Алан внимательно посмотрел на него, попытался вглядеться в его глаза, но огненные проёмы маски были прикованы к каменному порталу, словно Эверард смотрел на смертельного, кровного врага.
— Уверен? — не смог не спросить Алан.
— Уверен. — В ответ раздался низкий рык, и, когда Эверард посмотрел на Алана, тот отшатнулся от неожиданности — пламя двумя потоками вырывалось из глаз и, похожее на огонь факела на ветру, устремлялось вверх. Из-под маски со всех сторон повылазили языки синего пламени, казалось, что вот-вот и из трещины по центру потечёт расплавленный металл.
— Мне нужно сосредоточиться, — с трудом выговорил Эверард. Демоническая сущность внутри, почувствовав ослабление хватки Воли, подняла голову и проникла в разум кровожадной рекой. Странное ощущение овладело им: будто в огненный поток сознания влилась багровая река, липкая, воняющая сырым железом, но при этом тёплая от концентрированной жизни и силы. — Отправь пару гвардейцев, пусть дадут знак нашим поторопиться.
Алан с беспокойством смотрел на Эверарда несколько долгих ударов сердца, и потом, кивнув каким-то своим мыслям, развернулся и отправился к воинам, которые с не меньшим напряжением наблюдали за Юным Патриархом. Эверард взглянул на Джерома и жестом дал понять, что всё под контролем, только после этого на лице мужчины появилось прежнее спокойствие и невозмутимость.
Каменный портал, как чувствуя присутствие чего-то родного, близкого, начал понемногу светиться, но, очевидно, той степени слияния с демонической сущностью было недостаточно, чтобы магический конструкт принял его за своего. Эверард с тихим рыком ещё раз ослабил пламя Воли, что постоянно пылало в нём, ограждая от влияния демонической части. Будь проклят тот день, когда с ним сотворили это, он постоянно чувствовал себя пленником в собственном теле, когда ты каждое мгновение должен контролировать себя, а иначе не можешь знать, что сделаешь в следующий момент, как ответишь на малейший раздражитель: спалишь кого-нибудь в огне, разорвёшь на части, или, как дикий зверь, вцепишься зубами?
Он чувствовал, как сознание постепенно накрывало волнами крови и ярости. Это было сродни тому, как остров во время прилива с каждой новой волной постепенно уходит под воду, пока от него не останется ничего, пока он не превратится в ещё один участок морского дна посреди темноты и холода.
За сознанием изменялось и тело. Демоническая сущность была настолько сильна, что даже он не мог противиться ей в полной мере и, как какой-то изменённый, под её действием превращался в создание противное самой природе.
Рубаха с треском порвалась, обнажая стальные мышцы, и те сейчас неистово сокращались, казалось, что под кожей извивается бессчётное множество змей. По телу проходили волны изменений. Послышался треск костей, сопровождающийся рыком раненного зверя, — он увеличился в росте почти на голову, мощные плечи раздались в стороны, руки и ноги удлинились, спину согнуло, и образовавшийся на спине горб был испещрён спазмированными мышцами. Голову раздирало от боли. И тут ожили серебряные татуировки-линии, вдавленные его тело, и эти оковы взялись за дело. Впившиеся в плоть они останавливали необратимые изменения, держали его на грани между человеком и монстром, но давалось это ценой боли, боли пронзающей до костей, разрывающей мышцы и затуманивающей сознание.
Он, тяжело дыша, стоял перед пылающим кроваво-красным зевом портала. Рот сам собой изогнулся в хищной улыбке, и он почувствовал, как язык скользит по острым клыкам. Из горла исторгся низкий рык, от которого дрогнули стены каменного коридора.
— Хозяин? — Раздался тихий голос сбоку.
— Я в порядке. — Голос звучал знакомо, угрожающе и опасно, так, как звучали все демоны. Эверард тряхнул головой, ему уже стало не по себе за то, что не сдержался. Не время сейчас показывать эмоции. Слишком многое зависит от него: жизнь Изабеллы, жизнь его спутников и покой Империи. — Пройдёте за мной через десять ударов сердца, — сказал он и шагнул в подрагивающий перед ним багровый проём. Оставалось надеяться, что там его не ждёт очередная ловушка, но верилось в это слабо.
Стоило кровавому свету схлынуть, как Эверард увидел, что оказался в пещере огромных размеров. Он не мог разглядеть ни дальней стены, ни потолка. С руки вверх сорвался огненный шар, зависший в воздухе на высоте десяти метров, но и тогда получилось различить лишь смутные очертания потолка со свисающими вниз сталактитами, похожими на огромные клыки. А вот дальнюю стену разглядеть так и не получилось. По его подсчётам, здесь мог бы поместиться небольшой городок, не то что логово демонов. Вот только вокруг было пусто и безжизненно. Затхлый воздух не давал и намёка на малейшее дуновение ветра, будто эта пещера на протяжении многих лет была отрезана от мира, и единственный путь в неё — портал за его спиной.
Но что-то не нравилось Эверарду в этой безмолвной тишине, что-то не давало ему покоя, и чувство опасности продолжало настойчиво звучать в голове. Он тяжело вздохнул, и огненный шар над головой устремился вверх и вперёд, под самый свод пещеры, где с тихим хлопком взорвался, расцвёл цветком из синего пламени, и потоки огня хлынули из него во все стороны, освещая пространство.
Портал за спиной вспыхнул, и из кровавого света выступили Алан с Джеромом, следом за ними один за одним стали появляться гвардейцы.
— Вот же не повезло кому-то, — усмехнулся Алан.
И Эверард был с ним в этом согласен. Из дальнего конца пещеры на них надвигались две массивные человекоподобные фигуры метров по пятнадцать высотой, и при этом они не издавали ни звука. Их можно было бы принять за огромные статуи, но глаза, в которых отражался синий огонь, были направлены прямо на Эверарда и его людей. Даже с такого расстояния он видел ярость и безудержную ненависть.
— Не повезло им. Запихнули в пару горных огров, да кинули здесь. — В голосе Эверарда звучала насмешка, но внешне он был абсолютно спокоен, учитывая его изменившийся вид.
Горные огры были одними из тварей древности, предки Эверарда сражались с ними за место под солнцем, пока, наконец, не вытеснили этих образин в самую глубь горных массивов. А ведь эти твари были чуть моложе драконов. Хорошо, что они были не сравнимы по силе, иначе Роду пришлось бы несладко, и, скорее всего, сейчас бы люди сидели по пещерам в одних шкурах и тряслись от одного только упоминания о хищных монстрах.
— Похоже, они охраняют проход дальше, Хозяин. — Голос Джерома был полон силы, хотя сам он больше походил на неизлечимо больного. — Мы займёмся ими. А вам стоит поспешить. У Госпожи мало времени. — Он переглянулся с Аланом, ища поддержки.
— Да, Эверард, мы тут управимся сами. — Алан хлопнул Эверарда по плечу, правда теперь ему пришлось тянуться рукой и чуть ли не подпрыгивать. В новом облике Юный Патриарх был высоковат. — Пусть это и изменённые огры с той ещё начинкой внутри, но нас хватит, чтобы разобраться с этой парочкой.
Эверард буравил взглядом пару приближающихся монстров.
— Хорошо, — согласился он. Нужно было сохранить как можно больше сил, а одна только борьба с жаждой крови и битвы отнимала слишком много. — Я выиграю вам немного времени.
Он шагнул вперёд, по сгорбленной спине пробежали два потока огня, сначала тонкими полосами, а затем пламя начало нарастать, и вот за его спиной распахнулись два синих пламенных крыла. Со следующим шагом Эверард взмыл вверх, крылья с тихим гулом рассекли воздух, и за ним потянулся мерцающий след.
Раздался низкий демонический рык, стены пещеры затряслись, а с потолка то тут то там начали падать песок и камни, свет пламени отражался от них и распространялся по всей пещере. Монстры двинулись навстречу Эверарду. Первые шаги давались им тяжело, но вот они уже были полны силы и намерения раздавить пришельцев, огромные руки поднялись в замахе, чтобы размазать приближающегося врага по каменным стенам.
Алан с Джеромом не теряли времени даром: гвардейцы оказались построены в необычный порядок, ничем не напоминающий стандартное построение в несколько рядов или боевое построение пятёрками, нет, в этот раз они выстроились в, казалось бы, беспорядочном строе, во главе которого расположились Алан и Джером — они замкнули построение, чтобы все магические потоки проходили через них.
— Начали! — одновременно выкрикнули мужчины, и доспехи гвардейцев вспыхнули серебряным светом, вверх от каждого устремились струи серого дыма. И этот дым стал сплетаться над их головами. Сначала это был просто непонятный клубок линий, но несколько секунд — и он стал принимать форму.
Эверард чувствовал, как высвобожденная сила бурлит в нем, ненавидел её, презирал, но сейчас она была нужна ему как никогда раньше. Сознание поглощала жажда битвы. Он чувствовал себя как какой-нибудь варвар в угаре боя, только вот демону внутри него было всё равно будет битва или нет — для него это было самое обычное состояние. Жажда сражения, стремление выплеснуть ярость неумолимым насилием.
Глаза его пылали безумным огнём и были обращены на две громадные фигуры. Он ощутил, как губы изгибаются в радостном оскале, как из горла вырывается первобытный рык. Битва, вот она совсем рядом.
По маске на лице пробежала рябь, и серебряные татуировки-оковы впились в тело, пробуждая часть сознания. Эверард мотнул головой, отгоняя наваждение.
— Проклятье, — прорычал он, и выплеснул переполняющую его ярость: по плечам скользнули струи огня, охватили ладони, и сорвались двумя огненными столбами. Каждый ударил наступающего демона прямо в широкую грудь.
Монстры не успели отреагировать — они были слишком велики и неповоротливы. Раздался разъярённый рёв, а по пещере пополз запах опалённой шерсти и плоти.
Эверард не ослаблял огненный поток, и тот послушно прожигал плоть жертв всё глубже и глубже. Изменённые огры взмахивали руками, пытались перекрыться, но огонь лишь безразлично продолжал опалять их, оставляя на телах глубокие ожоги. Это не могло убить монстров, но ранить и задержать — вот всё, что нужно было Эверарду.
С гулом рассекаемого воздуха он пронёсся мимо двух массивных фигур. Резко заложил вираж, развернулся, и с рук сорвалось ещё и по огненному шару, которые, как метеоры, врезались в огров и с оглушительным взрывом отбросил тварей на стены пещеры, и раздался треск ломающегося камня. Взрывная волна устремилась во все стороны, а Эверард уже летел к темнеющей впереди арке прохода.
Пару секунд спустя, демоны пришли в себя, мотнули здоровенными головами и поняли, что враг миновал их, и тогда они одновременно повернулись к оставшимся людям. Если они не смогли расправиться с главной целью, то уж на его шавок их должно хватить. В глазах монстров бушевал гнев и дикая злоба, но, стоило им повернуться, как на уродливых мордах проступило выражение, которое можно было бы назвать удивлением, если бы морды огров были способны на это. Из глоток вырвался мощный рык, сменившийся воплем боли.
Прямо перед ними застыли два мощных дракона из серого призрачного тумана, по размеру не уступающие ограм, и из их оскаленных морд вырывались потоки чёрного дыма. С хищным шипением ящеры набросились на демонов. Их клыки вонзались в плоть врагов, когти рассекали шерсть и кожу. Всё пространство пещеры заполнили рычание и рёв.
В противоположном конце пещеры вкруг гвардейцев струился серебристый туман, от которого тонкие нити тянулись к двум драконам. Алан и Джером стояли с закрытыми глазами, по их лицам градом стекал пот.
***
Преодолев арку прохода, Эверард оказала в зале, больше подошедшем бы какому-нибудь древнему замку, чем скрытому под землёй логову демонов.
Стены были облицованы охристым камнем, а ровный пол выложен приличного размера плитами. Горящие же факелы создавали вполне уютную атмосферу.
— А, вот и наш герой. — Из центра зала раздались громкие хлопки.
Два высоких массивных человека оценивающе смотрели на Эверарда. По выражению их лиц было очевидно, что они не ожидали увидеть его так скоро.
— Решил сменить обличье? Так сказать, показать свою истинную сущность, а? — сказал одержимый с уродливым шрамом на пол-лица.
— Почему бы нам не покончить с этим побыстрее? У меня нет на вас времени, — безразлично сказал Эверард, пусть и внутри клокотала ярость. Ещё одно препятствие.
— Что, торопишься к своей девке? — Ощерился в улыбке мужчина и посмотрел на своего спутника с забранными в косицы длинными волосами и пустым выражением лица. — Смотри, говорю же, герой.
— Она жива? — спросил Эверард. Хотелось броситься вперёд и растерзать этих двоих, но, если он сможет получить хоть немного информации, то пусть они поживут ещё немного.
— Пока что. — Лицо демона изогнулось в омерзительной улыбке. — Надо отдать ей должное. Она — та ещё штучка, даже глазом не повела, когда предстала перед Хозяином. Жаль только, убить себя хотела. — Он развёл руками.
— Что? — Горло Эверарда сдавило. Голова не мгновение опустела, а потом хлынули образы Изабеллы, врезавшиеся в память: от их первой встречи давным-давно, до последнего дня, когда он даже не попрощался с ней.
— Да — да, представь себе, решила, что лучше ей сгореть в лаве, чем достаться нам. Вот дура, скажи, а? — Демон улыбнулся, обнажив пожелтевшие зубы.
Вокруг Эверарда сгустился воздух, глаза пылали, из горла вырывалось сдавленное дыхание. Удерживать ярость внутри становилось всё сложнее. И он решил, что довольно медлить. Он должен успеть, пока Изабелла не погибла не от рук демонов, а от своих собственных. Глупая девочка.
Демоны почувствовали изменение в ауре Эверарда, и мгновенно их фигуры напряглись, готовые к броску хищника.
— Ну-ну, хорошо же разговаривали, — попытался пошутить демон, а его товарищ тем временем потихоньку стал обходить Эверарда сбоку. Они знали, что победить не удастся, но это им было и не нужно.
На руках Эверарда вспыхнуло пламя и двумя струями ударило в демонов. Раздался гул, воздух резко наполнился жаром так, что стало трудно дышать. Фигуры одержимых на несколько мгновений скрыло в потоках огня, но Эверард продолжал в напряжении смотреть на врагов.
— Неплохо, неплохо. — Раздался хриплый голос, и пламя схлынуло с каждого из демонов, в руках они держали сияющие магией артефакты. Тот, что со шрамом, держал в руках массивный чёрный топор с широким лезвием, а длинноволосый сжимал в ладонях хищные кинжалы.
— Мы ведь тоже подготовились, — сказал демон. — Пора и нам приниматься за дело, оскалился он, но длинноволосый рванулся с места первым. Воздух вокруг него взвыл, рассекаемый клинками, за мгновение демон преодолел разделявшее их с Эверардом расстояние и с силой обрушил сталь клинков в безрассудном ударе. Эверард отклонился, с руки сорвался поток огня, но урона не причинил, а обтёк вокруг демона, вызвав у того презрительную усмешку.
— Сказал же, — раздалось из-за спины Эверарда, и на него обрушилась мощь удара. Полыхнул защитный кокон, но тем не менее раздался звук распарываемой ткани, и массивное лезвие топора вгрызлось в ногу Эверарда.
Демон с вниманием следил за противником, как за диким, раненным зверем. В момент удара он почувствовал, как лезвие смогло углубиться лишь на несколько миллиметров. Удар такой мощи отправил бы большинство людей к праотцам, а на теле этого монстра он оставил всего лишь небольшую царапину. Демон быстро переглянулся с напарником, и по кивку они одновременно бросились на Эверарда.
Взгляд Эверарда был расфокусирован — он был полностью погружён в себя, и действовал, защищался на рефлексах. Волны ярости накатывали с новой силой, казалось, вот-вот и они полностью поглотят его, лишат разума, и он превратится в бессловесное животное, способное только сражаться и убивать. Он чувствовал, как теряет контроль над магией.
Краем сознания, своими инстинктами, он ощутил приближающуюся опасность и, зарычав, резко повернулся, выбрасывая вперёд руки. Лезвие топора чиркнуло по наручу, выбив искры, а лезвие короткого кинжала оказалось сжато в хватке цепких пальцев. Но длинноволосый не растерялся и с решительным поворотом торса попытался всадить второй кинжал прямо в живот врага. Эверард отшагнул вбок, плечом с силой врезаясь в лысого демона со шрамом, тот только и успел что надсадно ухнуть, как его тело, словно выпущенное из катапульты, отлетело в сторону, с глухим стуком врезалось в стену, и демон бесформенной массой сполз на каменный пол.
Длинноволосый, видя судьбу товарища, отпустил кинжал, всё ещё зажатый в руке Эверарда, и отпрыгнул назад, сплетая освободившимися пальцами красные печати, которые сразу же и послал прямо в Эверарда.
Магические удары врезались в грудь, оттолкнули на несколько шагов, но не причинили никакого вреда. Эверард раздражённо повёл плечами, от чего серебряные оковы заиграли на мышцах и сильнее впились в плоть. Они пытались удержать хозяина на грани превращения, но чем дольше он сражался, тем быстрее расходовался запас их сил.
— Нужно с вами кончать, — прохрипел Эверард.
Только вот его противники были другого мнения — они бросились в бой с новой силой. Выбрав тактику сдерживания, они атаковали и тут же отступали, не давали ему сосредоточиться для сотворения по-настоящему убийственных заклинаний. Приходилось ограничиваться контролем огня, за годы превратившемся в неотъемлемую часть его самого, словно третья рука. Магия же постепенно ускользала от него.
В руке Эверарда вздымался огненный меч, он снова и снова отражал атаки и наносил раны в ответ, но так могло продолжаться неизмеримо долгое время. В противники ему достались чрезвычайно живучие демоны. Раны на них затягивались на глазах, и из признаков усталости — чуть побледневшие лица, да обречённые взгляды. Чтобы уничтожить их нужно было всего несколько секунд сосредоточения. Они знали об этом и были изо всех сил намерены не дать ему такой возможности.
Бой продолжался уже несколько минут. Они больше напоминали три вихря, носящихся друг около друга. Они врезались, чтобы сразу же разойтись в стороны, и снова сойтись. Вдруг где-то за стеной раздался долгий протяжный предсмертный рык. Эверард краем сознания отметил, что рык принадлежал огру, значит, Алан с Джеромом расправились с одним из противников.
— Тупые твари, ничего им доверить нельзя, — прохрипел демон со шрамом, сплюнув со злостью.
Этого-то Эверард и ждал. Кто первым ослабит концентрацию — тот проиграет. Очевидно, сегодня это будет не он.
Лицо другого демона вытянулось, словно он только что понял, что же натворил его товарищ. Бросился вперёд с поднятым для удара клинком, но было поздно. Пламя вмиг охватило Эверарда, за спиной взмыли крылья, и он со всей силой врезался в лысого демона. Топор с каким-то запозданием взметнулся вверх, чтобы от силы удара его вырвало из руки демона, и он отлетел в сторону. А два тела с огромной скоростью пролетели сквозь весь зал и с оглушительным грохотом впечатались в стену с такой слой, что по камню поползла глубокая сеть трещин.
Демон хрипел, захлёбываясь чёрной кровью, пытался вырваться, но в животе торчал пылающий меч, как гвоздь пригвождающий его к стене. Эверард, уперевшись плечом в грудь демона, держал меч крепко. Он ни на секунду не потерял концентрации, хоть и далось это с трудом. Придавливая демона телом к полу, и стене, он резко повернулся, выпуская меч, и оказался сбоку от демона, точно хотел приобнять его. Огненные крылья коконом охватили демона, а руки Эверарда крепким замком сомкнулись вокруг толстой шеи врага. Демон захрипел. Огонь обжигал его, проникал в плоть, под кожу, горячими струями пробирался в рот и нос, а меч — выжигал внутренности. Демон пытался разжать руки Эверарда, скулил от боли, в агонии пытался сбросить Эверарда, вырваться из огня, но ничего не получалось — силы покидали его с каждой секундой. И вот из пережатого горла раздался последний сдавленный хрип, и руки безвольно упали на землю. Теперь мертвец только и мог что смотреть выжженными глазами на своего товарища, замершего в нерешительности с поднятым клинком.
Эверард с победным рыком изо всех сил рванул голову демона в сторону, хрустнули позвонки, и раздался треск разрываемых мышц. Голова демона повисла под неестественным углом. Герцог отбросил мёртвое тело, от которого поднимался дым испепелённой плоти. Из того, что осталось от носа и ушей демона, потянулись вверх тонкие серые струйки — огонь сжёг внутри всё.
— Теперь твоя очередь, — прошептал, поднимаясь, Эверард, и его голосу вторил предсмертный хрип второго огра. Он улыбнулся, видя, как побледнело лицо демона.