Первого июня мы вышли в очередной рейс в Америку.
Два десятка уральских казаков с семьями это те, которые не успели уехать с первой партией казаков.
Я вообще-то реально на самом деле не представлял что такое русское казачество в 19-ом веке. И многие свои представления 21-ого века перенес на 19-ый. Я частности я думал, я что казаки могут свободно покидать пределы России. Поэтому и так спокойно и уверенно говорил об этом с техасцами.
Но оказалось, что это практически не возможным. И несколько десятков казаков со своими семьями уехавшие в Америку, это чистая случайность.
Они были собственно не уральскими, а илецкими казаками. Было такое не очень многочисленное казачье войско в 18-ом веке. Но несколько лет назад они влились в состав Уральского, в его Первый военный отдел.
Интеграция илецких проходит не просто, во многом уральцы их отвергают. А в одной из станиц вообще дело было жвах. И когда началась холерная эпидемия на Урале, генерал Эссен вдруг сам мне предложил этих казаков куда-нибудь вывести. У них обострились отношения не только с уральцами, но и с властями.
Для меня только осталось загадкой, решение по этой станице Эссен принимал сам или все-таки с санкции Петербурга.
Но сейчас это уже не имело никакого значения, думаю, что несколько тысяч казаков в моем распоряжении будет. Тем более, что не все они поедут Техас. Примерно сопоставимо будет на Аляске и в Калифорнии, а большая часть осядет на нашем Дальнем Востоке.
В Техас я думаю надо направить в основном простых мужиков, выкупленных из крепостной неволи и немного меньше староверов, которые совместно с казачками быстро создадут техасское казачестсво, которое на раз-два подомнет под себя уже начавших появляться техасских рейнджеров. Этой публики в Техасе на самом деле всегда было немного, больше разговоров.
Семьи, которые сейчас идут со мной, жители еще той первой станицы. Они по каким-то причинам не смогли сделать марш-бросок до Усть-Луги со своими стпничниками в 1829-ом году и тоже уйти в Америку. Но всё сложилось и они все идут со мной на «Дежневе».
Сколько казаков пойдет из Гаваны дальше я не знаю, в принципе этих казаков я всех могу оставить в Техасе, а в Петропавловск перебросить позже, уже из тех, кого разрешил привлечь Николай Павлович, но лучше будет если в Питер придет рапорт о моей расторопности и хоть десяток придут с моим первым рейсом.
Забивать себе мозг названиями 19-ого века я не стал и наверное первым назвал центр Камчатки городом Петропавловск- Камчатский или на Камчатке.
Это кстати сразу поддержали другие усчастники нашего похода.
Ирландцы идут с Дмитрием Антоновичем Артемовым. Его ко мне привел естественно Матвей по рекомендации своего дядюшки.
С его слов капитан Артемов ходил во всех морях и чуть ли не на всех флотах мира, дважды ходил вокруг шарика, с русскими и англо-саксами, которых он знает как облупленных, в том числе и ирландцев с шотландцев, неполноценных с точки зрения кондового англичанина.
Капитан вдовец, единственный сын служит на Черном море и собирается выйти в отставку и жить в своем крымском имении, которое купил на приданное жены, купеческой дочери. Море ему надоело и он мечтает по вечерам сидеть на веранде и пить чай, в отличие от своего пятидесятилетнего отца, мечтой которого является смерть в море и желательно на капитанском мостике.
Ирландцев к себе он предложил взять сам, когда узнал об этой публики.
— Ваша светлость, — на имя — отчество мы с ним еще не перешли, — давайте я их к себе на «Ермака» возьми. Я всевозможный народ с Британских островов как себя знаю. Если какая-нибудь гниль откроется, высадим на Кубе или в Штатах, — Артемов наклонился и ткнул в побережье Америке на карте.
Мы втроём, капитаны и я, изучали на картах предстоящий маршрут, когда зашел разговор об ирландцах.
— Да только я, ваша светлость, в ирландскую гниль не верю. Эти все разговоры идут от самих англичан, которые в своей массе несчастных ирландцев за людей не считают. Те им платят тем же. А ведь выжить они могут только когда держатся вместе, а в обществе, — капитан употребил это слово в значении принятом среди русского крестьянства, — ваша светлость, гниль как известно не держится. Все эти люди, как я понял, в одной деревни и живут бок о бок много лет. Так что я думаю, как вы к ним, так и они к вам.
Я согласился с предложением капитана, подумав, что будет очень даже неплохо если он окажется прав.
Тетушка всплакнула когда я уезжал после короткого визита в Лондон, лишний раз на клуб не мешает посмотреть, неизвестно когда опять здесь буду. Каждый раз она при расставании переживала это болезненнее и болезненнее, на старости лет её накрыла ностальгия по России. Она даже подумывала о поездке на Родину, но опасалась за своё здоровье, а больше всего боялась умереть где-нибудь в море.
Сделав в Англии остановку для загрузки угля, мы до Гаваны от родных берегов в итоге шли ровно месяц. Средняя скорость получилась девять миль в час, чистое время в пути почти двадцать девять суток. За счет скорости мы даже идем с небольшим опережением графика восьмимильной скорости, но впереди самое сложное — переход вокруг Южной Америке, а это во все времена подвиг.
Пока мы заправлялись углем, свежей водой, овощами и живностью, на борт мы естественно взяли немного птицы, четыре коровы и пять боровков, адмирал просто «слетал» в Техас и в итоге с нами идут целых двадцать пять казаков со своими семьями и все девять ирландских семей. Семья Родерика решила сначала дождаться его и лишь потом принять решение.
Кроме этого с нами идут и несколько семей староверов и простых крестьян выкупленных мною. Всего пятьдесят семей, а не сто.
Мы решили взять побольше угля и продуктов, неизвестно как там окажется в Чили, а идти тысячи миль под парусом мне лично не камильфо.
На нашем консервном заводе начали выпускать не только шпроты и рыбные консервы, но и мясные, а своему производству я доверял больше чем английскому, где при запайки банок использовали свинец. Его токсичность была еще толком неизвестна, мои гении в числе многих других задач после получения резины должны изучить и этот вопрос.
Поэтому мы по максимуму продуктами загрузились дома, в частности в трюмах были оборудованы морозильники, в которых был запас замороженного мяса, сливочного масла и сыра. Естественно были солонина, копчености, квашенная капуста и картошка. В глубоких холодных погребах и капуста и картошка вылеживали в наших имениях по паре лет, а квашеная и более того.
Эти эксперименты по моему приказу начали еще в первый год моего хозяйствования. И в не очень удачные годы это все уже нас выручало, призрак голода даже близко еще ни разу не приблизился к моим имениям.
Адмирал конечно был главным в американских делах, но верховное руководство было за Николаем. Он должен обеспечить по максимуму переброску переселенцев в Техас. И начать подготовку переселения казаков, хотя я был почти уверен, что до моего возвращения ничего толком с этим не получится.
Новости из Техаса можно сказать были рутинные.
Как я и ожидал начался сплав староверов с казаками и стало появляться можно сказать первое приближение Техасского Казачьего Войска.
Атаманом его естественно стал Федот. У него было уже три полноценных сотни и они по очереди несли караульную службу.
Никаких инцидентов ни с кем пока не было, с колонистами Остина уже установилась дружба. Мексиканские власти наблюдали за нами со стороны, но видно было что они нас побаиваются, как и местные мексиканцы, их зовут теханос и немногочисленные индейцы, проявившие интерес к пришельцам.
Казачки наши все как на подбор были бородатые, многие гвардейских статей, прекрасно вооруженные и владеющие настоящими чудесами верховой езды.
Вдобавок ко всему много веков жизни рядом со степняками выработали у наших казаков не только бдительность, с настороженностью и какое-то чувство врождённой опасности, но и доброжелательность и как модно было говорить в покинутом 21-ом веке, толерантность к другим.
Колонистов Остина казаки больше всего поразили своим отношением к черным и индейцам. А когда они увидели, что и индейцы отвечают тем же, тут они в буквальном смысле слова открыли рты.
Что меня удивило, так это появление среди наших поселенцев в Техасе двух десятков негритянских семей и больше всего греков.
Адмирал выкупил несколько сотен негров на Кубе и среди рабов маркизы оказались желающие уехать с Кубы. Она им не препятствовала и на Пиносе резко увеличилось негритянское население.
После отъезда Ружицкого и Джузеппе в отсутствии адмирала на Пиносе руководит один из греков Леонидас Спанос. Его первым помощником стал Педро. И оказалось, что вдвоем они замечательно справляются с этим.
Все новенькие замечательно влились в жизнь Пиноса, а двадцать одна семья захотели поехать в Техас, где они без проблем нашли общий язык с нашими людьми.
Но самым большим удивлением для меня оказались греки.
Все семьи, которых мы везли в Америку были в той или иной степени связаны с уже живущими на острове. Их разыскал после войны Одиссей. Среди них были и какие-то родственники Андреаса, который ходил на «Геркулесе» старшим офицером.
Так вот греки оказывается разделились почти поровну и часть уехала в Техас и сразу создали «мафию». И на Пиносе и в Техасе греки занимаются только морем, верховодят и работают в наших маленьких портах, занимаются рыбной ловлей в заливе и всеми прочими делами связанными с морем. Наши мужики надо сказать ничего против не имеют и среди греков только двое русских, два брата Игнат и Илья Сидоровы с Нарвской мызы. Они потомственные рыбаки и попросились у меня в Америку.
Вот такие были общественные новости.
Семейные новости то же были ничего. По крайней мере без экстрима.
Теща вернулась на Кубу и у адмиральской четы все было замечательно, он на мой взгляд чуть ли не молодел от того, что опять при деле, руководит и вдобавок на капитанском мостике. Да еще и на старости лет нашел любовь всей своей жизни, причем взаимно.
Если адмирал был старым морским волком, то теща стала молодой старой морской волчицей. Ей доставляло удовольствие ходить в море и она на самом деле на корабле была правой рукой адмирала, с Андреасом они органически дополняли друг друга.
Глядя на Джевисов я часто думал о чете Мюрреев. В своих чувствах они очень одинаковые и дело наверное в том, что абсолютно точно наши матушки, моя и Сонина, не были счастливы в предыдущих браках, мой родитель точно был козел, а Сонин возможно слишком рано умер. Мужики скорее всего особого счастья в семьях тоже не видели, какое счастье на самом деле похоронить жену во цвете лет, как например было у Джо.
К сожалению нанести визит в Нью-Йорк не получилось, но подробные письма ждали меня в Гаване. Я написал, что бы почту посылали по двум адресам, в Питер и на Кубу.
С семейными делами у Мюрреев было все замечательно, ближе к зиме матушка собирается приехать в Россию с Павлушкой, цель приезда мне совершенно не понятна. Но она взрослая состоявшаяся женщина, совершенно от меня не зависимая и вправе такие вопросы сама решать. Какая-либо гадость с её стороны исключена полностью. В этом я был абсолютно уверен.
С бизнесом у Джо, как говорят янки, все было окей. Мои средства, регулярно получаемые им, позволяли обходиться без каких-либо кредитов, тем более, что и свои предприятия начинали приносить немалый доход. Дети тоже его пока не огорчали.
Особо Джо написал о своих отношениях с техасцами. Для меня самыми важными были два его вывода: они почти все настроены на сотрудничество со мной, категорических противников нет ни одного, тут Стивен откровенно сказал, что один из основных моих плюсов родственные отношения с ним, Джо Мюрреем. И второй не менее важный: я заставил многих призадуматься, количество сторонников рабства несколько поубавилось и среди колонистов продолжаются бурные дебаты на эту тему.
А вот с маркизой было все не очень хорошо. После отъезда Вероники она совсем сникла и не проявляет никакого интереса ни к чему. Только регулярно посещает могилу мужа и еще регулярнее католический храм, где отпевали её супруга.
Тут мы все были бессильны что либо сделать, кроме Николая. Он должен быстро решить все дела на Пиносе и в Техасе и провести какое-то время со своей тещей.
Возвращения в Гавану наших пароходов мы не стали дожидаться и как только были готовы к продолжению похода, тут же подняли якоря.
За счет более высокой скорости мы компенсировали свою стоянку в Англии и пришли на Кубу так, как если бы шли из Усть-Луги со скоростью восемь миль в час без захода в Англию.
На Кубе мы провели времени немного больше, не трое с половиной суток, а целую неделю. Раньше мы не могли уйти пока из Техаса не вернулся адмирал.
И чтобы уложиться в наш график перехода со скоростью восемь миль до мыса Горн, нам надо идти со скоростью девять с половиной миль.
Из Гаваны мы вышли 9-ого июля.
Стоя на корме на корме «Дежнева», я долго смотрел не уходящие вдаль берега Кубы, когда мы прошли вдоль её северного побережья и приближались к Гаити. Пока паруса нам не подмога, но когда ветер будет попутный мы будем пробовать поднимать и паруса, все какая-нибудь прибавка скорости. Всё таки даже четыре месяцев в один конец, а наши капитаны не верили, что мы раньше придем в Петропавловск, это очень много.
Но сухопутный путь еще дольше. Фельдегеря конечно могут долететь до Иркутска за месяц, но потом до Охотска можно добираться и месяц и полгода, смотря как повезет. А дальше вообще песня, что по суху, что по морю. Шансы сгинуть по дороге везде не плохие. Но в четыре месяца еще никто не уложился.
Николай Резанов пытался спорить с Сибирью и по зимней дороге проехал за пять месяцев от Охотска до Красноярска, Но его поездка была полнейшим безумием.
Поэтому пока альтернативы у перехода через два океана нет, если только не рассматривать переход в обратном направлении, мимо Африки. Но там пока не ясно, где есть шанс пополнить запасы угля. Капитан Артемов говорит возможны только три точки: Южная Африка, Остров Суматра, но наиболее вероятно Новый Южный Уэльс в Австралии.
Расстояние в итоге возможно окажется даже больше.
Эти мысли занимали все моё время начала нашего перехода вокруг Южной Америки. Получается любой поход на Аляску, в Калифорнию и на Дальний Восток — минимум год.
Может быть это полнейшая глупость мои американские и дальневосточные идеи, самые настоящие прожекты, в смысле несбыточные,фантастические проекты.
Может быть все свои миллионы надо вложить в развитие России, железнодорожное строительство в Штатах и Европе, что бы заработать еще много денег опять их сложить в России.
Да только перед глазами стоит генерал Бенкенндорф со своим советом покинуть Россию и сам Государь Император со своим предложением взять под патронаж Российско-Американскую компанию, особенно его разрешение привлечь государственных преступников, наверное в надежде что вместе где-нибудь голову свернем.
Надо было видеть его губы, когда он это предлагал, говорят глаза зеркало души. Нет, господа, зеркало души — губы. А глаза можно научиться делать честными и пречестными. Я достаточно прочитал книг на эту тему и общался с настоящими спецами, такие бабки за это дело отваливал. Поэтому сейчас и кадровых проколов нет.
А то, что мне удалось внести лепту в борьбу с холерой и в скорейший разгром польского восстания, а тут наверное обосрался наш царь-батюшка от страха, вот и был вынужден мою помощь принять. А как отлегло сразу посоветовал на край света валить.
Не даст мне Государь Николай Павлович ничего радикального в России сделать, оберет как липку и не даст.
И только когда я буду так богат, что смогу всё нужное мне скупить на корню и от этого мои финансы совсем не пострадают, вот только тогда и получится что-то сделать в России.
Так что, Алексей Андреевич, прочь сомнения. Вперед!.