Мы остановились напротив до боли знакомого мне особняка. Взглянув на это здание, на меня нахлынули воспоминания, которые придавили своей тяжестью, я никак не могла заставить себя выйти из телеги. На полу передо мной лежал связанный по рукам, ногам и с кляпом во рту Барт Бергантинов. Он тоже понимал, что мы достигли места назначения, его глаза были открыты от ужаса, а зрачки жили своей жизнью. Он пытался дёргаться, вырывался, но этими действиями делал себе хуже, верёвки только сильнее впивались в его руки.
— Мая, мы можем сами его затащить внутрь, — заглянул в телегу Кэсан. На его слова я отрицательно покачала головой.
— Дай мне одну минуту.
Скоро я сама, своими руками передам человека призраку, я убью его и сделаю это максимально болезненным способом. Хоть он и сволочь, но его жизнь будет на моих руках и мне придётся с этим жить дальше. Будут ли меня мучать ночные кошмары? Я не знаю. Знаю только одно, от этого плана я не откажусь. Сам Барт каждый раз, когда ему вытаскивали кляп и давали еду с водой слёзно умолял отпустить его. Приводил разные доводы. Когда это не работало начинал проклинать нас, а в следующий раз опять умолять. Постоянно бросался из одной крайности в другую.
Я поднялась и выглянула из телеги призывая к себе помощников. Одной мне его в дом не затащить. Мы его в несколько рук подхватили и быстро под покровом ночи внесли внутрь, оставив в прихожей.
— Уходите, — сказала я помощникам. Они молча посмотрели на меня и не решились ослушаться приказа.
Я вновь осталась одна со своими страхами в окружении стен особняка, меня охватила паническая атака, а ужас ледяными пальцами забрался в душу. А если призрак не захочет меня сейчас отпускать? Если он убьёт меня вместе с Бартом? В ушах стоял чавкающий звук и перед глазами предстала картина как Хуан Монтенегро отрезает себе пальцы. Со всей силы сжала кулаки, причиняя ногтями боль. Это позволило мне снять оцепенение и приступить к делу. Схватила Барта и волоком потащила в гостиную, он дёргался и всячески пытался выкрутиться. С трудом, запыхавшись, но у меня получилось. Я оставила его по центру комнаты, взяла верёвку и привязала один конец к ножке тяжеленого шкафа, а второй конец к верёвке опутывающей руки самого Барта. Всё, теперь если и захочет, то не уползёт отсюда. Вышла из гостиной в последний раз посмотрев на мужчину, он продолжал дёргаться и пытался вырваться до последнего. Вернувшись в прихожую особняка, произнесла вслух.
— Луиза! Мария! Я выполнила свою часть уговора! Как и обещала, Барт в гостиной и полностью в вашем распоряжении.
По комнате прошло дуновение ледяного ветра, заставившего меня поёжиться. Этого знака мне было достаточно, и я вышла из особняка, окончательно закрывая за собой дверь. Не оглядываясь, подошла к телеге, залезла в неё и попросила Кэсана.
— Отвези меня в любую работающую таверну. Потом езжайте домой отдыхать, а то ваша мать по вам уже соскучилась, побудьте с ней, она будет счастлива.
Меня высадили у ближайшего питейного заведения, я зашла внутрь, людей было мало и сидели они в основном по углам заведения. Взяла стул у ближайшего стола и притащила его к барной стойке, уселась на него верхом, выложила на стойку золотой и заявила.
— Налей чего получше и покрепче.
Монетка пропала в мгновенье ока, а передо мной поставили стопку с алкоголем и рядом стакан с соком. Опрокинула её в себя, подождала пока алкоголь огнём пройдёт по внутренностям и после отпила от сока. Поставила стопку обратно на стойку.
— Ещё.
***
Я сидела на полу скрестив ноги, сам пол был белым и буквально на один тон темнее окружающего меня со всех сторон белого мира. Стояла полная тишина и умиротворение. Удивления или страха не было. Откуда-то я знала, что мне ничего не грозит и просто надо подождать, они скоро придут. Я ждала, не шевелясь и почти не дыша. Краем глаза справа заметила изменение в мире, вдалеке появились две жёлтые точки, которые стремительно приближались ко мне. Когда они достигли моего месторасположения, то покружились вокруг и остановились напротив меня. Жёлтый цвет усилился и из него вышла женщина с ребёнком девочкой. Хоть никогда в живую их не видела, но я сразу узнала их.
— Луиза, Мария.
— Да, — ответила женщина и её голос разошёлся по всему белому миру. — Спасибо тебе Мая, ты спасла нас от бесконечного скитания в виде призраков. Наши души отомщены и теперь наконец-то отправятся на круг перерождения.
Я улыбнулась, искренне радуясь за них.
— Проживите новые жизни счастливо.
Луиза и Мария пошли рябью, через несколько секунд их образы восстановились.
— Нам уже пора, времени совсем не осталось. Но я вижу, мы оставили плохой след на твоём ментальном поле. Разреши же нам это исправить и дать тебе защиту.
— Хорошо, — кивнула я.
Ко мне подлетела Мария и обняла своими маленькими ручками. В таком образе она действительно была ангелком. Её прикосновение было тёплым и приятным. У меня не произвольно закрылись глаза и я провалилась в темноту уже обычного сна.
***
Угх, схватилась за голову. Как же плохо. Меня всю крутило, и я до сих пор была пьяная. С трудом разлепила глаза и в непрестанно движущейся картинке узнала свою комнату. Как я здесь оказалась? Последнее, что помню ещё одна стопка того пойла и сон. Это действительно был просто сон? Мысли были тяжёлыми и путались, а попытка вспомнить и подумать провалилась. С трудом слезла с кровати и чуть ли не ползком добралась до ванной комнаты, где окунула голову под ледяную воду. Немного полегчало, надо попить и ещё поспать.
Следующее пробуждение было легче, голова до сих пор болела, но по крайней мере мир вокруг меня не кружился. Учуяла приятный запах куриного бульона с кухни. Заставила себя встать и пошла на кухню, там за плитой помешивая супчик стояла Кэтян, её правое ушко подрагивало, а поверх одежды был надет фартучек. Выглядела она так крайне мило. Услышав, что я вхожу повернулась ко мне.
— Мая присаживайтесь, сейчас бульончика покушаете и станет легче, — произнесла она, размахивая поварёшкой.
— Ага.
Сил отвечать, что-то более весомое не было, подошла к столу и с трудом уселась за него. Мне буквально через минуту всучили ложку и поставили дымящуюся тарелку. В курином бульоне плавала лапша и мелко нарезанный лучок. Подцепила ложкой суп и предварительно подув, отправила содержимое в рот. Горячий суп прошёлся по организму возвращая меня к жизни.
Кэтян присела рядом со мной и с ожиданием стала смотреть на меня.
— Спасибо, ты меня спасла, очень вкусно, — Кэтян широко улыбнулась довольная моей похвалой. — Как я оказалась дома?
— Мы с Кэсаном не поехали к себе, а проследили за тобой и когда ты вырубилась в таверне, забрали тебя и отвезли домой.
Я так и подумала, сама я точно бы не добралась.
— Дала я вчера, конечно, слабину.
— Мы всё понимаем. Сегодня я с вами пока Кэсан помогает маме.
Я ей кивнула и приступила доедать суп. От Кэтян действительно шло только желание мне помочь и поддержать.
— В гильдию не ходили?
— Ещё нет, я решила, что лучше вы сами сходите.
— Ну и правильно, сейчас я доем, умоюсь и схожу. Эмма поди уже заждалась.
***
В гильдии поздоровалась с администраторами и прошла к кабинету Эммы, постучалась и открыла дверь. Внутри ничего не поменялось, Эмма сидела за своим столом, а рядом с ней стояла Габриэла и вела записи в блокнот. Хотя нет, Эмма обычно более расслабленная, а сейчас слишком сосредоточена и взволнована. Что-то случилось пока меня не было?
— Добрый день, — поздоровалась я.
— О Мая, проходи. Я тебя ждала чуть раньше.
— По непреодолимым и не зависящим от меня обстоятельствам, у меня не получилось прийти раньше.
— Как завернула то, ладно знаю я твои обстоятельства, — усмехнулась она. — Напилась в зюзю, куда уж ко мне в таком состоянии идти. Как твоя голова?
— До сих пор чугунная и плохо соображает.
— Габри, сделаешь своего чудо чая?
Габриэла отложила блокнот и стала варганить на кухоньке.
— Сейчас глотнёшь и сразу легче станет, мгновенно похмелье снимает, правда на вкус противный, но выбирать не приходится. Мне надо, чтобы ты сейчас соображала.
Чай мне всучили в руки буквально через минуту. Правда эта тёмно-бурая вязкая жидкость на чай совсем не тянула. Я сделала глоток и скривилась, это пойло провалилось в мой желудок оставив во рту отвратительно кислый привкус.
— Пей до конца, сама виновата, — подогнала меня Эмма.
Зажмурившись, залпом допила содержимое чашки. Меня аж передёрнуло всю, кисло, слишком кисло. Но как Эмма и сказала буквально через несколько секунд похмелье стало отступать, а я начала трезво мыслить.
— Вижу теперь готова слушать. О ваших приключениях Тень уже поведала, а мне нужно ввести тебя в курс дела. Пока тебя не было…
И Эмма мне всё рассказала, про Сому, принца и принцессу, про неудачный новый призыв и шатком положении нашего отдела. Я слушала очень внимательно, не перебивая. Эмма была крайне серьёзной и, наверное, в первый раз так говорила со мной, до этого она как будто не серьёзно ко мне относилась, что поменялось? Я дождалась, когда начальница сделает паузу и спросила.
— Почему вы мне всё рассказываете? — информация, которую она поведала шокировала. Призванных героев сразу убивают, если они могут нести вред этому миру. Так почему зная меня, она всё же мне всё рассказала сейчас?
— Потому что ты сейчас готова принять правду. Я вижу изменения в тебе. И лучше если ты узнаешь всё сейчас от меня, чем узнаешь потом не известно от кого, и ведь не известно в каком свете тебе преподнесут эту информацию.
Значит Эмма стала мне больше доверять? И стала верить в меня? Значит ли это, что я сейчас могу продолжить её расспрашивать? Могу узнать те вещи, которые давно не дают мне покоя? По крайней мере попробую.
— Почему меня взяли в отдел "Рояль в кустах"?
Эмма после моего вопроса потёрла переносицу пальцами раздумывая. Я ощущала её неуверенность, она боялась мне сообщать эту информацию. Даже Габриэла отложила свой блокнот и стала внимательно на нас смотреть, ожидая её решения.
— Хорошо, я расскажу всё как есть. Я не хотела этого делать так скоро, но последние события развиваются слишком стремительно и возможно потом у меня не будет шанса это сделать…
Мне поведали о Великом хаосе, о борьбе с ним, рассказали про демонов, о том, для чего на самом деле создавался наш отдел. Вывалили на меня всю информацию как я того и хотела. Осознать её и переварить будет тяжело, она буквально меняла всё. Вся наша история рассказанная обычным людям одна большая ложь. Нужно хорошенько посидеть и подумать, разложить всё по полочкам в голове.
Только ответа на свой вопрос я так и не получила, почему же меня взяли в этот отдел.
— Я поняла, это многое меняет, мне нужно подумать, но я так и не поняла почему именно я?
— Извини, прямо сейчас не могу рассказать, на это есть причина, но о ней сейчас нельзя говорить, — я продолжала мониторить чувства Эммы и поняла, она не расскажет. Тогда оставлю этот вопрос в покое.
— Что теперь будет дальше? — спросила я.
— Сейчас всё остаётся как было, у нас недостаточно информации для немедленных действий.
— Тогда я могу отправиться на поиски сбежавшего призванного? Если вы говорите, что он может стать очень сильным, то это будет хороший союзник для нас в данной ситуации.
— Ты хочешь переманить его на нашу сторону? Ты осознаёшь все риски?
— Да, мы не можем упустить такой шанс. Если я всё правильно поняла, то сейчас любая сила может качнуть весы в ту или иную сторону. Мы не можем оставить призванного одного и на свободе. Он либо станет нашим союзником, либо тем, кто привнесёт ещё больше хаоса.
— Понятно, вообще-то изначально я тебя хотела отправить в другое королевство, на призыв нового героя. Там давно просят любого нашего сотрудника для наставлений… Хорошо, решено, — Эмма хлопнула ладошками по столу. — Туда поедет Саманта, а твоей задачей станет нахождение и переманивание того призванного на нашу сторону.
Эмма рассказала мне всё, что знала, все ниточки к призванному вели к землям демонов. Мы составили предварительный план действий, и я отправилась собираться. Нужно подготовиться к долгой дороге.
***
Холодные каменные стены и пол, тяжёлые железные обручи на руках, соединённые цепью со штырём над потолком, затхлый влажный воздух и почти полное отсутствие освещения. Это были мои личные апартаменты, шутил я про себя, стараясь держаться бодрячком. Сома Сасаки имеет успех в этой жизни и ему раз в день приносят еду, на вкус правда она отвратительная, но других деликатесов нет и приходится питаться тем, что дают.
В первый день моего заключения приходил сам король и расспрашивал о произошедшем. Я ему рассказал всё без утайки, мне скрывать нечего. Попытался выяснить состояние Адель, но он после моего рассказа был хмур и молчалив, ничего не ответив оставил меня дальше отдыхать в темнице. День шёл за днём и только по времени кормёжки я понимал их смену. Стражник, приносящий еду, тоже молчал и ни о чём мне не рассказывал.
Больше любых неудобств мне не нравилась неопределённость, она просто угнетала. Хотелось отсюда вырваться, найти Адель, расставить все точки и доказать, что я не виноват. Только мне такую возможность не давали и, казалось, вообще забыли про меня.
Где-то приблизительно через неделю, точно я сказать не могу ко мне пришли. Сняли цепь с крюка и повели по коридорам на верх. Когда мы вышли из темницы я зажмурился от яркого света, в голову ударил свежий воздух и от избытка кислорода я опьянел, но удар по почкам быстро привёл в чувство. Меня отконвоировало пятеро стражей к телеге, напоминающей деревянный грубо сколоченный гроб. Он был полностью из деревянных досок, обвитых железными полосами, с одной из сторон было узкое окошко с решёткой. Внутри мою цепь так же прицепили к крюку и закрыли на замок. Не успел я сесть на пол, никаких лавок или других удобств не было, как мы поехали.
Из окошка я видел дорогу, мы проехали всю столицу и выехали за её пределы отправившись на запад. Мои попытки расспросить стражей куда меня везут закончились ударом в живот, после чего я рот больше не открывал и мне только оставалось строить догадки о конечном пункте назначения. Раз в день мы делали привал, мне позволяли сходить по нужде и скудно кормили, вторая кормёжка была перед сном. Спать приходилось в этом же гробу на голых досках, было жутко не удобно и очень холодно. Каждую ночь я сворачивался калачиком и пытался вырубиться. Сон был чутким и буквально от каждого шороха я просыпался. Пытался спать днём, но во время движения повозки это было почти не реально, буквально на каждой кочке меня подбрасывало и шатало из стороны в сторону.
Весь мучительный путь занял почти две недели, в окошко я в основном видел только дорогу и растительность по бокам, пару раз заезжали в деревню, но меня из телеги в это время не выпускали. По итогу за эти дни я сильно исхудал от недостатка еды и плохого сна.
Путь окончился в огромном городе, который по моим предположениям был раза в три больше, чем столица в королевстве Нойберг. Куда же меня привезли? Что это за город? И зачем так далеко куда-то вести? У меня было множество вопросов и ни одного ответа.
Меня привезли к невзрачному монументальному зданию. Это не здание, а мини крепость внутри города. На всех этажах были узкие окна — бойницы, внутрь вела массивная обвитая железом дверь. Само же здание окружал не менее впечатляющий двухметровый забор. А у входа дежурила двойка людей с оружием в руках.
Внутри здания обстановка была не лучше, голые каменные коридоры с дверями с двух сторон. С первого этажа спустились вниз, редкие магические светильники освещали ещё один длинный прямой коридор. Только двери уже были более массивные и полностью железные. Одна из них на несколько секунд приоткрылась и оттуда вышел человек, быстро за собой её закрыв. Но за время пока она была открыта, в коридор просочился человеческий крик от боли. По спине прошли мурашки, и я непроизвольно сглотнул слюну, мне здесь явно не нравилось.
Меня завели в одну из дальних комнат. По центру стоял железный литой стул с подлокотниками, его ножки скобами крепились к полу. Справа от этого стула стоял деревянный пошарпанный стол, а с другой стороны, ещё один стол, только вот на нём лежали предметы, которые вогнали меня в ужас. Маленькие пилы, напильники, свёрла, щипцы, ножи, иголки. Я остановился и не произвольно сделал шаг назад, меня снова ударили в живот и пока сгибался от боли, быстро усадили на этот стул. С рук сняли обода, чтобы тут же кожаными ремнями зафиксировать их за подлокотники, с ногами поступили так же.
Попробовал пошевелиться, но ремни держали крепко и плотно, ни на миллиметр не мог сдвинуть свои конечности. Последним действием всё тем же кожаным ремнём зафиксировали голову, обмотав ремень вокруг спинки стула и моей шеи, дышать стало трудно. Стражи, закончив с моей фиксацией ни слова не говоря просто вышли из комнаты оставив в таком положении.
Время шло жутко медленно, взгляд постоянно смотрел на пыточные предметы, а ещё сильно зачесался нос. Я пытался его морщить, но чесался самый кончик и ни в какую не хотел проходить. В итоге так и боролся, внутри с ужасом от своего положения, снаружи с кончиком носа, который никак не хотел переставать чесаться.
Дверь в очередной раз открылась, отвлекая меня от внутренней борьбы и внутрь зашёл здоровенный детина. Он подошёл к пыточному столу и распахнул дверцу шкафчика, стоящего под столом, достал оттуда весь в красных подтёках фартук. Детина одел его на себя и взяв щипцы со стола, несколько раз ими клацнул. Держа их в руках, подошёл ко мне. Я не выдержал и стал быстро говорить, с нотками истерики в голосе.
— Нет! Нет! Нет! Не надо! Я ничего не сделал! Отпустите меня!
Открытыми от ужаса глазами следил за дальнейшими действиями палача. Детина положил щипцы на пол передо мной. С боку от левого подлокотника открутил болт, держащий железную подставку, поднял её вверх. Я скосил глаза и увидел в этой подставке пять выпирающих тунельчиков. Детина загнал в них мои пальцы и что-то покрутив внизу зафиксировал их, после чего вкрутил болт обратно, заставляя подставку находится на нужном ему уровне. Теперь я не мог пошевелить не только рукой, но и пальцами. Закончив с левой рукой, он проделал тоже самое с правой. Я ни на секунду не прекращал смотреть и постоянно говорил, умолял его остановиться, но он меня просто не слушал и методично выполнял свою последовательность действий.
Закончив с подлокотниками, он вновь взял щипцы в руки и зацепил ими ноготь на указательном пальце, несколько раз медленно подёргал его из стороны в сторону причиняя боль, я весь внутри сжался, готовясь к худшему. Но детина передумал и отпустил его. Я не успел выдохнуть, как он взялся щипцами за указательный палец на другой руке, ещё раз подёргал ноготь, неожиданно резко и сильно дёрнул на себя, вырывая его с корнем. Боль прошлась по всем нервным окончаниям, заставляя выгнуться на стуле и закричать. Палец горел огнём, я громко кричал и дёргался, пока кашель не прервал мой крик. Невозможность пошевелиться делала боль ещё более жуткой. Из глаз потекли слёзы, и картинка от этого стала расплываться. Я видел, как детина рассматривает мой ноготь, который до сих пор находился в щипцах. Поднёс к лицу, понюхал и бросил оторванный ноготь на пол. Вновь подошёл ко мне и стал примериваться щипцами то к одному пальцу, то к другому.
— Пожалуйста, остановитесь, не надо больше, — я плакал и пытался его уговорить остановится. — Скажите, что вам нужно? Я больше не выдержу!
Детина подёргал мизинец на той же руке, на которой уже не хватало одного ногтя и вновь резко дёрнул вырывая его. От новой вспышки боли у меня помутилось сознание. Вновь осознавать себя начал, поняв, что хриплый расходящийся по всей комнате крик доносится из моего горла. Казалось мне вырвали не ноготь на пальце, а порезали всего меня, болело всё! Я плакал, постоянно повторял и просил остановиться, но палач не слушал меня и через минуту вырвал третий ноготь. Меня накрыло новой волной боли и я, не осознавая себя продолжал дёргаться, вопить, хрипеть, стонать и умолять. Детина был неумолим и поднёс щипцы к четвёртому пальцу, медленно подёргал его из стороны в сторону и в этот момент открылась дверь, он отпустил ноготь не выдёргивая. В глазах от слёз и адской боли всё плыло. В пыточную комнату зашёл невзрачный мужчина, я бы даже сказал серый. Его внешний вид был ничем не примечателен, увидишь такого на улице и через секунду забудешь, как он выглядел. В руках он держал объёмную папку, которую положил на деревянный стол справа от меня и уселся за него же. Внимательно смотря на меня открыл папку и достал оттуда первый листок.
— Сасаки Сома, девятнадцать лет, призванный герой из другого мира, предположительно из Японии. Я всё верно озвучиваю?
Откуда? Откуда он это знает?