Контракт - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Часть третья

Свистнув, железный болт пробил насквозь прибитую к мачте, грубо сделанную мишень, расколов ее надвое. Радим перезарядил арбалет, протянул его, стоявшему рядом, Забрало.

— Не, не, не, — поднял он руки вверх. — Это совершенно не мое. Стрелять издалека, практически не видя противника, я так не могу. Дай мне в руки меч побольше, покажи мне врага и тогда я покажу тебе, как надо сражаться. А так любой сможет. —

Радим усмехнулся на его слова, практически не целясь, вскинул арбалет в сторону мачты, и выстрелил снова. Следующий болт вонзился рядом с первым с разницей в несколько сантиметров.

— Хвастайся, хвастайся! — продолжил Забрало. — Я посмотрю на тебя, когда ты окажешься, лицом к лицу с противником. Ты не сможешь так уже стрелять. —

Аккуратно убрав арбалет, Радим молниеносно вытащил два коротких кинжала из сапог, закрутив ими перед Забрало, рисуя смертоносные узоры. Крякнув от неожиданности, он некоторое время наблюдал за кинжалами, а потом, со всей силы грохнул ногой о палубу, отчего одна из досок лопнула, ее кусок со всей силы врезался в Радима, заставив того пошатнуться и нарушить свой танец с кинжалами. Не давая ему опомниться, Забрало схватил его в охапку, сжимая своими руками.

Спустя несколько секунд, лицо Радима покраснело, он отчаянно начал пытался вырваться. Видя его попытки, Забрало громко рассмеялся, и дождавшись момента, когда Радим уже начал терять сознание, отпустил его. Радим упал на палубу, хватая ртом воздух и откашливаясь, встал на четвереньки.

— Молодой еще, неопытный, — широко улыбаясь, Забрало нагнулся и прошептал ему на ухо: — Теперь мы квиты. —

Подошедший Сержант, недовольно посмотрел на сломанную доску и приходящего в себя, Радима.

— Ну вот, скажи, Забрало, ты всегда, всегда устраиваешь что-то связанное с мордобитием или ломанием чего-то или кого-то? Ты можешь хоть раз обойтись без этого? -

— Я показывал нашему новобранцу приемы самозащиты, Сержант, — ответил, усмехаясь, Забрало. — Эти молодые совсем ничего не знают. Только пользоваться новомодными штучками, хороший ближний бой они совсем не знают. —

— И то, что Радим прострелил тебе ногу, совсем к этому отношения не имеет, да Забрало? — переспросил Сержант.

— Конечно, нет, — Забрало, улыбаясь обратился к, вставшему уже на ноги, Радиму. — Правда, ведь? -

Радим махнул рукой.

— Так и было, пусть мы будем квиты. —

— Ну, раз так, — Сержант посмотрел на обоих.

— Теперь идите к старшему матросу и возьмите инструменты, чтобы починить что вы сломали. И еще, Сержант — добавил он в спину, удаляющимся, Забрало и Радиму. — Болты вытащите из мачты.

***

Две недели прошло, как они расстались с Колдером, другом Устина, и их когг держал путь к Восточным землям. Сержант за это время вымуштровал команду корабля, держа их в железном кулаке. Идеальная чистота и порядок царила на когге, строго распределив обязанности, Сержант наслаждался давно забытым чувством, вспоминая, как он гонял молодых юнцов в регулярной армии. Кайден и Устин проводили основное время в каюте, просматривая морские карты и карты Восточных земель, прокладывая курс и пытаясь понять, с чего начать поиски Анджуна.

Иногда там и присутствовал Тахир, но, имеющиеся карты, были скудны по своему содержанию, потому очень редко он узнавал места, которые ему были знакомы. Он много времени проводил на палубе когга, просто наблюдая за бесконечным морем.

Забрало же с Радимом поначалу сторонились друг друга, учитывая, что один чуть не убил другого, но со временем они подружились и начали проводить время вместе, устраивая такие вот стычки, явно получали от этого удовольствие.

Погода им явно потворствовала. Ни одного темного облачка на горизонте и теплый ветер, который подгонял их когг на своем пути.

— Очень сложно, очень, — Устин раздраженно вскочил и начал ходить по каюте.

— Эти карты достаточно подробно нарисованы, но ничто не указывает на что-то похожее на Анджун. Тахир, конечно, помог нам, указав ориентиры земель, где он бывал. Судя по расчетам, нам придется идти глубоко вглубь земель Хидри и, возможно, за ними. А эти земли, я не сказал бы, что по ним можно пройти прогулочным шагом. Дикие люди, дикие земли и совсем чуть-чуть цивилизации в крупных городах. И да, везде песок, очень много песка. —

Кайден невозмутимо слушал его, рассматривая разложенные на столе карты.

— И, все-таки, прогресс есть, — ответил он. — Сначала мы достигнем порта Гарам, городок небольшой, то, что нам нужно. Это позволит нам избежать лишнего внимания. Наймем проводника из местных и укажем ему путь, который мы определили. Когда дойдем до ориентира, который мы нашли, будем думать дальше. Я думаю, все получится, несмотря на все сложности. —

Устин остановился, потирая виски.

— Да, наверное, ты прав, все равно большее мы сделать пока не можем. —

Вечерело. Цвет моря с зеленоватого менялся на серый. Солнце напоследок окрасило собой горизонт и исчезло через некоторое время.

Тахир, сидя на корме когга, проводил его глазами, и снова с удовольствием втянув носом свежий морской воздух, потянулся, и принялся дальше наблюдать за плещущимся волнами, идущими от корабля.

Ветер стих, а корабль чуть сбавил ход, идя по морю. На небе начались появляться первые звезды. Их становилось все больше и больше, пока все небо не засияло потрясающими рисунками из них.

Тахир, перегнувшись через борт, начал наблюдать за чем-то в толще воды. Там глубоко внизу что-то блестело, как будто звезды с неба горели в глубине. Один огонек, второй, и вскоре все море светилось мягкими огнями. Все, кто был на корабле, высыпали на палубу, возбужденно переговариваясь и показывая пальцами на них.

— Кто-нибудь видел подобное раньше? — подошедшие Забрало с Радимом обратился к, стоящим возле Тахира, Устину, Кайдену и Сержанту.

— Нет, — ответил ему Устин, — Я ходил по морям и такое вижу первый раз. —

— Это просто потрясающе! — произнес Радим. — Такая красота.

— Что-то или кто-то идет к кораблю, — произнес Тахир. — Я чувствую его. Это его рук дело. Какое-то создание, очень старое и очень большое, поднимается сейчас из глубины моря. —

— Вот как так? — Забрало передернул плечами. — Так хорошо плыли, и сейчас нас сожрет какая-нибудь здоровая рыбина. —

Он обернулся к, стоящей чуть дальше, команде корабля.

— У вас есть багры? — проорал он. — Я думаю, понадобится много багров! -

Яркий свет шел из-под воды, прямо под кораблем. Смотрящие за борт матросы, в ужасе начали кричать и ринулись в трюм корабля. Стало видно большую тень под водой, которая по размерам превышала весь корабль. Поднимаясь снизу, она практически дошла до корабля, и остановилась, почти коснувшись его.

Отчетливо видно, что свет, который так был похож на звезды, шел от множества длинных отростков, буквально покрывавших все тело существа. Некоторые из них поднялись над водой, зависли над кораблем, освещая все вокруг мягким сиянием.

— Я не думаю, что он хочет нам навредить, — Тахир выпрямился, и сказал стоящим рядом: — Он почувствовал меня, поэтому пришел. В нас обоих течет одинаковая сила, я попробую поговорить с ним. А вам лучше, все-таки, спустится в трюм, как и поступила команда корабля. —

Тахир закрыл глаза, повернувшись в сторону моря, что-то зашептал на своем языке. Висящие щупальца заколыхались, издавая звуки похожие на звон стекла, после чего свет начал уходить из них.

Когг встал на месте, вокруг наступила полная тишина, только звезды светили с неба, освещая все происходящее. Спустя продолжительное время, щупальца еле слышно начали опускаться в воду, а громадное по размерам существо начало погружаться обратно в море. Снова поднялся небольшой ветер и когг двинулся дальше.

— Можно выходить, — крикнул Тахир, подойдя к закрытому трюму. — Он ушел. —

— Он? — поднявшись на палубу, Кайден, глянул на море.

— Откуда ты знаешь, что это был он?

— Ага, — добавил Радим. — Мне подобных впечатлении на всю жизнь хватит. Такая громадина! Как вообще ты смог понять, что с ним можно говорить? -

— Это был один из Древних, — ответил Тахир.

— Я говорил с ним, но не таким способом, как вы привыкли, там нет слов, скорее, образы и чувства.

— Древний? — переспросил Устин. — Один из тех, кто пленил тебя? -

— Нет, не совсем. Он давно уже сам по себе. Живет в море многие тысячи лет и разум его тоже давно утрачен. Когда мы проплывали мимо него, он почуял меня и проснулся. Это как звери, чуют друг друга, чувствуют таких же, как они сами подобных. Он был рад встретить такого, как он, спустя долгое время одиночества и пообщаться. -

Радим обвел взглядом Тахира.

— Маленький мальчик и эта громадина, — недоверчиво покачивая головой, пошел к каютам. — Пойду я спать, и так многовато на сегодня событий. —

— Радим прав, — Тахир махнул рукой, — Не стоит слишком задумываться об этом. Он предложил идеальное решение для сегодняшней ночи, хорошенько выспаться. —

***

Грохот и вслед за этим очередная вспышка молнии прочертила изогнутый узор через все небо. Потоки воды хлестали со всех сторон, накрывая болтающиеся на громадных волнах когг. Наблюдая за царящим за бортом буйством природы из каюты, Радим грустно подметил:

— Я бы, наверное, сейчас согласился на целую армию Древних, чем вот так вот болтаться, ожидая, когда корабль развалится на части. —

— Не развалится, — Сержант невозмутимо сидел на полу и, когда очередной удар волны ударял в корабль, поддерживал бутылку с вином, чтобы она не разбилась.

— Это всего лишь обычный шторм, подумаешь, чуть промокнем, зато хорошенько отмоемся, — засмеялся он.

— А это случаем, не тот Древний который мы встретили? — спросил Забрало.

— Ну, вдруг, не понравилось ему что-то? Тахир сказал ему что-то обидное? Мало ли. И сейчас он с помощью магии решил наказать нас. —

Находящиеся все в каюте, включая Тахира, удивленно посмотрели на него.

— Как вообще такие мысли приходят тебе в голову? Он забыл про нас уже давно и, скорее всего, снова погрузился в сон.

— Это обычная буря, сильная, конечно, но просто буря, — повторил Сержант. — Не все же нам под солнышком спокойно плыть. Главное, с курса не сбиться, а то унесет не понять куда, потом возвращайся обратно.

Забрало тяжело вздохнул, усевшись рядом с Сержантом, взял у него бутылку. Сделав пару глотков, он достал карты.

— Ну что, перекинемся в картишки? Самый лучший способ убить время, не успеем оглянуться, как буря и кончиться. -

— Я, пожалуй, откажусь, — Тахир встал и направился к выходу. — Пойду, пройдусь по кораблю.

— Пройдешься по кораблю? — Забрало широко открыл глаза. — Это как прогулка что ли? Там же буря! Тебя снесет в море одним махом, как только выйдешь. —

— Не беспокойся, Забрало, — ответил ему Тахир. — Не снесет. —

— Сумасшедший, — покачал головой Забрало.

Тахир открыл дверь, и потоки воды хлынули в каюту, заливая сидящих в ней людей. Выйдя наружу, он закрыл ее без труда, направляясь в сторону носа корабля. Ни сильные порывы ветра, не накатывающие волны, казалось, не капельки ему не мешали.

Мальчик спокойно шел, и только, разбивающаяся вода, обрисовывая вокруг него еле заметный силуэт. Дойдя до носа корабля, он сел на колени, достав тонкий шнур с, нанизанными на него, маленькими шариками, начал перебирать их в руках.

Через некоторое время они засветились ярким светом, начали мерцать в такт, бьющим с небес, молниям, грохот которых заставлял каждый раз вздрагивать, сидящего в каюте, Радима.

Буря не утихала, и казалось, действия Тахира еще больше разъярили ее. Ливень стал практически стеной воды, а молнии били непрерывно, однако, когг хоть и бросало из стороны в сторону, но держался он стойко.

Тахир встал и спокойно направился в каюту к Кайдену и Устину. Открыв дверь, он впустил в нее ветер и дождь, заставив сбить со стола лежащие на нем карты. Кайден встретил его заинтересованным взглядом, на это Тахир сказал всем сидящим в каюте:

— Мне есть что сказать. После того, как я побывал на палубе и послушал бурю. -

Устин сел на своей кровати возле стены.

— Вы, мастер Тахир, любите удивлять, конечно-

Тахир только улыбнулся в ответ, произнес:

— Я кое-что сейчас проверил на палубе, буря не совсем простая, так сказать, она магическая. —

— И чем нам это грозит? — Кайден обратился к нему.

— Думаю, прямой угрозы нет, кроме той, что обычно может сделать шторм. Это, так сказать, сигнал. Мы прошли какую-то точку или границу, и магия, царящая здесь, узнала меня по мере прохождения через нее, — Тахир помолчал чуть-чуть, продолжая: — Это Древние. Они поставили ее для себя, чтобы знать, когда я или подобный мне сойдет на материк. Хочу сказать, они теперь знают, что я иду. —

Наступила тишина, и через некоторое время Кайден, наконец, сказал:

— Ну, зато можно сказать точно одно, мы на правильном пути. —

***

Спустя несколько дней, матрос, сидящий на мачте, заметил далеко в небе чаек, доложив об этом Сержанту.

— Ну, наконец-то, — Забрало радостно улыбался, слушая о том, что скоро они достигнут земли. — На всю жизнь наплавался в этих морях, и в жизнь больше не поплыву так надолго и далеко, — на что, стоящий рядом Радим, ухмыльнулся и ответил ему:

— А обратно ты, не поплывешь, что ли? Останешься здесь среди песков, демонов пустыни и скорпионов? -

При этих словах улыбка сошла с лица Забрало, заставив, стоящих рядом других членов отряда, рассмеяться.

— Ладно, пойдёмте в каюту. Кайден позвал всех, хочет что-то сказать, — произнес Сержант, когда отряд собрался, Кайден, начал разговор:

— В связи с тем, что Тахир нам рассказал, а также, что нам с Устином удалось вычислить по картам, которые у нас были, с учетом того, что Древние знают, что мы плывем к ним, планы наши изменились. Мы не пойдем в Гарам, как рассчитывали раньше, это слишком опасно. Слуги Древних могут ждать нас там, поэтому мы пристанем к берегу, где-нибудь подальше от городов и деревушек, там нас никто нас не увидит. Да, это серьезно увеличит наш путь к точке назначения, но будет намного безопасней. Корабль с командой придется оставить. Они уйдут в Гарам, под видом торговцев, ожидая нас. В общих чертах, это все, что я хотел сказать, когда уже подойдем к берегу, там уже порешаем с припасами в дорогу. —

— Чему быть, того не миновать, — Сержант оглядел весь отряд, — но нам все равно нужен проводник через пески, иначе мы никогда не найдем правильный путь. —

Кайден в ответ согласно кивнул головой.

— Очень много маленьких племен живет и кочует вдоль берегов моря. Попытаем счастья. Очень высока вероятность встретить таких. -

— Плывем вдоль берега, разыскивая подходящее место для высадки, — Сержант отдавал приказы и гонял матросов по всему кораблю.

— И когда мы вернемся — он обратился к старшему. — Если я не увижу в порту корабль, то я вас из-под земли достану. Надеюсь, я все понятно объяснил. —

Вскоре, погрузившись на лодку, отряд отплыл от когга и пристал к невысокому песчаному берегу, покрытому, местами, высохшей травой. Вдалеке он поднимался высоко вверх, но забраться по нему было можно. Отдав последние распоряжения матросам Сержант, отпустил лодку, вставая впереди отряда; дождавшись, когда все собрались, они двинулся вверх по склону.

***

Тяжелая галера с хищным носом и украшенная по бортам изображениями в виде змей, летела по морю Безликих, рассекая волны надвое. Размеренные удары в барабан позволяли гребцам слаженно в одном ритме работать веслами. Даже надсмотрщик, стоявший на палубе, не видел смысла подгонять гребцов. Хилини стояла возле борта галеры, наблюдая, как удаляется берег. Они с сестрой возвращаются на родину, спустя столько лет, с тех пор, когда они заключили договор с Древними. Она и в мыслях не могла подумать о возвращении.

— Сестра! — окликнула ее подошедшая Хава. — Гомати сильно расстроился из-за нашего отъезда. Казалось, он прямо на глазах постарел, когда узнал, что мы плывем на Восточный материк. —

— Он всегда нас слишком сильно боготворил, тем более он знает, что земли, в которые мы плывем, очень опасны. Даже предлагал снарядить с нами войско. -

Хава рассмеялась, услышав это.

— Он предположил, что мы под видом жриц Кадру безопасно сможем пройти только до храма в Амуне. Он единственный на землях Хидры, где поклоняются Кадру. —

— Все верно, сестра, так все и есть. Думаю, когда мы придем туда, нас уже будут ждать посланники Древних. Беспокоиться уж точно не о чем. Если что-то пойдет не так, тогда мы проверим, насколько мы стали сильнее. —

Хилини улыбнулась. Подошедшая служанка низко поклонилась, произнеся:

— Ваши покои готовы. —

— Ну вот, видишь, как быстро! — Хилини обратилась к сестре.

— Пойдем в каюту, сестра, обсудим дальнейшее, когда прибудем на место, — они двинулись следом за служанкой, укутанные с ног до головы белой тканью, согласно принадлежности к высшей касте жрецов Кадру, оставляя открытыми только глаза.

Следом за ними двинулась и их охрана, вооруженные кривыми саблями, войны. Никто не знал, что шедшие сейчас по галере две женские фигуры, затянутые в белые платья, были Сестрами. Одними из самых жестоких и безжалостных созданий на этой земле.

В своих покоях после того, как обговорила все детали с сестрой, Хилини оставила ее, удаляясь в свою комнату. Там уже, освободившись от одежды, она села за столик, глядя на себя в зеркало, вспоминала, как они с сестрой приняли решение, которое изменило всю их жизнь.

— Хочешь сказать, нас там снова продадут? — Хава стояла напротив сестры и прищурившись смотрела на нее. — Мы здесь уже так давно. Я устала красть еду у паломников и спать постоянно в разных местах. Я хочу туда. —

Она ткнула пальцем в сторону города, который уже скрывался под подступающей ночью, и только факелы стражи на стенах освещали его.

Хилини, закусив губу, смотрела на сестру, которая стояла перед ней.

— Кроме друг друга мы никому не нужны. Нас могут только использовать, не может она так просто дать нам дом и еду. Я не верю ей. —

Хава, повернувшись в сторону города, ответила ей:

— Я знаю, что, пойдя завтра утром к воротам, наша жизнь изменится. И если кто-то там снова попытается сделать нам больно, то мы убьем их. Мы ведь уже делали так и сделаем еще. —

Она повернулась в сторону сидящей на камне сестры, достала из рукава тонкий железный кинжал.

— Все просто, и тогда мы уйдем снова. —

— Хорошо, — Хилини вздохнула, — наверное, ты права, пойдем утром к воротам. Ну, а сейчас пойдем спать. —

Хава в ответ широко заулыбалась, после чего они вместе пошли в сторону их небольшой палатки, собранной и сшитой из кусков ткани, которые они наворовали.

Утром они двинулись в сторону города. Наравне с множеством паломников, которые тоже шли в надежде изменить свою жизнь. Подходя все ближе к громадным распахнутым воротам, сделанным из железа, Хилини и Хава все больше замедляя шаги, слишком страшен был этот большой город, и так много людей.

Текущая человеческая река обходила их, как будто не замечая:

— Пойдем, сестра, — Хава крепко сжала ладошку Хилини, ведя ее к проему.

Подойдя ближе, они увидели возле стены стоявшую на деревянном возвышении ту самую жрицу Даад, что говорила с ними. Она что-то вещала окружающим ее детям примерно их возраста. Аккуратно раздвигая в стороны стоявших детей, Хава уверенно вела за собой сестру, не обращая внимания на возмущённые окрики. Они подошли в упор к жрице и остановились. Та же, узнав улыбнулась глазами, поприветствовав, и не останавливаясь, продолжила разговор.

— Еще раз повторюсь. Во-первых: я никого не принуждаю. Вы все пришли сюда по своей воле. Во-вторых: вы все обретете крышу над головой, еду и семью, которая вас будет любить. И вы можете уйти в любой момент, если захотите, вас никто не будет держать. И, конечно, семья, о которой я говорю, это они, — жрица провела рукой назад в сторону города. — Семья, которая открыла магию всем людям, дала многим им надежду, дала возможность измениться. Вы станете частью большой Семьи, — жрица остановилась и перевела дыхание. — Как я и сказала, выбор за вами. —

— А где мы будем жить? И чем мы будем заниматься? — Хилини подняла голову и прямо посмотрела на жрицу.

— Каждый из вас будет осмотрен, вас опросят, и в зависимости от результата, вы будете выбраны в разные места в городе. Но все они, безусловно, будут вам по душе. —

— Звучит не очень понятно, — протянула Хилини. — А если мы с сестрой не хотим расставаться? Что если нас выберут в разные места? — при ее словах Хава крепко сжала ее руку.

Жрица посмотрела на них.

— Вы же сестры да? Из одной семьи? -

— Да, это так, — ответила Хилини.

— И если мы не сможем быть рядом, то лучше сразу сейчас уйдем.

— Этого не будет, — сказала жрица, — Вы будете жить под одной крышей, это я вам обещаю. -

— Вот видишь! — радостно дернула за руку сестру Хава. — Все будет хорошо. —

Хилини оглянулась на нее, улыбнувшись.

Сидя возле стены, они наблюдали, как жрица до полудня говорила с такими же детьми, которые приходили со стороны лагеря. Кто-то оставался, кто-то уходил, и вскоре их набралось уже достаточно много.

— Я, думаю, мы можем идти, — обратилась к детям жрица, — Идемте за мной, и не отставайте. —

Они прошли через большие ворота, что были украшены фигурами животных и людей, двигаясь через широкий проем под стеной, за которым открылась большая площадь с большим рынком. Чем здесь только не торговали, начиная фруктами и заканчивая дорогими тканями. Непрерывный людской шум вперемешку со звуками, издаваемыми рынком, буквально заставляли затыкать уши непривычным ко всему этому сестрам. Идя с остальными, они крутили головами во все стороны, не видя раньше ничего подобного. Маленькая обезьяна пронеслась между ними, и задела Хаву, заставив ту споткнуться.

— Эй! — возмущенно воскликнула она вслед ей.

Обезьяна остановилась, повернула к ней морду, и стало видно сморщенное человеческое лицо. Раскрыв пасть с острыми зубами, существо зашипело на нее, и побежало дальше. Хава закричала от страха, прижимаясь к сестре.

— Не бойтесь, — подошла жрица и ласковым голосом обратилась ко всем. — Анджун необычный город. Здесь вы увидите много такого, что во внешнем мире встретишь не часто. То, что напугало тебя, это слуга Семьи, он не опасен, несмотря на внешний вид. Они добрые и разумные создания. Так что привыкайте и не боитесь, — пройдя площадь, они оказались на широкой улице, ведущей в сторону виднеющегося на холме вдалеке большего храма с округлой крышей, покрытой изображениями людей, взявшихся за руки. — Это главный храм Семьи, — пояснила жрица. — Возможно, кому-то из вас повезет, и вы будете служить там лично им. А нам сюда, — и они свернули с уложенной камнями дороги в сторону на небольшую дорожку, посыпанную песком, по бокам от которой стояли небольшие, явно жилые дома. Пройдя через них, они оказались возле вытянутого серого здания. — Это ваш первый дом, — сказала жрица. — Здесь вас приведут в порядок, отмоют, накормят, а потом со временем и решат, куда вам лучше. Но сначала вас начнут учить, давать вам знания. —

Подойдя к зданию, она постучала в небольшую деревянную дверь, и спустя некоторое время вышла одетая, в такие же одежды, как и она, другая жрица. Поприветствовав всех, она обратилась к детям:

— Войдя в дом, увидите две двери, в правую пойдут мальчики, в левую — девочки. Там вам расскажут, что делать дальше, — дождавшись, когда все дети войдут, она повернулась в стоящей рядом жрице.

— Итак, ты привела их, бедных детей, не имеющих крова, родителей? Они первые такие. Как ты думаешь, смогут они служить Семье, как служим мы? -

— Это было желание Даад, не нам менять ее решения. Если она сказала, что так нужно, значит, так нужно. Эти дети не имеют никого и ничего, здесь они обретут все. Так сказала Даад. Ну что ж, я пойду в храм. Надо рассказать ей, что дети здесь. Пока пусть обживаются, — с этими словами та, кто привела сюда детей, развернулась и пошла в сторону, откуда пришла.

Хилини открыла глаза и снова взглянула в зеркало. Отражение показало ей взрослую красивую женщину с лицом, покрытым татуировками, и жестким взглядом, от которого обычному человеку хотелось бежать без оглядки.

***

Третий день Сержант вел отряд вдоль берега, не решаясь углубляться в пустыню. Слишком велика была вероятность того, что они заплутают в песках и не смогут выбраться. Нужен был проводник.

— Сержант! — окликнул его Радим. — Я, кажется, вижу что-то впереди, возможно, поселение.

— Глаза, конечно, у тебя очень зоркие, тут ничего не скажешь, — Сержант посмотрел в ту сторону, куда показывал Радим, и ничего, кроме песчаных холмов и дымки от горячего воздуха, не увидел. — Ладно, — махнул он рукой и обратился к остальным: — Радим говорит впереди деревня. Значит, ведем себя тихо, народ тут неспокойный, горячий, могут даже за неловко брошенный взгляд нож воткнуть в живот, так, что будем осторожней. Это тебя, Забрало, прежде всего, касается. —

Забрало в ответ только хмыкнул, и поправив мешок на спине, тяжело зашагал дальше. Ближе к холмам, показалось небольшое поселение, состоящее из нескольких внушительных палаток. Соответствующее представлениям о народе песков, в основном, кочевников.

Только несколько больших городов находилось на Восточном материке. Остальные люди, в виде множественных племен, кочевали по пустыне, постоянно воюя друг с другом, занимаясь охотой, выращиванием скота. А, живущие возле моря промышляли рыболовством. Возле одной из палаток стояло несколько верблюдов с играющими ребятишками возле них. Увидев подходящих незнакомцев, они с криками побежали внутрь палаток.

Навстречу отряду из палатки вышли мужчины, одетые в рубашки без рукавов и широкие штаны. Поверх плеч была надета накидка из плотной ткани, а на голове черные платки с прорезями для глаз. Натянутые луки и обнаженные сабли в их руках говорили о том, что с ними лучше не шутить.

Сержант поднял вверх руки, показывая добрые намерения, и заговорил с ними на ломаном языке Хидри. Войны чуть припустили оружие и ослабили луки. Вперёд вышел один из них и что-то хрипло ответил Сержанту. Потом он махнул рукой и остальные войны, убрав оружие, молча встали ожидая чего-то.

— Все в порядке? — Сержант обратился к друзьям. — Они приняли нас за пиратов, часто нападающие на них, приходя из-за моря. Я объяснил ему, что мы не хотим проблем и нам всего лишь нужен проводник. Он приказал ждать, пошел поговорить с вождем. Пока мы можем разбить лагерь рядом с ними. —

Спустя некоторое время после того, как они расположились возле одной из палаток, Забрало с Радимом набрали веток и сучьев на берегу, разжигая костер. Сержант же занялся ужином, и вскоре, вкусный запах потянулся над лагерем в сторону палаток.

Местные дети, успокоившись, начали выглядывать из-за соседнего холма, показывая в сторону Тахира пальцами, удивлённо переговариваясь, видя, как он сидит наравне со взрослыми мужчинами и переговариваясь с ними.

— Ничего не меняется в пустыне, — Тахир, глядя в сторону палаток, улыбался. — Сколько бы времени не прошло, все по-прежнему. Как я соскучился по своей земле. -

Сидящие рядом с ним, Устин и Кайден, слушали его.

— Мастер Тахир, — обратился к нему Устин. — А ваша родина она здесь?

Тахир обернулся к нему.

— Сложно сказать. Это было так давно, что мои воспоминания о том месте, где я появился на свет, стерлись уже в памяти. Но я помню песок, помню оазисы, окруженные цветущими деревьями. Это где-то здесь, думаю, уже не важно, наверно. Это все мои земли. —

Плотно поужинав, отряд сидел вокруг горящего костра, и наблюдая, как день потихоньку уходит.

— Ну что, пока мы отдыхаем, кто согласится сыграть со мной в карты? — Забрало широко ухмыльнулся, потрясая, вытащенной из-за пазухи истрепанной, колодой.

— Я, наверное, пас, — Радим скривился, — В прошлый раз я продул тебе все мои медяки. Ты, либо очень хорошо играешь, чему я не верю, либо очень хорошо мухлюешь. —

— Не пойман, не вор, — засмеялся Забрало.

— Я буду, — Устин приподнял руку.

— Я, наверное, тоже не откажусь, — Тахир приподнялся и подошел ближе к Забрало. — Посмотрим, что игры у вас. Только правила объясните.

Кайден и Сержант, сидя чуть выше от остального отряда, наблюдали, как они играют. Забрало выигрывал партию за партией, шумно этому радуясь. Устин же, задумчиво тер подбородок при каждом проигрыше, а Тахир, все так же спокойный, после своего поражения, внимательно следил за игрой Забрало. Раздался еле слышный шум подходящего человека и Кайден, обернувшись, увидел, как в их сторону идет один из воинов, что встретили их на входе в поселение.

— Наш вождь хочет говорить с вами, — сказал он Сержанту, и тот, повернувшись, сказал об этом Кайдену. — Ну что ж, пойдем тогда, поговорим. —

Успокаивающе махнув остальным рукой, они с Сержантом проследовали в сторону палаток. Обходя загон с верблюдами и встречающиеся палатки, они подошли к большему шатру, стоящему посередине лагеря. Из шатра навстречу им выскользнула хрупкая женская фигурка, закутанная в плотные одежды, и, увидев их, склонила голову вниз, торопливо исчезая за шатром.

— Проходите внутрь, — воин, кивнул головой и приподняв полотно шатра, пропустил их внутрь, сам оставшись снаружи.

Шатер внутри был освещен костром, дым которого уходил в специальное отверстие наружу. На земле лежали в несколько слоев шкуры животных, а за небольшим столиком прямо на них сидело двое мужчин.

Мощного телосложения средних лет мужчина, неспешно поедал мясо, лежащее перед ним на столе, запивая его водой. Рядом с ним сидел очень маленького роста, изрядно высохший от возраста и пустыни, старец. Его лицо и тело было покрыто белой краской, а глаза уже ничего не видели, видимо, давно. Обернувшись на вошедших, мужчина, который ел мясо, приветственно махнул рукой, приглашая к столу, обратился к ним:

— Я, вождь клана, Дауд, вы находитесь в моем лагере. Обнаружив вас, хотел вас сначала убить, но колдун клана, — вождь с уважением обернулся к сидящему старику, — сказал не трогать вас. Он попросил выслушать вас, оказать гостеприимство и дать, что вы попросите. Еще сказал, что среди вас, есть тот, у кого великая сила. Сила, что когда-то правила этими землями и людьми, — колдун, молча слушал, изредка качая своей головой в согласии. Сержант все это время, как мог, переводил все Кайдену. — Он так же сказал, что тот, кто среди вас, вернет снова мир в наши земли. Снова соберет всех под своим правлением и изгонит демонов, похищающих наших детей и держащих в страхе всех жителей наших земель, — вождь прервался, сделал глоток воды и продолжил снова. — Я верю ему, поэтому дам вам проводника, как вы просите. Куда вы хотите попасть? — Кайден с Сержантом переглянулись, потянувшись, Кайден достал из сумки на поясе, свёрнутый в трубочку, пергамент.

— Можно? — переспросил, кивнув в сторону стола и получив утвердительный ответ, отодвинул в сторону тарелки, развернул ее на столе.

Обрисовав примерно территорию, где они находились, Кайден указал пальцем на точку на карте, значительно дальше от их местонахождения в самой середине пустыни, на краю которой они и находились. Сержант, как мог, переводил информацию вождю, рассматривающего карту, задумчиво пожевывал краем рта.

— Это пустыня, на краю которой мы сейчас находимся, в ней никто долго уже не живет, так как она проклята. Там давно обосновались демоны. Они ловят и убивают всех, кто попадается им на глаза, а потом их останки, изуродованные и покрытые проклятыми символами, специально приносят туда, где живут люди. А туда, куда вы собрались, судя по карте, никто не был уже много лет-.

Вождь прервался и что-то сказал молчаливо сидящему колдуну, на что он среагировал, широко открыв слепые глаза, и начал говорить очень быстро, не прерываясь.

— Он говорит, что-то место, куда вы идете, значилось святым для нашего народа когда-то давно, но оно ушло во тьму, там сейчас только смерть и безумие. —

Кайден кивнул головой на слова вождя, и сказал Сержанту:

— Все-таки, мы на правильном пути. Не зря столько времени провели за изучением земель и советуясь с Тахиром. —

— Я дам вам проводника и воинов для защиты, — сказал вождь. — Но я хочу увидеть того, о ком говорит мой колдун, своими глазами. —

Сержант все пересказал Кайдену:

— Хорошо, мы сейчас сходим за ним и вернемся, — поднявшись, они развернулись, выходя из шатра.

Уже возле лагеря, они услышали возмущенные крики Забрало и смех Радима.

— Я не мог проиграть! — кричал Забрало. — Это просто колдовство! Такая позиция в картах не могла получится!

Радим стоял, продолжая ухмыляться. Даже Устин, сидевший рядом, улыбался, видя негодование Забрало. Тахир, с невозмутимым лицом, собирал с доски выигрыш в виде монет, а когда закончил, философски подняв палец, проговорил:

— Всегда извлекай уроки из всего, и особенно из поражения. —

Радим снова засмеялся, заставив покраснеть до самого кончика ушей, Забрало.

— Ну, я смотрю, Забрало, наконец-то, получил по заслугам, — Сержант подошел к костру и усевшись, обратился в нему: — Как так вышло, не смог обмануть Тахира? -

Кайден обратился к Тахиру, объясняя ему услышанное от вождя, и его просьбу тоже.

— Ну что ж, — сморщив лоб, ответил Тахир. — Не вижу не одной причины, чтобы отказать ему в просьбе. —

— Сержант! — крикнул Кайден. — Сходи с Тахиром в лагерь, я останусь здесь.

Сержант крякнул и, поднявшись, они, вместе не спеша пошли обратно. Подойдя снова к шатру, Сержант остался снаружи, а Тахир легонько нагнулся и быстро вошел в шатер вождя.

Сидевший за столиком вождь, повернулся в сторону вошедшего Тахира, смеря его взглядом сверху донизу.

— Ребенок, — сказал он на своем наречии. — И тебя так ждал мой колдун столько времени? -

— Не суди по виду моему, о, вождь, — ответил ему Тахир на языке Хидри. — Язык, что я слышу от тебя, не сильно изменился. Слушая тебя, чувствую изменения, — колдун, слушая детский голос, зашептал что-то и упал навзничь, простирая руки в сторону Тахира.

— Видишь, — Тахир не спеша двинулся в сторону сидящего вождя. — Он почувствовал, не сразу, но он понял, кто я, и я благодарен ему и тебе, что вы оказываете помощь мне и моим людям. Меня долго не было в родных землях, но теперь я вернулся. -

Тахир поднял руки вверх и внутри шатра заструились с земли тонкие вихри из песка.

— Я чувствую свою землю, и чем я дольше нахожусь на ней, тем больше силы возвращается ко мне.

Крутящиеся вихри из песка начали выстраиваться в фигуры воинов и животных. Они рассыпались в прах, вместо них появлялись новые. Вскоре они исчезли, а на их месте появлялись потрясающей красоты дворцы, минареты и мечети. И через некоторое время все снова исчезло, и рассыпаясь в пыль. Тахир подошел к застывшему вождю, произнося:

— Ну что, вождь, я удовлетворил твою просьбу? Ты увидел меня? -

После проделанного в палатке Тахиром, вождь сидел молча с изумленным лицом, и только после того, как колдун подошел к нему, что-то шепча ему на ухо, отчего тот ожил и ответил Тахиру:

— Прости меня, господин, что, увидев тебя, и не принял тебя должным образом. Простишь ли ты меня за то, что я осмелился позвать тебя сюда? -

Тахир посмотрел на него, и, взяв с его стола виноградину, ответил:

— Помни, вождь, помогая мне, ты помогаешь своему племени. Помогаешь всем людям пустыни, что сейчас разобщены, озлоблены и ведут войны друг с другом. Скоро все это будет кончено. Неси эту весть всем, кого увидишь, — сказав эти слова, Тахир развернулся и пошел к выходу из шатра. —

— Ну что? — стоявший неподалеку Сержант, встретил Тахира. — Все прошло хорошо?

— Да, — ответил Тахир, — Думаю, даже лучше, чем я хотел. Мой народ не забыл меня полностью, несмотря на время.

***

Наутро, в лагерь пришел сам вождь в окружении воинов. С ними были верблюды, вода, провизия и проводник. Молодой еще парень с, сидящим на руке, таким же молодым кречетом.

Не обращая внимания на стоящих Кайдена и Сержанта, вождь прошел мимо, кивнув им слегка головой, остановившись рядом с Тахиром, который стоял в отдалении и смотрел, как парень проводник отпустил птицу, кречет стрелой взмыл в небо, рассекая крыльями воздух. Вождь почтительно склонил голову, что-то говоря на родном наречии, передал Тахиру искусно украшенный драгоценными камнями кинжал.

— Я видел вчера вас в шатре, Господин. Вы вселили в меня надежду, те легенды, о которых рассказывали наши родители и их родители, я вспомнил все. Я верю вам, зная, что вы вернете нашему народу утраченный мир и повергнете врагов что сделали все это в пыль. Вы пойдете туда, куда давно уже не ходят люди, и поэтому, кроме провизии, верблюдов и проводника, с вами пойдут наши лучшие воины. Они знают пустыню, знают, что такой бой, и умрут за вас. Примите все это от меня и от моего племени, — Вождь еще раз склонил голову в знак почтения.

— Ого! — удивленно крутя головой, Радим толкнул легонько в плечо, рядом стоящего, Забрало, — У нас уже целая армия набирается! Даже пешком не придется идти. —

— Местные жители помнят Тахира, — подошедший Сержант хмуро смотрел в сторону дюжины, закутанных в одежды из светлой ткани, солдат. — Не знаю, хорошо ли это или плохо, но идти мы будем явно медленней. —

— Ну и что, — ответил ему Забрало. — Лишняя пара мечей нам уж точно не помешает, тем более, как сказал Кайден, там, куда мы идем, вряд ли будет легкая прогулка. —

— Ну что, двинулись? — Кайден махнул рукой куда-то вперед.

Выстроенный в цепочку и значительно увеличившиеся в численности отряд, начал движение в сторону, белеющей вдалеке, пустыни.

***

Каждый удар грома заставлял Хаву подергивать плечами в раздражении. Сидя в своих покоях, она пыталась успокоить бушующую снаружи бурю, выкладывая, разложенные на столе, магические обереги в понятные одной ей образы, но ничего не получалось. Открылась дверь и зашла Хилини мокрая от дождя. Кинув плащ на стул она прошла к столу, и налив себе вина из кувшина, села рядом. Посмотрев на то, что делает сестра, сказала:

— Бесполезно, ты ничего не сделаешь. Это не обычная буря, я проверила только что. Это очень давно постарались наши с тобой друзья. —

— Вот как, — задумалась Хава, — а я все не могу понять, что не так. Все правильно делаю, вот-вот и заклинание соскальзывает, и снова сначала. И чем это нам грозит? Нас не хотят пускать на свои земли Древние? -

— Да нет, — Хилини сделала глоток вина, откинувшись назад. — Нам ничем она не грозит, плывем дальше спокойно. Видимо, они так узнают о нас и подают знаки себе. —

— Будут нас встречать, — засмеялась Хава. — Значит, мы уже скоро прибудем на родину, будь она трижды проклята. Ненавижу эти земли и все что здесь произошло с нами. —

Хилини пересела к сестре, обнимая ее за плечи.

— Нам надо это, сестра, по-другому никак. —

Спустя несколько дней, они подплывали к большому портовому городу Гарам. Сестры стояли на палубе, наблюдали, как приближается земля. Порт, заполненный кораблями, рыбацкими лодками, которые плыли навстречу им, и присущий портовым городам, запах. Пришвартовавшись к одной из пристаней, их галера недвижимо встала на месте и капитан стражи, которая их охранял, подошел к сестрам.

— Буквально немного времени, можно будет выдвигаться. Лошадей с верблюдами сейчас готовят к путешествию. С вами отправлюсь я со своими солдатами и прислуга, как вы и пожелали. Путь до храма неблизкий, поэтому я позволил себе подготовиться получше. —

— Вы все правильно сделали, капитан, — Хилини качнула головой в сторону воина. — Мы подождем столько, сколько понадобится.

Со стороны трапа раздался шум, и подошедший солдат, поклонившись, что-то сказал капитану. Было видно, сказанное солдатом удивило капитана. Он повернулся к сёстрам, произнося:

— Прошу извинить меня, но вас хочет видеть жрец, одного из местных богов, Ину, что правят этими землями. Обычно нами никогда не интересовались местные жрецы. Паломничества к храму в Амуне совершаются часто, и непонятно зачем они захотели увидеться с вами. —

— Пропустите его, — сказала Хилини. — Мы выслушаем его.

Капитан кивнул в сторону солдата, и тот побежал в сторону спуска. Спустя некоторое время он вернулся, ведя с собой, загорелого до черноты, старца с длинной бородой, выкрашенной в черный цвет. Одетый, как подобает жрецу, в черные одежды, цвет бога Ину, он, не спеша подошел к стоящим сестрам, кланяясь им.

— Да славятся наши боги и пусть они всегда освещают нам путь в этой жизни, — произнес он низким голосом, и, выпрямившись, посмотрел на сестер. — Я вижу двух прекрасных служительниц богини Кадру. Славно, что есть сестра наших повелителей, выбравшая путь блужданий, отринув родные земли. —

— Мы рады видеть вас, брат наш, — Хилини поклонилась в ответ. — Мы удивлены вашим прибытием сюда. Что привело вас сюда на корабль? -

— Разговор не для лишних ушей, уважаемые сестры, — сказал жрец, — Мы можем где-нибудь уединиться? -

Сестры переглянулись между собой.

— Пройдёмте в наши покои, там нам никто не помешает.

Хава остановила рукой, двинувшихся в их сторону, солдат, и они спустились в каюты. Закрыв дверь, Хава повернулась к жрецу и сестре.

— Мы одни здесь, — сказала Хилини. — Нас никто не слышит, не обычные уши, и не уши магические. Мы с сестрой укрепили стены каюты так крепко, что даже самые искусные колдуны не смогут проникнуть за эти стены. —

— Это очень хорошо, очень, — ответил жрец. — Попрошу меня подождать чуть-чуть, мне необходимо сделать определенные приготовления, — он достал из глубин своего одеяния маленький тряпичный мешочек. Открыв его, высыпал на ладонь мелкие серые кристаллы. Он поднес их к лицу и втянул их носом.

— Ну вот, — он криво улыбнулся, — с вами будет говорить сам Ину. Последний раз он говорил устами моего прадеда, когда эпидемия пришла в наши земли и унесла тысячи жизней. Он рассказал нам, как можно избавиться от нее. Недавно он пришел в мои сны и рассказал, что вы придете на корабле. Еще он рассказал мне, как добраться до вас. —

Его слова начали путаться, он начал спотыкаться на разговоре, зрачки его закатились, оставив одни белые глаза. На черном загорелом лице они смотрелись пугающе. Наступила тишина, Хава и Хилини наблюдали за поникшим жрецом, который, склонив голову, сидел на кровати. Прошло некоторое время, пока жрец зашевелился, подняв голову. Его белые глаза уставились прямо на, стоящих напротив него, сестёр.

— Я не думал, что когда-нибудь снова увижу вас здесь, — его спокойный и невысокий голос разительно отличался от голоса жреца, из уст которого он сейчас говорил. — Я приветствую вас на наших на землях. Я — Ину, и говорю от моего имени, от имени Адад и Шамаш. Они тоже знают, что вы прибыли. —

— Адад и Шамаш? — хмыкнув, переспросила Хава. — А где остальные? Не соизволили поприветствовать тех, кто освободил вас от Семьи? Кто вернул вам власть и ваши земли? — Хава усмехнулась и с вызовом посмотрела на говорящего жреца. -

— Прошло много времени, а ты совсем не изменилась, Хава, — ответил он так же спокойно. — Все такая же дерзкая, все такая же вспыльчивая. Нас сейчас трое, про остальных вам знать не обязательно, мы правим Восточным материком. Я правлю землями Хидри. Достаточно того, что вы нарушили договор и пришли сюда, — его глаза вспыхнули ярким светом при этих словах.

— Стойте, стойте, — Хилини примирительно подняла руки. — Мы не просто так приплыли сюда. Думаешь, Ину, что мы вернулись бы сюда после всего произошедшего, просто так? У нас есть причина, да не просто причина! Тахир вырвался на свободу и идет за всем что потерял. Он полон мести. Он хитер. Он убил Шимуна, и это при том, что, полностью лишен Источника. Он идет за ним и за вами. —

Хилини выразительно посмотрела на жреца.

— Ты знаешь, Ину, каких трудов нам стоило его обмануть и поймать в ловушку. Если бы не Шимун, то не вы и не мы не смогли бы это сделать. А сейчас Шимуна нет с нами. —

— Мы знаем, что Тахир здесь, — Ину ответил Хилини. — Мы приняли знак, когда он пересекал море. И мы знаем, куда он пойдет. —

— В Анджун, конечно, — усмехнулась Хава. — Куда же еще? Он сотрет вас в порошок, и без нас вы ничего не сможете сделать, поэтому мы пришли сюда. —

— Вы пришли сюда, чтобы спасти ваши жалкие жизни, — жрец махнул рукой. — Он ненавидит вас больше всех, за то, что вы предали его. —

Хилини при этих словах сжала кулаки, но промолчала.

— Шимун мертв, Тахир освободился. Как вообще он смог вырваться? — жрец вопросительно посмотрел на сестер.

— И тот, кто помог вам с его тюрьмой? Один из нас, Древних, согласился принять его. Мы не знаем, что произошло, — спокойно ответила ему Хилини.

— Шимун исчез на несколько недель, потом мы узнали, что он убит и что Тахир вышел из тюрьмы. Лестник не отвечал вообще, создалось впечатление, словно он тоже умер, но это не так. Мы его чувствовали, как будто он вошел в долгий и глубокий сон. Найти мы его тоже не смогли. Поэтому, приняли единственное решение, которое посчитали правильным — идти сюда. Вместе у нас есть шанс убить Тахира, сами по себе мы ничего не сможем сделать. —

Жрец выслушал ее и некоторое время молчал, казалось, он советовался с кем-то. Открыв, глаза он произнес:

— Тот Древний, который вам помог, Лестник, он давно перестал с вами общаться? — Сестры переглянулись между собой, и Хава ответила:

— Да, практически, сразу, как отправили Тахира в заключение. Мы его больше не видели, он нами тоже не интересовался. —

Жрец замолчал, и приподняв руку, в ожидании, закрыл глаза. Прошло некоторое время, прежде чем жрец, открыв глаза, проговорил:

— Хорошо, я посоветовался с другими, мы согласны, что Тахир опасен и его надо уничтожить. Мы сделаем, это вместе, а потом вы покинете эти берега навсегда, хорошо? — он выжидательно посмотрел на сестер.

— Мы полностью согласны с вами, — Хилини посмотрела на жреца. — Тахир должен быть убит, не знаю как, но это следует сделать. —

— Значит, договорились, — жрец поднялся с кровати. — Идите в храм Кадру в Амун, там мы поговорим уже лично, лицом к лицу, без этой мишуры, — жрец обвел рукой себя.

— Ваш путь будет безопасен. Мы обеспечим вам спокойную дорогу. До встречи в храме, — сказав это, жрец закрыл глаза. Когда через некоторое время он открыл их, на сестер смотрел ошеломленный жрец Ину.

***

Вытянувшись в цепочку, караван неспешно шел через барханы по незаметной, для обычного человека, древней дороге. Иногда копыто проходящей лошади ударяло о что-то твердое и под слоем песка была видны старые стертые камни. Охотничья птица, спущенная с руки проводника, высоко кружила над отрядом, издавая изредка пронзительный клекот, если видела что-то живое. Устин с Кайденом ехали вместе, неспешно переговариваясь о дороге, по которой они шли.

— Как не крути, нам очень повезло, что в том племени был колдун, и что он понял, кто такой Тахир, — сказал Устин, — Не было бы его, скорее всего, нас бы встретили отравленными стрелами и дротиками, а не приютом у костра.-

Кайден, сделав небольшой глоток из бурдюка с теплой уже водой, поморщился, глянул назад, где шла основная часть отряда, ответил ему:

— Так-то оно так, но думаю весть теперь о том, что их древний властитель из легенд и сказок вернулся и идет, быстро разнесется по Восточным землям. Безусловно, это вызовет большой переполох, что нам не на руку, это точно. Его враги, те, кто изгнал его отсюда, начнут охоту. И они, как мы уже поняли, не обычные люди. Да о чем я? — Кайден усмехнулся. — Вся эта история необычная, включая Тахира, прежде всего.

Устин улыбнулся ему.

— Дойдем до места на карте, думаю там безопасно. Быстро нас не найдут. -

— Нет, ты посмотри, Сержант! — Забрало окликнул друга. — Птица, что следит с неба за врагами и подает знак, если видит кого-то. У нас дома, максимум, собаки есть наученные, и то на кабанов. Вот ведь, сколько всего на свете есть! — он покачал головой.

— Это что? — подьехал Радим, — Я встречал похожих птиц у степняков, только у них они были гигантские, и скорее, использовались не как разведчики, а как воины. Я видел, как они хватали и сдергивали с лошадей, закованных в броню, солдат.

Забрало посмотрел на него и недоверчиво покачал головой.

— Брешешь, ты все, не может такого быть. Человека-то птица? Да чтобы, как зайца какого хватала? -

— Там не все так просто — Радим посмотрел на кружащую птицу. — У степняков шаманы есть, так вот с помощью обрядов они могли птиц обычную сделать такой большой. И потом уже в бой их направляли. Не любую, конечно, выращивают они, кажется, специальных, они ценятся каждая как стадо лошадей. –

— Ну дак — Забрало усмехнулся — С такими-то птицами конечно, можно сражаться против целой армии. —

Сержант, ехавший позади них, проследил взглядом, как кречет снизился, усаживаясь на руку проводника, после чего, тот поднял руку и отряд остановился. Кайден махнул Сержанту рукой. Тот, обгоняя всех, подъехал на верблюде к проводнику, стоящему рядом с Кайденом.

— Что-то случилось? — Радим спешился со своей лошади и с хрустом потянулся. — Мы уже два дня в пути. У меня все тело как кусок камня стало. —

Забрало спрыгнул рядом с ним и тоже начал растирать затекшие ноги.

— Согласен с тобой. Я лучше пешком бы шел столько. Смотри, послали за Тахиром. Явно что-то случилось. —

Забрало указал рукой в сторону, бегущего по песку, воина, одного из тех, кто присоединился к ним. Тот подбежал к верблюду с сидящим на нем Тахиром и, поклонившись, что-то произнес. Тахир кивнул головой, и спешившись, не спеша двинулся в начало отряда.

— Видимо, не опасное что-то, — добавил Забрало. — Идет не быстро, лицо спокойное. -

— Да у него всегда лицо спокойное, — усмехнулся Радим. — Ты хоть раз видел его неспокойным?

Забрало почесал нос и хмыкнул.

— Что случилось? — Тахир подошел к стоящему проводнику рядом с Кайденом и Сержантом.

— Впереди развалины, — ответил Кайден. — Проводник говорит, что не помнит таких на пути, но, с другой стороны, он давно здесь не был. Говорит, это может быть один их храмов твоей Семьи.

Тахир призадумался.

— Вполне может быть. Во времена моего правления храмы были везде, так что, ничего удивительного. Но вы правильно сделали, что остановились. Имеет смысл сходить туда. Я смогу там попробовать прояснить ситуацию с Анджуном. Все храмы когда-то были связаны между собой.

— Ну что ж, — Кайден обернулся к проводнику. — Веди нас к развалинам.

Проводник молча кивнул головой и, вскочив на свою лошадь, свернул направо от дороги, по которой они шли, в сторону бескрайней простирающиеся пустыни. Вскоре, преодолевая один бархан за другим, они увидели вдалеке остатки старого строения из камня. Громадные колонны, некогда стоящие и подпирающие здание, лежали расколотые, да и само строение еле было видно из-под песка.

— Непростой храм, — подметил Устин. — Когда-то был. Очень уж большой.

Подъехав ближе, стало видно, что вход в храм разрушен и еле-еле виден из-под песка. Старые стены давно рухнули, похоронив под собой все, что можно разглядеть.

— Надо проверить, может, кто прячется внутри?

Кайден спрыгнул с лошади и сделал знак Радиму в сторону храма. Тот, кивнув головой, остановился возле одной из разбитых колонн, и, спешившись, направился в сторону еле видного проема. Подойдя к нему, он застыл, и некоторое время стоял, не двигаясь, прислушивался к звукам внутри. Потом, видимо, удовлетворившись услышанным, он неслышно скользнул в темный проем и исчез внутри.

Кайден обратился к Сержанту:

— Скажи войнам, пусть окружат храм кольцом и прочешут все, что здесь есть, мало ли что.

Сержант, молча обернулся, и, подойдя к проводнику, объяснил ему, что надо сделать. Через несколько минут фигуры в белых халатах, окружили развалины и методично начали обходить каждый камешек и каждый песчаный холм в округе.

— Не похоже, что бы здесь кто-то был недавно. Ни следов людей, ни животных или еще кого-нибудь.

Устин стоял возле лошади Радима, осматриваясь по сторонам. Рядом стояли Кайден, Забрало и Тахир.

— Возможно, ты и прав, — ответил Кайден — Но лучше перепроверить.

— Согласен с Кайденом, — сказал Тахир. — Насколько я знаю, после моего пленения, здесь творились ужасные вещи. Мои враги спустили с поводка всех, кого они привели с собой. И это были не только люди. Так они платили им за то, что они сражались в их рядах. Гораздо позже уже стало спокойней, и те твари, которые были призваны, ушли. Но мог кто-нибудь и остаться. —

Забрало, слушая слова Тахира, покрепче сжал рукоять своей большой сабли за спиной и повернулся в сторону прохода в храм. Подошел Сержант вместе с проводником.

— Проверили все, ни одной живой души.

— Это очень хорошо, — сказал Кайден. — Осталось дождаться Радима. -

— А вот и он, — показал рукой Забрало.

Радим появился из темного проема, и, насвистывая, направился в их сторону.

— Там очень-очень темно и холодно. Живых существ там давно не было, конечно же, там могут быть и мертвые, — он подмигнул замершему Забрало. — Но я никого больше не видел. Там большой зал, есть даже каменные статуи кого-то, похоже на людей вроде бы.

— Это моя Семья, — сказал Тахир. — Да, это мой храм. Я предлагаю переночевать здесь. Попробую кое-чего сделать и узнать. —

Кайден выслушал его и сказал:

— Хорошо, остаемся ночевать здесь. Сержант организуй дежурство и караулы. Забрало и Радим, за вами прочесать еще раз помещение храма и посмотрите, где лучше там разместиться. Устин, возьми проводника, и осмотритесь вокруг, да радиус побольше возьмите. И да, надо еще где-то разместить лошадей и верблюдов.

— За это не беспокойся, Кайден, — Сержант махнул рукой. — Все сделаем. -

Забрало спускался по старым, потемневшим от времени, ступеням, держа горящий факел в одной руке, а другой за рукоятку саблю, торчащую из-за спины.

— Еще скажи, что ты боишься, — рассмеялся идущий впереди Радим, — Я же сказал, все проверил, тут никого нет. —

— Доверяй, но проверяй, — ответил ему Забрало.

— Я не люблю ни храмы, ни подземелья. Я люблю открытые пространства, свежий воздух и зеленые деревья, а не вот это, — он провел факелом под потолком и паутина, которая копилась там годами, махом вспыхнула, обнажая украшенный древними символами потолок.

Спуск закончился, и они вышли в большой зал. Света их факелов еле хватало, чтобы разглядеть что-то не дальше пары метров впереди себя.

— Ну, и как мы здесь в темноте будем что-то вообще делать? — пробурчал Забрало. — Это у тебя зрение ночное, а я, например, вообще ничего не вижу.

— Это не проблема, — ответил ему детский голос Тахира позади него.

Забрало выругался от неожиданности:

— Мастер Тахир, не надо так делать, а то я могу от неожиданности и голову снести. —

Тахир, не ответив, подошел в упор к ним и внимательно начал вглядываться во тьму, окружавшую их со всех сторон. Закрыв глаза, он застыл ненадолго, и когда открыл их, одновременно с ними, ярко вспыхнули огни факелов, по всему залу висящих на стенах, и закрепленных на резных колоннах. Железные жаровни, стоящие возле спуска в зал и в конце его, возле стоящих статуй, загорелись ярким бездымным пламенем.

Тахир повернулся к Забрало и сказал ему:

— Ну что, теперь достаточно света? -

Забрало с Радимом ошеломленно осматривали, открывшийся им, вид большего зала. Несмотря на то, что он был покинут давным-давно и его явно разграбили и, что могли разрушили, зал был потрясающе красив.

Искусно украшенные рисунками стены и потолок, отображали сцены с людьми, они занимались земледелием, строили дома. Полустертые от старости рисунки, отображали мирную и спокойную жизнь. По всему залу лежали разбитые от ударов скамьи для молений, вдоль стен кое-где еще стояли, покосившиеся от старости, деревянные шкафы со старыми свитками.

— Пойдемте, — сказал им Тахир. — Я покажу вам мою семью. —

Забрало двинулся за Тахиром в другую сторону зала, где на возвышении стояли, сделанные из неизвестного светлого камня, несколько людей — четверо мужчин и две женщины. Они стояли полукругом, держась за руки. Их лица были добры, глядя на них можно было испытывать только спокойствие в душе и ничего более. Подойдя ближе, стало еще лучше видно, как искусно сделаны были статуи, казалось, коснись их, и можно будет почувствовать теплую руку человека, а не камень.

— Великий мастер сделал их, — с благоговением в голосе сказал Радим. — Я бывал у нас в столице в Велиграде, но подобной красоты не видел. —

— Я узнаю руку, того, кто изваял их, — Тахир подошел к одной из статуй и мягко прикоснулся рукой.

Стоящий перед ним молодой мужчина с небольшой бородкой, смотрел прямо вперед, его взор, казалось, пробивал собой потолок, что нависал над ними.

— Это — Акиф, мой брат. Он и сделал их. Брат был не только скульптором, но и инженером, и строителем. Когда мы испили из Источника, он получил такие силы, после чего он начал творить, делая удивительные вещи с помощью магии. Те же статуи, их невозможно ни разбить, ни разрушить. Они, практически, вечны, — Тахир грустно улыбнулся. — Я не знал, что он ваял такую красоту, но его руку невозможно не узнать. —

Он поднял руку и указал на следующего мужчину, с жесткими чертами лица, который держал в руке короткий меч, и весь его вид говорил о том, что лучше никаких проблем с ним не иметь.

— Это Джума, он был воином. Сколько я помню, он нас с самого детства защищал нас. Чем старше мы становились, тем большим воинскими искусством он овладевал. Его армии сеяли страх нашим врагам, а удар его меча разбивал буквально любой камень, — обернувшись к, стоящей справа, девушке с тонкой осиной талией и красивыми длинными волосами, обвивавшие всю ее фигуру.

Тахир мягко улыбнулся снова и произнес:

— Байян, наша красавица-сестра. Та, кто любила жизнь во всей ее красе. Она была олицетворением красоты и всем тем, чем мужчины жертвуют собой во имя любви. Ее слова могли зажечь сердце любого мужчины или наоборот ввергнуть его в пучину безумия. А это Даад, — стоявшая с другого конца девушка с добрым и мягким взглядом, наоборот собой излучала такое спокойствие, что хотелось подойти прямо сейчас к ней, просто сесть у ее ног, отринув все, что сейчас тревожило. — Она любила людей. Она понимала их все проблемы и заботы, и принимала их такими, какие они есть, несмотря на все. Но, несмотря на это, Даад была строга и не прощала зла, творящего людьми.

Стоявший, между Джумой и Даад, был самым молодым из всех. Совсем еще юноша, с открытым добрым лицом, стоял и, улыбался, держась руками за пояс своего ремня.

— Это Шимун, наш младший брат. —

Забрало, услышав это, потрясенно вздохнул.

Тахир, на его вздох, обернулся.

— Да, это он, тот, кто нанял вас по заказу Сестер. Маленький и доверчивый Шимун, слишком молод он был, слишком открыт. Я упустил его. Слишком много было дел и всего, что надо было делать вокруг. А потом уже было поздно. Он стал тем, кого вы знаете, — Тахир обернулся к, стоящему посередине, высокому мужчине, небрежно отбрасывающая плащ, рука, застыла в движении, а глаза его смотрели на всех стоящих с такой уверенностью, что было понятно он тот, за кем идут.

— А это я, — усмехнулся Тахир. — Тот, кто, несмотря ни на что, держал всех вместе и не давал ссорам и невзгодам разрушить все. Столько всего утеряно, — он покачал головой. — И все из-за того, что мы слишком много хотели от людей. Забыли, что они, всего лишь, люди, а я слишком увлекся и смотрел далеко вперёд. Я вижу дверь за статуями, пойдемте. Видимо, это комната отдыха для жрецов. —

Обойдя стороной статуи, Забрало и Радим вошли следом за Тахиром в небольшую комнату, так же разграбленную и со сломанной мебелью. Единственной целой вещью был, висящий на стене искусно обрамленный, кусок стекла, он был очень темным и мутным.

— Это не обычное стекло, — сказал Тахир. — Оно использовалось для связи с главным храмом в Анджуне. Я попробую использовать его, дух мой пойдет туда, попрошу вас охранять меня, мое тело. Не знаю, сколько меня не будет, но это важно. -

Забрало качнул головой, не удивляясь тому, что сказал Тахир

— Ну, надо, так надо. Посидим, подождем. Надо только, наверное, поставить в известность остальных. Радим, сбегай, скажи, а я покараулю. —

Радим развернулся и вышел из комнаты. Тахир подошел к зеркалу, и сев перед ним на колени, закрыл глаза, застывая статуей. Постояв немного рядом с ним Забрало, понаблюдал за ним, но ничего не происходило, и он, отвернувшись, стал рассматривать рисунки на стенах.

***

Кайден стоял возле входа и наблюдал, как Сержант раздает команды воинам из племени через проводника. Организовав среди разрушенных колонн загон для животных, Сержант вернулся к Кайдену.

— Смышлёные ребята, этот пустынный народ, вроде бы воины, но с другой стороны, и с животиной прекрасно обращаются, и корм положат, и напоят, если надо. Очень быстро управляются, скажу я. Все уже организовано, и патрули, и животин, вон, пристроили. Переночуют, сказали, правда, снаружи сказали, в храм не хотят спускаться. Боятся. —

— Ну, насильно загонять их не будем, — сказал Кайден. — Сейчас дождемся Устина и пойдем вниз. Мне безопасней в окружении стен, как-то, чем под открытым небом.

Сержант согласно хмыкнул, и они, дожидаясь Устина, стали наблюдать, как перекликиваясь между собой, воины, ставят палатки для себя и готовят нехитрый ужин. Вскоре к ним подошел Радим и рассказал, что происходит внизу, пока они дожидались Устина, заодно сказал им, что узнали они с Забрало от Тахира.

— Спустимся вниз, надо посмотреть на них, на всех, — сказал Кайден. — Хочу увидеть, кто они? Хотя бы так, не в живую, люди, все-таки, они или боги.

Сержант согласно кивнул головой на его слова. Радим, сидевший на разбитом осколке стены, показал на, появившуюся в небе, маленькую летящую точку.

— Возвращаются. Скоро будут уже.

И, действительно, из ближайшего к ним бурхана показались Устин вместе с проводником. Летящая над ними птица, на бреющем полете спустилась аккуратно прямо на руку проводнику, и, сложив крылья, застыла, глядя немигающим взглядом на приближающихся лагерь.

— Все чисто, никого вокруг в радиусе нескольких километров.

Устин подошел к, стоящим, Кайдену и Сержанту. Радим, усевшийся чуть поодаль, приветственно махнул рукой.

— Мы одни в этой пустыне, — вытирая пот со лба, сказал Устин. — Даже никакой живности не встретили. Но есть одна проблема, идет буря. Она еще далеко, но уже видны пылевые облака, собирающиеся на горизонте. Так что, хорошо, что мы нашли этот разрушенный храм. В открытой пустыне нам было бы тяжко. Парень пошел сказать своим, — он махнул рукой в сторону проводника, который уже стоял с несколькими солдатами и что-то им говорил.

— Передохнем, значит, — Кайден повернулся в сторону входа в храм.

— Храм пуст, только Тахир там что-то пытается выяснить с помощью магического устройства, которое нашел. Теперь давайте побыстрее собираться и спускаемся. Сержант, ты попробуй еще раз переговорить с пустынниками, а то все-таки, буря — дело такое.

Сержант поправил меч на поясе, выдвигаясь в сторону лагеря из палаток, которые уже поставили солдаты. Зайдя по пути за вещами, прихватив провизию и воду, они спустились в помещение храма.

Кайден не спеша шел по залу, осматривая все вокруг себя, подмечая каждую деталь. Остановившись перед статуями, он рассматривал каждую из них, когда подошел Устин и сказал ему:

— Я был прав, смотря на этих людей, сложно сказать, что они обычные. Посмотри на них, каждая из них просто наполнена силой, даже в камне. Представь только их, когда они были живые.

Кайден повернулся в его сторону и произнес:

— Вполне может быть, что мы и увидим их еще живыми. Тахира уж точно, судя по его словам.

Из комнаты со стеклом вышел Забрало, увидев их, радостно заулыбался.

— Ну, наконец-то, я здесь один уже со скуки умираю. Делать совершенно нечего. Тахир, как сел уставившись, в этот кусок стекла на стене, так и сидит, закрыв глаза. —

— Пойдем, посмотрим, — Кайден сказал Устину, и они прошли в комнату, где увидели все, что сказал Забрало.

— И давно он так? — спросил Кайден.

— Да уж, с пару часов точно, — Забрало стоял позади них, скрестив руки. — Так вроде бы ничего и не происходит больше. Тишина. -

— Забрало! — крикнул из зала Радим. — Иди, помоги, надо перетащить одну из этих железных чаш с огнем, будет на чем ужин сделать.

— Ага, — Забрало повернулся к Кайдену. — Я, пойду, помогу Радиму.

— Да, иди, только вы там поаккуратней со всем, а то, все-таки, храм был когда-то. —

Кайден прошел в середину комнаты, и рассматривая стекло, с сидящим перед ним Тахиром, сказал:

— Вроде бы все безопасно, но лучше посидеть понаблюдать. —

Устин прошел рядом, и, подняв разбитую лавку, более-менее закрепил ее возле стены. Откинувшись на ней, он положил свой меч на колени, прикрывая глаза. Кайден же подошел к стене, на которой висело стекло, и, не пересекая линию между Тахиром и стеклом, внимательно начал изучать символы, которые шли по краям обрамления стекла. Много-много маленьких значков, где-то символы, где-то изображения. Все это вело по кругу и, если долго смотреть, казалось, что они двигаются.

***

Перетащив чашу с огнем в середину зала, Рахим и Забрало вернулись ко входу, где все оставили свои вещи, начали перетаскивать ближе к огню и теплу. Как не крути, под землей было холодно.

Вернувшись в очередной раз к лестнице, они встретили Сержанта, который спускался к ним вниз. Было видно, уже порывы ветра за ним, которые вместе с песком и пылью превращались в песчаную завесу.

— Не хотят они спускаться, — ворчливо сказал он. — Говорят, им там даже лучше будет, для них пустыня — дом родной. А все эти каменные дома, для них что усыпальницы. Дома для мертвых.

— Ну и ладно, — ответил Забрало. — Не хотят, так не хотят, нам места больше будет. Поедим сейчас, да спать ляжем. Как раз, буря и пройдет.

Спустившись, Сержант огляделся по сторонам.

— А где командир? — спросил он.

— Да вон там, — махнул рукой Забрало. — Иди до донца зала, за статуями комната, они там с Устином и Тахиром. Кстати, пойдешь мимо статуй, глянь, посредине сам Тахир стоит, — он показал. — Сразу видно, не простой человек.

— Хорошо, — ответил Сержант, — пойду, посмотрю.

Пройдя мимо статуй, он приостановился, глядя на всех стоящих, и задержав взгляд на Тахире, хмыкнул недоверчиво, прошел за них в комнату.

— Там буря уже начинается. Сильная, — осмотревшись Сержант, сказал Кайдену.

— Проводник остался вместе со своими. Спускаться не будут.

— Хорошо, — ответил Кайден. — Мы здесь с Устином посидим, понаблюдаем за Тахиром.

— Ну ладно, — Сержант еще раз глянул на всех. — Я пойду приготовлю нам поесть, потом позову уже как готово все будет — сказав это он развернулся и вышел. — Ты, если хочешь, иди к остальным Устин. Я посижу здесь, — сказал Кайден.

Устин приоткрыл глаза.

— Да, наверное, я так и сделаю. Что-то усталость накатилась, прям, пойду, посплю, — он встал на ноги, и убрав меч за пояс, двинулся вслед за Сержантом. Спустя час, доев ужин, приготовленный Сержантом, все дружно завалились на свои постели, состоящие из расстеленного плаща и свернутого мешка.

— Пойду, отнесу поесть Кайдену, — Сержант поднялся, направляясь к комнате, Устин проснулся, чтобы поесть. Потом снова завалился спать, а Забрало и Радим, лежа рядом, тихо разговаривали.

— Завтра дальше в путь двинемся, — заложив руки за голову, говорил Забрало. — Думаю, с нашими друзьями из пустыни и с Тахиром, проблем с местными больше не будет. Дойдем быстро и спокойно до города. А там получим от него свое золото от него и двинем назад, в родные края, — Забрало мечтательно улыбнулся.

— Тахир богат, очень богат и почитаем, золота он нам отсыплет не меряно.

Радим слушал его в пол-уха, впадая потихоньку в дрему на сытый желудок. Но что-то не давало ему покоя. Сквозь громкий бас Забрало и далекий шум бури, бушевавшей снаружи. Что-то послышалось.

— Похоже на чей-то крик, или мне кажется? — Радим открыл глаза и прислушался, точно, кричал человек. Он приподнялся и сел. — Забрало, подожди минутку! — он прервал его рукой, прося помолчать немного.

Тот осекся на полуслове и тоже начал слушать. Можно было услышать, как кто-то кричит через воющий ветер, там, снаружи.

— Я пойду, посмотрю — Радим вскочил на ноги и бегом бросился в сторону лестницы. Забрало выругался, и вытащив свою саблю, собрался вслед за ним.

— Что случилось? — Устин проснулся и тоже потянулся за своим мечом.

— Снаружи слышали крики, там буря сильная, конечно, но я тоже, кажется, их слышал. Радим побежал проверить, я за ним.

— Ясно, — Устин встал и повернулся в сторону лестницы, куда побежал Радим.

— Я предупрежу остальных. А потом приду к вам. Будьте осторожней.

Забрало коротко кивнул головой, и тяжело бухая сапогами, побежал за Радимом. Добежав до лестницы, он взял свою саблю поудобней, и осторожно стал подниматься по ступеням.

По мере приближения к выходу, шум от бури увеличился стократно. Настоящий ураган из песка вместе с воющим ветром создавали настолько невыносимый шум, что даже если заткнуть уши, это вряд ли бы помогло.

Забрало еще раз выругался и поднялся к выходу. Проникнуть внутрь не позволял, заваленный кусками камня, разрушенным за столько времени, сам храм. Крутящаяся стена песка выла и ревела, прям, перед ним. Забрало увидел Радима, который пригнувшись за одним из камней, пытался что-нибудь высмотреть снаружи.

— Ну, что там? — прокричал он Радиму, который, намотав повязку на лицо, все еще внимательно высматривал что-то, видное только ему.

Он, не оборачиваясь, молча махнул рукой Забрало, чтобы тот подошел ближе. Когда он подошел, Радим нагнулся к его уху, и сквозь шум ветра, прокричал ему в ухо.

— На лагерь кто-то напал! Я видел бежавших в нашу сторону воинов оттуда, когда я вышел наружу, но когда я начал смотреть дальше, они исчезли. Мне пришлось вернуться. Там невозможно что-то делать. Вообще не понимаю, кто вообще может не то что нападать, но и двигаться в такую бурю. Нам надо сказать остальным.

— Согласен! — прокричал в ответ Забрало. — Уходим обратно, — только он сказал эти слова, и в кусок камня, за которым они стояли, буквально врезался их проводник.

Оставляя кровавый след за собой, он, цепляясь за камень пополз в сторону входа, где увидел стоящих солдат. Его, скрытое повязкой лицо, исказилось от прилива эмоций. Расширенными глазами он посмотрел назад, и, споткнувшись, буквально упал в проходе между ними. Лежа на спине, он непрерывно что-то бормотал на своем языке, глядя в их сторону. Радим нагнулся рассмотреть его, отогнув разорванный халат, покачал головой

— Плохо дело, рана слишком большая, распорот буквально весь живот. Надо бы спустить его вниз. Возможно, что-то сможем сделать возле огня.

Забрало оглянулся в сторону выхода очень вовремя. Из стены песка и пыли, абсолютно не прикрываясь, как будто бури вообще не существовало, в их сторону вышло несколько, замотанных в серые одежды, людей. Полностью спрятанные лица, небольшие круглые щиты и кривые сабли. Увидев стоящих в проходе солдат, они, так же не спеша, двинулись в их сторону.

— Ты, наверное, иди, Радим, — Забрало взял покрепче свою большую саблю обеими руками.

— Я их попридержу, а ты унеси паренька и скажи остальным, что у нас гости.

Радим глянул в сторону идущих, на Забрало врагов, и аккуратно нагнувшись, приподнял проводника, оперев его на себя, двинулся в сторону лестницы. Кровь обильно текла из раны, заливая пол древнего храма, но проводник держался, помогая Радиму, хоть как-то переставляя ноги.

Забрало же встретил громким ревом первого противника, который, прикрываясь щитом, двинулся в его сторону. Узкий проход не давал остальным окружить Забрало, что давало ему весьма хорошее преимущество.

Без труда отбив выпад своей саблей, он просто ударил плечом в щит противника, отчего тот отлетел и ударился спиной в стену, где открылся полностью для удара, чем воспользовался Забрало. Перехватив саблю в левую руку и отбив удар следующего противника, он схватил своей немаленькой ладонью противника за лицо, с силой ударив о стену его голову.

Хоть и голова была укутана в несколько слоев ткани, это не помогло, и после нескольких ударов раздался хруст, а враг обмяк, сползая вниз по стене. Перехватив саблю снова двумя руками, Забрало повернулся в сторону врагов, внезапно просто пнув, стоящего перед ним, следующего противника прямо в щит, отчего тот, не удержавшись, отлетел назад, повалив стоящих за ним.

С криком, Забрало бросился вперед, ударив с размаху, сразу нанес несколько ударов, пытающимся встать перед ним, противников. Между тем, к проходу потянулись еще такие же, замотанные в серые одежды, люди. Без звука, молча, они подходили к, идущей под сводами храма, битве.

Устин забежал в комнату, заставив вскочить на ноги, сидевших Кайдена и Сержанта

— На лагерь напали! — возбужденным голосом сказал он. — Радим и Забрало пошли наверх проверять. Надо догонять их!

Кайден, выслушав, сказанное Устином, быстро махнул головой Сержанту.

— Бегом в лагерь с Устином! Надо определить, что там происходит, а я пока останусь здесь смотреть за Тахиром.

Сержант, дослушав его, выбежал вслед за Устином и Кайден. Вышел вслед за ними, глядя, как они бегут по освещенному залу, взбивая пыль своими ногами. Достав свой меч из ножен, он встал, пытаясь услышать, что происходит снаружи, но было слишком далеко.

Позади него в комнате, возле одной из стен, лежащая пыль бесшумно закрутилась в вихре, втягиваясь в стену. Мгновение спустя из нее вышла фигура, которая выглядела, как тень от человека. Дрожа и подергиваясь от падающего на нее света, она бесшумно двинулась в сторону, ничего не подозревающего, Кайдена.

Достав прямо из воздуха тонкий серый клинок, существо ударило сзади, прямо в шею, стоящему Кайдену. Клинку не хватило буквально пары миллиметров, яркий белый луч света ударил в тень, отчего она просто рассыпалась в пыль, вместе с клинком, осыпав собой Кайдена.

Откашливаясь от неизвестно откуда взявшийся пыли, которая накрыла его с головой, он вытянул вперёд меч, пытаясь что-то разглядеть. Когда пыль чуть рассеялась, он увидел Тахира, который стоял перед куском стекла на стене, проводя по нему пальцами.

— Что произошло? — спросил Кайден у Тахира.

Тот, повернувшись в его сторону, задумчиво произнес:

— Что-то пошло не так, не могу понять что. Я смог войти в храм Анджуна, почувствовал близость Источника, но он изменился. А потом ощутил опасность здесь, моему телу и тебе. И, кажется, я успел вовремя вернуться, еще бы чуть-чуть и здесь было бы два трупа.

— Я никого не видел, все было нормально, — ошеломленно ответил Кайден. — Ничего не понимаю, отвернулся всего лишь на минуту проследить за Устином и Сержантом, а потом внезапно меня накрыло горой песка и пыли.

Тахир на эти слова только криво улыбнулся.

— Тут моя ошибка. Это магия. То, что было песком, нельзя убить обычным оружием, да и увидеть сложно. Один из Древних был здесь, точнее его тень, отправив ее сюда, он знал, что я был не готов к бою. Значит, скорее всего, нас уже нашли.

— Да, если вы так говорите, тогда, действительно, на нас напали.

— Напали? — переспросил Тахир.

— Мы были здесь с Сержантом, когда Устин забежал в комнату, говоря, что на лагерь снаружи напали. Забрало и Радим сейчас там. Я отправил Сержанта с Устином и остался здесь.

— Ну, а дальше произошло нападение, — закончил Тахир. — Ну что ж, идем, посмотрим, кто из них пришел за мной, если так смело пускают тень, чтобы убить меня.

***

Сержант, подбегая к лестнице, издалека увидел, как Радим тащит на себе практически уже без сознания проводника.

— Много врагов? — спросил он сходу Радима, помогая ему, схватив с другой стороны раненого.

— Точно не скажу. Когда уходил, перед Забрало стояло, примерно, пятеро. Уже раненый проводник пришел к нам. Что произошло в лагере совершенно неясно. Противник тоже неизвестен, ходят спокойно через ураган, как будто он им нипочём совершенно.

— Понятно, — проговорил Сержант. — Сейчас парня отнесем, как сможешь, займись его раной, справишься? А я поднимусь наверх за Забрало и Устином.

— Да, что смогу сделаю, — мотнул головой Радим.

Устин бежал верх по лестнице, слыша шум боя и дикий рев Забрало. Выбежав в коридор, он увидел около десяти разрубленных и изломанных недвижимых тел, лежащих по всему коридору. Забрало, тяжело дыша, отбивался от наступающих на него людей в серых одеждах.

Достав из-за спины свой щит и вытянув свой меч из ножен, Устин ринулся на помощь, ударив мечом наступающего слева на Забрало, воина, и когда тот отшатнулся, отрубил ему руку по локоть.

Забрало оглянулся на него, поблагодарив коротким кивком. Прикрываясь щитом, Устин встретил наступающего противника. Это был тот, кому он отрубил руку, однако ни крови, ничего другого он не увидел. Воин, не обращая внимания на увечье, наносил удары целой рукой с зажатым в ней кривым клинком.

— Ага! — прокричал ему Забрало. — Я вот тоже заметил, что воины эти непростые. Ни звука не издают, не кричат от боли, продолжая сражаться. Умирают, конечно, вон их сколько лежит уже, но с ними явно дело нечистое.

Стоя уже вдвоем в узком коридоре, они успешно отражали атаки, противники практически встали на месте. Вскоре атака и вовсе прекратилась, а враги недвижимо встали перед ними так же, не издавая не одного звука. Забрало и Устин осторожно опустили оружие и дали себе чуть-чуть отдохнуть.

— Что-то противник наш оказался слабоват, — тяжело дыша, сказал Забрало. — Я только разогрелся, так сказать, а они уже все, выдохлись.

Устин на его слова только хрипло рассмеялся, думая про себя о том, что еще буквально чуть времени, и он бы уже не смог нормально отражать атаки, поражаясь сколько силы в Забрало.

Раздвигая людей в сером, перед ними вышел высокий и худой воин, в золоченой кольчуге поверх шитого цветными узорами камзола. Кольчужная юбка и открытый шлем с украшенными вставками из золота ясно дали понять, что перед ними не простой противник.

Серое лицо его абсолютно не выражало никаких эмоций, когда он посмотрел в сторону стоящих Забрало и Устина. Сняв с пояса кистень с тремя подвесами, он начал неспешно раскручивать цепи с окончанием в виде небольших железных шаров. — Ну, вот и дождались, — сквозь зубы сказал Забрало. — Сильный противник, сразу видно. У него необычное оружие. Я, конечно, сталкивался с похожим, но, чтобы три цепи, не видел.

— Наверное, стоит вдвоем на него идти, — сказал Устин, поудобнее беря щит, принимая боевую стойку.

Воин двинулся на них. Его лицо так же не отражало никаких эмоций, а глаза его были полностью темны и смотрели просто в пустоту перед собой. Неожиданно, он со страшной скоростью выбросил вперед кистень в сторону Забрало. Тот еле успел отпрыгнуть в сторону, когда железные шары с грохотом врезались в стену, выбивая из нее куски камня.

Никто не успел среагировать, как воин тут же хлестнул оружием в сторону Устина, а тот, прикрываясь щитом, принял удар на себя. Устину показалось, что на его руку упала многотонная плита из камня, таков был удар, нанесенный противником.

Щит просто разломился на части, и рука его хрустнула, как ветка. Прикрываясь мечом, Устин упал на колени, готовясь встретить следующий удар. Кистень, со свистом рассекая воздух, устремился в его сторону, но встретил на своем пути Забрало со своей саблей. Приняв удар на себя, Забрало, шумно дыша, развернул саблю, так что цепи намотались на нее, и дернул ее на себя.

Не ожидавший такого, воин дернулся в сторону Забрало, встречая своим лицом его кулак в тяжелой перчатке, покрытой железными заклепками. С хрустом его лицо проломилось, внутрь оставляя видными кости и серую плоть без капли крови.

Не обращая внимания на ужасную рану, воин крутанул кистенем, заставив Забрало бросить свою саблю. Левой рукой ударил его в грудь, отбросив глубоко назад в сторону лестницы. Не обращая внимания на сидящего Устина, он двинулся в сторону Забрало, который встал на ноги, и, бросив взгляд на лежащую саблю, прихрамывая, двинулся вниз по лестнице, уводя страшного противника подальше от лежащего Устина.

Кайден с Сержантом и Тахиром подходили к лестнице, оставив Радима с проводником возле их лагеря в храме. Навстречу им спускался Забрало, тяжело дыша и приволакивающий ногу, заметив их, он прокричал:

— Осторожней! Держитесь подальше! Я столкнулся с тем, кто явно силен не оттого, что такой сильный и здоровый, тут замешана магия.

Все посмотрели наверх, наблюдая, как следом за ним спускается воин, так же не спеша раскручивая кистень. Лицо его, проломленное ударом Забрало, смотрелось ужасно.

— Это кто или что такое? — Кайден смотрел на спускающегося воина — Забрало, это ты ему лицо так пробил?

— Ну да, — ответил тот. — Он и должен умереть был, но нам последнее время везет на необычных врагов.

Сержант с Кайденом подбежали к нему, оттащив к одной из колонн, усадили.

— Ты посиди здесь, Забрало, по тебе видно, что тебе лучше отдохнуть сейчас.

***

Перед воином неожиданно встал Тахир, и тот остановился, глядя на маленького мальчика перед ним. Издавая тяжелый гудящий звук, кистень по-прежнему крутился в его руке, а изуродованное лицо смотрело прямо на Тахира.

— Я помню тебя, — сказал он. — Ты был сыном моего старого друга, правителя Риаса, принц Мааг. Однажды ты пришел к нам в Анджун, по собственной воле решая остаться у нас и предлагая свою дружбу. Ты был величайшим воином, и искусно обращающегося с любым оружием, и пешим воином и на коне. Джума взял тебя к себе, вскоре, ты стал его правой рукой. Когда пришли Древние, ты стоял рядом с нами и бок о бок, сражался с ними. Я сам видел, как копье одного из них пронзило тебя насквозь, после чего ты умер. Значит, после смерти ты не нашел покоя и тебя вернули служить им?

Тахир грустно посмотрел в глаза стоящему воину.

— Прости меня, Мааг, я не думал, что так произойдет.

Воин снова посмотрел на него ничего, не сказав, и ударил кистенем прямо в стоящего Тахира. Тот ловко отпрыгнул назад, знаками останавливая Кайдена и Сержанта, которые уже двинулись в их сторону.

— Я сам разберусь с ним. Идите вверх по лестнице и помогите Устину. Я чувствую, он жив, но ему очень тяжело.

Осторожно обойдя стоящих Тахира и немертвого принца, они побежали наверх по лестнице. Не обращая на них внимания, воин двинулся на Тахира, нанося удар за ударом, крутя кистень со страшной скоростью. Несмотря на все это, он не смог ни разу попасть по маленькому мальчику, ловко уворачиваясь, тот приближался все ближе и ближе к нему, где, наконец, ему удалось прыгнуть при очередном ударе, ему на спину.

Обхватив ногами его за спину, Тахир прижал с неожиданной силой его голову в шлеме к себе, и нашептывал что-то ему прямо на ухо. Правой рукой достал небольшой деревянный медальон в виде птицы, прижимая его к лицу принца. Какое-то подобие эмоции возникло на его лице. Он закрутился на месте, отбросив цеп в сторону и пытаясь снять с себя Тахира, но тщетно, он сидел как прибитый гвоздями.

Вскоре тело принца начало слабеть, он, пошатываясь, начал останавливаться, ноги его подломились, и он упал на пол. Тахир спрыгнул рядом с ним. Подойдя к нему спереди, посмотрел ему прямо в лицо.

Казалось, принц узнал его, и на его изломанном лице возникло подобие улыбки, он глянул по сторонам и упал всем телом на пол, где оно при ударе рассыпалось в прах, оставляя только одежду и доспехи. Тахир сел рядом, некоторое время, молча сидел рядом, глядя в никуда, вспоминая давно забытое прошлое.

Голос Забрало заставил его встряхнуться.

— Мастер Тахир, вы в очередной раз заставляете меня видеть такие вещи, что никто не поверит, когда рассказывать буду, — опираясь рукой на колонну, Забрало привстал, и прихрамывая, двинулся в сторону валяющегося кистеня. — Я думаю, это ему больше не понадобится. Я уж позабочусь, чтобы такое оружие не лежало без дела. Вы же не против, мастер Тахир? — переспросил он.

— Нет, я наоборот буду рад, — улыбнулся он. — И принц Мааг, я думаю, тоже был бы рад. Ладно, пойдем наверх, нам надо разобраться до конца с теми, кто напал на нас.

Пройдя через проход, где была схватка, они не встретили никого на своем пути.

— А где трупы? — удивленно сказал Забрало. — Все исчезли, никого нет.

Выйдя наружу, они увидели стоящих Кайдена, Сержанта и Устина, они смотрели в сторону лагеря. Буря ушла и, казалось, забрала вместе с собой всех нападавших, не оставив не одного следа, говорящего, что здесь недавно шел ожесточенный бой. Устин осторожно придерживал свою сломанную руку, и, шипя сквозь зубы, сказал, увидев их.

— Они ушли через некоторое время. Я думал, что все меня уже ждет смерть, но те, кто напал на нас, все так же, молча, собрали тела своих убитых и ушли обратно в бурю. Потом ветер начал стихать и, наконец, буря ушла полностью. Лагерь с виду тоже пуст, не видно ни человека, ни животного.

— Забрало, Устин! — Кайден повернулся к стоящим. — Опасность пока нам не грозит. Вам стоит вернуться, Радим осмотрит вас, как сможет, приведет в порядок. Мы с Сержантом сходим в лагерь осмотрим там все. Мастер Тахир, — обратился он к стоящему мальчику, — пойдемте с нами, заодно расскажете, что сможете, конечно, об атаке и что это были за воины?

— Хорошо, я согласен, — Тахир отряхнул штаны от пыли и песка, выдвигаясь в сторону лагеря. Лагерь был полностью снесен. Поломанные палатки, занесенные песком, перевёрнутые вещи и поклажа, снятая с животных, валялись по всей территории лагеря. Но ни одного человека или животного они так и не нашли, не живого не мертвого. — Мощные силы против нас поднялись, — сказал Тахир. — Меня беспокоит одно, что нас так быстро нашли. Не могли Древние этого сделать никак. Одно дело знать, что я вернулся в родные земли, а другое дело, найти нас именно в этом месте. Даже почувствовав, что я пытался найти Источник через храм, который мы нашли, невозможно так быстро прийти в эти места. Да и когда был там, я не чувствовал никакого присутствия, кроме моего, — Кайден, находясь рядом, внимательно слушал Тахира и, когда тот закончил, спросил его:

— Так, все-таки, мы не зря пришли сюда в храм, вы нашли то, что хотели?

Тахир присел на часть лошадиного седла, торчащего из песка, и ответил Кайдену:

— Храм этот пуст, разграблен и заброшен, так же, как и храм в Анджуне, где я был. Я не видел никого там. С одной стороны, это дает нам надежду, что когда мы придем туда, то никого там не встретим, с другой стороны я не знаю, что произошло за время моего отсутствия, почему там никого нет. И мне неясно, что произошло с Источником. Его не могли бросить и забыть, с этим тоже придется разобраться, когда мы придем в Анджун. Нам надо двигаться дальше, так или иначе, теперь враги знают, где мы находимся. Если я не знаю, кто привел бурю и песчаных воинов во главе с принцем, то тень, напавшая на тебя, была от Древних. Только они владеют таким искусством.

Кайден прошелся еще по территории бывшего лагеря, и вернувшись к Тахиру, ответил:

— Людей надо привести в порядок, наш проводник тяжело ранен, у Устина сломана рука, Забрало тоже ранен, но тут, думаю, больше он расстроен, что он встретил достойного противника и не смог закончить бой.

Тахир улыбнулся краем рта, услышав слова про Забрало.

— Я видел выражение его лица, когда я сказал, что разберусь с принцем сам, он был очень расстроен. Но ты прав, Кайден, ему нужен отдых и лечение. И надо поговорить с проводником о нападении, тот был в лагере, когда напали, возможно, удастся узнать больше.

Закончив беседу и осмотр лагеря, они двинулись обратно в храм.

***

Хава и Хилини не спеша ехали рядом с друг другом на верблюдах по улицам Гарама, портового города, в котором их так неожиданно встретил Ину. Один из бывших союзников из числа Древних, те, кто сейчас правили этими землями.

Женщины-слуги шли позади них, неся на себе вещи Сестер, включая все необходимое для их пути в храм Кадру. Вооруженные стражи окружали их спереди и позади, внимательно осматривая все вокруг.

Паломничество в храм осуществлялось два раз в год, и жители Гарама привыкли уже к таким путешествующим процессиям. Детвора, весело крича, бегала вокруг них, махая в воздухе палками как оружием. Местные торговцы предлагали фрукты и пресные лепешки, которые пекли сами в изобилии. На детвору стража внимания не обращала внимания, а вот торговцев вежливо отодвигали копьями, если те пытались подойти ближе к жрицам, медленно едущим на верблюдах.

— Вот видишь, все не так уж и плохо, — Хилини, повернула голову в сторону, рядом сидящей на верблюде, сестре.

Лицо Хавы, закрытое тканью, было видно только глаза, но по очертаниям лица было видно, что она поморщилась.

— Мы, как будто вчера отсюда ушли, — ответила она. — Вообще ничего не изменилось, там, где мы сейчас, и здесь, — она обвела рукой вокруг. — Посмотри, сестра, это наша земля, ты заметила, чтобы что-то изменилось, ничего.

Хилини только вздохнула на ее слова. Сестра была права. Город, начиная с самого порта, совсем не изменился. Все так же детвора с голыми ногами бегала по его улицам, тучные торговцы предлагали свой товар на площади, через которую они проезжали, а в узких переулках на них смотрели с завистью и злостью те, кто оставались на самом низу города. Караван подходил к его окраине.

Улица, по которой они ехали, становилась шире. Домов, сделанных из камней, становилось все меньше, и вскоре, они сменились маленькими хижинами. Город закончился, и перед ними открылся вид на бескрайнюю пустыню. Начальник их стражи, невысокий черноволосый воин, подъехал на лошади сбоку от них и, склонив голову, произнес:

— Скоро вечер, мы двинемся по основной караванной тропе, — он указал рукой в сторону пустыни. — За ночь, если не будет никаких препятствий, то мы пройдем половину пути до Амуна. Пока будет прохладно, мы будем идти по пустыне, а ближе к полудню уже остановимся на отдых. Конечно, если вы не против? — он снова склонил голову в шлеме, покрытым белой тканью.

— Мы не против, — ответила Хава — Все, как вы говорите.

Солдат кивнул головой и двинулся в начало отряда. Они шли по старой тропе, которая использовалась многие сотни лет одинаково и торговцами, и жрецами, и путешественниками.

Мало кто решался чинить беспорядки здесь на краю пустыни. Дикие племена, крадущие людей и предавая их в жертвы во славу своих темных богов, жили глубоко в сердце песчаного царства, здесь же их не бывало.

Грабители и преступники редко решались нападать на вооруженные караваны. Те, кто пытались, висели на столбах перед оставленными ими городом. Хава подняла голову и посмотрела на ночное небо. Не единого облачка, только мириады звезд, которые покрывали все небо.

Чтобы она не говорила сестре, ей не хватало этого неба. Только здесь в пустыне можно было увидеть такое небо, больше нигде. Точно так же она много лет назад смотрела на это небо и звезды.

Хава закрыла глаза, а когда открыла их, то она уже не ехала на верблюде далеко в пустыне. Она снова сидела на лавочке возле невысокого вытянутого серого здания с маленькими окнами, которое стало ей и сестре домом.

Вытянув свои, уже ставшие длинными ноги, она с удовольствием потянулась, держась руками за лавочку, на которой сидела и принялась про себя называть созвездия, что видела на небе, повторяя заученное за сегодня на занятиях.

Скрипнула дверь, аккуратно держа в руках тарелку с хлебом и сыром и кувшин с водой, Хилини чуть не споткнувшись в темноте, села рядом с ней, поставив принесенное на лавочку между ними.

— Снова зубришь, сестра? — Хилини отломила кусок хлеба, глотнув воды из кувшина, начала вслух перечислять созвездия, что сейчас были видны на небе. Услышав ее, Хава прекратила свои попытки, и укоризненно посмотрела на сестру.

— Ты, между прочим, должна мне помогать, а не показывать, насколько ты умна и как хорошо у тебя все получается. Я же не виновата, что у меня получается хуже запоминать названия, уж очень они на вид непонятные, сразу и не найдешь.

Хилини проглотила последний кусок сыра с хлебом, подвинув оставшиеся сестре, ответила ей:

— Если бы ты на занятиях поменьше засматривалась на мальчиков, что заглядывали к нам в окна, — Хава покраснела, услышав слова сестры.

— Ничего я не засматриваюсь! Ты, между прочим, если бы, хоть на чуть-чуть оторвалась от книг, увидела бы, как парни, про которых ты говоришь, на тебя смотрят, — осмотрев на сестру, Хилини отвернулась и снова начала смотреть на небо, усеянное звездами.

— Они мне совсем не интересны, по крайней мере, пока, — она усмехнулась.

— Знания, вот что мне интересно. За все время, что мы здесь находимся, а прошло уже два года, нас многому научили. Мы научились читать, писать, нам показали, что вокруг нас есть мир, про который мы и не подозревали. Менять это все на игры с парнями, нет уж, — Хава встала со скамейки, и взяв за руки сестру, подняла ее тоже.

— Посмотри на нас, посмотри, какими мы стали. Мы сможем взять от этого мира все, все до малейшей капли. Каждый человек в этом городе будет знать нас, это я тебе обещаю. И я кое-что хочу тебе сказать, я убиралась сегодня в покоях старшей жрицы, и, знаешь, к ней приезжали. Не знаю, кто именно, но кто-то важный из главного храма Семьи. Им нужны ученицы. Они говорили еще что-то про то, что времени прошло достаточно и Даад хочет видеть своих дочерей, учащихся и живущих здесь. И знаешь, что сказала старшая? — Хава снизила голос и шепотом сказала на ухо сестре: — Она назвала наши имена. Сказала, что завтра доставит нас в храм, — Хилини застыла в удивлении, услышав слова сестры.

— Завтра в главный храм? Звучит уж очень неправдиво.

Хава же надула губы в ответ.

— Ты мне не веришь? Вот увидишь, завтра за нами придут. Пойдем, надо спать, — она потянула сестру за собой. — Завтра я буду смотреть на твое удивленное лицо, — Хава засмеялась в предвкушении, после чего сестры зашли в дом, оставив на лавочке забытые миску и кувшин.

Хава снова открыла глаза, посмотрев снова на звёздное небо, и еле слышно вздохнула. Потом легко двинув поводьями, повела верблюда в сторону сестры.

***

Утром они подъезжали к одному из оазисов, одному из стоявших на протяжении всего караванного пути. Небольшое озерцо, окруженное со всех сторон высокими пальмами и сокрытое среди высоких барханов, воспринималось всеми, само собой разумеющееся, и мало кто знал, что его, как и остальные оазисы, поднял из глубин пустыни Акиф, один из Семьи, чтобы жители пустыни могли спокойно пересекать пустыню из поселения в поселение.

Торчащий из земли большой кусок скалы, был с его изображением, Акиф-скульптор, как называли его в народе. Даже сейчас, спустя многие года, к его изображению подносили дары в виде еды и фруктов.

Проезжавшая мимо скалы, стража кланялась ему, и Хилини с Хавой тоже пришлось наклонить голову в знак уважения.

— Акиф — скульптор, — наклонилась к сестре Хава, — Я помню его, как вчера. Он просил нас называть его дядя Акиф. Всегда был занят своими проектами, строительством и попытками изменить пустыню магией.

— Что, конечно, ему удалось в многих местах, и здесь тоже. Столько лет прошло, а его здесь помнят, — ответила ей Хилини.

— Так же, как и нас, сестра, — ответила ей Хава. — Не забывай это. Мы стали причиной падения их мира.

Хилини покрутила головой из стороны в сторону.

— Он никогда не желал нам зла.

Заехав в оазис, слуги поставили шатер, украшенный орнаментом и узорами богини Кадру. Прибывшие ранее в оазис небольшие группы людей, смотрели, как сестры не спеша заходят в него. Охрана встала по кругу, наблюдая за всеми, кто находился в оазисе. Часть слуг занялась приготовлением пищи, часть лошадьми и верблюдами. Вскоре весь оазис снова наполнился полуденной тишиной, даже стоявшая возле шатра стража, чуть расслабилась, неспешно переговариваясь с друг другом и кидая взгляды, на блестевшее рядом озеро.

***

— Сердце бури, — молодой проводник, полулежа привалившись к одной из колонн, сделал глоток лечебного отвара, что сделал приготовил Сержант и, поморщившись, продолжил: — Я видел там человека, в самой сердцевине этого бушующего урагана. Там было тихо, ни ветра не песчинки. Он стоял и, казалось, смотрел прямо на меня. Когда началась буря, то я с солдатами спрятался в одной из палаток. Мы привыкли к такому и, плотно закрыв вход, обсуждали сегодняшний день. и то, что нашли в пустыне этот храм, что нам всем очень повезло найти его. Это знак того, что наши боги скоро вернуться в мир и будет все, как раньше. Я помню, что увидел, как клинок пронзил стенку палатки, проходя насквозь через одного из моих друзей, — проводник прервался, и оглядев слушающих его людей, снова начал говорить: — Потом начался бой. Воины в сером внезапно оказались повсюду. Я увернулся от одного из них и вылез через дырку в палатке наружу. Буря бушевала везде, вокруг ничего не было видно, рядом раздавались только крики моих друзей и мелькали тени. Я побежал куда-то наугад и, неожиданно, буря исчезла. Посмотрев назад, я увидел стену песка и пыли, что стояла непроницаемой стеной. Впереди была тишина, и все, больше ничего. Была видна часть дороги, по которой мы пришли, и яркое солнце, а потом, я увидел его. Человек стоял на дороге и молча смотрел на меня. Он был одет в серые лохмотья, его седая длинная борода слегка шевелилась от ветра, а глаза его были черны, как ночь. Он не сделал не одного жеста, но я почувствовал движение позади себя, и, повернувшись, встретил удар саблей, который вы все видели.

Парень провел рукой по перемотанному повязкой животу

— Я потерял сознание и очнулся уже посередине бушевавшего урагана. Потом двинулся в сторону храма, и проходя мимо лагеря, увидел, что там лежат мои изрубленные друзья. Собравшись с силами, я побежал, остальное вы уже знаете.

Проводник прервался на еще один глоток, потом уже замолк, глядя на окружающих его людей.

— Что скажете, Тахир? — Кайден повернулся к мальчику, который стоял справа от него, внимательно рассматривая лежащего проводника.

— Сложно сказать, — ответил он. — Одно я могу сказать точно, он не врал, рассказывая все это, это было видно по нему. Это не бред от лихорадки, которая его сейчас бьет после ранения, и не выдумки. Этот человек, про которого он рассказывал, если он привел бурю и воинов сюда к нам, то очень силен. Но Древний ли он? Этого я не могу сказать, пока не увижусь с ним.

— Увидеться с ним? — переспросил Кайден — Зачем нам это надо? Мы победили, он бежал и явно не собирается возвращаться. Надо воспользоваться этим и уходить отсюда, — Сержант и Устин согласно качнули головами

— Кайден прав, мы не знаем, с чем столкнулись, и, пока есть возможность, надо уходить, — сказал Устин, покачивая здоровой рукой сломанную, закрытую и перевязанную.

— Нет, — ответил Тахир, осматривая всех стоящих. — Нам необходимо найти его. Он знает, кто я, раз напал на нас такими силами. Он будет преследовать нас, если мы будем убегать. Я определю, где он находится, и мы двинемся туда.

Все замолчали, принимая сказанное Тахиром.

— Ну что ж, — Кайден развел руками, — нам надо отдохнуть. Так или иначе, конечно, Устин не сможет сражаться, если что случиться. Плюс, у нас тяжело раненый проводник—

— Отдыхайте пока, — Тахир двинулся в сторону комнаты, где висел кусок стекла и на них напала тень.

— Я займусь поисками того, кто устроил нападение.

***

Расположившись вокруг горящей жаровни, каждый занимался своими делами. Кайден с Устином сидели рядом друг с другом, обсуждая произошедшее, Сержант, осмотрев еще раз рану проводника, остался довольным и занялся приготовлением ужина.

Радим согласился ему помочь и отправился, к сваленным рядом, вещам искать в сумках приправы, что убрал туда Сержант. Забрало же привалился к колонне возле проводника, принимаясь осматривать, доставшиеся от погибшего принца, оружие.

— Смотри! — обратился он к сидящему парню. — Видишь, на рукояти внизу рисунок, — Забрало поднес кистень поближе к его лицу. — Это герб. Явно, оружие было не для простых людей делано, а теперь оно мое. Нет, конечно, моя сабля тоже очень хороша, — он похлопал по лежащей рядом с ним сабле.

— Но, этот кистень, — Забрало встал на ноги и крутанул пару раз его, заставив воздух вздохнуть от этих движений. — Достойный брат моей сабле будет.

— Хватит наслаждаться, Забрало, — Сержант усмехнулся и позвал его: — Топай наверх, пока мы все будем есть, постоишь на страже. Я тебя потом сменю.

Забрало подобрал с пола саблю, засунул кистень за пояс и пошагал в сторону лестницы.

— Как рука? — Кайден дожевывал последний кусок лепешки, наблюдая, как Устин ругаясь, сквозь зубы ел одной рукой.

— Да, думаю, скоро привыкну, — ответил он. — Но месяц-два я точно боец никудышный. Когда я ломал ногу, еще молодой был, давно уже, долго все это дело залечивается, — Устин поморщился. — И надо же было так опростоволоситься, как неопытного юнца подловил меня.

— Не вини себя, — Кайден закончил есть и остался сидеть, обхватив ноги руками, глядя в горящий огонь. — Противник не был человеком, ты еще успел закрыться щитом. Не знаю, успел бы я среагировать, так как ты.

Устин чуть улыбнулся в ответ.

— Успокоил ты меня, но сломанная рука будет еще долго напоминать об этом.

К ним подошел Сержант с кружкой в руках.

— Я поел, парня тоже осмотрел, — он кивнул головой в сторону спящего проводника. — Жить будет, конечно, но отлеживаться ему еще долго. Тебе бы тоже, Устин, не помешало, — Сержант посмотрел на него. — А я пойду, сменю Забрало. Он уж точно уже от голода помирает.

Кайден махнул головой.

— Иди, через два часа сменю тебя.

Тахир сидел в комнате перед стеклом и тонкой щепочкой рисовал на полу в слое пыли узоры, которые были понятны только ему. Узоры не стояли на месте, они, казалось, плавали перед ним на полу, похожие на подгоняемые ветром листья. Когда они сталкивались, то смешивались с друг другом, меняя свою форму и показывая Тахиру, то, что он хотел видеть.

Вскоре, остался только один, который остановился перед Тахиром, застывая. Приблизив свое лицо к нему, он молча рассматривал его, потом дунул, развеяв его по полу, не оставляя и следа. Тахир улыбнулся, отряхнув колени, вышел из комнаты, направившись в сторону людей, сидящих возле огня в глубине зала.

— Я нашел его, — он подошел к одиноко сидящему возле огня, Кайдену. — Он, кажется, этого не понял, что хорошо, сможем подобраться незаметно.

Кайден с интересом посмотрел на Тахира.

— Сложно с вами тягаться, Тахир. И не спрячешься от вас и не атакуешь. Все наперёд известно.

— Ну не совсем так, конечно, — ответил Тахир. — Это сложно все, но, скажем так, я имею определенные навыки в поисках магических существ. А тот, кто напал на нас явно из таких. Был бы обычный человек, вряд ли бы я так быстро его нашел. Ну, да ладно, мы отвлеклись, — Тахир посмотрел на спящих раненых. — Далеко он не ушел. К северу, неподалеку отсюда есть оазис. Он старый и весь высохший, и туда явно никто не ходит. Этот человек там, если, конечно, он человек. Не имеет смысла идти всем, я смогу с ним справиться сам, но, на всякий случай, пара людей мне не помешает.

Кайден хмыкнул и ответил Тахиру:

— Откуда такая уверенность, что справитесь, Тахир? Он привел песчаную бурю, а с ней мертвых солдат, ну, или не мертвых, не знаю, кто они были, но они не были людьми.

Тахир пожал плечами.

— Мне нет смысла доказывать что-то, я говорю то, что знаю.

— Хорошо, Сержант и Радим пойдут с вами, — Кайден потянулся за бурдюком с водой, и взяв его, сделал несколько больших глотков.

— Двинемся рано утром, — Тахир развернулся и пошел обратно в сторону комнаты.

***

Радим стоял на выходе из старого храма, что стал им временным пристанищем, наблюдая, как последние звезды исчезают в небе, уступая место утреннему небу. Полная тишина, ни звука, и только легкие дуновения ветерка, которые заставляли поеживаться от холода. Раздался шум шагов и из храма вышли, негромко переговариваясь, Кайден и Сержант:

— Ну что? — увидев Радима Сержант, сказал ему. — Соскучился по заданиям Капитула? Сегодня нам предстоит нечто похожее.

— Мастер Сержант нагнетает обстановку, — следом за ними вышел Тахир. — Все будет гораздо проще, Кайден, — обратился он к стоящему командиру.

— Нас не будет около двух суток, я подсчитал. Если что-то пойдет не так, и после двух суток мы не придем, то нас можете уже не искать, — Радим быстро глянул на Сержанта при этих словах, но опытный воин даже и бровью не дернул, невозмутимо поглаживая свои усы и бороду. — Остальное все расскажу по пути, — Тахир посмотрел на всех и кивнул головой, удовлетворившись увиденным.

— Ну что ж, припасы взяли, воду тоже, — Сержант поправил рюкзак на спине. — Мастер Тахир, ведите нас.

Тахир шел первым. Легко ступая по песку, он, казалось, совершенно не переживал из-за палящего солнца, что нещадно висело над их маленьким отрядом. Сержант и Радим тоже, на самом деле, не были неопытными юнцами и шагали шаг в шаг за ним, но темп Тахира было держать нелегко.

Не считая жары и обжигающего солнца, в остальном было все хорошо. Никаких песчаных бурь, никаких оживших мертвых. Сделав маленький глоток воды, Радим оглянулся по сторонам, их окружал один песок. Развалины храма давно исчезли за барханами. Они шли в северном направлении.

— Мастер Тахир, — обратился он к идущему впереди мальчику, — вы так и не сказали, каков наш план действий, когда найдем этого буреносца?

Сержант хмыкнул, услышав его слова, но промолчал. Тахир чуть сбавил темп и дождавшись, когда его нагонят, сказал:

— Особого плана, как такого нет. Мы к вечеру, если будем идти в таком темпе, должны дойти до старого оазиса. Я своими силами сделаю так, чтобы наш противник, кто бы он ни был, ничего не смог сделать и использовать хоть что-то магическое. Вы нужны только в том случае, если я что-то не учел. Тогда, действуйте по ситуации, и главная задача убить его. Убить неважно чем и как, — при этих словах Тахир глянул на торчащий из-за спины арбалет у Радима. — Но я не думаю, что до этого дойдет, — добавил он.

Весь день они шли по палящей пустыне в том же темпе и, действительно, когда солнце начало садиться, они увидели вдалеке какое-то возвышение. Подходя ближе, стало видно, что это развалины старого здания, стоящего возле пересохшего источника. Деревьев и травы не росло уже давно, а возле пересохшего колодца было видно горящий костер. Небольшая фигура вышла из-за здания с собранными сухими ветками и, подбросив в костёр, села рядом на землю.

— Так, Радим, — Сержант приостановился, — ты двигайся вон туда, слева от оазиса на ту возвышенность, — он ткнул рукой в сторону за развалины дома. — Я с Тахиром пойду вместе, но чуть позади. Если что пойдет не так, стреляй без промедления.

Радим кивнул головой, и, достав арбалет из-за спины, неслышно побежал к указанной точке. Тахир молча смотрел в сторону сидящей фигуры, не реагируя на слова Сержанта и бегущего Радима.

Лицо его застыло в недвижимой маске. Казалось, настолько сейчас напряжен, что стоит его коснуться, он взорвётся на мелкие частицы. Но потом его лицо расслабилось, и Тахир, обернувшись к Сержанту, сказал:

— Я сделал все, что требуется. Окружил его со всех сторон заклятьями, он бессилен перед нами. Пойдем, познакомимся с ним, кто бы он ни был, — и они, не спеша пошли в сторону костра.

Сержант шел в нескольких метрах от Тахира, глядя тому прямо в спину. Маленький мальчик, одетый в простую одежду, не внушал никакой опасности, но Сержант всем своим чутьем ощущал, как от мальчика исходит такая сила, что лучше на пути у него не вставать.

Солнце уже ушло. Ночь вступила в свои права, полностью скрыв из виду все, что далее десяти шагов, было видно только костер с, сидящим рядом, человеком. Из темноты на освещенную костром стоянку вышел Тахир. Одетый в старые разваливающие одежды, человек не выразил не малейшего удивления, его лица не было видно из-под капюшона, а длинная седая борода даже не дернулась.

— Мальчик, — треснутый по-старчески голос прозвучал в полнейшей тишине, и по тону голоса было понятно, что его обладатель очень стар.

— Садись возле костра, послушай меня. Думаю, говорить, чтобы ты меня не боялся, не имеет смысла? — при этих слова старик хрипло рассмеялся. — Кто бы мог подумать. Я думал, что уничтожу очередного, из тех, кто был силен, когда-то и свободен, но ты… — старик поднял голову и руками сбросил капюшон, смотря прямо на Тахира, который сел напротив и молча слушал. Покрытое морщинами, старое лицо с длинной седой бородой и очень яркие живые и молодые глаза, в которых плавало что-то, что не мог понять Тахир. Какое-то невнятное чувство ощутил он. — Ты не один из них, — старик закашлялся, и держась за грудь, повернувшись от костра, крикнул в темноту. — Можете подойти к костру, двое солдат, двое воинов, те для кого звон мечей и хрипы умирающих пьянят кровь лучше вина. Я не собираюсь драться.

Сержант вышел из темноты и, оглядев стоянку, встал чуть позади сидящего Тахира, держа наготове свой меч. Старик, увидев это, чуть усмехнулся краешком рта, едва привстав, помешал булькающий на костре котелок, в котором что-то варилось.

— Ты, мальчик и одновременно не мальчик, — продолжил он. — Внутри тебя две души, два человека, и второй человек взрослый муж. Твоя сила равняется моей и, может быть, даже больше. Я очень сильно ошибся, приняв тебя за одного из них, потому что твоя сила роднится с ними и со мной. Но, когда ты убил моего слугу, я понял, насколько ты другой, ты не изменился. И я ушел, ушел недалеко, знал, что ты пойдешь за мной. Кто ты такой?

Позади него, бесшумно ступая, появился Радим, держа его на прицеле своего арбалета.

— Радим, можешь убрать оружие, — Тахир повернулся в сторону стоящего позади него Сержанта. — И ты тоже, Сержант. Мы будем говорить. Тот, кого я освободил, как ты сказал, слуга, — Тахир чуть качнулся вперед. — Это был принц Мааг, сын моего старого друга, Риаса правителя. Я видел, как он умер, очень давно. А еще, ты убил моих людей, тех, кто шли вместе с нами. Они верили в меня, а теперь их нет, я не спас их. На меня напала тень, там внизу в храме и я был занят ею.

— Тень, говоришь, — старик сделал легкое движение пальцами, позади него из пыли и песка возникло нечто, что обличьем было похоже на ту тень, напавшую в храме на Тахира.

Она повисла в воздухе, ничего не делая. Сержант с Радимом, увидев это, напряглись, готовясь встретить бой, неважно человек это или нет.

— Такая тень? — спросил старик Тахира.

— Такая— ответил ему Тахир, спокойно наблюдая за висящим в воздухе существом. — Теперь я твердо уверен, что ты один из Древних, но я не могу понять, почему ты отступил и не стал продолжать? Я думал, что ты вернёшься со своими друзьями, но ты один, спокойно сидишь и ничего не делаешь.

Старик откинул голову назад и снова хрипло рассмеялся, при этом тень за его спиной двигалась вместе с его движениями, плавно перетекая из одного положения в другое.

— Теперь я узнал тебя несмотря на то, что ты находишься в теле этого мальчика. И ты несмотря на то, что мы враги, нужен мне. Ты, Тахир, вспомни меня, — старик внимательно смотрел на него. — Я тебя узнал, несмотря на долгий срок, неужто пробыв в темнице, ты потерял всю свою силу и знания

Тахир, все так же не теряя спокойствия, сидел, наблюдая, как ведет себя тень за спиной у старика. Потом он сказал:

— Когда Древние напали на Анджун, мы не знали, сколько всего вас будет. Мы испили из Источника, и приняли его силу, тогда многие из вас узнали про это и нас не трогали. Мы перестали быть смертными людьми, став такими же, как и вы, у кого магия была по праву рождения. И мы, — Тахир с вызовом посмотрел на сидящего старика, — не хотели войны. Люди полюбили нас за то, что мы им предложили и дали. А те из вас, кто выступил против нас, я помню трех, кто повел на нас армии, Адад, Шамаш и Ину, они вошли в город, как победители, они пленили меня и мою Семью.

Старик снова помешал варево, что варилось в котелке.

— Не без помощи твоих родных, верно Тахир? — спросил он. — Кое-кто не захотел жить, как вы хотели? Кое-кто возжелал власти? — ухмыльнулся старик.

На его слова Тахир ответил холодным взглядом.

— Они поймут, что сделали ошибку, когда я приду за ними. Я верну Анджун. Верну свою Семью и свои земли. Мои враги будут повергнуты в прах! — впервые за все время Сержант увидел, что Тахир был в ярости

Все слова, что он говорил, казалось, падали тяжелыми камнями и окружающая их ночь впитывала их в себя, чтобы донести до всех эти слова.

Тахир, тяжело дыша, встал на ноги, глядя прямо в глаза старику, сказал:

— Хватит уже играть в эти игры. Говори, кто ты такой и что тебе от меня надо? А, потом я уже решу, что с тобой делать. Быстро ты умрешь или медленно. И твоя тень не поможет тебе.

— Ну что ж, — вздохнул старик. — Очень жаль, что ты меня не узнал. Меня зовут Адад, я один из трех, кто обрушил в прах твою страну. Но прежде, чем ты попробуешь убить меня, я тебе скажу, зачем я ждал тебя и почему ничего не стал делать. Я по-прежнему рад, что мы вас разбили и пленили, — снова раскашлялся Адад, держась за грудь. — Но, как ты заметил, я один, скитаюсь по пустыне давным-давно. Те, с кем я был, победителями Шамаш, Ину и остальными, я ушел от них. Кое-что произошло, — засмеялся он. — Но ты узнаешь сам, когда придешь за ними. Поэтому я тебя не тронул. Поэтому ты мне нужен. Скажу тебе одно, мы сделали большую ошибку. Мы все, — его голос начал повышаться и наливаться силой. — Они изменились, все изменились, и я тоже, но я ушел раньше. Они, конечно, искали меня и приходили сами ко мне, но я всех их убил. Вы! — закричал он на Тахира, указывая пальцем. — Вы все это сделали! Вы нарушили баланс из-за этого все пошло не так. Мир отвернулся от нас, — голос его становился сбивчивым. Адад нагнулся над котелком и голой рукой снял его с костра, поставив его на землю. — Я устал, так устал, — прошептал он. — Столько лет прошло, но ты пришел сюда, в теле мальчика, может быть, ты сможешь исправить все, что происходит.

— Что мы сделали? Какой баланс мы нарушили? — Тахир подошел к сидящему старику. — Ответь мне, Адад?

Старик поднял на него глаза и моргнул, потом еще раз, и начал трясти головой, как будто что-то попало ему в глаза. Его начало трясти, он задел котелок, стоявший перед ним, разлив содержимое.

Бурая жижа, среди которой виднелась частично сваренная человеческая кисть. Радим, увидев это, наставил снова арбалет, начал подниматься ветер и песчинки закружились вокруг лагеря, набирая силу.

Адад встал на ноги, его глаза были черными, как ночь что их окружала. Тень за его спиной ринулась на стоящего Тахира, застав того врасплох. Острые лезвия из песка обрушились градом на него, заставляя закрываться руками.

Сержант ударил своим мечом яростный клубок песка и пыли, что являлся тенью, но бесполезно, его меч просто прошел сквозь воздух, а тень, не обращая внимания, все так же резала своими клинками Тахира.

Радим же спустил курок, болт вонзился прямо в лоб стоящему старику, откинув его голову назад. Древний повернул голову в его сторону, и не обращая внимания на торчащий болт, свел руки вместе. Буря усилилась, ветер с силой ударил по старому зданию, возле которого они находились. Песок начал подниматься, как и ранее, возле храма, в непроницаемую стену.

Внезапно, она пошла волнами. Песок начал расходиться в стороны, из нее начали выходить воины, такие же, как те, кто напал на них ранее, вооруженные щитами и копьями.

Радим предупреждающе крикнул остальным, заставив Сержанта обернуться к нему. Увидев, что на них движется, и поняв, что мечом махать бесполезно, он указал рукой на стоящего старика, который управлял всем этим. Радим кивнул в ответ головой, и перезарядив еще раз арбалет, пустил снова один болт, на этот раз в район сердца.

— Все бесполезно! — прокричал он Сержанту. — Он стоит и ему без разницы, что я стреляю в него.

Сержант подбежал к Древнему, наотмашь рубанув мечом. Удивительно, но он быстро среагировал, перехватив своей рукой лезвие и улыбнувшись, пальцами переломил меч пополам как сухую ветку.

Тахир, прикрываясь изрезанными руками, что-то говорил на древнем языке. Тень на мгновение замерла, услышав эти слова, но потом с удвоенной скоростью продолжила нападать. И тут Тахир закончил говорить, и резко опустив одну руку, ударил ею прямо в середину тени.

Яркая вспышка прорезала место удара, и тени не стало. Песок и пыль осыпались на землю, а Адад закричал от боли. Опустив руки, он повернулся к Тахиру, на что тот, собрав текущую кровь из множества мелких ран, оставленных клинками тени, плеснул ее ему прямо в лицо.

Попав на кожу, кровь начала разъедать ее со страшной скоростью. Адад упал на колени и, держась одной рукой за изъеденное кровью Тахира, лицо, молча пытался что-то сделать, в тоже время, другой рукой на земле рисуя какие-то символы.

Радим увидев, что пришла поддержка в виде Тахира, вытащив короткий кинжал, подошел к сидящему Древнему и перерезал ему горло. Из раны хлынула черная жидкость, а кинжал просто раскалился, взорвался на мелкие кусочки, осыпая всех вокруг раскаленными осколками.

Адад упал на четвереньки, и опершись одной рукой о землю, пытался дорисовать другой символ. Подошедший Тахир, молча сел перед ним на колени, и подняв его голову, заставил смотреть его в свои глаза. Адад, не моргая, смотрел своими черными глазами на него, и Тахир не видел уже в них ничего, одна чернильная темнота плескалась в них.

Сказав несколько слов на древнем языке, он отпустил голову старика, и посмотрев на рисованное Древним на земле, ногой стер знаки и рисунки. Круживший вокруг них вихрь, стал стихать, а воины, шедшие в их сторону на глазах у изумленного Радима, начали рассыпаться в пыль, оставляя за собой оружие и доспехи. Адад, несмотря на ужасные раны, встал на ноги и повернувшись в сторону стоявшего Тахира, посмотрел на него, и через мгновение развеялся пылью, не оставив за собой ничего.

— Нам надо очень быстро возвращаться, — Тахир сидел на куске камня, заматывая изрезанные руки кусками ткани, которые ему достал из своей сумки Сержант. — То, что здесь произошло, наводит на очень тревожные мысли. Нам надо, как можно быстрее, соединиться с остальными, отправляясь в Анджун. Адад мертв, мы убили его, но его глаза, когда я смотрел в них, — Тахир осекся, видя, как на него смотрят Сержант с Радимом. — Мы узнали важные вещи и убили одного из Древних, моих врагов, — сказал он. — Теперь мы знаем, намного больше, чем когда спустились с корабля, и это нам на руку, — Тахир закончил с руками, и вытянув их, довольно посмотрел на результат своей работы. — Возвращаемся.

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• »