Мужчины не представляют, что происходит в женской душе. Особенно в душе молодой влюблённой девушки, которая боится потерять предмет своего обожания и к тому же неизлечимо больной.
Юля бежала по тёмным улицам города, освещаемым лишь тусклым светом, тянущимся из закрытых ставнями окон. Девушка не знала, где живёт человек, у которого она должна была выудить информацию, и как его искать. А что хуже всего она не владела местным языком.
Через четверть часа Юля оказалась посреди неширокой круглой площади. Дома она посмотрела бы на небо и увидела месяц или круглую, как блин, луну, здесь же сквозь облака просматривались несколько тусклых длинных фосфоресцирующих полос. Полосы давали мягкий бирюзовый свет. В центре площади стояла большая гранитная статуя, изображавшая человека в средневековых доспехах, держащего в одной руке голову страшного зверя, а в другой короткий меч. Статуя возвышалась посреди небольшого прудика, а под ногами каменного война, была разбита клумба, устланная ковром из маленьких пахучих цветочков. Ночную тишину изредка пронзал мелодичный тихий звон, казавшийся очень грустным.
Юля села на край бордюра, окаймлявшего прудик, и заплакала. Было прохладно. Вокруг не было ни души.
— Почему ты плачешь? — спросил кто-то, за спиной Юли, и она почувствовала ледяные пальцы на плече. Девушка встрепенулась и обернулась. Это был маленький мальчик лет семи. У парнишки были большие зелёные глаза, впалые щёки, и до того бледная кожа, что она казалась белой. Одет мальчик был в тонкую белую рубаху и мешковатые штаны.
— Ты меня напугал! — простонала Юля, садясь обратно на каменный бордюр, — Ты кто такой?
— Я Алек. А тебя как зовут?
— Я Юля, — девушка протянула мальчику руку, — будем знакомы.
— Почему ты здесь одна и плачешь?
— Жизнь у меня тяжёлая, Алек. Понимаешь, я сильно заболела. А ещё мой друг может пострадать из-за меня.
— Правда? — мальчик присел возле Юли, — Наверное, он очень хороший человек, если ты так за него переживаешь?
— Да, он замечательный… Ну ладно я, а ты почему здесь ночью один? От родителей сбежал?
— Нет. Мне не спится ночью, поэтому я, бывает, гуляю по дому и во дворе. А сегодня я услышал, как ты плачешь, и я пошел посмотреть.
— Ясно, но я б на твоём месте возвращалась, потому что маленьким мальчикам опасно ночью гулять по улице.
— А что такое ночь?
— Ах да, я забыла… Ночь — это когда темно.
— Смешная ты, ведь темно может стать совершенно внезапно. Папа говорит, что раньше было не так. Он говорит, что раньше тьма и свет чередовалась каждые десять часов. У нас в городе даже сохранились часы — такая штука, чтобы знать, когда наступит ночь.
— У нас тоже такая есть. А как сейчас вы время узнаёте?
— По водяным трубкам. Их ещё называют Пещерными Часами. Около Малки есть такая пещера, в которой кто-то когда-то воткнул в потолок тонкую трубку. Из той трубки течёт вода и капает на лопасти специального механизма, похожего на водяную мельницу, видела такую, когда-нибудь? Лопасти вращаются и поворачивают вал со стрелой. В определённый момент стрела проходит мимо натянутой верёвочки с колокольчиком, цепляет её и тогда колокольчик звенит. Из-за того, что колокольчик звенит в пещере, его звук слышно даже здесь в городе, если прислушаться. Когда он звенит — проходит час. Днём его, из-за шума, почти не слышно, а сейчас слышно гораздо лучше.
— А, так вот что за звон я слышала! А откуда ты о нём так много знаешь? И ты что русский?
— Да, мой папа русский. О колокольчике все знают, к тому же мой папа Хранитель Времени в Малки. Вот он и следит за тем, чтобы механизм Водяных Часов исправно работал. Он очень уважаемый человек.
— Слушай, Алек, а ты не знаешь где находится дом человека по имени Флох?
— Конечно, знаю. Этот противный старикашка живёт в конце этой улицы в большом красном каменном доме. У него во дворе полно злющих собак, а его дворецкий — Мелек, просто садист.
— Да ты что!
— Да. Он отстегал Доема Рудьке сиреневым прутом за то, что тот сорвал яблоко с их яблони. Висевшее за забором! Да как отстегал? Так что и места живого не осталось!
— Ничего себе…
— Не советую тебе туда идти. Это плохой дом.
— У меня выбора нет. Я должна. Жаль, у меня платья нет красивого. Мне нужно понравиться этому Флоху.
— Ну, хочешь я тебе мамино вынесу?
— Да ладно, не надо, а то тебе ещё от мамы попадёт из-за меня.
— Мама умерла. Так что платье ничейное, а отец не заходит в мамину комнату… Уже пять лет.
— О, прости… Ну если можно, я буду твоей должницей навечно!
— Хорошо, сиди здесь, я сейчас.
Алек скрылся во тьме, а Юля осталась сидеть в компании мрачной каменной статуи. Юле очень захотелось опустить ноги в холодную воду прудика. Так она и сделала.
Вода в пруду не была кристально чистой и поэтому отражала всё точно зеркало. Юля взглянула в неё. Её волосы были взлохмачены, а красная мазь на губах потекла, и девушка смыла её водой. Ей сразу стало легче. Она смотрела на себя и пыталась прикинуть клюнет ли на неё старый скряга. Она подмигнула своему отражению в воде. Ей точно всадили прямо в сердце холодный стальной кинжал — изображение не подмигнуло в ответ! Юля сглотнула слюну. Она пристально смотрела вниз, надеясь, что ей всё привиделось в темноте. Но тут отражение, скорчив недовольную гримасу, отвернулось и исчезло в зеркальной глади пруда.
— О боже! — воскликнула Юля.
— Чего ты кричишь? — послышался голос за спиной. Юля обернулась, надеясь увидеть Алека, но носом к носу столкнулась сама с собой! От ужаса она завопила что есть мочи.
— Правильно, кричи, и ты не сможешь помочь Саше, — спокойно заявила копия.
— Кто ты такая? — испугано спросила Юля.
— Глупый вопрос, я — это ты.
— Но раньше тебя не было!
— Да, это так, наверное, меня породил яд той твари, которая нас укусила.
— Не говори “мы”! О нет, — Юлю посетила ужасная догадка, — мне же говорили, что я могу сойти с ума. Вот, это и происходит!
— Сойти с ума — это понятие растяжимое.
— Уйди, сгинь! Прошу тебя! Я не хочу тебя видеть!
— Хорошо, только не кричи, а не то нас, в лучшем случае, поймают “Световцы”.
Копия развернулась, сделала шаг и растворилась в воздухе.
Через минуту появился Алек.
— Это ты вопила? Папа из-за тебя проснулся, пришлось подождать пока он снова ляжет. Вот держи, оно красивое. И вот ещё мамина косметика.
— Спасибо тебе огромное!
— Да чего там, — смутился мальчик, — слушай, давай я научу тебя паре местных слов, а иначе ты пропадёшь.
— Давай.
Юля сбегала за угол и надела платье, а потом она сидела и прихорашивалась с помощью косметики, пока Алек учил её местному языку. К счастью, Юле языки давались легко. Она запомнила почти всё, что говорил мальчик.
— Уже рассветает, мне нужно идти.
— Спасибо тебе Алек. Надеюсь, ещё свидимся.
— Удачи тебе, и пусть твой план сработает. Пока!
Мальчик побежал домой, а Юля с тяжёлым сердцем побрела к дому Флоха.
Скряга жил в огромном доме из розового гранита. Юля знала, что дом шикарный, но не думала, что настолько. Это был почти дворец. Фасад дома украшали огромные колонны, а к массивной деревянной двери вела лестница. Дом был окружён высоким кирпичным забором, за которым слышался лай хозяйских собак.
Юля подошла к воротам. На них было написано по-английски: “Здесь живёт господин Флох Флайнерс, который не любит незваных гостей!” — эта надпись породила двоякое чувство в сердце Юли: с одной стороны она боялась гнева хозяина, а с другой она поняла, что у неё шансов больше, чем у Саши. Девушка постояла немного, а затем решительно приступила к действию. Она подошла к массивному позолоченному кольцу дверного молотка и постучала.
Раздался визг и захлёбистый лай собак. Через пару минут к воротам приблизилась высокая темная фигура со старинным фонарём в руке.
— Кто там? — спросил человек из темноты на чистейшем английском языке.
— Меня зовут Юлия, — ответила Юля, обрадовавшись, что не придётся изъясняться на малоизвестном языке, — я пришла, чтобы поговорить с хозяином дома. У меня есть для него важная информация.
— И что это за информация?
— А кто вы? Я должна передать её господину Флоху лично.
— Господин Флох ни с кем не разговаривает.
Юля решила пойти ва-банк.
— Возможно, он захочет узнать о волшебной пластине, которую он нашёл и о том, что её ищут?
— Господин Флох ничего об этом не знает, и знать не желает. Убирайтесь, иначе я выпущу собак!
— Но я знаю, что в городе появился человек господина Виолли, он ищет пластину, возможно, он скоро придёт сюда! — Юля не поверила в то, что сама говорила.
— Убирайтесь, я сказал, — человек за воротами угрожающе приблизился, в темноте послышался скрежет и блеснул, отразив тусклый свет фонаря, вынимаемый из ножен клинок.
— Постой, — вдруг раздался старческий скрипучий голос, — впусти её, я хочу узнать у кое-что. К тому же у меня давно не было дам, — старик рассмеялся.
Ворота отворились. Фонарь в руках человека загорелся ярче, и Юля увидела мускулистого детину средних лет с бритой головой. Одет он был в коричневый камзол. Щуплый старикашка, который и был Флохом Флайнерсом, кутался в красный халат с золотыми узорами. Старик был лысый с крупным носом-картошкой. Хозяин жестом пригласил Юлю в дом, и она согласилась.
Они вошли в здание через тяжелую дубовую дверь, которую, точно лист тетради, распахнул перед ними Дворецкий. Внутри было светло. Юля почувствовала резкий запах выкуренного табака.
— И кто же этот человек? — спросил Флох.
Юля не знала, что ответить и поэтому сказала правду.
— Он остановился в Доме Света. Ему было приказано найти и доставить Виолли пластину.
— А откуда вы узнали о пластине и о человеке Виолли? Да и кто вы вообще?
— Я была больна, мне помогли в Доме Света. Там я, случайно подслушала его разговор с Фридрихом. Вы знаете, кто это?
Флох грязно выругался.
— Да, мне известен этот субъект. Ну что ж, может винца? Лёгкое молодое.
— Пожалуй…
— Как мне нравится, когда дама согласна, — Флох широко улыбнулся, показав ряд золотых зубов. Он позвал Мелека и дал ему указания, а сам пригласил гостью присесть за длинный стол с кружевной скатертью. Юля всё время косилась на бугая дворецкого.
— Вы боитесь Мелека? О, не бойтесь — у него было тяжёлое детство, что выработало в нём суровый характер, но на самом деле у него нежное сердце. Расскажите мне, что о мне говорят в городе?
— Разное. Вас называют скрягой.
Тут пришёл дворецкий и ещё один худенький паренек, и принесли вино, круассаны, щербет и бутерброды с каким-то мясом.
— Вы убедитесь, что это не совсем так, — сказал Флох улыбнувшись, — я, конечно сложный человек, но не скряга. В юности я вообще был кутилой и разбрасывался деньгами почём зря. Выпьем за вас, моя дорогая! — он поднял бокал вверх, чокнулся им о бокал Юли, а затем осушил его в один присест. Юля пила, и вино согревало её горло. Старичок разошелся и разболтался — видимо давно у него не было гостей. Юля смотрела на него и улыбалась, но мыслями была очень далеко. Она не заметила, как опустел бокал. Зато это заметил Флох и подлил ей из бутылки. Она осушила и этот, и хозяин подлил ей ещё. Так девушка выпила четыре бокала вина и в голове у неё закружилось. Ей стало весело, и она стала беззаботно болтать с хозяином дома. Он пригласил её танцевать, и они стали вальсировать по залу. Потом они заказали у дворецкого ещё две бутылки вина. В конце концов, Юля еле держалась на ногах.
— Это была занимательная история, скажу я вам Юлия. — оживлённо тараторил Флох, — Тогда я жил с родителями в Лондоне. Вы знаете, что такое Лондон?
— Столица Великобритании, ик, — Юля начала икать и у неё никак не получалось остановиться.
— О да, моя дорогая, это было так замечательно! Кареты, лорды, полисмены… Такая пышность и великолепие! Не то, что здесь. Так вот именно тогда, когда я был босоногим мальчишкой, и произошла эта история. Отца перевели на строительство железной дороги на островах Сомерса. Мы с мамой последовали за ним. Но нам не было суждено увидеть берег. Во время нашего путешествия случился шторм ужасной силы. Волны бросали наш корабль как щепку, ветер рвал и метал, несколько матросов упали за борт и сгинули в морской пучине. И тут всё стихло, как будто по волшебству, а под водой, прямо под кораблём, появилось свечение. Все испугались. Вода стала булькать, как в чайнике. Люди молились. И тут наш корабль пробил луч света! Понимаете? Насквозь, точно бабочку на булавку насадил. Затем ещё один и ещё. Корабль стал тонуть. Люди кричали и рыдали. Кто-то в ужасе носился по палубе. Падали обломки сломанных мачт и обрывки сожжённых парусов. О, это было страшно, скажу я вам!
— Как же вы выжили?
— О, я упал в воду и начал тонуть, потому что не умел плавать. Но тут меня объял свет и мелодичный звук. Мне стало очень хорошо. Я подумал, что это русалки влекут меня в свой подводный дом. Но нет. Вскоре меня выкинуло на берег. Это был островок среди моря. Там меня нашли пираты этого мира. Я проплавал с ними долгие двадцать лет. Потом я сбежал и стал искателем сокровищ, о которых узнал у разных “гостей” пиратов. Как видишь вполне удачно.
— А что за история с этой пластиной? Почему за ней все охотятся?
— О, дорогуша, об этом я тебе не скажу. Иначе мне тебя придётся убить, а я этого не хочу — ты мне понравилась.
— Но я никому ничего не скажу, просто интересно, почему за ней все охотятся?
— Хм… — старик задумался, — ну возможно, что я могу тебе открыть свою тайну, но только если ты докажешь, что не враг мне.
— И как же я могу это сделать?
— Ну, для начала ты проживёшь в моём доме до дня Воргудлака. Это около земного месяца. Ведь я должен понять, что ты за человек. А затем я попрошу тебя сделать кое-что очень важное. И если ты это сделаешь, то я поведаю тебе историю артефакта, найденного мной в пещере у подножия горы Ахсул. Ну, что? Ты согласна, моя дорогая?
— Да, — робко промямлила Юля. В голове у неё всё кружилось, и она боялась сболтнуть лишнее.
— Тогда, сейчас Мелек покажет тебе твою новую комнату. Спасибо за приятный вечер, моя дорогая. Я не веселился так уже десять лет. Завтра я буду ждать тебя к завтраку здесь же.
За спиной Юли, точно огромная мрачная гора, вырос силуэт гиганта-дворецкого. Он проводил девушку в комнату на втором этаже дома и закрыл за ней дверь на ключ. Юля была без сил и просто упала на постель. Через мгновение она уже спала.