Интернет. Хотя бы какое-нибудь подобие всемирной цифровой паутины. Вот чего мне действительно не хватает в этой славной дыре, под названием Чикагинск.
Гангстеры, демоны, магия, крутые автомобили и свобода – здесь есть всё кроме приличной библиотеки. Эдакая параллельная Земля из "Черновика" Лукьяненко со сдвигом по фазе не в ту сторону.
Так что мне пришлось обходиться бабушкиными методами и той частью моего мозга, что оказалась забита заклинаниями, ритуалами и прочими рецептами всяких порошков.
Повезло хоть, что девчонка попалась крепкая. Не смотря на попытку удушения, довольно быстро очухалась, даже с катушек не полетела. Пара дней в прострации, и вот уже сидит за столом и уплетает за обе щеки оладьи. Только не улыбается нихрена и глаза всё время прячет.
А пацан молодец. Быстро в кучу собрался, ведёт себя тихо, лишние вопросы не задаёт и по дому помогает. Вот только я не нянька и вечно прятать у себя детвору не собираюсь.
– Оклемались. – подбросив на сковороде очередной пласт теста, констатирую я очевидный факт.– Это хорошо. Теперь давайте решать, что делать с вами дальше.
Скрип вилок по тарелкам как-то особенно резко прекратился, и на меня уставились две пары настороженных детских глаз. Я ощущаю это затылком, даже поворачиваться не надо.
– Не ссать. Фараонам и тем более папаше я вас сдавать не собираюсь, – успокаиваю я тишину, повисшую за спиной. – Вот только…
Наигранная пауза, напряжённый момент, и ещё одна пара оладий падает на блюдо посередине стола. Мои юные гости умны не по годам, слушают меня внимательно, без истерики. Отличные ребята.
– Вот только от вашего рассказа зависит, в какую сторону будут развиваться наши дела.
– Он нас никогда не любил, – первым подаёт голос мальчишка.– Мать бил, меня. Эмми доставал… – его голос вздрагивает, а лицо корчится в гримасе отвращения. – Трогал… Как горничных. Ублюдок! Тварь! Так ему и надо
– Тише- тише. Дело прошлое, – осекаю я паренька. – Мне, честно говоря, срать на ваши семейные проблемы. Вы – детки уже взрослые, самим пора за себя стоять. Ты мне лучше про бабу в красном расскажи.
Я разговариваю с Филлом, но взгляда не свожу с девчонки, и, как оказалось, не зря. При упоминании о женщине, её личико тут же бледнеет, а потом покрывается румянцем. Глазки бегают из стороны в сторону, и, похоже, Эмми уже не до завтрака.
– Ну… – Филл мнется, по всей видимости, подбирает правильные слова, чтоб не сболтнуть лишнего.
– Смелее, Филипп Терренс, смелее, – я сажусь напротив подростков и мягко кладу руки на стол.– Это исключительно только наш разговор, – заверяю я его, как взрослого.
– Это я её позвала, – тихим голоском шепчет девчонка, брата выгораживает, похоже, паренёк совсем не при делах. – Нечаянно! Честное слово. У нас книга есть, черная, со звездой. Вот.
– Продолжай, – теперь все мое внимание принадлежит Эмми, я терпелив как удав, но внутренне уже начинаю нервничать
– Там страничка с рецептом, как исполнить заветное желание была. И ангелочек еще. Я выполнила, все что написано. Она и пришла. Бумажку дала подписать.
– И что было в бумажке? – поникшая голова девчонки оказалась лучше любого ответа: не читала. – А желание, хоть, какое загадала?
– Чтобы папа меня больше никогда не трогал и маму тоже! – Эмми почти плачет, и Филл обнимает сестру за плечи. Чёрт, да такой заботе можно только позавидовать. Но в сторону лирику.
Действительно, куда же проще-то? Мертвых уже точно не потрогаешь. Мысленно посыпаю всех отборной бранью: и малолетнюю дуру, и брата горе-защитника, и призванную демоницу, ну и себя заодно.
– И какая она была? Эта женщина, что пообещала выполнить твоё желание?– натянуто, но всё ещё мягко продолжаю свой допрос.
– Красивая очень, с крылышками. Высокая такая, с огненными волосами. Двигалась красиво и обещала помочь.
Помогла так помогла, лучше не придумаешь. Во мне начинает просыпаться желание поймать демоницу и на настоящую цепь посадить. Ладно, Терренс – урод. Но это даже по адским меркам слишком.
– Понятно. А где сейчас эта книжка? – от подростков мало проку, когда не знаешь, что конкретно тебя интересует.
– В её комнате, под подушкой, – отвечает за уже вовсю рыдающую сестру малец.
– Всё с вами понятно… – подвожу я итог нашей беседе и встаю из-за стола. – А теперь доедаем завтрак, собираем вещи и топаем на выход.
– Ку-куда? – Фил тут же вскакивает вслед за мной, в его глазах паника. – Ты же обещал!
– Если обещал, значит, сделаю! – настойчивым рыком сажаю мальчишку на место. – Я вам не какая-нибудь бабенка из книжки! К тётке своей поедете, во Флоридию. Я обо всём договорился. Денег дам. Но языком не трепать! В дороге никуда не лезть. Учиться, как следует, работать тоже. Мечты сами собой явью не станут. Понятно? Тебя теперь зовут Томми Хиллфер, а её Элизабет Хиллфер соответственно.
– С-спасибо, – парень мнется, заикается, но глаза его не врут, искренне благодарен, засранец.
– Должен будешь, – бурчу ему в ответ и иду заводить тачку.
Я, конечно, не поклонник добрых дел, но и не конченая сволочь, в отличие от некоторых. Самое обидное, теперь придется возвращаться в тот злополучный дом. Ох, тварь рогатая, берегись. Доберусь до тебя.