Сквозь мои размышления донёсся голос Оливера:
— Ты меня слушаешь?
— Да, — ответила я. — Ещё рано. Ты замёрз. Ты устал. Ты капризничаешь.
Он локтем ткнул меня в предплечье, и я почти споткнулась о свои собственные ноги.
— Я говорил о преимуществах караванного передвижения, по меньшей мере, семь минут. Я привёл несколько хороших доводов! Теперь мне нужно начинать снова. Ты слышала что-нибудь из того, что я сказал?
Мы были в дороге всего два часа, а я уже была совершенно вымотана.
— Ни слова, Оливер Молчаливый. Поразительно, как часто и громко ты разговариваешь. Я удивлена, что дома, мимо которых мы проходим по пути не пробудились от своего мирного сна, чтобы выразить своё мнение по поводу путешествия на лошадях.
Он нахмурился на меня.
— Не нужно грубить. Я могу помолчать. Когда хочу.
— И я могу быть доброй, когда хочу, — вздохнула я, сожалея, что была груба. — Я нервничаю из-за путешествия.
Солнце потеплело и превратило серое небо в панораму пастельных цветов. Мазки розового, фиолетового и индиго тянулись по пробуждающемуся простору над головой, и день оживал с полной силой.
Он снова ткнул меня локтем, и его торба повторила движение тела.
— Ох, маленькая королевская особа, не о чем волноваться! Эти дороги очень оживлённые. Это означает, что у нас будет много попутчиков и мятежники останутся в стороне. Мы прибудем в ваше бесценное королевство в целости и будем волноваться только о ванной.
Я подняла бровь.
— И как часто ты путешествовал по этим оживлённым дорогам, маленький монах?
Его улыбка померкла.
— Ты волнуешься по пустякам, — настаивал он. — Мы знаем, как о себе позаботиться. Нечего бояться.
* * *
Через две недели Оливер понял, что это было не совсем правдой.
Мы стояли на границе между Хеприном и Теновией и не знали, куда идти дальше. Дорога из Хеприна раздвоилась на два одинаково извивающихся пути. Над каждой дорогой нависал лес, почти полностью загораживая солнце.
Две страны не могли сильнее отличаться друг от друга. Пейзаж Хеприна стал включать в себя островки деревьев, открывавших немного солнца, свет, казалось, исчез совершенно, когда мы оказались на границе нашего идиллического королевства Хеприн и Кровавым Лесом Теновии. Дорогу больше не обрамляли дикие цветы и высокие травы, танцующие на ветру. В окнах аккуратных домиков по бокам дороги больше не было ящиков с цветами и садов на маленьких участках земли. Просторные холмы, прославляющие Свет, уступили место корявым заплаткам, поросшими высокими деревьями и, наконец, это были уже не заплатки, а толстые стены смертельного леса, к которым не прикасалась рука человека.
Теновия не была наполнена светом, солнцем и цветами. Теновия была ничем иным, как чёрными деревьями, толстыми, как башни замка, переплетёнными корнями, которые пробивали себе путь сквозь липкую землю, и тенями, которые, казалось, меняли форму и таились во тьме.
— Отец Гариус сказал нам держаться к Северу, когда возможно, — напомнил мне Оливер. — Дорога направляется на Юг, и это в конечном итоге приведёт нас в Пылающую Пустыню, и к работорговцам, которые продадут нас тому, кто даст лучшую цену.
Я прикусила нижнюю губу.
— Но, кажется, эта дорога более оживлённая. Безопаснее.
— Почему это? — спросил он с искренним удивлением.
— Там свет, — и он там был, хоть и минимальный.
— Где?
Я переминалась с ноги на ногу
— Ну, может быть не совсем свет. Но я вижу цветы. И если там цветы, то должен быть свет. По крайней мере, часть времени.
— Мы не будем выбирать дорогу, исходя из того, где растут… сорняки. Нам нужно выбрать северную дорогу. Меньше вероятность нарваться на орды Ворестры.
— Скорее мы встретим Армию мятежников, — я пыталась побороть свежую волну страха.
Он пробормотал:
— Отец Гариус сказал держаться севера. Нам нужно идти на север. Каждая дорога опасна.
Он был прав.
Я указала подбородком на северную дорогу и пошла вперёд.
— Ты прав. Мы можем о себе позаботиться. Ты сам это сказал, так?
Я услышала, как он сглотнул, но не бросила на него взгляд. Я бы потеряла терпение, если бы он дал мне причину.
У нас была примерная карта, которую дал нам Отец Гариус для ориентации во время путешествия, но на ней не были указаны все дороги, которые нам встречались, и ничего из того, что мы видели в последнее время, не совпадало с ней. Мы или были на совершенно другом пути, чем собирались, или карту надо было править.
И это было очень возможно.
Отец Гариус только однажды оставлял Храм Вечного Света и ему выдали меня в качестве подарка на прощание.
Без сомнения, он больше ни разу не выйдет за ворота Храма.
Температура упала, и я вся покрылась мурашками. Стволы деревьев здесь в обхвате были такими же, как домики в Херпине, которые мы оставили позади, и возвышались так высоко, что, готова поклясться, доставали до солнца. Их тяжелые ветви обвивались вокруг друг друга и переплетались, образуя непроницаемый для света полог.
— Выглядит зловеще, — сказал Оливер со смешком. — Было удовольствием быть знакомым с вами, Принцесса.
Я не обратила на него внимания.
Мы ещё двадцать минут шли в тишине, прежде чем у Оливера закончилось терпение.
— Что в Ордах Ворестры делает их лучше, чем армия мятежников? Я никогда не мог до конца понять отличие в способах смерти от наших потенциальных угроз.
— Если Орды Ворестры поймают нас, они отрежут нам головы, насадят их на колья на стенах вокруг города и съедят наши сердца сырыми.
— Драконья кровь! — выругался Оливер. — Просто за то, что перешли границу?