. Нет, понял Астор, слишком близко сошлись, в чужого метнешь — трех своих зацепишь. Он перевел взгляд на стену. Прут носорогами, твари данзарские… «Зато своих там уж точно не будет», — подумал он, сгребая повод в кулак.
— Неро! К стене! Облаком!
Штурмовик, расправив крылья, мягко пошел влево и вниз.
Барон Д’Освальдо, рубящийся с краю над третьей заставой, увидел бесшумно пронесшуюся над головой тень цвета сажи и знакомое лицо, на краткий миг мелькнувшее в прорехе крыла. Неро?
— Астор! Куда?! — крикнул он, яростным выпадом отражая удар вражеского наездника и толчком колена бросая Онзу в восходящий штопор. — Астор!..
Друг даже не обернулся. А Неро, лавируя меж огрызающихся собратьев, забрал вверх, к левой сторожевой башне, обогнул по дуге метнувшегося навстречу серого штурмовика и, перемахнув через стену, исчез в тумане. Да он ума решился! Что он делает?! Барон, выругавшись, натянул поводья, разворачивая Онзу. И завертел головой, лихорадочно выискивая в густой каше из крыльев, спин и смазанных пятен лиц хоть одно знакомое. Оно нашлось не сразу, но всё же нашлось.
— Рамос! — гаркнул Д’Освальдо. — Ко мне! Быстро!
Капрал, в отличие от полковника Д’Алваро, услышал и поспешил на призыв: авторитет хранителя первой заставы распространялся не только на его собственных бойцов, и все знали, что просто так он приказы не отдает. Вырвавшись из окружения, Рамос взмыл вверх и осадил взмыленного дракона у самого бока Онзы.
— Так точно, ваше высокоблагородие, здесь! — выдохнул он, приподнимаясь на стременах. Барон тяжело и коротко мотнул головой за стену.
— Твой хранитель ушел туда. Только что. Один. Лети вдогон, найди — не прикроешь, так вытащишь… По прямой от третьей, от самых ворот — пошел!..
— Так точно! — гаркнул капрал. Ткнул коленями в бока своего зверя и с места увел его в крутое пике, вскоре скрывшись в густом молочном мареве. Наездники второй заставы не задавали вопросов. И в том, что Рамос костьми ляжет, а командира найдет, барон Д’Освальдо не сомневался. Знать бы еще, что вдруг Астора понесло к демону в пасть!
Хранитель первой заставы, подняв дракона еще повыше, впился напряженным взглядом в копошащуюся неприятелем насыпь за стеной. В клочьях тумана ему почудилась слабая желтая вспышка, потом еще одна и еще. «Чтоб тебя! — в бессильной ярости подумал барон. — Под обстрел попал? Сбили?» Он мельком обернулся на своих. Рамос боец что надо, да справится ли? Самому бы пойти, но как заставы оставишь, на честном слове ведь держатся… Карлос стиснул в сведенном кулаке повод.
— Онза! — хрипло скомандовал он. — Назад! В штопор!
Штурмовик, взрыкнув, сложил крылья и повернул обратно к третьей заставе. До ее внешней стены оставалось всего с полсотни локтей, когда стрелки, толкущиеся у зубцов, одновременно стянулись к центру — и почти сразу от башен один к другому рванулись по дуге два ослепительных световых шара. С треском столкнувшись, они слились в одну дрожащую сферу и тут же распались на дюжину искрящихся шаровых молний. Магия. «Наконец-то!» — про себя выдохнул барон, прикрыв ладонью глаза. Уровень штатных магов границы он знал, пусть даром не владел, — да и пришли творцы молний из башен, через сигнальный канал.
Долгожданное подкрепление прибыло.
Когда Рамос нашел своего командира в тумане, хранитель второй заставы уже почти истощил запас трофейной торбы: у него оставалось всего четыре стеклянных шара. Остальные нашли свои цели, и только два пропали зря — после Астор пристрелялся. Почти дюжина тяжелых данзарских штурмовиков, разбитый и деморализованный строй пехоты, две оружейных телеги, не до конца собранная баллиста… Неро, слившись с ночью, тенью скользил во мгле, а его наездник вершил свое черное дело, забираясь всё дальше и дальше. Астор слышал шум со стороны заставных бастионов, сквозь туман видел, как за спиной вдруг ярко осветилось небо, и понял, что столица все-таки дала ответ — а раз так, торопиться назад пока нет нужды. Там Д’Освальдо, Вэйделл, Лофтон — хранитель четвертой заставы, там стрелки и маги, справятся без него. Здесь же — густая спасительная дымка и враг, не ждущий удара в спину. И осталось еще четыре шара. «Уж я найду, куда их пристроить», — мстительно щурясь, думал Астор, рея на бреющем над ползущей вперед, от хребта, обозной колонной. Неро вновь была дана команда «облаком», и громоздкий штурмовик, распахнув крылья, невидимый ни для кого парил в белесом киселе тумана. Даже если кто-нибудь из обозных и заметил бы черную тень высоко над головой, он решил бы, что это проглянул вдруг клочок неба.
Хранитель второй заставы, лелея под рукой наполненный горючей смесью шар, вытянул шею, силясь разглядеть хвост колонны, и приподнялся в седле: замыкающее конное охранение уже было видно, а сразу за ним в молочной мгле начинали медленно проступать высокие древки знамен и штандартов — полковых, дивизионных, и было их много. Гораздо больше, чем южная граница могла сдержать. Астор застыл, позабыв про шар в воздетой руке. Две дивизии, четыре полка… «Быть того не может! — пронеслось в голове. — В глазах у меня двоится, что ли?»
Неро под седлом тихо заурчал, выгибая шею и кося желтым глазом куда-то вбок. Маркиз, очнувшись, быстро повернул голову. Стиснул пальцами позабытую сферу, уже готовясь метнуть, но вовремя опустил руку: из тумана им с Неро навстречу скользнула черная тень.
— Рамос? — хранитель второй заставы свел брови на переносице. — Что ты здесь делаешь? Граница…
— На замке, командир, — успокоил тот. Два штурмовика, обнюхав друг другу морды, встали крыло к крылу. — Подмога подошла, жаль, только маги, дракона в воронку не запихнешь. Но Мидлхейм на третью лучших боевиков прислал, и вроде еще на подходе — уж теперь у Данзара задница подгорит! Меня первый хранитель за вами послал. Прикрыть, если вдруг что.
— Лучше тумана и ты не прикроешь, — Астор вновь обернулся к мерно покачивающимся штандартам впереди и шевельнул плечом. — Смотри туда. Видишь?
Капрал, приподнявшись на стременах, крякнул. В его темных глазах промелькнуло изумление.
— Откуда? — вырвалось у него. — Да как они поспели-то сюда за три часа?! Одно дело — драконы, но два пехотных полка!..
— Именно, — непонятно хмурясь, проронил хранитель. — Тут что-то не то, Рамос. И они торопятся, очень торопятся — там, у застав… На, держи!
Тряхнув головой, он запустил в торбу вторую руку и протянул капралу на раскрытых ладонях два стеклянных шара. Рамос понимающе хмыкнул — на партизанскую деятельность командира он, пока добирался, уже успел наглядеться.
— Дельная штука, — обронил он, осторожно принимая хрупкие склянки и рассовывая их по карманам мундира. — Нам бы таких!
— Будут, — предрек Астор, тоже пряча в карманах два последних шара. — Попусту не бей, оставь на крайний случай, вдруг назад прорываться придется. А теперь вот что, Рамос, — бери правый край, я возьму левый, и поглядим поближе, что они нам привели. Да смотри, тише! Там, над завесой, жужелиц кишмя кишит.
— Видел уж, — согласно прогудел капрал, морща нос. К данзарским драконам-разведчикам у него еще с войны был длинный счет. — Сделаем, ваше высокоблагородие!
Астор кивнул, оба наездника одновременно тронули поводья, и штурмовики мягко разошлись в стороны. Капрал Рамос, как было велено, увел своего зверя направо, по длинной дуге, держась на полтора роста ниже края туманной завесы. Вверху, тонко стрекоча, стрижами носились данзарские разведчики, снизу ползли обозы, верховые, тяжело текла река пехоты в кирпично-коричневых, цвета земли, мундирах… Иногда среди них мелькали красные мундиры офицеров и черные — боевых магов. «А этих-то всего ничего! — торжествующе отметил про себя Рамос. — У нас теперь вдвое больше будет!»
Подумал — и осекся. А ведь и правда, магов уж слишком мало. «И бомбардиров нет, — вдруг понял он, на миг вскинув глаза к небу. — Ни одного, сплошь штурмовики да жужла зеленая! Это в глобальном-то наступлении?»
— Венто, — шепнул он, пригнувшись к самой драконьей шее. — Дай-ка ласточку!
Капрал чуть натянул повод левой рукой, и штурмовик послушно пошел зигзагом, то опускаясь, то вновь поднимаясь вверх, легко обходя высоко поднятые древки знамен и редко встречающихся на пути одиноких драконов воздушного охранения. Последнего было — одно название. То ли всех на заставы бросили, то ли… Мысли капрала споткнулись.
— Ниже, Венто, — бросил он, впившись взглядом в огни длинной пешей колонны. — Еще ниже… Демоны! Вот же хитрые твари!
Туман Данзару нужен был не для того, чтобы подобраться к границе незамеченным. Туман скрывал пустоту. Дивизионные и полковые штандарты, далеко растянутые цепи факелов — всё это был обман, под яркой чешуей ядовитого аспида скрывался обыкновенный уж. Главные силы уже были брошены в бой. «Они торопятся, очень торопятся» — всплыл в голове голос полковника Д’Алваро, и Рамос беззвучно выругался. Не на пустом месте-то в штормовую атаку пошли!
С левого фланга, там, где скрылся во мгле хранитель второй заставы, раздался приглушенный расстоянием грохот, треск и хриплый драконий рев. Неро?.. Капрал, резко обернувшись, приподнялся в седле. В густом молоке завесы полыхнула ярко-желтая вспышка. Снова взревел штурмовик хранителя. Над самой головой, невидимые в тумане, пронеслись несколько данзарских разведчиков. «Полковник! — обмер Рамос, вонзая шпоры в бока своего зверя. — Сцапали, выродки!»
— Венто, штопор! — глухо рыкнул он, ослабив поводья. — Прямым насквозь! Быстро!..
Впереди опять полыхнуло — уже синевато-багровым. Дракон капрала с коротким горловым всхрапом взлетел на воздушной волне, заложил винтовой и пущенным арбалетным болтом ушел в плотный кисель тумана.