Вольница обречённых - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5

Глава 5 Очевидный выбор

Всеслава быстро сопроводили в резиденцию и усадили на скамью. Тут же появился лекарь, который принялся прочищать рану, останавливать кровь и накладывать повязки. Зима пришла к мужу быстрее всех, тут же принявшись суетиться вокруг него, заполнив комнату обычными в подобных случаях женскими причитаниями. Смочила в воде платок и протёрла испарину на его побледневшем лице. Всеслав наблюдал за тем, как она легко двигается, не смотря на круглый живот. Ей ведь совсем скоро рожать. Придворный хронист, Миша Воробей, с поклоном войдя в комнату, резко остановившись удивлённо выдал:

— Что с Вами, государь?

— Что со мной? — переспросил Всеслав. — С коня упал, ногу сломал.

— Аааааааа… — впавший в ступор хронист переводил взгляд с крепких княжеских ног на окровавленную руку.

— Ну что, «аааа», сам не видишь? Ранили меня. В руку. В левую. Зачем глупые вопросы задаёшь?

— Вовсе нет, господин, — тут же нашёлся Миша, — я испрашиваю о подробностях. Ибо Вы сами велели мне писать историю о Вашем правлении. Или этот случай не упоминать в хронике?

— Упоминать надо. Пока просто сам не знаю что к чему.

«Брат, ты как? — в комнату вошёл Лютогост. — Рука? Значит всё хорошо». Вместе с ним явился Волк Озеров. Похоже, они вполне хорошо поладили, отметил Всеслав. Лютогост, видя ранение брата, не сохранил на своём лице ни намёка на только что имевшую место быть подавленность и уныние, связанные с гибелью жены и детей. Не кричал и не требовал больше дать ему войско. Покушение на жизнь Всеслава он воспринял как личный вызов и был готов всячески помогать.

— Кто? — единственное, что он спросил.

— Пока не знаю. Убийцу задержали, Трифон Кривин его допрашивает.

Через какое-то время появился сам вновь назначенный исправник воссозданной Тайной стражи. Виновато развёл руками.

— Молчит. Вообще ни слова не сказал. Я всю морду ему расквасил, а он даже звука не произнёс.

— Всё ясно, — ответил Всеслав. — Зовите Дрочку. Как раз для него работа.

Прошло не меньше получаса, прежде чем Трифон Кривин отыскал пыточных дел мастера. Светловолосый парень с голубыми глазами был совершенно безразличен к понуканиям и крикам. Ругаться на него было бесполезно. Лишь заметив Всеслава, он открыл рот и, капая слюнями, вожделенно изрёк: «Ооооо, госудааааарь!» «Так, — сказал ему Всеслав, — Дрочка, для тебя есть работа. Бери свой сундучок и ступай за исправником, он отведёт тебя к человеку, у которого ты должен узнать секрет». Услышав про сундучок и секрет, Дрочка тут же оживился. Глаза его закрутились в разные стороны и засверкали осмысленностью. Он начал потирать ручонки и слегка подпрыгивать. Правда, со стороны это больше походило на нервные конвульсии. Дрочка так быстро бросился исполнять поручение, что Трифон Кривин едва за ним поспел. Миша Воробей тоже отпросился поприсутствовать на допросе. За всю свою жизнь он ни разу не присутствовал на подобных мероприятиях и поэтому решил восполнить пробел. «Пригодится для написания хроники», — решил он.

Трифон Кривин привёл их в древгородскую темницу. За решёткой в одном из помещений находился прикованный к стене человек, метавший дротик в князя Всеслава. Лицо его было разбито, из рассечённых губ и сломанного носа текла кровь. С лёгким пренебрежением человек посмотрел на вошедших. «Вот, Дрочка, — сказал Трифон Кривин, — у этого человека есть секрет. Его нужно выведать». Миша Воробей встал в уголке подальше, чтобы не мешаться. Дрочка тем временем с вожделенным причмокиванием открыл принесённый сундучок и стал извлекать из него свои страшные инструменты. Хронист подивился тому, в каком они были хорошем состоянии. Многие даже отсвечивали сталью. Далеко не все воины содержали своё оружие в подобном порядке. Что было ещё более удивительно с учётом того, насколько неопрятен был сам обладатель сундучка. Лишь напоминания Всеслава заставляли его посещать баню. Тем временем Дрочка взял в руки какой-то причудливо изогнутый ножичек и подошёл к человеку. «У всех есть секреты, — тихим убаюкивающим голосом произнёс Дрочка. — Где в твоём теле спрятан секрет про нашего государя?» Лезвие ножичка аккуратно вошло в плоть прикованного. Темница наполнилась ужасающим воплем. Мишу бросило в пот…

Зима присела рядом с Всеславом, положив ему на плечо голову. Он приобнял её здоровой рукой, но потом слегка отстранил. Негоже показывать супружеские нежности на людях. Прислужница по распоряжению Зимы принесла квас. Все принялись пить. Всеслав, которого мутило от потери крови, отказался. Просто наблюдал, как хлебают из деревянных кружек его приближённые. С улицы доносились команды, это офицеры натаскивали на плацу новобранцев. Волк Озеров отмахнулся от густо жужжавшей пчелы, залетевшей в открытые ставни.

— Брат, — обратился Всеслав к Лютогосту, — ты не скучаешь по временам, когда водил в бой Старшую дружину?

— Скучаю, конечно. А что?

— Хочу, чтобы ты возглавил полки тяжёлой конницы в моей новой армии. Лучше тебя с этим делом никто не справится.

— Значит теперь Старшей дружины не будет?

— Будет тяжёлая конница. Более многочисленная, чем Старшая дружина. Но на её создание нужно время. Ты этим и займёшься. Согласен?

— Конечно же! Если в бой, то хоть сейчас.

— Сейчас рано. Нам сначала нужно будет посетить Солоплаж и предельного князя Харитона Волкова.

— Ай, — прервала разговор мужчин Зима, хватаясь за живот. — Ой!

— Ты что, любимая?

— Ай… Да что? О… Было у меня уже такое. Похоже, началось, рожаю!

Прибежавшие прислужницы и воспитанницы быстро увели госпожу на женскую половину. Лютогост и Волк проводили их печальными взглядами, после чего понимающе переглянулись друг с другом. Всеслав почувствовал себя рядом с ними неудобно. Жена, которая рожает, дети которые живы и здоровы. А они лишились будущего. Того, что делает мужчину сильным и уверенным в себе. Надо будет подыскать им невест.

Появившийся Трифон Кривин выглядел весьма удивлённо.

— Не знаю, государь, где Вы нашли этого Дрочку, но это невероятно. Он разговорил убийцу меньше, чем за полчаса. Я не ожидал такого!

— Что известно?

— Убийцу подослали Булатовы. Он офицер личной охраны Видогоста. Как раз такими делами промышляет. Когда Вы вернулись в Древгород, Видогост с войском у Солёных топей был. Как только узнал, сразу послал убийцу. Тот пытался ближе пробраться, но не смог. Решил из толпы попробовать.

— Значит, Булатовы, — удовлетворённо произнёс Всеслав. — Отличный повод нам подарил Видогост!

— Так что, в поход пойдём? — спросил Волк.

— Пойдём. Но позже. Сейчас надо в Солоплаж визит совершить. Кстати, а где Миша Воробей? Пусть запишет всё.

— В нужнике он, выворачивает его сильно. Очень его ваш Дрочка впечатлил за работой. По правде говоря, я и сам не ожидал подобного.

— А Дрочка где сейчас?

— В темнице пока. К Вам прислать?

— Не надо. Он теперь будет свои инструменты мыть и в сундучок раскладывать. Дело он сделал, пусть гуляет. Распорядись, чтобы его накормили.

***

Пётр Строгов был очень ласково принят при дворе Хотена Юрьева. Его спутников разместили в резиденции предельного князя и сразу же дали место за столом. Сам Пётр со своим телохранителем Егором Михайловым направился в Большой зал. Стоя у подножия престола владык Густошумья, Пётр задумался о том, насколько похожи все эти Большие залы в Рустовесской земле. Начиная с державного в Древгороде, заканчивая залами в становых острогах. Вход, прямоугольный зал, трон на противоположном конце от входа… Конечно, хозяева пытались как-то разнообразить убранство, чтобы выделиться. Но и разнообразие это было однотипным — знамёна, щиты, оружие на стенах и выкрашенный разными цветами пол. От размышлений Петра отвлёк Хотен Юрьев, спустившийся к юноше с трона.

— Приветствую моего государя, — произнёс он громко, обнимая Петра как родного сына. — Что заставило тебя посетить мои скромные вольные земли?

— Мятеж, — сухо ответил Пётр. — Мятеж и предательство!

— Ужасно, ужасно. В коварное время мы живём. При отце твоём не было таких ужасных событий, такого коварства и лжи. Да упокоят пресветлые боги его душу! Так что же ты хотел в вольном Густошумье?

— Хочу просить дать убежище мне и моим спутникам. А также военную и политическую помощь.

— Лесьяр Строгов был моим другом. Сын его, мой законный государь, мне тоже друг. Поэтому можешь гостить в моих землях столько, сколько нужно. Но вот о какой именно помощи ты говоришь?

— Помогите собрать Вежинское содружество и предоставьте мне войско для возвращения в Древгород.

— Содружество, войско, Древгород, всё это означает войну. Война это расходы, кровь. Зачем мне это?

— Но вы были одним из гарантов выполнения условий мира! Сохранение моей власти и есть важнейшее условие. Без этого начнётся пересмотр итогов войны. И поверьте, мой брат Всеслав наверняка захочет вернуть утраченное могущество.

— Пётр, мой добрый друг, — заулыбался Хотен, — не надо пугать меня страшилками. Митрофан, — обратился предельный князь к старшему писарю, — принеси сюда письмо.

Митрофан вернулся, держа в руках свиток. Поклонившись, протянул его Петру. Молодой князь осмотрел сломанную печать Дома Строговых, развернул грубую хрустящую бумагу. Документ удостоверял, что написан он державным князем Всеславом. Из текста следовало, что новый государь Рустовесской земли не имеет никакого желания пересматривать итоги мира четыреста шестнадцатого года. Напротив, он обещает блюсти все права и привилегии, кои были получены предельными князьями. Дочитав, Пётр усмехнулся и вернул свиток писарю.

— Вы верите, что мой брат действительно остановится на достигнутом и не будет никак покушаться на ваши вольности?

— Вот письмо, вот подписи. У Всеслава нет сейчас достаточно сил, чтобы покушаться. Ему не победить Вежинское содружество.

— Одно условие мира он уже нарушил, изгнав меня из Древгорода. Думаете, ему что-то помешает замахнуться на интересы предельных князей?

— Оставим эти бесплодные споры, — Хотен Юрьев по дружески положил руку на плечо Петра. — Ты предлагаешь мне войну, а твой брат сулит мне мир. Что выбрать? Я как вольный владетель своих земель выбираю мир. Пойдём, покажу тебе кое-что.

Хотен Юрьев увлёк Петра за собой. Вслед за ними шли начальник Поместной стражи Густошумья и Егор Михайлов. Телохранитель Петра осторожно приглядывался к встречным, придерживая качающуюся на поясе саблю. От этих Юрьевых ожидать можно всё, что угодно. Особенно с учётом отказа предельного князя оказать содействие в возвращении Петра на престол. Им ничего не стоит схватить его сейчас и отдать Всеславу.

Владыка Густошумья провёл гостей через двор резиденции, который был заполнен бойцами Старшей дружины. «А воинов-то поубавилось, — отметил про себя Егор, — раньше больше было». Кровавая междоусобная война и разорение земель затронули все пределы. Множество представителей знатнейших Домов полегли на полях сражений. А ведь именно из них и формировалась тяжёлая конница державного и предельных князей. Скрип открываемых дубовых дверей темницы вернул мысли Егора к вопросам безопасности его господина. Зачем их ведут в темницу? В случае чего, он не спасёт Петра от гибели или плена, но заставит дорого заплатить любого, кто покусится на него. Здешняя темница, в отличие от заключевницы Древгорода была не столь обширна и глубока. Сделана она была из дуба, а не из камня. Тем не менее и в ней чувствовалась безысходность кандальников, обречённых княжеской волей на заточение. Спустившись по ступенькам, они достигли самой глубокой темницы. Холод смешивался здесь с ужасающей вонью, от которой желудок был готов извергнуть всё содержимое под ноги. Оказавшийся в руках начальника Поместной стражи факел, рассеял тьму. В камере на протухшей соломе сидел человек. Вернее сказать, существо, похожее на человека. Густые слипшиеся волосы, грязная борода почти до колен, чёрные лохмотья тряпок, бывших, по видимому когда-то одеждой. И вонь. Невыносимая вонь. Человек болезненно отвернулся от режущего глаза света и замахал руками.

— Знаешь, кто это? — спросил у Петра Хотен Юрьев.

— Конечно, нет.

— Ха! — усмехнулся Юрьев и в улыбке его засквозила жестокость. — Перед тобой Ростих, сын Велерада из Большого Дома Клыковых. Владыка Камнеграда и предельный князь Хладоручья. Мои воины взяли его в битве на Багровых полях. С тех пор он мой гость. Упорный он правда. Четыре года с него требую, чтобы он назвал меня наследником своих земель. А он отказывается. Слышишь, Ростих? Твои земли и так мои! Никто мне не помеха! Твой Дом уничтожен, и некому защитить Хладоручье от моих ратей.

— Пусть так, — тяжело заговорил кандальник. — Но ты… Не мой наследник. Это земли Дома Строговых… И только законному державному князю я верну их…

— И вот так уже четыре года к ряду, — развёл руками Хотен Юрьев, обращаясь к Петру. — Значит, ты хочешь, чтобы я вернул тебя на трон?

— Похоже, сие не входит в Ваши планы, князь, — понимающе кивнул Пётр.

— Не входит. Но ты можешь остаться у меня гостем. Я дам тебе убежище.

— Я буду жить здесь? — Пётр указал на решётку, за которой сидел Ростих Клыков. Егор Михайлов крепко сжал рукоять сабли, приготовившись к драке. — Или в соседней камере?

— Ха-ха-ха! — Хотен Юрьев залился громким смехом, разошедшимся эхом по всей заключевнице. — Ну что ты!? Сын моего друга и господина Лесьяра Строгова достоин того, чтобы жить в моей резиденции и есть со мной за одним столом. Если он, конечно, не враг мне. Ты ведь мне не враг?

— Мы друзья.

— Вот и славно! А ты здесь сиди, — уходя, прикрикнул на Ростиха Клыкова предельный князь Густошумья.

***

Харитон Волков прохаживался по лагерю, в котором расположился его отряд. Тысяча воинов, конных и пеших, устроили укреплённую стоянку недалеко от бродов через Лантину. Двадцать три года назад на этих самых бродах предельный князь Суломатья Чернек Озеров разгромил вспомогательный отряд вечерников. Совсем рядом находился могильник, где похоронили трупы захватчиков. Чуть дальше, на опушке леса была братская могила, в которой нашли последний покой воины Дома Озеровых, погибшие в том сражении. Тогда страна была едина, все князья и племена боролись с общим врагом. Такие памятные места громких побед прошлого навевали на Харитона грустные мысли. Он невольно сравнивал сияние былого величия с горьким унынием нынешних междоусобиц.

Но не интерес к событиям прошлого заставил Харитона Волкова привести войско на это место. Здесь он условился встретиться с Всеславом Строговым. Письмо от князя он получил совсем недавно. На лесть, которой были наполнены его строки, Харитон постарался не обратить внимание. Хотя ему было приятно, что Всеслав очень уважительно отозвался об отце Харитона, Олеге, павшем в битве на Багровых полях, отметив их дружбу и союз. Также новый-старый хозяин Древгорода благодарил предельного князя Солоплажа за решительную победу над войском Вечерних королей, вторгшихся в Рустовесье два года назад. Это было приятно, но главное заключалось в другом. Всеслав предлагал восстановить союз Волковых и Строговых. А без этого союза Харитону было не удержать власть над землями его отца. По крайней мере не сохранить их целиком. Так что союз очень нужен. Главное, не соглашаться сразу же на все условия и выторговать себе побольше привилегий.

Отряд Всеслава прибыл на следующее утро. О его приближении доложили разведчики. Когда на противоположном берегу реки показались конники державного князя и между стволами деревьев растеклись копья и знамёна, Харитон Волков сел на коня. Державный князь ехал впереди своего отряда. Рядом с ним были крепкие воины в алых плащах — личная охрана. Среди охраны Харитон приметил двух взрослых мужей, явно старших офицеров. Один наверняка был Лютогостом, братом Всеслава и одним из самых легендарных воинов Рустовесского государства. Из ныне живущих, конечно же. Лично с Лютогостом Харитон никогда не встречался, но припас для него благодарственные слова. Его рейды по северным станам Густошумья, очень мешали Юрьевым нападать на владения Харитона. Также среди этой массы закованных в сталь вооружённых мужчин, предельный князь Солоплажа заметил человека, явно не похожего на других. Одет он был как служитель одной из управ, в руках его не было оружия. Зато на поясе странного всадника болталась сумка с писарскими принадлежностями. Он довольно спокойно объезжал отряд Всеслава, разглядывал издали лагерь Харитона. И никто не делал ему замечаний, хотя шнырявший туда-сюда труженик чернил и пера явно мозолил ратникам глаза.

Замутив копытами своих коней воды Лантины, Всеслав и его воины перешли реку. Поравнявшись с Харитоном, державный князь широко улыбнулся.

— Поприветствуем друг друга как родичи? — Всеслав спустился на землю. Слегка растерявшийся Харитон последовал его примеру.

— Я… Рад видеть Вас, государь… — но слова молодого Волкова были прерваны Всеславом, заключившим юношу в крепкие объятия. Про его брата Лютогоста ходили легенды, но и сам Всеслав был очень крепок. Харитон едва не задохнулся в его железных руках. Воины Волковых и Строговых радостными криками одобрили дружеское приветствие своих властителей.

— Может, пока мои воины ставят лагерь, ты пригласишь меня поговорить в твой? Кстати, предлагаю устроить общий лагерь. Пусть твои люди разберут часть частокола, устроим общую стоянку.

— А… Да, конечно! Сотник, — обратился Харитон к одному из офицеров, — разберите южные ограждения. Устроим общий лагерь.

Оставив воинов заниматься их делами, Харитон повёл Всеслава в свой шатёр. С державным государем отправились двое старших офицеров, которых юный предельный князь приметил ещё на бродах. В шатре у Харитона Волкова было не слишком чисто прибрано, из-за чего ему стало неловко. Но Всеслав тактично не обратил внимания на беспорядок. Гости уселись на досках.

— Для начала позволь представить тебе моих спутников, — заговорил Всеслав, обводя воинов рукой. — Это мой брат Лютогост, начальствующий над тяжёлой конницей, мой первый помощник и советник. А это Волк, сын Чернека из Дома Озеровых. Он перешёл ко мне на службу, стал военачальником в моей армии.

— Приветствую, — сухо сказал Харитон с нескрываемой враждебностью глядя на Волка. Это заметил Всеслав.

— Да, князь Озеров был моим врагом в прошлой войне. И он рубился в последней битве на стороне Вежинского содружества. Но времена изменились. Та война осталась в прошлом, теперь нас ждут новые походы.

— В той битве погиб мой отец, — заметил Харитон.

— В той битве победители учинили страшную резню над безоружными пленниками. Но всем известно, что устроил её Видогост Булатов. А твой отец погиб в битве, с оружием в руках.

— Ладно, мы не будем ворошить прошлое, — Харитон решил сменить тему разговора. — Взаимные претензии есть у всех. Давайте перейдём к главному.

— Справедливо, — одобрил Всеслав. — Оставим обиды и пустой трёп женщинам. Я приехал сюда, дабы предложить тебе возобновить союз между нашими Домами. Времена нынче тяжёлые. А в такие времена лучше держаться вместе. Я знаю, о чём ты говорил с моим братом. Пётр предложил тебе опираться в своих бедах на собственные силы. Я же предлагаю опираться на общие, — договаривая свою мысль, Всеслав достал свиток с гербовой печатью.

— Хм, — согласно кивнул Харитон, с любопытством глядя на свиток — времена и правда тяжкие. Но любое соглашение подразумевает условия.

— Верно. Став моим союзником ты получишь мою полную помощь против Вечерних королей, киврийцев, сваяльцев и Юрьевых. В конце концов Строговым и Волковым делить нечего. Твой отец был моим союзником. И ты будь со мной. Вот князь Озеров воевал на стороне Вежинского содружества, но теперь он мой союзник. Тебе же вообще ничего не мешает. К тому же очень престижно быть союзником государя. Это сразу повысит твоё влияние. И ещё, как я говорил, нас ждут войны и походы. А это возможность прославиться.

— Всё это правда, — ответствовал Харитон. — Но любой договор носит взаимный характер. Что потребуется от меня?

— Во-первых, ты признаешь меня законным государем Рустовесской земли. Во-вторых, десятая часть налогов, собираемых с Солоплажа пойдёт в государственную казну. В-третьих, твоё войско будет участвовать во всех моих походах. В-четвёртых, купцы и ремесленники твоей земли будут переведены в служилое сословие. Они должны будут купить особые грамоты на право заниматься своими делами. Их боевики перейдут на службу в государственную Путевую стражу. В-пятых, ты позволишь мне набирать рекрутов в твоих землях.

— Хох, — покачал головой Харитон Волков, — условия серьёзные.

— Ну так и мы с тобой большие люди. У таких людей только серьёзные дела могут быть.

— А что за свиток Вы держите в руках, государь?

— Сначала обговорим условия нашего союза. И если он состоится, я посвящу тебя в свои дела.

— Союз… — Харитон глубоко задумался. — Я принимаю Ваше предложение, но только с условием, что Дом Строговых гарантирует мне сохранение власти над Солоплажем.

— Конечно, — не раздумывая подтвердил Всеслав. — Волковы уже более двухсот лет правят этими землями. Зачем что-то менять?

Всеслав Строгов и Харитон Волков пожали друг другу руки в знак возобновлённого союза их Домов. После этого Всеслав протянул юноше свиток. Тот с интересом развернул гербовую бумагу и принялся читать. Это был манифест о переводе предела Хладоручье в разряд коронных земель. То есть находящихся под прямым управлением державного князя. Теперь заместо сыновей Дома Клыковых, практически полностью истреблённых в междоусобной войне, в Камнеград будут назначаться по два человека, не имеющих права наследования своих должностей. Один будет руководить военными силами, другой заниматься мирными делами — судом, хозяйствованием, сбором налогов. Дочитав, Харитон Волков поднял удивлённые глаза на Всеслава.

— Но ведь этот манифест означает…

— …войну, — договорил за него державный князь. — Я же сказал, что впереди нас ждут походы и битвы.

***

Слегка выцветшее знамя беспокойно трепетало под порывами горячего южного ветра. Осталось совсем немного и он будет сменён своим северным братом-врагом, рождённым на остатках Великого ледника. Принесёт осень, дожди, зиму, морозы и снегопады. Но это потом. Пока ещё знамя колеблется на южном ветру. Чёрный глаз в золотом круге на красном поле, утверждённый на вершине одной из восточных башен Миргорода, заставил Мирину Булатову не отрываясь завороженно любоваться им. Последний год жена предельного князя Крайнесточья обрела привычку прогуливаться по крепостным стенам. Ей нравилось, что гуляя по стене она возвышалась над городской суетой, которая оставалась там, внизу. Здесь же были лишь молчаливые ратники, несшие караул. Небо отсюда казалось ближе и ярче. Но самое главное, с высоты крепостных стен открывались виды на окрестные земли, отсюда можно было полюбоваться водами Лумы и Сувы, соединяющимися прямо под городскими укреплениями. И здесь можно было слегка отдохнуть от повседневной суеты. Так же любил гулять по стенам Древгорода её покойный отец, державный князь Лесьяр Строгов. Теперь она понимала эту причуду своего отца.

Мирина безмятежно наблюдала за знаменем её Дома, возвышающемся над башней. Вот с неё наверное вид ещё лучше, но бойница слишком узкая и такого обзора не выйдет. Видя любовь своей жены к высоте и стенам Видогост решил сделать ей подарок. Он приказал разобрать свою старую резиденцию, что стояла напротив предельной, и выстроить на её месте высокую деревянную башню. Работы были уже почти завершены. Поволоку облаков разрезал солнечный луч, заставив женщину на мгновение прикрыть глаза и наклонить голову. Внизу раскинула свои воды Сува, на поверхности которой суетились рыбацкие лодочки и небольшие купеческие кораблики.

— Так и знал, что ты здесь! — Видогост, муж Мирины подошёл к супруге и обнял её за талию.

— Надо нам с тобой вместе гулять. Тебе понравится… Что-то случилось? — Мирина очень хорошо знала мужа и читала его как книгу. Сейчас от неё не утаилась его обеспокоенность.

— Да. Офицер, которого я послал убить Всеслава не справился. Только ранил его слегка. Офицера казнили.

— Думаешь, он что-то рассказал?

— Не знаю. Может быть. В любом случае, ничего не получилось.

— Что теперь? — Мирина пытливо посмотрела в глаза Видогоста. Ветер, дувший с юга трепал над ними знамя и развевал её локоны. В башне менялся караул, старший стражник прикрикнул на младших.

— Выбора нет. Всеслав на престоле державных государей не позволит мне править своим вольным княжеством. Я отдал приказ собирать войско. Мне не дали убить Всеслава тогда, четыре года назад, значит я сделаю это сейчас. Путь к победе лежит только через ворота Древгорода.