— Не знаю, — отвечает она. — Когда я дочитала ее, мне стало грустно. Похоже, все построенно на недоразумениях, и наказание кажется мне слишком суровым. Неправда ли, недоразумение — дурацкое слово? Но с недоразумения все началось когда-то, и бесконечно повторяется. Можно, конечно, все подстроить специально, но чаще всего даже это ни к чему. Если когда-то женщина послушалась совета змеи и это и положило начало цепи недоразумений, то ничего удивительного нет в том, что парусник причалил к неведомому берегу, а люди с расписными телами попрятались в лесах; а если другая женщина поехала вечером туда, куда ездить не надо было, то опять же неудивительно, что после этого она стала другим человеком. Честно говоря, лучше всего вам удалось заглавие. Но историю с таким названием невозможно закончить. И откуда только писатели берут эти заголовки? Специально, что ли, изобретают, чтобы было о чем писать в следующий раз? Какую книгу ни возьми, вся интрига в ней строится на цепи недоразумений. Гамлет, госпожа Бовари, Марсель, который не знал, что Жильбер его любит, Макбет, поверивший Яго… подумать только…
Тут вошел кондуктор и занялся проверкой наших билетов, времени для этого понадобилось страшно много, потому что каждый состоял из толстенькой пачки цветных бумажек.
— И все-таки что вы думаете об этой книге? — спросил я, когда он вышел.
Она рассмеялась:
— Вы действительно хотите знать?
— Да.
— Почему? Разве то, что я скажу, важно?
Глаза у нее были зеленые, и она не узнала меня. Наконец-то мы нашли верный тон. Но я медлил с ответом, сперва надо было в последний раз, на прощанье окинуть взглядом заснеженные вершины Альп в Форарльберге, расписные скалы Убирра в Sickness Dreaming Place, лицо старика с фамильным перстнем на мизинце, которого как раз сейчас хоронили в Дарвине и покинутую комнату девушки над изумительными садами Жардэн, где звонко щебечут bem te vi; только после этого я готов был вернуться к разговору с единственным оставшимся у меня персонажем:
— Мне нужно несколько слов, чтобы завершить историю, они — самые важные.
— И произнести их должна я?
Я молча ждал.
— Ах, на самом деле все так просто, — сказала она. — Вы и сами могли бы додуматься. Представьте себе того, кто изобрел рай. Место, где не бывает недоразумений. Ему сперва и в голову не пришло, что он создает царство безмерной тоски, которую можно было выдумать лишь в наказание. Такую чушь мог бы сочинить только совершенно бездарный писатель. Подходит?
— Остается указать место, где книга была написана, и поставить дату.
— Не забудьте добавить еще одну цитату в заключение, — спохватилась она. — Вы ведь всегда так делаете? Я отыскала ее для вас.
Она раскрыла книгу на самой последней странице, где был заложен листок бумаги, и протянула его мне. Строки, о которых шла речь, она подчеркнула карандашом.
Амстердам, февраль 2003 — Эс-Конселл, Сан-Луис 24 августа 2004
John Milton, Paradise Lost, Book XII[70]
Вальтер Бенджамин (1892–1940) — немецкий философ, представитель франкфуртской школы. С приходом фашистов к власти переехал в Париж. Опасаясь попасть в руки гестапо, отравился. (Здесь и далее примечания переводчика)
Местоимение «Я» лучше, потому что яснее. Руководство для секретарей, лемма: Писатель. Из словаря Вебстера.
Slums — трущобы (англ.), favelas — их название в Бразилии (от morro da favela — деревьев, растущих в пригородах).
Шнапс из косточковых фруктов.
Высота полета (англ.).
Стоял вблизи Архангел, и с холмаСпускался, направляясь на посты,Строй Херувимов блещущих, горяПодобно метеорам; их рядыСкользили: так туманы ввечеру,Взмыв над рекою, вдоль болот плывут,К тропинке льнут и лепятся к стопамСельчанина, идущего домой.Высоко перед строем пламенел,Пылая словно гневная комета,Господень меч; его палящий жарИ жгучие пары, как знойный ветрЛивийский, начинали иссушатьПриятный воздух райский. МихаилПоспешно предков медлящих повел,Взяв за руки, к восточной стороне,К Вратам, и столь же быстро со скалыСпустился с ними в дол; потом исчез.(Мильтон. Потеряный рай.Книга 12, пер. А. Штейнберга.)
«Песни на смерть детей» Малера на стихи Рюкерта.
Зд.: курятник (фр.).
Древний негритянский ритуал: пляшущий в центре хоровода медиум обращается к богам.
Angelus Domini (лат.) — одна из важнейших католических молитв, читается трижды в день.
Творцы-герои (порт.).
«Мир малой воды» (язык аборигенов).
Долина безумных грез (англ.) — капище местного бога Булу, поблизости от него — урановые месторождения.
Эль-Ширэйн и Слисбек — священные места и капища аборигенов Северной Австралии, неподалеку от которых они всегда селились и часто селятся до сих пор.
Сон, греза, видение, призрак (англ.).
Названия племен австралийских аборигенов, живущих в Центральной Австралии.
В Рио так называют здоровенных работяг и эмигрантов из Мексики (порт.).
Осмелюсь заметить, мисс Копп, что мы находимся в приличном обществе (англ.).
Все по-честному (англ.).
Bem te vi — большая питанга; periquito — порода попугаев, sabia — португальские народные песни; ipe roxo — муравьиное дерево; quaresmira — дерево счастья, churrasco — бразильский бифштекс.
Не будешь ли ты так любезна, милочка, сготовить что-нибудь нормальное, чтобы в доме не воняло, как в африканской деревне? (англ.)
Урановые копи на севере Австралии (англ.).
Maria Bethânia — знаменитая бразильская поп-певица.
Здесь водятся крокодилы. Не подпускайте детей и собак к воде (англ.).
От слова «аборигены».
Дудочки, на которых играют австралийские аборигены.
Традиционная пища аборигенов.
Обнищание (нем.).
Карл Клаус (1874–1936) — австрийский еврей, поэт-сатирик, критик и фельетонист, уникальная фигура в литературной жизни Австрии; Франц Карл Хаймито Риттер фон Додерер (1896–1966) — австрийский писатель.
Константин Гюйгенс (1596–1687), Хербранд Бредеро (1585–1618) и Питер Корнелисон Хоофт (1581–1647) — поэты и драматурги золотого века Нидерландов.
Знания о мире (фр.).
Господин Зонтаг! Добро пожаловать! (нем.).