- Не язви.
Леди Монт замечталась, и шляпа ее как будто стала от этого еще больше.
- Кстати о браках, тетя Эм, - мне хочется найти невесту Хьюберту. Ему нужно рассеяться.
- Твой дядя, - заметила леди Монт, - наверно, скажет: чтобы рассеяться, нужна балерина.
- Может, у дяди Хилери есть балерина, которую он может порекомендовать?
- Не дерзи, Динни. Я всегда говорю, что ты ужасно дерзкая. Но дай-ка подумать: была одна девушка... нет, она вышла, замуж.
- Может, она уже развелась?
- Нет. Как будто собирается, но это еще не скоро. Прелестное создание.
- Не сомневаюсь. Подумай-ка еще, тетя.
- Пчел разводит Босуэл, - заметила тетя Эм. - Они итальянские. Лоренс называет их фашистками.
- Черные рубашки, и никаких угрызений совести. Ужасно энергичные.
- Да, все летают, летают, а чуть что - ужалят, если ты им не нравишься. Меня пчелы любят.
- У тебя одна на шляпе. Снять?
- Стой! - воскликнула леди Монт, откинув назад шляпу и слегка приоткрыв рот. - Нашла!
- Что?
- Джин Тасборо, дочь здешнего священника... семья очень хорошая. Денег, конечно, ни гроша.
- Совсем ни гроша?
Леди Монт покачала головой, и шляпа ее заколыхалась.
- Такие никогда не бывают богатыми. Хорошенькая. Похожа на тигрицу.
- А можно мне на нее посмотреть? Я примерно знаю, что Хьюберту понравится.
- Я приглашу ее ужинать. Они плохо питаются. У нас была уже одна Тасборо. Кажется, при короле Якове; так что она нам какая-то пятиюродная. Там есть еще и сын; на флоте; вполне разумный, и усов нет. Он сейчас дома, в отписке.
- В отпуске, тетя Эм.
- Так и знала, что это не то слово. Будь добра, сними у меня со шляпы пчелу.
Динни сняла носовым платком с большой шляпы маленькую пчелку и поднесла платок к уху.
- Я все еще люблю слушать, как они жужжат, - сказала она.
- Позову и его, - ответила леди Монт, - его зовут Алан, очень милый мальчик. - Она посмотрела на волосы племянницы. - По-моему, это цвет мушмулы. Говорят, у него есть будущее, только не знаю какое. Взлетел на воздух во время войны.
- Но, надеюсь, спустился обратно?
- Да; ему даже за это что-то дали. Говорит, теперь на флоте очень душно. Все какие-то углы, колесики, вонь. Он тебе сам расскажет.
- Вернемся к девушке, тетя Эм; в каком смысле она тигрица?
- Понимаешь, когда она на тебя смотрит, ты так и ждешь, что из-за угла появится тигренок. Мать умерла. Джин прибрала к рукам весь приход.
- Она приберет к рукам и Хьюберта?
- Нет, но уж, конечно, всякого, кто захочет прибрать к рукам его.
- Это, пожалуй, подойдет. Хочешь, я отнесу ей записку?
- Пошлю Босуэла и Джонсона. - Леди Монт поглядела на часы. - Нет, они пошли обедать. Всегда проверяю по ним часы. Пойдем сами, Динни; тут всего четверть мили. В этой шляпе очень неудобно?
- Напротив.
- Тем лучше; мы можем выйти здесь.
Пройдя в дальний конец тисовой рощи, они спустились по ступенькам на длинную, поросшую травой аллею и, миновав калитку с турникетом, вскоре оказались у дома священника. Спрятавшись за тетиной шляпой, Динни поднялась на крыльцо, увитов плющом. Дверь была отворена, и полумрак обшитой панелями прихожей, где пахло душистым горошком и старым деревом, гостеприимно приглашал войти в дом. Оттуда послышался женский голос:
- Ала-ан!
Мужской голос ответил:
- Что-о?
- Ничего, если обед будет холодный?
- Тут нет звонка, - сказала леди Монт, - давай похлопаем в ладоши.
Они дружно похлопали.
- Кого там несет?
В дверях появился молодой человек в серых фланелевых брюках. У него были темные волосы, широкое загорелое лицо; серые глаза смотрели прямо и зорко.
- Ах! - сказал он. - Леди Монт... Эй, Джин!
Потом, поймав взгляд Динни, выглядывавшей из-за огромных полей шляпы, он улыбнулся как истый моряк.
- Алан, можете вы с Джин прийти к нам сегодня ужинать? Динни, это Алан Тасборо. Как вам нравится моя шляпа?
- Блеск, леди Монт.