— Они не кажутся такими уж плохими.
— Тебя околдовали.
Он закинул руки за голову и поднял взгляд в потолок.
— Сытной едой и тёплым убежищем.
— Ты должен быть человеком принципов!
Его улыбка стала шире, растянув его узкое лицо.
Я бросила подушку, подложенную мне под спину, в него. Потом, полная отвращения самой к себе, я положила Шиксу на удобное кресло, в котором я до этого сидела, и вскочила на ноги. Если Оливер собирался превратиться в предателя, то мне нужно было ходить.
И что-нибудь ударить.
Темнота спустилась быстро, как будто задули свечу. Только что было светло, тепло и солнечно, потом, одним могучим выдохом неба, вдруг стала ночь.
Юные мальчишки, своего рода пажи, поспешили наполнить и зажечь фонари по всей комнате. В отличие от прошлой ночи, мы не скрывались, прижавшись друг к другу, чтобы защититься от стихии. Мы купались в тепле. Мы были богаты им.
Наша одежда была чистой. Ноги — сухими. На наших пальцах не было грязи и крови после леса и дороги. Наши желудки были полны. И наши умы работали.
По меньшей мере, мой ум работал.
Если мятежники планировали держать нас узниками, и в конечном итоге узнают, кто я на самом деле, Элизия будет в огромной опасности. Вся держава будет в великой опасности.
Ни при каких обстоятельствах Корона Девяти не попадёт в руки повстанцев.
Из-за вышеупомянутой смертельной опасности.
Также, потому что кто угодно, кто владеет Короной Девяти будет иметь право на трон. Если мятежники смогут заключить союз с несколькими уже неуспешными королевствами, их претензии могут быть признаны законными. Им нужна будет только безделушка и армия. Армия мятежников.
Аррик появился в дверном проеме, как только я подумала о нём. Он медлил только секунду, прежде чем широкими шагами войти в маленькую хижину, гнездившуюся в изгибе массивного дерева. Его взгляд за секунду обошёл нашу удобную тюрьму.
— У вас есть всё, что необходимо? — спросил он в своей грубой манере.
Я кивнула. Оливер пробормотал что-то, казавшееся утвердительным.
— Снаружи стоит стража на случай вашей попытки уйти.
Всё внутри меня окостенело от его слов. Я почувствовала, как натянулась кожа, мышцы превратились в камень. Рука потянулась к мечу, но меня лишили его после завесы тумана.
— Мы узники? Правда?
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я не видела его глаз, и это делало его более зловещим, чем на самом деле. Он был всего лишь человеком. Человеком, с которым я могла сражаться. Человеком, которого я могла убить. Меня охватило любопытство. Он был изуродован? Был ли он преступником, которого разыскивали?
— А кто вы ещё? — его низкий смех преследовал меня по комнате. — Мои гости?
— У нас нет ничего ценного. Нет причин держать нас здесь.
Его, казалось, не тронули мои заявления. Он сложил руки и осмотрел меня с головы до ног.
— Выкуп? Конечно, кто-нибудь будет скучать по вам. Скучать в достаточной степени, чтобы заплатить хоть что-то за ваше возвращение. Целыми и невредимыми, если это будет стоить ожиданий.
Хотя я не верила, что этот человек так плох, как его угрозы, я не доверяла ему. Или, по меньшей мере, я так говорила себе. Хотя какой-то неправильный инстинкт шептал, что он не причинит мне вреда.
Явно, я слишком долго была заперта в монастыре.
— Ты не получишь за нас выкупа, — вздохнул Оливер. — Никто не будет искать нас, и мы не стоим ничего ценного.
Безликий взгляд Аррика встретился с моим.
— Конечно, это неправда.
— Не надо меня жалеть, — сказала я с вызовом. — Лучше сожалей, что твоя казна не пополнится от твоей безнравственности.
— Ты думаешь, это я безнравственный, потому что уберёг тебя от нарушения? Ты приставила клинок к моему горлу и угрожала моему мужскому достоинству. Я бы мог у тебя поучиться.
— Ты направил мою руку, когда украл мои вещи, — я съёжилась, как только слова покинули мой рот. Я не хотела опять упоминать сумку, надеясь, что он и его люди забудут о ней.
Конечно, его внимание сразу же переместилось на неё, она лежала зажатой у меня между ног.
— И что же там такое? Почему ты так безумно рисковала жизнью? Может быть, это будет твоим выкупом?
— Это всё, что у меня есть в этом мире, — честно сказала я. — Тебе придётся убить меня прежде, чем я его отдам.
— Ты серьёзно?
— Да.
— Тогда что привело тебя в Теновию? С сумочкой, за которую ты хочешь умереть?
Оливер сел, глядя мне в глаза.
— Мы не лжём. Мы просто проходили мимо.
— Куда? — давил Аррик.
— В Элизию, — я не знала, что побудило меня выдать информацию. Скорее всего, магия язычников. Как умно было держать узников взаперти с туманом правды.
Как глупо было забыть всё, чему меня учили, и винить в своей болтливости лес.
Его челюсть напряглась.
— И чего вы могли хотеть в Элизии?
— Это главный трон державы.