- Здравствуйте, Владимир Галактионович.
- Привет, Дмитрич. Вот программка.
Сосед взял заранее припасенную программку. Она стала предлогом поговорить минут двадцать о телевизоре, о том, что каналов много, а смотреть - нечего, о том, что на экране ничего хорошего не увидишь, потому что, ничего хорошего и вокруг нет, о том, что вокруг что-то хорошее все-таки есть, стоит только протянуть руку (Дмитрич, угощайся малинкой).
От малинки сумели выйти на верный путь в беседе.
- Владимир Галактионович, как ваши огурчики-то, по скоросольному рецепту?
- Удались. Я их уже вчера вечером пробовал. Сейчас они должны быть еще лучше.
Дмитрич вздохнул, удачно сглотнув возникшую в горле слюну. Сосед достал из под шезлонга литровую банку, выловил два огурца, один протянул Дмитричу.
- Здорово, - хрумкнул тот в ответ. - Просто, грех не... (вот и вторая причина)
Владимир Галактионович уже вынимал из-под шезлонга бутылочку, со свободно плавающим там смородинным листиком. С бутылки, хранившейся в каком-то более крупном сосуде, для прохлады, стекала вода.
- Дмитрич, поищи-ка в уголке на полке стаканы. Да кружку захвати, запить.
Дмитрич поискал. Когда он вынул посуду, Владимир Галактионович достал откуда-то еще и бутыль с брусничным морсом.
- Ну, твое здоровье, сосед.
Настойка прошла легко, несмотря на жару, а огурчик оказался таким вкусным, что захотелось повторить. Повторили.
- Огурчики у вас, Владимир Галактионович, ну просто.... Ну, нет слов
- Пошли, покажу на грядке.
Дмитрич отправился на экскурсию без особого сожаления - знал, что к третьему заходу, на посошок, они еще вернутся. Владимир Галактионович поднялся медленно, грузно, вышел из беседки, нагибая голову.
- Жарища, - сказал он, смахивая пот, появившийся на лбу немедленно.
До огурцов было недалеко.
- Вот они. Плохой сорт, Дмитрич, засолить нельзя.
- Владимир Галактионович, вы их в конце мая сажали?
Владимир Галактионович не успел ответить. Случилось то, что Дмитрич ожидал меньше всего: зазвонил мобильник. Владимир Галактионович снял его с пояса.
- Здравствуй Миша. Спасибо, ничего, не жалуюсь. Ну, жалуюсь по мелочам. Жара все-таки. Решил без Крыма в этот раз. Что? Знакомое местечко, слышал. Говоришь, проблема может возникнуть на следующей? И их двойник, и наш двойник. Хорошо, жду звонка. Сам знаешь, на подъем я легок. Кто там из наших? Куклинсу привет, Капитану привет, Гречину - особый. Инку поцелуй, а Тарасу - нарви уши. Не прилетел? Прилетит - нарви. Ладно, не скучайте там. Пока.
И, повесив мобильник, слегка прибалделому Дмитричу.
- Извини, отвлекся. Какое в конце мая? В июне. Не помнишь, какие заморозки были?
* * *
Как выяснил Олег, "прививка" в предвыборном смысле слова, к медицине тоже имеет некоторое отношение: избирателям сообщают о том что может произойти, чтобы любое новое событие и любая новая информация внедрились бы в уже обработанные головы. В данном случае, от Олега потребовалась статья на пол-полосы о том, какие существуют грязные предвыборные технологии, об одной из самых грязных - использовании двойников - впервые применена на выборах в ЗС Санкт-Петербурга в 1998 году (тут у Олега хватило примеров). Статью для "Красного рассвета" - другой дружественной газеты в городе пока не было, Олег накатал за полтора часа. Толик заранее сказал, что Куклинс потом прибавит немного идеологии, а редактор - брани в адрес буржуазных политиканов.
Окончив первую работу на новом рабочем месте, Олег увидел и свое будущее жилье. Ему, как и остальным технологам, отвели комнату на втором этаже - обычный гостиничный номер, маленький и чистый. Вид из него был такой же, как и из окна штаба. Отсутствовал, правда, телевизор, но ведь это пансионат, а какое отношение имеет телевизор к поправке здоровья?
Осмотрев комнату, Олег вернулся на первый этаж. В зальце ощутимо чувствовался запах добротного трубочного табака - Капитан, не выпуская трубку изо рта, склонился над столом, заваленном кучами исписанных анкет. Таня сидела за компьютером, перед ней лежали несколько анкет, и она набирала слова, короткими, птичьими ударами.
- Танечка, - не отрываясь сказал Капитан, - отдохни-ка. Имей в виду, впереди у нас марафонский забег. Не думаю, что справимся раньше четырех.
Татьяна встала из-за компьютера, включила кипятильник. На ее личике появилась явная хмурость: она не подозревала, что уже на второй рабочий день придется просидеть всю ночь.
- Олег, кофе будешь? Я тоже выпью, покрепче. Не думала, что придется обработать три тысячи анкет...
- Полторы, даже меньше, - возразил Капитан. - Тысячу я уже ввел, пятьсот еще введу за вечер, ты сама уже ввела сотни две. Владимир Геннадьевич, большое спасибо, пустил меня на свой компьютер на весь вечер. Мой ноутбук с ДА-системой годится лишь для обработки.
- Сергей Иванович, - сказала Татьяна, наливая кофе. - Я все же не понимаю, зачем нужно столько анкет? Ведь мы уже обработали ("ввели", поправил Капитан) больше тысячи. Неужели уже сейчас не видна тенденция?
- Тенденция... Тенденция, - длинный клубок дыма к потолку. - Мне тенденция видна, обычно, уже с первой сотни анкет, если, конечно, социальная среда относительно однородна, а это не опрос в городе и деревни одновременнео, тем более, не в национальной республике, где как правило, не одна национальность. С нашим Ирхайском значительно проще, здесь тенденция уже видна. Но тенденцию может указать и политолог - кивок в сторону Олега. Я же социолог, мое главное дело - выдавать точные данные.
- Точные данные? - улыбнулась Таня. - Сергей Иванович, простите меня... Я всегда думала: социология, ну это нечто среднее между журналом, который девчонки ведут в девятом классе, с разными стишками и вопросами, и астрологией. Это все очень интересно, но никакого отношения к точным данным не имеет.
- Школьный журнал интересная штука, - ответил Капитан. - Такая же, как и дембельский альбом. Если бы их собрать для изучения, что невозможно, как очевидное нарушение прав личности, можно было бы сделать неплохую диссертацию. А насчет астрологии. Вы поговорите с Владимиром Геннадьевич, он, в отличие от меня, в выборах уже восемь лет. Спросите, знает ли он хотя бы одну избирательную кампанию, когда для работы не привлекался бы социолог. И хотя бы одну, когда в штат включили бы астролога.
- Но ведь..
- Хотите сказать, социологи врут не меньше, чем астрологи. Не сравнивал, хотя может вы и правы. Но причина вранья разная. Социологи часто врут осознанно, как разведка, вернее, не как разведка, как заказчики разведданных. Вы ведь, конечно, учитесь. Истфак? Замечательно, значит, поймете пример. Товарищ Сталин получил в 41-м году от товарища Рамзая верные данные о планах Гитлера? Верные, с точностью до недели, когда должна начаться война. Ну, а потом знаменитое заявление ТАСС от 14 июня, где было официально сказано: никаких данных о том, что Германия готовит нападение на СССР в природе не существует. Хотя эти данные были положены на высокий стол заранее.
- Как говорил Честертон, - заметил Олег, - существование фальшивой монеты только доказывает существование настоящей. Иначе, зачем подделывать то, чего нет.
- Тоже верно, - сказал Капитан. - Все же вернусь к вашему сравнению с астрологией. Видите ли, в социологии очень много шарлатанства, не в последнюю очередь, потому что Вашу точку зрения, Таня, часто разделяют те, кто принимает решения и платит деньги. На рынке возникает нездоровая конкуренция, настолько же нездоровая, как объявления в турфмирмах: "Испания, пятизвездочный отель, 8 дней, 250 у.е. включая перелет." Это исключено. Демпинг тут невозможен, за двести пятьдесят долларов вам не будет ни пятизвездочного отеля, ни полноценного опроса. Астрология для меня не делится на честную и шарлатанскую - считаю ее шарлатанской всю. Поэтому, для астрологического прогноза все равно, дали автору допуск в Пулковскую обсерваторию (кивок в сторону Олега) или он обозревал ночное небо в театральный бинокль, с пустыря. Или составил его не выходя из комнаты, что по моему мнению чаще всего и происходит. А вот нормальная социология с биноклем невозможна. Взять ваш город. Сколько жителей?
- Триста тысяч. Точно - двести восемьдесят девяносто.
- Верно. Значит, надо опросить один процент - три тысячи (всегда берем с запасом), почему - станет ясно. Перед началом опроса делают демографическую выборку. Важно, чтобы было бы опрошено столько-то женщин в возрасте от пятидесяти, столько-то мужчин, от восемнадцати до тридцати, столько-то работающих, столько-то пенсионеров и т.д. При этом, дополнительно опрошенные три словоохотливых старичка не заменят одного опрошенного молчаливого юношу. Или девушку, вроде вас. Опрос должен коснуться всех групп.
Потом составляют анкеты. Универсальной анкеты не бывает, каждая - под определенную задачу. Но стандартные вопросы существуют, они, как вы заметили, есть и в этой анкете. Знаете ли вы о выборах? Знаете ли вы о кандидатах? Откуда узнали? За кого готовы голосовать? За кого голосовали на прошлых выборах - станет ясно, какие партии пользуются авторитетом, какие на первом месте.
- Разве не ясно? - фыркнула Татьяна. - Конечно же КПРФ. Разве так не везде?
- И сразу же забыли про Москву и Питер. Ладно, столицы. А еще есть город Ноябрьск, кстати, замечательный городок, есть улицы Владимира Высоцкого и Виктора Цоя. Там на первом месте СПС, а КПРФ - на третьем. Города, где на первом - ЛДПР, уже история, хотя не такая и давняя.
- Продолжаю. "Какие проблемы вас беспокоят?" "Какими качествами должен обладать человек во власти?" "Назовите людей, к мнению которых вы прислушиваетесь?" "Какие газеты вы читаете, какие телеканалы смотрите?" Здесь много сюрпизов: клиент, в смысле кандидат, бьет себя в грудь - мол, мой телеканал смотрят все, а потом выясняется - нет и десяти процентов. "Намерены ли вы идти на выборы?". И, непременно: "за кого вы проголосуете, если тот, кто вам нравится, снимет свою кандидатуру?". Это называется "перетекание голосов". Если следили в 96-м за вторым туром президентской кампании, может быть запомнили расхожую присказку: голоса подарить невозможно. Тогда это оказалось верным наполовину. На каждый вопрос, как вы уже заметили, даны несколько вариантов ответов, так что ответить может каждый. Карточка - лист с отдельными ответами, а анкета, то, что заполняет анкетер, с ними вы сейчас и возитесь. На заполнение одной анкеты уходит в среднем от тридцати до пятидесяти минут.
В штаб вошли Гречин и Толик, оба посвежевшие, приподнятые.
- Ну как у вас? Мы с речки, вода - молоко. Советую и вам искупаться.
- Мы тут тоже, погружены, - ответил Капитан. - Вот, разве, Олег и Владимир Геннадьевич.