Леса, на окраине которых стоял Дорос, столица Западных земель, были просто переполнены всякой живностью. Всевозможные твари, от мало до велика, жили в этих древних лесах. Перевитые лианами гигантские деревья вздымались далеко ввысь, самые разнообразные виды растений, трав и различных существ боролись за выживание в них.
В лесах Дороса можно было найти самые смертельные яды по эту сторону океана, так ценимые убийцами, но людям не удавалось проникнуть далеко вглубь, поэтому жизнь в этих лесах практически не менялась за многие сотни лет.
Слишком опасен был этот древний лес, живущий своей жизнью, и Дорос, возможно, показался привлекательным в качестве столицы для Сестёр именно из-за этого. Они правили из города.
Все официальные визиты и мероприятия проводились именно там, но место, где они занимались своими магическими искусствами, было не в городе, оно было глубоко в лесу. Даже самый искусный следопыт не смог бы пробраться своим ходом через все эти бесконечные джунгли, наполненные ядовитыми змеями, рептилиями. разными, совсем уж непонятными существами, выходившими по ночам, своими безумными воплями, загоняя всех остальных в спасительные места.
Большая древняя скала в глубине леса, нависшая над озером с ревущим водопадом, стала магической лабораторией для Сестер. Сеть пещер внутри нее, они перестроили и изменили под свои удобства, здесь было все необходимое для них.
Относительно сухой клочок земли на скале был высоко над землей, и с земли его не было видно. Он был прикрыт водопадом, и выглядел, как небольшой козырек над озером, в которое падал этот водопад.
Раздался тихий хлопок воздуха и появилась Хилини, одной рукой аккуратно придерживая Хаву в бессознательном состоянии. Второй рукой она держала за шиворот халата мертвое тело Тахира.
Бросив его на землю, она аккуратно положила сестру рядом, и подошла к отвесной стене скалы. Мертвое лицо Тахира с закрытыми глазами, нелепо повернутое в сторону Сестер, казалось улыбающимся, глядя на то, как Хилини смотрела на нее некоторое время.
Сняв тонкую перчатку из ткани с руки, Хилини приложила ладонь к мокрой от попадающей на нее воды стене, отчего большой кусок камня плавно откатился в сторону, открывая проход в большую открытую пещеру. Хилини бережно, без малейших усилий, подняв сестру на руки, вошла внутрь.
В середине пещеры положила ее на большой стол, выточенный из цельного куска камня. Потом вернулась за телом Тахира и, оттащив его в угол пещеры, бросила его рядом с маленьким столиком, заставленными всевозможными склянками, бутылочками и искусно сделанной посудой.
Пещера, в которой они находились, была просто переполнена солнечным светом, падающим сверху через большие отверстия, сделанные прямо в скале. Перевитые лианами и яркими цветами стены пещеры уходили высоко вверх, заканчиваясь высоким потолком, и только, стоящие вдоль них мощные деревянные шкафы и сундуки, оббитые железом, совсем чуть-чуть сбивали царящую здесь природную красоту.
Хилини сняла с лица повязку, показав лицо средних лет женщины восточного типа. Черты лица были похожи на черты лица, лежащего Тахира. Такие же острые скулы, тонкий нос и темная кожа, было похоже, что они выходцы с одних земель.
Ее можно было назвать красивой, если бы не одно но, все лицо женщины было покрыто всевозможными татуировками в виде знаков или символами животных и птиц, живущих далеко на востоке, и глаза, в которых плавала чернильная темнота. Она была точь-в-точь такой же, когда Тахир убил своего брата Шимуна.
Ополоснув руки в бьющем из стены ручейке, Хилини подошла к лежащей без сознания сестре и, взяв со стола острый кинжал, начала аккуратно срезать куски одежды вокруг места, где торчал нож, открыв редко вздымающуюся грудь, всю покрытую такими же знаками, как на собственном лице.
Посмотрев на сестру, она аккуратно сняла с нее повязку, открыв молодое красивое лицо девушки, очень похожей на нее саму. Все портили татуировки и мертвенно белый цвет лица, не помогал даже темный цвет кожи. Сила, вложенная в этот нож, убивала ее, медленно, но верно.
Закончив срезать одежду, Хилини взяла флакончик, стоящий на столе, открыв его, плеснула несколько раз содержимое на нож и вокруг него. Кожа зашипела, пошла волдырями, но Хаве наоборот стало легче. Дыхание выровнялось, а черты ее лица расслабились.
По всей пещере были расставлены жаровни с углями и Хилини, не спеша обошла их все. Зажгла все до одной, кинув в каждую щепотку трав, взятых из стоящей рядом шкатулки. Сладкий запах распространился по все пещере, найдя выход в отверстиях вверху.
Хилини села на колени перед столом, на котором лежала сестра, и начала говорить слова. Слова, которые постепенно выстраивались в песню, протяжную, от которой хотелось бежать подальше.
Слова повторялись, но менялся ритм. Сначала нотки ее голоса были просящими, в них слышался страх и уважение, но потом тон сменился на призыв, она уже звала кого-то или что-то.
Так прошел не один час. Было заметно, что Хилини устала. Ритм песни местами сбивался. Сидя все это время на коленях, она чувствовала, как ее тело просто превратилось в кусок камня.
Воздух над лежащей Хавой начал сгущаться, превращаться в туман, пошел дымкой и начал медленно обволакивать ее. Дойдя до вонзенного ножа, он скрутился вокруг него, принимаясь втягивать его в себя. Нож, засветившись ярким светом, стал медленно выходить из тела. Хава застонала от боли, лежа без сознания, а нож внезапно выскочил из раны, отлетел в сторону, ударившись об стену, упал на пол. Обволакивающий Хаву туман начал рассеиваться, пока не истаял в воздухе. Хилини с трудом поднялась на ноги, подошла к лежащей сестре, принимаясь обрабатывать рану, бледность уже начала сходить с лица сестры.
***
Все ее труды не прошли даром, лечение, если его можно так назвать, прошло успешно. Закончив с раной сестры, Хилини туго обмотала ее повязкой и, все так же легко, подняв ее на руки, отнесла на небольшую тахту, стоящую возле стены пещеры, и, накрыв ее лежащим там же, тонким покрывалом, подобрала нож, который лежал на полу пещеры.
Внимательно изучив его со всех сторон, она положила его в небольшую шкатулку, стоящую на столике рядом с телом Тахира. Что-то не давало ей спокойно думать, понятно, что весь план пошел прахом, слишком умен оказался Тахир, они с большим трудом выжили, но что-то было не так, все равно.
Удобно схватив тело Тахира, Хилини поволокла его в небольшой проход с зияющей темнотой. Пройдя небольшое расстояние вглубь хода, где уже было настолько темно, что не было видно ничего и непонятно, как вообще Хилини настолько уверенно шла по нему.
Воздух ощутимо похолодел, когда она вышла с телом Тахира в маленькую пещеру со стоящей большой железной клеткой, прутья которой были вделаны в стену пещеры. Открыв небольшую дверь, она затащила тело туда, небрежно бросив на пол, приковала его к, торчащему из пола, кольцу. Затем, выйдя из клетки и закрыв дверь на ключ, Хилини еще некоторое время стояла, глядя на мертвое тело, потом, повернувшись, вышла.
Поднявшись в верхнюю пещеру, она проверила сестру, та еще спала, села, на рядом стоящий небольшой деревянный табурет, и начала шаг за шагом в голове восстанавливать в голове все, что произошло. Вечерело, солнце начинало садиться, жаровни с травами давно уже потухли, еле ощутимый сладковатый запах трав остаточно заполнял пещеру и уходил вверх.
Через отверстия в потолке за Сестрами наблюдали. Десятки нечеловеческих глаз смотрели за ними, и спустя некоторое время по одной из лиан, плетущихся до самого пола по стене, ловко спустилась небольшая обезьяна и, тихо, не спеша, начала подбираться к Хилини, которая сидела, не двигаясь, закрыв глаза.
Обезьяна подобралась практически в упор, протягивая небольшую мохнатую лапу к ней. Хилини внезапно открыла глаза, резво вскочив с табурета, махнула перед собой кривым кинжалом, достав его из рукава. Обезьяна, зашипев, отскочила, глядя в сторону Хилини. Сидевшие наверху ее собратья, подняли дикий крик, прыгая с лианы на лиану, но опасались спускались вниз.
— Я просто решил потрогать Госпожу, — говорившее существо оказалось не совсем обезьяной. — Проверить, жива ли она.
Существо открыло пасть и улыбнулось. Два ряда острых, как у акулы, мелких зубов и мелкий тонкий язык, мелькавший за ними, вдобавок к этому, небольшое голое сморщенное лицо с большими круглыми глазами без малейшей тени эмоций, вызывали отвращение.
Хилини убрала нож и снова села на табурет.
— Что тебе надо, демон? — спросила она. — Твои услуги нам пока не нужны, — демон, а это был он, облизнувшись, посмотрел на, лежащую на тахте, Хаву.
— Я, Зур, — представился демон. — Вы убили Хозяина, — и, сняв со стены растущий цветок ярко-жёлтого цвета, принялся жевать. — Мы все почувствовали его смерть. Мы знали, как вы его ненавидите, потому пришли сюда ждать. Знали, что вы вернетесь. -
— Ну, вот мы здесь, — выпрямилась на стуле Хилини. — И что дальше? Пришли отомстить за своего любимого Хозяина? — усмехнулась она, — Его время давно ушло, а мы, наконец, добились своего. Вы, же, дети Нижнего мира, будете служить нам. Да не так, как раньше, когда мы просили с Сестрой вас, нет. Теперь вы полностью в нашей власти, все, кто служил ему.
— Нет-нет, мы не хотим мстить, — существо раздвинуло свою пасть, снова показывая острые зубы. — Мы всего лишь хотим забрать его тело. Чтобы похоронить его, соблюдая все почести. Вы победили, зачем вам оно? Мы видели, как ты тащила тело Господина в обнимку с телом своей сестры. Не все прошло, так как вы хотели, — она лежит сейчас почти мертвая. Мы можем помочь, — демон кивнул в сторону Хавы головой.
— Ну, уж нет! — прищурила глаза Хилини. — За кого ты меня принимаешь? За ту молоденькую неопытную послушницу, которой я была много лет назад? Которая при вашем виде вся тряслась от страха? — усмехнулась она. — У нас с сестрой сейчас есть все, что нам надо. Мы добились всего, что хотели, а теперь прочь с глаз моих! Тело ты не получишь. Жалкая тварь, еще смеешь со мной торговаться!
Демон ощерился в улыбке.
— Нас больше, а ты одна, сильно ослабевшая, мы можем взять нужное сами, — говоря эти слова, тело Зура напряглось для прыжка, а его собратья начали спускаться по стенам, ловко перебирая лапами.
Тонкая женская рука, покрытая знаками и татуировками, появилась из воздуха позади демона, схватив его за голову, подняла в воздух. Жилистое обезьянье тело напряженно задергалось, пытаясь вырваться. Демон заревел от боли, так как пальцы руки, держащие его голову, начали проникать под кожу.
Хава полностью вышла из воздуха, показавшись в своей разорванной тунике, повернув демона к себе, откусила ему кусок шеи вместе с мясом и шерстью. Хлынула черно-бурая кровь, заливая Хаву.
Она подняла голову вверх, к ползущим к ней существам, брезгливо отшвырнув тело демона, широко улыбнулась кровавым ртом. После чего, подпрыгнув высоко в воздух, и ловко зацепившись за стену, она одним ударом вбила одного демона в стену, переломив ему спину. Потом прыгнула к следующему, оторвав ему голову.
За несколько минут пещера быстро заполнилась кусками мяса, оторванными конечностями и визгами боли. Все было залито черной кровью. Разорвав последнего демона пополам Хава, которая от всего этого сама стала похожа на демона, подошла к Хилини, и, обняв ее, посмотрела ей в глаза.
— Спасибо, за то, что спасла меня, сестра, — сказала она. — И спасибо за небольшое развлечение, которое ты мне позволила, — улыбнулась окровавленным ртом.
— Их сородичи узнают об этом и не простят нам, — сказала Хилини.
— И что они сделают сестра? Их слишком мало. Они боятся силы, которой мы обладаем, — рассмеялась Хава. — А то, что сейчас произошло, будет им уроком. Пусть знают свое место.
Хилини покачал головой.
— Эти демоны, Садди, они не так просты, — она встала с табурета, на котором сидела и огляделась. — Ну и запачкали они здесь все. Надо убраться здесь хорошенько. Я ухожу в замок, в Дорос, надо связаться с Шимуном, узнать как у него дела.
— Пожалуй, я побуду еще здесь, сестра, — ответила Хава. — Пришли сюда рабов, пусть они уберутся здесь. Только, помоложе! Я еще слишком слаба после раны Господина. Да еще и эта стычка с этими тварями, — Хава пнула лежащую голову демона, отчего та покатилась по полу, гулко стукнувшись об стену пещеры. — Так что, я использую их для восстановления своих сил после того, как они уберутся.
— Хорошо, сестра, — Хилини, оглядев еще раз пещеру, вышла наружу, и только еле слышный хлопок воздуха дал понять, что она исчезла.
Хава подошла к небольшому столику, взяв графин с него, налила себе в бокал вина и, неспешно болтая его в руке, вышла на козырек пещеры, возвышающийся над озером.
Снаружи царила ночь. Теплый тропический воздух обволакивал напряженное тело. Она глубоко вздохнула полной грудью. Даже недавняя стычка внутри пещеры не помешала никому в этом мире снаружи жить прежней жизнью, обычное дело для обычных людей.
В траве все так же кто-то бегал и ползал. Из-за сени деревьев на краю озера на нее кто-то смотрел желтыми глазами, было видно, как молодой красивый ягуар, вышедший из леса, посмотрев на нее, спокойно стал пить из озера.
Хава села, свесив ноги на краю козырька, наблюдая, как в озере отражается, нависшая в небе, большая желтая луна.
«Неужели у них все получилось? Все, к чему они так долго шли с сестрой. Теперь, наконец-то, все угрозы со стороны Господина устранены. Конечно, она чуть не поплатилась за это своей жизнью, все же у них не вышло до конца, что они хотели», — Хава потерла шрам от кинжала на груди, но это того стоило. Лечение сестры помогло ей, и потом, плоть и кровь демонов, так, кстати, оказавшихся рядом, тоже. — «А скоро сестра пришлет двух молодых рабов», — Хава улыбнулась. — «Надо привести себя в порядок и подготовиться к их приходу, чтобы порадовать их собой. Не каждый слуга удостаивается такой чести».
Хава поставила бокал на землю, встала и скинула с себя разорванный грязный, заляпанный кровью, костюм. Оставшись обнаженной, она оглядела себя со всех сторон: прекрасное молодое тело несмотря на то, что ей уже была больше ста лет. Ни одного шрама, кроме свежего от удара Тахира. Шрам на груди все портил, конечно, но он скоро исчезнет. Потянувшись, как кошка, Хава улыбнулась снова сама себе и рыбкой нырнула в озеро.
***
Хилини появилась в своей комнате, в Доросе, подняв волну воздуха и подойдя к шкафу для одежды, переоделась в чистую темно синюю тунику. Немного помедлив, она достала маску из ткани такого же цвета и надела ее на лицо. В коридоре ее уже ожидали. Охрана из местных солдат, которые, в принципе, ей были не нужны, но, как не пыталась она от них избавиться, надо было соблюдать местные обычаи. Да и люди реагировали на это гораздо привычней, чем когда она шла одна. И Гомати, верховный жрец богини Кадру, он свято верил, что Сестры воплощенные дочери Кадру, потому беспрекословно служил им, выполняя все, что они говорят.
— Госпожа, — старый жрец стоял возле входа в ее покои, увидев ее, низко склонил свою голову. — Вас давно не было, я уже начал беспокоиться.
— Оставь, Гомати, — перебила его Хилини. — Ты же знаешь, что с нами ничего не может случиться. Идем в тронный зал, по пути расскажешь, какие изменения произошли, пока нас не было.
— Конечно, Госпожа, — Гомати выпрямился, следуя за Хилини.
За ними двинулась и стража. Темные старые коридоры дворца Дороса, освещенные факелами, таили множество секретов и тайн, но никогда по ним ранее не ходили такие существа как Сестры.
С их появлением, власть богини Кадру — прародительницы змей, укрепилась стократно. Они всячески поощряли это, и Гомати, помнивший их, когда сам еще был ребенком, буквально боготворил их.
Он любил их всей своей душой и готов был идти за ними куда угодно. Безусловно, Сестры заметили это, когда он еще был молод, и все его усердия по отношению к ним. Они были далеко не глупы, понимая, что одной силой и ужасом невозможно держать власть в своих руках бесконечно. Потому, ими была взращена целая армия жрецов, фанатично преданных им, и Гомати был одним из немногих приближенных.
Они даже научили его пользоваться магическими устройствами, с помощью которых, он мог общаться с ними, и в случае чего вызвать их случись что-то срочное.
Выйдя из коридора, они вышли в большой каменный зал с колоннами, украшенными мордами змей. стены зала были искусно расписаны сценами человеческих жертвоприношений богини Кадру, и везде были изображены Сестры.
На одной из росписей они держат над головой младенцев, подняв высоко над ямой, из которой вырываются языки пламени. На другой, они сидят на ритуальных тронах, а возле их ног лежат отрезанные головы людей. Дочери Кадру, так их называли в Доросе, почти что богини, и никто не мог им сказать или сделать против.
Железные факелы на стенах и стоящие на полу большие жаровни давали достаточно огня, чтобы освещать весь зал, бросая причудливые тени на рисунки на стенах, добавляя еще больше ужаса этим росписям.
В конце зала стояло два каменных трона, высеченных из одного куска камня. Троны Сестер, позади которых на стене висели головы, много голов, тех, кто хотели когда-то свергнуть их. В основном, это было в самом начале, когда они пришли в этот город, потому головы уже давно высохли.
Запах страха, витавший в этом зале, сбивавший спесь даже с самых важных, богатых и влиятельных людей, что приходили сюда. Хилини не спеша прошла по залу, и обойдя троны, завернула в небольшую комнатку за ними, где стояли маленький стол с картой западных земель и деревянные стулья вокруг него.
Здесь они решали повседневные дела со своими советниками, жрецами и все, что требовалось, срочно обсудить без лишних глаз. На входе осталась стоять стража, а Хилини с Гомати прошли внутрь, где, усевшись на один из стульев, она дослушивала последние новости, что говорил старый жрец, стоя перед ней.
Ничего нового, все без изменений. Они с Сестрой крепко держали власть в своих руках. Обратив религию в свою пользу, обе Сестры с помощью своего искусства, которое у них было, практически стали богинями в этих землях.
— Гомати, приведи чуть позже в мои покои двух послушников, девушку и юношу, помоложе, — сказала Хилини, — они понадобятся мне. И еще, есть ли новости от Шимуна, нашего брата?
Шимун. Гомати не любил этого старого колдуна. Конечно, он собрат Сестер и, пожалуй, был старше их, но он не любил его. Возможно, это была обычная ревность, даже, скорее всего, так оно и было.
— Нет, Госпожа, — склонил голову он, — ничего. Скажу, я давно уже не видел и не слышал о вашем брате.
— Это очень странно. Он должен был уже оставить сообщение, — Хилини начала понемногу нервничать. — Оставь меня, Гомати, и прикрой за собой дверь, я попробую связаться с ним прямо сейчас.
Когда жрец вышел, она подошла к одной из стен и, нажав в ней на один из камней, открыла скрытый тайник, где лежало все необходимое для связи с Шимуном. Таких тайников было множество разбросано по всем землям и городам, которые, так или иначе, касались Сестер.
Когда-то, давным-давно, они принадлежали к Семье и могли разговаривать друг с другом без дополнительных магических инструментов, но, то время давно ушло.
Хилини аккуратно поставила на стол небольшую железную коробочку, в которой лежал тусклый черный не ограненный камень из непонятного материала. Он отдаленно напоминал материал, из которого был сделан алтарь, где они принесли в жертву Бочку и который должен был связать Господина с помощью мальчика.
Сев перед ним на стул, она прикоснулась обеими руками и, закрыв глаза, начала предпринимать попытки коснуться разума Шимуна.
К сожалению, такая связь была только односторонней. Говорить мог только тот, кто держал камень, а в ответ принимались бессвязные отрывки мысли, даже, скорее, эмоции, но этого было достаточно.
Хилини ничего не слышала. Ни одного отголоска. Камень был совершенно холодный и молчаливый. Никогда такого не было. Она начала понимать, что Шимун не ответит. Что-то не то. Шимун всегда отвечал, даже когда отдыхал, хотя отдых ему нужен был крайне редко. Она прервала попытки связаться, и аккуратно убрав коробочку с камнем в тайник, вышла из комнаты.
***
Вдоволь накупавшись в озере, Хава переоделась в чистый костюм из плотной ткани, похожий на ее разодранный и окровавленный, который сейчас комком грязи лежал на пятачке пещеры, и начала приводить руки в порядок.
Она всегда любила держать свои руки в идеальном состоянии. Редкие масла, которые она сейчас втирала в руки, стоили целое состояние и достать их было чрезвычайно сложно. Вытянув руки ладонями вниз, Хава с удовольствием посмотрела на них. Вечно молодые, такие же, как и ее тело, не одной морщинки, это всего лишь часть того, что давала истинная магия, которой обладали только боги и демоны.
Хава, не спеша втирая масло, вспоминала тот день, когда они с торговым караваном пришли с сестрой в тот оазис, где первый раз услышала про Семью. Их везли на продажу, куда-то на север, и этот оазис был всего лишь одним из многих.
На тот момент ей было десять лет, а сестре тринадцать. Как это было давно. Целая вечность прошла с той поры. Такие, как они, дорого ценились далеко за морем и несмотря на то, что путь был долгим и опасным, работорговцы не жалели ни времени, не сил на этот путь.
В этом оазисе всегда пересекалось много разных людей, начиная от работорговцев и заканчивая вождями племен. Там-то они и увидели первый раз, как пляшущий в, украшенной перьями, маске вокруг ночного костра человек, пускал огонь изо рта высоко в воздух, освещая сидящих вокруг высоких темнокожих людей с подпиленными зубами. Сидя в деревянной клетке и держась руками за прутья, Хава с восторгом наблюдала за происходящим возле костра. Проходящий рядом воин в тюрбане и кривой саблей за поясом, остановился, видя, как она наблюдает, и плюнул в сторону костра с танцующим колдуном.
— Не смотри на них, это всего лишь фокусы. Фокусы диких людей из пустыни. Их время уходит. Я видел настоящие чудеса, далеко-далеко, в большом городе. Там, где высокие башни из белого камня и фонтаны бьют прямо из безжизненной земли. Город посередине пустыни, Анджун. Там воистину правят настоящие боги, — воин вздохнул, вспоминая, что он видел, уходя дальше.
Хава запомнила его слова и название города, поклявшись в тот день, что найдет этот город.
Снаружи пещеры раздался тихий хлопок, через минуту после него, в пещеру зашла Хилини, а за ней следом молодая девушка и парень, оба в просторных белых туниках и с рисунками в виде двух змей на лицах.
Явно, попавшие сюда первый раз и находясь с теми, кому они молились каждый день. Все это ввело их в благоговейный трепет, а увидев, сидящую за столиком Хаву, они упали на колени и не двигались.
Хилини сморщилась. Хоть она и понимала уже очень давно, что на этом в том числе стоит их власть, но никогда особо не любила ярко выраженный фанатизм и преклонение. Она молча обошла лежащих слуг, подходя к сестре.
— Хава, нам надо кое-что проверить, я беспокоюсь. Пойду спущусь в нижнюю пещеру, объясни им, что и как надо убрать и почистить и приходи тоже, мне одной будет тяжело провести обряд, — с этими словам Хилини развернулась и ушла.
Хава, поднявшись из-за столика, подошла к, все так же лежащим на полу пещеры, молодым людям, присев на колени, прикоснулась к их головам руками. Легкая дрожь прошла по ним от головы до ног. Хава никогда не отличалась способностью объяснять и что-то говорить людям. А получив дар истинной магии, и научившись пользоваться ею, она и вовсе практически отказалась от этого.
За долгие годы она узнала много разных способов управлять людьми, упиваясь полученной силой, она экспериментировала с ней, и не сказать, что способы эти были слишком человечными.
Ее давно перестали интересовать люди. Они стали только инструментами и ничего более. Хава вложила в разум двух лежащих слуг желание, что она хотела, сломав и стерев все, что они знали о своей жизни, превратив их в двух безвольных кукол в мгновение ока. Встав с колен, она некоторое время наблюдала, как они двигаются по пещере, подбирая с пола окровавленные куски, совершенно не обращая внимания в чем они испачканы, и пошла вслед за сестрой.
Спустившись вниз по темному коридору, она вышла в пещеру с железной клеткой, где лежало прикованное к прутьям тело Тахира. Сестра стояла перед решёткой, увидев, что пришла Хава, произнесла:
— Шимун пропал, от него нет вестей. Я пыталась связаться с ним, он молчит и разум его не отвечает. Что-то, явно, случилось с ним. Надо это проверить.
— Наш Господин хитер, очень хитер несмотря на то, что мы заперли всю Семью в темницу на сотни лет, это время не сломило не их не его.
Хилини открыла дверь и зашла вовнутрь клетки:
— Заходи, сестра, мы попытаемся отыскать его. Место, куда попадают боги, демоны и магические существа после своей смерти в этом мире. Там они находятся целую вечность, так заведено было при создании миров. А Тахир перестал быть человеком, после того как обрел Силу. Мы прекрасно помним, о том, что он рассказывал нам, как это было. –
Хилини села на труп Тахира, крепко сжав его ногами, и нагнувшись, прикоснулась к его лицу обеими руками.
— Я войду туда, сестра, — Хилини посмотрела на Хаву, — а ты не дай никому вырваться оттуда и зайти в мое или в его тело. Всякое может случиться. Те, кто там находятся, а их там очень много, возможно, захотят вернуться.
Хава только улыбнулась на слова сестры, и кивнув головой, начала смотреть, как Хилини начала что-то шептать, сидя на теле Тахира, не отпуская его голову.
Она знала свою сестру, знала ее силы и умения, поэтому не беспокоилась. Вскоре глаза Хилини закрылись, тело ее замерло, а она застыла в той же позе, что и была.
Хава села перед ней, скрестив ноги, и внимательно следила за всеми отражениями обычного духовного миров. Одним из таких миров был Аль-Хульд. Странное место. Не каждый мог туда не то, что попасть, но и знать о нем.
В свое время о нем как-то обмолвился Господин. Тахир, не сказать, чтобы он был богат на истории о нем, только потом уже Сестры самостоятельно по крупицам собрали знание о этом мире.
Сейчас перед ее глазами ярким светом сиял проход в него, туда и зашла сестра. Не сама, конечно, а ее духовная сущность. Открывать просто так его было очень опасно, но необходимо было узнать, действительно ли Господин ушел туда?
Хава почувствовала, что кто-то приближается к выходу, отчего вся напряглась, держа наготове заклятья изгнания, чтобы дать вынужденный отпор непрошенным гостям. Но это была сестра. Светящийся силуэт, которой вышел из прохода, тускнея, и вскоре потух. Хилини тяжело вздохнула, открыв глаза, встала над телом Тахира.
— Его нет, — глухим голосом сказала она. — Согласно практикам, я, используя его тело, пыталась найти. Если бы он умер, то врата бы отметили это, но он не проходил в земли Аль-Хульд, — она посмотрела на сестру. — Он обманул нас, и он здесь.
— Но как? — Хава, вскочив на ноги, принялась нервно ходить по клетке. — Ты сама видела, как Шимун перерезал ему горло. Рука брата, обладающего Силой, убила его, он не мог выжить. Только члены Семьи могли наносить друг другу вред, больше никто.
— Я не знаю, — Хилини тяжело вздохнула. — Он нашел пути отхода, надо это выяснить. Нам надо вернуться в Дорос, отдать распоряжения. И в том числе, найти Шимуна, он не мог просто исчезнуть.
— А что, если он мертв? — спросила Хава. — Вдруг Господин убил его?
— Все может быть, конечно, но если так произошло, то мы в большой опасности, сестра. Надо вернуться туда, где остались следы, нужно отправить людей.
— А что с телом? — переспросила Хава.
— Оставим его здесь, кроме нас сюда никто не может попасть, — ответила Хилини.
— Госпожа, — раздался, лишенный эмоций, женский голос. — Мы все сделали, как было велено вами.
В пещеру зашли рабы, уже лишенные разума. Их белые одежды были изорваны и заляпаны кровью, а глаза бессмысленно смотрели в одну точку.
— Как вовремя! — усмехнулась Хава. — Я уже настолько ослабела после произошедшего с моим телом, что я еле стою на ногах
С этим словами она подошла к девушке и, ласково проведя рукой по ее волосам, плавно повела ладонью вокруг лица, оставляя за ней слабо видимый след, который практически сразу таял в воздухе. Девушка безвольно стояла, никак не реагируя на то, что с ней делают. Кожа у нее начала темнеть, покрываясь пятнами темно-синего цвета и вскоре покрыла все видимые участки кожи.
Все так же плавно рисуя узоры вокруг ее лица, Хава оттолкнула уже мёртвое тело, упавшее с глухим стуком на пол пещеры, после чего обернулась к стоявшему рядом юноше.
— Подойди, — поманила она его пальцем, и он безропотно повиновался ее приказам. Спустя некоторое время, его тело, ставшее такого же цвета, упало рядом с телом девушки.
— Ну, наконец, я снова полна сил, — сказала Хава, потрогая место, где раньше была рана от кинжала.
Идеальная ровная и молодая кожа. Ничего больше не напоминало о том, что относительно недавно здесь была ужасная рана.
— Пойдем, сестра, я готова ко всему, в том числе встрече с Господином, — она обернулась к Хилини. В ее глазах бурлила непроницаемая тьма, в которой теперь проскакивали багровые искры. — В третий раз он не уйдет от нас живым.
Сестры ушли, оставив пещеру пустой, и ничто уже не напоминало о том, что здесь недавно произошло. Раздался шорох, и с потолка ловко перебирая лапами, спустилось несколько обезьян-демонов, Садди, как они называли себя сами.
Давным-давно их призвал на службу к себе Тахир. Они служили ему и сейчас, даже после того, как он был помещен в темницу на многие года. Спустившись на пол пещеры, они огляделись.
— Глупые Хозяйки, — сказал один из них. — Они ничего не поняли. Они ничего не знают. Надо забрать тело Хозяина.
Принюхиваясь уродливым носом на сморщенном лице, он махнул лапой в один из проходов. — Он там. Хозяин там, — и они скрылись в темноте.
Спустя некоторое время они появились, неся с собой мёртвое тело Тахира. Используя хвосты, они, аккуратно поддерживая тело, быстро поднялись по стенам пещеры и исчезли.
***
Устин и его люди въезжали через открытые деревянные ворота в свой дом. Крево, можно было назвать большой деревней, но так можно было сказать, если ты не был внутри. Это был мужской монастырь, основанный Капитулом, во главе которого уже много лет стоял отец Доминик.
В нем обучали магии и воспитывали будущих воинов. Велиград, столица Средних земель давно уже организовывал и строил подобные монастыри по всем своим землям, принимая с малых лет к себе мальчиков сирот, либо родители местных деревень отдавали сами детей на обучение.
Здесь была еда и кров. Здесь учили тайным искусствам, умению читать и писать, военному делу, а когда мальчики становились мужчинами, то становились либо учеными мужами, владеющими магией, или, если искусство магии не пробуждалось в них в должной мере, воинами, беспрекословно подчиняющимся Капитулу.
Воспитанные с самого детства вместе в такой среде, и те и другие становились частью Капитула магов Средних земель. Мощной и большой организацией, во главе которой стоял Совет. Выросшие в таких местах бывшие сироты и необразованные крестьяне, сами уже несли знания и мир в Средние земли.
Устин был сиротой и сколько себя помнил, то Крево всегда был его домом. Монастырь стоял на природной возвышенности в удалении от местной столицы и деревень, рядом с небольшой речкой. Огороженный со всех сторон высоким забором из камня и имеющий всего один вход, Крево был полностью самодостаточен. На его территории выращивали скот и птицу, рядом на полях росла пшеница, а протекающая рядом речка давала пресную воду и рыбу.
С малых лет Устин рос под присмотром учителей и наставников. Когда стало понятно, что связанное с магией ему очень тяжело дается, а дар магии никак не проявляется, то наставники передали его в ведение воинов.
Он явно больше тяготел к военному искусству, проводя каждую свободную минуту, повиснув на деревянном заборе, с восторгом в глазах наблюдая, как тренируются воины.
Конечно, общее образование, когда еще не шло разделение на искусства, дало ему понятие магии. Он знал ее базовые принципы, в теории, конечно, но все равно. Были и те, кто проявлял дар магии, одинаково стремясь к владению мечом. Таких было очень немного, и когда такой мальчик проявлял себя, его, рано или поздно, забирали в столицу, Велиград. И там, в главном храме они продолжали обучение, в итоге становились Видящими.
Таких людей Устин видел всего пару раз за свою жизнь. В итоге Устин сам стал хорошим воином. Он много путешествовал, выполнял задания Капитула, и судьба вернула его назад в Крево пять лет назад. Он занял должность главного военного наставника, выше него был только отец Доминик. До недавних событий все было относительно спокойно. Устин заведовал военной доктриной, воспитывал молодых, проводя вечера в беседах с отцом Домиником.
***
Подъехав к конюшне, Устин спешился, оставив товарищей, и сразу же пошел к дому отца Доминика. Проходя через центр монастыря, он кивал головой, отвечая на приветствия друзей и знакомых. Одна большая семья, он знал их всех, начиная от преподавателей и наставников, заканчивая молодыми ребятами, только недавно пришедшими за стены Крево.
Единственный в монастыре, отдельно стоявщее ото всех, здание, невысокий каменный дом наставника, выделялся своей простотой. Небольшой деревянный заборчик, окружающий дом с цветущим садом. Никаких изысков и украшений, только, стоящая у входа, небольшая каменная скамейка, на которой Устин и Доминик часто сидели по вечерам.
Цветы в саду, в саду росли в большом разнообразии. Устин не помнил их по названиям, но, безусловно, все они были очень красивы. Наставник старался сам ухаживать за цветником, и только когда выезжал по делам, оставлял уход за ними, заставляя предварительно выучить досконально особенности каждого растения, назначенного человека.
Устин подошел к высокой деревянной двери и аккуратно постучал в нее.
— Проходи, Устин, — раздался низкий голос отца Доминика. — Твой стук в дверь я всегда смогу узнать, — со смехом добавил наставник.
— Добрый день, наставник, — Устин прикрыл за собой дверь, заходя в небольшой круглый зал с камином.
Посередине зала стоял большой круглый стол со стульями, а возле большего окна стояла небольшая тахта. У стены стоял небольшой шкаф, забитый книгами, и возле другой, тяжелый, обитый железом, сундук. Вот, в принципе, и все, что находилось в доме наставника. Отец Доминик вышел ему навстречу из кухни сбоку, неся в руках бутылку вина и пару деревянных стаканов.
— Если хочешь, я могу сказать приготовить хороший ужин? — произнес он. — С запеченными угрями и морской капустой. Их как раз привезли недавно с юга, все, как ты любишь, — улыбнулся наставник.
— Я бы с радостью, отец, — ответил ему Устин, — но сначала новости. Расскажу все, что удалось узнать. Скажу сразу, у меня не получилось нагнать тех, о ком вы говорили.
— И не удивительно, — садясь за стол, произнес отец Доминик. — Садись, выпей хорошего вина, — разлил в стаканы вино Доминик. — Как я и сказал, неудивительно, — повторил он. — На тот момент, когда я отправлял тебя за ними, я не знал, кто эти люди и о произошедшем в точности. После твоего отъезда, я связался с Велиградом, рассказал, что мы нашли и что я направил тебя на поиски. Расскажи, пожалуйста, Устин, что произошло вначале, и что получилось узнать?
Устин, с удовольствием одним сделал глоток из кружки и шумно выдохнув, стал рассказывать.
— Когда мы вышли на тракт и проследовали до деревни, опросили местных жителей. Но никто не мог ничего сказать о пришедших людях. Деревня эта торговая и народ пришлый там постоянно находится. По реке всегда ходят торговцы и жители привыкли уже ко всему. Но нам повезло, в одной из таверн один из наших людей, поговорив с трактирщиком, узнал, что у него останавливались наемники. С ними был мальчик. Так вот, — Устин перевёл дыхание, — он сказал, что несколько из них были раненные, а когда мальчик стоял рядом с одним из них, то слышал позднее, как они разговаривали как будто на равных. Еще он сказал, что слышал, как наемники собирались отправиться на лодке по реке и обсуждали это опять вместе с мальчиком, сидя за одним столом. Потом они покинули таверну, продав ему свою телегу. Как только мне стало это известно, я сразу же направился в гавань со своими людьми и не успел. Корабль был далеко на середине реки и двигался с большой скоростью. Догнать его, даже найдя лодку, было невозможно. Простите меня, наставник, я не выполнил задания. —
Отец Доминик внимательно слушал, сидя напротив него, только изредка качал головой, иногда поглаживая свою бороду и делая маленькие глотки вина. Устин, налив себе еще вина, посмотрел на наставника.
— Это не простые грабители отец? Не те, кто ради наживы роются в древних могильниках ради золота и серебра, так ведь?
Доминик посмотрел ему в глаза, горько улыбаясь.
— Ты всегда быстро все схватываешь, Устин. Поляна с курганами, где мы были, она не была обычным могильником. Все, что там произошло, было необычным, все это будет иметь очень большие последствия во всем нашем мире.
Услышав такие слова, Устин в удивлении посмотрел на наставника.
— Все верно, Устин, — ответил ему наставник, увидев его взгляд. — Вот что я скажу тебе, мой друг, может быть, ты помнишь, давно в молодости на общих занятиях вас обучали чтению и грамоте.
— Конечно, — кивнул Устин головой, — такое сложно забыть, — усмехнулся он. — За то, что не сдаешь письменный экзамен или чтение, нас наказывали весьма сурово.
Наставник продолжил:
— Так вот, одна из книг, обязательная к прочтению, была «История возникновения магии». Написана она была одним из наших братьев давным-давно, на заре становления Капитула. Там было много всего собрано, начиная от слухов и легенд о магии, и заканчивая историческими фактами, которые более-менее были упорядочены по времени. Так вот, в них проскальзывает одна история о том, что некогда, в старые времена несколько братьев и сестер победили могущественного демона, охранявшего Источник. Источник, из которого, если испить, то ты сможешь обладать, Магией. Сможешь овладеть знаниями, доступными тогда только богам и демонам больше никому. И они открыли этот Источник для всех людей. Все, кто желал этого, приходили и принимали этот дар. И потом этот дар передавался их детям и так далее. Так магия разошлась по всему миру, — Доминик снова сделал маленький глоток. — Понятно, что это всего лишь легенда, и как все это было на самом деле, не знаем. Ну, так вот, я связался с Советом Капитула и рассказал им обо всем. Они открыли мне, что там было в этих курганах. Они знали это давно. Эта тайна передавалась и хранилась поколениями, кроме совета никто не знал обо всем. Там, заключенные и опутанные заклятьями спали те, кто воочию присутствовал при событиях, связанных с возникновением магии среди людей. Совет поведал мне, что наш святой защитник и покровитель Лестник сам закрыл их там больше сотни лет назад, наказывая людям ни в коем случае не пытаться зайти в эти курганы. Что страшное зло заключено там.
— Лестник? — переспросил Устин. — Наш бог-покровитель? Как вообще такое возможно?
— Ты многого не знаешь еще о нашем мире, — сказал Доминик. — Не веришь в богов, что они существуют? — продолжил Доминик. — Думаешь, это все сказки? Ты же сталкивался в своих путешествиях со многими вещами, которые тебе были непонятны.
— Да, но это другое! — вспыхнул Устин. — Там все можно объяснить. Владеющие магией люди способны сотворить все, что угодно. Ее безграничные пути развития, и вдобавок, есть еще старые народы, владеющие изначальной силой. Те, кто были до людей. Их мало, но они есть. Я собственными глазами видел гигантского буйвола с двумя парами рогов и с человеческим взглядом, которому поклонялись люди. Но боги, я не знаю, я верю в них, я знаю их. Но они просто помогают верить и не потеряться в нашей жизни. Они окружают нас в виде сказаний, легенд, у них есть храмы и верующие. Статуи Лестника стоят повсюду в Средних землях.
— Я видел Лестника, — прервал его Доминик.
Устин замолчал, принимаясь крутить деревянную кружку в руках. — Я видел его, — повторил наставник. — В Велиграде, в храме глубоко под землей. Это было давно, мне только дали сан Наставника и глава Совета позвал меня туда. Он показал мне его, что бы я понял, какие в мире есть силы и вещи, которые нам неподвластны и которые стоят выше нас. Там было дерево, старое засохшее дерево, оно вздымалось высоко вверх, своими толстыми засохшими ветвями, а у подножия стоял деревянный трон. Он сросся с деревом вместе, видимо, давным-давно, и на нем сидело что-то. Сложно назвать его человеком, скорее, нет, чем да. Накрытый полностью с головой в истлевший плащ из меха, силуэт был громадным и неподвижным. Его вместе с троном, на котором он сидел, покрыла трава, мох и мелкие кусты, росшие прям из него. Он сидел, облокотившись высохшими руками на подлокотники, голова его накрытая капюшоном, смотрела прямо на нас, а он сам был похож на часть дерева, возле которого он сидел. Глава совета сказал мне, что, сколько он себя помнит, всегда был такой, недвижимый и сросшийся с деревом. Когда я уходил, обернувшись последний раз посмотреть на него, то ярко почувствовал его взгляд. Он, казалось, прожигал меня насквозь. Я много лет вспоминаю его, как и сейчас. Мы-то, те кто живет не в столице, не в Велиграде, не чувствуем его, не ощущаем его взгляд. Он так далеко от нас. Но те, кто там живут, говорили мне, что слышат его шепот в своих снах. Он говорит им всякое, не обязательно, что-то конкретное. Иногда это просто несвязные обрывки слов. Но незадолго до событий, произошедших в курганах, нынешнему главе Совета был сон, где ему показали эти курганы, а потом ему был показан конец нашего мира, который мы знаем. Так он сказал позже. Но не все поверили в его слова. Далеко не все верят в Лестника, считая его больше древним созданием, одним из старого народа, далеко не богом. Совет Капитула большой и мнения разделились. Решили оставить все в тайне, направив Видящего, в наши владения. Что бы он узнал точно, что здесь происходит. Как видишь, даже не уведомив нас. И вот что вышло в итоге, — Доминик тяжело вздохнул. — Все пошло не так. Совет испуган сейчас, не знают, что делать. Я понимаю, сейчас взалил на тебя столько информации, что можно легко запутаться и потерять разум, — Доминик посмотрел на, сидящего в молчаливом ошеломлении, Устина.
— Рассказанное вами, наставник, это сложно нормально принять, — Устин поднялся из-за стола и подошел к окну. Он некоторое время наблюдал за тем, как тренируются ученики на тренировочном круге, как они пытаются одержать победу один над другим. — Лестник, наш бог, он один такой? Доминик? Или есть еще?
— Я не знаю, что ответить тебе, друг мой, — ответил Доминик. — То, что мы знаем, лишь слухи, которые доходят до нас из дальних стран, дают понять нам, что, скорее всего, он один такой. Возможно, давным-давно были еще. И мы не знаем, правда это или нет. Мы веруем в него, и вот он здесь рядом, но он молчит, не отвечая, только шепот во снах старейшин.
— А как же другие боги? — переспросил Устин. — Те, кому поклоняются южане, там у себя в джунглях? Их много, всех и не вспомнишь. Или наши друзья и союзники, варанги, северный народ. Их боги жестоки, они приветствуют только тех, кто умирает с их именами на устах. Неужели они тоже так же где-нибудь сидят, как Лестник? В одно время и живые, и мертвые, — Устин отвернулся от окна, посмотрев на Доминика. — Много нового, конечно, я узнал сегодня Доминик, и что мне теперь делать с этими знаниями?
— Прими их, — ответил Доминик, — как я принял в свое время. Благодаря этому, многое в жизни мне стало понятней и проще. Только, прошу тебя, не говори об этом на каждом углу, — рассмеялся он. — Эти знания известны очень небольшому кругу людей в Капитуле. Разрешили открыть их тебе, потому что тебе они необходимы и вскоре понадобятся, — Доминик стал серьезным, тон его голоса изменился, перестав быть таким мягким.
— Так как мы вместе оказались втянуты в эти события, ведь это я тебя отправил на розыски вышедших из курганов, Совет, зная тебя, как опытного и мудрого человека, который много лет уже бескорыстно служит во имя Капитула, поручил тебе продолжить поиски. Найти их и доставить в Велиград, к Совету. Что скажешь, друг мой? — Доминик посмотрел на Устина.
Взяв кружку со стола, Устин сделал глоток, неспешно принимаясь ходить по комнате.
— И как я это сделаю? Я воин, думаешь, смогу что-то сделать против этих древних созданий, что там были? Мы даже не знаем, что за мощь они в себе несут? Я хорош в бою против людей, но не против таких созданий. Не говорю, что боюсь, но знание того, как они жили в те времена, когда магия была еще уделом богов, бросает меня в дрожь, — Устин ходил по комнате туда-сюда, бросая взгляды в окно.
— Мы это все понимаем, — Доминик продолжил. — Ты один из лучших воинов и командиров, что я знаю. Прекрасный стратег, ты с легкостью сориентируешься в любой ситуации. Ты не пойдешь один, ты пойдешь с людьми, которых пришлет Совет. Одного ты можешь взять с собой здесь, того, кто пойдет с тобой на край земли. И двое наших магов присоединяться к тебе в дороге. Они сами найдут тебя, очень опытные и проверенные временем люди, как и ты Устин. Ты согласен? — Доминик пытливо посмотрел в глаза воину.
— Да, я согласен, наставник, — Устин в ответ кивнул Доминику, допил вино в кружке, выходя на улицу, добавил: — Но сначала, я хорошенько высплюсь с дороги, заодно, подумаю, кого взять с собой.
***
Доминик, проследив взглядом в окно, как Устин не спеша возвращался в казармы,
прошел в свою маленькую келью для ежедневных молений. Там он сел на колени перед небольшой статуэткой Лестника, закрыл глаза, принимаясь начал, шептать молитвы, покачиваясь в такт и взывая к нему.
Яркая вспышка в его голове взорвалась сильной болью, но Доминик стиснув зубы, продолжал молиться. В глубине этой боли возник шепот. Он рос все больше и больше, пока не заполнил всю голову.
Шепот стал спрашивать и, превозмогая эту боль, Доминик поднял из памяти прошедший разговор, что сейчас произошел с Устином. Внимая шепоту, который громом звучал в его голове, Доминик качался все сильнее и сильнее, пока не упал на каменный пол, а шепот вскоре утих.
Доминик некоторое время лежал не двигаясь. Только тоненькая струйка крови текла из его носа, капая на каменный пол. Наставник оперся на дрожащие руки, встав с пола, покачиваясь, сел за стол, где, бессильно уронив голову на руки, застыл в недвижимости.
У Устина была личная комната в казармах учеников на втором этаже, хотя ему и предлагали отдельную лучшую, положенную ему по статусу, он отказался, предпочитая быть рядом со своими людьми, с учениками.
Он любил эту атмосферу. Запах кожи и оружейного масла, стоял в казарме и сейчас. Проходя через первый этаж казармы, с удовольствием смотрел на, стоящие ровными рядами, кровати и учеников рядом с ними, которые, при виде него, прекращали заниматься своими делами, приветствовали его, вытянувшись в струнку.
Поднимая в приветствии руку, Устин дошел до лестницы и поднялся на второй этаж. Здесь, кроме его комнаты, находились комнаты старших учеников и воспитателей.
Дойдя по коридору до своей комнаты, он открыл ее, и, скинув сапоги, с удовольствием растянулся на своей кровати, где, закрыв глаза через пару минут, уснул.
Устин проспал полдня и целую ночь. Проснувшись рано утром, первым делом привел себя в порядок. Тазик с теплой водой, зеркало и острый нож позволили ему убрать уже подрастающую бороду. Закончив с умыванием и переодевшись в чистую одежду, воин вышел из своей комнаты, направляясь на улицу.
Казарма была пуста. Утренние тренировки выгнали всех на улицу и только двое молодых ребят наводили порядок среди опустевших кроватей.
Выйдя наружу, Устин постоял на месте, осматривая оживленный двор, наполненный всеми от мала до велика.
Жизнь в Крево представляла собой единый слаженный организм, который состоял из множества элементов. Заняты были все, начиная от самых маленьких, которые под руководством наставников делали начальные упражнения физической подготовки, заканчивая уже опытными войнами, которые, встав возле кузни, распределяли свои обязанности на день от старшего дежурного наставника.
Понаблюдав за всеми, Устин с удовольствием втянул воздух, направляясь в общую столовую. Пройдя за свой стол, сел, а молодой поварёнок достаточно быстро принес ему на подносе плотный завтрак в виде ячменной каши, вареных яиц и свежеиспечённого хлеба с молоком, который полностью привел его в порядок.
Не спеша очищая от скорлупы взятое с тарелки яйцо, Устин смотрел, как заходят в столовую учителя и наставники, кивая ему головой в приветствии и рассаживаясь за своим столами. Чуть позже с шумом и разговорами потянулись старшие ученики, которые увидев его, сбавляли уважительно голоса, поглядывая на него изредка, принимались за завтрак. К столу подошел высокий светловолосый воин, явно уже немолодой, наклонив голову проговорил:
— Мастер, разрешите спросить? Что ж вы сидите здесь в одиночестве с грустной такой миною, как будто, только что скисшего молока выпили? — Устин поднял голову на воина, встречая веселый взгляд и улыбку.
— Не выставляй меня идиотом перед подчиненными, Весел, — заулыбался в ответ Устин. — Итак все пялятся на меня, как будто первый раз видят. -
— Что есть, то есть, — ответил Весел, давний друг Устина и замещающий его, пока тот занимался делами Капитула.
— Ты редко стал бывать в родном доме, что непозволительно для главного наставника по военному искусству. И уж точно непозволительно, что ты не заходишь даже проведать старых друзей, когда появляешься. Хорошо, что на конюшне сказали мне о твоем приезде. Я-то знал, где утром тебя найти, — рассмеялся Весел.
Устин закончил чистить яйцо и с удовольствием съел его.
— Дела требуют моего внимания, друг. Слишком много дел последнее время у Капитула.
— У Капитула ли? — Весел посмотрел на Устина. — Или у твоего друга и нашего учителя Доминика? Смотрю, совсем он тебя загонял.
Устин укоризненно посмотрел на друга.
— Все мы служим Капитулу и во славу его. И ты это знаешь. Так что хватит брюзжать, подскажи мне лучше хорошего следопыта, отлично обращающегося с оружием и к тому же, далеко не глупого. Чтобы умел ориентироваться по ситуации да принимать нужные решения, когда придется. И да, не слишком заносчивый при этом.
Весел, раскачиваясь на стуле, смотрел на Устина.
— Что-то ты затеял, друг мой, и не хочешь говорить мне. Ну, да ладно. Есть один такой на примете. Не сказал бы, что он слишком дисциплинированный, но учитывая качества, которые ты перечислил, сложно найти так быстро другого нужного человека. —
— Это хорошо. Я доверяю твоему выбору, — ответил Устин. — Сможешь прислать его в полдень на конюшню собранным, при оружии и готовым к отъезду?
Устин встал из-за стола, положив руку на плечо Весела, сказал:
— Прости, что я так быстро мой друг, дела, действительно, срочные и я не могу остаться даже на один день. Надо ехать. А ты пока командуй от моего имени дальше, тренируй молодежь, — Устин убрал руку и направился к выходу.
— Если бы это было так! — крикнул ему вслед Весел. — Я только и делаю, что разбираю одни бумажки, и скоро разучусь меч в руках держать, так что возвращайся, давай, скорей.
Устин повернулся к нему, понимающе скривил лицо.
***
Вернувшись в казармах в свою комнату, Устин переоделся в походную одежду, собрал рюкзак со всем необходимым и, сев за стол, достал карту Средних Земель. Найдя деревушку, откуда уплыл корабль с беглецами, он стал высчитывать маршрут, где можно было перехватить их, учитывая то, что они были на небольшом и быстром нефе.
Ясно было одно, они плыли на юг, и их можно было перехватить, срезав путь через западный тракт, там большая дорога, а сейчас не торговый сезон, людей будет мало. На лошадях они быстро доскачут до реки Шуны и пересядут на лодку, благо посты Капитула стоят практически везде вдоль реки.
«Решено, там и заодно узнаю про неф с беглецами», — подумал про себя Устин.
Встав из-за стола, он аккуратно свернул карту, вложил ее в стол, взяв вещи, оружие и вышел, аккуратно закрыв дверь.
Пройдя по второму этажу и спустившись вниз, Устин с легким сожалением посмотрел на свою родную казарму, мало, очень мало он провел там времени. Огибая центральную площадь, огороженную деревянными заборами, где проводились учебные бои, Устин вывернул к конюшне. Подойдя ближе, он увидел на входе молодого сидящего парня, с рюкзаком возле ног.
Увидев Устина, парень встал на ноги, наклонив голову в приветствии. Стало видно, что на спине у него висит тяжелый арбалет, явно ручной и искусной работы.
— Как тебя зовут, парень? — спросил Устин, оглядывая его с ног до головы.
Не ушли от его взгляда короткий меч, висящий на поясе, и спрятанные за голенищем сапог метательные ножи.
— Радим я, Мастер, — откликнулся парень. — Наставник Весел обратился ко мне, говоря, что вам нужен хороший следопыт. Сказал что больше ничего не знает и остальное объясните вы. -
— Да, так и есть, — ответил Устин. — Я расскажу подробней уже в дороге. Давно закончил обучение? Участвовал в боевых заданиях? — переспросил Устин.
— Два года назад, — ответил Радим. — Я, следопыт, мое дело разведка, конечно, приходилось и убивать, если вы об этом. Был на границе с Ордой, полтора года. Добывали информацию, выискивали тайные тропы, спасали крестьян, когда Орда бушевала, переходя границу. Так что да, несмотря на мой возраст, я уже достаточно повидал и опыт имеется.
— Это хорошо, твой опыт следопыта очень нам пригодится, — сказал Устин. — Так что, если тебя больше ничего не держит здесь, и ты полностью собран, то можно ехать в путь-дорогу.
— Ничего не держит, Мастер, — сказал Радим, подхватывая свой рюкзак, двинулся вслед за Устином, который уже зашел в конюшни и придирчиво осматривал, стоящих в стойлах, лошадей.
Спустя некоторое время, они выехали, покидая через ворота Крево. Устин не спеша двинулся к основному тракту, а там, уже выйдя на него, они с Радимом прибавили скорости и вскоре скрылись из виду стоящих на воротах стражников.
***
Забрало, получив мощный удар слева в скулу, но устояв на ногах, со всей своей силы ударил стоящего перед ним моряка кулаком прямо в лицо, отчего тот грохнулся на палубу и остался лежать без сознания.
Бой закончился, и окружившая бойцов толпа моряков, взорвалась восторженными криками. Пошатываясь и довольно улыбаясь, Забрало пошел к борту нефа, по пути взяв стоящее ведро с верёвкой, закинул его за борт, набрав полное ведро воды. Втащив его на неф, он с удовольствием опрокинул на себя, полностью смывая кровь, пот и грязь, которая покрывала все его тело.
Набрав ведро еще, он вернулся к лежащему моряку, окатывая его тоже, отчего моряк пришел в себя, сев на палубе, ошеломленно крутил головой, ничего не понимая. Отбросив пустое ведро в сторону, Забрало поднял моряка на ноги, по дружески хлопая его по плечу, прокричал:
— А теперь мы все дружно отпразднуем мою победу, тащите выпивку!
Окружающие их моряки, восторженными криками поддержали его, после чего вся толпа гурьбой потянулась к носу нефа, где из трюма уже вытаскивали бочонок чего-то горячительного.
Шел пятый день их путешествия по реке Шуне на нефе и Кайден, наблюдая за ушедшей компанией, понимал, что они сделали правильный выбор, решив плыть по реке, а не по суше. Все это время они спали, ели, отдыхали, разговаривали и больше ничем не занимались.
Команда нефа во главе с капитаном были простыми, но хорошими ребятами, как и большинство на кораблях, что постоянно курсировали по реке, возя грузы и людей туда да обратно.
Опасности не было, потому отряд немного расслабился. И, конечно же, Забрало не выдержал скуки. Однажды вечером, за кружкой пива с моряками, он поспорил, что никто не сможет его свалить с ног, а если у кого получится, то он отдаст все свои деньги победителю.
Оказалось, что, несмотря на его внушительный вид и здоровые руки, немало членов команды захотело это попробовать, и вот уже третий день подряд Забрало занимался своим любимым делом, избивал людей.
Азарта в этом деле хватало. Моряки между собой делали ставки. Даже капитан корабля махнул на это дело рукой и сам пару раз ставил. Кайден и Сержант только посмеивались, наблюдая за всем этим делом, зная Забрало. Тахир особо не вникал в эти события, оставаясь так же на корме нефа, издалека бросая взгляды, видя, как очередной моряк падает на палубу со свернутым носом.
— По-моему, это последний, кто бросил вызов Забрало, — смеясь, подошел к Кайдену Сержант.
— Я тоже так думаю, — ответил Кайден. — Походу дела, противники у него закончились, и он снова заскучает.
— Ну, он выиграл и взял этим много денег, — подошел к ним Тахир.
— Хоть я достаточно видел воинов в своей жизни, но таких, как он, их мало, — с уважением продолжил он. — Ни одного поражения, и смотрите, он уважает своих противников, для него бой это гораздо большее, чем для большинства людей.
— Это да, — ответил Кайден. — Его всегда мало интересовали деньги. Для него хорошая схватка дороже всего. Такой он есть, живет этим. —
Сержант отошел в сторону большой жаровни, стоящей рядом с ними на корме, и принялся переворачивать куски рыбы, выловленной недавно из реки, посыпая ее пряностями, взятыми из запасов капитана.
Удивительно вкусный запах готовящиеся рыбы понесся над нефом, заставляя тянуть носами всех без исключения. За эти дни Сержант, безусловно, занял главное место повара, готовя для всех без исключений, не отказывая себе в подобном удовольствии.
Отложив в сторону свой меч и щит, он, казалось, сам изменился, превратившись в обычного человека, а не прожжённого воина. Все, что ловили моряки, готовилось без исключений. А в реке много чего водилось, начиная от рыб и заканчивая раками. Каждая приготовленная речная живность отличалась друг от друга как небо и земля.
— Тебе надо было поваром быть, — стоявший рядом Кайден наблюдал, как ловко Сержант переворачивает рыбу. — Смотри, какие таланты у тебя!
— Ха, ха, ха! — рассмеялся ему в ответ Сержант. — Возможно, я когда-нибудь построю таверну в небольшом городке, на окраине Средних земель, и буду там готовить в свое удовольствие, но до этого еще очень далеко. Так что, пока есть свободная минутка, мне хватит и этого, — перевернув еще раз рыбины и подождав немного, Сержант начал вытаскивать куски и укладывать их в железный котел.
Положив последний кусок, он свистнул в сторону носа, где компания вовсю уже гудела, и позвал на помощь, чтобы оттащить котел на нос.
— Пойдем, посидим в компании, — позвал он Кайдена. — Нам редко удаётся так беззаботно проводить время.
Кайден кивнул, соглашаясь, и пошел следом за Сержантом на нос нефа, где увидевший их Забрало, в приветствии вскинул кружку, прокричав:
— Налейте моим друзьям и боевым товарищам! Пусть они тоже отпразднуют мою победу! Стоявшие в дежурстве моряки с завистью смотрели, как поглощается пища и напитки, как громче становятся голоса сидящих на носу друзей.
Спустя несколько часов, Забрало храпел, развалившись на палубе здесь же на месте, а Сержант, лежа рядом, безуспешно пытался прекратить храп, тыкая локтем в бок Забрало, что было бесполезно.
Оставив попытки, Сержант отвернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Неф неспешно плыл по реке сквозь вечерний туман, освещаемый закреплёнными жаровнями. Большинство команды давно уже спали после прошедшего дня и вечера, где они все хорошенько набрались, празднуя безоговорочную победу Забрало.
Кайден, лежа на спине рядом с друзьями, смотрел, как над нефом проносятся небольшие летучие мыши, прислушиваясь ко всем звукам, которые раздавались на реке.
Сон совершенно не шел к нему, и оставалось только лежать, слушая реку.
Тахир же сидел на корме с закрытыми глазами, покачиваясь, шептал что-то на своем древнем языке, обратившись лицом на восток. Казалось, он разговаривал с кем-то или чем-то. Тон его голоса менялся время от времени, а стоявшие в отдалении моряки, делали охранные жесты руками, слыша эти слова.
***
Проведя весь день в седле, Устин и Радим поздно вечером, наконец-то, решили отдохнуть, присмотрев небольшую поляну рядом с трактом, устроили привал. Устин распряг лошадей, оставив их пастись, занялся осмотром окрестностей, а Радим ужином, благо, собранных в дорогу продуктов хватало.
Чуть позже, сидя перед потрескивающим костром и неспешно доедая остатки ужина, Устин, стараясь максимально просто, рассказал Радиму все, что знал и что им предстояло сделать, опуская моменты, связанные с курганами, и кого им надо было ловить.
Парень был молод, может, не следовало его вот так окунать с головой во все, что происходит. Он сам-то еще совсем не верил, услышанному от отца Доминика, стараясь все уместить в голове.
— Значит, по вашим словам, мастер, нам надо поймать опасных преступников, которые вырвались не без помощи опытных наемников из заключения и являются опытными магами? — Радим посмотрел на Устина. — И их надо поймать живыми?
— Все верно, Радим. Все они враги Капитула и очень опасны, но им известны сведения, которые нам очень важны, поэтому надо брать их живыми.
Радим призадумался.
— По-моему, вы, все-таки, что-то не договариваете, мастер. Нет, конечно, я все понимаю, все это делается в тайне, иначе подняли бы всех в округе. Это-то и наводит на мысли, что-то не так. Я не то, чтобы боюсь или еще что, — Радим откусил кусок хлеба с сыром, запивая его водой из фляжки. — Но знай, я больше, мастер, мог бы лучше подготовиться, кабы знал, чего ждать от тех, кого мы будем ловить. Слишком много неясности, — Радим вздохнул. — Как бы это боком не вылезло. И нас что-то маловато, для поимки целого отряда. Двое всего лишь.
Хрустнула ветка, на освещенную костром поляну, вступили два темных силуэта.
— Нет, мой младший брат, вас уже не двое, — мужчина, сказавший это, кивнул головой в сторону Радима и повернулся к Устину.
— Меня зовут Окул, — протягивая ему руку, представился он.
Устин, совершенно не ожидая, что кто-то может выйти из леса прямо к ним, удивленно осматривал гостей. Высокий, молодо выглядевший мужчина, который с ним поздоровался и стоящий рядом с ним, загорелый, восточного типа, мужчина постарше. Оба они, казалось, появились из ниоткуда.
— Это, Авис, — мотнул Окул в сторону второго мужчины.
Одеты они были одинаково, в серые невзрачные одежды, и только, висевшие на поясах железные обереги, говорили о том, что эти люди были магами.
— Мы не смогли вас сразу догнать, когда пришли новости о случившемся. Мы были далеко отсюда. Если б дело было бы не таким срочным, я и мой брат Окул, шли бы гораздо дольше до вас. Так пришлось значительно потратить наши силы, чтобы нагнать вас, — Окул присел возле костра и с хрустом потянулся.
— Тяжелая поездка была. Мы думали нагнать вас в Крево, но вы, мастер Устин, — уважительно кивнул головой в его сторону Авис. — Вы человек военный и сразу видно, что ждать вы не любите. В тот же день, как вы все узнали, сразу же двинулись в путь без промедления. Мы разговаривали с отцом Домиником, он сказал, в какую сторону вы поехали. Сразу хочу сказать, мы смогли определить, где находятся беглецы, и теперь знаем точно, куда они идут. И теперь, когда мы объединились, нам останется просто взять их.
Устин внимательно слушал сидевшего мага, рассматривая их обоих.
— Ваша сила, видимо, очень велика, раз вы смогли найти их, — ответил он. — Я рад, что Капитул дал в помощь вас. Вместе мы точно сможем поймать их.
— Как вы так тихо подошли-то, — Радим удивленно смотрел на двух магов, которые появились не понять откуда. — Я могу за тысячу шагов услышать, что происходит вокруг, а тут, просто ничего. Вы, как будто, только что появились из воздуха.
Окул и Авис, глянув друг на друга, улыбнулись.
— Я же говорю, пришлось значительно потратить силы, чтобы нагнать вас, — добавил Окул. — Мы шли не привычной вам дорогой. Но, главное, дошли вовремя.
Устин изучающе смотрел на них.
— Что есть, то есть, парень следопыт, и даже, если он не смог услышать вас, то я и подавно. Сразу видно, люди вы непростые, хотя, если честно, я ваши имена первый раз слышу. А ведь я знаю многих достойных людей, которые служат Капитулу.
— Мы подчиняемся лично Совету, мастер-наставник Устин, — ответил Окул, — наши имена вам ничего не сказали, и значит, это очень хорошо. Так как мы работаем во благо Капитула и истребили слишком много его врагов, наши имена обычно нигде не появляются в официальных рапортах.
— Ну, что ж, возможно, оно действительно к лучшему, — согласился Устин. — Тогда, давайте выпьем вина из запасов нашего общего друга Доминика и обсудим, что мы будем делать дальше.
— В принципе, план уже готов, — сказал Окул. — Мы с Ависом уже все решили, сейчас расскажем вам.
Устин поморщился на эти слова, но промолчал.
— Мы находимся в дне пути от реки Шуны. По ней сейчас как раз плывут наши беглецы. Чуть ниже к югу, река сужается и сужается достаточно, чтобы проходящие корабли можно было увидеть с берегов. Я и Авис остановим корабль с беглецами, постараемся обезвредить команду и наемников. Вам же необходимо обезвредить мальчика.
На этих словах, Радим встрепенулся:
— Мальчика? Какого мальчика?
Окул замолк и повернулся лицом к нему.
— Мальчик, беглец, это опасный маг и враг Капитула. Сила, которая имеется в нем, способна уничтожить все, что нам дорого. Ты не сказал ему?
Окул повернулся к Устину.
— Я не стал вдаваться в детали, — Устин передернул плечами.
— В детали, значит? — повторил Авис. — Возможно, ты правильно сделал. —
— Что-то много секретов на одно задание, — Радим угрюмо посмотрел на Устина.
— Да не грусти ты так, — Авис хлопнул его по плечу. — Меньше знаешь, лучше спишь. Зато представь, когда мы его поймаем и привезем в Велиград. Ты будешь героем! — засмеялся он. — Так, на чем я остановился? Ах да, ваше дело мальчик. Взять его живым и невредимым. Не обращайте внимание ни на кого другого, это наше с Ависом дело.
— А если что-то пойдет не так? — спросил Устин. — Слишком все просто по вашим словам.
— Ты просто верь нам, мастер-наставник, — повернувшись к нему лицом, ответил Авис.
Его густо заросшее бородой лицо с серыми безразличными глазами, смотрело прямо в глаза Устина. И то, что в его глазах увидел Устин, не очень ему понравилось.
***
Кайден проснулся, и открыв глаза, смотрел на небо. Ночь была просто ужасной. Ему снились не очень хорошие сны. Вдобавок, из-за сильной влажности он часто просыпался, и смог заснуть он только под самое утро. Туман никуда не делся, а наоборот, он стал еще плотнее, а неф двигался в полной тишине. Исчезли даже звуки реки и, казалось, что они плывут посреди большего серого ничего.
Все уже проснулись, сидя на корме, доедали остатки вчерашнего ужина, обсуждая отвратительную погоду и сырой туман, который каплями оседал на их одежде. Кайден, завернувшись в плащ, подошел к друзьям.
— Что-то погода совсем испортилась, а командир? — поприветствовал его Забрало.
— Держи, взбодришься, — он протянул Кайдену кружку с заваренной листьями водой.
— Там много чего добавлено, конечно, горчит поначалу, но просыпаешься махом, весь сон выбивает и сразу полон энергии
Забрало отдал кружку и спросил стоящих рядом Сержанта и Тахира:
— Может и вам тоже налить? -
— Нет, спасибо, — ответил Тахир, — мне не нужно. -
— Ну да, — хмыкнул Забрало. — Сержант, а ты как, будешь? -
— Давай, — ответил он. — Взбодриться не помешает при такой погоде. -
— Никто не знает, почему при таком густом тумане мы продолжаем плыть и до сих пор не встали на стоянку? — спросил Кайден у всех присутствующих.
— Капитан вроде бы говорил, что вот-вот будет нормальная стоянка и нужно чуть-чуть потерпеть, — ответил ему Сержант.
— Ну, что ж, — вздохнул Кайден, — подождем, хотя, если честно, я уже начинаю скучать по твердой земле.
Сержант понимающе улыбнулся на его слова.
Даже на моряков напала вялость. Они еле-еле двигались по нефу, нехотя делая свою работу. Капитан стоял на палубе и настороженно смотрел по сторонам, пытаясь хоть что-то разглядеть по сторонам.
Густой туман окружил их со всех сторон, течение реки замедлилось и неф тоже едва полз по воде. Сплюнув за борт, капитан пошел в сторону кормы и уже хотел отдать приказ вставать на месте, как в ту же секунду неф резко остановился на месте, из-за чего все, что было на палубе, включая людей, полетело по инерции вперед.
Раздался хруст ломающихся досок и острые каменные клинья ударили снизу из-под воды, пронзив насквозь в нескольких местах неф, пригвоздив его на месте. Капитану не повезло, его пробил насквозь один их клиньев, и он повис на нем, пытаясь руками сняться с него, но через некоторое время, прекратив попытки, обмяк.
По палубе нефа, как будто прошел ураган. Из-за резкой остановки все было засыпано кусками и обломками. Кто-то лежал, придавленный, и стонал, зовя на помощь, кому-то не повезло, и он лежал уже мертвый. Несмотря на произошедшее, Кайден быстро сориентировался в ситуации и скомандовал друзьям:
— Сержант, прикрывай Тахира, ни в коем случае не отходи от него! Забрало, попробуй найти целую лодку и спускай ее на воду. Я найду наши припасы и оружие, после подойду к вам.
Сержант и Забрало согласно кивнули и занялись делом. Раздался новый хруст, каменные иглы снова начали пробивать, итак, уже разбитый остов нефа.
Туман не расходился, а нанизанный на каменные иглы неф, казался подушечкой для иголок, утыканный ими со всех сторон. Забрало нашел целую лодку, спустил ее на воду, принимая на руки Тахира от Сержанта, который одновременно отпихивал от борта оставшихся членов команды, норовящих залезть в лодку.
Оттолкнув очередного моряка, Сержант прыгнул в лодку и тот же момент, издавая низкое гудение, рассекая туман, откуда-то с берега, медленно вращаясь пришел зеленый сгусток энергии. Как будто бы кто-то кинул бумеранг, и тот разрезал пополам сразу несколько моряков. Половинки тел начали падать в воду рядом с лодкой, подымая небольшие волны, и моряки, стоявшие на нефе, увидев это, с криками начали прыгать в воду.
Следующая вспышка зеленого цвета разворотила корму нефа. Кайден подбежал к борту, покидал, собранные в рюкзаки вещи в отплывающую лодку, прыгнул в воду. Забрало схватил его за шиворот и буквально втянул его в лодку, чуть не сломав ему позвонки. Гребя веслами, Сержант направил лодку прочь от горящего зеленым огнем нефа, оставляя его позади.
— Прости командир, — Забрало с огорчением оглянулся на Кайдена. — Иначе не смог бы тебя вытащить —
— Да, ничего, все нормально, — Кайден потирал гудящую шею. — Все живы, здоровы?
Раздался свист и тяжелый арбалетный болт пробив насквозь небольшой борт лодки, воткнулся в ногу, сидящему Забрало. Тот заревел от боли, и вытащив со дна лодки лежащий щит, прикрылся.
И вовремя. Еще один железный болт влетел точно напротив его лица, пробив щит насквозь. Сержант греб, как сумасшедший. Проблема была в том, что он не видел ничего в этом тумане и плыли они наугад.
Тахир, прикрытый со всех сторон телами мужчин, выглядел особенно жалко. Маленький десятилетний мальчик, озирающийся по сторонам. Но это только со стороны выглядело так. Тахир встал на ноги, вытянув руки в стороны, что-то прошептал и потом легонько дунул. Туман разметало сразу, открыв все, что было сокрыто в нем.
Буквально в паре метрах от них стояла лодка, в которой находились двое человек. Молодой парень, взводивший арбалет и среднего возраста мужчина, сидевший на веслах и гребя в их сторону.
Увидев, что их заметили, он бросил весла, достав со дна лодки круглый щит с мечом, приготовился к бою.
На довольно близком уже берегу, стояли еще два человека, сцепив руки и закрыв глаза, а их железные обереги на поясах светились зеленым светом. Перед ними формировалась очередная зеленая субстанция. Она, потрескивая крутилась в воздухе и издавала низкое гудение.
— Я убью тебя! — заревел Забрало, увидев парня с арбалетом.
Тот, зарядив арбалет, направил его в сторону Забрало и спустил курок. Болт воткнулся в щит, не причинив вреда Забрало. И тут лодки столкнулись.
Устин, обрушил удар своего меча на Кайдена, который который отбил его своим, и резко пригнувшись, ударил другой рукой с кинжалом прямо под щит Устина, заставив того пошатнуться назад и упасть прямо на Радима. Кайден уперся своим мечом в лодку противника, пытаясь оттолкнуть ее.
Зеленый сгусток энергии сформировался, Авис и Окул тут же открыли глаза. Увидев две сцепившиеся лодки и дерущихся на них людей, они переглянулись, пуская сферу прямо в них.
Медленно летящий в сторону лодок сгусток зеленой энергии, заметили все, и прекрасно понимая, что спрятаться им негде, застыли в немом ожидании. Тахир повернулся в сторону стоящих магов на берегу, сжав левую руку в кулак, закрыл глаза и резко разжал ее. Маленький пылевой вихрь появился прямо вокруг Окула, крутясь вокруг мага, начал сжиматься. Вращаясь все быстрее вокруг Окула, он стал чернеть, и касаясь Окула, резал, как острая бритва. В течении минуты вихрь уже плотно прижался к магу, разрезав его на множество маленьких кусочков. Окул перестал существовать буквально за пару минут, оставив после себя лужу крови и больше ничего. Вихрь же просто растаял в воздухе.
Сфера, уже почти настигнувшая цель, резко пошла в сторону, упала в воду, а потом взорвалась, заливая водой людей в лодках вперемешку с клубами пара. Авис, оставшийся один, медленно отошел от останков собрата, сел на берегу напротив лодок. Не обращая внимания ни на что, он склонил голову вниз, и перебирая обереги снятые с пояса, стал выкладывать определенную фигуру прямо на траве перед собой. Воздух над ним задрожал, как будто мираж, и сидящий Авис начал плавиться, словно воск, который тает под огнем. Черты лица его начали оплывать, и фигура мага плавно оседала на землю.
— А вот это уже очень плохо, — сказал Тахир.
На его детском лице, обычно безмятежном, стала проявляться тревога.
— Он призывает на помощь уж очень серьезные силы, он отдает свое тело богу, которому служит, Лестнику, а тот взамен переносит часть себя сюда. Я же сейчас использовал все, что успел накопить, пока мы отдыхали в дороге. Мне нечего сопоставить ему.
— И что же нам делать? — спросил Кайден, тяжело дыша.
— Я не знаю, — покачал головой Тахир.
Наступило некоторое затишье. Все, включая Устина с Радимом, смотрели на берег, наблюдая, как из оплывшей фигуры Ависа начинает формироваться что-то другое.
Была видна лежащая фигура, окруженная зеленым сиянием. Она начала потихоньку двигаться, крутя оплывшей человеческой головой. Повернувшись в сторону лодок, существо увидело людей и открыв рот заревело. Тело еще полностью не сформировалось, оно, помогая себе руками, пыталось встать. Раздался щелчок спускаемого арбалета, и тяжелый болт точно вошел в лоб, пытавшемуся встать на ноги, существу.
Кайден удивленно обернулся в сторону второй лодки и увидел, как парень, что в них стрелял, судорожно взводит арбалет еще раз, прицеливается и стреляет еще раз. Второй болт входит точно в район сердца, пытавшемуся встать существу, с торчащим болтом во лбу, отбрасывая его назад. Упав на спину, оно остается лежать, изредка подергивая ногами.
Слишком быстро произошли события, и все находившиеся на лодках, застыли в молчаливом оцепенении, пытаясь воссоздать, что сейчас произошло.
— Это что сейчас такое было? — Забрало прервал затишье, закрутив головой из стороны в сторону, кидая взгляд то на берег, где лежало мертвое тело существа, то на лодку, где стояли Устин и Радим.
— Он же на вашей стороне вроде бы? — переспросил он у них.
— Это как так получается? Ты, парнишка, — Забрало ткнул пальцем в Радима, — так развлекаешься, да? Стреляешь из арбалета в кого захочется, я так понял, по настроению? -
— Ничего я не развлекаюсь, — угрюмо ответил Радим. — Такая тварь не может быть нашим союзником, и потом, они хотели нас убить. Всех, — добавил он.
— Успокойся, Забрало, — сказал Тахир. — Парень сделал правильный выбор, он спас нас всех.
— И что теперь? — спросил Сержант
— Маги на берегу точно хотели нас убить. Неф уничтожен, эти двое, — он качнул головой в сторону Устина с Радимом, — по-моему, явно тоже хотели не дружить с нами.
— Я думаю, нам надо всем добраться до берега и поговорить, — предложил Тахир. — Что скажете? — он обратился к, стоящему во второй лодке, Устину. — Я думаю, вы не будете на нас нападать, после того что сейчас произошло?
Устин, уставши посмотрел на говорящего мальчика, и увидев, что остальные на люди на лодке молчат, сказал:
— Нет, не будем, — убирая меч и укладывая щит в лодку, сказал он.
— Радим, убери арбалет, — сказал он стоящему парню, который так и держал свой арбалет взведенным.
— Ну, значит, плывем на берег, — ответил Тахир, и расцепив лодки, они поплыли на берег.
***
Вытащив лодки на берег, Сержант помог Забрало добраться до травы, где уложив его на землю, принялся вытаскивать застрявший в ноге болт. Забрало сжимал зубы от боли и не больше, только зло косясь в сторону стоящего Радима.
Кайден с Тахиром пошли к мертвому существу, бывшее ранее Ависом. Сюда же подошли Устин с Радимом
— Оно точно мертво? — спросил Радим, осматривая труп.
— Да, оно мертво, ты очень вовремя выстрелил юноша, — ответил Тахир.
— Сформировалась только физическая оболочка, сила божества, которому служил этот маг, не успела войти в него. Если бы он успел, то, скорее всего, мы бы все сейчас были бы мертвы.
Устин смотрел на говорившего мальчика.
— Неужто, это и есть то древнее создание, о котором говорил Доминик? Ты легко разогнал туман, наложенный магами на несколько часов, и уничтожил одного из них. -
— Сила божества, говорите вы? — переспросил Устин. — Я никогда не видел ничего подобного, а я повидал не мало. Эти люди, два мага, они присоединились к нам в дороге. Все вместе мы служим Капитулу. Был отдан прямой приказ схватить вас и привезти в Велиград. Не всех, конечно, только тебя, — он посмотрел на стоящего Тахира
— Остальных убрать, — Кайден быстро взглянул на Устина.
— Но что-то изменилось, пошло не так Я заметил, и теперь вы изменили свое мнение, решившись обратиться против своих союзников.
— Вы видели, что они делают? — угрюмо спросил Устин. — Я хоть и служу Капитулу, но свою голову подставлять вот так не собираюсь. Радим сделал правильный поступок, — он кивнул головой в сторону Радима, который стоял с арбалетом за спиной и с удивлением рассматривал лежащий труп.
— Вы понимаете теперь, что с вами сделают? — продолжил Тахир.
Устин поморщился на его вопрос и сказал:
— Когда мне все объяснили, говоря, что надо сделать, все было кристально чисто и понятно. Когда появились эти два человека, которые уже знали, где вы находитесь и объясняли, что надо делать, я пробовал задавать вопросы. То, что они ответили, мне не понравилось, но я смолчал. Все мы служим Капитулу, люди разные, только это не повод нарушать приказ. Когда мы приближались к вам, я уже был настороже, они держались отчужденно, в стороне, общались только между собой. Обычно, когда отряд находится на задании, все максимально прозрачно, все знают, что делать, а тут было не так. И когда они нанесли удар по всем здесь находящимся, включая нас, я принял решение и отдал приказ Радиму бить на поражение. Тем более, явно, это существо уже перестало быть человеком по имени Авис.
— Вы на удивление открыто говорите с теми, кого хотели недавно убить, — сказал Кайден. — Это делает вам честь, конечно, но что будем делать со всем, что произошло и происходит? Вы посланы убить нас, мы благодарны вам за помощь, и если хотите, можно считать, что этим вы принесли извинения за попытку нашего уничтожения. -
Кайден криво улыбнулся.
— У меня по-прежнему приказ доставить вас в Велиград, — обратился Устин к Тахиру. — Ведь это вы тот, кто вышел из курганов? Тот, кто присутствовал при создании нынешнего привычного нам мира? Тот, кого пленил давным-давно наш бог Лестник? Я должен доставить вас в Велиград.-
Тахир рассмеялся при этих словах. Смех мальчика разнесся над берегом, заставив обратить внимание всех присутствующих тут людей.
— Как все прозвучало-то! По-военному. Для вас это в порядке вещей, главное выполнить приказ, да? — сказал он после того, как насмеялся вдоволь. — Я так понимаю, что ваши правители, или кто там у вас, сказали вам далеко не все, и что сказали, не совсем является правдой. Позвольте, я вам расскажу правду, а вы уже после этого решайте, пленить меня или нет — при этих словах в глазах Тахира вспыхнула черная вспышка, закрыв черной пеленой его белки, и так же быстро исчезла. — Или, после того как я расскажу вам историю, вы пойдете своей дорогой. Люди, которые со мной путешествуют, уже частично знают правду, — Тахир кивнул в сторону Кайдена, Сержанта и Забрало. — Они, за некоторую плату, согласились меня сопровождать, и сделали это добровольно. И они же поклялись меня защищать, потому я не думаю, что у вас безболезненно получится меня забрать. Советую выслушать меня, прежде чем делать какие-то опрометчивые поступки. Вы уже нарушили приказ, убив своего союзника. Вас за это по голове не погладят, тем более, они были не простыми солдатами. Один из них явно имел контакт с Лестником напрямую. Так или иначе, просто выслушаете меня.
Устин в ответ только смог кивнуть головой и дал сигнал, стоящему рядом Радиму, расслабиться. На самом деле он был даже рад что все пошло так, потому что совершенно не знал, что ему делать дальше.
— Только сначала сожгите труп вашего бывшего союзника, а потом отойдём отсюда подальше. Думаю, ваш Лестник, как он себя называет, — усмехнулся Тахир, — знает, что вы его предали, и вся его затея с поимкой меня, провалилась. Он уже направляет в нашу сторону кого-нибудь, — Тахир сделал заминку, призадумавшись — Ну, или что-нибудь, — договорил он.
***
Спустя несколько часов весь отряд отошел вглубь леса достаточно, чтобы не видеть дым, идущий от костра, в котором сожгли останки Ависа. Расположились возле небольшого ручья, Сержант аккуратно помог раненому Забрало присесть возле поваленного дерева, и пошел набирать воды для котелка, чтобы вскипятить ее для промывки в дальнейшем рану от арбалета Радима.
Забрало же, опершись о дерево, то и дело бросал яростные взгляды на Радима, вынуждая того отводить в сторону взгляд. Разожгли костер, и все, усевшись кругом, приготовились слушать Тахира. Умостившись на возвышении, он оглядел отряд по очереди.
— Я не буду рассказывать вам все, это займет слишком много времени, — начал разговор Тахир. — Скажу сразу, вас обманули и обманывают сейчас тоже, — он прямым взглядом посмотрел на сидящего Устина. — Ваш бог Лестник, пленил меня давным-давно, в те времена он носил другое имя, и у него не было еще такой власти, как сейчас. Меня, моих братьев и сестер предали, близкие мне люди. Только с помощью предательства, Лестнику, и таким же, как он удалось заключить нас в неволе. Я и моя семья, мои братья и сестры, принесли очень давно в этот мир магию людям. Мы были первыми, кто ее взял из смертных, мы же дали этот дар тем людям, кто приходил к нам. До этого, почти все, кого вы знаете под именами нынешних богов, управляли нашим миром. Они решали, как жить и как умирать людям. И никто не мог им противостоять. Они жили среди людей, им поклонялись, им приносили кровавые жертвы. В их честь строили громадные храмы, они вершили судьбы целых народов. Но потом, появились мы, обычные люди, которые сровнялись по силе с ними. Дар магии, полученный нами, дал все для того, чтобы им противостоять. И, конечно же, — Тахир горько улыбнулся, — Кому захочется потерять власть? Мы только учились в понимании магии, а они жили с ней тысячелетиями, и многим из них не понравилось, что с нами произошло и как мы начали распоряжаться полученной силой. Они не пытались с нами поговорить об этои, не хотели признать нас равными с ними, а наоборот, они скрытно копили силы, чтобы напасть и уничтожить нас. Когда мы только более-менее начали понимать, что мы можем сделать с миром, в котором жили тогда, они напали. Наш город Анджун был окружен со всех сторон, они привели тысячи воинов, призвали магических существ, но не могли ничего сделать. Не смогли пройти за его стены. Мы хорошо защищались. И, как я сказал, нас предали, предали те, кого мы приняли в семью. Нас не смогли убить и поэтому пленили и увезли сюда, в ваш край, где мы не могли дотянуться до Источника, чтобы освободиться. Для нас построили эту тюрьму, эти курганы, и похоронили нас на сотни лет. А ваши боги, как вы их называете, они и по сей день правят вами, управляют, так чтобы вы и не знали, и не понимали ничего. Ваш Капитул, созданный якобы для изучения и распространения среди людей магии, много вам дал понять? — Тахир прервался и обвел взглядом сидящих. — Ваша магия не помогает людям. Вы связаны обетами, связаны сводами законов, вы не знаете этого, не чувствуете. Я наблюдал за миром все это время, пока находился в заключении, и сердце мое переполнилось горем. Я вижу, что вас опутали со всех сторон, и наконец-то, те, кто помог нас пленить, они же и освободили меня, идя на поводу своей жажде власти и желания получить больше того, что у них есть. И сейчас я хочу всего лишь открыть правду и вернуть всем людям свободу от этих ложных богов, тех, что стоят в тени и управляют вами. Я сказал вам лишь то, что сейчас вам надо знать, — Тахир встал и, оглядев всех, направился к ручью. — Я дал вам выбор, теперь ваше дело, как с этим поступить. -
Сидящие вокруг костра люди, зашевелились, Кайден встал, и повернувшись к Устину и Радиму, сказал:
— Вы слышали его, я не спорю мы всего лишь наемники и отрабатываем плату, охраняя его. Нас мало касаются дела стран и правителей, мы люди простые, но я не думаю, что он все говорит, что бы спасти себя от вас. Скорее наоборот — усмехнулся он
Устин молча кивнул головой, подозвав Радима, они отошли в сторону. Они долго переговаривались друг с другом, и, наконец, пришли к решению. Устин подошел к сидящим возле костра Кайдену и Тахиру, произнеся:
— Твои слова заставили пошатнуться мою веру во много вещей, то, во что я верил, уже не кажется теперь мне таким незыблемым. И, тем более, хладнокровное предательство магов, которые пошли с нами, подтолкнуло меня к невыполнению этого приказа. Мне надо разобраться во всем этом. Пускай я и не очень высокого ранга среди Капитула, но и не новобранец.
На эти слова Тахир одобрительно качнул головой, и молча продолжил пить из маленькой кружки.
— Хорошо, что вы пришли к такому мнению, и дело не дошло до кровопролития. Но, что вы намереваетесь делать дальше? — спросил Кайден у Устина.
— Я поеду к наставнику Доминику. Он мой друг и он же дал мне это задание от имени Совета Капитула. Я расскажу ему, что услышал от вас и потребую ответы, — ответил Устин.
— И я прошу прощения за то, что напал на вас, раня вашего друга, — склонил он голову.
— Удачи вам, — Тахир допил свой чай и внимательно посмотрел на Устина. — И будьте осторожны со своим божеством, помните мои слова. -
Устин еще раз поблагодарил Тахира, и позвав Радима, они направились в сторону, виднеющейся вдалеке, реки.
— Парнишка! — прокричал, вслед уходящим, Забрало. — Ты должен мне за мою ногу! — ухмыльнулся он. — Если еще увидимся, за тобой должок!
Радим, услышав это скрипнул зубами, и повернувшись, побежал догонять Устина.
— У вас слишком много врагов, Тахир, — глядя вслед уходящим Устину и Радиму, сказал Кайден. — И так, как вышло сейчас, получится далеко не с каждым. -
— Ваша правда, Кайден, — ответил ему Тахир. — Нам повезло. В голове Устина давно зрело недопонимание того, как он живет и чем он занимается. Эти события, как бы это не звучало, идеально подтолкнули его к правильному выбору. Иначе, все бы закончилось по-другому. -
— Если бы не его напарник с арбалетом, мы здесь не стояли, — добавил, сидящий возле костра, Сержант.
— Случайное стечение обстоятельств очень хорошо сыграло нам на руку. —
— Случай, это великая сила, — добавил Тахир. — Но, ты прав, я не ожидал, что кроме Сестер кто-то еще так быстро найдет меня, — ответил он Кайдену.
Сержант пошевелил угли в костре, заставив сноп искр вырваться высоко вверх, сказал:
— До Майбы отсюда день пути. Забрало ранен, конечно, но ходить он сможет, чуть-чуть отдыха нам всем и сможем выдвигаться.
***
Спустя день, они, выйдя на широкий тракт, наконец, дошли до Майбы, главного порта Средних земель, связывающих все проходящие торговые пути между двумя материками.
Поднявшись на высокий холм, перед ними открылся вид на, стоящий в низине, большой город, он же и являющимся портом. Окруженный со стороны суши большими каменными стенами, а со стороны моря, мощным флотом из кораблей, Майба внушал уважение.
Никому не подчиняющийся и управляемый советом, состоящим из бывших купцов, город сам устанавливал здесь правила для всех, кто был заинтересован в торговле с Восточным материком. Бесконечный поток людей, тележек и скота тек, как река, в город и из города через громадные ворота, и только на ночь ворота закрывались, давая небольшую передышку пропускающим людей стражам.
— Ну, вот, мы и пришли, — осматривая город и текущий поток людей, сказал Кайден. — Забрало, ты как? — окликнул он хромающего солдата, присевшего на пенек возле дороги.
— Да, нормально, — махнул он рукой. — Бывало и хуже. Все равно, мы уже пришли, так что можно и посидеть, так сказать.
— Что будем делать дальше? — спросил, стоящий с ним рядом, Тахир. — Море рядом, чувствуете запах? — потянул он носом, дующий со стороны моря на холм, ветер. — Так приятно. Я море видел только два раза за свою жизнь, и оба раза запомнились мне навсегда, так как после них, моя жизнь очень сильно изменилась. —
Кайден посмотрел на него с высоты своего роста.
— Все никак не могу привыкнуть к тому, что я говорю со взрослым человеком, а не с мальчиком. Нам надо найти крепкий корабль с хорошим капитаном и командой. Для этого нам понадобится Сержант и его знания кабаков в Майбе. Когда-то он служил здесь и провел много времени, протирая зад в здешних тавернах. Я ведь прав, Сержант? — крикнул он, сидящему рядом с Забрало, Сержанту.
— Да, прав, прав, — проворчал он в ответ — Хоть я и давно здесь не был, думаю, особо ничего не поменялось. Товаров у нас нет, на бандитов мы не похожи, так что через ворота, думаю, пройдем без проблем. Скажем, если что, что везем сына какого-нибудь местного купца с учебы, с Велиграда. Пропустят махом.
— Тогда, отлично, — улыбнулся Кайден, — Ну что, отдохнули? Двинулись?
Отряд начал спуск с холма, обходя двигающиеся тележки, запряженные лошадьми и большие отряды людей, которые искоса поглядывали на них, но ничего не говорили.
Через ворота в город они прошли без проблем. Пропускающий многолюдную толпу сержант стражи, мельком глянул на них, не увидев ничего странного, махнул рукой, пропустив их.
Небольшая площадь перед воротами, забитая народом, быстро закончилась, а дальше их встретили узкие улочки с такими же узкими, тулящимися другу к другу, домами с запахами готовящиеся еды, людскими отходами и редким дуновением свежего ветерка с моря.
Купив пару яблок у уличного торговца, Забрало кинул одно Тахиру, и захрустев своим, прихрамывая двинулся за Кайденом с Сержантом, которые, переговариваясь друг с другом, уверено шли по улице вперед.
Пройдя хитросплетения из лабиринтов улиц, они вышли ближе к порту, где жилые дома исчезли, уступив дорогу всевозможным торговым складам, корабельным верфям и тавернам, являющимся наполовину гостиницами, вперемешку с публичными домами, моряки со стоящих кораблей отдыхали после долгих дней в морских путешествиях.
Отойдя в сторону и пропуская очередную телегу, груженную мешками и охраняемую парой ребят, выглядящих, как настоящие головорезы, Забрало ругнулся и спросил идущего впереди Сержанта.
— Нам долго еще пробираться через эти трущобы? Сначала улицы, воняющие дерьмом, теперь вот это. Я не то, что бы переживал, но на нас уже поглядывают местные. Забрели мы в какие-то настоящие трущобы.
Сержант оглянулся и ответил:
— Нам нужен капитан, который согласиться нас перевезти тихо и без шума. А для этого нельзя так просто взять и зайти в первую попавшуюся таверну и договориться. Осталось недолго, скоро уже придем. —
Забрало только вздохнул на его слова, и похромал дальше. Завернув за очередной угол, они вышли к небольшому зданию в два этажа. Перед входом стояли несколько моряков, обсуждая свои дела. Не обращая внимания на подошедших, они расступились, пропуская ко входу в таверну.
Над узким дверным проемом болталась табличка с тусклым изображением быка, вставшего на задние ноги. Пройдя внутрь, они оказались в большом помещении, забитым просто под завязку людьми, явно имеющими отношение к мореплаванью.
Кого здесь только не было. Сидящие отдельно ото всех, хорошо одетые офицеры со значками регулярной армии Велиграда на рукавах, и обычные матросы всех цветов кожи. Здоровые, как медведи, северяне, сидели вместе с, покрытыми татуировками, выходцами из Восточных земель. Там были и люди с черной, как смоль кожей, и более южные народы с длинными бородами, украшенными цветными косичками. И все они говорили, шумели, пили и ели, создавая типичный, для таких мест, шум.
***
Сержант уверенно шел по залу, уворачиваясь и отодвигая в сторону, мешающих пройти, матросов. Кайден, Тахир и Забрало, отойдя к стене вглубь таверны, остались ждать, оглядывая гудящий ульем зал.
Подойдя к большой огороженной стойке с выходом на кухню, в которую, то и дело, сновали туда-сюда работники таверны, Сержант обратился к хозяину таверны, большому и грузному мужчине. Он в это время стоял и отчитывал одного из своих работников, а молодой паренек, стоял, виновато опустив голову.
— Эй, уважаемый! — обратился Сержант к хозяину. Тот, не обращая внимания, продолжал разнос. — Хозяин, — обратился уже громче, Сержант. Тот махнул рукой, показывая, чтобы подождал. Тут уже Сержант громко рявкнул, заставив обернуться выходящих из кухни помощников. — Рядовой Госли! Ты сейчас пойдешь во внеочередной караул, охранять сон твоих товарищей по службе, если немедленно не обратишь на меня внимание! -
Здоровенный хозяин таверны медленно обернулся в Сержанту, и увидев его, широкая добродушная улыбка разошлась по его лицу.
— Мастер сержант! Ваш голос я запомнил на всю жизнь. Как будто снова вернулся в то время, когда служил под вашим начальством. Черт, я сразу вспомнил, те времена! — он захохотал и крепко пожал руку Сержанту. — Какими судьбами в наши края? — спросил он. — Последний раз мы виделись, когда я только начал управлять этим заведением. —
— Да, уж, — сказал Сержант. — За это время ты, Госли, сильно раздобрел на местной кухне. Ну, я и так знал, что это твое. Сразу, как ты поступил под мое начальство и тебя поставили первый раз дежурным по кухне.
— Да ладно вам, мастер сержант, — смущенно ответил ему Госли. — Лучше вас никто не готовил всегда, вы многому меня научили. -
Сержант усмехнулся, глядя на бывшего подчиненного, и продолжил:
— Мне нужен наш общий знакомый, владелец одного неприметного корабля, который возит с Восточного материка определенного вида товары в обход официальных властей Майбы, — Сержант повернулся в сторону зала, и оперся на стойку, где громоздились пустые и полупустые бутылки непонятного содержимого, вперемешку со стаканами. — Мне нужно от него кое-что, Госли, это важно. —
— Я понял вас, мастер сержант, — ответил Госли. — Но придется его поискать. Сами понимаете, его не так просто найти. И договориться о встрече тоже надо будет. —
— Я не один, Госли, — Сержант мотнул головой в сторону, стоящих у входа, Кайдена, Тахира и Забрало.
— Передай нашему знакомому, что мне всего лишь надо добраться до земель Хидри, и все. Мне и моим друзьям. И если не сложно, пока идут поиски, ты можешь выделить нам комнату, что бы мы не светились тут в зале? Нас ищут. —
— Да, конечно. Это-то как раз и не проблема, — Госли подозвал стоящего помощника, и объяснив ему, что от него требовалось, повернулся к Сержанту. — На втором этаже вторая комната слева, сейчас ее приготовят, и можете отдохнуть. —
— Спасибо, Госли, ты очень помог мне. Я отойду к товарищам, объясню им все и вернусь обратно, хорошо? -
Сержант еще раз пожал руку своему бывшему солдату, направляясь в сторону друзей и Тахира.
***
Два дня они сидели в таверне, изредка поодиночке выходя в зал поесть и узнать общие новости. За это время Забрало с помощью Сержанта привел в порядок свою ногу и был очень рад этому. Он не любил выбиваться из отряда, мешая своей временной слабостью, даже если был ранен в бою.
Сержант, когда не занимался раной Забрало, часто проводил время на кухне со своим бывшим солдатом и подчиненным Госли, обсуждая былые времена, когда они служили в войсках.
Тахир часто просил Кайдена прогуляться по Майбе, и несмотря на то, что он был против, несколько раз, все-таки, они выбирались в город, изучая его достопримечательности. И, конечно же, Тахир любил ходить смотреть на море, благо оно было рядом. Он часами стоял на пирсе, наблюдая, как корабли выходят или заходят в порт.
Тахир научил Забрало и Кайдена одной логической игре, в которую он играл у себя на родине, и они удовольствием играли в нее, стремясь выиграть один у другого, передвигая маленькие камешки по деревянной доске.
Ближе к обеду следующего дня Сержант поднялся в комнату, присев на край кровати и отодвинув здоровенные ноги лежащего Забрало, обратился ко всем:
— Госли нашел капитана корабля, который нам был нужен, мы ходили вместе на встречу с ним. У него в собственности небольшой когг, на котором он занимается контрабандой уже много лет. —
— Мы можем ему доверять? — спросил Кайден.
— Нет, не можем, — ответил Сержант. — Но он любит золото и перевезти на Восточный материк четырех человек, не составит для него проблемы. Тем более, мы как-то работали с ним давно, и он знает, что я из себя представляю, если меня пытаются обмануть. Мы обо всем договорились, цена устроила и его, и меня, так что сегодня ночью отплываем. Нас будет ждать провожатый от него возле таверны, потому, собираем вещи, и готовимся к путешествию по морю.
— Ну, наконец-то! — Забрало, развалившийся на кровати, с удовольствием потянулся всем телом. — Отдых — это хорошо, но я чувствую, как мне начинает это нравится, так что очень вовремя нашелся этот капитан. —
Ближе к полуночи они вышли из таверны, Сержант попрощался с вышедшим проводить их, Госли, благодаря его за все, что он сделал.
— Да ладно вам, мастер сержант, — махнул рукой он, — Вы бы сделали тоже самое для меня. Удачного вам ветра, и чтобы часто не бегали к борту, очищая свой желудок, — засмеялся Госли.
С другого угла таверны отделилась фигура в старом рваном плаще, и оглядывая всех, старый уже моряк, улыбнулся щербатым ртом.
— Все готовы? Собрались господа солдаты в путь-дорогу?
Увидев Тахира, его лицо вытянулось в удивлении.
— Мальчонку-то куда собрались везти? Путь неблизкий будет.
— Не твое дело, матрос, — оборвал его Сержант, — веди нас на корабль.
— Конечно, конечно, пойдемте, — прихрамывая на одну ногу, моряк повел их вдоль длинных одноэтажных зданий, избегая освещенных факелами мест и проходящей стражи.
Спустя некоторое время они вышли к пирсу, к которому было пришвартовано множество разнообразных кораблей. Вода тихо плескалась, а вокруг стояла полная тишина, изредка прерываемая всплеском мелкой рыбешки. Они двинулись, к стоящему вдалеке, коггу, освещаемому одним единственным фонарем.
— Нам сюда, — старый моряк осклабился в улыбке, пропуская вперед пассажиров.
Брошенный на пирс трап, заскрипел под ногами, когда они начали подниматься на борт корабля. Как специально, ночь была совершенно темной. Луна оказалась закрыта тучами и ничего не было видно. На палубе их встретил капитан корабля, небольшого роста со смуглой кожей, и с покрытыми оспинами, худым лицом, явно выходец из Восточных земель.
— Добро пожаловать на борт, господа, — поприветствовал он их. — Сержант, — он кивнул отдельно головой смотрящему на него хмурому Сержанту. — Пройдемте со мной, места у меня немного, кают отдельных нет, но я выделил для вас место в общей каюте, сейчас покажу.
Идя впереди всех неторопливой расслабленной походкой, крутил в руках небольшой кинжал. Дойдя до трюма, по скрипучей лестнице, все начали спускаться вниз, все так же в полнейшей темноте, и только лампа на палубе корабля тускло освещала спуск вниз.
Спустившись вниз, капитан обернулся назад, посмотрев на отряд, и неожиданно резко ускорил шаг, оставляя всех позади себя. Ярко вспыхнули факелы, заставляя остановиться, ослепленных, Кайдена и Сержанта. Забрало и Тахир еще спускались по лестнице, а старый матрос, шедший позади всех, вытащил из-за пояса маленькую короткую дубинку, ударив ею по затылку Тахира.
Тот, потеряв сознание, начал падать вниз, и если бы не Забрало, подхвативший его обмякшее тело, то, скорее всего, переломал бы себе все кости. Из глубины трюма с нацеленными на них арбалетами, вышли несколько моряков, а капитан корабля, стоящий за их спинами, кивнул головой, дав знак матросу, который ударил Тахира.
Тот, подняв голову, свистнул, в трюм начала спускаться остальная часть команды, вооруженные и готовые к бою, если окруженные Кайден с друзьями вздумают напасть.
— И что это значит? — спросил он.
Сержант со злостью глядя на капитана и окруживших их моряков, молчал, держа побелевшей от напряжения рукой, свой короткий меч за поясом. Забрало же аккуратно держал тело Тахира без сознания, потому стоял, ничего не делая.
— Тут такое дело, — вышедший вперед капитан корабля, криво ухмыльнулся. — Не обижайтесь, но за вас дают очень много денег, а золото я люблю и мои ребята тоже.
Стоявшие вокруг отряда матросы, не убирая оружия, заухмылялись.
— Кто дает? — спросил Кайден.
— Да, — поддержал его Сержант. — Кто платит вам столько, что ты готов пожертвовать своей репутацией ради этого?
— О, — протянул капитан корабля, — не волнуйтесь за мою репутацию. Награды за вас хватит, чтобы безбедно жить до конца моей жизни, ни в чем себе не отказывая. Сестры, знаете таких? Думаю, да, — увидев, как напрягся Кайден. — Они и платят, но скоро с ними сами увидитесь,
— Закройте их в клетку, а мальчонку связать по рукам и ногам, рот с глазами завяжите. Мне сказали, что он очень опасен — обратился он к стоящим морякам. Он посмотрел на мальчика — Хотя чем может быть опасен, непонятно -
Кайдена с друзьями повели в тут же стоящую железную клетку, и забрав все оружие и припасы, закрыли дверь на замок, оставив двух моряков дежурить возле нее. А Тахира, все так же находящегося без сознания, унесли на палубу в каюту капитана.
Сидящий на полу Сержант обратился к Кайдену
— Я не думал, что так получится, он, конечно, тот еще проныра, но репутацию свою держал и особенно с теми, с кем работал. А тут вот как вышло, — Сержант тяжело вздохнул.
— Да кто же знал, что Сестры так быстро разберутся, что к чему? — Кайден прислонился к решетке
— Тахир предупреждал. Конечно, мы тоже хороши, расслабились. Значит, Сестры знают, обо всем, и то, что он жив тоже. Но я не думаю, что нас так быстро доставят к ним. Скорее всего, точка обмена будет не в Майбе, а где-то за ней на одном из безлюдных берегов, либо где-то в море. Значит, в запасе у нас есть день точно, что-нибудь придумаем.
— Конечно, придумаем, — Забрало хрустнул костяшками пальцев. — Ты только скажи, и я решетку эту выломаю на раз-два. Там пол весь гнилой, где она закреплена. -
— Нет, нет, не сейчас. Нам надо обдумать дальнейший план, вплоть до мелочей. Тем более, они сейчас все напряжены и ожидают от нас что-нибудь подобное, пусть расслабятся, — Кайден тоже сел на пол, прикрывая глаза.
Забрало, посмотрев на своих товарищей, вздохнул и лег прямо на пол, заложил руки за голову, при этом проговорив:
— Я бы, прям сейчас, выломал бы эту решетку, а потом сломал бы шеи этим двум задохликам, — он кивнул в сторону стоящих у клетки моряков, заставив злобно посмотреть на него при этом. — Что смотрите, только и можете со спины нападать — он плюнул через решетку в их сторону.
Вышедший из Майбы когг с пленниками, взял курс вдоль берега в южную сторону от города. Кайден был прав, встреча с Сестрами была назначена на берегу, и капитан подгонял команду, чтобы быстрее достичь назначенного места. Кайден открыл глаза и проснулся, рядом сидевший Забрало, увидев открытые глаза, поприветствовал его:
— Командир?
— Долго мы плывем? — спросил тот.
— Да, уже утро, — ответил Забрало. — Сколько проплыли, я не знаю, но думаю, много уже.
По лестнице спустился матрос с подносом в руках, на котором лежала буханка хлеба и кусок сыра, а также кувшин с водой. Следом за ним шел капитан корабля. Подойдя к клетке и открыв дверцу, моряк занес поднос, и оставив его, ушел.
— Это лично от меня, — улыбаясь, сказал капитан.
— Мне не хотелось, чтобы вы сдохли по дороге, пока мы плывем на встречу. Да и как-никак, мы вместе дела делали, Сержант, да? У меня, все-таки, есть совесть, хоть и мало, — захохотал капитан. — Жалко, конечно, что именно мне вы попались, но так уж вышло. Среди всех, кто согласился вас поймать, Сестры особо отметили меня. -
— Капитан! — кто-то просунул голову в трюм с палубы. — С берега вышел корабль и идет прям нам наперерез
— Какой корабль? — капитан развернулся и быстро полез по лестнице наверх. Обернувшись, он крикнул дежурившим морякам: — Глаз с них не спускать! — и захлопнул люк трюма.
— Ну, вот, — проговорил Сержант, — Если это такие же, как и наш капитан, что вполне вероятно, то мы окажемся в такой же ситуации. А, скорее всего, нам просто перережут глотки и выбросят за борт.
— Ну, уж нет, — ответил ему Кайден, — там разберемся. Уж точно, лучше будет, чем сейчас.
Стало слышно, как бегают по палубе матросы, как надрываясь, кричит что-то капитан, и потом мощный удар в бок сотряс корабль, заставив упасть всех на пол, включая и стоящих моряков.
Встав, они достали свои короткие сабли, и напряженно вслушивались в то, что происходило на палубе. Топот ног усилился, раздался звон оружия и свист стрел. Крики раненных и умирающих людей заполнили все вокруг над палубой. Вскоре шум стал затихать, послышалось, как кто-то отдает приказы, раздался шум шагов по закрытому люку и вскоре он открылся.
Моряки, охраняющие клетку, напряглись и встали в защитные позы, готовясь к бою. По лестнице спускались, закованные в железо, солдаты с прямоугольными щитами и длинными мечами в руках. Полностью закрытые шлемами лица, обратились в сторону моряков, а гулкий голос одного из них произнес:
— Именем Капитула, сдавайтесь, и вас не тронут.
— Вот тебе и бандиты, — растерянно произнес Сержант. — Это же регулярные войска Капитула. Лучше бы уж были пираты. -
Моряки, услышав его слова, итак, не горевшие желанием сражаться, и увидев закованных в броню людей, побросали свои сабли на пол.
— Вот и хорошо, — произнес один из солдат. — Ключ от клетки и на выход к своим друзьям, — один из моряков отдал ключ солдату, и они, не оглядываясь, пошли подниматься по лестнице.
Развернувшись, солдат открыл клетки, оглядев, сидевших в них, произнес:
— Бояться нечего, вы свободны, прошу на палубу, там вас уже ожидают. —
— Ожидают, — ровным голосом произнес Кайден друзьям. — Вот уж точно, это не случайность. И кто там нас ожидает? — с этими словами они вышли из клетки и полезли по лестнице на палубу.
Щурясь после полумрака трюма корабля на ярком солнце, они поднялись на палубу, где увидели среди солдат Капитула, стоявших Устина и Радима. Радим даже помахал рукой Забрало, вогнав того в ступор.
***
Тихо покачиваясь на волнах, два, стоявших бок о бок, корабля, разительно отличались друг от друга. Низкий, вытянутый когг, много повидавший на своем веку, и с высокими бортами, бочкообразная каравелла, только недавно вышедшая в море, с гордо веющим флагом Капитула на одной из мачт.
После неизбежного поражения, оставшуюся команду когга во главе с капитаном заперли у них же в трюме под присмотром солдат, еще не решив, что с ними будет дальше. Капитан корабля Капитула распорядился накормить и дать привести себя в порядок освобожденных пленников, а потом уже позвал к себе в каюту Кайдена.
Проходя по палубе, Кайден встретил Радима, который, приветственно кивнул ему головой и отвернулся, продолжая дальше разговаривать, со стоящими рядом, солдатами. Стараясь ничему не удивляться, Кайден проследовал дальше к каютам.
Пригнувшись из-за низкого потолка, Кайден, открыл дверцу, проходя в каюту, где, за небольшим столиком, сидели Тахир с перевязанной головой, Устин и незнакомый ему мужчина, примерно одних лет с Устином, с коротко подстриженными с седыми висками.
— Кайден? — увидев его, Тахир в приветствии поднял кружку с чем-то горячим.
Устин развернулся от говорившего с ним мужчины, и поздоровался с Кайденом.
— Прошу познакомиться, — обратил на себя внимание Устин, — тот, кто согласился вас спасти и помочь мне. Капитан корабля и мой давний друг, Колдер. Это Кайден, главный среди наёмников, кого мы спасали.
Кайден крепко пожал руку, поднявшемуся навстречу ему, мужчине.
— Мягко говоря, я удивлен. То, что вы сделали, очень неожиданно, вы спасли нас, несмотря на все, что между нами случилось, и все-таки, — он обратился к Устину и Тахиру.
— Может, объясните, что происходит? Увидев солдат Капитула, я подумал, что нас поймали, чтобы снова пленить и везти в Велиград. И, насколько я помню, вы с Радимом ушли к своему наставнику Доминику, чтобы узнать у него о происходящем—
При этих словах Устин и Колдер переглянулись между собой, что заметили и Тахир, и Кайден.
— Ты прав — ответил Устин. — Я так и намеревался сделать. Но многое изменилось за то время, что мы не виделись. Я расскажу в общих чертах, что произошло, — Устин обратился ко всем. — Когда ушли от вас, мы прошли день пути в сторону Крево. Радим обнаружил и предупредил меня, что впереди нас остановился на отдых большой отряд солдат. Мы были осторожны, решив обойти лагерь стороной, но проходя мимо патруля, обходящих по периметру лагерь, я увидел на нем знаки различия Капитула, и герб Крево. Моего дома и места, куда мы направлялись. Я решил выяснить, что происходит и куда они движутся? Тем более, вдруг там мог оказаться и Доминик. Попросив Радима оставаться невидимым, двинулся в сторону лагеря, но в сам лагерь решил не идти. Подумал, что сперва узнаю новости у дежурившего патруля. Подкараулив проходивших людей, вышел навстречу им. Это одни из тех, кто уже закончил обучение и служившие уже как пару лет в регулярных войсках. Они узнали меня тоже. Я поднял руку в приветствии, идя им навстречу, но радость от встречи с ними была недолгой. Увидев меня, их эмоции на лицах сменились с узнавания на страх одновременно с яростью. Выхватив мечи, солдаты ринулись прямо на меня, не говоря ни слова, а третий, бросив копье, развернулся и побежал в сторону лагеря, видимо, поставить в известность обо мне остальных. -
— Радим застрелил его из арбалета, а я убил остальных, — Устин тяжело вздохнул при этом: — Я знал их. Сам обучал их когда-то воинскому искусству, и теперь их кровь на мне. Теперь ясно, как вы и говорили, мы стали изменниками. Не знаю, что еще им рассказали? Они даже не стали ничего говорить, а просто сразу кинулись в бой. Это был тяжелый удар для меня. Мои братья, моя семья, обратились против. Потом мы долго петляли по лесу, запутывая следы, и пока прятались от искавших, долго думали, что нам делать дальше. Идти нам, как оказалось, особо некуда, в итоге решили найти вас. Я помню, вы говорили, куда собираетесь. В Майбе стоял гарнизон Капитула под управлением моего давнего друга Колдера.
Устин посмотрел на капитана, сидящего на стуле, внимательно слушавшего своего друга, и кивнул ему в ответ.
— Я хочу вам верить, Тахир, — Устин посмотрел прямо на мальчика. — То, что вы рассказали, слишком безумно звучит, и, к сожалению, при этом слишком похоже на правду. Я рассказал все Колдеру. Мы вместе с ним прошли многое, он знает меня, как своего родного брата. Он поверил мне, заодно сам поделился несколькими вещами, о которых умалчивал. Это касается ваших слов о тех, кто нами управляет. У Капитула много ушей повсюду, а уж в Майбе, тем более. Колдер уже знал, что от нас отреклись в Капитуле за измену и предательство. Ему было приказано найти нас, пленить и доставить в Велиград для казни. Если возможности нет, то убить на месте. Вот так быстро я стал врагом для всех, кого я люблю. Все, что было моей семьей, ополчилось на меня. -
Устин горько улыбнулся.
Колдер, худощавый на вид, мужчина, среднего роста, с тонкими усиками и одетый в морскую форму Капитула, встал со своего стула, подошел к стоящему шкафчику, где достал хрустальный графин с ярко красным вином.
— Надеюсь, никто не откажется? — обратился он к сидящим, доставая стаканы, разлил всем вина, и усевшись обратно, ответил Устину:
— Я, как и ты, служу Капитулу всю свою жизнь, и уж что-что, прекрасно тебя понимаю. Когда мы были обычными солдатами, такими вопросами не задавались. Что нам надо-то было? Приказ отдали, и вперед. Но потом потихоньку все стало меняться. Мы взрослели, нас и наши заслуги заметили, а мы сами стали теми, кто отдает эти приказы. И чем чаще я ездил в Велиград, тем больше вопросов у меня появлялось. И когда пришел приказ, что если ты, Устин, появишься в Майбе, то необходимо арестовать тебя. Тогда я понял, что надо что-то делать. Хотел уже отрядить людей на твои поиски. Я не позволю своему другу сгинуть так бесславно, ведь знал, что ты не смог бы предать Капитул, свою семью. И когда ты пришел ко мне за помощью, все рассказал, я сразу поверил тебе. — Колдер замолк и глотнул вина. — Хорошенько проверив все слухи, гуляющие по Майбе, мы не только узнали про вас, но и где вы находитесь, — при этих словах Кайден поморщился. — Мы узнали кое-что еще, — Колдер посмотрел на Тахира. — Что вас ищут Сестры. Они обещали большие деньги тому, кто приведет их к ним. Я лично с ними не знаком, но достаточно наслышан, что они творили в Западных Землях. Мои агенты отсеивали каждый слушок, каждое слово, среди всех видов наемников, любителей легко поживиться, и обычных бродяг. Я расставил своих людей по всему порту, заранее подготовил корабль, оставалось только ждать. Когда мне доложили, что вы нашли с кем отправиться, оставалось просто сузить кольцо поисков. Когда вышли и на встречу с теми, с кем договорились о корабле, мы уже были наготове. Поднимать шум прямо в порту, конечно, не стал, мы дождались, когда когг уйдет подальше от Майбы. Ну, вот, собственно, и все.
Колдер замолчал, взбалтывая вино в бокале, осматривал всех.
— Теперь вы все знаете, — добавил Устин. — Колдер оказал неоценимую услугу и мне, и вам. Взамен, мы с Радимом хотим присоединиться к вам. Вы говорили, что хотите помочь нам и открыть настоящую правду? — обратился он к Тахиру. — Я тоже хочу этого, и так же хочу, чтобы мое имя и имя Радима были очищены, после чего, мы смогли вернуться в Капитул, покарать устроивших все это. Что скажете? -
Тахир некоторое время молчал, потом сказал:
— Не мне решать это. Я такие вопросы не решаю, вон кто командир нашего отряда, — он кивнул в сторону Кайдена,
— Что скажешь на это? Они были нашими врагами, они же и спасли нас, уже дважды. А еще, они хотят справедливости, и от себя хочу добавить, что я знал, рано или поздно, он захочет узнать правду и найдет меня, но ты ведёшь нас, охраняя меня. Поэтому, этот выбор оставляю за тобой. —
Кайден смотрел, на ожидающего его ответа, Устина, на его друга Колдера и Тахира, который спокойно сидел на стуле, наблюдая за всеми.
— Хорошо, — ответил наемник, — с одним условием. Вы беспрекословно подчиняетесь моим приказам. Я буду принимать ваши советы от вас, учитывая ваш опыт, но приказы отдаю я и только я. Согласны на такое? — Кайден посмотрел на Устина.
— Да, — ответил он. — Мы пойдем с вами и вернемся тоже с вами, но уже с тем, что обещал Тахир, с правдой.
— Хорошо, если так, — Кайден сел за стул, обращаясь ко всем: — Если мы со всем разобрались, каков дальнейший план? Колдер, отправится с нами дальше, на Восточный материк?
— Нет, нет, — поднял в ответ руки Колдер. — Я помог своему другу, помог вам. Но сам останусь здесь, в Майбе, дожидаться вас. Моя команда и не подозревает, что произошло. Для них все выглядит, как будто мы накрыли шайку контрабандистов и по случайности спасли вас. И скоро мы вернемся обратно. —
Устин добавил:
— Пока вы отдыхали и приводили себя в порядок, мы вместе решили, что будет лучше, если когг вместе с командой отправиться дальше, но уже под вашим командованием, Кайден. Капитан и его помощники останутся вместе с Колдером, и в Майбе. Он его отдаст на волю правосудия, как тот, кто неоднократно нарушал закон. —
Кайден удивленно посмотрел на Тахира.
— И чья это была затея? Я ходил, конечно, по морю, но только как пассажир.
Тахир улыбнулся в ответ.
— Не переживай, Кайден, управлением и прокладкой курса займется Устин. Он имеет такой опыт, но ты старший. Не думаю, что команда когга будет говорить что-то против, учитывая, какая кара их всех ждет — тюрьма или казнь.
— Я смотрю, вы уже и вправду все порешали сами? — спросил Кайден. — Но звучит все не так уж плохо, так что давайте обговорим детали. -
***
Спустя несколько часов, команду когга выгнали из трюма, построили на палубе и ввели в курс дела. Естественно, никто не захотел возвращаться пленным в Майбу, а командование Кайдена было принято без проволочек.
Капитана и его старших помощников забрали на каравеллу Капитула, где их заперли в тюремной камере. Забрало и Сержант отнеслись к пополнению в отряде без особого воодушевления, но что произошло, то произошло. Забрало, правда, увидев снова вблизи Радима, сделал зверскую рожу, и провел при этом ладонью по горлу, заставив того сильно задуматься о том, правильный ли он сделал выбор, решив присоединиться к ним.
— Ну что, пора прощаться? — Колдер стоял на палубе когга, вся его команда уже готовила корабль к возвращению в город, и он остался один. Тахир, Кайден и Устин, стоящие перед ним, по очереди пожали ему руку. С серьезным лицом пожимающий руку маленький мальчик, конечно, выглядел не очень понятно, и не знавшие ничего матросы и солдаты, видевшие это, удивленно посматривали на них.
— Еще раз благодарю за спасение и помощь нам, — сказал Тахир, — Я буду помнить об этом, и когда вернусь в эти края, а я вернусь, отблагодарю вас всем чем смогу. —
Колдер улыбнулся в ответ и ответил:
— Я помог хорошим людям и своему другу. В будущем, думаю, мы еще свидимся.
— Ну, что ж, не будем вас задерживать. Пойдем, Кайден, — Тахир двинулся к стоящему неподалёку Сержанту, Кайден кивнул головой Колдеру, двигаясь следом.
— Что ж, наши пути вновь расходятся, друг, — Устин переступил с ноги на ногу.
— Надеюсь, я не сделал ошибку, обратившись к тебе за помощью, и в итоге все будет правильно и так, как мы думаем.
— Там посмотрим, — ответил Колдер. — Главное, мы сделали выбор.
— Смотри там, в пустыне, куда вы плывете много того, чего нам не понять, и люди там не такие, как у нас. Да чего я, ты там все знаешь, — махнул он рукой.
— Береги себя, я буду ждать, когда вы вернетесь и постараюсь обратить на нашу сторону еще союзников. Есть такие же, как и мы, кто сомневается. Ну, что ж, удачи, — Колдер пожал руку другу, и повернувшись, поднялся по последнему оставшемуся трапу на борт своего корабля. Через час корабли уже находились далеко друг от друга. Каравелла, не спеша шла вдоль берега обратно в Майбу, а черный когг попутным ветром, шел в глубь моря Безликих в сторону Восточных земель.
***
Возле одной из бухт рядом с Майбой каравелла бросила якорь и встала на ночлег. Темнело быстро, команда вся уже легла отдыхать, оставив только дежурных и охрану пленников.
Колдер находился в своей каюте и под светом лампы писал письма своим возможным будущим союзникам, тех, кто, возможно, имеет понимание, что происходит. Он писал пока просто приглашения на ужин к себе в имение, чтобы провести вечер и обсудить сплетни города. И потом уже неспешно определить, кто поймет его и Устина.
Тихий звук раздался со стороны открытого окна каюты, он поднял голову. На краю окна сидела, облокотившись, тонкая женская фигура во всем темном, а лицо, закрытое повязкой, смотрело в его сторону.
Колдер хотел схватить лежавший на столе лежащий кинжал, но взгляд, который пронзил его буквально парализовал. Он не мог двинуть ни руками, ни ногами. Женщина спрыгнула с окна и мягким шагом направилось к нему. Подойдя довольно близко, она легко толкнула ему в грудь ладошкой, отчего его со страшной силой, просто вмяло в кресло, на котором он сидел. Колдер без сил обмяк в нем и просто смотрел на нее, не в силах что-то сделать.
— Вот так-то лучше будет, — чуть насмешливый женский молодой голос разительно отличался от того, что сейчас она сделала. Казалось, обладательница такого голоса не в силах обладать настолько страшной силой.
— Значит, это ты виновен в том, что я так и не дождалась своих пленников? — продолжила женщина.
— Я ждала очень долго, пока мне не принесли известие, что нашелся тот, кто испортил все мои планы и влез туда, куда не следует. Ты знаешь, кто я такая? — Хава, а это была она, смотрела на Колдера сверху вниз. — Понимаешь, что натворил? — Колдер пошевелился, и резкая боль пронзила его тело.
«Кажется, она мне что-то сломала», — подумал он. — Я догадываюсь, — ответил он. — Ты, видимо, одна из этих двух ведьм, что запугали и держат в страхе Дорос и все его земли. И, знаешь, мне без разницы это. Что я сделал, мое дело. Хочешь что-то спросить или делать, приступай?
Хава задумчиво посмотрела не него.
— Не боишься меня? Человек без страха, значит. Гордишься своим выбором, говоришь? Ну, хорошо, давай тогда так, даю последний шанс. Ты мне рассказываешь, куда дел моих пленников, а их на корабле нет, я это чувствую, и я отпускаю тебя вместе с твоим кораблем и командой живыми.
Колдер ответил:
— Я не знаю, о чем ты говоришь, ведьма. Мы — регулярная армия Капитула и находимся на службе. Мы нагнали в море корабль контрабандистов, был тяжелый бой, мы победили. Захватив когг, потом прочесали его весь, никаких пленников на борту не было. Когг был серьезно поврежден и вскоре пошел ко дну. Ты ошибаешься в том, что говоришь, — Колдер тяжело дышал, глядя прямо в глаза Хаве.
— Ну, что ж, — Хава с огорчением вздохнула. — Ты, вроде бы, говоришь правду. Я, действительно, ошиблась, — она повернулась по сторонам что-то разыскивая глазами в каюте.
Увидев, закреплённые на стене над шкафчиком, декоративные морские кинжалы, она довольно улыбнулась сквозь повязку, и резко повернувшись, вытащила одной рукой из кресла Колдера, швырнув его, как перышко в сторону шкафчика.
Колдер тяжело врезался в него, ломая своим телом и разбивая, стоящую внутри него, посуду и бутылки. Почти потеряв сознание от боли, он смотрел, как Хава подходит к нему, лежащему на полу каюты среди разбитого шкафчика, поднимая его на стену.
Держа его одной рукой, она сняла со стены один кинжал, вонзила его в одно плечо воина, пробивая при этом с легкостью, и кости, и плоть. Потом, тоже самое проделала со вторым плечом. Колдер повис, прибитый собственными кинжалами, к стене, а Хава, приблизившись губами к его уху, прошептала:
— Ты мог бы спасти себя и свою команду-
На палубе начинает звонить колокол и на шум уже сбегаются солдаты, разбив закрытую дверь. Несколько из них вваливаются вовнутрь, в ужасе застывают, видя, как Колдер висит на стене, а рядом стоящая женщина, повернувшись к ним, улыбается глазами, приветствуя их.
— Капитан убит! Капитан убит! — закричал один из них и тут же, поперхнувшись, начинает кашлять, глаза его краснеют, он, схватившись за стоявшего рядом с ним, товарища, начинает отхаркивать кровью.
Кровь никак не может остановиться, льющимся потоком из его глаз и рта. Остальные, с криками начинают убегать из каюты, но не успевают, падая и, практически мгновенно, умирая.
Хава не спеша шла следом, аккуратно обходя трупы солдат, изредка делая лёгкий взмах рукой, после чего очередной солдат падал замертво. Выйдя на палубу, она встретила тяжеловооруженный отряд солдат, который напряженно ожидал ее вместе с арбалетчиками.
— Огонь! — скомандовал седой сержант и пять арбалетов одновременно звякнули, пуская в ее сторону стальные болты.
Впиваясь в ее тело, они рвали ее тонкую молодую кожу на куски, а один болт вошел в ее скулу, разбивая лицо на куски. Отшатнувшись назад, Хава, не ожидавшая такого слаженного отпора, упала в трюм. Солдаты взорвались восторженными криками. Наступило затишье, сержант отправил проверить двух солдат. Осторожно ступая, они подошли к спуску к каютам, и навстречу им вылетела темно-багровая фигура, которая была мало похожа уже на женскую.
Она была похожа на смазанный силуэт, переливаясь изнутри темным огнем, она со страшной скоростью, прошлась по всей палубе, хватая солдат и разрывая их пополам. Дойдя до арбалетчиков, она со страшной жесткостью, отрывала им руки и ноги. Даже, одетые в тяжёлые доспехи солдаты, ничего не могли сделать. Она ломала мечи, как игрушечные. Одним ударом сминала доспехи вместе с телами.
Вскоре на палубе остался один старый сержант, который, несмотря ни на что, стоял, крепко держа в руке короткий меч. Мечущаяся страшная фигура остановилась возле него и через секунду перед ним уже предстала Хава.
Развороченное лицо и пробитое тело в нескольких местах, не мешало ей двигаться. Из ран не текло ничего, ни крови, никакой другой жидкости, просто виднелась белая плоть, покрытая черными символами.
Выдернув из его руки меч, сломав при этом ее, она подтащила сержанта к одной из мачт, и прибила его мечом за голову. Развернувшись, Хава молча пошла к трюму и тюремной камере, где стояли, трясущиеся от страха, капитан когга со своими помощниками. Выбив одним ударом дверь камеры, она вошла вовнутрь и остановилась, глядя на трех человек, упавших перед ней на колени.
— Кто мне расскажет, что случилось на когге, — спросила Хава, — тот, возможно, уйдет живым, — моряки в ужасе смотрели на ее изуродованное лицо и наперебой заговорили, перебивая друг друга, вскоре она знала все до мелочей, что произошло и куда делись пленники. Выходя из камеры, она обернулась и сказала: — Донесите до всех, что здесь произошло, и что бывает с теми, кто встает на пути у Сестер, — с этими словами она вышла, оставив испуганных, но счастливых моряков.
***
Хава спала в своей большой постели в Доросе. Ее комната была богато украшена и заставлена искусно сделанной красивой мебелью. На каменных стенах висели обереги и талисманы, сделанные лично ею. Она во сне перевернулась на бок, и стало видно, что остался только маленький белый шрам на месте развороченного болтом лица. Раны на теле тоже исчезли. Она спала, и во снах возвращалась в прошлое, где она была все той же маленькой девочкой рядом со своей старшей сестрой.
Прошла неделя, как они обманули одного из охранников, а она разбила ему голову камнем, подойдя сзади, пока он, улыбаясь стоял над старшей сестрой, пытаясь ей что-то сказать.
Она до сих пор вспоминала его удивленное лицо, когда он повернулся к ней, держась за голову, а кровь текла по его лицу. Тогда Хилини вскочила на ноги, и схватив лежащее копье, пронзила охранника насквозь.
Сестры сбежали, долго плутая по пустыне, пока не вышли к торговому тракту. Там они, слушая людей, узнали, где находится Анджун, и вскоре, прибившись к идущим паломникам, дошли до него. Сейчас же Сестры застыли от благоговейного страха и восхищения, который овладел ими при виде столь большего города. Никогда в жизни они не видели ничего более величественного.
Высокие стены, казалось, тянулись из одного края пустыни в другой. Было видно, как по ним ходят маленькие фигурки стражников. Они боялись подходить близко и часто сидели на песчаных дюнах, просто наблюдая, как солнце, вставая, освещает округлые крыши золотых минаретов, и мулла затягивал протяжную молитву в честь Семьи, братья и сестры которой открыли секрет магии людям и секрет обладания ее всем желавшим этого.
Безусловно, она не давалась всем, но возникало понимание того, как ее открыть в себе. Громадные ворота широко открывались каждое утро, и сотни паломников шли в город, чтобы попытать счастья и, возможно, увидеть саму Семью.
Вечно большой и людный лагерь из паломников окружал весь город со всех сторон и Хава с Хилини не знали проблем с едой и питьем, где им просто давали ее люди, когда не получалось что-то украсть. И так много дней.
В город они так же не решались зайти, чего-то боясь. И вот, в очередной раз, усевшись и глядя, как ворота, в очередной раз, открылись позади них, раздался немолодой уже женский голос:
— Я долго наблюдала за вами. —
Сестры обернулись, готовясь уже убегать, но встретились глазами с женщиной, одетой в цвета Семьи, белое с желтым, платье, закрывающие все тело, кроме лица
— Я, жрица Даад, одной из Семьи, не бойтесь. И я вижу, что вы без родителей, сами по себе. Я могу помочь вам. Если захотите, конечно, — жрица улыбнулась. — Могу дать вам дом и еду. Подумайте над моими словами. И если, захотите, приходите утром к воротам, я буду ждать, — с этими словами жрица еще раз улыбнулась, спускаясь вниз к городу, оставляя глубокие следы в песке.
***
Хава открыла глаза и некоторое время лежала, глядя в покрытый узорами, потолок, а потом, повернув голову, увидела сестру, сидящую рядом с ней.
— Когда ты вернулась, Хилини? — спросила она. — Я не почувствовала тебя. —
— Ты была тяжело ранена, сестра. Твой сон и восстановление притупили твои чувства, — Хилини прикоснулась к шраму на ее лице. — Что случилось там в Майбе? Ты нашла сведенья о Тахире?
Хава села на кровати и потянулась руками вверх.
— Я не только нашла о нем сведенья, я почти его поймала, и теперь знаю, куда он направляется. Сейчас я расскажу, что произошло и мы решим, что будем делать дальше. —
Сидя на террасе своего дворца, высоко над городом, Хава и Хилини наблюдали, как далеко внизу по улицам Дороса идут по своим делам люди, со своими проблемами и заботами. Они даже не подозревали, что Сестры за ними смотрят, наблюдая за простотой и скоротечности их жизни.
— Мы никогда бы не стали такими как они, — Хава как будто прочитала мысли старшей сестры. — Давно бы уже наши тела истлели в прах, мы бы сейчас не сидели здесь. Только наше желание и воля сделало нас такими, какие мы есть. Вспомни, из тысяч других Источник зажег в нас искру магии тогда, давным-давно, потому мы стали теми, кто есть сейчас. —
Хилини повернула к ней свое лицо, покрытое татуировками и знаками.
— Да, ты права. Скорее всего, нас бы продали тогда тем, у кого есть власть и богатство. Наши жизни прошли бы в рабстве и послушании. Но этого не произошло, — старшая сестра потянулась к небольшому столику, что стоял возле них, и налила себе обычной воды из графина.
— Ты рассказала, о том, что произошло с тобой в Майбе, теперь моя очередь. Я вернулась туда, к курганам, и по следам ауры Тахира вышла на деревню, допросила там всех, кто мог что-то знать. Местный трактирщик рассказал мне, что наемники, которых мы наняли, пришли с мальчиком к нему на отдых и лечение. Тот самый мальчик, которого мы готовили, чтобы сковать Тахира.-
Хилини криво усмехнулась.
— Он, как будто, насмехался на нами. Тахир смог войти в него, по-другому, никак, так же используя наемников в своих целях. И еще, я нашла место, где Шимун нагнал их. Там в полях. Тахир убил его, убил своего брата. Конечно, после того, что он сделал, иначе он и не мог, просто он так любил его. Потом, он, видимо, сказал солдатам сжечь останки. Он знал, что мы попробуем поднять его даже после смерти, но теперь все. Шимун, который столько для нас сделал, помогающий нам столько лет, его нет. —
— Он сделал свой выбор давно, ещё там, в Анджуне, — ответила Хава. — И мы благодарны ему за это. Но мы, и только мы важны, а остальные, всего лишь инструменты. —
Хилини рассмеялась в ответ.
— Ты, конечно, как обычно, все упрощаешь. Вспомни, ведь он бегал за тобой, когда ты выросла и стала выглядеть, так как сейчас. Младшая жрица Даад, та, кто могла общаться с ними напрямую, заслужив это. —
— Это все в далеком прошлом, все это уже не важно, — Хава прикрыла глаза, посидев так некоторое время.
— Что будем делать дальше, сестра? Сложив все в одно, вывод напрашивается один. Тахир плывёт на родину, имея огромное желание найти Источник снова и вернуть все, что у него было, обратно. А потом, скорее всего, он начнет мстить, и прежде, начнет с нас. —
— Значит, мы не позволим ему это сделать, — Хилини встала, операясь руками на террасу.
— После пленения Семьи, мы заключили договор с Древними, они, конечно, нам никогда не были союзниками, и преследовали свои цели, но Тахир и Семья стали нашим общим врагом. Лестник допустил, то, что Тахир копил силу по крупицам и смог дать нам отпор. И смотри, когда мы пришли на его земли спустя столько лет, он хоть подал какой-то знак, связался с нами, нет. Когда Тахир открыл Источник людям, Древние стали терять свои силы, потихоньку они слабели, так они сказали нам. Лестник был уже стар, когда мы были маленькими девочками, — сказала Хава. — Представь, что с ним стало сейчас. Если он вообще жив. -
— Он жив. Когда мы стояли там, на кургане, я слышала, какие-то отголоски, но они так далеко, что я не поняла, что это было, — ответила Хилини. — Однако, искать его сейчас, я не вижу смысла. Нам надо идти следом, за Тахиром.-
— Вернуться на родину, — Хава вздохнула, открыв глаза, посмотрела на сестру. — У нас здесь есть все, что мы хотим, а ты предлагаешь вернуться?
— Иначе никак, — Хилини обернулась к сестре. — Мы сделали ошибку, надеясь победить Тахира. Он придет за нами рано или поздно, а если он вернет Источник, то это будет конец. —
— Он его не найдет, — Хава тяжело задышала от переполняющей ее злости. — Прошло много времени, Анджун забыт и похоронен после того, как Древние разрушили его. Источник запечатан, его охраняют. А на Восточном материке правят Древние, и те, кто там остался, они не такие, как Лестник. Они уничтожат Тахира, как только он приблизится к Источнику. Я не хочу туда возвращаться, — Хава в ярости ударила кулаком по столу, разметав стоящие там графины и кубки, оставив трещину после удара.
— Наша сделка с Древними позволила им все возложить на нас. Мы прокляты там, нас ненавидят все племена за сотворенное нами с Анджуном и Семьей. Из поколения в поколение передается все, что произошло. Наши имена на устах у каждого, нами проклинают. —
— Такова цена имеющегося, — спокойно ответила ей Хилини. — И мы сами избрали это. Древние знали, что мы согласимся, и теперь, разве ты хочешь все потерять? Придется самим разобраться с Тахиром. Поплывем туда под видом жриц Кадру, немногие осмелятся, не то что говорить, но и смотреть в нашу сторону. Там уже попробуем связаться с Древними и заручиться их поддержкой. —
Хава надолго замолчала, и отвернувшись от сестры, смотрела в сторону от нее. Наконец, она ответила:
— Мы погибнем там, сестра, погибнем и потеряем все. —
Хилини встала, и подойдя к ней, обняла ее сзади.
— Мы уничтожим Тахира, уничтожим Древних, уничтожим всех, кто встанет на нашем пути. Мы не можем погибнуть, мы слишком через многое прошли. —